Глава 28

В славном приморском городе я, прежде всего, опустошил свой ангар на территории бывшей автобазы, подготовив его к приему рекрутов. После чего пришло время собеседований с бывшими артиллеристами. Всего заявки подали около восьмидесяти человек. Разного возраста, степени подготовки и физического состояния. Я нарядился в медицинский халат и начал прием. Пока кандидат рассказывал свою биографию, я сканировал его сознание и проверял здоровье. Разные люди проходили передо мной. Выбор был, и я его делал. Прежде всего меня интересовали офицеры и их стаж службы. Участие в боях, награды. Причины увольнения в запас или в отставку. Семейное положение. Самым последним было состояние здоровья. Больных неизлечимыми болезнями, алкоголиков и наркоманов отсеивал сразу. Инвалидов, благо слепые и слабовидящие с глухими отсутствовали, если у них был боевой опыт и образование, любое, брал. В крепости опытный артиллерист сможет служить и без руки, ноги или глаза. А в поле повоюют здоровые. На худой конец, и инвалид – носитель русского генома!

Вот с одним из таких, некомплектных, как он сам себя назвал, указав на пустой левый рукав, я сейчас и беседовал. Карпов Лев Иванович, тридцать лет, старший лейтенант, минометчик. Руку потерял в Чечне в 1995-м. Женат, двое детей. Откровенно был удивлен, когда я предложил ему подписать контракт.

– А я и не знал, – глядя мне в глаза, заявил старлей, – что в «серые гуси» инвалидов первой группы берут!

– А при чем здесь наемники? – спросил я. – В их рядах инвалиды не нужны. А в службе предотвращения лавин – вполне возможны.

– Все равно как-то настораживающе звучит приглашение.

– Так зачем тогда приехал, тем более из другого края? Да еще с первой группой инвалидности. В объявлении сказано, что допускается вторая и третья.

– Просто интересно стало, что за чудаки солдат- артиллеристов вербуют. Про лавины ты мне не втирай, не трать времени зря. Скажи правду.

Я внимательно посмотрел на него, поглубже заглянул в его сознание. Подвоха ни с какой стороны нет.

– А ты действительно хочешь знать правду? Может, возьмешь компенсацию за беспокойство, да и отбудешь к себе в поселок? Лишние знания могут отрицательно сказаться на…

– Пугаешь? Зря. Я год безработный. Пенсия мизерная. И двое детей на руках. Только жена пока еще работу имеет. У меня высшее инженерное образование, а по специальности устроиться не могу. Не нужны стали инженера! В Чечню попал по набору, такому же, что ты сейчас делаешь. Думал денег заработать. Минометчиком стал. В институте была военная кафедра, готовили офицеров именно этой ВУС. Только недолго повоевать пришлось. Да и с оплатой обманули, сволочи. А сейчас даже сторожем никуда не берут. Вот я и хочу знать, где и на каких условиях воевать буду, если ты меня, инвалида, действительно берешь, а не глумишься.

– Коли ты такой смелый, то пошли смотреть твое новое место службы.

Я открыл портал прямо в кабинете. Где была стена, появилось вытянутое вверх бездонно черное нечто.

– Что это?! – воскликнул старлей, вскакивая со стула.

– Пространственно-временной портал. Секретная разработка. Шагай, если смелый!

Минометчик посмотрел на спокойную матовую поверхность портала, перевел взгляд на меня, потом опять на портал и решительно шагнул. А я следом, даже халат не снял. Под ногами камень верхней площадки башни цитадели, перед глазами спокойные, чуть рябящие от свежего ветерка воды залива. И входящая в него каракка…

Старлей сидел на стуле и выжидательно смотрел на меня. Он получил достаточно информации о Русском Уругвае, чтобы принять правильное решение.

– Семью взять с собой могу? – нарушил он молчание.

– Можешь, но пока не советую. Нет еще тех условий, к которым твоя жена и дети привыкли. Ни электричества, ни телевизора. Радио тоже нет, как нет и нормальной медицины. Средневековье, одним словом. Пусть пока здесь поживут годик – два. Половину твоего жалованья получать будут. Регулярно и без задержек. Ну и приглядят за ними, чтоб никто не обижал.

