Она пила уже третью рюмку, но успокоение все не наступало.

– Какая-то бракованная валерианка попалась, – пробормотала Катя, швыряя опустевший пузырек в мусорное ведро.

Весь день она была на взводе. Все не могла забыть голубоглазого незнакомца. Звонила жениху, справлялась о делах. Тот отвечал односложно. Говорил, занят. Пришлось пригласить Константина на поздний ужин. Договорились на восемь.

Чтобы чем-то себя занять до вечера, Катя решила сама приготовить ужин. Готовила она прекрасно. С душой. Наверное, потому, что делала это редко. Рутина убивает фантазию, но каждодневное «кухонное рабство» никогда не было ее обязанностью. Этим занимались специально обученные люди, а Катя вставала к плите, только испытывая вдохновение. Предпочитала блюда в меру простые. Не потому, что боялась не справиться с многоступенчатым рецептом. Просто считала, если продукт хороший, его излишествами можно только испортить. Она, к примеру, не любила сложные соусы. Они отвлекали от основного вкуса. А вот французский «бешамель», по ее мнению, мог спасти любое блюдо, начиная с овощей и заканчивая мясом. Как и русский грибной соус.

Сегодня она приготовила «гуакамоле» с гренками в качестве закуски и «фахитос» как основное блюдо. Решила порадовать жениха, обожавшего мексиканскую кухню.

Без пяти девять он явился. Катя отпустила Лидию после того, как та перемыла кастрюли, сковороды, плиту и пол, забрызганный соусом. Аккуратность в число Катиных достоинств не входила. Если бы не прислуга, жила бы пусть и не в грязи, но в легком беспорядке.

– Как дивно пахнет! – восхитился Костя, поведя носом.

– Сегодня у нас мексиканский ужин.

– Чудесно. – Он вручил ей букет.

Цветы жених приносил Катерине часто. Красивые композиции, в которых… как бы это странно ни звучало… не было души. В черемухе, сирени, первых ирисах, в полевых ромашках, садовых пионах, кувшинках – была. В букете из скумбрии, перевязанной морской капустой, тоже. А в этих умело составленных флористами композициях, нет.

– Проходи, садись. Я сейчас поставлю цветы в вазу и присоединюсь к тебе.

– Мы одни? – спросил Костя.

– Симон уехал с друзьями за город.

– А Лидия?

– У нее рабочий день до семи. Я иногда прошу ее задержаться, но сегодня в этом нет надобности.

– А я думал, она живет с вами.

– При отце – жила. Он себе даже чаю заварить не мог или погреть молока, чтобы попить на ночь. А я вполне справляюсь сама. – Но Катя сказала не всю правду. Лидию она перевела в другой график из-за племянника. Горничная была особой весьма привлекательной и не старой. Да, она годилась Симону в матери, но многих молодых людей привлекают зрелые женщины. Еще не хватало, чтобы такая постоянно находилась под носом у парня и спала через стенку.

Опустив букет в воду, Катерина уселась за стол. В центре стояла бутылка вина. В вине она совершенно не разбиралась и любому элитному алкоголю предпочитала компот из сухофруктов. Но Костя был не прочь выпить бокальчик-другой за ужином. Для него она и расстаралась.

Борисов откупорил бутылку, разлил «Мерло» по фужерам. Заметил, что к сегодняшнему ужину больше подошло бы пиво. Но Катя сей плебейский напиток не любила, поэтому такой вариант даже не рассматривала.

Чокнувшись и выпив по глотку, жених с невестой приступили к ужину.

Костя ел с удовольствием. А Катя едва притронулась к аппетитно пахнущим блюдам.

– У тебя нет аппетита? – полюбопытствовал Борисов.

– Напробовалась, пока готовила.

– Так это твое произведение кулинарного искусства? Браво, Катенька!

Она приняла комплимент. Подождала, когда Костя выпьет еще, а потом спросила:

– С кем ты сегодня встречался?

– Много с кем.

