Книга: Вестник. Книга 2.
Назад: Глава 18
Дальше: Глава 20

Глава 19

Родной мир Каэла, наше время.
Каэл мягко приземлился на крышу расположившейся в какой-то глуши полуразрушенной часовенки. Обратный межмировой переход дался ему тяжело. Не имея надежного маяка, на который можно было опереться, подобное было делать опасно. Междумирье все еще бурлило – ни о каком стабильном и способном переместить больше одного человека за раз портале не могло быть и речи… Если только на этой стороне не окажется чего-то, содержащего в себе достаточно силы для его стабилизации и поддержания. Чего-то вроде Башни, которую эльфийский народ возвел в собственной чаще.
Мысли в голове юноши метались, словно заприметившие в траве хищника лани. Десятки вариантов развития событий проносились перед глазами… И пока не было ни одного, способного гарантировать успех всей затеи. Каэл спрыгнул вниз и посмотрел на запертые, чуть покосившиеся створки небольших, в полтора человеческих роста, ворот, которые тут же распахнулись и впустили в свое нутро нежданного гостя.
Ровные ряды покрытых пылью скамей, посеребрённые подсвечники, иконы, возвышающиеся вдоль стен, когда-то ярко-алая, но к этому дню выцветшая ковровая дорожка, ведущая к алтарю – те из людей, что без зазрения совести способны вынести все ценное даже из святого для своего народа места, сюда не добрались. Вряд ли её бросили так уж давно – магии Каэл не ощущал, а без неё часовня не могла сохраниться в том состоянии, в котором юноша её застал. Отчего-то магу не хотелось покидать это тихое и загадочное место. Да, Каэл не верил в мистику, предпочитая во всем находить рациональное зерно… Но то ли влияние молодой половинки его разума, то ли желание просто побыть в тишине и бездействии, заставили юношу отстраниться от бурлящей в теле силы, снять со стены факел и, запалив едва горящую ветошь, подняться к алтарю.
Мраморный кусок гранита не содержал в себе ни грана того, что можно было бы назвать магией, но всё равно притягивал к себе внимание. Была ли это искусность архитекторов и священников, что на протяжении тысяч лет, поколение за поколением создавали образ современной церкви, или же нечто, находящееся за гранью понимания древнего мага, Каэл не знал. Он, как и многие другие долгоживущие, не отрицал существования чего-то просто потому что этого не видел, сохраняя ко всякой религии нейтралитет. Мог ли он как-то объяснить то, что эльфы один за другим осваивали новые миры, не зная о том, что за ними по пятам идет целый народ, вырезающий их собратьев? Случайность? Возможно. Тщательно спланированная последовательность действий? Тоже возможно. Вмешательство высшей силы? А почему нет?
Сова смотрит на мышь-полевку как на пищу, и при этом не обращает никакого внимания на насекомых, копошащихся где-то на земле. Насекомые же то ли не видят этой птицы, то ли не осознают её существования… Важно не это, а то, что для них совы не существует. Приземлись она не землю – и препятствия, коими будут её ноги, насекомые увидят и осознают, предпочтя обойти их. Взмахнет крыльями – и поток воздуха, что раскидает беспомощных существ в стороны, тоже войдет в их жизнь как нечто реальное. Но сову они всё равно не увидят. Природа, несмотря на всё своё разнообразие и красоту, любит повторяться. Так почему бы человеку не быть тем самым насекомым, что возиться где-то у земли, а Творцу… Нет, не совой – человеком, что смотрит за птицей и улыбается своим мыслям. Могут ли люди и эльфы охватить взглядом всю вселенную разом, дабы увидеть целостную картину? Нет. Смогут ли когда-нибудь это сделать? Вопрос.
Каэл провел рукой по холодному мрамору и грустно улыбнулся. Должно быть, жизнь, когда есть в кого верить и кому вручить в руки собственную судьбу, отрешившись от самостоятельного принятия решений и всякой ответственности, много легче той, которую влачит он сам. Никто и ничто, кроме него самого и других магов, не защитит мир от вторжения разрушающего миры народа. Никто и ничто…
Юноша вдохнул затхлый, пыльный воздух и прикрыл глаза, отрешившись от реальности… А через мгновение осознал, что знает, что нужно делать. План, что появился в его голове, был до безобразия прост.
* * *
Эния стояла перед десятками могильных плит и рыдала, не скрывая раздирающей её душу боли. Чуть поодаль, облаченный в королевские одежды, замер Летис – он даже не пытался приблизиться к девушке, что на любые попытки её успокоить реагировала крайне агрессивно. Со стороны даже могло показаться, что они превратились в каменные изваяния, но всё было куда как проще – совсем молодая еще эльфийка и древний, могущественный маг сейчас оплакивали собственный род.
Из более чем сотни эльфов выжили лишь они – Летис потому, что был в состоянии себя защитить, а Эния – потому что в тот момент находилась далеко от родины, в людской башне чаровниц, с коими она вела для своих лет долгое и продолжительное знакомство. Летис не мог винить внучку в том, что она не разговаривает с ним уже несколько дней, ведь именно его вина была в произошедшем – не реши он вдруг вернуть себе корону, и трагедии бы не произошло. Хватило бы даже попросту вывести из чащи всех членов рода… Но вспыхнувшие глаза перстня, когда-то созданного Иэздаром, на какое-то время затмили разум древнего мага. Смесь чувств, до сих пор бурлящих в его душе, совершенно не поддавалась описанию.
Вдруг Эния вздрогнула и, - к вящему удивлению Летиса, - подошла к нему. Подошла – и обняла так, словно искала защиты и утешения. Летис печально улыбнулся и прижал к себе внучку, успокаивающе поглаживая её по голове – в отличии от него самого она еще не смирилась с тем, что маги, рано или поздно, но остаются одни. Что такое одна-две тысячи лет, отведенных не желающему или не способному изучать магическую науку эльфу против десятков тысяч у талантливого мага? Ничто, пшик. Даже Эния на самом деле являлась не внучкой, а десятки раз правнучкой. Единственной, и от того особенно любимой.
Летис, не переставая успокаивать девушку, бросил взгляд на всё так же продолжающий мерцать алым перстень, уверенно указывающий на восток. Туда, где находился каким-то образом оживший Иэздар.

 

Назад: Глава 18
Дальше: Глава 20