Часть третья

Книга: Мир-Кольцо. Строители Мира-Кольца (сборник)

Глава 23 Последнее предложение

Он находился в огромной, отдающейся эхом стеклянной бутылке, почти в полной темноте. Сквозь прозрачные стены был виден окутанный сумерками, наполовину разобранный космический корабль. Зонд вернулся в зажимы на задней стене трюма, в восьми футах над выкрашенным в серый цвет полом. А сам Луис скорчился внутри зонда, в дыре, где до этого был дейтериевый фильтр, словно яйцо в подставке.

Повиснув на руках, Луис спрыгнул на пол, чувствуя, что вымотался до предела. Еще одна последняя сложность, и можно будет отдохнуть. По другую сторону непроницаемой стены ждали покой и безопасность. Он даже видел спальные панели...

— Хорошо, — раздался откуда-то из-под потолка голос Замыкающего. — Это читальный экран? Не думал, что он такой громоздкий. Тебе что, пришлось разрубить его надвое?

— Угу...

Компоненты машины тоже упали с восьмифутовой высоты. К счастью, кукольники прекрасно владели инструментами...

— ...надеюсь, у тебя есть тут комплект шагодисков?

— Я предвидел чрезвычайные обстоятельства. Взгляни вперед и налево... Луис!

Позади послышался полный неземного ужаса стон. Луис развернулся кругом.

Внутри зонда, там же, где несколько мгновений назад был Ву, скорчилась Харкабипаролин. Руки ее сжимали приклад огнестрельного оружия, губы оттянулись назад, обнажив зубы. Взгляд ее метался из стороны в сторону — вверх, вниз, влево, вправо, не находя нигде покоя.

— Луис, кто это существо, вторгшееся на мой корабль? — монотонно проговорил Замыкающий. — Оно опасно?

— Нет, расслабься. Это сбитая с толку библиотекарша. Харкабипаролин, вернись обратно.

Стон ее стал пронзительнее, и внезапно она издала протяжный скорбный вопль:

— Я знаю это место, я видела его в зале карт! Это гавань космических кораблей за пределами мира! Лувиву, кто ты такой?

Луис направил на нее лазерный фонарь:

— Возвращайся.

— Нет! Ты привел в негодность похищенную собственность Библиотеки. Но если... если миру грозит опасность, я хочу помочь!

— Чем помочь, сумасшедшая ты женщина? Послушай меня, возвращайся в Библиотеку. Выясни, откуда взялся эликсир бессмертия до Падения городов. Именно это место мы ищем. Если и можно как-то сдвинуть мир с места без мощных двигателей, именно там мы найдем для этого средства.

— Я не... — Она покачала головой. — Откуда ты знаешь?

— Это их база. Защит... строителям Мира-Кольца приходилось выращивать где-то поблизости определенные растения... Невмирс... это лишь мои предположения. Невмирс, будь оно все проклято! — Луис схватился за голову, гудевшую словно большой барабан. — Я ни о чем таком не просил. Меня похитили!

Харкабипаролин выбралась из зонда и спрыгнула на пол. Ее грубая синяя мантия промокла от пота, и во многом она сейчас напоминала Халрлоприллалар.

— Я могу помочь. Я могу для тебя читать.

— Для этого у нас есть машина.

Она подошла ближе. Забытое оружие безвольно уставилось в пол.

— Мы ведь сами во всем виноваты? Мой народ забрал двигатели, удерживавшие мир, для наших космических кораблей. Могу я помочь это исправить?

— Луис, женщина не может вернуться, — сказал Замыкающий. — Шагодиск в первом зонде до сих пор работает как передатчик. Что у нее в руках — оружие?

— Харкабипаролин, отдай мне его.

Она подчинилась. Луис неловко взял оружие. Похоже, его изготовил Машинный народ.

— Отнеси его в передний левый угол трюма, — велел Замыкающий. — Там передатчик.

— Не вижу.

— Я его закрасил. Положи оружие в угол и отойди. Женщина, стой на месте!

Луис послушался, и оружие исчезло. Луис едва заметил какое-то движение за корпусом корабля, когда оружие упало на уступ-космопорт. Замыкающий установил приемный шагодиск снаружи корпуса.

Ву не мог скрыть восхищения. В паранойе кукольника имелись элементы Италии эпохи Возрождения.

— Хорошо. Теперь... Луис! Еще один!

Из зонда высунулась покрытая каштановым пушком голова мальчика, которого Луис видел в зале карт. Он был совершенно голый, и с него стекала вода. Мальчик потянулся, оглядываясь вокруг, и едва не вывалился наружу. Глаза его широко раскрылись от изумления — возраст у него был самый подходящий для того, чтобы столкнуться лицом к лицу с магией.

— Замыкающий! — взревел Луис. — Отключи эти шагодиски! Немедленно!

— Уже. Надо было сделать это раньше. Кто это?

— Сын кого-то из библиотекарей. У него шестисложное имя, которое я не помню.

— Каваресксенджаджок, — улыбаясь, крикнул мальчик. — Где мы, Лувиву? Что мы тут делаем?

— Одному Финейглу известно.

— Луис! Я не допущу присутствия посторонних на моем корабле!

— Если у тебя возникла мысль вышвырнуть их в космос — забудь. Я этого не позволю.

— В таком случае они должны оставаться в трюме, как и ты. Думаю, ты все это заранее спланировал вместе с Хмии. Мне никогда не следовало вам доверять.

— Ты и не доверял.

— Повтори, что ты сказал?

— Мы здесь умрем с голоду.

Последовала долгая пауза. Каваресксенджаджок ловко выскользнул из зонда, и они с Харкабипаролин начали о чем-то яростно перешептываться.

— Вернись в свою камеру, — внезапно сказал Замыкающий. — Они могут остаться здесь. Я не выключу действующую связь между шагодисками, так что ты сможешь их кормить. Все получится даже очень удачно.

— То есть?

— Луис, будет неплохо, если кто-то из туземцев Мира-Кольца останется в живых.

Вышеупомянутые туземцы находились достаточно далеко, чтобы услышать переводчик Луиса.

— Ты же не собираешься прямо сейчас сдаться? — спросил он. — То, что содержится в этих лентах, может привести нас прямо к магическому устройству для трансмутации.

— Да, Луис. И возможно, богатства Карт нескольких планет уже сейчас в лапах Хмии. Расстояние защитит нас еще на два-три дня, не больше. Скоро придется улетать.

Туземцы посмотрели на подошедшего к ним Луиса.

— Харкабипаролин, — сказал он, — помоги мне перетащить читальную машину.

Десять минут спустя катушки, читальная машина и отделенный от нее экран уже находились в кабине вместе с Замыкающим. Харкабипаролин и Каваресксенджаджок ждали дальнейших распоряжений.

— Вам придется пока остаться здесь, — сообщил им Луис. — Я просто не знаю, что может случиться дальше. Пришлю вам еду и постель. Доверьтесь мне.

Не в силах скрыть виноватое выражение лица, он быстро повернулся и шагнул в угол. Мгновение спустя он снова был в своей камере — вместе со скафандром, жилетом и всем остальным.

Раздевшись, Луис заказал себе из автомата домашнюю пижаму. Он уже чувствовал себя лучше. Несмотря на усталость, нужно было позаботиться о Харкабипаролин и Каваресксенджаджоке. Кухонный автомат не мог снабдить его одеялами, и он заказал два объемистых пончо с капюшонами, которые отправил им посредством шагодисков.

Он попытался вспомнить, какая еда нравилась Халрлоприллалар. Она была всеядной, но предпочитала сырую пищу. Он выбрал для них соответствующие блюда, а затем наблюдал сквозь прозрачную стену, как они с сомнением разглядывают предложенную им трапезу.

Себе он заказал грецкие орехи и выдержанное бургундское. Жуя и потягивая вино, он включил спальное поле, повалился в него и вытянулся в невесомости, погрузившись в размышления.

За его бандитизм вынуждено было заплатить здание Льяр. Оставила ли Харкабипаролин сверхпроводящую ткань в библиотеке, чтобы помочь расплатиться за причиненный ущерб? Этого он не знал.

Что теперь делает Валавиргиллин? Наверняка ей сейчас страшно за судьбу всей ее расы, всего ее мира, и она ничего не может поделать — благодаря Луису Ву. Вероятно, напуганы сейчас и женщина с мальчиком в трюме... и если в ближайшие несколько часов Луис Ву умрет, они вряд ли надолго его переживут.

Все это было частью цены, которую приходилось платить. На кону стояла и его собственная жизнь.

Шаг первый: доставить лазерный фонарь на борт «Иглы». Сделано.

Шаг второй: можно ли переместить Мир-Кольцо обратно на прежнее место? В последующие несколько часов Луис доказал бы, что это невозможно. Все зависело от магнитных свойств скрита.

Если Мир-Кольцо не спасти, остается только бежать.

Если же Мир-Кольцо можно спасти, тогда...

Шаг третий: принять решение. Могут ли Хмии и Луис Ву живыми вернуться в Известный космос? Если нет, то...

Шаг четвертый: мятеж.

Ему следовало оставить тот кусок сверхпроводящей ткани в самом здании Льяр. Следовало напомнить Замыкающему, чтобы тот отключил шагодиски зонда. Факт оставался фактом — в последнее время Луис Ву принял ряд неудачных решений. И следующим его шагам предстояло стать крайне важными.

Но пока он собирался украсть для себя несколько часов сна... заодно с украденным ранее.

Слышались неразборчивые голоса. Пошевелившись, Луис перевернулся в невесомости и огляделся вокруг.

За переборкой на корме Харкабипаролин и Каваресксенджаджок оживленно беседовали с потолком. Для Луиса их речь походила на абракадабру — переводчика у него не было. Но Градостроители показывали на прямоугольную голограмму, которая парила за пределами корпуса, закрывая часть уступа-космопорта.

Сквозь это «окно» Луис мог видеть залитый солнцем внутренний двор серого каменного замка — массивные, грубо обработанные камни, множество прямых углов. Какие-либо окна отсутствовали, не считая вертикальных бойниц. По одной из стен свисало некое подобие бледно-желтого плюща с пурпурными прожилками.

Луис выбрался из спального поля.

Кукольник сидел на своей скамье в кабине. Сегодня его грива испускала туманное фосфоресцирующее сияние. При виде Луиса он повернул к нему одну голову.

— Луис, надеюсь, ты отдохнул?

— Да. Мне действительно этого недоставало. Есть успехи?

— Я сумел починить читальную машину. Компьютер «Иглы» недостаточно знаком с языком Градостроителей, чтобы читать ленты по физике. Рассчитываю пополнить словарь, поговорив с туземцами.

— Сколько еще времени тебе потребуется? У меня есть ряд вопросов относительно общей структуры Мира-Кольца.

Можно ли было использовать поверхность Мира-Кольца, все ее шестьсот миллионов миллионов квадратных миль, чтобы управлять его положением с помощью электромагнитной силы? Если бы он мог точно это знать!

— Думаю, от десяти до двадцати часов. Нам всем приходится периодически отдыхать.

«Слишком долго», — подумал Луис, учитывая приближение ремонтной команды. Плохо.

— Откуда передается картинка? С челнока?

— Да.

— Мы можем послать сообщение для Хмии?

— Нет.

— Почему? Переводчик же при нем.

— Я совершил ошибку, принудительно отключив его переводчик. Так что у Хмии его нет.

— Что случилось? — спросил Луис. — Что он делает в средневековом замке?

— Прошло двадцать часов с тех пор, как Хмии достиг Карты Кзина, — ответил Замыкающий. — Я уже тебе рассказывал про его разведывательный полет, про то, как он позволил летательному аппарату кзинов его атаковать, как он сел на большой корабль и ждал, пока они продолжали атаку. Атака длилась около шести часов, прежде чем Хмии поднял челнок и улетел. Хотел бы я понять, Луис, чего он рассчитывает добиться.

— Если честно, я тоже не знаю. Дальше?

— Летательный аппарат какое-то время его преследовал, затем повернул назад. Хмии продолжал поиски. Он обнаружил участок дикой местности, посреди которого на высокой вершине стоял маленький, обнесенный стеной каменный замок, и приземлился во внутреннем дворе. Естественно, его атаковали, но у защитников не было ничего, кроме мечей, луков и тому подобного. Когда они окружили челнок, Хмии полил их зарядами из оглушающей пушки, а потом...

— Погоди.

Выбежав из одной из круглых арок, по серым плитам промчался на четвереньках кзин, двигаясь в сторону окна-голограммы. Это наверняка был Хмии — его тело закрывала противоударная броня. Из его глаза торчала длинная деревянная стрела с оперением из тонких листьев.

За ним бежали другие кзины, размахивая мечами и дубинами. Из бойниц летели стрелы, отскакивая от его брони. Когда Хмии добрался до шлюза челнока, из одной бойницы ударил светящийся луч. Лазер высек пламя из каменных плит, затем сосредоточился на челноке. Хмии исчез. Луч продержался еще некоторое время... а затем погас в то самое мгновение, когда узкое окно замка взорвалось красно-белым огнем.

— Крайне неосторожно, — пробормотал Замыкающий. — Отдать такое оружие врагу!

