«Хуммель!!! – воззвал я. – Готовь вариант-би! Быстрее!»

«Но как… – недоуменно отозвался он. – Вас ведь тоже…»

Сам знаю, что нас ведь тоже… Но других выходов не просматривается.

Погоня, севшая на хвост у цитадели, качественно отличалась от той, что пыталась преследовать внутри. Здесь хватало тварей, не уступающих нам ходовыми качествами. А некоторые плавали быстрее нас… Те же ихтиозавры ненамного, но превосходили акул в скорости.

Некоторую фору мы получили за счет того, что внешняя охрана не знала, откуда конкретно беглецы появятся, и рассредоточилась вокруг крепости. Но сейчас эта фора таяла…

А так-то все шло по обговоренному заранее плану… Дирижабль летел над нашими головами, готовый принять меня на борт.

Проблема в том, что нас теперь стало трое… А я лишь ценой долгих изнурительных тренировок научился производить обратную трансформацию не на суше – в воздухе, в недолгий миг прыжка-полета (в родных морях такой кунштюк невозможен, но в Истинном Мире срабатывал).

Рада, допускаю, тоже способна на нечто подобное, превращения полиморфов подчиняются иным законам. А вот Кате не позавидуешь… Раз-другой попробует неудачно – догонят и разорвут.

Жертвовать ею я не был готов. Спасемся, так все трое. И решил применить вариант-би, вообще-то заготовленный на тот случай, если я не сумею прорваться в цитадель и выполнить там задуманное.

«Да, Хуммель!!! – мысленно взревел я. – Взрыватель на десятку, – и кидай! Прямо на нас!»

«Девчонки, готовьтесь, – выдал я инструкции для женской части нашей команды. – На счет «три» разом прыгаем из воды и стараемся остаться в воздухе как можно дольше. И никаких опозданий или фальстартов, иначе всплывете кверху брюхом!»

Насчет брюха я выразился фигурально, ради пущей доходчивости. Дохлые акулы не всплывают, опускаются на дно.

От дирижабля отделился и полетел вниз громоздкий предмет. Навыки бомбометания Хуммель имел нулевые – глубинная бомба начала падать над нами, но приводнилась далеко позади. Так я и задумывал, целью была погоня.

«Раз…» – начал отсчитывать я с большими паузами.

Что заряд сработает точно в нужный момент, я не сомневался. Ингредиенты для бомбы наснил Хуммель, но изготовил я ее собственноручно, вспомнив все былые, времен службы в ВМФ, умения и навыки (командир БЧ-3 на боевом корабле, если кто не знает, заведует минно-торпедным хозяйством).

«Два…»

Как долго тянутся эти секунды…

«Три!!!»

Ни фальстартов, ни опозданий не случилось – троица акул синхронно вымахнула из воды одновременно со взрывом. И продержалась в воздухе даже чуть дольше, чем требовалось, чтобы взрывная волна безвредно прошла под нами. Я был тяжелее всех и первым рухнул обратно, но гидроудара не почувствовал…

А вот с погоней случилось неладное. Большой размер от ударной волны не спасает – преследователи уже не стремились нас догнать. Те из них, кто имел плавательный пузырь, действительно всплыли кверху брюхом. Лишенные этого органа медленно погружались на дно. Духоподъемное зрелище.

Большинство оклемается от контузии, но не быстро. Вопрос с погоней закрыт.

Зато в воздухе обстановка осложнилась. Твари из местной ПВО дотумкали наконец, что среди них летает не какой-то собрат-уродец, а самый натуральный вражеский бомбардировщик. Летучие рыбы и эйратусы со всех сторон устремились к цели.

«Смывайтесь! – скомандовал я. – Подберете нас там, где я тебя нашел!»

Называть островок островком я побоялся, ктулху знает, кто может слушать наши переговоры…

Дирижабль смылся быстро. Толстый хорошо натренировался, «червоточину» я даже не заметил, смешное воздушное судно исчезло словно бы в никуда. Эйратусы и рыбы бестолково метались в воздухе.

До скалистого островка мы доплыли без приключений. Наверное, могли добраться и до черной трещины, ведущей в плоско-параллельный мир, но я был уверен: возле нее нас точно поджидают… Могут и в погоню рвануть через тот проход, но все равно не успеют.

Выбросились на пляжик (остатки раздавленной фауны с него исчезли, подчистую сожранные). Трансформировались – мы с Радой быстро, Катя с небольшим запозданием. А тут и дирижабль подлетел, возникнув из ниоткуда.

