Глава 20

– Да вы шутить изволите! – ответила я теми же словами, что и старому чародею в далеком-далеком прошлом. – Как вы себе это представляете? Я – не вы, Идда, я не умею фехтовать на шпильках… и стрелять тоже не умею, если вы хотите сказать, что каким-то чудом ухитрились-таки спрятать револьвер и теперь намерены дать его мне!

– Вы почти угадали, – ответила принцесса, – только не револьвер.

Она вдруг приподняла подол и отстегнула… да, это были самые настоящие ножны, прикрепленные к бедру несколькими ремешками.

– Вот оружие, способное победить Врага, – произнесла она и немного выдвинула лезвие из ножен, так что свет блеснул на бритвенно-острой кромке лезвия.

Я молчала. Не потому, что не нашлась с ответом, просто… Я уже видела этот кинжал, и не раз. Это он висел на поясе у Грифона. Я, помнится, когда дорисовала в записной книжке свою нелепую картинку, увидела кинжал на полу, в ворохе смятой одежды, и подумала – может быть, взять на память? Но пришел Инна-Ро, и я позабыла о нем…

Ножны другие, конечно: сложно носить под платьем те, старинные, богато украшенные, – но рукоять я не могла не узнать. Когда мы сидели в саду, я, чтобы не поднимать глаз на Грифона, рассматривала удивительно тонкую резьбу – диковинные звери сплетались в смертельной схватке, обвивались вокруг костяной рукояти… По такой рука не скользнет, это даже я понимала. Теперь кость потемнела, потрескалась, кое-где, видимо, раскрошилась от времени, и наследники исправили дело серебром, но на сохранившихся фрагментах еще можно было различить знакомую резьбу.

Конечно, мог существовать не один подобный кинжал. Вряд ли я запомнила все детали, но… От него веяло чем-то знакомым. А главное, Тень, до того смирно сидевшая в складках подола, как делала обычно при чьем-то визите, вдруг высунула длинную лапку и коснулась резной кости, будто погладила. И, мне показалось, съежилась, сделалась меньше, словно испугалась или опечалилась…

– Я не сумею ударить кого-то кинжалом, – сказала я.

– Не нужно пронзать сердце или перерезать горло, – ответила Идда, и я поразилась: точно те же слова произнес Инна-Ро. – Достаточно, чтобы это лезвие отведало крови. Боюсь, мне не удастся подобраться настолько близко к Дар-Аррону, чтобы осуществить свое намерение. Надежда только на вас!

– Не понимаю, почему…

– Говорю же, это не простое оружие, – принцесса коснулась рукояти. – Оно принадлежало тому самому убитому королю, последнему из династии Карадинов. Как оно попало к нам, я не знаю. Уверена лишь в одном – и это не мои измышления, это тайна, которую бережно пронесли сквозь века, – только оно позволит мести свершиться!

«Мог Грифон порезаться о собственный кинжал? – спросила я себя. – Почему нет? Наточил – он ведь любит делать все сам, – попробовал пальцем остроту лезвия, вот и все… Уверена, он только засмеялся или выругался беззлобно, сунул палец в рот и продолжил свое дело. А как его вещи попали к потомкам Ивенны… Кто же знает?»

– Хорошо, что это не меч, – неуклюже пошутила я.

– Меч не сохранился, – ответила Идда без улыбки. – И доспехи тоже. От него почти ничего не осталось: корону присвоил первый Даррахейн, а других драгоценностей настоящий король не носил, или же их растащили еще в прежние времена. Не удивлюсь, если кинжал пришлось выкупать за большие деньги или выпрашивать, унижаясь…

«Кроме материнской подвески, Грифон носил перстень, – вспомнила я. – Массивный, очень грубый. У меня волосы за него зацепились, а Грифон извинился и сказал, что никогда его не снимает, потому что… фамильный, отец его носил, дед, прадед и еще много пра-пра… Его дзейлинцы тоже вернули. А и захотел бы снять, придется потрудиться: пока был маленьким, носил перстень на цепочке, чтобы не потерять, потом он стал впору, а теперь застревает на пальце – Грифон сильно перерос отца. Даже мыло не поможет, только колдовство, но не пользоваться же им по пустякам? Наверно, Грифона с этим перстнем и похоронили… если и впрямь не сняли с мертвого… И если у него есть могила, а не пустой каменный ящик, как у его матери и братьев».

