Глава 18
Артур сосредоточенно рассматривал свои ногти. Он сидел перед дверями, за которые его не пускали, которые он прежде открывал с пинка, за которыми пряталась от него его бывшая любовница – Анастасия Витальевна Лугова.
Любил ли он ее, вступив с ней в связь? Он затруднялся ответить. То, что был сильно увлечен эффектной стройной начальницей, – это бесспорно. То, что ему нравилось ее внимание, – да. Но вот любил ли он ее больше тех благ, которые она ему даровала, – это вопрос. И сейчас, явившись туда, откуда его изгнали, он негодовал не потому, что она не позвонила ему ни разу за семь дней, не извинилась, не позвала обратно на фирму. Хотя должна была, да! Они и прежде ссорились. И даже делали вид, что разбегаются. Но потом-то она непременно звонила. Извинялась или просто звала обратно. В зависимости от того, кто был виноват.
Нет. Сейчас он здесь не из-за сердечных переживаний, а как раз по вопросу тех самых благ, которые она ему даровала.
– Анастасия Витальевна, к вам Игнатов, – доложила секретарша по громкой связи.
– О, господи, – услышал Артур раздраженный голос бывшей любовницы. – Что ему нужно?
– Что тебе нужно, Артурчик?
Секретарша смотрела в его сторону недобро. Его мало кто здесь любил. Считали альфонсом и стукачом. В лицо улыбались, заискивали, за глаза проклинали. Теперь можно было и в лицо ему хмуриться. Кто он теперь такой?
– Поговорить, – улыбнулся он подлой девке одними губами.
Ведь сама же, сама готова была залезть к нему в штаны. И в гости напрашивалась не раз. И во время корпоратива, который они отмечали за городом, жалась к нему непотребно. Все это заметили. Илона в первую очередь. Она вообще всегда все замечала.
Вспомнив про Илону, Артурчик на пару секунд затосковал. Плохо без нее. Ей бы пожаловался. Она бы все разрулила. А теперь неизвестно, как все будет. Как эта старая тетка им распорядится.
– Пусть войдет, – вздохнула старая тетка. – Впусти его.
– Я слышал, – соскочил он с места и послал секретарше воздушный поцелуй, добавив: – Выглядишь не очень. Такое ощущение, что снова набрала в весе? Диету опять забросила?
Все на фирме знали, как тщательно бедняга следила за собой. Бегала, прыгала, не ела. Какие-то обертывания, массажи. Спускала кучу денег на заграничные пилюли и чаи, и все напрасно. Вес почти не уходил. Ее щадили и никогда не говорили об этом. Он в том числе. Сегодня был другой случай. Сегодня он мог позволить себе сказать этой подлой твари правду.
И той, что за дверью сидит и разыгрывает невероятную занятость.
– Здрассте, здрассте, Анастасия Витальевна, – вошел он к ней стремительной походкой и сразу плотно закрыл дверь, чтобы рыхлая девка не подслушивала.
– Здравствуй, Артур, – произнесла Анастасия и внимательно оглядела его с головы до ног.
И мстительно улыбнулась. Поубавилось, поубавилось шика-то. Вроде и вещи все те же, а что-то пропало. В осанке, во взгляде. В поведении появилась какая-то судорожность, нервозность.
– Что заставило тебя снова здесь появиться? – осведомилась она.
Развернулась в кресле так, чтобы выставить напоказ свои ноги. У нее были красивые ноги. Никаких вен или сосудистых звездочек. Мускулистые, гладкие, загорелые. Сегодня, как знала, надела короткое платье.
– Неужели соскучился? – погрозила она ему пальцем, как воспитательница грозит в детском саду деткам.
– Да, – выкрикнул он излишне громко, тут же спохватился и качнул головой. – Нет.
– Тогда зачем ты здесь?
Ответ ей явно не понравился, она спрятала ноги под стол, уронила руки на колени.
– Нужно кое-что прояснить. – Артур прошелся языком по губам. Он сильно волновался.
– И что же? Проясняй. Только быстро. Времени в обрез, – соврала она.
Времени у нее было вагон! Она который день ничем не занималась, спихнув все на заместителя, которого взяла после смерти Илонки. У нее были опущены руки, как сказала бы ее мать. Из-за чего? Да из-за всего, господи!
