Глава 19

Таможенников было трое. Белорус, поляк и еще какой – то странный тип. Балак, понял я, не проверяя ауру, и так видно, да и боялся я быть замеченным. Они достаточно небрежно проверяли документы, ограничиваясь сверкой лиц путешественников с фотографиями на планшете одного из них. Балак держался сзади, внимательно и в то же время ненавязчиво осматривая находящихся в вагоне. Когда очередь дошла до нас, он вдруг посмотрел мне в глаза, и я почувствовал странное шевеление под лобовой костью головы.

Он пытается прочитать мысли, понял я и принялся думать о чем – то отстраненном, стараясь одновременно не выдать собственного волнения. Я стал думать об Ирине, своей бывшей жене, представлять её лицо, волосы, плечи, её голос. Шевеление в голове прекратилось. Балак отвернулся в сторону следующего купе. Когда таможенники развернулись уходить, я украдкой бросил взгляд на папку, в которой находились изображения тех людей, которых искали таможенники. Я увидел пять лиц. Пять наших лиц, мое, Олега, Игоря, Роксаны и Володи-Чомбо. Это были не фотографии, это были очень качественные, цветные рисунки. Закрыв дверь купе, мы облегченно вздохнули. «Нас ищут.» – прошептал я. Олег вскинул руку, мол, тихо, может услышать. Я замолк, прислушался, но в коридоре ничего не происходило. Усевшись на нижнюю полку, я вернулся мыслями к Ирине. Что-то в тех старых воспоминаниях показалось мне странным и необычным. Я начал перебирать в памяти ту картинку, которую представлял под давлением сканирующего мой мозг Балака. Ирина, её внешность, её цвет кожи, её одежда… Ага, это картинка из госпиталя, где я оказался с контузией после того боя в дагестанском ущелье, последнего, из-за которого меня комиссовали.

Ирина сидела справа на табуреточке, я лежал по пояс голый, с перебинтованным плечом. В том плече было отверстие от пули, выпущенной в меня Ибрагимбеком, лидером боевиков, которых мы уничтожили. Стоп, стоп.

Я понял, Что необычное было в том воспоминании. Ведь в плечо меня в тот день не ранили. Были осколки в спине и в ноге, а в плече не было. Очередь принял Сашка Васильев. Он погиб тогда. Я полез под рубаху и ощупал левое плечо. Шрам действительно присутствовал. Тот самый шрам, который я вчера обнаружил в душевой.

И тут я вспомнил сон, приснившийся мне в автомобиле, несущемся в сторону Москвы из Павловского Посада. Я вспомнил все до мельчайших подробностей. Вспомнил, как наблюдал за развитиями событий и как не мог повлиять на ситуацию, вспомнил, как в последний момент спас Васильева и получил пулю в плечо. Вспомнил… И окончательно запутался. Это что же получается? Это значит, что мое сознание вернулось в прошлое и переиграло ситуацию заново. Это значит, что я изменил ход истории и спас Сашку. У меня в голове наложились две линии памяти. Одна, когда Сашка погиб, и вторая, когда я сделал рывок и спас его. Я снова полез под рубаху и убедился, что шрам на месте.

– Что-нибудь не так? – спросила меня Алиса, наблюдая за моими телодвижениями.

Я подумал и решил друзьям ничего пока не рассказывать.

– Да, нет, все в порядке. – ответил я.-… А нет телефона? Мне нужно позвонить.

Алиса внимательно посмотрела на меня, но я не давал никаких пояснений, потом она достала свой электронный планшет, вывела на экран какую – то программу со стандартными клавишами телефона и протянула мне.

– А это… неопасно? – спросил я, имея ввиду прослушивание всех средств связи Балаками.

– Ну, если ты не будешь ничего такого говорить, что могло бы нас выдать, то не особо. Ты сейчас под действием блока и никто не заметит ничего необычного.

Я извинился и вышел в коридор. Зайдя в туалет и заперев за собой дверь, позвонил своему бывшему начальнику, полковнику Кодолову. Это был единственный номер, который я хорошо помнил. Полковник ответил сразу, после единственного гудка, наверное держал в руке мобильный.

– Да, слушаю вас – услышал я знакомый хрипловатый голос. Я пытался поднести устройство к уху, но в этом не было необходимости, сработала громкая связь.