Ткнувшись в кнопки другим ртом, он переключился на внутреннюю камеру. Луис увидел, как Хмии запирает шлюз, затем ковыляет к автоврачу, на ходу пытаясь снять с себя противоударную броню. На ноге кзина под броней зиял глубокий порез. Подняв тяжелую крышку автоврача, он почти повалился внутрь.

— Невмирс! Он не включил мониторы! Замыкающий, мы должны ему помочь.

— Как, Луис? Если попытаешься добраться до него посредством шагодисков, тебя поджарит до температуры раскаленной плазмы. Между твоей скоростью и скоростью челнока...

— Знаю.

Великий океан находился в тридцати пяти градусах вдоль дуги Мира-Кольца. Разницы кинетической энергии вполне хватило бы, чтобы взорвать город. Помочь никак было нельзя.

Хмии лежал, истекая кровью.

Внезапно он застонал и, перевернувшись на бок, ткнул толстыми пальцами в клавиатуру автоврача, затем тяжело откинулся на спину и закрыл над собой крышку.

— Что ж, уже лучше, — заметил Луис.

Стрела вошла в глазницу под острым углом. Она могла пройти мимо мозга... а могла и не пройти.

— Он и в самом деле повел себя весьма неосторожно, — сказал Ву. — Ладно, продолжай.

— Хмии воспользовался оглушающей пушкой, облучив весь замок. Затем он в течение трех часов грузил бесчувственных кзинов на репульсорные платформы и выносил их наружу. Закрыв ворота, он вернулся в замок, и еще девять часов я его не видел. Почему ты улыбаешься?

— Он ведь не вынес из замка кого-либо из самок?

— Нет. Кажется, я понимаю...

— Невмирс, ему повезло, что он достаточно быстро успел надеть броню. Но все равно получил ту рану на ноге.

— Похоже, Хмии теперь мне ничем не угрожает.

Луис оценил, что кзин проведет в автовраче от двадцати до сорока часов, и теперь решения приходилось принимать ему одному.

— Нам следовало бы кое-что с ним обсудить, но, полагаю, ничего не поделаешь. Замыкающий, прошу тебя записать последующий разговор. Отправь его на челнок, настроив на циклическое воспроизведение. Я хочу, чтобы Хмии услышал его сразу же, когда очнется.

Кукольник изогнул одну шею назад, словно пожевав что-то на приборной панели.

— Сделано. Что мы собираемся обсудить?

— Ни Хмии, ни я не могли поверить, что ты доставишь нас обратно в Известный космос. Или даже что ты вообще на это способен.

Кукольник уставился на него с двух сторон, широко разведя плоские головы и добиваясь тем самым бинокулярного эффекта, чтобы лучше разглядеть своего сомнительного союзника и возможного врага.

— Почему ты так решил, Луис? — спросил он.

— Во-первых, мы слишком много знаем. Во-вторых, у тебя нет никаких причин возвращаться на любую из планет в Известном космосе. С магическим трансмутатором или без него, тебе все равно нужен только Флот Миров.

Задняя часть тела кукольника беспокойно напряглась. Именно задней ногой сражались кукольники — повернись к врагу спиной, прицелься, широко расставив глаза, и бей!

— Разве это так уж плохо? — сказал он.

— Может, и лучше, чем оставаться здесь, — согласился Луис. — Но что ты планировал на самом деле?

— Мы можем устроить вам вполне комфортабельную жизнь. Как ты знаешь, у нас есть эликсир долголетия кзинов. Мы можем снабдить вас и биозамедлителем. На «Игле» хватит места для самок гуманоидов и кзинов, — собственно, у нас на борту уже есть представительница женского пола Градостроителей. Вы будете путешествовать в стазисе, так что с теснотой проблем не возникнет. Ты и твои спутники могут поселиться на одной из четырех сельскохозяйственных планет Флота. По сути, она будет полностью вам принадлежать.

— А если нам наскучит пасторальная жизнь?

— Чепуха. У тебя будет доступ к библиотекам родной планеты. Доступ к знаниям, которые интересовали человечество с тех пор, как мы впервые дали о себе знать! Флот движется сквозь космос почти со скоростью света, намереваясь достичь Магеллановых Облаков. С нами ты сможешь убежать от взрыва галактического ядра. Вероятно, нам потребуются твои услуги для исследования... интересных территорий на нашем пути.

— Имеешь в виду — опасных?

— Что еще я мог иметь в виду?

Искушение Луиса оказалось сильнее, чем он предполагал. Как воспринял бы подобное предложение Хмии? Как отложенную месть? Шанс уничтожить родную планету кукольников в неопределенном будущем? Или как обычную трусость?

— Это предложение зависит от того, найдем ли мы магический трансмутатор? — спросил Луис.

— Нет. Мы в любом случае нуждаемся в твоих талантах. Однако... любое мое нынешнее обещание будет легче выполнить при правлении экспериментаторов. Консерваторы могут не счесть тебя ценным для общества, не говоря уже о Хмии.

«Хорошо сформулировано, ничего не скажешь», — подумал Луис.

— Что касается Хмии...

— Кзин дезертировал, но мое предложение остается для него открытым. Он нашел самок кзинов, которых мог бы спасти. Возможно, ты сумеешь его убедить.

— Кто знает...

— И в конечном счете вы снова увидите свои планеты. Вероятно, за тысячу лет Известный космос забудет о кукольниках. Для вас же, пока вы будете лететь вместе с Флотом Миров почти со скоростью света, пройдут всего десятилетия.

— Мне нужно время подумать. Я передам твои слова Хмии, когда будет возможность.

Луис оглянулся. Градостроители наблюдали за ним. Он пожалел, что не может с ними посоветоваться, поскольку решалась также и их судьба.

Но сам он уже принял решение.

— Первое, что мне хотелось бы сейчас сделать, — сказал он, — это двинуться дальше к Великому океану. Мы могли бы пролететь через гору Кулак Бога и, не слишком торопясь...

— Я вообще не намерен куда-либо перемещать «Иглу». Кроме противометеоритной защиты, могут быть и другие опасности, а ее одной и без того достаточно!

— Уверен, что сумею заставить тебя передумать. Помнишь ту установку для подъема на стену двигателей Бассарда, которую мы нашли? Взгляни на нее теперь.

Кукольник на мгновение замер, затем развернулся и исчез за непрозрачной стеной своей каюты.

Это должно было его занять довольно надолго.

Не спеша подойдя к груде брошенной одежды и снаряжения, Луис извлек из кармана жилета лазерный фонарь. Шаг четвертый: переход в наступление. Жаль, что его автоврач находился в челноке, в сотне миллионов миль отсюда. Скоро он мог понадобиться.

С внешней стороны корпуса «Иглы» наверняка имелся защитный экран. Они были на каждом корабле, по крайней мере на иллюминаторах. Под воздействием слишком сильного света экран превращался в зеркало, возможно спасая зрение пилота.

Экран останавливал солнечные вспышки и лучи лазеров. Если Замыкающий возвел между собой и своей пленной командой непроницаемые стены, то он покрыл защитным экраном всю кабину.

Но что насчет пола?

Луис присел. Вдоль всей длины корабля тянулся окрашенный в бронзовый цвет с примесью меди и металла корпуса гипердвигатель. Будучи техникой кукольников с присущими ей закругленными углами, он уже выглядел наполовину оплавленным. Луис направил на него лазерный фонарь и выстрелил сквозь прозрачный пол.

От бронзовой поверхности ударил яркий свет. Во все стороны поплыло облако металлического пара, потек жидкий металл. Луис позволил лучу вонзиться глубже, затем поиграл им, сжигая или плавя все, что казалось ему интересным. Он пожалел, что никогда не изучал устройство гипердвигательных систем.

Лазер нагрелся в его руке. Несколько минут спустя Луис переместил луч к одному из шести креплений, удерживавших двигатель в подвешенном состоянии в его вакуумной камере. Крепление не расплавилось, просто размягчилось и осело. Он атаковал еще одно. Огромная масса двигателя обвисла и изогнулась.

Узкий луч замерцал и погас — исчерпался заряд батареи. Луис отбросил лазерный фонарь в сторону, помня, что по воле кукольника тот может взорваться в его руке.

Он направился к передней стене своей клетки. Кукольника не было видно, но несколько мгновений спустя Луис услышал звук, какой мог бы издавать умирающий в агонии паровой свисток.

Кукольник вышел из-за непрозрачной зеленой секции и остановился напротив Луиса. Мышцы под его шкурой вздрагивали.

— Поговорим? — предложил Луис Ву.

Кукольник не торопясь засунул обе головы под передние ноги и сложил ноги под собой.

Глава 24 Контрпредложение

Луис Ву проснулся с ясной головой и чувством зверского голода. Несколько минут он лежал, наслаждаясь невесомостью, затем протянул руку и выключил поле. Часы показывали, что он проспал семь часов.

Гости «Иглы» спали под одним из громадных зажимов, удерживавших во время полета челнок. Женщина с белыми волосами металась во сне, запутавшись в пончо и выставив одну голую ногу. Мальчик с каштановыми волосами спал сном младенца.

Разбудить их не было никакой возможности, да и смысла тоже. Стена не пропускала звук, а переводчик не работал. Шагодиск же мог перенести не больше нескольких фунтов. Неужели кукольник в самом деле ожидал некоего замысловатого заговора? Луис улыбнулся. Его мятеж оказался крайне прост.

Он заказал сэндвич с поджаренным сыром и съел его, шлепая босыми ногами к передней стене своей камеры.

Замыкающий напоминал покрытое шкурой гладкое яйцо с облаком белых волос на тупом конце. Втянув под себя ноги и головы, он не шевелился уже семь часов.

Луис видел, как подобное проделывал Несс. Такова была реакция кукольников на шок — свернуться в клубок и считать, будто вся вселенная перестала существовать. Что ж, все хорошо, но девять часов — это уже слишком. Если бы вследствие шоковой терапии Луиса Ву кукольник впал в кататонию, это могло означать конец всему.

Уши кукольника находились внутри его голов, и словам Луиса предстояло преодолеть толщу мышц и костей.

— Нам есть что обсудить! — крикнул он.

Кукольник не реагировал.

Луис повысил голос до предела:

— Все это сооружение скользит в сторону солнца. Мы можем кое-что сделать, но у нас ничего не выйдет, пока ты созерцаешь собственный пупок. Никто, кроме тебя, не в состоянии управлять приборами «Иглы», ее датчиками, двигателями и так далее, — собственно, именно так ты и планировал. Соответственно, с каждой минутой, пока ты изображаешь из себя скамеечку для ног, для тебя, меня и Хмии на минуту приближается шанс, против которого не устоит ни один астрофизик.

Луис доел сэндвич. Кукольники были выдающимися лингвистами в области любых инопланетных языков. Клюнет ли кукольник на его крючок?

Замыкающий действительно высунул одну голову и спросил:

— Что за шанс?

— Шанс изучить солнечные пятна снизу.

Голова вновь скрылась под брюхом кукольника.

— Ремонтная команда все ближе! — взревел Луис.

Вновь появились голова и шея, взревев в ответ:

— Что ты с нами сделал? Что ты сделал со мной, с собой, с двумя туземцами, которые могли бы избежать пламени? Ты хоть о чем-нибудь подумал, кроме обычного вандализма?

— Да, подумал. Ты сам как-то раз говорил, что однажды нам придется решать, кто возглавляет эту экспедицию. И этот день настал, — сказал Луис Ву. — Позволь мне объяснить тебе, почему ты должен исполнять мои приказы.

— Никогда не предполагал, что у токомана может возникнуть жажда власти.

— Будем считать это первым пунктом. Я лучше умею предполагать, чем ты.

— Продолжай.

— Мы отсюда не улетим. Даже Флот Миров на досветовой скорости для нас недостижим. Если погибнет Мир-Кольцо, погибнем и мы все. Мы должны каким-то образом вернуть его на место. И третий пункт. Строители Мира-Кольца мертвы уже по крайней мере четверть миллиона лет, — осторожно сказал Луис. — С точки зрения Хмии — пару миллионов. Гуманоиды не могли мутировать и эволюционировать, пока были живы строители Мира-Кольца. Они бы такого не допустили, поскольку они — паки-защитники.

Луис ожидал ужаса или изумления, но в голосе кукольника чувствовалась лишь обреченность.

— Ксенофобы, — проговорил он. — Жестокие, самоуверенные и очень умные.

Похоже, он сам это подозревал.

— Мои предки, — сказал Луис. — Они построили Мир-Кольцо и все системы, которые должны удерживать его на месте. У кого из нас больше шансов, что он станет мыслить подобно паку-защитнику? Кто-то из нас должен попытаться.

— Все твои аргументы ничего не значат, поскольку ты лишил нас шансов бежать. Луис, я тебе доверял...

— Не хотелось бы думать, что ты настолько глуп. Мы не соглашались добровольно участвовать в этой экспедиции. Из кзинов и людей получаются плохие рабы.

— У тебя есть четвертый аргумент?