Я невольно прикусила губу, не желая представлять этого, вслух же предположила:

– Может, Даррахейн подарил его вашему предку в знак… как бы это сказать… расположения?

– Да, и такое вероятно. Но не это важно. – Принцесса снова уставилась на кинжал. – Главное, эта вещь способна распознать, кто перед ней, друг или… Враг. В последнем случае он страшно нагревается, а иначе никак себя не проявляет. Я думала, – у нее вырвался нервный смешок, – думала, что заполучу ожог на ноге в довершение к шрамам на спине!

– Как же его не нашли…

– К счастью, под юбку ко мне не заглядывали, – фыркнула она. – Обошлись тем, что заголили сверху… Клянусь, Тесса, я даже не почувствовала боли в тот момент, потому что могла думать лишь об одном: как бы они не обнаружили мое оружие последней надежды!

«Инна-Ро сказал бы, что она тратит слишком много слов, чтобы дойти до сути», – невольно подумала я.

– Вы и в замок его пронесли так же?

– Конечно. Обыскивали только вещи, а нас самих не ощупывали с ног до головы. Я, правда, опасалась, что здесь будут дежурить чародеи, но обошлось, иначе план пришлось бы похоронить в самом начале!

Мне кое-что вспомнилось, но я решила приберечь это на потом, а пока спросила:

– Идда, но что это за план, о котором вы толкуете? Я правильно понимаю: он заключается в том, чтобы изгнать Врага?

– Конечно, – кивнула она. Ее бледные щеки немного разрумянились, и принцесса казалась намного более живой, нежели в последние дни. – Но не только.

– Что же…

– Если Дар-Аррон не умрет, ему придется взять меня в жены, – отчеканила Идда. – Но я сомневаюсь в том, что он выживет после того, как столько времени давал пристанище Врагу внутри себя. И это к лучшему, Тесса. Если король погибнет… Что кричит толпа на следующий день после его кончины?

– Да здравствует король… – прошептала я. – Но кто?..

– Мой старший брат, Ивен, – сказала она, и я вздрогнула, услышав имя. Совпадение? Или нет? – Он достоин занять трон, поверьте мне.

– Вот что вы имели в виду, когда сказали, что вас устроит титул принцессы, но не при этом короле!

– Именно так… – Глаза Идды сверкнули в полумраке. – Ивен заслуживает этого. И страна наша заслуживает настоящего короля, не потомка ублюдка, убийцы, захватившего трон в тяжелое время…

Я могла бы сказать ей, что она заблуждается: Аллор был законнорожденным, его сын (я ведь не знала, кто именно женился на вдове Раннара) тем более, – но вовремя сообразила, что принцесса ругается, неумело, но искренне.

– Вы хотите возродить династию Карадинов? – только и спросила я.

– Да, Тесса, тысячу раз да! Пускай крови Старой Птицы в нас осталось всего ничего, но, – она сжала рукоять кинжала, – она все еще говорит в нас. С нами. Нельзя упускать такой случай! Аррон Даррахейн одержим Врагом, мы станем избавителями… А если он все-таки выживет и женится на мне…

– Очень скоро вдова уступит трон старшему брату?

– Именно. И поверьте, Тесса, мы не забудем вас… – проговорила она, глядя мне в глаза.

Я выдержала этот взгляд, хотя и не без труда: вспомнила Грифона, в упор глядевшего на солнце, и подумала, что Идда, пускай и его дальняя родственница, не опаснее светила.

В волосах словно застряла льдинка, и я тряхнула головой, чтобы она вывалилась, потом сообразила, что ей неоткуда взяться. Холодом веяло от спрятанной подвески Грифона. Но почему? Она же была теплой…

– Род Гаррат прославится! – твердо произнесла Идда. – У вас есть старшие братья, верно? Им найдется служба при дворе! И кузины ваши составят прекрасные партии, уверена…

– А я?

– Вы… – Идда словно очнулась.

– Да, я. Вы все время говорите, что если Дар-Аррон уцелеет, то возьмет в жены вас. Но перед этим вы заявили, что он непременно выберет меня!

