Глава 369
После короткого спора, Хаджар собрался в путь. Он заранее взял с Эйнена обещание не прятаться рядом в тенях. Что-то ему подсказывало, что Санкешу не составит труда обнаружить присутствие островитянина.
Азрею он так же оставил в лагере. Котенок, вопреки ожиданиям, не сопротивлялся. Она, лениво потянувшись, принюхалась к Тилис, фыркнула и запрыгнула на колени к Карисе.
Ритуально, сам для себя, проверив крепко ли прикручены ножны к поясу, Хаджар отправился в путь. По дороге он рассматривал развалины.
Древние каменные постройки, почти полностью спрятанные в песчаных барханах, не поражали своей монументальностью или изящностью. Здесь с одинаковым успехом мог стоять какой-то приграничный город, крепость или форт.
Единственным, что привлекало внимание, являлось сильное отличие построек от архитектуры современной пустыни. Но, опять же, кто знает сколько сотен тысяч лет они лежали на этой забытой богами земле, позволяя пескам медленно погружать себя в вечное забвение.
– Удивлена, что ты решился.
Из песка, копирую манеру Эйнена, появилась дочь Санкеша. Вот только в отличии от островитянина, Хаджар заранее почувствовал её приближение. А может подобная наблюдательность была связана с переходом на новую стадию развития. Пока еще не выдалось возможность определить границы своих новых возможностей.
– А ты стал сильнее с нашей последней встречи, – сказала девушка. От фиолетовых сфер, кружащих вокруг её фигуры, веяло неестественной силой. Какой-то артефакт – не иначе. – и глупее.
– Смелость часто путают с глупостью, – пожал плечами Хаджар.
– И наоборот, – согласилась воительница. – мой отец души в тебе не чает. Дня не проходит, чтобы он не обсудил со мной куда поставить твою голову в нашем дворце в Жемчужине Песков.
– Во дворце Рахаима, – поправил Хаджар.
С легкой ноткой самодовольства он заметил, как сузились глаза девушки. Она положила ладонь на рукоять палаша, но так и не обнажила клинка.
– Если ты так будешь разговаривать с ним, то точно не доживешь до сегодняшнего заката.
– Не понимаю, от чего ты так беспокоишься о моей безопасности.
Внезапно губы воительницы расплылись в хищной усмешке.
– Маленькая Сера столько о тебе говорит. Будет обидно, если она собственными глазами не увидит, как отец заживо сдерет с тебя кожу и оставит гнить на солнце.
Теперь уже рука Хаджара непроизвольно потянулась к Горному Ветру, но разум вовремя взял контроль над телом. В этой злорадной фразе он услышал важную информацию. В данный момент Сера не была с Санкешем…
– Не гнить, а вялиться, – поправил Хаджар.
Дальнейший путь они проделали в тишине. Примерно через пятнадцать минут пути он увидел высокие белые шатры. Среди них сновали солдаты, облаченные в доспехи с солнечной эмблемой. Раньше Хаджар бы недоумевал как они выдерживают зной, нося на себе киллограмы стали, но теперь ощущал ток энергии в нагрудниках.
Санкеш оказался достаточно состоятельным и дальновидным генералом, чтобы озаботиться артефактной броней даже для рядовых солдат. Хотя, скорее всего, именно рядовых – “пушечное мясо” он не взял бы с собой в подобное предприятие.
Идя по лагерю, Хаджар ловил на себя косые взгляды. В своем простеньком кафтане, старых башмаках и потертом тюрбане, он резко контрастировал на фоне явно военного укрепления. И, чего греха таить, иногда он ощущал легкую нотку ностальгии.
Еще не прошло и трех лет с тех пор, как он командовал точно таким же, но своим лагерем.
Не теряя времени даром, Хаджар считал количество шатров и стоек с оружием. По его скромным прикидкам (опять ощутилась острая нехватка помощи нейросети) в лагере находилось не меньше шести сотен воинов. Каждый обладал аурой от высшей стадии Формирования, до переходной грани от Трансформации к истинному адепту.
Эти шесть сотен солдат, в действительности, являлись весьма сильной боевой группировкой. С ними одними Хаджар бы за неделю захватил весь Балиум. А учитывая, что местами он слышал эхо ауры нескольких Небесных Солдат, то и быстрее.
Но вскоре всего его расчеты прекратились.
По сравнению с хозяином лагеря, все остальное меркло как тлеющий уголь перед лицом лесного пожара.