– Хорошо, я понял. Только семье две трети жалованья переводи, им деньги нужнее будут.

– Как скажешь. Теперь повторим, что тебе предстоит сделать. Прежде всего, спишись или созвонись со своими однокурсниками, а удастся, то и с однополчанами. Узнай, кто чем живет и как дышит. Нам нужны грамотные люди. Найди тех, кто согласится переехать на ПМЖ за границу. В не очень развитую страну, но за хорошие деньги. Так говори. Остальное я сам расскажу при встрече с кандидатами в переселенцы. Если, конечно, они мою проверку пройдут. На это даю тебе месяц…

Приблизительно в таком же ключе я в течении четырех дней разговаривал с каждым, прошедшим первичный отбор по состоянию здоровья физического и психического. Некоторых, как старлея, водил в прошлое. Одного, правда, пришлось выбраковывать: увидев парусники, крепость и холмистую равнину он повел себя не совсем адекватно, хотя при сканировании я у него никаких отклонений не нашел. Пришлось стирать из его памяти информацию о том, где был и каким образом туда попал. Компенсировал ему затраты на билет и отправил восвояси, оставив в его мозгу команду: как сядет в поезд – забыть, куда и зачем приезжал. К счастью, остальные кандидаты имели более крепкие нервы. Им я так же дал задание: искать подходящих людей. Любых специальностей и родов войск. Согласных за приличные деньги работать за границей в некомфортных условиях долгое время. Через месяц буду ждать сообщений о результатах вербовки. Телеграммами на главпочтамт «до востребования».

Добровольцев отправил по домам, выплатив каждому энную сумму «на жизнь». Офис сделал свое дело, и я его закрыл, расплатившись с представительными секретаршами. В сопровождении своих молчаливых охранников отправился в ангар автобазы. Едва успел отправить в княжество скопившиеся там материальные ценности, как появился гонец от зама Хвата – фээсбэшника. Притащил «маляву»: «Хвату от Арама. Десятого сходняк на твоей территории, обеспечь прием уважаемых людей. Арнольда возьми с собой».

Ясно, Хвата подвинут. Мелок он для дел серьезных, а с меня отчет потребуют, чем занимался. Целый квартал прошел, а я из города так никуда ни разу и не выехал. А ведь мне практически инспектирование края на предмет выявления скрытых или неэффективно используемых ресурсов для увеличения финансового потока в общак поручили. Отлыниваю, получается, от задания. Вот только есть мне, чем ответить! Из бесед с добровольцами я многое почерпнул, ведь одним из вопросов был вопрос о месте нынешней или прошлой работы добровольца и его жены или подруги. Так что состояние бывшего «народного» хозяйства я более-менее знал. И мог кое-что предложить верхушке «общества босяцкого». Да и исподволь на мозги их повоздействовать. Проведу пси-сеанс с несколькими объектами, уберу направленный против меня негатив и внушу необходимые мысли. Вряд ли урки знают, что такое телепатия и как от нее уберечься.

Для приема гостей арендовал шикарный ресторан, лучший в городе. Для охраны собрал всех своих бойцов. Гости начали съезжаться к полудню. Я лично подходил к каждому, широченно улыбался и протягивал руку для пожатия. Авторитеты, скривив губы в снисходительной улыбке, подавали свои. Моя уловка срабатывала, я получал для промывки их сознания и внушения физический контакт. К назначенному времени прибыло семь авторитетов. Троих я уже знал. Трое назвали свои погоняла при рукопожатии. И только четвертый не подал руки, не назвался, а зло сверкнул глазами на меня и стоявшего рядом Хвата. С ним мне придется работать на расстоянии. Последним, как и положено смотрящему за краем, на роскошном джипе с аэропорта подкатил Циклоп. В Москву летал на всероссийский сходняк. С ним прибыл и московский представитель – довольно плюгавенький мужичок с лысиной, покрытой белесым пушком, и оттопыренными ушами. Он представился как Равиль Исмаилович и просто излучал радушие. Но вот чуть раскосые глаза обшарили меня весьма колючим взглядом. Я тут же вторгся в его сознание. Татарин приехал для разговора именно со мной: в столице заинтересовались моими изумрудами.