Луис поморщился:

— Хмии во мне разочарован. Он хочет подчинить тебя своей воле. Если я смогу дать ему понять, что ты выполняешь мои приказы, на него это произведет немалое впечатление. И нам без него не обойтись.

— Да, не обойтись. Возможно, он смог бы лучше тебя мыслить, как пак-защитник.

— Ну что?

— Каковы будут твои приказы?

Луис объяснил.

Перекатившись на бок, Харкабипаролин встала и только тогда заметила выходящего из угла Луиса. Судорожно вздохнув, она присела и скрылась под пончо, которое скользнуло в сторону брошенной синей мантии.

Странное поведение. Градостроители — и табу на наготу? Не следовало ли самому Луису одеться? Он поступил так, как счел тактичным, — повернулся к ней спиной и подошел к мальчику.

Мальчик стоял у стены, глядя на огромные разобранные корабли. Пончо было для него чересчур велико.

— Лувиву, — спросил он, — это были наши корабли?

— Да.

Мальчик улыбнулся:

— Твой народ тоже строил такие большие?

Луис попытался вспомнить:

— Медленные корабли были почти такого же размера. Нам нужны были очень большие корабли, прежде чем мы сумели преодолеть световой барьер.

— Это тоже один из ваших кораблей? Он может лететь быстрее света?

— Когда-то мог, но теперь нет. Думаю, корпуса «Дженерал продактс» четвертой модели были еще больше ваших, но мы их не строили. Это были корабли кукольников.

— Тот, с которым мы вчера говорили, — это ведь кукольник? Он спрашивал о тебе, но мы мало что могли ему ответить.

К ним подошла Харкабипаролин в синей библиотечной мантии. К ней уже вернулось прежнее спокойствие.

— Наш статус изменился, Лувиву? — спросила она. — Нам говорили, что тебе не позволено нас навещать.

Казалось, ей требуются определенные усилия, чтобы взглянуть ему в лицо.

— Я взял командование на себя, — ответил Луис.

— Так просто?

— Я заплатил за это определенную цену...

Его прервал голос мальчика:

— Лувиву! Мы движемся!

— Все в порядке.

— Можешь сделать тут потемнее?

Луис приказал свету выключиться, сразу же почувствовав себя уютнее. Темнота скрывала его наготу. Взгляды Харкабипаролин оказались заразительны.

«Раскаленная игла дознания» поднялась на двенадцать футов над уступом-космопортом. Быстро, почти украдкой, не демонстрируя никакой пиротехники, корабль поплыл к краю мира и дальше.

— Куда мы летим? — требовательно спросила женщина.

— Под мир. Наша цель — Великий океан.

Ощущение падения отсутствовало, но уступ-космопорт бесшумно уходил вверх. Опустив корабль на несколько миль, Замыкающий включил инерционные двигатели. «Игла» затормозила и начала перемещаться под поверхность Мира-Кольца.

Мимо скользнул черный край, превращаясь в небо. Внизу простиралось море звезд, светивших намного ярче, чем мог видеть любой обитатель Мира-Кольца сквозь слой воздуха в рассеянном свете арки. Но само небо было сплошь черным — состоявшая из пенообразного скрита оболочка Мира-Кольца не отражала звездный свет.

Луис все еще неуютно себя чувствовал голым.

— Вернусь к себе, — сказал он. — Почему бы вам ко мне не присоединиться? Там есть еда и чистая одежда, а если хотите — и постель получше.

Харкабипаролин возникла из небытия на шагодиске последней и судорожно вздрогнула. Луис рассмеялся. Она попыталась бросить на него яростный взгляд, но тут же отвернулась — голый!

Луис заказал в автомате длинный джемпер и прикрыл наготу.

— Так лучше?

— Да, лучше. Думаешь, я совсем глупая?

— Нет, я думаю, что вы не умеете управлять климатом. В большинстве мест вы не можете ходить голыми, и вам это кажется странным. Возможно, я ошибаюсь.

— Возможно, ты прав, — удивленно ответила она.

— Прошлой ночью вы спали на твердом полу. Попробуйте водяную кровать. На ней хватит места для вас обоих и еще парочки, а Хмии сейчас ею не пользуется.

Каваресксенджаджок отважно бросился на покрытую мехом водяную лежанку. Он подпрыгнул, и под мехом разошлись волны.

— Лувиву, здорово! Как будто плаваешь, только посуху!

Харкабипаролин недоверчиво присела на ненадежную поверхность.

— Хмии? — с сомнением переспросила она.

— Восьми футов ростом, покрытый оранжевой шерстью. Он... отправился в путешествие к Великому океану. Мы собираемся его оттуда забрать. Можешь попробовать уговорить его поделиться местом на кровати.

Мальчик рассмеялся.

— Твоему приятелю придется найти себе другую подружку, — заявила женщина. — Я не занимаюсь ришатрой.

Луис усмехнулся.

«Невмирс!» — подумал он.

— Хмии куда более странный, чем тебе кажется. С тем же успехом он захотел бы ришатры с сосисочным растением. Тебе ничто не угрожает, если он не захочет себе всю кровать, что вполне возможно. Но никогда не пытайся его разбудить. Или можешь попробовать спальные панели.

— Ты пользуешься спальными панелями?

— Да. — Он догадался по выражению ее лица, что она имела в виду. — Поле можно настроить так, чтобы оно удерживало двоих на расстоянии.

Невмирс! Неужели ее смущает присутствие мальчишки?

— Лувиву, — сказала она, — мы навязали тебе свое общество посреди твоего путешествия. Ты прибыл затем, чтобы похитить у нас знания?

Верным ответом было бы «да», но ответ Луиса, по крайней мере, соответствовал истине.

— Мы здесь для того, чтобы спасти Мир-Кольцо.

— Но как я могу... — задумчиво проговорила она, а затем уставилась за спину Луиса.

За передней переборкой ждал Замыкающий во всем своем великолепии. Когти его были выкрашены серебром, а грива украшена золотистыми и серебристыми нитями. Короткая бледная шерсть на остальном его теле была расчесана до блеска.

— Харкабипаролин, Каваресксенджаджок, приветствую вас, — пропел он. — Срочно требуется ваша помощь. Мы проделали долгий путь среди звезд, надеясь спасти ваши народы и ваш мир от огненной погибели.

Луис подавил смех. К счастью, взгляды его гостей были устремлены на кукольника Пирсона.

— Откуда ты? — требовательно спросил мальчик. — Как там живут?

Кукольник попытался рассказать им о мирах, летящих в космосе почти со скоростью света, пять из которых расположены в виде пятиугольника, розетты Клемперера. Искусственные солнца окружали четыре мира, где выращивалась еда для населения пятого, который освещался лишь светом его улиц и зданий. Континенты сияли желто-белым, океаны оставались темны. В море светились окруженные туманом отдельные яркие звездочки — плавучие фабрики, выделявшие тепло, от которого вскипала вода. Это выделяемое промышленными предприятиями тепло не давало миру замерзнуть.

Мальчик слушал, почти не дыша, но библиотекарша тихо проговорила себе под нос:

— Он пришел со звезд. Ни одно известное живое существо так не выглядит.

Кукольник рассказывал о заполненных народом улицах, громадных зданиях, парках, ставших последним прибежищем местной жизни. Он говорил про массивы шагодисков, позволявших обойти весь мир за несколько минут.

Харкабипаролин резко тряхнула головой.

— Прошу прощения, но у нас нет времени, — сказала она уже громче. — Извини, Кава! Нам хотелось бы больше услышать, нам нужно больше узнать, но... мир, солнце! Луис, мне не следовало в тебе сомневаться. Чем мы можем помочь?

— Почитайте мне, — ответил Замыкающий.

Каваресксенджаджок лежал на спине, глядя, как мимо проплывает обратная сторона мира.

«Игла» летела под лишенной каких-либо черт черной крышей, в которой Замыкающий поместил два голографических «окна». Один большой прямоугольник показывал картинку в усиленном свете, а другой демонстрировал изображение нижней стороны Мира-Кольца в инфракрасных лучах. В инфракрасном свете нижняя сторона дневных зон светилась ярче, чем погруженных в тень ночных, а реки и моря были темными днем и светлыми ночью.

— Словно обратная сторона маски, видишь? — негромко проговорил Луис, чтобы не мешать Харкабипаролин. — Видишь, как выделяется та разветвляющаяся цепочка рек? Моря тоже выпирают. А этот ряд вмятин — целая горная цепь.

— Ваши миры тоже такие?

— Нет, конечно. На одном из моих миров снизу все сплошное, а поверхность образовалась случайным образом. Здесь мир был создан подобно скульптуре. Смотри, все моря одной и той же глубины, и они расположены на таких расстояниях, чтобы везде хватало воды.

— Кто-то высек мир, словно барельеф?

— Примерно так.

— Лувиву, это страшно. Какими же они были?

— Они масштабно мыслили и любили своих детей и выглядели словно бронированные костюмы. — Луис решил не рассказывать большего о защитниках.

— А там что? — показал мальчик.

— Не знаю. — (С нижней стороны Мира-Кольца виднелось углубление... заполненное туманом.) — Думаю, это пробоина от метеорита. Над ней должен быть глаз бури.

Читальный экран стоял в кабине, повернутый сквозь стену к Харкабипаролин. Замыкающий починил повреждение и добавил плетеный кабель, ведший к панели управления. Пока Харкабипаролин читала вслух, корабельный компьютер считывал ленту, сравнивая ее содержимое с голосом женщины и собственной накопленной информацией о языке Халрлоприллалар. Язык этот изменился за столетия, но, учитывая грамотность общества, не слишком сильно. Оставалось надеяться, что компьютер вскоре возьмет основную часть работы на себя.

Что касается Замыкающего, тот скрылся в своей потайной секции. У инопланетянина периодически случались приступы истерии, и Луис был не против, если тот побудет в одиночестве.

«Игла» продолжала ускоряться. Наконец вывернутый наизнанку ландшафт стал проноситься мимо слишком быстро, чтобы можно было различить какие-то детали. Голос Харкабипаролин начал хрипнуть, и Луис решил, что пришла пора для перерыва на обед.

Однако возникла проблема. Луис заказал филе-миньон с запеченным картофелем, а также сыр бри и французскую булку. Мальчик в ужасе уставился на еду. С не меньшим ужасом уставилась и женщина, но на самого Луиса Ву.

— Извините. Я забыл. Все еще считаю вас всеядными.

— Да, мы всеядные. Мы едим и растения, и мясо, — сказала библиотекарша. — Но не испорченную еду!

— Не переживай. Бактерии тут ни при чем.

Надлежащим образом выдержанный бифштекс, заквашенное плесенью молоко... Луис выбросил их тарелки в туалет и сделал новый заказ — фрукты, овощной салат с отдельно поданной сметаной, которую он выбросил, и морепродукты, включая сасими. Его гости никогда прежде не видели морскую рыбу. Она им понравилась, но от нее хотелось пить.

И им неприятно было смотреть, как Луис ест. Что ему оставалось — умереть с голоду?

Умереть с голоду могли как раз они. Где ему взять для них свежее мясо? Ну конечно же — с предназначенной для Хмии стороны кухонного автомата. А потом поджарить лучом лазера, настроив его на большую ширину и высокую мощность. Придется убедить Замыкающего, чтобы тот заново зарядил лазер, что могло оказаться не так-то просто, учитывая, для чего Луис применил лазер в последний раз.

Еще одна проблема — слишком большое для них количество соли. Что с этим делать, Луис не знал. Возможно, Замыкающий сумел бы перенастроить кухонный автомат.

После обеда Харкабипаролин вернулась к чтению. К тому времени Мир-Кольцо проносился мимо слишком быстро для того, чтобы можно было различить какие-либо подробности. Каваресксенджаджок беспокойно метался из камеры в трюм и обратно.

Беспокоился и Луис. Ему следовало просматривать записи первого путешествия или нынешних приключений Хмии на Карте Кзина, но Замыкающий оставался недоступен.

Постепенно он начал осознавать еще один источник дискомфорта.

Ему хотелось библиотекаршу. Луису нравился ее голос, не утративший своей мелодичности, хотя она говорила уже несколько часов. Она рассказывала ему, что иногда читает слепым детям, и при одной мысли о том, что кто-то может быть лишен зрения, Луису становилось не по себе. Ему нравились ее чувство собственного достоинства и смелость. Ему нравилось, как мантия подчеркивает ее фигуру, к тому же он успел заметить ее обнаженной.

Прошли многие годы с тех пор, как Луис Ву любил настоящую человеческую женщину, а Харкабипаролин слишком на таковую походила. Когда к ним наконец вновь присоединился кукольник, Луис был только рад возможности отвлечься.

Они тихо разговаривали на интерлингве, на фоне читающего компьютеру голоса Харкабипаролин.

— Откуда вообще взялись эти ремонтники-любители? — поинтересовался Луис. — Кто на Мире-Кольце мог бы обладать достаточными знаниями, чтобы заново установить коррекционные двигатели? Но, похоже, они не знают, что этого недостаточно.

— Оставь их в покое, — сказал Замыкающий.

— А может, все-таки знают? Может, эти бедняги просто не могут придумать ничего другого? И еще вопрос: откуда они взяли оборудование? Вполне возможно, что из Ремонтного центра.

