«Такое разное прошлое: давно выпавший снег»
Вчера вечером небо налилось серо-черным так, что ждал снега. Не получилось, лишь похолодало.
Снег так же незыблем и вечен, как счастье или боль. Всегда рядом, всегда неожиданно и всегда ожидаемо.
Белизна и свежесть превращает осенне-грязную Самару в красивый город. Ему не мешает даже нежелание земляков не мусорить и сигаретные пачки, пакеты из-под шаурмы с использованными гондонами под окнами.
Снег хрустит долгожданно в ноябре и жутко утомляет где-то к празднику мальчиков, носков и рыльно-мыльных подарков с распродаж. Снег рядом всю нашу русскую жизнь и никогда не станет ненавистным. Просто иногда устаешь, не более.
Мы встали на горушке прямо у дороги Знаменское-Горагорск в конце октября девяносто девятого. Укрепились… укрепились так, что спина плакала горючими слезами после двух позиций для гранатомета и орудийных погребов. Плащ-палатки сносило ветром и, отстояв свое ночью, Коля и я полезли в старенькие и насквозь вшивые спальники. А Лифа, оставшись под утро, заснул.
Снег засыпал все вокруг и нас с Колей. Сашка, клюя носом в окопчике, смахивал на замерзшую ворону. Отплевавшись от холодного крошева, растаявшего только на носу и губах, сел, понимая, что дико зол. Коля злился не меньше. И мы не нашли ничего умнее, чем покрыть матом друг друга и прописать друг другу. Я сапогом, Колька своимсемьдесят четвертым. А Лифа? А Лифа был тупо подонком, да и ляд с ним. С Колей мы помирились в процессе поиска «чего б пожрать».
Январь две тысячи восьмого завалил Самару снегом чуть ли не по крыши припаркованных кредитных «фокусов» с «сонатами». Самарское метро, радостно отдаваясь эхом сотен и сотен людей, принимало в себя, сколько могло. И, наверное, в первый раз после открытия, было совершенно рентабельным.
На следующий день никто и ничто не работало, по Дыбенко, с криками «ура», гоняла счастливая троица на снегоходах, к моей сестре в «Патио», чьи хозяева явно свихнулись от жадности, приехали две «буханки», а через три дня владельцы «нив» и «патриотов» немало заработали на выдергивании из сугробов малолитражек. Виноватого нашли. Как еще… Начальник ТТУ ответил за всех и вся, не выгнав на очистку свои секретные боевые трамваи, а саперы 2-й армии, добравшиеся из Башкирии, уехали просто так.
Моим главным снегом навсегда останется тот, ради которого мой строгий дед, дождавшись моих шести лет, сделал снеговую лопатку. И, даже утыканный окурками и желтый, снег всегда останется грузом на ней, помогавшей моему давно ушедшему деду чистить двор и улицу рядом с домом.
И, да, уже соскучился по тебе, дружище снег.