Встреча или, как говорят у них – толковище, благодаря моим псионическим способностям прошла в спокойной, дружественной обстановке. Для начала побеседовали с Хватом. Потом со мной. Конструктивно, но благосклонно. Затем Арам, армянский авторитет, ни разу не сидевший и купивший воровскую корону за выручку от продажи апельсинов, (а я ведь ее тоже купил!) вручил мне воровской символ – перстень из латуни с большим квадратным «камнем» из черного стекла. А вот Хвату – нет. И тот заметно сник.

Как я и предполагал, порт у Хвата отобрали. Не по чину кусок. Вкусняшку по решению «общества» передали тому злому с погонялом Аспид, что мне руки не подал. Особняк тоже ему достался. Я пытался «поработать» с его сознанием на расстоянии, но меня постоянно отвлекали, а это отрицательно сказывается на результатах псионического воздействия. Удалось лишь только немного пригасить его ненависть к Хвату и желание быстрой расправы.

– Ты, Арнольд, люди говорят, автобазу прикупил? – задал вопрос Арам. – Вот и займись автомобилями. Можешь еще что придумать, мы не против. В крае много чего бесхозного есть. Расширяйся, если сможешь. Только в общак не забывай долю заносить.

А я чо? А я ни чо! Конечно, с порта я мог княжество лучше снабжать и разнообразнее. Но тогда мне здесь надо было бы почти безвылазно сидеть. И практически постоянно воевать со всем криминалитетом, сначала с местным, а потом и со столичным. Ведь не секрет, что криминал всей страны управлялся из Москвы. И тамошние боссы сразу бы заинтересовались моим борзым поведением. Всероссийской славы мне не надо. Потому-то я и не стал обострять отношения. Даже слегка порадовался, что теперь не буду к одному месту приклеенным. Бандитский бизнес, он ведь тоже бизнес, им плотно заниматься надо, руководить, не отвлекаясь на что-либо иное. А то конкуренты, кореша зоновские или друганы-братаны, что под рукой ходят и жаждут подняться, быстро слопают. Мне-то с моими способностями это не страшно. Вот только воевать со всеми и постоянно ждать подлян со всех сторон – не хочу!

С автотранспортом полегче будет. Найду зама, знающего как дела делать по-настоящему, и бухгалтера, что крысятничать не станет. Слесаря, водители, охранники, экспедиторы… Ха, стоп! Я что, действительно собираюсь тут бизнес разворачивать? А оно мне надо? По большому счету – да! Для прикрытия моей основной деятельности – умыкания материальных ценностей из этого мира для укрепления другого. А кого на хозяйство поставить? Конечно, Мойшу Лейбовича! Мозги я ему вроде бы хорошо поправил, а деловая хватка у него есть. Вот пусть и трудится на меня, специалист хождения между струй проливного дождя. А если инстинкт национальный проснется, всегда смогу на путь истинный наставить: воровать у меня не надо!

– И еще, Арнольд, – вступил в разговор молчавший до сих пор Циклоп. – Наш гость Равиль Исмаилович желает побеседовать с тобой отдельно. Кстати, он ходатайствовал перед обществом об оставлении тебе доли в порту. Решение нами принято. Ты сам по себе, от Аспида не зависишь. Но и под ногами у него не путайся. Он вор авторитетный, а тебе авторитет еще нарабатывать надо. Общество тебе уважение оказало, в свой круг приняло. Малюта, старый каторжанин, за тебя подписался. Не подведи его, да и нас. А если где терки какие возникнут, решать мирно надо, без стрельбы. А то ты больно часто в последнее время за волыну хватался. Не хмурься, это не в укор сказано, а как совет добрый на будущее.