– Здравствуйте, товарищ старший инструктор, как вы поживаете?

Голос полковника посерьезнел, такое обращение говорило ему, кто звонит и что звонок очень важный. Это наш старый пароль, его знали только я и он. Он ответил, что-то общее, но по тону я понял, что он меня узнал и готов выслушать. И еще я понял, что он очень рад меня слышать, рад, что я жив и что позвонил ему, но все равно, дело превыше всего, поэтому он готов держаться в рамках легенды. Я немного подумал, как правильнее сформулировать свой вопрос, потом сказал:

– Вы помните первого взводного? Какова его дальнейшая судьба? – законспирированный мой вопрос означал, помнит ли он МОЕГО командира первого взвода, Сашку Васильева, где он и что с ним теперь.

– Помню, с ним все в порядке, он дома, не работает больше. – ответил мой бывший командир. – никто больше не работает. – уточнил он, и я понял, что Сашка жив, живет у себя во Владивостоке и больше не служит в армии, а так же я понял, что полковник сам уже на пенсии.

– Отлично, спасибо, я с вами обязательно еще свяжусь – сказал я и нажал отбой.

«Представляю, в каком недоумении сейчас Кодолов.»-подумал я и вернулся в купе. Отдав планшет, я залез на свою верхнюю полку и уставился в окно. Друзья недоуменно смотрели на меня. Я минуту сомневался, потом решил все им рассказать. Может они сталкивались с чем нибудь подобным. Вместе будет проще разобраться. Я пересказал сначала реальную историю того боя, потом рассказал свой сон и показал шрам.

– Выходит, я каким-то образом вернулся в прошлое и изменил ход истории, – заключил я.

Ребята сидели молча, анализировали.

– Ни о чем подобном я никогда не слышал. – ответил Олег. Алиса соглашаясь с Олегом задумчиво пожала плечами.

– Это какая – то ошибка… Такого не может быть… Я если может… Тогда это меняет очень многое. Вернемся, надо посоветоваться с дедушкой… С братиком-поправилась Алиса.

– Кстати, когда я в машине проснулся, после того сна, Серафим, спросил, что мол, мучают призраки прошлого? Быть может, он все знал?

Ответов ни у кого не было. Мы сидели и переваривали новую информацию.

– И вообще, – сказал я-я, конечно, не сведущ в ваших делах, но все произошедшее кажется мне весьма странным. Не поддается никакой логике. На нас три раза нападали и каждый раз силы противника были соизмеримы с возможностями нашего сопротивления. Что помешало черным не открывать дверь в том подземном тоннеле, и не расстрелять нас из подствольных гранатометов после того, как мы сами откроем дверь? Ведь пространство было чистым при сканировании и, если бы дверь была закрыта, мы бы обязательно в нее вошли.

Далее, кто мешал Балакам на трассе выставить не две машины, а пять? Или вертолет с боевым снаряжением? Они бы раскалашматили нас за несколько секунд, и все! Или в монастыре послать не взвод, а роту? Это неправильно. Любой, более менее разбирающийся в стратегии уже давно бы нас уничтожил. Так не бывает, так не делается. Такое впечатление, что нас постоянно ведут и имитируют желание уничтожить, каждый раз давая шанс выжить и спастись. Если бы, например, я руководил операцией по нашей поимке, я бы давно нас поймал. Как они отслеживали наш маршрут. Ведь все встречи были неслучайны. Всегда враг выходил на нашу позицию, точно зная, где мы и сколько нас. Нет, это какая-то игра. Мы действуем по какому-то определенному плану, разработанному кем – то неизвестным…

В ответ на мою тираду ребята недоуменно пожали плечами.

– Не знаю, – сказал Олег, – за всю свою жизнь я не сталкивался с подобными операциями. Обычно все происходит довольно просто: мы выследили и уничтожили, нас выследили… Я действительно не стратег, мне что говорят, я то и исполняю, но ты, конечно, прав. Помнишь, в арсенале, нам сказали, что нас уже ждут, идите мол, прямым путем. Если бы это нам не сказали, мы бы вышли за дверь и, быть может, не было бы нападения в метро. Кто-то нас туда направил, и этот кто-то явно из наших. Но ведь у нас не бывает предателей. Не мог же он отправить нас на смерть. Он был уверен, что мы справимся. Но все равно, было необходимо проверить, что ли, нас, испытать. Но испытания целесообразны при становлении бойца или там, подразделения… В данной ситуации, когда на кон поставлено многое, это не имеет смысла. Ведь, если бы не справились… Володю захватили бы Балаки. Странно все это.