– Выбрать – не значит жениться, – со снисходительной улыбкой ответила она. – Но даже если вы станете королевой… подумайте сами, сможете ли вы править? Или все-таки передадите это право тем, кто его заслужил?

«Чем?» – чуть было не спросила я, но успела прикусить язык.

– Вы правы, Идда. Я разумно оцениваю свои способности, и мне вовсе не хочется стать марионеткой в чужих руках.

– В конце концов, Ивен может жениться на вас, – сказала она. – Занятно выйдет, не правда ли? Узурпатор женился на вдове последнего короля из династии Карадинов, а первый король из возрожденной династии возьмет в жены вдову Даррахейна!

– Это неслыханная честь для меня… – только и смогла я выговорить.

Не нужно мне такого счастья! Лучше всю жизнь просидеть старой девой в Гаррате, помогая воспитывать племянниц и занимаясь хозяйством, чем… Вот это.

«Что бы сказал Грифон, услышав подобное от своих потомков? – невольно подумала я. – Наверно, выругался бы. И страшно разозлился, снова пришлось бы окунаться в пруд или фонтан, чтобы остыть. А может, перекинул бы Идду через колено, задрал ей подол и вразумил ремнем… а ремень у него тяжелый! Впрочем, нет. Не стал бы он бить девушку, а вот ее брата и отца – сколько угодно! С другой стороны, если по-другому не дойдет, то…»

Неожиданная догадка мелькнула у меня в голове, но я оставила ее при себе.

– Но что, если мне не удастся добраться до короля? – спросила я. – Неужели все так и останется…

– Если он не выберет вас, то остановит взгляд на мне, – ответила Идда.

– И что же, у вас есть второй такой кинжал?

– Выньте его из ножен, – велела она, а я послушалась…

И с трудом сдержала возглас удивления: лезвие было сломано посередине под острым углом.

– Он достался нам уже таким, – сказала принцесса. – Расколотым. Но вторая часть лезвия не утеряна, вот она…

Идда снова подобрала юбку, и на сей раз на свет явился короткий нож. Рукоять, понятное дело, была совершенно иной, но когда принцесса положила два лезвия рядом, стало ясно, что они не различаются ни цветом, ни отблеском. И, наверно, если приложить обломок к большому кинжалу, он подошел бы, только где найти кузнеца, который сумеет их соединить?

– Сломать такую сталь почти невозможно, – сказала она. – Это ковали не карадские мастера, их изделия стоят безумных денег… Не представляю, что могло случиться с этим кинжалом.

«Наверно, клинок из Дзейли, а может, еще из каких-нибудь чужедальних стран, – подумала я. – Но если его нельзя сломать силой, то кто сказал, что не поможет колдовство? С кем же столкнулся Грифон? И может, я еще…»

Я оборвала мысль, заставив себя не думать о том, что могла бы предостеречь его, упредить беду… Я все равно не знаю, когда именно она случится! А кстати…

– Идда, а как звали убитого короля?

– Уже никто не помнит, – покачала она головой, и взор ее затуманился. – Язык слишком изменился, поэтому везде его именуют по-разному: Аинор, Иннор… Только прозвище неизменно – Безумный, хотя по всем его деяниям выходит – правителя разумнее и мудрее Карад не видывал!

– А что было до него?

«Язык изменился, вот как? Грифон и старик удивились тому, что я могла читать их книги! Да и в разговоре… Грифон сказал, что я выражаюсь чудноˆ и слишком затейливо, но это не мешало нам понимать друг друга. В самом деле, странно…»

– Зачем вам это?

– Боюсь, в Гаррате о столь древних временах уже не помнят, вот я и спрашиваю…

– Какая разница? – Идда резко встала. – Вы согласны помочь мне, Тесса?

– Каса-Онне вы одолжите свою шпильку? – не удержалась я. – Она, может быть, откована из наконечника стрелы того короля?

– Каса-Онна не помеха нашему делу, – со странной уверенностью ответила она. – Ну же? Да или нет!

– Конечно, я помогу вам, – ответила я. – Только научите меня, как носить этот кинжал на ноге…

Я смотрела на закат в окно, когда в комнату снова постучали. Тень не встревожилась, да я и сама знала, что это всего лишь Ина, поэтому отодвинула засов и впустила ее.