Советов законники надавали кучу немалую. Я же, изобразив крайнюю степень внимания, аккуратно листал память то одного авторитета, то другого, изымая информацию и вкладывая в их сознания положительные о себе впечатления. Наконец нравоучения закончились, и я с татарином уединился в отдельном кабинете. Приватный разговор получился коротким: мне было предложено поставлять изумруды напрямую в столицу. И цену татарин назвал приемлемую. Я согласился. Обговорив порядок обмена камней на забугорные дензнаки, вышли в общий зал, где уже в полный рост шло гульбище. Аспида и Хвата за столом небыло…

Время не бежало, время скакало диким мустангом. И сейчас оно для меня имело реальное значение. Я не хотел, возвращаясь в прошлое, выкидывать из него то количество времени, что провел в будущем. Ведь там-то мои люди живут, дела делают! Потому если здесь, в мире будущего, я провел неделю, то туда, в мир прошлого, тоже на неделю позже прихожу.

С последнего моего визита в Новороссийск минуло десять дней. А вообще в мире 1996-го года я уже третий месяц. Подзадержался, но оно того стоило. Короткими появлениями в Новороссийске и на приисках я контролировал тамошнюю ситуацию, но основная работа по становлению и укреплению Русского Уругвая легла на плечи князя Северского. Вообще-то и правильно! Это его княжество. Я там только в роли помощника и снабженца. Ну и вдохновителя, конечно. Потому и стараюсь нарастить военные мускулы княжества, таская туда оружие и людей. Средневековье понимает и уважает только силу. Русский Уругвай обязан стать могучим. Он одна из отправных точек для начала моей работы по укреплению Руси, превращению ее в Российскую Империю, с которой всяким-разным Европам, и не только им, станет опасно спорить. Про «воевать» вообще умолчу.

Дела в Уругвае делаются, но и моего пригляда требуют. Да и старателей пора вывозить. Еще с любопытным плантатором побеседовать необходимо. А может не разорять хозяйство налаженное, а к рукам прибрать? Подумать надо. Потом. Сейчас же другие вопросы решения требуют.

Неделя ушла на организацию работы автоколонны. Мойше назначение сначала мало понравилось, если судить по его уныло опустившемуся носу. Но буквально секунд через десять унылость исчезла, а в глазах навыкате сверкнули искорки. Хитрый еврей просчитал комбинацию, и возможно не одну. Я внутренне усмехнулся. Все вы, сыны израилевы, похожи один на другого! Что в двадцатом веке, что в шестнадцатом. На что уж мой Моисей должен мне, как земля крестьянам. И за свою жизнь, и за жизнь дочери, а все натуру свою обуздать не может. Получает у меня изумруды на огранку по весу, а сколько весит ограненный камень, в оправу вставленный, и сколько в пыль или обрезки ушло, я проверить не могу. Не разбирать же готовое изделие! И не контролировать же процесс огранки каждого камня. Да и ловить его за руку мне, откровенно говоря, неохота. Ладно уж, не обеднею. Вот и ходят по Новороссийску Уругвайскому серебряные колечки с очень мелкими изумрудиками. Пока они в княжестве, особой беды нет. А как выйдут за его пределы? Все знают, что ювелирная мастерская моя собственность. Значит, и изумруды мои. А где взял? А не скажу! Тем более грядет ухудшение отношений с испанцами. Так что могу послать их… в Анды! То есть далеко и надолго.

Вспомнил об испанцах, и стало что-то кисловато. Открытая конфронтация вещь плохая. Мы их победим, в этом я теперь ни сколько не сомневаюсь. Перевес в качестве вооружения на стороне княжества. Людей обученных для отражения вторжения тоже хватит. Тем более что в рукопашную с испанской пехотой, отличающейся от остальных армий Европы отличной выучкой и феноменальной стойкостью, я своих бойцов бросать не намерен. Все решат минометы и пулеметы. Только бы после этого не пришлось Буэнос-Айрес да Лиму в чувство приводить. Не хочется с соседом резаться.