— У нас и без того хватает сложностей. Оставь их в покое.

— Пожалуй, на этот раз ты прав. Но я все равно не перестаю удивляться. Тила Браун получила образование в Человеческом космосе, и большие космические сооружения для нее не новость. Когда солнце начало смещаться, она поняла бы, что это значит.

— Но могла ли Тила Браун организовать столь масштабное предприятие?

— Может, и нет. Но с ней был Искатель. Есть он в твоих записях? Он уроженец Мира-Кольца и, возможно, бессмертен. Его нашла Тила. Он слегка сумасшедший, но организовать подобное вполне мог. Как он говорил, он уже не раз бывал вождем.

— Тила Браун — неудачный эксперимент. Мы пытались вывести породу везучих людей, полагая, что сообщество кукольников сможет воспользоваться их везением. Не знаю, везучая Тила или нет, но ее везение определенно не передается другим. Не хотелось бы встретиться с Тилой Браун.

— Да, не хотелось бы, — Луис вздрогнул.

— В таком случае нам следует избегать внимания со стороны ремонтной команды.

— Добавь постскриптум к той ленте, которую пошлешь Хмии, — сказал Луис. — «Луис Ву отвергает предложение убежища на Флоте Миров. Луис Ву взял на себя командование „Раскаленной иглой дознания“ и уничтожил гипердвигатель». Это должно его встряхнуть.

— Как и меня. Луис, мои датчики не проникнут сквозь толщу скрита. Твоему сообщению придется подождать.

— Как скоро мы до него доберемся?

— Примерно через сорок часов. Я разогнался до тысячи миль в секунду. На такой скорости потребуется более чем пятикратное ускорение, чтобы удержать курс.

— Мы можем выдержать и тридцатикратное. Ты чрезмерно осторожен.

— Мне известно твое мнение.

— И приказы для тебя тоже ничего не значат, — сказал Луис. — Невмирс!

Глава 25 Семена империи

За изогнутым потолком мчался Мир-Кольцо.

Впрочем, с расстояния в тридцать тысяч миль, на скорости в тысячу миль в секунду и под слоем пены смотреть было особо не на что. Мальчик наконец заснул в окружении оранжевого меха. Луис продолжал наблюдать — все лучше, чем размышлять, не обрек ли он их всех на гибель.

— Достаточно, — наконец сказал Замыкающий Градостроительнице.

Луис сполз с покачивающейся под ним водяной лежанки.

Харкабипаролин массировала шею. Замыкающий пропустил через читальную машину четыре похищенные ленты, на что потребовалось всего несколько минут.

— Теперь это проблема компьютера, — сказал кукольник. — Я запрограммировал нужные вопросы. Если в лентах есть на них ответы, мы получим их самое большее через несколько часов. Луис, а если ответы нам не понравятся?

— Давай послушаем вопросы.

— Есть ли история ремонтной деятельности на Мире-Кольце? Если да, происходит ли ремонтное оборудование из одного и того же источника? Происходит ли ремонт в некоторых местах чаще, чем в других? Пребывает ли какая-либо часть Мира-Кольца в лучшем состоянии, чем остальные? Найти все упоминания о существах, похожих на паков. Меняется ли стиль брони в зависимости от расстояния от центральной точки? Каковы магнитные свойства основы Мира-Кольца и скрита вообще?

— Хорошо.

— Я что-нибудь упустил?

— Да. Нам нужен наиболее вероятный источник эликсира бессмертия. Он может быть в Великом океане, но все равно спроси.

— Спрошу. Почему в Великом океане?

— Ну... отчасти потому, что его хорошо видно. И отчасти потому, что мы нашли сохранившийся образец эликсира бессмертия, причем единственный. Он был у Халрлоприллалар, а мы обнаружили ее в окрестностях Великого океана.

«И отчасти потому, что мы потерпели там катастрофу», — подумал Луис.

— Везение Тилы Браун искажает вероятность, — произнес он. — Везение Тилы уже в тот раз могло бы доставить нас прямо к Ремонтному центру. Харкабипаролин? Подумай, мы ничего больше не упустили?

— Не понимаю, о чем ты, — хрипло ответила она.

Как ей объяснить?

— Наша машина помнит все, что есть на твоих лентах. Мы даем ей задание поискать в памяти ответы на заданные вопросы.

— Спроси ее, как спасти Мир-Кольцо.

— Нужно что-то более конкретное. Машина умеет запоминать, сопоставлять и считать, но не думать самостоятельно. Для этого она недостаточно большая.

Женщина покачала головой.

— Что, если ответы окажутся не теми? — настаивал Замыкающий. — Нам отсюда не сбежать.

— Попробуем что-нибудь еще.

— Я думал об этом. Мы должны выйти на полярную орбиту вокруг солнца, чтобы минимизировать риск столкновения с фрагментом распадающегося Мира-Кольца. Я помещу «Иглу» в стазис и буду ждать спасения. Спасение не придет, но лучше уж такой риск, чем то, что мы имеем сейчас.

«Возможно, действительно к этому придет», — подумал Луис.

— Прекрасно. У нас есть пара лет, чтобы попытаться найти вариант получше.

— На самом деле меньше. Если...

— Заткнись.

Усталая библиотекарша упала на водяную лежанку, и под ней пошел волнами искусственный кзинский мех. На мгновение замерев, она осторожно откинулась на спину. По меху продолжали расходиться волны. Наконец расслабившись, она отдалась на волю покачивающейся под ней мягкой поверхности. Каваресксенджаджок что-то протестующе пробормотал во сне и перевернулся на бок.

Библиотекарша выглядела более чем привлекательно, и Луис с трудом подавил желание к ней присоединиться.

— Как ты себя чувствуешь?

— Усталой и несчастной. Увижу ли я когда-нибудь снова мой дом? Если наступит конец — когда он наступит, — мне хотелось бы ждать его на крыше Библиотеки. Но ведь цветы к тому времени уже погибнут? Сгорят или замерзнут?

— Да.

Слова ее тронули Луиса. Сам он не сомневался, что никогда больше не увидит своего родного дома.

— Попытаюсь доставить тебя обратно, — пообещал он. — Но сейчас тебе нужен сон. И массаж спины.

— Нет.

Странно. Разве Харкабипаролин не была одной из Градостроительниц, представителей народа Халрлоприпраллар, который правил Миром-Кольцом в основном благодаря своей сексуальной привлекательности? Иногда легко было забыть, что отдельные индивидуумы внутри инопланетных рас могли различаться столь же существенно, как и люди.

— Похоже, работники Библиотеки скорее жрецы, чем профессионалы, — сказал он. — Вы практикуете воздержание?

— Пока мы работаем в Библиотеке — да. Но я сама выбрала воздержание. — Она посмотрела на него, приподнявшись на локте. — Мы знаем, что все другие расы жаждут заняться ришатрой с Градостроителями. Ты тоже?

Луис кивнул.

— Надеюсь, ты можешь себя контролировать?

— Невмирс, — вздохнул Луис. — Да. Мне тысяча фаланов от роду. Я давно научился отвлекаться.

— Как?

— Обычно отправляюсь искать другую женщину.

Библиотекарша даже не рассмеялась.

— А если другой женщины нет?

— Ну... упражняюсь до изнеможения. Напиваюсь «топливом». Отправляюсь в путешествие в межзвездное пространство на одноместном корабле. Нахожу себе какое-нибудь другое удовольствие. Ухожу с головой в работу.

— Напиваться тебе не стоит, — ответила она, что было правдой. — Какое удовольствие ты мог бы попробовать?

Дроуд! Достаточно слабого тока, и ему будет все равно, даже если Харкабиропаролин превратится на его глазах в зеленую слизь. Да и сейчас — какая разница? Он вовсе ею не восхищался... ну разве что самую чуточку. Но она выполнила то, что от нее требовалось, и он мог спасти Мир-Кольцо — или потерять его — без дальнейшей помощи с ее стороны.

— Массаж ты все равно получишь, — сказал Луис.

Обойдя вокруг, он коснулся кнопки на водяной лежанке. Харкабипаролин удивленно взглянула на него, а затем улыбнулась и полностью расслабилась, окутанная распространяющимися в воде ультразвуковыми колебаниями. Через несколько минут она заснула. Луис настроил лежанку так, чтобы массажное устройство отключилось двадцать минут спустя.

Затем он погрузился в размышления.

Если бы не проведенный с Халрлоприллалар год, Харкабипаролин могла бы показаться ему уродливой с ее лысой головой, тонкими губами и маленьким плоским носом. Но он провел тот год...

У него росли волосы в тех местах, где их не было ни у кого из Градостроителей. Не в том ли дело? Или в запахе еды из его рта? Или в каком-то сигнале, о котором он не знал?

Человеку, который угнал звездный корабль, который рискнул жизнью ради шанса на спасение триллионов других жизней, который поборол худшую из дурных привычек, не следовало беспокоиться из-за такой мелочи, как влечение к симпатичной спутнице. Немного тока, и он со всей бесстрастностью бы это понял.

Луис подошел к передней переборке и позвал:

— Замыкающий!..

Кукольник появился перед ним.

— ...воспроизведи мне записи о паках. Беседы с Джеком Бреннаном, медицинские отчеты о нем, данные исследований трупа инопланетянина — все, что есть.

Луис решил попытаться поработать.

Луис Ву парил в воздухе в позе лотоса, в развевающейся вокруг свободной одежде. На неподвижно висевшем за бортом «Иглы» экране давно умерший человек читал лекцию о происхождении человечества.

«Защитники обладают удивительно малой свободой воли, — говорил он. — Мы слишком умны для того, чтобы не знать правильных ответов. К тому же есть еще и инстинкты. Если у пака-защитника нет выживших детей, он, как правило, умирает, перестав питаться. Некоторые защитники способны на обобщения и могут найти способ сделать что-то для всей их расы, что поддерживает их при жизни. Думаю, для меня это было проще, чем для Фсстпока».

«Что ты нашел? Из-за чего ты продолжаешь есть?»

«Хочу предупредить вас о паках-защитниках».

Луис кивнул, вспомнив данные вскрытия инопланетянина. Мозг Фсстпока был больше человеческого, но изменения не касались лобных долей. Голова Джека Бреннана выглядела вдавленной посередине из-за его человеческих лобных долей и раздавшейся вверх затылочной части черепа.

Кожа Бреннана напоминала покрытые глубокими морщинами кожаные доспехи, суставы неестественно распухли. Губы и десны срослись в подобие твердого клюва. Но ничто из этого, казалось, не беспокоило чудовищно изменившегося рудокопа-поясника.

«Все симптомы старости — наследие превращения из производителя в защитника, — говорил он давно умершему дознавателю АРМ. — Кожа утолщается и покрывается морщинами, становясь достаточно жесткой, чтобы отразить удар ножа. Выпадают зубы, сменяясь затвердевшими деснами. Сердце может ослабнуть, поскольку предполагается, что должно вырасти второе, двухкамерное, в области паха. — Голос Бреннана напоминал скрежет. — Суставы должны увеличиться, усиливая рычаг для мускулов. Но без древа жизни все это работает не вполне так, как следовало бы, а на Земле нет древа жизни уже три миллиона...»

Луис едва не подпрыгнул, почувствовав, как чьи-то пальцы потянули его за одежду.

— Лувиву? Я есть хочу.

— Ладно.

Он все равно уже устал, а полезной информации почти не получил.

Харкабипаролин все еще спала. Ее разбудил запах поджариваемого лучом лазерного фонаря мяса. Луис заказал для них фрукты и вареные овощи и показал, куда выбрасывать все, что им не понравится.

Сам он поужинал в трюме.

Его беспокоило, что у него появились иждивенцы. Да, оба они были жертвами Луиса Ву. Но он не мог даже научить их самостоятельно получать еду! Все обозначения на кухонном автомате были сделаны на интерлингве и Языке героев.

Чем их занять?

Ладно. Завтра он что-нибудь придумает.

Компьютер начал выдавать результаты, и Замыкающий был занят. Луис на секунду отвлек кукольника, попросив у него записи вторжения Хмии в замок.

Замок находился на вершине каменистого холма. Внизу щипали желтую траву похожие на свиней животные, желтые с оранжевыми полосами. Челнок облетел вокруг замка, после чего приземлился посреди внутреннего двора прямо в облако стрел.

В течение нескольких минут ничего не происходило.

Затем из нескольких прочных дверей, подобно молниям, вылетели оранжевые фигуры. Остановившись, они распластались подобно коврикам у основания челнока, сжимая в лапах оружие. Это были кзины, но выглядели они несколько иначе — за четверть миллиона лет накопились определенные различия.

— Это сородичи твоего спутника? — спросила за спиной Луиса Харкабипаролин.

— Почти. Они чуть ниже и чуть темнее, и... похоже, у них более массивная нижняя челюсть.

— Он тебя бросил. Почему бы тебе не оставить его в покое?

— Чтобы у тебя появилась кровать? — рассмеялся Луис. — Когда я дал вампиру себя соблазнить, мы находились в боевых условиях, и ему это не понравилось. С точки зрения Хмии, это я его бросил.

