Глава 46

Встав на светофоре, Георгий закурил, потянулся включить радио и заметил знакомую фигуру, идущую вдоль дороги. Перекинув черный пиджак через руку, мужчина шел по улице так, будто вокруг ничего не существовало. И перед ним, казалось, расступались не только люди, но и деревья с домами… Засмотревшись, Георгий не заметил, как красный цвет светофора сменил зеленый и нетерпеливо загудели стоявшие позади машины. Сорвавшись с места, Георгий подъехал к обочине и посигналил. Идущий по улице мужчина не обернулся. Георгий проехал дальше, затормозил у перекрестка, снова посигналил, опустил стекло и крикнул:

– Феликс! Садитесь, подвезу!

Мужчина замедлил шаг и обернулся. От этого медленного поворота головы у Георгия почему-то похолодели руки. Он мог бы поклясться, что сквозь непроницаемо черные стекла солнцезащитных очков на него посмотрели багрово-красные глаза.

– Это я, я – Георгий! – высунувшись в окно, он помахал рукой.

Поглядев на широкоплечий торс, торчащий из старой сиреневой «Судзуки», Феликс сошел с тротуара и подошел к машине.

– Здравствуй, Георгий. А где твой микроавтобус?

– Да он у меня для особенных случаев, машина фирмы, если честно. А это вот моя, личная. Садитесь! – Он открыл переднюю дверь. – Садитесь, садитесь, подвезу!

Бросив пиджак на заднее сиденье, Феликс сел в машину, и «Судзуки» тронулась с места.

– Чего делаете, куда идете? – Закурив, Георгий опустил стекло до отказа, старательно выдыхая дым на улицу.

– Просто иду.

– А куда подвезти?

– А ты куда едешь?

– Да особенно никуда. Просто… езжу. Хотите поездить?

– Почему нет?

– Музыка не мешает?

– Можно даже погромче.

Полилась напевная мелодия, за окнами поплыли дома и улицы. Минут через двадцать показались стены старой крепости. Георгий подъехал к кафе у самой башни и выключил зажигание.

– Мы приехали? – спросил Феликс.

– Да. Здесь вид очень красивый, весь город как на ладони. Идемте, не пожалеете.

Феликс вышел из машины и направился к желтым стенам тысячелетней давности. Поравнявшись, Георгий протянул ему бутылочку воды, но Феликс отрицательно качнул головой.

Вместе они поднялись на площадку перед древней башней, откуда открывался вид с высоты птичьего полета на город, морскую бухту и застывшие в небесной синеве прямоугольники нефтяных танкеров. Подставив лицо ветру, Феликс снял очки и закрыл глаза. Полуденное жаркое солнце стояло над городом. Его лучи скользили по чертам беломраморного лица, не согревая, но и не разрушая его.

– Может, я могу вам чем-то помочь, Феликс? – сказал Георгий, щелчком пальцев отправляя окурок в пропасть. – У вас же есть какая-то мысль, и вы ее думаете. Поделитесь, вдруг пригожусь.

– Это женщина, Георгий, я больше чем уверен – это женщина, – произнес Феликс, не открывая глаз.

– В смысле? О чем вы?

– Убийца, запустивший заколдованный трилистник из пещеры Аида, – женщина. Она знала, какими свойствами обладает этот обломок, знала, что он способен доводить людей до смерти, и убить она хотела конкретно Сидоренко – моего клиента. Остальные пострадали зря, погибли только потому, что были с ним знакомы. Ветка шла по цепочке, пока не попала к нему. На это и было рассчитано. Но кто бы мог подумать, что он обратится за помощью в наше агентство, кто бы мог подумать…

– Что он такого сделал, этот Сидоренко, чтобы его так сложно убивать? И почему женщина?

– Потому что только женщина додумается до такой изощренной мести и наберется столь долгого терпения. Мужчина поступит иначе: он постарается разрушить бизнес или просто наймет убийцу. Тут постаралась дама.

– А можно подробнее? Понять бы, чем ваш клиент мог насолить этой неизвестной женщине.

