Глава 31. Союзники. Свет

Повинуясь короткой команде мастера, мы остановились. Санчес начал что-то говорить, но осекся на полуслове. Сакура осматривалась по сторонам, в ее руке — откуда только взялась, уже была катана с горящим зеленоватым свечением клинком. Софья, Блейз и Железняк неаккуратно сбились в кучу, рядом оглядывалась растерянная Майя. Филипп держался в стороне — глядя на меня с нескрываемой злостью — как на причину предстоящего унижения. То, что оно последует, сомнений не было — либо мы сейчас сойдем с дороги и попадем под раздачу разгневанным моим поведением японцам, либо повернем коней — и тогда, без сомнения, группа Макленина будет гнать нас вперед через всю территорию жемчужного сектора.

Ситуация, несомненно была хорошо режиссирована – с необычайной ясностью понял я. И тут же некстати вспомнил, где видел гербовый рисунок провоцировавших нас всадников, оскорбляющих Сакуру. Медальон с похожим рисунком остался в том месте арены, где исчез труп японки, убитой на моих руках в ходе вступительного испытания.

С чувством, близкому к отчаянию поражения, я глянул на мастера. Олег эмоций не выказывал, но чувствовалось, что он растерян.

– Может мне одному? Попробовать прорваться, или отвлечь внимание? – предложил я, обращаясь к мастеру.

Олег лишь покачал головой, и – будто в поиске решения, поднял глаза к небу.

Будто ему в ответ, над нашими головами почти сразу раздались многочисленные хлопки крыльев, быстро нарастая волнообразным гулом. Мгновенье — и на дорогу перед нами приземлилось сразу три грифона. Огромные монстры — с телом льва, орлиными крыльями и головой полностью отгородили нас от приближающейся группы Макленина.

Это были, судя по размерам и белоснежному оперению, королевские грифоны – по размерам намного больше того, на котором прибыла еще вчера утром на вступительное испытание Юлия.

В седлах белоснежных монстров сидели всадники в белой с золотом форме кадетов Диаманта – французской цитадели. Огромные полуптицы-полульвы вели себя достаточно нервно — не прекращая взмахов, взрывая огромными когтями землю и со скрежетом царапая камни тракта. Еще два оседланных грифона сейчас парило прямо над нашими головами.

Настороженно глядя на незваных гостей, сквозь взмахи крыльев я заметил остановившуюся в недоумении группу Макленина. И тут же над черными всадниками – заставив нескольких кадетов испуганно пригнуться, пролетело буквально упавшее с неба чудовище. Это было нечто, похожее на смесь птеродактиля и василиска — огромное чешуйчатое тело с перепончатыми крыльями и крупной некрасивой головой, похожей на петушиную.

Заложив резкий вираж, невиданный монстр остановился прямо перед нами, захлопав крыльями -- так что на нас ощутимо дохнуло воздушной волной. Из седла, с высоты нескольких метров, легко выпрыгнула грациозная девушка. Летящая походка, гордо поднятая голова, высокий рост, тонкая и хрупкая – даже худощавая фигурка, удивительно длинные ноги – она буквально представляла из себя общепринятый эталон понятия о французской красоте.

– Эжен! – громко, звонким голосом обратилась ко мне незнакомка, приближаясь. После последовала быстрая и эмоциональная французская речь – слов я не понимал, но смысл был определенно ясен – девушка была рада столь неожиданной случайной встрече.

Спрыгнув с лошади, я тут же невольно – стараясь скрыть удивление, оказался в объятиях щебетавшей девушки и был награжден двумя дружескими поцелуями. Грифоны в это время, проявляя все большее беспокойство, захлопали крыльями – один из них, всадник которого явно не справлялся с величественным монстром, рванулся в сторону группы Макленина – отчего ровный строй распался.

Два других грифона заклекотали, также агрессивно захлопав крыльями – один из них, после предупредительного, с наигранным испугом крика наездника, едва не напрыгнул на черных всадников. Его немалые серповидные когти мелькнули прямо у конских морд. Группа Макленина окончательно расступилась – Олег тут же коротко рявкнув командой и двинул коня вперед, проскакивая по дороге мимо рассыпавшихся кадетов в черной форме. Остальные из нашей команды двинулись за мастером – лишь Блейз с Железняком замешкались, но быстро догнали всю группу.

Француженка, видя мое замешательство, жестом позвала меня за собой, к опустившему шею птеродактилю, пригласительно распластавшего по земле крыло. Положив ладонь на морду скакуна – превратившегося через мгновенье в небольшую фигурку, следом за девушкой я забрался в длинное седло. Не успев как следует усесться, от рывка чудовища схватился за пассажирскую луку седла – ящер взмыл в небо с такой скоростью, что ветер засвистел в ушах.

Поднявшись на несколько десятков метров, этот гибрид птеродактиля и василиска широко распластав крылья, начал планирование. Остальные грифоны взмыли в небо следом – но не приближаясь к нашему ящеру близко. Отодвинувшись вперед, с деланой легкостью – будто гимнастка в цирке, француженка развернулась в седле, оказавшись ко мне лицом.

– Ты обдумал предложение? – деловым тоном, кардинально отличным от недавнего беззаботного щебетания, поинтересовалась девушка на английском.