— Ни один мужчина и ни одна женщина не в силах противостоять вампиру.

— Хмии не человек. Вряд ли ему захотелось бы ришатры с вампиром или любым гуманоидом.

К челноку бежали все новые большие оранжевые коты. Двое несли ржавый металлический цилиндр. Десяток котов скрылись за челноком.

Цилиндр исчез в языках желто-белого пламени. Челнок переместился на ярд или два. Немного подождав, кзины осторожно вернулись обратно, разглядывая результат.

— Такое ощущение, что они с удовольствием бы мной закусили, — вздрогнула Харкабипаролин.

— Вполне могли бы, — раздраженно бросил Луис. — Но я помню, как Хмии умирал от голода, но меня не тронул. Собственно, в чем проблема? Вы что, не пускаете мясоедов в город?

— Пускаем.

— А в Библиотеку?

Ему показалось, что она не ответит. Во множестве бойниц появились мохнатые морды — взрыв не причинил заметных повреждений.

— Какое-то время я провела в здании Пант, — наконец сказала она, не встречаясь с ним взглядом.

Луис вспомнил не сразу. Ну да — здание Пант, построенное в виде перевернутой луковицы. Ремонт водосборника. Местный правитель, предложивший в виде платы секс. Запах вампиров в коридорах.

— Ты занималась ришатрой с мясоедами?

— Со скотоводами, Травяным народом, Висячим народом, Ночным народом. Такого не забудешь.

Луис слегка отстранился от нее:

— С Ночным народом? Упырями?

— Ночной народ для нас крайне важен. Они приносят информацию для нас и Машинного народа. Они удерживают воедино остатки цивилизации, и мы делаем все, чтобы ничем их не обидеть.

— Гм...

— Но... Лувиву, у Ночных охотников очень острое обоняние. Запах вампира обращает их в бегство. Мне говорили, что я должна заняться ришатрой с Ночным охотником без аромата вампира. И я попросила перевести меня в Библиотеку.

Луис вспомнил Мар Корссил.

— Не сказал бы, что они отвратительны.

— Но... ришатра? Те из нас, у кого нет родителей, должны выплатить долг перед обществом, прежде чем мы сможем вступить в брак и завести семью. Когда меня перевели, я лишилась всех накопленных средств. Перевод случился не скоро. — Она посмотрела ему в глаза. — Ничего веселого в том не было, но бывало и хуже. Запах вампира выветривается, но воспоминания — нет. Запахи не забываются — кровь в дыхании Ночного охотника, вонь разложения от Ночного народа...

— Теперь все позади, — сказал Луис.

Некоторые кзины попытались подняться, а потом все они заснули. Десять минут спустя опустился люк и из челнока вышел Хмии, чтобы взять командование на себя.

Было уже поздно, когда вновь появился Замыкающий. Вид у него был помятый и усталый.

— Похоже, твое предположение верно, — сказал он. — Не только скрит задерживает магнитное поле, но и сама структура Мира-Кольца пронизана сверхпроводящими кабелями.

— Хорошо, — кивнул Луис, чувствуя, как с его плеч сваливается немалый груз. — Очень хорошо! Но откуда об этом могли знать Градостроители? Вряд ли они вскапывали скрит, чтобы это выяснить.

— Нет. Они делали магниты для компасов. Они отследили сеть сверхпроводящих линий, образующих шестиугольный узор в основе Мира-Кольца, шириной в пятьдесят тысяч миль. Это помогло им составлять карты. Прошли столетия, прежде чем Градостроители в достаточной степени освоили физику, чтобы догадаться, что именно они отслеживают, но их догадка привела к изобретению их собственного сверхпроводника.

— Бактерии, которые вы посеяли...

— Они не действовали на погребенный в толще скрита сверхпроводник. Мне известно, что поверхность Мира-Кольца уязвима для метеоритов. Остается надеяться, что ничто не повредило сверхпроводящую сеть.

— Шансы весьма немалые.

Кукольник задумался.

— Луис, мы все еще ищем секрет массовой трансмутации?

— Нет.

— Это вполне решило бы нашу проблему, — сказал Замыкающий. — Устройство наверняка действовало в чудовищных масштабах. Превратить материю в энергию намного проще, чем превратить материю в другую материю. Предположим, мы просто выстрелили бы из... назовем ее трансмутационной пушкой — в обратную сторону Мира-Кольца в самой дальней точке от солнца. Сила реакции точно вернула бы все сооружение на место. Естественно, возникли бы проблемы. Ударная волна убила бы многих туземцев, но многие остались бы живы. Выгоревшую противометеоритную защиту можно было бы заменить и позже. Почему ты смеешься?

— У тебя выдающийся ум. Вот только нет никаких оснований полагать, что трансмутационная пушка когда-либо существовала.

— Не понимаю.

— Халрлоприллалар просто сочиняла истории, о чем потом сама нам сказала. Да и откуда ей было знать, как построен Мир-Кольцо? Когда это случилось, ее предки были не более чем обезьянами.

Увидев, как опускаются головы кукольника, Луис бросил:

— Но не сворачивайся передо мной в клубок. У нас нет времени.

— Слушаюсь.

— Что ты еще выяснил?

— Немногое. Анализ пока не закончен. Фантазии насчет Великого океана ничего для меня не значат. Попробуй ты.

— Завтра.

Луису не давали заснуть какие-то негромкие неразборчивые звуки. Он перевернулся в темноте на бок, паря в невесомости.

Света вполне хватало, чтобы увидеть, что Каваресксенджаджок и Харкабипаролин лежат обнявшись и что-то шепча друг другу на ухо — переводчик Луиса не улавливал слова, но они напоминали признания в любви. Луис невольно улыбнулся, ощутив внезапный укол зависти. Он подумал, что мальчик слишком юн, а женщина соблюдает воздержание, но это была не ришатра — оба принадлежали к одной и той же расе.

Повернувшись к ним спиной, Луис закрыл глаза. Он ожидал услышать ритмичный шум волн, но не дождался и в конце концов заснул.

Ему снилось, будто он в очередном своем путешествии.

Бесконечное падение среди звезд. Когда мир становился чересчур богат, чересчур разнообразен, чересчур требователен, приходило время оставить все миры позади. Луис проделывал подобное уже не раз. Один в маленьком корабле, он отправлялся в неизведанные просторы за пределами Известного космоса, чтобы посмотреть, что там, и узнать, любит ли он себя все так же, как и прежде. Луис парил между спальными панелями, и ему снился счастливый сон о падении среди звезд. Никаких иждивенцев, никаких обещаний...

Внезапно прямо в его ухе раздался панический женский вопль. Чья-то пятка ударила его под ребра, и Луис, судорожно вздохнув, согнулся пополам. На него обрушились беспорядочные удары, затем чьи-то руки мертвой хваткой вцепились ему в горло. Вопль не прекращался.

Луис оторвал руки от горла и крикнул:

— Выключить спальное поле!

Вернулась сила тяжести. Луис и его противница опустились на нижнюю панель. Харкабипаролин перестала кричать и позволила себя оттолкнуть.

Каваресксенджаджок присел рядом с ней, ошеломленный и напуганный, о чем-то быстро спрашивая на языке Градостроителей. Женщина зарычала.

Мальчик заговорил снова, и Харкабипаролин обстоятельно ответила. Мальчик с неохотой кивнул — что бы он ни услышал, оно явно ему не понравилось. Он шагнул в угол, бросив на Луиса непонятный взгляд, и исчез в трюме.

Луис потянулся к переводчику:

— Ладно, и что все это значит?

— Я падала! — всхлипнула она.

— Бояться нечего, — сказал Луис. — Именно так нравится спать некоторым из нас.

Она взглянула ему в лицо:

— Падая?

— Да.

Выражение ее лица легко было понять: «Сумасшедший. Полностью сумасшедший». Она пожала плечами, и к ней вернулось прежнее самообладание.

— Я поняла, что от меня больше нет никакой пользы, — заявила она. — Твоя машина теперь может читать быстрее, чем я. Я могу сделать лишь одно, чтобы облегчить нашу миссию, а именно утолить твою неудовлетворенную страсть.

— Приятно слышать, — ответил Луис.

Поняла ли она его сарказм? Невмирс, будь он проклят, если примет подобного рода благотворительность.

— Если ты вымоешься и как следует почистишь рот...

— Оставь. Твоя готовность пожертвовать комфортом ради высших целей достойна похвалы, но принять ее для меня — проявление дурных манер.

— Лувиву? — ошеломленно проговорила она. — Ты что, не хочешь со мной ришатры?

— Спасибо, но нет. Включить спальное поле.

Луис отплыл в сторону. По прошлому опыту он почувствовал, что сейчас она ударится в крик, и ничего поделать с этим было нельзя. Но если она попытается применить физическую силу, она обнаружит, что падает.

Харкабипаролин, однако, его удивила.

— Лувиву, — сказала она, — для меня теперь ужасна сама мысль о том, чтобы иметь детей.

Он взглянул в ее лицо, отнюдь не рассерженное, но крайне серьезное.

— Если я сейчас вступлю в связь с Каваресксенджаджоком, я могу родить ребенка, который погибнет в пламени солнца.

— Тогда не делай этого. Он в любом случае слишком молод.

— Вовсе нет.

— Ну... ладно. Нет ли у тебя... хотя вряд ли ты носишь с собой контрацептивы. Можешь посчитать свои критические дни и избежать зачатия?

— Не понимаю. Хотя нет, погоди — понимаю. Лувиву, наша раса правила большей частью мира благодаря владению нюансами и разновидностями ришатры. Знаешь, как многому мы научились насчет ришатры?

— Полагаю, просто повезло?

— Лувиву, некоторые расы более плодовиты, чем другие.

— Гм...

— Еще в доисторические времена мы поняли, что ришатра — способ не иметь детей. Если мы спариваемся, четыре фалана спустя рождается ребенок. Лувиву, можно ли спасти этот мир? Ты точно знаешь, что его можно спасти?

«Сейчас бы отправиться в путешествие, — подумал Луис. — В одноместном корабле, за многие световые годы от любой ответственности, кроме как за себя самого. Или оказаться под током...»

— Я вообще ничего не могу гарантировать.

— Тогда займись со мной ришатрой, чтобы я перестала думать о Каваресксенджаджоке!

Луис решил, что это далеко не самое лестное предложение из всех, что бывали в его жизни.

— А как быть с ним? — спросил он.

— Никак. Бедный мальчик, ему придется страдать.

«В таком случае можете пострадать и оба», — подумал Луис, но не смог заставить себя произнести то же самое вслух. Женщина говорила вполне серьезно, она испытывала неподдельную боль и была права — сейчас не время для появления на свет ребенка-Градостроителя.

И Луису ее хотелось.

Выбравшись из невесомости, он забрал Харкабипаролин на водяную лежанку, радуясь, что Каваресксенджаджок вернулся в трюм. Что бы сказал мальчик на следующее утро?

Глава 26 Под водами

Луис проснулся при нормальной силе тяжести, с улыбкой на лице, приятной болью во всех мышцах и ощущением песка под веками. Прошлой ночью он спал очень мало — Харкабипаролин не преувеличивала, когда говорила о своем желании. Несмотря на все то время, что он провел с Халрлоприллалар, он даже не догадывался, насколько страстны могут быть женщины Градостроителей.

Он пошевелился, и большая кровать пошла под ним волнами. Рядом, негромко похрапывая, лежал на животе в позе морской звезды Каваресксенджаджок. Харкабипаролин, свернувшаяся в клубок на оранжевом меху в ногах лежанки, вздрогнула и села.

— Я постоянно просыпалась, не понимая, где я, — сказала она, вероятно извиняясь за то, что оставила его. — И кровать беспрестанно раскачивалась подо мной.

«Культурный шок», — подумал Луис, вспомнив, что Халрлоприллалар нравилось спальное поле, но вовсе не для сна.

— На полу много места. Как ты себя чувствуешь?

— Теперь гораздо лучше. Спасибо.

— Это тебе спасибо. Есть хочешь?

— Пока нет.

Луис сделал несколько упражнений. Мышцы его оставались все так же крепки. Но практики не хватало. Градостроители озадаченно наблюдали за ним. Затем он заказал завтрак: дыню, суфле «гран-марнье», кексы и кофе. От кофе его гости вполне предсказуемо отказались, как и от кексов.

Когда появился Замыкающий, вид у него был помятый и усталый.

— Никаких закономерностей, которые мы искали, в записях летающего города не наблюдается, — сказал он. — Все расы изготавливали свою броню в виде паков-защитников. Броня в разных местах слегка различается, но общий ее стиль один и тот же. Возможно, виной тому распространение культуры Градостроителей. Их империя смешивала воедино идеи и изобретения до такой степени, что, пожалуй, нам никогда не удастся проследить их происхождение.

— Что насчет эликсира бессмертия?

— Ты был прав. Великий океан считается источником всевозможных кошмаров и наслаждений, включая бессмертие. Его дар — не всегда эликсир. Иногда оно наступает неожиданно, по воле капризных богов. Луис, эти легенды не несут для меня никакого смысла, поскольку я не человек.