– Вы готовы, сударыня? – негромко спросила она и зябко поежилась. – Какая, право, стужа…

– Разве? – удивилась я. – По-моему, чудесная погода. Уж всяко лучше промозглого ветра! Вы только взгляните, как снег искрится… И звезды! Видите вон ту, Ина? В самом центре Венца? Правда, красиво?

– Да, сударыня, – сдержанно отозвалась она и закрыла ставни. – Пора идти. Негоже заставлять его величество ждать. Вы действительно готовы?

Ина как-то странно сделала акцент на последних словах, и я мысленно перебрала: подвеска Грифона надежно спрятана в прическе, рисунок и ножичек – за корсажем, кинжал – на бедре…

– Сама посуди, как можно быть готовой к встрече с его величеством? – спросила я вслух. – Я видела его только издали, а еще на портретах… Ина, какой он?

– Такой же человек, как все мы, – отозвалась она чуточку более дружелюбно, во всяком случае мне так показалось. – Не нужно бояться, сударыня. Это всего лишь традиция.

– Да, но… – Я обвела взглядом комнату. – В замке творилось столько странного… Наверно, это чародеи устраивали?

– Не могу знать, сударыня.

– Не сердитесь, Ина, – попросила я и в неожиданном порыве дотронулась до ее руки. – Я просто очень волнуюсь, вот и болтаю всякую ерунду. Обещаю, я перестану, как только мы выйдем из комнаты, а перед его величеством, наверно, и слова вымолвить не сумею… Что с вами?

– Не стоит беспокойства. – Ина растянула губы в улыбке, но я заметила, как она прячет руку под передник. И в глазах у нее мелькнуло что-то очень странное. Неужели испуг? Я не успела рассмотреть. – Пожалуйста, идемте, сударыня.

– Конечно. Нельзя опаздывать на смотрины. – Я взглянула в зеркало, поправила прическу и вышла вслед за Иной в коридор.

Тень побежала следом, стараясь не отставать и не выдавать своего присутствия странными… гм… отростками.

Идти пришлось далеко, и вновь в незнакомую часть замка. Изнутри он все-таки казался намного больше, чем снаружи, и как знать, было это наследием Инна-Ро или нет?

Ах, как бы я хотела вновь увидеть старого чародея! Он не дал бы мне чудодейственного зелья отваги, не обучил в один миг метать кинжалы точно в цель, но, уверена, сумел бы ободрить единственным словом. А вернее того, не ободрить, а обозлить!

«Что за чудеса? Я – и вдруг злюсь?» – удивилась я.

Я не рассердилась, даже когда Лисса утопила в пруду мою любимую куклу. Жалко было игрушку до слез, это верно, но как можно злиться на кузину, если она совсем маленькая и не понимает, что творит? Спасибо, сама не утонула!

Делла быстро начала командовать мной так же, как родной сестрой, но мне казалось, что это правильно: она ведь старше. А еще матушка учила уступать гостям (то-то бы тетушка оскорбилась, узнав, что она с дочерьми – гостьи в отчем доме!), разрешать споры миром, как подобает благородной девушке…

Да, я обижалась, было дело, но не злилась, это уж точно. Кормилица всегда твердила, что кузины могут из меня веревки вить, потому что я слишком добрая и безответная. И дедушка говорил, что у меня совсем нет характера, в кого только уродилась? И отец, и мать могут постоять за себя, не говоря уж о тетушке, а я… Одна надежда – найти мне такого мужа, за которым я буду как за каменной стеной. Иначе ведь не проживу, отдам последнее обманщикам, а сама останусь нищей – придется побираться по добрым людям, а их поди отыщи в наше время…

«Похоже, я все-таки повзрослела, – мысленно сказала я дедушке. – Жаль, ты об этом не узнаешь. Может, ты бы мной гордился… Или, наоборот, захотел бы всыпать розог!»

Странно, что я думала именно о нем, а не о матушке, не о кормилице и тем более не об отце. Наверно, дело в том, что дедушка меньше всего наставлял меня в том, что должно делать, но больше всего упирал на то, чего я хочу от жизни и что представляю собой. Будучи ребенком, я этого не понимала и немного опасалась его, а теперь… Наверно, не все его уроки прошли даром.