Помимо руководства автобазой, нагрузил Мойшу заданием присмотреть еще чего вкусного, что можно безбоязненно и малозатратно к рукам прибрать. Шмыгнув носом, он убежал. Я же вышел на территорию. И вовремя. У ворот просигналила машина. Охранник распахнул воротины. Въехали два военных «Урала». В кабине первого, улыбаясь, сидел прапорщик Чухно. Боеприпасы привез. Возит чуть ли не в открытую! Мне даже иной раз жутковато становится: вот сейчас за ним следом ворвутся спецназовцы ФСБ и повяжут всех моих парней. Я-то уйду, а с ними что будет? Да и источник боепитания прихлопнут. Но ничего пока, тьфу-тьфу, не случилось.

– Я вас приветствую! – выскакивая из машины, крикнул прапор и бодрым шагом двинулся ко мне. Руку тянуть не стал, зная, что рукопожатия мне не нравятся (с каждой сволочью еще ручкаться, противно!). А «Уралы», заворчав двигателями, медленно двинулись вглубь территории, где за трансформаторной подстанцией у меня был еще один небольшой ангарчик. С ленточным транспортером, что позволяло освободить грузовик от привезенного за считанные минуты. Разгружавшие грузовик матросы ставили ящики на него, и те уплывали в темноту плохо (специально) освещенного ангара. Там их уже мои люди снимали с ленты и бросали в черноту портала. А в точке выхода, как рассказывал Дизель, ящики появлялись в нескольких миллиметрах над поверхностью пола и плавно на него становились. Принимающие быстро освобождали место для следующего. Когда я узнал об этой особенности портала мягко класть перенесенное, а не позволять ему падать с высоты, то был очень обрадован. Можно было швырять грузы в портал как угодно, не заботясь о сохранности даже хрупких вещей. Это намного сократило время перемещения.

Так было и в этот раз. Пятнадцать минут на один грузовик, столько же на другой, и контрабанда ускользнула из этого времени. Даже если сейчас и ворвутся спецназеры, то найти уже ничего не смогут. Оперейшн из нормал, оува – операция прошла успешно, отбой. Я сунул прапору жменьку зеленых бумажек, сказал, что отъеду по делам на месяц, и грузовики выехали за ворота. А я шагнул в портал. И тут же появился вновь. «Прыг-скок». Месяц местного времени прошел. Пора встречать завербованных «борцов со снежными лавинами».

Часть полученных от неправедных деяний в порту денежек потратил на закупку того, что не смогу просто спереть: постельные принадлежности, матрасы, подушки, одеяла, предметы личной гигиены, туристические палатки, посуду и еще многое, что облегчит быт переселенцев. Брал все оптом, и хозяева товаров, что я вывозил с их складов грузовиками, на меня чуть ли не молились. А я, расплатившись, заставлял их забыть обо мне и помнить только то, что они выгодно расторговались с приезжим из провинции лохом.

Настал день прибытия на пункт сбора соискателей «высокооплачиваемой работы по борьбе со снежными лавинами». Заранее полностью опустошил ангар автобазы и приказал оборудовать в нем что-то вроде переселенческого пункта с кроватями, столами, умывальниками и туалетами. Даже армейскую кухню поставил – кашу варить и чай кипятить. Хоть долго держать здесь людей я не планировал, но несколько часов, пока буду проверять прибывших на «вшивость», им где-то надо будет пересидеть.

Люди начали прибывать в назначенный день. Городские подходили и подъезжали самостоятельно. За иногородними на авто и железнодорожный вокзалы отправил автобусы. Встречать их подрядил бывших секретарш, что звонки соискателей в офисе принимали. Женщины деловые, встретят, составят список, прибывших доставят на автобазу. А потом опять на вокзалы, встречать следующий поезд или рейсовый автобус.

Некоторые добровольцы явились сразу со всем семейством, чего я рекомендовал пока не делать, но категорически не запрещал. Но они все же решили взять близких с собой. Видно, здешняя жизнь так достала, что хоть в каменный век. Да и в том, что их обязательно наймут, были полностью уверены. Видимо, резонно считали себя действительно классными специалистами и могли это подтвердить при окончательном собеседовании.