— Поставь ленту для нас. Попрошу наших гостей, чтобы тоже ее посмотрели. Может, они сумеют объяснить то, чего не могу я.

— Слушаюсь.

— Что насчет ремонтных работ?

— За всю зафиксированную историю никакой ремонтной активности на Мире-Кольце не наблюдалось.

— Шутишь?

— Насколько большой регион охватывают городские записи? За сколь долгое время? Небольшой. И за короткое. Кроме того, я изучил старые разговоры с Джеком Бреннаном. Как я понял, защитники долго живут и могут долго сосредоточиваться на определенной деятельности. Они предпочитают не использовать сервомеханизмы, если могут выполнить работу сами. Например, на корабле Фсстпока не было автопилота.

— Что-то тут не сходится. Система выливных труб определенно автоматическая.

— Это крайне простое решение в лоб. Нам неизвестно, почему защитники погибли или покинули Мир-Кольцо. Возможно, они знали свою судьбу и у них было время автоматизировать систему выливных труб? Луис, нам вовсе незачем все это знать.

— Угу, как же. Противометеоритная защита, вероятно, тоже автоматическая. Тебе не хотелось бы выяснить про нее побольше?

— Хотелось бы.

— И коррекционные двигатели тоже были автоматическими. Возможно, для всего этого имелось и ручное управление. Но с тех пор как исчезли паки, возникла тысяча гуманоидных рас, а автоматика продолжает работать. Либо защитники с самого начала намеревались отсюда уйти, во что я не верю...

— Или они вымерли в течение многих лет, — сказал Замыкающий. — У меня есть свои мысли на этот счет.

И больше он ничего не говорил.

В то утро Луис нашел себе прекрасное развлечение. О Великом океане существовало множество историй с героями, королевскими особами, великими подвигами, магией и жуткими чудовищами, причем по стилю они отличались от волшебных сказок любой человеческой культуры. Любовь не длилась вечно. Спутники героя-Градостроителя (или героини) всегда были противоположного пола, и преданность их основывалась на художественно описанной ришатре, а странные способности воспринимались как данность. Маги не обязательно являлись злыми — они представляли собой случайные опасности, которых следовало избегать, а не сражаться с ними.

Луис нашел общие знаменатели, которые искал. Везде упоминались просторы морей, ужасы штормов и морские чудовища.

Некоторые из них вполне могли быть акулами, кашалотами, китами-убийцами, разрушителями с Гуммиджи, рыбами-тенями с Вундерланда или джунглями водорослей-ловушек. Некоторые были разумны. Описывались морские змеи длиной в многие мили, с дымящимися ноздрями (намек на легкие?) и большими пастями с острыми зубами. Упоминалась земля, которая сжигала любой приблизившийся к ней корабль, неизменно оставляя в живых лишь одного. Фантазия — или подсолнечники? Некоторые острова являлись на самом деле склонными к оседлому образу жизни морскими созданиями, на спине которых существовали целые экологические системы, пока зверя не начинали беспокоить моряки с какого-нибудь корабля, и тогда он нырял. Луис вполне мог бы поверить в подобное, если бы не встречал аналогичную легенду в земной литературе.

Но в яростные штормы он верил. На подобных просторах штормы могли достигать чудовищной силы, даже в отсутствие эффекта Кориолиса, вызывающего ураганы на любой нормальной планете. На Карте Кзина он видел корабль размером с город, — возможно, именно такой требовался, чтобы вынести натиск штормов Великого океана.

Отчасти он мог поверить и в упоминание о магах. В трех легендах они, похоже, принадлежали к расе Градостроителей. Но в отличие от магов из земных легенд, они были могучими воинами, и все трое носили броню.

— Каваресксенджаджок! Маги всегда носят броню?

Мальчик странно на него посмотрел:

— В смысле — в сказках? Нет. Хотя, кажется, они всегда ее носят в окрестностях Великого океана. А что?

— Маги сражаются? Они великие бойцы?

— Вовсе не обязательно. — Похоже, от его вопросов мальчику стало не по себе.

— Лувиву, — вмешалась Харкабипаролин, — возможно, я больше знаю о детских сказках, чем Кава. Что ты пытаешься выяснить?

— Я ищу родину строителей Мира-Кольца. Ими вполне могли быть те бронированные маги, если бы не относились к более позднему периоду истории.

— Значит, это не они.

— Но что стало причиной возникновения легенд? Статуи? Выкопанные в пустыне мумии? Родовая память?

— Маги обычно принадлежат к расе, которая рассказывает историю, — подумав, ответила она. — Описания разнятся — рост, вес, способ питания, — но есть и общие черты. Они — внушающие ужас бойцы. У них нет никакой морали. Их нельзя победить, можно лишь избегать.

«Раскаленная игла дознания» скользила под поверхностью Великого океана, словно подводная лодка под полярными льдами.

Замыкающий замедлил скорость, и с корабля открывался хороший вид на длинную замысловатую кривую проплывающего мимо континентального шельфа. Дно Великого океана мало чем отличалось от суши — горы, высоты которых хватило бы, чтобы подняться над водой, подводные каньоны, выглядевшие как горные хребты высотой в пять-шесть миль.

Над ними простиралась каменистая крыша, темная даже в усиленном свете, которая казалась навязчиво близкой, несмотря на расстояние в три тысячи миль. Это была Карта Кзина — по крайней мере, так утверждал компьютер. Вероятно, когда создавалась Карта, на Кзине наблюдалась тектоническая активность — морское дно сильно выпирало, а на суше виднелись глубокие и с резкими очертаниями впадины горных цепей.

Луис ничего не мог опознать — окутанных пеной контуров для этого явно не хватало. Ему нужно было увидеть освещенный солнцем пейзаж и желто-оранжевые джунгли.

— Не выключай камеры. Есть сигнал с челнока?

Сидевший за приборами Замыкающий повернул назад одну голову:

— Нет, Луис, скрит его блокирует. Видишь ближайшую круглую бухту, там, где заканчивается большая река? В ее устье стоит на причале большой корабль. А почти на другой стороне Карты, там, где соединяются две реки, — тот самый замок, где сейчас находится челнок.

— Ладно. Опустись на пару тысяч миль. Покажи мне картинку сверху... или снизу.

«Игла» опустилась ниже под рельефной крышей.

— Ты проделал точно такой же путь на «Отъявленном лжеце», — сказал Замыкающий. — Думаешь, что-то изменилось?

— Нет. Что, терпения не хватает?

— Вовсе нет, Луис.

— Теперь я знаю больше, чем тогда. Возможно, сумею разглядеть детали, которые мы в то время упустили. Например... что это там торчит возле южного полюса?

Замыкающий показал увеличенное изображение. Из самого центра Карты Кзина опускался прямо вниз длинный узкий треугольник, полностью черный, с рельефной поверхностью.

— Радиаторная пластина, — сказал кукольник. — Естественно, антарктический регион нужно охлаждать.

Двое туземцев ошеломленно переглянулись.

— Не понимаю, — пробормотала Харкабипаролин. — Я думала, что немного разбираюсь в науке, но... что это такое?

— Слишком сложно объяснить. Замыкающий...

— Лувиву, я не дура и не ребенок!

«Вряд ли ей больше сорока», — подумал Луис.

— Ладно. Вся суть в том, чтобы имитировать планету. Вращающийся шар, помнишь? Солнечные лучи падают на полюса вращающегося шара почти параллельно поверхности, и потому там холодно. Соответственно, эту имитацию планеты приходится охлаждать у полюсов. Замыкающий, прибавь еще увеличение.

Рельефная поверхность пластины превратилась в мириады регулируемых горизонтальных клапанов, серебристых сверху и черных снизу.

«Зима и лето», — подумал Луис.

— Не могу поверить, — услышал он собственный голос.

— Лувиву?

Он беспомощно развел руками:

— Я каждый раз теряюсь. Мне кажется, будто я все понял, а потом вдруг оказывается, что все сложнее. Невмирс... намного сложнее.

К глазам Харкабипаролин подступили слезы.

— Теперь я верю. Мой мир — всего лишь имитация настоящего.

— Он и есть настоящий. — Луис обнял женщину. — Чувствуешь? Ты такая же настоящая, как и я. Топни ногой. Мир такой же настоящий, как и этот корабль, просто больше. Намного, намного больше.

— Луис? — послышался голос Замыкающего.

Немного поработав с телескопом, он обнаружил по периметру Карты другие такие же пластины, но поменьше.

— Естественно, арктические регионы тоже нуждаются в охлаждении.

— Угу, — кивнул Луис. — Сейчас, только приду в себя. Лети в сторону Кулака Бога, но не спеши. Компьютер может найти гору?

— Да. Возможно, окажется, что ее заткнули? Ты говорил, что глаз бури заткнули или починили.

— Заткнуть Кулак Бога не так-то просто. Дыра в нем больше Австралии и находится за пределами атмосферы. — Луис потер зажмуренные глаза.

«Я не могу допустить, чтобы это случилось со мной, — подумал он. — Все, что происходит, — реально, а все, что реально, доступно моему разуму. Невмирс, мне не следовало подсаживаться на ток. Он извратил мое чувство реальности. Но... охлаждающие пластины под полюсами?»

Они вышли из-под Карты Кзина. Радар не показывал под рельефным дном морей никаких труб, а это означало, что противометеоритная защита состоит из пенообразного скрита. Но трубы должны были там быть, иначе дно океана заполнилось бы флюпом.

Горные хребты с нижней стороны Мира-Кольца на самом деле были неизмеримо длинными подводными каньонами. Если поместить в самые глубокие из них землечерпалку и организовать с одной стороны выход, можно поддерживать чистоту на всем океанском дне.

— Сверни немного в сторону, Замыкающий, — под Карту Марса, а потом под Карту Земли. Вряд ли мы потеряем много времени.

— Почти два часа.

— Рискнем.

Два часа. Луис дремал в спальном поле, зная, что искатель приключений урывает для сна любую возможность. Он проснулся раньше, когда морское дно все еще скользило над крышей «Иглы». Корабль замедлил ход и остановился.

— Тут нет никакого Марса, — сказал Замыкающий.

Луис яростно тряхнул головой. «Просыпайся!»

— Что?

— Марс — это ведь холодная, сухая, почти лишенная воздуха планета? Всю Карту пришлось бы охлаждать, а также каким-то образом осушать и поднять почти за пределы атмосферы.

— Именно так.

— Тогда взгляни вверх. Мы должны сейчас находиться под Картой Марса. Видишь пластину намного больше той, что под Картой Кзина? Видишь почти круглую впадину, уходящую на двадцать миль вверх?

Над их головами не было ничего, кроме вывернутых наизнанку очертаний морского дна.

— Луис, меня это тревожит. Если память компьютера нас подводит...

Замыкающий подогнул ноги, и его головы начали опускаться.

— С памятью компьютера все в порядке, — сказал Луис. — Расслабься. С компьютером ничего не случилось. Проверь, выше ли температура океана над нами.

Замыкающий поколебался, продолжая оставаться в позе эмбриона.

— Слушаюсь, — наконец ответил он и начал возиться с приборами.

— Я правильно вас поняла? — спросила Харкабипаролин. — Один из ваших миров пропал?

— Один из тех, что поменьше. По недосмотру, дорогуша.

— Но они не похожи на шары, — задумчиво проговорила она.

— Нет, конечно. Они развернуты на плоскости, словно кожура с круглого плода.

— Температура в здешних окрестностях разнится, — подал голос Замыкающий. — Если исключить регионы вокруг пластин, температура составляет от сорока до восьмидесяти градусов по Фаренгейту.

— Вокруг Карты Марса вода должна быть теплее.

— Карты Марса здесь не наблюдается, и вода не теплее.

— Что-о? Но это действительно странно.

— Если я верно тебя понимаю — да, это проблема.

Кукольник изогнул шеи, глядя в глаза себе самому. Луис видел, как подобное проделывал Несс, и подумал, что у кукольников это означает смех, а может, сосредоточенность. Харкабипаролин явно было не по себе, но, похоже, ей никак не удавалось отвести взгляд.

Луис прошелся туда-сюда. Марс наверняка как-то охлаждался. Но где тогда?..

Кукольник просвистел странную мелодию.

— Та самая сеть?

Луис остановился на полушаге:

— Сеть. Верно. И это должно означать... невмирс! Так просто?

— Мы делаем определенные успехи. Каков наш следующий ход?

Они многое успели узнать, глядя на обратную сторону планет. Значит...

— Летим к Карте Земли, как можно ниже.

— Слушаюсь, — ответил Замыкающий. «Игла» двинулась дальше по вращению.

Так много океана, подумал Луис, и так мало суши. Зачем строителям Мира-Кольца потребовалось столько соленой воды в виде двух отдельных водоемов? Два, естественно, для равновесия, но почему такие большие?

Водохранилища? Отчасти. Заповедники морской жизни с покинутой планеты паков? Специалист по охране окружающей среды счел бы подобное достойным похвалы, но речь шла о паках-защитниках, которых интересовала лишь безопасность их самих и их кровных потомков.

Луис подумал, что Карты — прекрасный пример направленных не в ту сторону усилий.

