Эпилог

Наступил конец января. Стоял ясный полдень. С утра пораньше отряд из местных дровосеков и мужчин-беженцев отправился в леса, чтобы отобрать деревья под будущие жилища. Драгоценную древесину разделили на две категории – на стены с крышами и для очагов. Топливо стоило беречь.

Взяв инструмент, Батон и Мигель ушли вместе со всеми. Старому охотнику нравилось на новой земле. Если раньше он с удовольствием и даже с каким-то остервенением предпочитал ходить на мутантов, то теперь они с Лерой с таким же энтузиазмом охотились в Фарерских лесах на кроликов и белок. Со священником отношения также стали мягче. Была ли тому причиной вновь обретенная семья или женитьба Леры, Батон не знал. Внутри него просто что-то произошло, и он отпустил девушку. Это был не надлом, но спокойное решение.

Погода стояла благоприятная, и, углубившись в чащу, мужчины споро принялись за работу.

Зная, что присутствие в лесу дровосеков распугает потенциальную дичь, Лера и Милен решили отложить на сегодня охоту и после завтрака пошли погулять по деревне. За последнюю неделю, что беженцы осваивались в «Братстве», девушки встречались каждый день и старались общаться как можно чаще.

– Как думаешь, много деревьев они сегодня выберут? – спросила Милен, пока они шли по улице в сторону пирса, где виднелась громада «Грозного».

– Не знаю, но надеюсь, что достаточно, – ответила Лера, пряча руки в карманах куртки. – А это не слишком повредит лесам?

– Не переживай. У отца здесь, да и на других островах, все схвачено. Проблем даже с топливом не будет. В конце концов, если бы с этим были трудности, наши не стали бы вам помогать.

– Тогда ладно. Хочется поскорее начать строительство домов. Неудобно уже перед твоей мамой.

После того как всех беженцев расквартировали в поселении, Милен договорилась с родителями, что Лера и Мигель будут жить у них в доме.

– Не говори глупостей, родители вам рады.

– Все равно. Жаль, придется ждать весны, чтобы начать стройку.

– Раньше никак, – согласилась Милен. В этот момент они вышли из деревни и двинулись по петлявшей среди камней тропинке к пирсу и «Грозному», от которого к установленным возле домов электрогенераторам, привезенным с «Черного дракона», тянулись многочисленные обледенелые кабели. Реактор лодки был полезен и здесь, хоть и не было ясно, сколько он еще протянет. Все это время корабль не пустовал. Его работу поддерживала команда обитавших на борту корейцев, так и не пожелавших обосноваться на берегу и спускавшихся на землю только за необходимым провиантом. Несколько семей из Убежища тоже отдали предпочтение каютам, а не деревянным протопленным комнатам, и еще Птах устроил себе в одной из кают келью.

Лера посмотрела на застывший корабль.

– Как думаешь, он когда-нибудь еще поплывет?

– Скучаешь по приключениям? – улыбнулась Милен.

– Немного, – прислушавшись к себе и убедившись, что это правда, призналась Лера. – После всего, что довелось на нем пережить, как-то непривычно долгое время сидеть на одном месте.

– Это пройдет, – ответила Милен. – А куда бы ты отправилась, если могла?

– Не знаю. Куда-нибудь еще. Но обязательно далеко-далеко, к новым берегам, посмотреть, жив ли кто-то еще.

– Наверняка. Планета ведь большая. И в других краях есть люди. На земле и под землей.

– Под землей, – задумчиво повторила Лера, смотря на «Грозный».

Знала ли она несколько месяцев назад, что это грандиозное плавание закончится не дома в Пионерске, а на далеких островах в чужом море? Да и был ли бункер в Калининградской области действительно ее настоящим домом? Что вообще человек вкладывает в это понятие? Лера знала, что для нее дом был там, где находились родные люди: деда и Мигель, Юрик, баба Дина, Милен… Теперь все они были вместе. А значит, здесь была их новая обитель, в которой они со временем научатся жить хорошо.

В конце концов, их домом была целая планета. Пусть пока местами и непригодная для жизни, но все-таки своя, родная. И может, со временем им удастся все вернуть. Надежда всегда оставалась. Лера верила в это. И не переживала, даже думая о том, что на ее веку человечеству, может, и не придется осуществить никаких глобальных изменений. Ничего. Главное, чтобы у последующих поколений все получилось. Должно было получиться. Не зря же они все были выжившими.

– Придет время, и люди снова будут плавать по морям и путешествовать по континентам, – вслух сказала Лера. – Все будет, как раньше. Только намного лучше.

– Ты в это веришь? – спросила Милен.

– Да. Я в это верю.

Еще немного постояв, подмерзшие девушки двинулись обратно в деревню. Мужчины еще не вернулись из леса. Милен проводила Леру до дома родителей и зашла в гости к матери попить чая.

Они немного посидели втроем, отпивая из кружек дымящийся напиток, греясь у потрескивающего очага и обсуждая последние сплетни, которых было не так уж и много. Зато проводили время вместе, и им было о чем поговорить. Маленькие уютные житейские мелочи.

Вскоре Милен засобиралась домой, чтобы успеть приготовить к возвращению Олафа обед, а Лера помогла мадам Ламбар помыть кружки и убрать со стола. Затем она пошла в комнату, которую отвели им с Мигелем. Там уже дожидалась копошившаяся на расстеленном поверх кровати пледе Чучундра. Присев к столу, на котором стояла кадка с посаженным из контейнера цветком, Лера раздвинула занавески и взглянула на зимний пейзаж за подернутым инеем стеклом. Там ходили люди, блеял скот и звякало железо.

Скоро из леса вместе с остальными вернется муж и обязательно расскажет ей последние новости. А они-то уж не заставят себя ждать, в этом девушка была уверена. И новости эти непременно будут добрыми.

Лера сидела за столом и, подперев ладошкой щеку, смотрела на распустившийся белый цветок, тянущийся из кадки и источавший мягкий, едва уловимый аромат. По весне она обязательно посадит оставшиеся семена в землю, чтобы и другие смогли полюбоваться цветами.

Рядом тихонько копошилась Чучундра.

Все было хорошо.