Санкеш полностью соответствовал своей славе. Он сидел за крепким, дубовым (что для местных равнялось роскоши золоты и бриллиантов) столом. Его загорелые руки, каждая из них, была толщиной с бедро Хаджара, не являющегося таким уж внешне хлипким.
Из брони Король Пустыни носил лишь золотые наручи, поножи из того же металла и кольчужную юбку. Его шлем в виде крыльев лежал рядом с ним. Длинные, черные волосы лежали на плечах, больше похожих на сорвавшиеся со скалы валуны.
Рядом, приставленная к столу, красовалась его алебарда. Одного взгляда на это оружие хватало, чтобы определить её титанический вес.
Подперев квадратную челюсть кулаком кувалдой, Санкеш безразлично разглядывал возню в лагере.
– Отец, – воительница рухнула на правое колено и спрятала взгляд в песках. – я выполнила твой приказ. Это Хаджар Дархан с которым ты изъявил желание поговорить.
Хаджар не знал, как у пустынников принято строить общение между отцами и дочерями, но подозревал что не настолько раболепно и официально.
– Ты можешь идти, Арликша, – кивнул Санкеш.
Что же, теперь Хаджар знал, как звали убийцу Ильмены и Рахаима.
Арликша, все так же не поднимая взгляда, пропятилась спиной не меньше десяти метров. Только после этого она развернулась и исчезла среди шатров.
Никакой охраны вокруг Санкеша не стояло. Это сразу бросалось в глаза, так как было несвойственно даже Хаджару. Порядок требовал, чтобы глава армии везде ходил с личными телохранителями.
– Они там, – Санкеш буднично указал большим пальцем себе за спину. – плохо переносят жару, а мою эмблему им религия запрещает носить.
Хаджар посмотрел на огромный, расшитый золотом, янтарем и алмазными нитями шатер. У его входа лежала шкура Пустынного Льва. Твари столь свирепой, что её часто упоминали в детских страшилках.
Теперь понятно откуда на руках Рыцаря Духа блестели шрамы, которые не могло заживить его могучее тело.
– Северяне, – опять вздохнул Санкеш. Он выглядел скучающим гигантом, которому нет дела до возни муравьев. – порой я скучаю по их зимам. Ваши, в Лидусе, по сравнению с их снежными месяцами выглядят почти так же жарко, как наш полдень.
Хаджар слышал о северных регионах Империи. Странах, лежащих за Туманными Горами. Говорят, там было так холодно, что вода превращалась в снег, а пролитая кровь – в лед. Люди были там так суровы, что о их души можно было сломать меч. Край нелюдимый и мертвый. Те, кто там выживали, мало походили на людей и больше – на зверей.
Это, если, конечно, верить рассказам Южного Ветра и людской молве.
– Садись, Северянин, – это прозвище Санкеш произнес с нескрываемой усмешкой.
Хаджара на пришлось просить дважды.
Следуя законам гостеприимства, которые по отношению к нему проявил и Король Пустыни, Хаджар снял с пояса меч и ножны. Он приставил их к столу, а сам сел рядом.
– Я тут немного поспрашивал о тебе, Хаджар Дархан, – в почти черных глазах Санкеша плескалось все то же безразличие. С тем же успехом вместо Хаджара здесь мог стоять камень – Королю Пустыни были бы так же плевать. – Безумный Генерал Лидуса, ныне считающийся мертвым. Мятежник, преступник, цареубийца, которого убила дочь Примуса. Красивая, но такая нелогичная сказка. Скажи мне – она ведь твоя сестра?
Хаджар промолчал. Несмотря на гору мышц (в прямом смысле слова – Санкеш, наверняка, стоя был не ниже двух с половиной метров), этот монстр обладал интеллектом. Хотя, как иначе, учитывая его статус Рыцаря Духа.
– Возможно, когда я стану богом, то наведаюсь в твое государство. Мне интересно, какого это – взять силой сестру дракона.
Если бы Хаджара можно было вывести из себя столь простой подначкой, он бы уже давно знакомился с праотцами в их доме.
– Боюсь, не все боги могут похвастаться сильной потенцией. Помните мне история о боге вина, который так и не смог похвастаться перед богиней плодородия. Как бы та не старалась…
Что же, одно можно сказать точно. Хаджару удалось привлечь внимание Санкеша. Безразличие в черных глазах сменилось гневом. Почти таким же, какой человек чувствует, когда его неожиданно кусает комар. Не больно, но чувствительно.
Они почти одновременно схватились за оружие. От взрыва двух аур соседние шатры обернулись клочьями изрезанной ткани.