Семейных я проверял первыми и сразу отправлял в Уругвай, снабдив закупленным снаряжением. Помимо семей почти каждый из заключивших контракт артиллеристов и минометчиков привез еще кого-то. Это были знакомые, товарищи по службе или работе, друзья. С ними пришлось долго разбираться, отсеивая случайных людей, не понявших, куда их приглашают. «Довесков», просканировав сознание и дав заполнить анкету, отправлял в ангар на передержку.

Таким образом, за трое суток, отведенных мной на сбор, прибыли сто семьдесят девять человек. Рекрутов и их семьи отправлял без задержки. Контракт подписал добровольно? Да! Семью взял самовольно? Да! Вот по прибытии сам и разбирайся, если ныть начнут да истерики закатывать типа «куда завез, аспид!». Остальных ознакомил с условиями контракта, в котором было честно и без прикрас указано все: как служить и где жить. Кто-то, подумав, контракт подписывал, а кто-то отказывался. Этим я делал промывание мозгов, стирая следы полученной информации, а мои охранники через запасной выход отводили в автобус со шторками на окнах, исключая контакт с кем-либо по пути следования. Сядут в поезд, поедут домой, недоумевая, за каким чертом они в этот город приперлись.

Последняя категория попавших ко мне на собеседование – совсем случайные попутчики. Несколько рекрутов где-то распустили языки, и к ним прилепились разные «интересующиеся». Было их всего семеро: карточный шулер, два поездных вора, две проститутки, бомж вокзальный, в толчее забравшийся в автобус с целью пожрать на халяву и спереть чего-нибудь. Шулера и воров мои охранники скрутили и сунули в будку бывшей «вахтовки». Будут камень в княжестве ломать. Проституток и бомжа просто выкинули за ворота.

Был еще один товарищ – гражданин коренастого телосложения с цепким взглядом и поседевшими висками, лет сорока. С ним я беседовал долго. Пробираясь в его сознание встретил довольно сильное сопротивление. Пришлось изрядно попотеть. Кое-что узнать удалось, но это лежало на поверхности. Глубже я проникнуть не смог. А потом настало время мне самому уходить в глухую пси-оборону. Я был несказанно изумлен, нарвавшись на мощное сопротивление и умелое ответное нападение. В общем-то рутинное сканирование сознания очередного рекрута превратилось в пси-поединок. Но я выдержал это испытание, чужака в свое сознание не пустил. А когда тот ослабил напор, сам перешел в атаку, уже не боясь повредить ему. Постепенно чужак стал слабеть и сдавать позиции, а я усиливать давление. И вот его защита рухнула. Глаза коренастого потускнели, а сам он безвольной куклой осел на стуле, свесив голову на грудь. Я ринулся листать его память, но вдруг услышал в своем сознании знакомый голос:

– Поздравляю, ты выдержал еще один тест, – сказал тот, кто называл себя Богом. – Надеюсь, ты своего нового помощника не убил? Впрочем, таким способом убить ты не сможешь, только покалечить. Но это не страшно, Я его вылечу!

– Помощник? А зачем мне он? Да еще такой мощный телепат!

– Ты успел посмотреть, кто он? Нет? Тогда я скажу. Полковник ФСБ Сизов Михаил Михайлович. Твой резидент в этом времени. Мой тебе подарок. Все, работай!

– Подожди, зачем?..

– Для повышения качества выполнения твоей миссии.

Я сидел и смотрел на медленно приходящего в себя гэбэшника. Подарок. Ага, сюрпра-а-а-йз! И что мне с ним делать? В Уругвай тащить? Кажется, последние фразы я произнес вслух, потому как полковник пробормотал:

– Никуда меня тащить не надо. Ох, как же башка болит! Анальгина нет?

– Таблеток нет, только вот это, – я поставил на стол бутылку коньяка. – Налить, Михаил Михайлович?

– Ох, а водки нет?

– Нет.