– Но тебе позвонили, ты срочно засобирался…

Он отмахнулся, вроде как не забивай себе голову, оно того не стоит, и положил себе на тарелку еще «фахитос». Но от Кати не так-то просто было отделаться:

– Когда ты ушел, я выглянула в окно и увидела тебя с каким-то мужчиной. Что это за человек?

– А какое это имеет значение? – резко спросил Костя.

Кате не понравился его тон, но она ответила спокойно:

– Мне кажется, я его знала когда-то. Или он напоминает кого-то, кого я знала.

– Точно нет.

– Откуда такая уверенность?

– Он из N-ска.

– На Волге? Ни разу не была, но говорят, красивый город. – Она взяла фужер, сделала глоток и поморщилась. Все же вино не ее напиток. Тем более сухое. Сладкое она еще могла бы пить. – А что вас связывает с этим мужчиной?

– Кать, я тебя не узнаю. Тебя моя жизнь никогда не интересовала. Откуда это любопытство?

– Я же сказала. Мужчина мне показался знакомым.

– А я тебе на это ответил: ты не могла с ним встречаться.

– Потому что он из другого города? – фыркнула она. – Может, мы в Америке пересекались. Или в другой стране.

– Он не выезжал за пределы России.

– Ты можешь сказать мне, кто он?

– Зовут Александр. Фамилия Карпов. Он, что называется, специалист особого профиля, и мне понадобились его услуги. Я удовлетворил твое любопытство?

– Нет, – не стала облегчать ему жизнь Катя. – Какие услуги?

– Сексуальные.

Катерина с упреком посмотрела на жениха.

– Да, да, шутка, – закатил глаза он.

– Неудачная.

– Александр, или Сан Саныч, так его называют, следопыт.

– В смысле, охотник?

– Можно сказать и так. Но не на зверей. Он ищет давно утерянные вещи.

– Какие, например?

– Если я скажу, ты все поймешь, и сюрприза не получится. Поэтому позволь мне не отвечать на твой вопрос.

– Позволь не позволить, – непримиримо качнула головой Катя. Жених начал ее раздражать. Что он уперся? – Ты же знаешь, я не люблю сюрпризы. Так что ищет Сан Саныч?

– Клады.

– Оружие времен Великой Отечественной? Иконы? Горшки с монетками?

– Любые. Но больше всего его схроны Стеньки Разина интересовали. Тот награбил так много добра, что прятал его не только сундуками, но даже лодками.

– Судя по машине кладоискателя, схроны атамана он так и не нашел?

Жених пожал плечами:

– Я не спрашивал. Да и не сказал бы он мне. Деятельность его нелегальна.

– А теперь главный вопрос: что для тебя ищет Сан Саныч? – И тут Катерину осенило: – Я поняла! Ты решил возобновить поиски «Славы» и для этого подключил профессионала?

– Нет, – коротко ответил он.

– Не обманывай меня. Отец просто бредил этим камнем. Желал завладеть, чтобы подарить мне на свадьбу. Готов был отдать за него космические деньги, надеясь, что бриллиант принесет мне удачу.

– Но камень сгинул. А ты не вышла замуж.

– Наверное, потому, что так и не стала владелицей «Славы», – скептически ухмыльнулась Катя.

– Все мы знаем причину. Не вынуждай меня говорить это вслух. Не хочу обижать тебя.

– Я, как всегда, сделала неправильный выбор, – пожала плечами она. Свои ошибки Катерина давно научилась признавать, но когда на них указывали другие, выходила из себя, поэтому Борисов и предпочел выразиться иносказательно. – Если ты ищешь не «Славу», то что?

– То, что заставит тебя сделать правильный выбор.

Катя внимательно посмотрела на Костю. Вздохнула и спросила:

– Под правильным выбором ты подразумеваешь?..

– Себя. Твой отец мечтал о том, как мы поженимся. Он говорил об этом на смертном одре.

