Когда они с Вульфом приехали к Константину Игоревичу Борисову, то в его квартире обнаружили интересную парочку.

Женщину и мужчину.

Сведения о Катином спутнике Новицкий получил минут через двадцать после того, как они покинули кладбище. То есть тот, кому поручили разузнать о Берднике, выяснил не только то, что он умер в прошлом году, но раскопал сведения о ближайшем его помощнике, который к тому же является женихом дочки Александра Глебовича Екатерины. Той самой неудачнице, которой мог бы помочь «Слава».

– Эдик, и почему ты не министр МВД? – восхитился возможностями Вульфа Сергей. – Мы бы побороли преступность.

– В «мусора» идти в падлу. А в президенты баллотировался бы, если б не судимости.

– Так они у тебя давно погашены.

– Народ урку не выберет. А зря. Я бы порядок навел.

– Вот тебе верю… Честно!

Отрадов сам сидел. По статье 111. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Сергей избил мужа своей любовницы, застукавшего их в койке. Тот сам напросился, поскольку сучил ручонками и обзывался непотребно, да еще супруге своей неверной в лицо плевал. Отрадову ничего не оставалось, как защищать себя и честь опороченной им женщины. Он нанес всего два удара. В лицо и в живот. Сломал мужику челюсть и ребро. Подумаешь! В честном бою он травмы и тяжелее получал. И не бросался заявления писать, а разбирался сам, по-мужски. А этот рогоносец не просто заяву накатал, но еще и, пользуясь связями, подсуетился, чтобы впаяли по максимуму. В итоге отсидел Сергей семь лет…

А Эдик в общей сложности восемнадцать!

И оба они оказались за решеткой из-за Элеоноры.

Сына она могла отмазать. Невелико было первое его прегрешение. А потом понеслось… Как снежный ком.

И рогоносца на Сергея она натравила, желая разлучить с дочкой Леной.

Жестко.

А лучше сказать, жестоко.

И все равно брат и сын продолжали ее любить. Пусть и тайно. И если бы она пожелала их вернуть в свою жизнь, оба прибежали бы, только позови. Только внучка, Ефросинья, смогла противостоять Элеоноре. Она не простила бабку. Не за себя – за всех. И отомстила. Мало того, из квартиры выжила, так еще и имя, данное ей Линой, поменяла. За что, естественно, поплатилась. Сокровища Шаховских достались не ей. А Ане. И хоть Сергей был за дочь рад, но его не оставляла мысль о том, что Еву обделили.

– Эдик, а ты не думал о том, чтобы диадему отдать дочери? – спросил он Вульфа.

– Я для нее и ищу ее.

– Для Фроси?

– А, ты о ней… Нет, обойдется. У меня другая доченька есть – Линочка.

– Ты назвал ее в честь матери?

– Нет. В честь артиста-каратиста. Сын – Брюс. Она – Лина. Лина Эдуардовна.

– Но диадемы достойна именно Ефросинья.

– Потому что русская, а не китаянка? – раздулся от возмущения Вульф.

– Нет. Потому что ты, отец, ей ничего не дал.

– Она сама много чего взяла. Хата, которую она отжала у матери, стоит десятки «лямов». Не рублей, Серега, долларов. Плюс обстановка. Там антиквариата столько! И колье ей от бабки досталось. С рубиновыми розочками. Она не внакладе.

– Я не хочу пупок рвать ради Фроси. Та она еще штучка, не спорю. Но с другой стороны… Бабку в дом престарелых не сдала, а купила ей квартиру. Пусть и не самую лучшую, но отдельную. Та жилплощадь, что ей досталась, не тянула не то что на десяток «лямов», на один-то с трудом. И я сейчас не о долларах. Фрося привела ее в порядок. И я даже представить не могу, чего ей это стоило. А ведь ей никто не помогал. Все сама! Крутилась как могла.

– Ага. Под богатыми мужиками.

– Что ей оставалось? Помощи ждать неоткуда.

– Не делай из меня монстра. Фрося сама отказалась со мной общаться.

– А ты и не настаивал.

– Ты че меня «лечишь»? – посуровел Вульф. – Узнал о своем отцовстве десять лет назад, когда дочка уже невеста, да богатая, и строит из себя…

– Вот именно – богатая. Элеонора озолотила мою дочь. До того, как это сделал я.