Несмотря на рельефное дно океана, Землю легко было узнать. Луис разглядел пологие кривые континентальных шельфов, пока они пролетали под Африкой, Австралией, Америкой, Гренландией... пластины под Антарктикой и Северным Ледовитым океаном... Туземцы смотрели и вежливо кивали. Какая им, собственно, разница? Это ведь была не их родина.

Он готов был сделать все возможное, чтобы вернуть Харкабипаролин и Каваресксенджаджока домой, если не сумеет им ничем больше помочь. Сейчас Луис Ву был близок к Земле как никогда.

Над ними продолжало проплывать морское дно.

Затем появилась береговая линия — пологая кривая континентального шельфа, огибающая лабиринт заливов, бухт, речных дельт, полуостровов, архипелагов и прочих, слишком мелких для человеческого глаза, деталей. «Игла» свернула влево по вращению. Они пролетали под пустотелыми горными цепями и плоскими морями. Прямо по вращению вела прямая, словно по линейке, линия, а в дальнем ее конце блестело светящееся пятнышко...

Кулак Бога.

Когда-то давно в Мир-Кольцо врезалось нечто огромное. Огненный шар вздыбил поверхность Мира-Кольца, придав ей форму наклонного конуса, а затем прорвал ее насквозь. В сторону от огромной воронки вел след намного более позднего метеорита — потерпевшего катастрофу космического корабля «Дженерал продактс» с застывшими в стазисе пассажирами, который совершил посадку со скоростью в семьсот семьдесят миль в секунду. Невмирс, они и в самом деле погнули скрит!

«Раскаленная игла дознания» влетела в похожий на луч прожектора столб солнечного света, вертикально падавший сквозь кратер горы Кулак Бога. Вокруг вулканического конуса, подобно небольшим вершинам, торчали обломки скрита, истончившиеся от пробившего его древнего огненного шара. Корабль поднялся над ними.

Вниз и в стороны уходила пустыня. Удар, от которого возник Кулак Бога, превратил в пепел все живое на территории, превосходившей размерами Землю. Вдали, за сотни тысяч миль, голубая дымка переходила в голубизну моря, и лишь высота в тысячу миль, на которой находилась «Игла», позволяла им видеть столь далеко.

— Летим дальше, — сказал Луис. — И дай нам картинку с камер челнока. Посмотрим, как дела у Хмии.

— Слушаюсь.

Глава 27 Великий океан

За бортом парили шесть прямоугольных окон. Шесть камер показывали кабину челнока, его нижнюю палубу и четыре вида извне.

Кабина была пуста. Луис поискал аварийные огни, но не нашел.

Автоврач все еще выглядел словно большой закрытый гроб.

С внешними камерами что-то было не так — картинка шла волнами, перемещалась и светилась разными цветами. Луис мог различить внутренний двор, бойницы для стрел, несколько стоявших на страже кзинов в кожаных доспехах. Другие кзины носились туда-сюда на четвереньках, напоминая размытые пятна.

Пламя! Защитники развели вокруг челнока костер!

— Замыкающий? Можешь отсюда поднять челнок? Ты говорил, у тебя есть дистанционное управление?

— Могу стартовать, — ответил Замыкающий, — но это может быть опасно. Мы находимся... в двенадцати угловых минутах по вращению и чуть левее от Карты Кзина — в трети миллиона миль от нее. Полагаешь, я смогу управлять челноком при задержке из-за скорости света в три с половиной секунды? Система жизнеобеспечения вполне держится.

Через двор промчались четверо кзинов, распахнув массивные ворота, в которые въехала машина на колесах. Она была больше, чем транспортное средство Машинного народа, доставившее Луиса в летающий город. На четырех ее крыльях было установлено огнестрельное оружие. Из машины вышли кзины и остановились, разглядывая челнок.

Неужели хозяин замка позвал на помощь соседа? Или сосед явился сам, чтобы заявить свои права на неприступную летающую крепость?

Оружие на машине развернулось в сторону камер и плюнуло пламенем. Камеры содрогнулись. Большие оранжевые коты пригнулись, а затем вновь выпрямились, чтобы взглянуть на результат.

Никаких аварийных огней в кабине не появилось.

— У этих дикарей нет средств, чтобы повредить челнок, — сказал Замыкающий.

Челнок вновь осыпали взрывные заряды.

— Придется поверить тебе на слово, — ответил Луис. — Продолжай наблюдать. Мы достаточно близко, чтобы я мог добраться до челнока с помощью шагодисков?

Кукольник уставился самому себе в глаза. В этой позе он пробыл несколько секунд.

— Мы в двухстах тысячах миль по вращению от Карты Кзина и в ста двадцати тысячах миль левее. Второе расстояние не имеет значения, но первое может быть смертельным. Скорость «Иглы» относительно челнока составляет восемь десятых мили в секунду.

— Так много?

— Наши технологии не чудодейственны, Луис! Шагодиски могут поглощать кинетическую энергию до двухсот футов в секунду, не больше.

От взрывов разбросало костер, и облаченные в доспехи стражники-кзины складывали его снова.

Луис едва сдержал ругательство.

— Ладно. Самый быстрый способ туда добраться — лететь прямо против вращения, пока я не смогу воспользоваться шагодисками. А потом можно уже не спеша лететь вправо.

— Слушаюсь. С какой скоростью?

Луис уже открыл рот, чтобы ответить, но задумался.

— Кстати, интересный вопрос, — проговорил он. — Что противометеоритная защита Мира-Кольца считает метеоритом? Или неприятельским кораблем?

Кукольник вытянул шею назад и дотронулся губами до приборов.

— Я уменьшил ускорение, так что стоит обсудить эту тему. Луис, я не понимаю, откуда Градостроители знали, что строить транспортную систему вдоль стены безопасно? Они оказались правы, но откуда они знали?

Луис покачал головой. Он понимал, почему защитники Мира-Кольца могли запрограммировать противометеоритную защиту так, чтобы она не стреляла по его стенам, обеспечивая безопасный коридор для их собственных кораблей, — или, возможно, они обнаружили, что компьютер стреляет по коррекционным двигателям каждый раз, когда те на большой скорости выбрасывают облако газа.

— Вероятно, Градостроители начинали с небольших кораблей, постепенно увеличивая их размеры. Они испытывали систему, и она работала.

— Глупо. И опасно.

— Мы уже знаем, что они совершали подобные поступки.

— Мое мнение тебе известно. Жду твоих указаний, Луис. Какая скорость?

Высокогорная пустыня постепенно уходила вниз — выжженная безжизненная земля с разрушенной экологией, раскалившаяся добела тысячи фаланов назад. Что нанесло тот удар с обратной стороны Мира-Кольца? Кометы обычно не бывали крупными. Здесь не было ни астероидов, ни планет — систему очистили от них во время строительства Мира-Кольца.

«Игла» уже летела с приличной скоростью. Местность впереди начала обретать зеленый цвет. Стали видны серебристые нити реки.

— В первой экспедиции мы летели со скоростью в две звуковые, используя скутеры, — сказал Луис. — Это заняло бы... восемь дней, прежде чем я смог бы воспользоваться шагодисками. Невмирс, слишком долго. Я исхожу из предположения, что противометеоритная защита обстреливает объекты, быстро движущиеся относительно поверхности. Насколько быстро?

— Самый простой способ выяснить — ускоряться, пока что-нибудь не произойдет.

— Не могу поверить, что слышу подобное от кукольника Пирсона.

— Поверь в технологии кукольников, Луис. Будет функционировать стазисное поле, а в стазисе никакое оружие не может нам повредить. В худшем случае вернемся в нормальное состояние после удара о поверхность и полетим дальше с меньшей скоростью. Существует иерархия риска, Луис. Самое опасное, что мы можем сделать в последующие два года, — прятаться.

— Не понимаю... если бы это говорил Хмии... но кукольник... Погоди минуту. — Луис закрыл глаза, пытаясь подумать. — А если так? Сперва поднимем разрушенный зонд, тот, что мы оставили в Библиотеке...

— Я его переместил.

— Куда?

— На ближайшую высокую гору с обнажением скрита на вершине. Самое безопасное место, какое я мог вообразить. Зонд все еще представляет ценность, хотя и не может больше производить топливо.

— Хорошее место. Не пытайся поднимать зонд в воздух. Просто включи все датчики на зонде и все датчики на «Игле» и челноке. Направь большую их часть в сторону теневых квадратов. Где бы еще ты разместил противометеоритную защиту? Учти, что, похоже, она не может стрелять ни во что, находящееся под поверхностью Мира-Кольца.

— Понятия не имею.

— Ладно. Нацелим камеры вдоль всей арки — на теневые квадраты, на солнце, на Карту Кзина и Карту Марса...

— Само собой.

— Будем оставаться на высоте в тысячу миль. Снимем тот зонд, что в трюме? И отправим его следом за нами?

— Наш единственный источник топлива? Нет.

— Тогда начинай ускоряться, пока что-нибудь не произойдет. Устраивает?

— Слушаюсь, — ответил Замыкающий, поворачиваясь к приборам.

Луис, который был бы рад продолжению дискуссии, чтобы набраться большей смелости, промолчал.

Камеры улавливали изображение, чего нельзя было сказать о пассажирах «Иглы». Даже если бы они смотрели вверх, они все равно ничего бы не увидели, кроме ярко сверкающих звезд, сияющей на фоне черного неба сине-голубой арки и черного круга в ее вершине, где защитный экран «Иглы» блокировал ослепительный свет солнца.

Но они даже не пытались смотреть вверх.

Зелень под остатками гипердвигателя кишела жизнью. В основном преобладали джунгли, болота и дикая местность, изредка перемежавшаяся клочками возделанных угодий. Из всех гуманоидов Мира-Кольца, которых они видели до сих пор, сельским хозяйством занимались немногие.

На ровной поверхности морей виднелись лодки. Однажды они пересекли паутину дорог шириной в полчаса лета, или семь тысяч миль. В телескоп можно было разглядеть животных, которые везли на спине всадников или тянули небольшие повозки. Но никаких машин видно не было, — вероятно, культура Градостроителей здесь пришла в упадок, так и оставшись на этом уровне.

— Чувствую себя богиней, — проговорила Харкабипаролин. — Кто еще мог бы увидеть подобное?

— Я знал одну богиню, — ответил Луис. — По крайней мере, она считала себя таковой. Она тоже была Градостроительницей и летала в составе команды космического корабля. Вероятно, она видела то же самое, что и ты сейчас.

— Вот как?

— Не забивай голову.

Гора Кулак Бога медленно уменьшалась. В ее просторной оболочке могла бы поместиться земная Луна. Чтобы оценить размер подобных гор, нужно было видеть их с большого расстояния, стоя на фоне пейзажа, превосходившего всю обитаемую поверхность всех планет Известного космоса. Луис не чувствовал себя богом — он ощущал себя маленьким и уязвимым.

Крышка автоврача на челноке не двигалась с места.

— Замыкающий, — спросил Луис, — у Хмии могли быть другие раны?

Кукольника не было видно, но голос его прозвучал вполне отчетливо:

— Конечно.

— Возможно, он сейчас там умирает.

— Нет. Луис, я занят. Не беспокой меня!

Картинка с телескопа превратилась в размытое пятно. Ярко освещенная земля в тысяче миль внизу теперь двигалась намного быстрее — скорость «Иглы» превысила пять миль в секунду, первую космическую для Земли.

В глаза бил отраженный от облаков солнечный свет. Далеко позади уменьшались похожие на шахматную доску следы цивилизации. Прямо внизу земля ушла вниз, затем выровнялась, превратившись в сотни миль травянистой равнины, которая тянулась налево и направо, насколько хватало взгляда. Реки, питавшие равнины, внезапно сменились зелеными болотами.

Можно было проследить неровные очертания заливов, бухт, островов, полуостровов — береговую линию Мира-Кольца, спроектированную с расчетом на удобство мореплавания и судоходства. Но это была граница в стороне по вращению, за которой тянулись несколько сотен миль плоской, отравленной солью суши, а дальше шла голубая линия океана. При воспоминании об ударе, породившем Кулак Бога, у Луиса зашевелились волосы на затылке. Даже на таком расстоянии береговая линия Великого океана приподнялась, и море отступило на семьсот или восемьсот миль.

Луис потер слезящиеся глаза. Исходивший снизу свет был слишком ярок. Затем последовала фиолетовая вспышка...

А за ней — чернота.

Луис крепко зажмурился, а когда открыл глаза, ничего не изменилось — вокруг было черно, словно в чьем-то желудке.

Харкабипаролин закричала. Каваресксенджаджок судорожно дернулся, наткнувшись на Луиса, а затем вцепился в его плечо обеими руками и повис.

Женский крик внезапно оборвался, и она проговорила, стуча зубами:

— Лувиву, где мы?

— Могу предположить, что мы на дне океана, — ответил Луис.

— Ты прав, — послышалось контральто Замыкающего. — У меня хороший вид с радара. Включить прожектор?

— Конечно.

Вода вокруг была мутной — «Игла» погрузилась не столь глубоко, как могла бы. Вокруг тыкались носами рыбы, а неподалеку виднелся даже лес водорослей.