Смешно ведь подумать: какая-то Тесса из Гаррата (мне больше нравилось именовать себя на старый лад) решила выступить против Врага! Не принцесса, не воительница, не чародейка, обычная девушка, которая…

С которой случилось чудо. Пускай страшное – чудеса вовсе не обязаны походить на розовые облака с леденцовыми звездами, – но все-таки… Жизнь уже не станет прежней. И я тоже.

Двери распахнулись, и я вступила в большой темный зал, освещенный, казалось, лишь факелами вдоль дорожки, по которой я шла.

– Гара-Тесса, первая дочь Гаррата, – возгласил кто-то, когда я остановилась – дальше была тьма.

Кругом вспыхнул свет, и я едва сдержалась, чтобы не закрыть глаза рукой. Ерунда, право слово. Грифон смотрел на солнце, не мигая, а это просто факелы!

Рядом со мной, в таких же кругах света, стояли две другие участницы – принцесса Карадин и Каса-Онна. Обе смотрели прямо перед собой, даже не взглянули на меня, когда я появилась, и я подумала – а видят ли они хоть что-нибудь вокруг?

Тень потянула меня за подол, и я покосилась налево: там кто-то был, и не один, судя по звукам.

«Помни о чародеях!» – сказала я себе. Вот что я вспомнила во время разговора с Иддой, но не успела сказать ей. Ина предупреждала еще в самом начале Испытания: чародеи должны будут определить, не таит ли какая-нибудь из девушек преступных замыслов, не использует ли колдовские амулеты…

Впрочем, принцесса и сама способна о себе позаботиться, а вот меня заботило, не сумеют ли обнаружить кинжал? И все остальное? Может быть, расчет Идды и строился на этом? Отвлечь внимание на меня, а самой постараться добраться до короля? Не хотелось так думать о ней, но что-то подсказывало мне: на пути к цели Идда способна и не на такое.

Теперешние чародеи, наверно, слабее, чем Инна-Ро, но все-таки следует их опасаться. Неизвестно, умеют ли они читать мысли, поэтому на всякий случай я решила думать исключительно о его величестве! Уж наверно, на этот раз воображение сослужит мне хорошую службу: я могу намечтать и церемонию бракосочетания (и непременно представить свадебное платье с предлинным шлейфом, который будут нести кузины), и корону на своей голове, и его величество, радующегося рождению первенца, и нашу долгую счастливую жизнь в любви и довольстве. Надеюсь, это именно то, чего ожидают от девушки моего возраста и положения…

Воцарилась тишина, неприятная, звенящая – такая получается, если до боли заткнуть уши пальцами.

– Гара-Тесса, – произнес вдруг незнакомый голос, – что ты скрываешь?

Казалось, тысячи взглядов обратились ко мне, но у меня не было ответа! Не могла же я рассказать о странных встречах в коридорах замка и уж тем более о спрятанном под юбкой кинжале…

Ледяная подвеска обожгла мне кожу головы, и я опомнилась. Нет, право, я ничего не знаю!

– Что ты скрываешь? – повторился вопрос.

Теперь уже Идда с Каса-Онной смотрели на меня. На лице второй читалось злорадство, а вот принцесса… Она явно рассчитывала на меня.

– Говори, не бойся, дитя, – пророкотал еще один голос. – Ты прячешь нечто зловредное, но зачем? По своей ли воле? Как оно попало к тебе?

Я облизнула сухие губы и произнесла:

– Я… не виновата!

– Конечно же, никто не признается в вине, – произнес первый голос с изрядной долей иронии, но на него шикнули.

– Ну же, говори!

– У меня… у меня есть одна вещь, – быстро сказала я. – И я вовсе не собиралась… Но я не знала, кому сказать… Не служанке же!

– Что за вещь?

Темнота словно сгустилась, сделалась ощутимо тяжелой, и я еле выговорила:

– Я покажу, только… отвернитесь, пожалуйста!

Кажется, они засмеялись, только мне было не до того: быстро приподняв подол, я отстегнула ножны и подняла их на вытянутой руке.