– Насни-ка нам какой-нибудь прикид в темпе! – сердито скомандовала Хуммелю мадемуазель Хомякова, едва оказавшись в гондоле. – И не пялься так… сисек будто не видел…

Хуммель, не желая слишком быстро лишаться завлекательного зрелища, начал уточнять, выспрашивать о размерах и фасонах. Но я перебил, увидев над головой знакомое каменное небо:

– Ничего не надо. И приземляться не надо. Просыпаемся.

Наша четверка так и стояла посреди номера Хуммеля, держась за руки и образуя фигуру с нашим сновидцем в качестве центра. Но теперь квартет дополнился до секстета: ко мне, Хуммелю, Тонкому и Толстому присоединились Рада и Катя.

А к ЛБ, тоже находившемуся в номере, но с фигурой не контактировавшему, присоединилась Лернейская.

– Господин вице-директор… – официальным тоном начал я, но сбился и поправился: – Господин и госпожа вице-директоры, разведывательно-диверсионный рейд в Миры завершен успешно. Обнаружена крепость Ро-Нианешта, ее связь с нашей реальностью уничтожена. С нашей стороны потерь нет. Доклад закончил.

– Молодцы. Подробный письменный отчет жду завтра, – столь же официально ответил босс.

К Раде и Кате я обратился совсем иначе, с чувством:

– Спасибо, девчонки. Выручили.

– Будешь должен, – откликнулась Катя Заречная. – Сочтемся как-нибудь.

Рада ответила чуть более развернуто:

– Я иногда готова тебя прибить, Дарк, так заколебываешь… Когда-нибудь точно прибью. Так что нах всех конкурентов, я первая в очереди.

– Это вы придумала послать девушек на подмогу? – спросил я у ЛБ.

– Радославу я попросил помочь… Но лишь ее.

– А Светлану подвезла я, – дополнила Лернейская, назвав Катю ее мирским именем.

– Чрезвычайно вам благодарен, Анахит Саркисовна, – церемонно раскланялся я.

– Не зови меня так, я предпочитаю обращение «леди».

И я решил обойтись вообще без обращений. Ну какая из нее леди? Смешно даже…

Холл первого этажа «Морского прибоя» был ярко освещен, но по ночному времени пустовал. Мы остановились на краю бассейна, поджидая Властимира, – полевой состав ОСВОДа плюс Катя, минус Соколов.

Уезжали в город – босс уже укатил, прихватив Тонкого и Толстого. Рада оседлала свою «тарахтелку» и тоже отчалила. А нас задерживал Властимир, вечно этот растяпа копается со сборами и все равно что-нибудь забывает.

И наш рейд, и события, развернувшиеся в киноконцертном зале, прошли мимо его внимания. Занят был, дескать, важнейшим исследованием, вот-вот закончит. Он и сейчас, перед отъездом, просил «еще десять минуточек», но получил от меня директиву: собирайся, закончишь в отделе.

Ждали Властимира, а вместо него в холл зашла с улицы Лернейская. Ей-то как раз скорый отъезд не светил, равно как ее сотрудникам… Им еще работать и работать, чтобы инцидент на вручении премий принял удобоваримый для СМИ и общественности вид. Как «леди» все разрулит, я не задумывался. Сумеет, не впервой.

Она подошла к нам и бассейну, остановилась рядом со мной, обратилась мысленно:

«Мое предложение в силе, но срок истекает. Еще два дня, – и я хочу услышать окончательный ответ».

Я ответил без слов и мыслей, просто кивнул. Хочет – значит, услышит.

Наконец-то появился Властимир, торопливо сбежал по лестнице. Однако в руках держал не собранную сумку, а свой распахнутый ноутбук.

– Смотрите! – возбужденно обратился он ко всем сразу. – Смотрите, что получилось!

Взглянул без особого интереса – и ругательная тирада застыла у меня на языке. На экране виднелась знакомая картинка: побережье залива, места установки Роз, – но теперь она приобрела красивый и завершенный вид. Этот вид мне совершенно не понравился.

– Я подумал, – объяснял Властимир тем же возбужденным тоном, – что Розы могли служить не просто ориентиром для посылаемых в наш мир лучей, – они их отражали, фокусировали в другой точке. А еще я подумал, что несколько таких отражателей могли установить и без участия Бодалина и его компании. Могли ведь, правда? И вот что получилось…

Получилось у него, с добавлением нескольких гипотетических дополнительных мест установки, параболическое зеркало. Отраженные им лучи пересекались в одной точке. На Константиновском форте. На спецобъекте Института, на важнейшем элементе защитной системы Кольца.

