Глава 324
Утро началось с низкого, трубного эха сигнального горна. В витой рог, длиной примерно метр, во всю мощь легких дул Шакар. С этим звуком в лагере началось то, что хоть с небольшой натяжкой можно было назвать тревогой.
Матери спешно прятали детей в заготовленные укрытия в самом центре укрепления. Спрятанные за пустыми ящиками, укрытые плотной тканью и циновками, дети жались друг к другу. Кто посмелее – пытались найти хоть какую-то прореху в “защите”, чтобы понаблюдать за боем. Другие, наоборот, прятались в плечах своих соседей и жмурились так сильно, что брови едва не касались щек.
Что же до женщин… Если вы не видели девушку, рожденную среди солнца и песка, на чьего ребенка собираются напасть, то не знаете, что такое страх. Хаджар старался не смотреть на лица этих дам, вооруженных дубинками, кольями и самодельными луками.
Раньше он полагал, что Сера в гневе страшна. Теперь понимал – ведьма, все же, не дотягивала до женщин-матерей.
Их мужья всячески предлагали свою помощь охране. Те лишь отмахивались. Нанятые Рахаимом защищать караван, они не собирались принимать помощь от тех, кого и должны были беречь.
Все уже заняли свои посты. Кто-то на “вышках” проверял крепко ли сидят стрелы в колчане. Другие на “парапетах”, сокрытые бортиками импровизированной стены, точили мечи и тоже проверяли колчаны. Сражаться за периметром никто особо не собирался. Надеялись отбиваться вот так вот – в обороне.
– Мне кажется, наше решение не одобряют, – сказал Эйнен.
Островитянин сменил кафтан на боевой наряд своего народа. В Курхадане, из-за стремительности и неожиданности нападения, у него не было на это время. Теперь же он стоял в одеянии, более всего напоминающем развязавшиеся белые бинты на мумии. Замотанный с ног до головы, Эйнен оставил лишь небольшую прорехи для глаз и носа.
Из-за ткани его голос звучал несколько приглушенно и необычно.
Впрочем, Хаджар тоже не рискнул опять сражаться в кафтане и шароварах. Он достал из своего походного “ящика” старые, потрепанные кожаные штаны, простую холщовую рубаху и увешанную металлическими вставками жилетку.
Охранники, стоявшие поблизости, смотрели на неё с легкой завистью. Метал в Море Песков был редким материалом.
– Да пусть хоть в спину плюют, – отмахнулся Хаджар, бинтуя ладони. Из-за песка и жары, он не был уверен, что сможет долго держать клинок голой кожей. – в чем удовольствие стоять за стенами?
Кровожадная, почти звериная, ухмылка Эйнена и охотничий блеск его фиолетовых глаз стал Хаджару самым понятным ответом.
Из всей охраны, за исключением группы Хадара, только Хаджар и Эйнен стоял снаружи укрепления. Будто два колосса, они плечом к плечу встречали кровавый рассвет.
Черная точка плыла по небу, пронзая окрестности соколиным криком. Ей в след неслись сотни серых росчерков. Они со свистом рассекали багровое небо, чтобы впиться в гребни песчаных волн.
Вздымая клубы песчаной пыли, с саблями и мечами наголо, мчались всадники. Как и предсказывал Шакар, основная группа направилась на восток. Там, слетая с бархана, они оставляли солнце за спиной, что сильно усложняло задачу обороняющимся.
Но вот чего не мог предположить глава охраны, так это что конных всадников отправят на запад. Две сотни конных воинов, за ними примерно семь сотен на Пустынных Воронах. Но ни капли страха в синих глазах Хаджара. В этот момент они вообще мало чем напоминали человеческие.
Горячие, жадные до крови, они излучали предвкушение перед скорой битвой. Хаджар подобрался голодным и готовым к прыжку котом.