– А моя сама насосала на хаты и тачки, пока я в тюряге чалился. И что?

– Подари ей диадему. Она же твоя принцесса.

Вульф отмахнулся, но задумался.

И вот спустя час они явились к Борисову, а в квартире застали эту интересную парочку…

– Вы кто, черти? – в свойственной ему манере обратился к незнакомцам Эдик.

Не на высоком приеме же, чтобы их «господами» называть или хотя бы «гражданами». А черти, это по-вульфовски.

– А вы? – не стушевалась женщина.

Лет сорок пять, на вид. Интересная. Мужчина моложе. Молчит, но не потому, что боится, а что-то про себя прикидывает.

– Она? – спросил у Сергея Эдик.

– Похожа.

– Эй, я тут, – разозлилась дама. – Не надо говорить обо мне как об отсутствующем человеке… Или неодушевленном предмете!

– Екатерина Александровна Бердник?

– Она самая.

– В отца пошли. Но удались лучше. Я бы сказал, вы – красотка. И почему вам в любви не везет?

– Эдик, будь деликатнее, – попросил Сергей.

– Эдик? – переспросила госпожа Бердник. – Сын Элеоноры Георгиевны?

– Родителей не выбирают, – криво усмехнулся Вульф. – А с вами кто?

– А с вами? – не сбавила напора Екатерина.

– Я брат Элеоноры, Сергей, – представился Отрадов.

– Обалдеть! Это все равно что встретить киногероев в жизни!

Сергей с Эдиком переглянулись – не поняли.

– Я же столько о вас слышала, – улыбнулась Катерина. – Отец все уши мне прожужжал об Элеоноре и ее семейке. И вы вообще не такие, какими я вас представляла…

– И ладно, – поморщился Эдик, любопытство дочки Бердника ему не льстило. Ведет себя как маленькая, будто Железного человека на улице встретила. – Что вы тут делаете?

– Вы Вульф, так? Большой криминальный босс. А выглядите как ведущий кулинарного шоу. А вы, Сергей, на моряка похожи.

– Когда-то я служил на флоте, – подтвердил Отрадов. – А вы, похоже, нам зубы заговариваете?

И тут спутник Катерины сделал одно неверное движение. Он что-то убрал под кровать. Эдик это заметил. У него все еще было соколиное зрение! Спасибо за это водорослям, которые он жрал годами. Сначала желая похудеть, а потом чтобы не превратиться обратно в борова.

– Достань ту штуку, что спрятал, и дай мне, – приказал Эдик.

– А если я этого не сделаю? – хмыкнул парень.

– Ты бессмертный, что ли?

– Вы вдвоем. За вами – никого. Иначе охранники уже себя обозначили бы. С двумя стариками я справлюсь. Так что не надо мне угрожать.

– Смотри, какой борзый, – подивился Вульф.

– Вы все интересовались, кто я. Меня зовут Александр Карпов.

– То самый? – воскликнул Эдик. – Следопыт?

– Вы слышали обо мне?

– О, я о тебе знаю почти все! – Теперь Новицкий походил на человека, столкнувшегося на улице с Железным человеком. – Вчерашний вечер и половину ночи зависал на ваших сайтах. Материалы читал, с людьми общался. Ты легенда, Сан Саныч. – И, повернувшись к Отрадову, пояснил: – Он как Индиана Джонс, только настоящий.

– Тоже диадему великой княгини ищет?

– Скорее всего. И нанял его, как я думаю, Борисов.

– Почти правильно, – кивнул следопыт. – Константин хотел меня нанять, но я от сотрудничества отказался. Мне условия не подошли.

– Поэтому решил вломиться в его квартиру?

– Я сопровождаю госпожу Бердник.

– А под кроватью спрятал?..

– Не ваше дело.

– Ты будешь со мной ссориться? – приподнял одну бровь Вульф. Одно лишь это мимическое движение лица превращало его в антигероя боевиков.

Какой там ведущий кулинарного шоу?! Злодей из «бондианы»!

– Не хотел бы. Но и лошить себя не позволю. Давайте заключим сделку.

– На каких условиях?

– Борисов предлагал мне десять миллионов.

– А ты отказался? И кто после этого лох? Взял бы зеленушку и не парился…

– Не долларов – рублей.

– Тогда несерьезно. Согласен.

– От вас я приму их. От вас не убудет, а мне очень пригодится.

