Господин Великий Новгород

Историю своей независимости от киевского престола Новгород ведет с 1136 г. Тогда новгородцы выгнали из города последнего князя, назначенного из Киева. Это был внук Владимира Мономаха Мстислав Всеволодович, правивший новгородской землей с 1117 г.

Новгород был столицей огромной территории, занимавшей весь север Русской равнины, и за время своей независимости колонизовал обширные территории по берегам Белого и Баренцева морей, а также Заволочье, Югорскую и Пермскую землю и так называемый «Тре» – землю к северо-востоку от Белого моря.

Три аспекта определяли своеобразие положения Новгорода в ряду других княжеств. Это огромное значение торговли, что определялось географическим положением Новгорода на водном пути «Из Варяг в Греки»; большой удельный вес ремесла (ведь Новгород был крупнейшим ремесленным центром древней Руси); и, наконец, наличие обширных территорий, являвшихся источником значительного дохода: древесины, мехов, воска, продуктов морского промысла и др.

Новгород всегда считался вторым по значимости политическим центром страны и в XII в. был одним из самых больших городов на Руси. Именно Новгород являлся первой столицей Древнерусского государства. Своеобразие экономического положения и политической роли Новгорода как второй столицы государства сформировали там особую социально-политическую организацию, во многом отличающуюся от других русских земель.

Так, во главе новгородского общества, как сельского, так и городского, стоял сильный и влиятельный слой бояр. Это были землевладельцы и рабовладельцы, располагавшие обширными земельными владениями и финансовыми возможностями.

Следующим классом был многочисленный слой новгородского купечества, производивший основные торговые операции как с русскими, так и иноземными контрагентами и вносивший немалый вклад в экономический рост своего государства. Они делились на сотни и образовывали особые артели или компании по направлению своей торговли. Торговавшие с русскими землями именовались «понизовыми» купцами, а те, кто вел торговлю с другими странами – «заморскими». Кроме того, между собой новгородские купцы делились по предметам торговли: купцы-прасолы, купцы-суконники, купцы-хлебники, купцы-рыбники и т. д. Высший разряд новгородского купечества составляло знаменитое общество при церкви Иоанна Предтечи и потому именовавшееся Ивановским. О его конкретной деятельности нам известно крайне мало, но о степени влияния говорит тот факт, что только вступительный взнос в его ряды составлял внушительную по тем временам сумму – около 50 гривен серебра.

Далее следовал многочисленный слой так называемых «житьих людей» – домовладельцев и землевладельцев средней руки. Ниже по социальной лестнице стояли «черные люди», объединявшие в своих рядах ремесленников, наемных рабочих и закупов. Низший же слой новгородского общества составляли холопы, обслуживавшие боярские вотчины и прислуживавшие в домах бояр.

Социальная структура сельского населения Новгорода также отличалась от других русских земель. Помимо крупных бояр-вотчинников, она включала мелких землевладельцев, собственников земли, так называемых «своеземцев», которые иногда организовывали собственные артели для совместной обработки земли. Также в Новгороде были и крестьяне-смерды, жившие на государственной земле. Они обладали личной свободой и несли повинность в пользу государства. Однако со временем все большее число свободных смердов теряло свою самостоятельность и попадало в зависимость от феодалов.

В административном отношении Новгород делился на две большие части, именуемые сторонами. Границей между ними была река Волхов, протекающая через город. Та часть города, на которой стоит Софийский собор, именовалась Софийской стороной, а та, где располагался главный городской торг, – Торговой. Каждая сторона делилась на районы, именовавшиеся концами. Концы делились на улицы, а улицы на сотни. Территории, подвластные Новгороду, также имели своеобразное административно-территориальное деление. Оно включало пригороды, наиболее важными из которых были Старая Русса, Новый Торг и Ладога. По мере расширения новгородских владений с XV в. такое деление было изменено. Новгородские владения стала включать в себя пять частей («пятин»): Водьскую, Обонежскую, Деревскую, Шелонскую и Бежецкую.