Смерть Илоны выбила ее настолько, что она не могла спать, есть, заниматься ежедневными оздоровительными процедурами. А она ведь никогда их не пропускала, никогда!
Потом к этому добавился конфликт с этим мерзавцем, который сейчас стоит и кривляется перед ней с оскорбленной рожей.
И полиция! Конечно, полиция! Вот кто ее доканывает. И не дерзкий лейтенант – Валерий Ломов, которого она поначалу боялась так, что ладошки потели, а тихий, неприметный Владимир Викторович Ярных. Вот кто не давал ей жизни. Он приходил к ней почти через день. Сюда она приходить запретила, разрешила навещать ее дома. И он этим воспользовался.
Покоя не было.
Она издергалась, устала, кожа вокруг рта – самая уязвимая ее зона – вдруг стала обвисать. Левое веко подергивалось. Еще неделя, другая, и она совершенно перестанет быть на себя похожей. На себя прежнюю.
– Мне кажется, что я заслужил, – начал Артур, излишне высоко задрав подбородок. – Отработал твои подарки.
– И?
– Так почему вдруг оказывается, что все то, что ты мне якобы дарила, мне вовсе не принадлежит?! – заорал он на такой высокой ноте, что, кажется, сам от себя оглох.
– В каком смысле? – Ее губы глумливо ежились. В глазах плясали черти.
– В том смысле, что регистрационное свидетельство на квартиру – липа!
– Да ты что? – притворно изумилась она.
– Да! Это просто фантик! Нет такой регистрации в госреестре, поняла?!
– И как же это выяснилось, Артурчик?
Она примерно догадывалась – как, но не могла себе отказать в удовольствии поунижать этого зарвавшегося альфонса.
– Я поехал в риелторскую контору.
– С целью? – перебила его Анастасия.
– С целью выставить квартиру на торги.
– Зачем?
– Затем, что мне надо на что-то жить, дура! – заорал он, сжав кулаки с такой силой, что казалось, кожа на костяшках лопнет. – Ты уволила меня! Уволила! И я решил продать эту квартиру, потому что она слишком большая для меня одного. Я хотел купить что-то попроще. А оказалось, что квартира не моя. Ты врала мне! Ты подсунула мне филькину грамоту. И я как дурак…
– Ты и есть дурак, Артурчик, – лениво улыбнулась она. – Ты всерьез полагал, что я способна так неразумно пылить деньгами? Да, квартира, не скрою, покупалась исключительно под тебя. Мне она не была нужна. У меня есть жилье. И я рискнула, выдернув деньги из бизнеса. Но не настолько же я должна была рисковать, чтобы деньги эти пустить по ветру! Вот я и придумала со знакомым мне нотариусом эту уловку. И, как видишь, не зря. Ты не разочаровал меня.
– Сука, – тихо всхлипнул Артурчик, дошагал походкой робота до гостевого диванчика, рухнул на него. – Илонка… Она тоже утверждала, что квартира принадлежит мне. Ты и ей врала?
– Я и ей врала.
– Почему?
– Потому что она, как и ты, врала мне тоже. Вы все время врали мне. Все время. Не удивлюсь, если ты спал с ней, – она брезгливо плюнула в его сторону. – Засранец!
– Я не спал с ней. Это сто пудов, – он поставил локоть на диванный подлокотник, растопыренными пальцами накрыл лицо. – Мы не были близки физически.
– Зато во всем, что касается ваших заблудших душ, полная совместимость, – фыркнула Анастасия и ткнула в него пальцем. – Падшие вы оба! И ты и Илона!
– Что ты знаешь? – скривил он губы. – Что ты можешь знать о наших душах, миллионерша!
– Мне в ваших душах копаться было недосуг, Артур. Но то, что вас связывало что-то нехорошее, знаю точно. Что за дела вас связывали, Артур? Ввязались в криминал?
Он промолчал.
– Так я и думала! Идиот! Хорошо, что я уволила тебя. А то не отвязалась бы от полиции еще и поэтому.