Покрутив в пальцах черные очки, Феликс открыл глаза и посмотрел на Георгия. Ветеринарный врач и фельдшер «Скорой помощи» увидел близко, рядом ярко-синие глаза с булавочными иголками зрачков. Под прямым солнечным светом их почти что не было видно.

– Если бы ты нашел у своего знакомого тетрадь со списком всех женщин, с которыми он когда-то… ммм… близко общался, что бы ты о нем сказал?

– Сколько знакомому лет?

– Почти пятьдесят.

– И до сих пор в тетрадку своих баб записывает? С головой у него что-то неладно. Ладно лет в пятнадцать, но в полтинник – это уже не лечится. А он женат?

– Давно развелся, больше не собирается.

– Так, может, бывшая жена?

– Слишком много лет прошло, и они не общались все эти годы.

– Тогда вы правы, вполне может быть какая-то обиженная и рассерженная дамочка из тетради. Будете искать по списку?

– Да нет, надеюсь, так справлюсь.

Они замолчали, глядя, как носятся над городом стрижи. На плоских крышах домов где-то пышно зеленели цветы в кадках, где-то столики под навесами ждали хозяйских разговоров за чашкой кофе или стаканом вина, а где-то были построены покосившиеся деревянные голубятни, и над ними крутились птичьи стаи, то пропадая точками в синеве, то возвращаясь снова.

– Георгий.

– А?

– Что бы ты сделал, окажись у тебя внезапно тридцать два миллиона евро?

– Честным путем?

– Да.

– Э-э-э-э… надо подумать. Даже не представляю, как выглядит такая сумма.

– Если купюрами по пятьсот евро, то это семь чемоданов «дипломат».

– Всего-то?

– Да, в один чемодан помещается пять миллионов.

– Во как, буду знать. Что бы я сделал… Для начала раздал бы все свои долги, нажитые в кризис, а потом уехал бы в Мадрид. Купил бы там замок с привидениями и зажил: один день уроки английского, другой день – игра на гитаре, третий день – учимся танцевать вальс, и так далее – вся неделя расписана. Пил бы старое вино, закусывая старым сыром, смотрел бы на старые картины, все вокруг меня было бы старым, только девушки молодые. Вот, как-то так.

– Почему именно Мадрид?

Георгий смотрел на море, а не на Феликса, но по голосу понял, что тот улыбается.

– Был я там в хорошие времена, очень мне понравилась Испания. Италия, Франция тоже ничего, но вот в Мадриде я бы жил.

– Чем ты занимался до кризиса, что за работа у тебя была?

– Зоомагазин держал, всяким мелким зверьем, птицами, рыбами торговал. Столько интересных и смешных историй могу рассказать про этот магазин – на неделю хватит. Хорошо дела шли. Потом наступили тяжелые времена, люди перестали покупать домашних животных, а на одних дешевых кормах бизнес не продержишь. Пришлось закрыться. С тех пор так и мыкаюсь, за любую подработку хватаюсь, а нормальной, постоянной работы уже не найти, все двери позакрывались. Что делать, не знаю, но надежды не теряю, вдруг произойдет какое-нибудь чудо? Вас вот, например, на Олимп свозил, подзаработал немного, а ничего ведь в этом месяце не предвещало. Да еще и незабываемые приключения вдобавок, кому расскажи – не поверят.

– Но ты же никому не собираешься рассказывать?

– Нет, конечно. Еще не хватало, чтобы народ в эту пещеру толпами побежал. Одна веточка с деревца столько бед натворила, а люди ж все дерево оттуда вынесут вместе с Аристодимусом. Еще и к самому Аиду чего доброго полезут. Нет уж, не надо. Никому не расскажу, не переживайте.

– Не переживаю, тебе можно доверять.

– Спасибо. Хотите поедем?

– Поехали.

Они спустились в центр города, и «Судзуки» подъехала к Elektra Palace.

– Время обеда, – сказал Феликс. – Сейчас своих в таверну поведу, пообедаешь с нами?

– Я бы с удовольствием, но должен домой ехать, отцу обещал помочь. В другой раз, ладно?

– Ладно. Удачи тебе, Георгий.

– И вам, Феликс. Звоните, как понадоблюсь. Или просто так, без дела звоните.