Союз самоуправляющихся общин всех уровней представлял собой то, что мы именуем политическим строем Великого Новгорода. Чаще всего его называют «феодальной республикой». Центральным элементом этой политической системы было знаменитое новгородское вече. Именно здесь решались насущные проблемы новгородского государства. Вече собиралось не периодически. Собрания проходили лишь тогда, когда в этом возникала необходимость. Созвать его могла любая группа граждан, посадник или князь. Вече принимало законы (именно на подобном собрании в 1471 г. была принята знаменитая Новгородская Судная грамота), приглашало князя, заключало с ним договор, а в случае необходимости расторгало его. Вече выбирало и смещало посадников, определяло кандидатов на пост новгородского Архиепископа, даровало или передавало в условное владение государственные земли, выделяло деревни на кормление князю и его дружине. Кроме того, Вече являлось и высшей судебной инстанцией по особо важным политическим или уголовным делам, и могло выносить такие приговоры, наказание за которые предусматривало лишение жизни или конфискацию имущества обвиняемого.

Вече имело свою канцелярию («Вечевую избу»), во главе которой стоял Вечный дьяк. Постановления и приговоры Веча скреплялись печатями Великого Новгорода. Грамоты писались от имени всего Новгорода, его правительства и народа. Большое новгородское Вече созывалось чаще на Торговой стороне, на Ярославовом дворе. Собравшаяся здесь многотысячная толпа «вольных мужей», конечно же, не всегда придерживалась порядка и благочестия. По самой своей организации там не могло быть ни правильного хода дискуссии, ни тем более голосования. Решения принимались, говоря словами В. О. Ключевского, «на слух, на глаз, или, лучше сказать, по силе криков и голосов». В случае же непреодолимых разногласий на Вече возникали шумные споры и даже драки. Победившая сторона признавалась большинством. Иногда в городе собиралось два веча: одно на Торговой, а другое на Софийской стороне. Споры между враждующими сторонами нередко превращались в столкновения, происходившие, как правило, на мосту через реку Волхов.

Князь в новгородской администрации занимал совершенно особое положение. Фактически, его функции ограничивались командованием вооруженными силами государства и организацией его обороны. Уже на начальном этапе княжеских усобиц новгородцы отказались от правила принимать у себя князя, назначенного из Киева, и стали приглашать к себе тех, кто им был «люб». Поэтому новгородцы ценили воинственных князей – таких, как Мстислав Храбрый, его сын Мстислав Удалой, а несколько позже и Александр Невский. Однако, предоставляя князю право командовать вооруженными силами, новгородцы не позволяли ему самостоятельно вести внешнеполитические дела и вмешиваться во внутренние дела Новгорода.

Приглашая князя, новгородцы заключали с ним формальный договор, точно определявший его права и обязанности. До нас дошел целый ряд подобных договоров, наиболее ранний из которых датируется 1265 годом. Эти договоры формулируют и закрепляют традиционный, существовавший еще с Киевской Руси, политический порядок, согласно которому каждый вновь приглашаемый князь обязуется «Новгород держать по старине, по пошлине и без обиды… А без посадника княже суда не судити, ни волостей не раздавати, ни грамот не давати.»

Новгород заботился о том, чтобы князь со своей дружиной не вошел слишком близко во внутреннюю жизнь Новгорода и не сделался в нем влиятельной силой. Поэтому ему было запрещено проживать в городе. Он мог жить лишь за его пределами, на Городище, в месте, специально отведенном ему под резиденцию. Он не имел права принимать кого-либо из новгородцев в личную зависимость, ссуживать деньги в долг, приобретать земельную собственность и даже жениться на новгородке.

Суд в Новгороде распределялся между новгородским архиепископом, посадником и тысяцким. Тысяцкий вместе с коллегией из трех старост от «житьих людей» и двух старост от купцов должен был «управлять всякие дела» торговые и разрешать конфликты между купцами. Если вердикт суда первой инстанции не удовлетворял стороны, то судебный спор передавался коллегии из десяти «докладчиков» – по одному боярину и одному «житьему человеку» с каждого конца. Отдельные категории наиболее важных гражданских дел рассматривались судом архиепископа. Последний также возглавлял суд по церковным делам. Исполнение приговоров совершалось специальными судебными исполнителями – позовиками и биричами.

Исполнительная власть в Новгороде олицетворялась фигурой тысяцкого и посадника. На должность тысяцкого имел право избираться только представитель небоярского населения. Формально тысяцкий считался командиром народного ополчения, но в повседневной жизни на нем лежал и ряд других не менее важны властных функций. Он контролировал сбор налогов, вел отдельные категории судебных споров, отвечал за состояние городских стен и укреплений. В подчинении тысяцкого находились сотские старосты. Всего же в податном отношении город делился на 10 сотен.