– Я помню его слова, – резко оборвала жениха Катя. – Но жениться на мне ради моего папы, пусть и глубоко тобою уважаемого, не нужно. Как раз об этом я и хотела с тобой поговорить. Еще утром…

На сей раз Борисов не сдержался:

– Катерина, я люблю тебя долгие годы. И все жду, когда же ты увидишь во мне СВОЕГО мужчину. Твой отец понял, что мы созданы друг для друга, двадцать пять лет назад. Я чуть позже. И только ты упорно не признаешь этого…

– Ты меня любишь? – не поверила своим ушам Катя. Остального она просто не услышала.

– Разве это не очевидно? – Константин покачал головой. – То, что я не женился, не доказательство?

– Конечно нет. Ты весь в науке…

– Я давно не занимаюсь наукой. И если бы ты хоть сколько-нибудь интересовалась моей жизнью, то знала бы.

– Я знаю о твоем новом поприще. Компьютерным обеспечением занимаешься, так ведь?

– Лет пять уже, как нет. Сейчас кондиционированием промышленных помещений. Но я по-прежнему холостяк. И все из-за тебя.

– Но почему ты никогда не показывал своих чувств?

– Ты же знаешь, какой я гордый. Боялся быть отвергнутым. Или хуже – обсмеянным. Поэтому просто был рядом и ждал, когда ты прозреешь.

– Не лучшая тактика.

– Согласен. И, понимая это, я решил действовать. – Константин заметил, что бокалы опустели, и взял бутылку. Катя терпеливо ждала, когда он снова заговорит. – Я отыщу венец великой княгини и надену тебе на голову. После этого ты выйдешь за меня.

Катерина не сразу поняла, о чем речь. Нахмурилась.

– Неужели ты забыла? – удивился Константин.

– Если ты о свадебной диадеме Елизаветы Федоровны, то нет. Не забыла. Папин брат, служивший в Эрмитаже, много о ней рассказывал. А также демонстрировал фотографии. Мне очень нравилась юная Елизавета, да и диадема тоже. Отец, по фотографии, заказал для меня копию. Из стекла, конечно же. Я носила ее на все праздники. И временами грезила, представляя себя на балу в Зимнем дворце.

– И хранила долгие годы. Где она сейчас?

– Не знаю. Может, валяется где-то. – Она отставила бокал. И взялась за вилку. Нужно немного поесть. – Но как ты найдешь диадему? Она давно сгинула.

– Это уже мои проблемы.

– А если она так и не отыщется?

– Я буду расстроен, но не раздавлен. Значит, не судьба. Мы продолжим с тобой дружить и считаться парой.

– А если ты ее заполучишь, наденешь мне на голову, а я с тобой расстанусь после этого?

– Переживу. Но дружить с тобой перестану. Если не хочешь видеть меня своим мужем, скажи сейчас. Не обманывай ни меня, ни себя саму.

– Не знаю, Костя, – беспомощно проговорила Катерина. – Ты огорошил меня, признавшись в своем чувстве…

– Думал, ты в курсе. Женщины же славятся своей интуицией.

– Только не я. Иначе не связывалась бы со всякими… козлами! – Катя отбросила вилку. Подалась вперед, чтобы приблизиться к Борисову. – Почему ты не проявлял себя как заинтересованный во мне мужчина?

– То есть ты забыла ТОТ поцелуй? А я помню. Всю страсть в него вложил… А как долго с духом собирался… Но ты оттолкнула. Потом еще утерлась брезгливо.

– Это было лет пятнадцать назад.

Костя пожал плечами, будто говоря: ты же меня знаешь. Борисов долго держал обиды в памяти. Даже тот смех, которым сопроводила Катя его падение с лыж, не забыл. В прошлом году, когда она грохнулась с крыльца загородного дома и едва не покалечилась, он подбежал, чтобы помочь встать и сказал: «Видишь, это совсем не смешно… Падать!»

– У меня голова кругом, – прошептала Катерина. – Нужно все осмыслить.

– Оставить тебя одну?

– Если можно.

– Я тоже хотел бы уйти, потому что признание мне не так просто далось…

– Созвонимся завтра.

Борисов согласно кивнул. Через пять минут они распрощались.