– И Серафим отправил меня в Иерусалим задолго до появления Володи. – задумчиво сказала Алиса.

Мы старались слово Чомбо не произносить. Мало ли что.

Минут десять все задумчиво молчали, анализируя информацию.

– Следуя этой логике, на вокзале в Праге нас должны ждать, несмотря на весь наш… камуфляж. – сказал я. Друзья озадаченно согласились.

Решили на вокзале не выходить, а выпрыгнуть из поезда за несколько километров до него, когда уже подъедем к городу. Алиса достала изо рта жевательную резинку и прилепила её под сидение своей полки. – Она сообщит мне, если в помещение войдет кто-то обладающий черной Ххатхой. – ответила она на мой вопросительный взгляд.

На этом и порешили. Стали ждать приближения к конечной остановке. Я залез на свою верхнюю полку, положил руки за голову и смотрел в потолок, размышляя и происшествии и вспоминая свой последний бой. Оба варианта. Пытался найти отличия или не соответствия. Я восстановил в памяти все до мельчайших подробностей. Всю хронологию, все действия. И я не находил никакой разницы, за исключением последней секунды. Кроме того. Я вспоминал все последующие события. Удивительно, но здесь был лишь один вариант памяти. С момента, как я очнулся в госпитале и увидел свою бывшую жену. И еще рассказы моих бойцов о том как они тащили нас с поля боя. А вот о том, что Сашка выжил, я рассказов не помню. Хотя они тоже должны были быть. Странно все это.

Когда начались пригороды Праги, мы собрались и вышли в коридор. Алиса отследила проводника. Он был в своем купе. Алиса дистанционно усыпила его ненадолго, минут на семь-восемь, чтобы не вызвать никаких подозрений. Если он не появится и не исполнит свои обязанности по высадке пассажиров.

Мы удачно покинули поезд. Алиса умудрилась даже захлопнуть за нами вагонную дверь. Олег в это время отводил взгляды многочисленных чехов, снующих по улицам и проезжающих мимо в автомобилях. Мои спутники прыгнули и просто приземлились на ноги, неизвестным мне еще способом, погасив скорость, я же по-старинке приземлился перекатом, запачкав в пыли одежду.

Проводив состав взглядом, не заметил ли кто, мы скрылись в хитросплетении Пражских улиц. Выйдя на дорогу, поймали городское такси и попросили отвести нас в ближайший недорогой отель. После прибытия Алиса заставила водителя забыть происшедшее, последних пассажиров и место нашей высадки. Примерно через час после эвакуации Алиса сказала:

– Есть контакт. – имея ввиду, что датчик в виде жвачки сработал, в купе появился кто-то, наделенный Балакской аурой. Нас действительно ждали.

Мы разместились в номере и стали звонить по указанному Серафимом телефону. Дозвонились сразу. Абонент на той стороне был краток. Он назвал место и время свидания и отключился. Мы сели перед электронным планшетом и стали знакомиться с картой Праги, общей информацией о Пражском замке, Соборе святого Витта и другой информацией, предоставленной всемирной паутиной. До назначенной встречи оставалось полтора часа. Помывшись по очереди в душе, мы собрались и пошли в центр. Встреча должна была произойти в квартире номер восемь, находящейся в одном из четырехэтажных домов недалеко от центра. Меня удивило то, что все дома в историческом центре были одинаковы. Нет, не точными копиями, но спроектированы все были в едином стиле. Все это придавало городу неповторимый шарм и определенное лицо и характер. «Вот молодцы!» – подумал я, – «Чтят собственную историю и традиции, не то, что у нас, вон, десять лет в Москве не был и многие улицы совсем не узнаю.» Все застроили какими-то непонятными зданиями, уродующими и без того кривую морду столицы.