– Налей, чуток. Не люблю коньяк и пью его редко, но если чего другого нет…

Я набулькал в две рюмки. Выпил сам, подождал, когда полковник выцедит свою, и вновь налил. На закуску были шоколадные конфеты. Лимона небыло. Посидели, помолчали. Полковник потер ладонями лицо, помассировал лоб и виски. Глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Потом выцедил налитое, закинул в рот конфету и, прожевав, начал рассказывать:

– Я начальник краевого управления ФСБ, полковник. По секретной специализации еще и телепат-дознаватель. Официально такой должности нет, и как я им стал – не знаю. Стерто. Основное задание – выявлять предателей. Дополнительное – искать латентных телепатов. Ну и управлением руководить, ловить шпионов. О том, что я телепат, никто в конторе здешней не знает. Одного предателя выявил, а вот с поиском обладающих пси-способностями – напряженка. В должности всего три месяца, мало с кем общаться помимо службы приходилось. И вдруг замечаю, что с некоторых пор у некоторых моих сотрудников контрольки, что я им в сознания поставил, нарушаться стали! Кто-то им в мозги заглядывал и делал это осторожно, но не совсем чисто следы убирал. Началось с исчезновения одного подполковника и одного каперанга, к которому первый в гости пришел. Кто-то в мозгах оперов с наружного наблюдения побывал. Потом этот кто-то в других мозгах покопался.

– Другие были у парнишки, что в банде Креста окопался, – перебил я полковника. – Вашего агента под прикрытием, которого я вычислил, но трогать не стал.

– Да, Илья Георгиевич, именно так. И мне стало весьма интересно, почему он жив. Банда Креста весьма жестока, Хват у руля встал – жестокости не убавилось, если вспомнить пару стрелок, на которые его приглашали. А тут ничего! Жив, здоров, невредим, в курсе всех дел, приближен наш агент, хоть и разоблачен. Как будто тот, кто в его мозгах копался, специально под разработку подставился. Стал я думать, сопоставлять, еще оперов задействовал. И наткнулся на тебя! Я был просто в шоке от той деятельности, что ты здесь развел! Практически не прячась, наплевав на все законы конспирации, ты развел весьма бурную деятельность! Складывалось впечатление, что у тебя либо все куплены, либо ты при любом раскладе можешь соскочить с любого крючка. Скажи на милость, куда делось столько вооружения и боеприпасов? А стройматериалы, цемент, металл, продовольствие, текстиль? Да все подряд, что в твои руки попадает, исчезает бесследно! Тебе это все сюда привозится, а отсюда не вывозится. Куда девается?! А люди? Я понимаю, что к тем пушкам артиллеристы нужны, и они сейчас у тебя во дворе топчутся. Но куда и как ты их вывозить будешь?

– Послушай, полковник. Господь сказал, что ты будешь моим помощником. А ты допрос учиняешь! Это я тебя спрашивать буду, с какого перепуга Он тебя ко мне прислал? По-моему, у вашей конторы прямой связи с Создателем нет и вряд ли будет. Так как получилось, что Он мне тебя прямо в руки сунул?! И откуда в твоем сознании такая защита? Опять же вряд ли у вас имеются столь сильные телепаты, способные на это.

– Я не знаю, кто ты и откуда взялся. По моему запросу Воинов Илья Георгиевич на просторах нашей Родины существует, и даже не в одном лице, но именно тебя – нет. На завтра я планировал тебя брать и беседовать на моей территории. Но сегодня ночью ко мне явился Он. Я атеист, но Он нашел аргументы, убедившие меня в Его существовании. А потом посоветовал не препятствовать тебе, а помогать. Сказал, что в этом мое предназначение в этом мире, и я Ему поверил! Представляешь? Я поверил Его словам! Потом Он положил свою руку мне на голову. Я уснул, а когда проснулся, обнаружил это.

Полковник распустил галстук, расстегнул рубашку и достал из-за пазухи такой же серебряный крест, что и у меня, только с прозрачным камнем сиреневого цвета. Аметист называется.