Анастасия выбралась из-за стола и прошлась по кабинету, старательно попадая в поле его зрения своими точеными коленями. Почему-то ей было важно, чтобы он понял, какую красавицу потерял. Не только ее деньги, но и ее шикарное тело потерял этот слизняк-неудачник.
Она остановилась рядом с диваном, на котором Артур изо всех сил демонстрировал разбитое сердце.
– Во что она тебя ввязала, Артур? Это ведь она, не ты. Ты не способен на инициативу. Это она. Во что ты впутался, мальчишка?
– С чего ты взяла?
Он убрал руку от лица, вжал голову в плечи и полез задом поглубже в диванные подушки.
– Потому что у нее внезапно родилась идея покупки загородного спортивного клуба, а это деньги! Очень хорошие деньги! Откуда они у нее?
От нее не укрылось, что он с жадностью смотрит на ее ноги. И это ей понравилось. Это его частично извинило.
– Ты же выкупила у нее свою часть акций.
– Это мизер.
– Ты знаешь, чем она промышляла, Настя. Она любила щекотать людям нервы.
– Того, что она помалу щипала с них, шантажируя, тоже не хватило бы. Этого хватало ей на безбедное житие. Но на клуб… Сомневаюсь. Куда она тебя втянула, ну? Говори быстро! Пока еще не поздно. Пока еще можно что-то предпринять.
– Настя! – его глаза наполнились слезами. – Ты, правда, поможешь мне? Не бросишь одного?
– Нет, не брошу.
Она сама не знала: правда это или ложь. Вроде и гаденький человечишка: сдал ее полиции, не подтвердил ее алиби, врал постоянно, за ее спиной собрался продать квартиру, которую она ему подарила. Разве такое можно простить?
А с другой стороны, она совсем осталась одна. К тому же она ему тоже не всю правду говорила. И с квартирой обманула.
– Если меня примут менты, поможешь с адвокатом? – промямлил он плаксиво.
– Помогу. Так во что она тебя втянула?
– Сейчас, сейчас расскажу, – он протянул руки и обхватил ее колени, сжал их. – Я так соскучился, Настя. Так соскучился! Ты не прогонишь меня, нет? Оставишь у себя?
– Посмотрим на твое поведение. Говори.
Он потянул ее за руку и усадил радом с собой. Прижался губами к ее распахнутой ладони и прошептал:
– Я так соскучился, Настя! Так соскучился!
– Артур, – она шлепнула его легонько по щеке. – Или рассказывай, или уходи.
И он начал рассказывать. Сначала сбивчиво, путано. Потом, отвечая на ее вопросы, рассказ повторял. Уже в деталях, уже четко.
– Теперь понимаешь, почему я хотел продать квартиру? – воскликнул он, укладывая голову ей на колени.
– Ты же сказал, чтобы поменять на меньшую, – ухмыльнулась она, перебирая пальцами его светлые волосы.
– Нет. Я хотел сбежать из этого города. Подальше от всего. От угрозы быть разоблаченным. От угрозы быть убитым.
– Как пафосно, Артурчик, – фыркнула Настя, ухватилась за его голову обеими руками, сдвинула со своих коленей, встала. – А может, ты просто убил Илону, ограбил ее и решил вовремя свалить, пока до тебя не дотянулись полицейские?
– Ну, ты даешь, – почти весело откликнулся он, приглаживая взъерошенные ею волосы. – Чего у нее было грабить? Она же все вложила в клуб. Все! Даже кое-что из украшений продала. Даже акции тебе продала, хотя и не хотела.
– Чего не хотела? Мне продавать или вообще продавать?
– И вообще, и тебе. Ненавидела она тебя, Настя.
– Что?
Она нахмурилась. Тут же вспомнила, как Илона, бывало, входила в ее кабинет, заходила сзади, обнимала, укладывая подбородок ей на плечо, и шептала слезливо:
– Ты все, что у меня есть, сестренка. Ты – вся моя семья. Живи подольше. Не покидай меня. Меня все покидают. Будь бессмертной, ага?
Настю всегда раздражали ее детские страхи снова остаться сиротой. И объятия она ее еле терпела. Но терпела. Потому что сестра. Потому что несчастная. Потому что одинокая.