Привычно осмотревшись, мы зашли в подъезд, поднялись на второй этаж и нашли искомую квартиру. Звонка не было, было старинное кольцо-молоточек, располагающееся прямо вокруг дверного глазка. На условный стук в дверь, нам открыл очень тощий старик, одетый в мантию католического священника. Видимо, он и есть священник. Он вежливо и покровительственно пригласил нас внутрь, показал, где снять обувь и верхнюю одежду, после чего рассадил за накрытым столом. Стал угощать чудесно приготовленной свининой и свежими овощами, из напитков были красное вино и чешское пиво.

– Давайте знакомиться, господа. – сказал он, почему то после того как усадил за стол – Меня можете звать падре Станислав.

– Алиса, Олег, Максим. – представились мы.

– Преподобный Серафим связался со мной и попросил вас встретить и помочь по мере сил и возможностей. Однако, кто вы и какова цель вашего приезда он не уточнил, так что, не будите ли вы так любезны и не расскажете мне, что привело вас к нам.

Я заметил, что говорит он на чистейшем русском языке. Аура у падре Станислава была ровной и белой, без всяческих завихрений и перекатов, что говорило либо о величайшей мощности его Ххатхи либо о высочайшем спокойствии и умиротворении. А может быть, о том и другом одновременно.

– Мы из Московской епархии, из организации Белое Знамя, и прибыли к вам по очень важному делу. Задание у нас чрезвычайно сложное, и нам понадобится помощь местного подразделения Виттов, нам необходимо выкрасть Марибор – камень. – сухо и лаконично выдала Алиса.

Падре улыбнулся. Или вернее горько усмехнулся.

Это не возможно. – сказал он, – Я очень уважаю преподобного Серафима и его организацию, но не понимаю, как трое Непроявленных были направлены на решение подобной задачи и, извините, вообще посвящены в подобного рода информацию. У нас, в Европе категорически запрещено посвящать вас, простых людей в дела Проявленных и, несмотря на все уважение к Серафиму, я вынужден отказать вам в помощи. Более того, по нашим законам я обязан удалить из вашей памяти всю информацию обо мне и о существовании черных и белых. Старик вдруг щелкнул пальцами обеих рук, да не просто, а каскадом из нескольких звуков, при этом произнеся какое-то неизвестное мне слово. Но за полсекунды до этого Алиса выставила вперед две руки и выкрикнула: «Шалимб!».

Падре посмотрел на нас с интересом.

– Спокойно! Мы Витты, мы защищены Абордурмом, это камуфляж-сказала Алиса, встала из за стола и подняла ногу, показывая священнику свою ступню. Подошва светилась ярким белым светом.

– Абордурм… Силен брат Серафим. Я за всю свою жизнь ни разу не видел Абордурм в действии, только читал о подобном. Что же, господа… и дамы, извините меня за мою выходку, но мы здесь в Европе очень ревностно относимся к сохранению великой тайны своего существования. Слишком свежи еще в памяти случаи, когда тайное становится явным… Однако я все равно не представляю, чем бы я мог помочь вам в вашей миссии. Во первых, вы находитесь в цитадели европейских Балаков. Прага издревле была под полным контролем черных, здесь нет вообще никаких подразделений Виттов. Все давно или уничтожены или изгнаны. А для реализации ваших планов потребуется полномасштабное вторжение большим количеством сил. Понадобится человек сто, может, больше. Их придется собирать несколько недель и потребуется разрешение совета старейшин. А для этого необходима высочайшая мотивация.

Повисла пауза.

– Какова истинная цель захвата Марибор-камня? – закончил вопросом старик.

Мы молча переглянулись.

– К сожалению, мы не уполномочены разглашать подобную информацию. – ответила Алиса.

– В таком случае, я ничем не смогу вам помочь. Ради чего необходимо собирать совет старейшин? Как я им объясню необходимость подобной операции, способной спровоцировать новую затяжную войну на уничтожение?

– Нет, нет, ни о каком штурме не может быть и речи. Нам необходимо как можно незаметнее выкрасть артефакт и вернуться в Москву в кратчайшие сроки.

Мы будем действовать втроем. – ответила Алиса и улыбнулась.

– Втроем… Это невозможно. Там порядка пятидесяти постоянно находящихся Балаков очень высокого уровня и еще неизвестно, сколько могут прибыть в кратчайшее время, в городе постоянно живут более четырех тысяч. Плюс полиция, армия.

– Нам необходимы карты объекта, местоположение камня, расположение постов охраны, степень вооружения, досье на главных действующих лиц и тому подобное… Ну, и вооружение. – вмешался в разговор я.