– Вот, видишь? Я креста никогда не носил, а тут просыпаюсь, а он у меня на шее. Хотел снять, так не получается! Хоть и цепочка достаточно длинная, но снять не могу.

– И не снимай, полковник. Я не знаю, какую функцию Он вложил в этот камень, но то, что он твой оберег – уверен! А еще что помнишь?

– Только Его слова: «Будь Илье помощником!» и все. А вот почему именно тебе – не сказал. А почему? Может, ты мне ответишь?

– Может, и отвечу. Только сначала решу, нужен ли мне такой помощник любопытный. Мне ведь придется тебе полностью довериться, о многом рассказать и многое показать. Только вот одного Его слова мне мало. Надо эти слова тебе делами подкреплять.

– Делами? Это можно! Но сначала – информацией…

Полковник говорил, а я запоминал. Государственных тайн он мне не открывал, мы оба знали, что они мне не нужны. А вот обстановку в крае раскрыл полностью. И захоти я взять в ней власть, подмяв и администрацию, и криминал, и бизнес, мне хватило бы одного месяца. У полковника инфа специфическая была даже на его непосредственное руководство. Как здешнее, так и столичное. Что с одной стороны весьма удивительно, а с другой, вспомнив о его пси-способностях, нисколько.

– Михаил Михайлович, – дослушав его рассказ, спросил я. – А сколько вас таких, в телепатии столь далеко продвинутых, в конторе?

– Не знаю, честное слово! И кто меня телепатом сделал, предваряя твой следующий вопрос – тоже не знаю.

– А отчеты на кого посылали?

– На кого – тоже не знаю. Только номер почтового ящика. Где находится, и кто почту забирал – ответ тот же.

– А секретчик, фельдъегерская служба?..

– Нет, не интересовался. Стойкая уверенность, что мне это знать не надо.

– Кодирование от излишнего любопытства.

– Да, я тоже так думаю. Так как, будем сотрудничать по Его желанию?

– Будем.

Я многое открыл полковнику. В том числе и историю своей жизни. Но не все. Лишнего ему тоже знать не надо. В частности, об остальных моих способностях. Откровенно говоря, я рисковал лишь только налаженным здесь каналом поставки в Русский Уругвай оружия и боеприпасов. Но свет на этом городе клином не сошелся! К сожалению, в данном временном отрезке найти тех, кто со спокойной совестью продаст за жменьку денег забугорных все, что мне будет необходимо, большого труда не составит. Я даже собой не рисковал! Каким бы сильным телепатом ни был тот, кто ставил пси-умения полковнику, я оказался сильнее его ученика. Как в спорте, где в соревнованиях выясняется степень мастерства участников, так и в схватке владеющих пси-способностями: победитель обретает дополнительную Силу. Потом проверю, что в качестве медальки получил.

Полковник ушел, оставив контакт для связи. А зачем нам, псионикам, его контакт, если я с ним напрямую связаться смогу? Ну, коли оставил, так пусть будет. Теперь на нем вопросы вербовки людей и поиск надежных источников снабжения. А я, проводив нежданного помощника, продолжил прерванную его визитом фильтрацию прибывших. Много времени это не заняло, и вот я вновь дышу воздухом княжества. Сто семьдесят один человек, включая двенадцать детей до пятнадцати лет, размещены во временных саманных бараках. Пока рабочие не построят для каждой семьи отдельного дома, поживут там. Заодно прорежутся и нюни, которыми мне, Ларите или Вито придется отдельно заниматься. Обратно никого не отпустим, всем здесь работа найдется.

Вызвал майора Шустова, начальника артиллерии княжества. Тот пришел с капитаном Зотовым, командиром роты. Отдал им в подчинение всех артиллеристов. Прибывшего со мной минометчика, старшего лейтенанта Карпова Льва Ивановича, назначил командиром минометной роты. Подчинил ему всех контрактников, знакомых с этим видом оружия. Теперь забота командиров, как из людей разной степени подготовки сделать боеспособные рассчеты. Я свою работу выполнил, личным составом их обеспечил. Теперь буду ждать результатов и подгонять.