– Я тебе больше нравлюсь?

– Если честно, то да. Но я еще не сказал, что кроме денег от вас потребую.

– Наглый, а? – снова обратился к Сергею Новицкий.

– Справедливый, – поправил его Сан Саныч. – Поэтому хочу, чтобы диадема досталась Еве. Если вы согласны передать ее дочери, я возьму десять миллионов рублей.

– А если я скажу тебе «да», а потом кину?

– Это будет на вашей совести.

– Какой милый наивный мальчик, – расхохотался Вульф.

Отрадов видел, что Карпов ему нравится. Да и не стал бы он рассусоливать с неприятным ему человеком.

– Дайте честное слово вора.

– Оно ничего не будет стоить, потому что ты фраер.

– А мне и его достаточно.

Вульф оперся плечом на косяк, почесал нос.

– У тебя там часть тарелки? – спросил он.

– Две. Но отнять не получится. Я убегу, их уничтожу, а потом делайте со мной что хотите.

– Ты в курсе, что тарелка – новодел? Фарфор старый, а краска на нем почти свежая.

– Догадываюсь. Игра затеяна не вашей матушкой. А ее отцом, – Александр указал на Катерину. – Он собирался запустить квест, но скончался раньше времени. Поэтому все так… через пень-колоду.

– Ладно, я согласен, – решительно проговорил Вульф. – Мы вместе находим диадему, я забираю ее, перечисляю тебе десять «лямов», а потом еду к доченьке, которую, по мнению некоторых, – и покосился на Отрадова, – я всю жизнь обделял.

– А госпожа Бердник не будет против? – осведомился Сергей. – Отец для нее диадему искал.

– Госпоже Бердник чихать на нее. Как и на «Славу» вашего. Это папины заморочки, не мои, – отрезала Катерина.

– Вы же говорили мне, что бредили романовской короной, – удивился Александр.

Подумать только, они все еще на «вы»! Значит, Сергею показалось. Он-то решил, между ними что-то есть.

– В детстве. Мне брат отца запудрил мозги всей этой царской мишурой. Что еще ждать от работника Эрмитажа? Да, я бы не отказалась от антикварных драгоценностей. Но все, что хочу, я могу и сама себе купить. Отец оставил мне кучу денег. Трать – не хочу.

– Значит, вы не в обиде?

Катерина пренебрежительно фыркнула, потом решительно сказала:

– Оставляю вас, мужчины, наедине. Домой поеду. А вы… – Она обвела их лица взглядом. – Продолжайте письками мериться. Ни в чем себе не отказывайте!

И решительно направилась к выходу. Ее никто не задержал.

– Как же все-таки без баб хорошо, – выдохнул Вульф, когда дверь за ней закрылась.

– Но без них никуда, – напомнил Сергей. – Давайте уже, начинайте письками мериться.

– Чего-чего?

– Доставайте осколки. Будем тарелку склеивать.

Сан Саныч первым выложил на кровать две четвертинки.

– Откуда? – поинтересовался Эдик.

– Одну сам нашел. Следуя подсказкам, отрыл из могилы вашего пращура. Той, где были спрятаны сокровища Шаховских. Второй осколок мы с Катериной обнаружили у Константина в тумбочке.

Вульф, осмотрев осколки и чуть подумав, по-акульи улыбнулся.

– А я все понял. Могу обойтись и без твоих. Но не буду. Уговор есть уговор.

После этого Эдик достал свои артефакты. Мужчины сложили фрагменты вместе. Получилась цельная картинка.

– Я один ничего не понял? – подал голос Сергей. – Где красный крестик, галочка или любое другое обозначение нужного места? Где диадему искать?

– В районе Орловского кладбища, – ответил Эдик спокойно.

– Церковь? – спросил Сан Саныч, указав на значок почти в центре карты.

– Не-е-ет. Но ты не поймешь. А Серега должен.

Отрадов склонился над тарелкой.

Изучал ее, изучал… И вынужден был развести руками. Он ничегошеньки не понял.

– Я нашел осколок на могиле Элеоноры, – принялся просвещать дядю Вульф. – Саныч на фундаменте фамильного склепа. Тот, что мы отжали, валялся на чердаке дома, где когда-то проживала дочка Натальи Анненковой. Сохранилась бы ее могилка, уверен, осколок был бы спрятан там.

– И что из этого следует?