– Экие вы… Молодцы. Неужели вы настолько уверенны в успехе своей миссии… Или вы знаете то, чего не знаю я? – падре Станислав задумался.

– Ну что же, слушайте. Давным давно, в шестнадцатом веке пражский замок, он тогда был совсем другим, гораздо меньше, был оплотом восточноевропейской организации Виттов. Здесь была наша основная база, школа, училище и поселение. Главным зданием был Собор святого Витта, вы, наверное, догадались, почему он так называется. Правда, сейчас из названия убрали, по понятным причинам, одну букву, получилось просто, святого Вита. Он был построен на месте, где был и есть мощнейший выход Ххатхи из поверхности Земли. Энергию не нужно накапливать она сама витает в воздухе, набирай сколько влезет. Естественно Балаки постоянно предпринимали попытки захватить это святое место. Ххатха она же не имеет цвета, её используют как белые, так и черные. И вот им это все-таки удалось. Тогда погибло разом около трех тысяч Проявленных, только с нашей стороны. И теперь, это главная цитадель Балаков, они охраняют её как зеницу ока, и ни разу Виттам не удавалось отбить её, хотя попытки постоянно предпринимались. Марибор-камень хранится на самом нижнем этаже храмовых подземелий, и доступ туда есть только у великого Ульриха. Только он один знает, где конкретно тот находится, и будьте уверены, он вам не покажет.

– Но ведь вы там бывали? Вы наверняка предполагаете, где он может… Должен располагаться? – Алиса придвинулась к священнику и заговорщицки прищурилась.

Падре смутился и улыбнулся.

– Я был там очень давно. Наверняка там многое изменилось… Но вы правы… Я догадываюсь, где он может располагаться. Когда то, несколько сотен лет назад я часто там бывал и проводил много времени… А вы проницательны милочка. – еще раз улыбнулся священник.

И я понял, что в те давние времена, этот тщедушный старик присутствовал при всех описываемых событиях и наверняка занимал какую – то очень высокую должность в штабе Виттов.

– Что же, бог вам в помощь, принимайте пакет. – сказал падре Станислав.

Я почувствовал, как мне в лоб ударил маленький, невидимый объект. Он всосался через лобовую кость внутрь мятным холодком и раскрылся в голове информационным пакетом воспоминаний: общий план построек, Собор, все его залы и коридоры, лестницы, потайные комнаты, подземелья. Все до мельчайших подробностей, словно трехмерная компьютерная модель, только невероятно четкая, с многочисленными деталями и нюансами. Мое сознание блуждало по Собору, заглядывая в многочисленные закоулки, пробегало по коридорам, спускалось в подвалы и вылетало через окна и двери, парило над площадью, проникало в соседние строения. Я был настолько увлечен открывшимся зрелищем, что не заметил, как священник встал из-за стола и начал прощаться. Вернувшись в реальность, я услышал:

– Жить вы можете здесь, эта квартира совершенно безопасна. Кушайте, отсыпайтесь, думайте. А завтра с утра я приду к вам, и мы обсудим, чем я еще смогу вам помочь. Оружие, там или боевые артефакты. В общем, отдыхайте. – сказал падре Станислав, оделся и ушел.

Мы с Олегом, не сговариваясь, налили себе по бокалу великолепного чешского пива, чокнулись и выпили. Алиса достала свой чудо компьютер и погрузилась в чтение каких-то древних символов. Я снова вернулся к модели Собора Святого Витта и его окрестностей. Я изучал все до мельчайших подробностей, мне это было нужно. Я привык перед началом операции тщательно готовиться и изучать местность, тем более, что мне никогда раньше не представлялась возможность использовать точную модель объекта, в полном размере и со всеми существующими деталями. Да еще в собственной голове. Кроме того, сам собор представлял из себя настоящее архитектурное чудо, которым можно было любоваться часами. Классическая готика, сумасшедшие стеклянные витражи с библейскими мотивами, неописуемой красоты иконостас, скульптуры, люстры, орган и многое многое другое. Модель, переданная старым священником, была настолько подробной и точной, что не хватало только тактильных ощущений, что бы можно было спутать её с оригиналом. Казалось я сам там побывал и все досконально изучил.