Одной из центральных фигур новгородской исполнительной власти был посадник. Он избирался из наиболее влиятельных бояр на неопределенное время, пока будет «угоден народу», и не мог быть смещен со своего поста иначе, чем решением того же Веча. Посадник обладал всей полнотой исполнительной власти, вел переговоры от имени Новгорода с соседними княжествами или иностранными государствами, скреплял своей подписью все договоры и соглашения, подписанные от имени Новгорода, выступал посредником в спорах между новгородцами и князем, а в отсутствии последнего заменял его.

Очевидно, что многоголосая вечевая толпа не могла обстоятельно обсуждать подробности всех выносимых на обсуждение правительственных мероприятий или статей законов. Это делал Совет господ – особый орган, в состав которого входили посадник, тысяцкий, кончанские старосты, сотские старосты и «старые», т.е. отошедшие от дел посадники и тысяцкие. Не меньшую роль в принятии стратегических решений во всех сферах новгородской политики играл совет новгородской знати, куда входили представители трехсот наиболее богатых и влиятельных боярских фамилий. По богатству одеяний их еще называли «Советом золотых поясов». Строго очерченного круга вопросов, которые решал этот совет, не было, но влияние его решений на новгородскую политику было огромным.

Не меньший интерес представляет и организация местного управления новгородских земель. Здесь мы видим своеобразное сочетание начал централизации и местного самоуправления. Из Новгорода назначались посадники в пригороды и в пятины. Судебные учреждения Новгорода служили высшей инстанцией для жителей пригородов и пятин. Новгород же рассылал на места налоговые «запросы» и определял размеры денежных и натуральных сборов, которые должны были быть доставлены в государственную казну. Решения новгородского веча были обязательными для местных вечевых сходов. В остальном местные власти решали свои проблемы самостоятельно.

Внутренняя история Новгорода наполнена шумной политической борьбой. Постоянные смены князей в XII – XIII вв. и борьбу партий историки связывают с интересами различных боярских и купеческих группировок. Новейшие исследования показывают, что вечевой «демократический» строй Новгорода был далек от идеала. Бывали случаи, когда на Вече собирались всего несколько сот владельцев городской недвижимости, которые и принимали то или иное ответственное решение. Часто решение, принятое таким образом, не удовлетворяло значительную часть граждан, и в городе возникали уличные беспорядки. Роль главного миротворца в подобных гражданских конфликтах чаще всего выполнял архиепископ.

С XIV в прекращается частая смена князей на киевском престоле, и вместе с тем обостряется социальная борьба в самом новгородском обществе. Об этом говорит хотя бы тот факт, что новгородское боярство раскололось, и часть представителей знатных фамилий выступала во главе новгородского простонародья. В городе появилась прослойка деклассированных элементов, избравших себе занятием политические провокации. До определенного времени этот контингент новгородцам удавалось удалять из города. Ежегодно на деньги купцов для освоения новых земель формировались экспедиции, куда включали подобного рода людей, не имевших определенного занятия. В новгородском политическом лексиконе они именовались «молодцами». Благодаря этим торгово-грабительским походам территория новгородских владений в XII – XIII вв. существенно расширилась. Но затем интерес к таким походам у новгородцев пропал, и невостребованные люди снова стали постоянными участниками шумных демонстраций и драк в самом Новгороде под популистскими лозунгами в защиту «черного люда».

К концу новгородской независимости вечевые собрания стали приобретать шумный и беспорядочный характер. Социально-экономические противоречия вылились в растущее количество конфликтов, сопровождавшихся убийствами и грабежами. Этим воспользовался московский князь Иван III, который только и ждал подходящего момента, чтобы включить Новгород в состав Московского княжества. Это произошло в 1471 г., о чем речь пойдет в одной из следующих глав.

Существенную роль в истории Новгородской республики сыграли археологические открытия, сделанные Московской археологической экспедиции А. В. Арциховского и В. Л. Янина. Ими были обнаружены не только материальные свидетельства, подтверждающие огромное значение Новгорода как торгово-экономического центра Древней Руси, но и документы, проливающие свет на повседневную жизнь новгородцев. Обнаруженные впервые в ходе раскопок в 1951 г., берестяные грамоты представляют собой не что иное, как переписку древних новгородцев. Ныне открыты уже сотни подобных грамот, которые являются фрагментами частной и деловой переписки, учебными пособиями, финансовыми и имущественными документами и так далее. Эти сведения позволяют нам реконструировать повседневную жизнь новгородского общества гораздо более детально, нежели жизнь других княжеств. Наиболее близкое к Новгородской феодальной республике политическое устройство было во Пскове. Недаром оба этих княжества в истории часто выступали единым фронтом в борьбе с внешними врагами.