Смешки прекратились, тишина вновь сделалась звенящей, и мне почудилось, будто из нее ко мне потянулись руки… или лапы, почти такие же, как у Тени, ощупали оружие и отдернулись одна за другой, словно обжегшись. Я, однако, не чувствовала, чтобы кинжал нагрелся… Получается, Врага поблизости нет, а эти люди просто досматривают нас?

– Откуда это у тебя? – негромко спросил еще один голос.

Я вдохнула поглубже, выдохнула и ответила, глядя в темноту:

– Мне подарила его принцесса Карадин!

Казалось, Идду сейчас хватит удар, даже невероятное самообладание не спасало: глаза расширились, рот приоткрылся, словно она хотела закричать и уличить меня во лжи, но все-таки сдержалась чудовищным усилием воли.

– В самом деле? Зачем же?

– Она сказала, это могущественный оберег, – солгала я. В голове было пусто и звонко, в груди горело, и я говорила что придет на ум, потому что хуже быть уже не могло. – Старинный… Он поможет мне завоевать сердце его величества!

– Отчего же принцесса сама не воспользовалась им?

– Я… я не знаю… – растерянно ответила я и посмотрела по сторонам. – Наверно, у нее есть другие вещи, а у меня – вовсе ничего. Но я тоже достойна!.. А может, она решила уравнять шансы, потому что… потому что она принцесса, и наверняка его величество отдаст предпочтение ей, но состязаться, когда нет соперниц, попросту неинтересно… Ох, должно быть, я выдумываю… На самом-то деле она ничего такого не говорила!

Кто-то из темноты забрал у меня кинжал, и на некоторое время воцарилась тишина. Я видела лицо Идды – мертвенно-белое, неподвижное, словно восковая маска. В мою сторону она больше не смотрела.

А вот Каса-Онна – та глядела на меня с жадным любопытством, словно раздевала взглядом, и я невольно повернулась к ней спиной. Лучше уж таращиться в темноту, чем на нее.

– Гара-Тесса, знала ли ты о том, что колдовские амулеты запрещены во время Испытания? – раздалось наконец.

– Конечно! Об этом нам сказали сразу же!

– Тогда почему ты взяла эту опасную вещь и принесла ее с собой сюда, на встречу с его величеством?

– Опасную? – Я надеялась, голос мой дрожит достаточно сильно. – О нет… я не хотела… Я думала, это просто фамильная реликвия, а принцесса не сказала, что она колдовская… Не думаете же вы, что я способна распознать чары?

– Вряд ли, – был ответ, – в отличие от Кара-Идды… Мы еще выслушаем ее ответ. Хотелось бы знать, зачем и для чего она передала тебе эту вещь. Хорошо, что ты не стала скрывать этого, иначе…

Что «иначе», я не узнала. Темнота накрыла меня непроницаемым куполом. Наверно, так чувствуют себя птицы в клетках, когда на них набрасывают плотные покрывала.

«Мне вовсе не страшно, – твердила я себе, – ни капельки не страшно!»

Вот только что сделали с Иддой? Я хотела отвлечь от себя внимание, чтобы наш план удался, но как-то оно выйдет…

«Не думай об этом! – напомнила я себе. – Страдай, мысленно кайся, плачь… Еще можешь вообразить Каса-Онну на троне рука об руку с королем, а себя – дома, в Гаррате, вернувшуюся ни с чем».

О, это было легче легкого: я могла представить и победную улыбку соперницы, и язвительные слова, и горечь поражения, и утешения родных – немного фальшивые, ведь в глубине души они надеялись на мой успех, а я добралась до самого финала, но все испортила, не оправдала их надежд… Мысли это занимало преотменно, а что еще нужно?

Тень обвила мою шею, пощекотала за ухом, и я выдохнула с облегчением. Хотя бы она меня не покинет, что бы ни случилось. А если я погибну, то, наверно, сумеет вернуться обратно в свой привычный мир и… Может, даст Грифону знать, что я старалась, старалась изо всех сил, но не сумела…

Тень хлестко ударила меня по щеке лапой (а может, хвостом), и я очнулась. Как это – я не сумела? Я ведь еще даже не приступала к выполнению задуманного!

Вспыхнул свет, и я зажмурилась от неожиданности.

– Следуй вперед, Гара-Тесса, – приказали мне, и я послушалась.