Шакар дважды резко подул в горн. Лучники, услышав условленный сигнал, начали одну за одной выпускать в небо стрелы. Как и было приказано, они целились не столько во всадников, сколько в лошадей и “куриц”. Те, падая, в тесноте создавали свалку и в результате от одной стрелы падало на песок сразу несколько разбойников.
Большая же часть все равно прорывалась к укреплению. Черным покрывалом они накрыли золото барханов. Позади них небо закрывало пылевое облако. Вскоре их уже можно было разглядеть.
На встречу Хаджару и Эйнену мчались самые странные из разбойников, что они когда-либо видели. На их крепких лошадях в свете рассветного солнца блестели легкие пластины железной брони. В руках, замотанные в черные одежды всадники, держали сабли, небольшие щиты и копья. Несмотря на то, что они внешне мало чем отличались от остальной группы, но, все же, отличались…
Увы, обдумать происходящее времени уже не оставалось.
Всадник, находящийся на острие “клина”, уже пришпорил коня. Тот, роняя из пасти хлопья пены, рванул в неистовом выпаде. Отрывая копыта от песка, взмыл в небо не хуже кружащего над битвой сокола.
Хаджар, широко улыбнувшись, вернул меч в ножны. Взревев, он прыгнул на встречу разбойнику. Глаза последнего раскрылись то ли от удивления, то ли от ужаса.
Приземлившись в пару сантиметров от острого копейного наконечника, Хаджар обхватил древко обеими руками, останавливая жало едва ли на в волоске от своего горла. Вместе с копьем, остановился и всадник. От инерции у коня подогнулись и сломались передние ноги. Брызги крови, агонизирующее ржание и огромная голова, под аккомпонимент хрустящей шеи, вкапывается в песок.
Теперь было видно, что разбойник застыл именно из-за ужаса. Находившийся на стадии Трансформации Смертной оболочки, он сперва увидел перед собой лишь немногим более сильного практикующего. Теперь же ему казалось, что за древко копья схватился вовсе не человек, а жуткий монстр.
Хаджар же резко дернул на себя и выдернул противника из седла. Используя копья словно палку, Хаджар выставил её влево и, размахнувшись, бросил вперед. С жутким воплем разбойник отлетел на десяток метров, врезаясь в гущу спешащих к осаде соратников. Нескольких он сшиб на землю, но это не спасло ни их (от копыт скачущих следом) ни его самого.
Вновь брызги крови, агония и стихающий предсмертный хрип. Тело первого из атакующих пронзили четыре копья и он, будто штандарт, так и остался на них висеть.
Чувствуя, как кипит кровь, Хаджар наклонился. Надулись жилы на его крепких руках, заскрипели тугие мышцы. С рывка он поднял свернувшую себе шею лошадь и, раскрутив над головой, швырнул следом за копьем с разбойником.
Не дожидаясь результатов броска, Хаджар выхватил меч и ринулся в гущу битвы. Будто дикий тигр, напавший на деревенщин, он рвал и терзал. С каждым его взмахом в небо взмывали брызги крови.
Ударом кулака он остановил скачущую в голопе лошадь. Ноги подкосились и она упала замертво. Еще не успел всадник попытаться высвободиться из стремян, как небо и земля поменялись для него местами. Меч Горного Ветра легко отделил голову от тела.
За несколько мгновений вокруг Хаджара легли около десятка рассеченных человеческих и лошадиных тел.
– Окружай! – на языке песков гаркнул лидер конной группы.
Хаджар спокойно стоял в центре кружащих вокруг него всадников. Все – не ниже стадии трансформации. Сверкали их сабли и копья. Копыта лошадей поднимали вихрь песка и пыли.
Прикрыв глаза, Хаджар взялся за рукоять обеими руками. Мысленно он вложил “черный меч” в реальный. И когда с клинка Горного Ветра опустились первые лоскуты черного тумана, то с уст Хаджара, невольно, сорвался боевой клич.
С криком, больше похожим на звериный, нежели человеческий, он взмыл в небо.