И если он не подогнал задачку под ответ, то…

То я идиот. Пластинчатожаберный дебилоид. И все мы идиоты-дебилоиды…

Кстати, в спрессованном, туго сжатом пакете мыслей Ро нечто подобное мелькнуло. Насчет идиотов, хоть и выражалась мысль в других понятиях. Разумеется, разрушением почти готовой системы Тангароа преследовал свои корыстные цели… Не пускал в нашу реальность конкурента, хоть и не особо заботился о ее обитателях. И вследствие этого был нашим союзником, пусть и временным.

И ведь приходила, приходила мне такая мысль! Но как-то отошла на второй план…

«Проклятый Икс во всем виноват», – понял я.

Теперь, когда я знал подробности случившегося на вручении премий, эпизод со страусиным яйцом казался странным и нелогичным. С чего бы один эйратус оказался так далеко от остальных? Почему начал действовать так рано? По сути, этот экспромт сорвал им главную операцию – спровоцировал наш рейд в Миры. Оперативники, хотя бы приблизительно знавшие, чего ожидать, тоже прибыли в «Прибой» исключительно из-за «яичного инцидента». И их пули уменьшили число возможных жертв.

Не Икс ли подсуетился?

Очень похоже на то… Отловил одного эйратуса, поместил в яйцо, активизировал в нужный момент, – а сам отирался неподалеку, чтобы выступить в роли благородного спасителя, а заодно натравить меня и на посланцев Ро, и на управляющий ими центр…

Точно!

Барьер, заглушивший мою стрельбу! Он появился раньше Икса, а я и не отметил впопыхах эту тонкость. Идиот…

Вот, пожалуй, и нарисовалась конечная цель Большой Игры. Все правильно, бывший хозяин рвется в бывший свой дом – насверлил дырочек вокруг замка (Константиновского форта), неторопливо и незаметно, по одной, растянув процесс на годы. Куда ему спешить, у него вечность в запасе… А другой бывший хозяин заметил, помешал, не стесняясь в средствах, чего ему стесняться, кому из них интересна судьба, например, тараканов, расплодившихся на кухне, считающих ее своим домом и своей родиной…

Пока я клял себя за идиотизм и ненаблюдательность, Лернейская внимательнейшим образом изучила схему Властимира и выдала вердикт.

– Это очень серьезно. Сделаем вот что…

– Ничего вы не сделаете! – прогремел знакомый голос, но звучавший как-то по-новому.

По глазам ударила вспышка, тоже знакомая и новая одновременно – теперь она была не желтого, а сиреневого оттенка.

Я рефлекторно потянулся за пистолетом. Точнее, попытался это сделать, но рука даже не дернулась, не сумела совершить и намека на движение. И ни одна другая мышца тела тоже не подчинялась командам мозга.

По лестнице спускался Икс. Похоже, открытие Властимира сбило его планы и застало посередине процесса смены облика. Фигура статная, плечи широкие, а над роскошным торсом цыплячья шейка и крысиная мордочка 666-го.

В руке он держал свою знаменитую палку, нацеленную на нашу сгрудившуюся у бассейна группу. Один раз оружие уже «выстрелило», и парализовало, превратило в статуи всех, не только меня. Даже Лернейскую…

Он приближался с задумчивым лицом, словно решая, что с нами сделать после того, как заберет ноутбук. И если у чудо-палки нет функции стирания памяти, понятно, что надумает: поутру здесь найдут шесть трупов, и на могиле каждого можно будет поставить табличку «Он слишком много знал».

«Падай на меня, Дарк!» – мысленно приказала Лернейская, только так мы и могли общаться, гортань и связки парализовало не хуже всего прочего.

«Как?..»

«Плашмя и молча! Падай, сумеешь!»

Я попытался хотя бы наклонить окаменевшее тело в ее сторону, уверенный, что ничего не получится. И почувствовал помощь извне – словно упругая резиновая нить потянула меня в ту сторону. Ага, значит, пешки и фигуры она двигала не хитрым механизмом, укрытым в доске…

Потеряв равновесие, я рухнул на г-жу вице-директоршу.