– Ты как будто не Шаховской, – покачал головой Эдик. – Неужто забыл историю смерти своего прадеда?

– Николая? Погибшего при пуске водонапорной башни?

– Его самого.

Это был несчастный случай. Молодой граф финансировал проект. Башню возвели, но на торжественном открытии случилось несчастье. Обвалился декоративный бортик, пущенный по краю крыши. Осколки кирпичей ударили графа Шаховского по голове. Тот умер спустя час по пути в больницу. Сестра же его, стоящая рядом, не пострадала вовсе. Даже туалет ее не запачкался кирпичной крошкой и брызнувшей из головы брата кровью. Считалось, это потому, что на шее у нее было колье со знаменитым «Славой». Этот случай был известен всем потомкам погибшего графа и служил доказательством всесильности фамильного бриллианта.

– Вот же она, башня, – раздраженно проговорил Эдик и указал на карту. – Не узнаешь?

Когда Сережа был маленьким, отец показывал ему это строение. А Эдику – мать. Вот только…

– Башня разрушена лет тридцать назад, – напомнил Отрадов.

– Я знаю. Но она нарисована. А мы выяснили, что краски свежие. То есть…?

– Это все равно что галочка или крестик.

– Бинго!

– Так чего мы ждем? – нетерпеливо воскликнул Сан Саныч. – Поехали уже!

И они поехали.

Вульф предложил воспользоваться его «Линкольном». Сергей был за рулем. Это не нравилось Александру. Машина, на его взгляд, была слишком неповоротливой, а водитель чересчур осторожным. Ему не терпелось попасть на место, где когда-то стояла башня.

– А что сейчас вместо нее? – спросил он.

Но никто не смог ему ответить. Ни Эдик, ни Сергей не помнили.

Они добрались до погоста. Поставили машину у ворот. Продавцы цветов и разных мелочей, среди которых даже попадались гипсовые святые, давно расторговались и разошлись по домам. Было пусто и тихо.

Вульф повертел головой, выбирая правильное направление.

– Туда, – сказал он и ткнул пальцем вправо.

Сергей и Саша последовали за ним, как верные оруженосцы. Топали минут пятнадцать. Старики устали. Новицкий еще и запыхался. Думал, получится быстрее. Только Карпов на молодых ногах все время вырывался вперед. Его еще и нетерпение подгоняло.

На месте водонапорной башни теперь была рефрижераторная будка. Заброшенная лет двадцать назад, разрисованная граффити и используемая вместо общественного туалета.

– Лучше бы останки башни сохранили, – заметил Вульф. – В них хоть какая-то элегантность была.

– Будем ломать дверь? – спросил Александр.

– Нет, надо копать.

– Где?

– А вот тут, – и указал на один из углов.

– Почему?

– На граффити посмотри.

Среди бранных надписей и цензурных, ну типа «Тут был Вася», на будке были примитивные рисунки. В том числе… КОРОНА!

– Эдуард Петрович, я в восхищении, – цокнул языком Карпов и подобрал обломок шифера, чтобы использовать его вместо совка. – С вашей наблюдательностью и логическим мышлением в следопыты бы… Янтарную комнату обнаружили бы. И сокровища инков.

– В детстве я хотел быть кладоискателем.

– Брось врать, – хохотнул Отрадов. – Ты хотел завмагом стать. Чтобы матушке доставать икру и колготки капроновые.

– По тем временам почти одно и то же. – Он перевел взгляд на Александра, который уже сидел на корточках и копал землю. – Ну, что там у нас?

– Что-то есть…

– Уже?

– Да. Наткнулся на нечто твердое. Думаю, коробку.

Но нет. Не угадал Сан Саныч. Когда «нечто» было извлечено из земли, всем стало очевидно, что оно – это кастрюля. Самая обычная, эмалированная. Обмотанная скотчем для того, чтобы крышка не съехала.

– Символично, – заметил Эдик.

Александр содрал клейкую ленту и снял с кастрюли крышку. Три пары глаз устремились внутрь «сундука», чтобы увидеть сокровище…

– Это что? – брезгливо сморщился Вульф.

– Диадема, – ответил ему Сергей.

– Да, но она же пластмассовая.

– Не совсем. Сделана из металла и стекла. Для девочки.

– Я не понимаю – беспомощно выдохнул Эдик.

– А я, кажется, да, – проговорил Карпов.