Разглядывая незнакомое юное, тонкое лицо, на миг я замялся – не понимая, о каком предложении может идти речь. Но почти сразу вспомнил о приглашении в Диамант, переданном мне сенешалем французской цитадели сегодня утром.

– Это очень лестное для меня предложение, – осторожно ответил я, – но в данный момент у меня еще много незавершенных дел в Эмеральде.

Степенно кивнув, француженка не выказала никакого неудовольствия. Жестом показав на фигурку коня, которую я еще сжимал в руке, она требовательно протянула руку. Передав ей статуэтку, взамен я с немалым удивлением получил другую. Более крупных размеров, она внушала уважение даже сейчас, не будучи активированной. У меня в руках был оседланный саблезубый тигр, замерший в стелящейся позе, преисполненной скрытой угрозы.

– Чтобы в будущем избежать сложных ситуаций, тебе может потребоваться его сила и скорость, – прокомментировала подарок незнакомка.

На языке вертелось тысяча вопросов, но я сумел ее удивить.

– Почему у тебя нет герба на униформе? – глядя на пустой щит над ее левой грудью, поинтересовался я.

Девушка удивленно взмахнула длинными ресницами, а после весело и заразительно рассмеялась. Не ответив, она вновь с необычайной грацией циркачки развернулась в седле, и заставила ящера начать снижаться. Заглянув через плечо, я понял, что мы летим прямо в сторону двигающейся уже по английской территории группе Олега. Отряд японцев толпился на границе своего сектора, а команда Макленина почти исчезла из виду – сделав вид, что они вовсе не с нами желали встретиться, восемь всадников галопом скакали в сторону цитадели Жемчуг.

Олег приостановил скакуна, когда увидел пролетевшего над головой ящера. Пролетев несколько сотен метров вперед перед группой, незнакомка заставила монстра приземлиться на дорогу и спрыгнула на мощеный тракт одновременно со мной.

– Радагаст говорил о твоих способностях, – улыбнулась мне девушка и неожиданно крепко – на прощание, поцеловала в губы. – А время для появления герба еще не пришло, – загадочно произнесла она уже из седла, подмигнув при этом. Через несколько секунд ящер уже был в небе – окруженный эскортом грифонов, понемногу исчезая вдали.

«Интересно, а как ее зовут?» – возник запоздалый вопрос.

– Господин кадет, вы нас задерживаете, – ровным голосом произнес подъехавший мастер-наставник. Он бесстрастно смотрел над моим плечом, остальные члены команды возбужденно переговаривались – все, кроме до сих пор пергаментно-бледной Сакуры, и озлобленного Филиппа.

Пробормотав сумбурные извинения, я призвал свое новое ездовое животное. За спиной услышал несколько несдержанных возгласов – и тенор Санчеса, едва не перешедший в фальцет, был слышен гораздо сильнее низкого, даже сейчас чарующего контральто Софьи.

Не осталась в стороне и подаренная мне зверюга, утробно зарычав – я едва не отшатнулся от неожиданности. Даже прижавшийся в настороженной позе к земле белоснежный тигр с бледно-голубыми дымчатыми полосами в холке был вровень со зверем мастера-наставника – а его клыки по размеру были сопоставимы с моим предплечьем.

Еще раз зарычав, тигр неожиданно повернул ко мне морду – сердце от испуга провалилось в район живота, но зверь лишь доброжелательно боднул меня лобастой головой, заставив пошатнуться. Несмотря на внешнюю агрессивность и кажущуюся опасность, большой кот оказался удивительно послушным. Потрепав его за ухом, погрузив руку в густую и поразительно мягкую шерсть, я запрыгнул в седло.

– ДНК домашних кошек больше чем на девяносто пять процентов схоже с ДНК тигров, – поделился я информацией с восхищенным Санчесом, и добавил чуть погодя: – А мне всегда удавалось находить с котами общий язык.

Необычайно довольный новым приобретением, я еще раз потрепал я по холке огромного кота.

«Барсик!» – тут же мысленно наградил его именем, и вдруг почувствовал ответное мурчание. Я ошарашенно выпрямился в седле, и тут же на меня со всех сторон обрушилась какофония чувств спутников – удивление, злость, ненависть, раздражение, интерес, благодарность – и все это было приправлено сдержанным, но довольным рокотом большого кота.

О своей способности воспринимать чужие чувства я уже и забыл в водовороте событий. Как некстати она вернулась – это ведь похлеще будет, чем голоса в голове.

– Господа кадеты, дистанция десять корпусов, – скомандовал Олег остальной группе, оторвав меня от мечущихся мыслей.

Повинуясь жесту наставника, я заставил тигра ускориться. Барсик, в отличие от стандартного коня, шел с удивительной плавностью – резкие движения отсутствовали вовсе.

– Господин кадет, – когда остальные остались позади, обратился ко мне Олег, – я обращал ваше внимание, что всеми силами буду стараться не допустить вашего исключения из Эмеральда.

Ожидая продолжения, я посмотрел на наставника, чувствуя неладное.

– Но я говорил вам, что стоит проявить благоразумие, и не способствовать выполнению приказа магистра Орлова собственными глупыми выходками.

Во взгляде Олега было нечто такое, что стало понятно – моя возникшая тревога не была напрасной, и я определенно совершил только что большую глупость.