– А ты не знала? – Артур совершенно справился с депрессией, расслабился, широко развалил колени. – Она люто тебя ненавидела. Потому что ее отец – пьяный вечно художник, тебя заделал приличной тетке, а ее непонятно кому. Она даже матери своей не знала. Ее просто в свертке подбросили, как мусор. Это всегда ее угнетало. Всегда.
– С детства, – эхом отозвалась Настя, усаживаясь на край своего стола. – По этой причине она искала в нормальных людях изъяны и больно била потом по ним?
– Возможно. Но знаешь, – он щелкнул пальцами и с намеком на восхищение произнес: – У нее это получалось. У нее все получалось. Она везучая была.
– Была – ключевое слово. – Настя увела взгляд в сторону. – Что же она с такой везучестью так мало прожила?
– Кому-то перешла дорогу, – пожевал он губами.
– Или переехала, – ядовито заметила Настя.
Артур мгновенно нахмурился.
– Считаешь, что ее из-за этого? – он вздохнул. – Убили?
– Ох, не знаю. Не мое дело догадываться.
– А чье? – Он нахохлился.
– Полиции. Пусть разбираются, – она вернулась на свое место, взялась за папку с документами. – Ты ступай, Артурчик, ступай. Мне в самом деле дико некогда.
– Хорошо. Хорошо, – он подлетел к ее столу, зашел сзади, опустил руки ей на шею, привычно помассировал. – Вечером увидимся?
– Да, – она напряженно смотрела на папку с документами, не видя ее.
– У тебя или у меня? – Его пальцы вальяжно поползли за воротник ее платья.
– Созвонимся, Артур, – она увернулась и сделала ему знак отойти.
– Хорошо, хорошо, дорогая. А может, я встречу тебя сегодня после работы? И мы поужинаем в нашем любимом ресторанчике?
Ее лицо передернуло судорогой. Любимое место было изгажено тем, что он туда таскался и с Илоной. И все хорошие воспоминания были изгажены. Им. Этим парнем с непомерными амбициями и совершенно глупой головой.
– Хорошо. Встреть меня сегодня вечером, – она напряженно улыбнулась.
– Во сколько, дорогая?
Он расслабленно улыбался, покачиваясь на каблуках. Руки в карманах. Он был почти беззаботен.
– В шесть. Встреть меня в шесть вечера. А сейчас уходи. Мне некогда.
Он ушел, осторожно прикрыв дверь, но она услышала, как он счастливо смеется в приемной.
Идиот!
Ее рука потянулась к телефону. Набрала номер. Она его запомнила уже наизусть.
– Владимир? – спросила Настя. – Вы?
– Я, – ответили ей.
– У меня есть для вас важная информация, Владимир.
– Я вас внимательно слушаю, Анастасия Витальевна, – голос в трубке сделался тихим и вкрадчивым.
Надо же, она и не думала, что этот невзрачный застенчивый мальчик может иметь такие голосовые модуляции. Он всегда говорил с ней вежливо, немного виновато. Даже когда пытался ее в чем-то уличить.
– Мне кажется, я знаю, кто и за что убил Илону.
– Вот как?
Его бесцветные брови наверняка полезли вверх.
– Илона и мой… – она даже после паузы не нашла подходящего слова и со вздохом произнесла: – любовник занимались угонами машин. Это очень скверная история, Владимир. Они угоняли машины у людей, которые потом получали страховки. Он не все подробности мне рассказал, но мне кажется, что это была целая банда. Включая кого-то из страховщиков.
– У кого угоняли машины?
– Одну у самого Артура. Вторую у Илоны. Были еще какие-то люди, кажется, их знакомые. В общем, там групповой сговор. Разбирайтесь. Кстати, вы можете его принять прямо сегодня в шесть вечера.
– Даже так? И где вы предлагаете нам его принять?
– Он заедет за мной сегодня вечером. В шесть.
– На фирму?
– На фирму. Я все устроила. Он меня встретит. А то еще сбежит. Он уже начал понемногу суетиться с продажей недвижимости. Не прозевайте, Владимир.
– Постараемся, Анастасия Витальевна.
Они простились. Она положила трубку и проговорила:
– Вот как-то так, мои дорогие.