Сработал эффект домино, и Лернейская свалилась в бассейн. И мгновенно, едва коснувшись воды, трансформировалась.

Обернулась она гидрой – но не той крошкой сантиметровой длины, какую можно отыскать почти в любой нашей луже. Существо оказалось более чем приличных размеров, вроде того, с чьими стрекательными клетками я на свою беду пообщался в Мире Тангароа.

Не знаю, главной ли ее второй ипостасью была гидра или дополнительной, вспомогательной. Но выбор, как вскоре выяснилось, для данной ситуации Лернейская сделала исключительно удачный.

Икс бросил быстрый взгляд на всколыхнувшийся бассейн, понял, что произошло, но ничего не предпринял, лишь перенацелил трость в ту сторону, продолжая шагать к Властимиру и его ноутбуку.

И зря. Щупальце неожиданно хлестнуло по нему – стремительное, невидимое глазом, словно кнут опытного палача, получившего приказ сечь до смерти.

Икс упал, завопив от боли, – все его апгрейды метаболизма оказались бессильны против яда стрекательных клеток гидры. Железы других, более крупных и развитых существ этот яд не генерируют. А гидры… Кто ж будет разрабатывать защиту от крохотных тварюшек, едва заметных без лупы?

Икс вопил, тело его тащилось вслед за щупальцем к полупрозрачной пасти.

Трость прицелилась в гидру, ударила одной вспышкой, второй, третьей – все разных цветов… Не подействовала ни одна. Вообще никак не подействовала, словно гидру прикрывал защитный купол силового поля.

Уж не знаю, чем он пытался ее прикончить. Гидра не имела сердца, способного остановиться. Не имела мозга или хотя бы надглоточного ганглия, способного взорваться. Кровь не могла свернуться в ее жилах – ввиду отсутствия и крови, и жил. Лимфа не могла вскипеть по тем же причинам.

Не связанные между собой нервные клетки были разбросаны по организму – нервная система отсутствовала, как таковая, и не могла поддаться парализующей вспышке, обездвижившей всю нашу компанию.

Гидра была хищником неимоверно древним… И совершенным в своей простоте. Желудок и щупальца, затягивающие в него пищу. И всё. Ничего больше. Вообще ничего. Квинтэссенция всех хищников. Дистиллят.

Наверное, ее можно было бы уделать импульсом, вызывающим желудочные колики… Но такого среди опций трости Икса не нашлось.

Обладание чересчур изощренным оружием сыграло с Иксом злую шутку. Любой спецназовец, неискушенный в биоциде, сразу бы вмазал чем-нибудь простеньким, вроде обычной гранаты, – и уничтожил бы малоподвижную тварь. Без изысканности, без естественной, не подкопаешься, смерти: с грохотом, с летящими во все стороны осколками гранаты и ошметками тела, – но уничтожил бы…

Понял это Икс слишком поздно, когда – слабо шевелящийся, ослабевший от парализующего действия яда, – уже исчезал в ротовом отверстии гидры. Отбросил палку, потянулся к карману, не знаю уж, что он в нем носил… Граната, разумеется, и сейчас бы разнесла Лернейскую на куски. Но заодно нашпиговала бы осколками и самого Икса, взорвавшись в руках или в непосредственной близости, – бросок был уже невозможен, его руки исчезли в желудке гидры.

Икс, надо отметить, не то чтобы совсем исчез… Красящими пигментами для своих клеток гидра в ходе эволюции не соизволила обзавестись, осталась прозрачной, и те из ОСВОДА, кого паралич застал в момент, когда взгляд был обращен к бассейну, – те могли сейчас наглядно изучить быстрый процесс пищеварения Hydra vulgaris grisea.

Впрочем, паралич начал проходить параллельно означенному процессу. Ноги Икса еще подергивались, а я уже смог слегка пошевелить своими. Но окончательно мышцы восстановились позже, когда Лернейская вернулась в человеческую ипостась…

Точнее, в относительно человеческую… До шеи включительно, если смотреть сверху вниз.

Интересно, из какого Мира родом Лернейская? Или она, так сказать, пришла к нам с другой стороны? Ведь из того, что люди не могут летать к планетам и звездам, никак не следует, что никто оттуда не может прилететь к нам.

Перегнувшись через край бассейна, я выловил намокшую цветастую накидку. Протянул Лернейской, тактично отводя взгляд в сторону, и произнес лишь три слова, хотя спросить хотелось о многом:

– Спасибо вам, леди.