Отпустив Луиса, мальчик прижался носом к стене. Харкабипаролин уставилась туда же, но вся дрожала.

— Лувиву, — спросила она, — можешь объяснить, что случилось? Хоть что-нибудь?

— Выясним, — ответил Луис. — Замыкающий, подними нас обратно на высоту в тысячу миль.

— Слушаюсь.

— Как долго мы пробыли в стазисе?

— Неизвестно. Хронометр «Иглы», естественно, остановился. Дам сигнал зонду, чтобы он передал данные, но задержка из-за скорости света составляет шестнадцать минут.

— Как быстро мы двигались?

— Пять целых восемьдесят одна сотая мили в секунду.

— Тогда уменьши скорость до пяти ровно и поднимайся. Посмотрим, что происходит.

Когда «Игла» приблизилась к поверхности, вновь начал поступать сигнал с зонда. Челнок все еще был окружен огнем, автоврач — закрыт. Луис подумал, что Хмии уже пора бы появиться.

Голубое сияние вокруг становилось все ярче. «Игла» вырвалась из океанской пучины и устремилась к солнцу. Пол под ногами едва заметно дрогнул, и океан начал удаляться с ускорением в двадцать «же».

За кормой открывался впечатляющий вид.

В сорока или пятидесяти милях позади на ровный пляж, когда-то бывший подводным континентальным шельфом, накатывались громадные волны. Прямо от берега уходила вдаль волнистая линия. «Игла» не ударилась о воду — огненный шар врезался в землю и продолжил движение.

Дальше пляж сменялся травянистой равниной, а еще дальше простирался пылающий лес. Огнем были охвачены тысячи квадратных миль; со всех сторон устремлялись потоки пламени, вздымаясь вверх в самом центре, словно собирающийся над далеким полем подсолнечников пар. И причиной тому никак не могло стать падение «Иглы».

— Теперь мы знаем, — сказал Замыкающий. — Противометеоритная защита запрограммирована на обстрел населенной территории. Луис, я потрясен. Объем затраченной энергии сравним с тем, что использовался для проекта, приведшего в движение Флот Миров. Думаю, что здешняя автоматика проделывала подобное уже не раз.

— Нам известно, что паки мыслили достаточно масштабно. Как они это сделали?

— Не беспокой меня пока. Я сообщу. — Замыкающий исчез.

Поведение кукольника раздражало. В его распоряжении находились все приборы. Даже если он лгал — как Луис мог об этом узнать? Но вряд ли в данный момент кукольник мог нарушить договоренность...

Харкабипаролин потянула Луиса за рукав.

— Что? — огрызнулся Ву.

— Луис, мне нелегко об этом спрашивать, но мне кажется, будто я схожу с ума. Я даже не в состоянии описать, что со мной творится. Расскажи, что вообще с нами происходит?

— Мне пришлось бы рассказать тебе про стазисные поля и противометеоритную защиту Мира-Кольца, — вздохнул Луис. — А также про кукольников Пирсона, корпуса «Дженерал продактс» и паков.

— Я готова.

Луис начал рассказывать. Она кивала и задавала вопросы, а он все говорил и говорил. Он сомневался, что она в полной мере его понимает, и, естественно, сам он знал намного меньше, чем ему бы хотелось. В основном он давал ей понять, что Луис Ву уверен в том, о чем говорит. И убедившись в этом, она несколько успокоилась — чего он, собственно, и добивался.

В конце концов она повела его на водяную лежанку, невзирая на присутствие Каваресксенджаджока, который лишь усмехнулся, бросив на них взгляд через плечо, и вернулся к созерцанию проносящегося мимо Великого океана.

Ришатра придавала уверенности в себе. Возможно, уверенность эта была ложной — но не все ли равно?

Внизу простирались огромные водные пространства.

С высоты в тысячу миль видимость была прекрасной — но вдали океан скрывался в туманной дымке. И почти на всем его протяжении не встречалось ни единого острова! В некоторых местах глубина была достаточна для того, чтобы различить рельеф морского дна. Единственные острова остались далеко позади, да и они, вероятно, были всего лишь подводными вершинами до того, как Кулак Бога выгнул поверхность Мира-Кольца.

Местами бушевали штормы, но взгляд тщетно искал спиральные очертания ураганов и тайфунов. Облака порой напоминали вытянувшиеся в воздухе реки, и даже с такой высоты было заметно, что они пребывают в движении.

Кзины, отважившиеся покорить эти просторы, не были трусами, а те, кто вернулся, не были глупцами. Горстка островов на горизонте справа — нужно было прищуриться, чтобы их различить, — скорее всего, являлась Картой Земли, терявшейся в окружавшей ее голубизне.

В размышления Ву ворвалось холодное четкое контральто:

— Луис? Я уменьшил нашу максимальную скорость до четырех миль в секунду.

— Ладно.

Четыре, пять — какая разница?

— Луис, где, ты говорил, находится противометеоритная защита?

Нечто в тоне кукольника ему не понравилось.

— Я ничего не говорил. Я не знаю.

— Ты говорил про теневые квадраты. Все записано. Если противометеоритная защита не в состоянии уберечь обратную сторону Мира-Кольца, она должна быть на теневых квадратах. — Голос Замыкающего был лишен каких-либо эмоций.

— Надо понимать так, что я ошибался?

— Слушай внимательно, Луис. Когда наша скорость превысила четыре и четыре десятых мили в секунду, на солнце произошла вспышка. Она зафиксирована у меня на видео. Мы ее не видели из-за защитного экрана. Солнце выбросило поток плазмы длиной в несколько миллионов миль. Его трудно наблюдать, поскольку он направлен прямо в нашу сторону, а не изгибается в солнечном магнитном поле, как это обычно бывает.

— В нас ударила вовсе не солнечная вспышка.

— Вспышка вытянулась на несколько миллионов миль в течение двадцати минут. А потом ударил лазерный луч в фиолетовом диапазоне.

— О господи...

— Невероятно мощный газовый лазер. Там, куда попал луч, до сих пор светится земля. По моей оценке, область поражения составляет примерно десять километров в поперечнике — луч не особенно узкий, но обычно этого и не требуется. Даже при умеренной эффективности столь крупная вспышка может обеспечивать энергией луч газового лазера мощностью три на десять в двадцать седьмой эргов в секунду в течение примерно часа.

Ву молчал.

— Луис?

— Дай минуту подумать. Замыкающий, это впечатляющее оружие.

Внезапно он понял, в чем состоял секрет строителей Мира-Кольца:

— Вот почему они чувствовали себя в безопасности. Они могли отразить любое вторжение. У них было лазерное оружие величиной больше любой планеты, больше системы «Земля — Луна», больше... Замыкающий, кажется, я сейчас упаду в обморок.

— Луис, у нас нет на это времени.

— Но что стало причиной? Что заставило солнце выбросить плазму? Наверняка какое-то магнитное воздействие. Не может ли это быть одной из функций теневых квадратов?

— Вряд ли. Запись с камер показывает, что кольцо теневых квадратов разошлось, чтобы пропустить луч, и сжалось в остальных местах, вероятно защищая сушу от возросшего облучения. Трудно предполагать, что то же самое кольцо теневых квадратов воздействовало магнитным образом на фотосферу. Разумный инженер спроектировал бы две раздельные системы.

— Ты прав. Полностью прав. Но все-таки проверь, хорошо? Мы записали все возможные магнитные воздействия с трех различных углов. Выясни, что вызвало солнечную вспышку. — («Аллах, Кдапт, Брахма, Финейгл, пусть это окажутся теневые квадраты!») — Замыкающий? Что бы ты ни выяснил, не сворачивайся в клубок!

Последовала странная пауза, затем:

— В данных обстоятельствах это обрекло бы нас всех на гибель. И я так не поступлю, если только не останется никакой надежды. Что думаешь?

— Надежда остается всегда. Помни об этом.

Наконец появилась Карта Марса. Она находилась дальше, чем Карта Земли, — в ста тысячах миль правее, — но, в отличие от Карты Земли, представляла собой единую компактную массу. С этого угла она напоминала черную линию, на высоте в двадцать миль над морем, как и предсказывал Замыкающий.

На приборной панели челнока замигал красный огонек. Температура составляла сто десять градусов по Фаренгейту, как в горячем источнике. Но на большом гробу, в котором находился Хмии, никакие огни не мигали — автоврач имел собственную систему терморегуляции.

У оборонявшихся кзинов, похоже, закончилась взрывчатка. Но их запасам дров, казалось, не будет конца.

Оставалось преодолеть еще двадцать тысяч миль со скоростью в четыре мили в секунду.

— Луис?

Луис выбрался из спального поля, подумав, что Замыкающий ужасно выглядит. Грива кукольника растрепалась, гранатовые украшения сбились на сторону. Его шатало, будто его колени превратились в дерево.

— Что-нибудь придумаем, — сказал Луис, жалея, что не может протянуть руку сквозь стену и погладить кукольника по гриве, хоть как-то его приободрить. — Может, в том замке есть нечто вроде библиотеки. Может, Хмии уже знает что-то такое, чего не знаем мы. Невмирс, может, ремонтная команда уже знает ответ!

— Мы знаем тот же самый ответ. И у нас есть шанс изучить солнечные пятна снизу. — Холодный голос кукольника напоминал голос компьютера. — Ты ведь уже и сам догадался? Про вделанную в поверхность Мира-Кольца шестиугольную сверхпроводящую сеть? Скрит можно намагнитить, чтобы управлять плазменными выбросами в фотосфере солнца.

— Да.

— Возможно, подобное же событие сместило Мир-Кольцо относительно центра. Сформировался плазменный выброс, чтобы выстрелить по метеориту, по заблудшей комете, даже по летящему с Земли или Кзина флоту. Плазма ударила в Мир-Кольцо, а коррекционных двигателей, которые могли бы вернуть его на место, не было. Без плазменного выброса вполне могло бы хватить и самого метеорита. Потом прибыла ремонтная команда, но уже слишком поздно.

— Будем надеяться, что нет.

— Сеть — не замена коррекционным двигателям.

— Да. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Нет.

— И что ты собираешься делать?

— Следовать приказам.

— Хорошо.

— Если бы я оставался Замыкающим этой экспедиции, я бы уже сдался.

— Верю.

— Но догадался ли ты о самом худшем? По моим расчетам, солнце, вероятно, можно сдвинуть с места. Солнце можно заставить выбросить плазму, которая сыграет роль газового лазера, создав фотонный двигатель для самого солнца. Сила притяжения солнца потащила бы Мир-Кольцо следом. Но даже максимальная тяга оказалась бы слишком мала, чтобы как-то нам помочь. При ускорении свыше двух на десять в минус четвертой «же» Мир-Кольцо остался бы позади. В любом случае излучение плазменного выброса уничтожило бы экологическую систему. Луис, ты что, смеешься?

Он действительно смеялся.

— Мне никогда не приходила в голову мысль о том, чтобы сдвинуть солнце. И никогда не пришла бы. Ты что, действительно провел все расчеты?

— Да, — ответил холодный механический голос. — И это ничем нам не поможет. Что остается?

— Следовать приказам. Продолжай лететь со скоростью четыре мили в секунду против вращения. Сообщи, когда я смогу перепрыгнуть на челнок.

— Слушаюсь. — Кукольник отвернулся.

— Замыкающий?

Одна из голов повернулась обратно.

— Иногда нет никакого смысла сдаваться.

Глава 28 Карта Кзина

Все огни светились зеленым. Как бы ни выглядела ситуация с медицинской точки зрения, автоврач с ней каким-то образом справлялся. Хмии был жив — или даже вообще здоров.

Но термометр в кабине показывал сто шестьдесят градусов по Фаренгейту.

— Луис, готов к прыжку? — спросил Замыкающий.

Карта Марса выглядела черной черточкой прямо справа, под линией голографических «окон». Карту Кзина, находившуюся в нескольких градусах по дуге впереди Марса и в пятидесяти тысячах миль дальше, разглядеть было намного сложнее. Луис видел лишь серо-голубые прерывистые линии на фоне серо-голубого моря.

— Мы пока еще не в точности напротив, — сказал он.

— Да. Вращение Мира-Кольца продолжает создавать разницу скоростей между «Иглой» и челноком. Но вектор ее направлен вертикально, и мы можем достаточно долго ее компенсировать.

Луису потребовалось несколько мгновений, чтобы перевести его слова в графический вид.

— Собираешься нырнуть в океан с высоты в тысячу миль?

— Да. Сейчас нельзя счесть безумным любой риск, учитывая, к чему привело твое собственное безумие.

Луис расхохотался — кукольник пытается учить смелости его, Луиса Ву? Но он тут же посерьезнел — как еще бывший Замыкающий мог вернуть себе хотя бы часть своего авторитета?

— Что ж, ладно, — сказал он. — Ныряй.

Заказав из автомата пару деревянных башмаков и надев их, он сбросил джемпер и замотал в него противоударную броню и жилет, но оставил в руке лазерный фонарь. Пустынный морской ландшафт становился все ближе.

— Готов.

— Пошел!

Луис за один гигантский шаг преодолел сто двадцать тысяч миль.

Кзин, двадцать лет назад

Луис Ву полулежал на потертом каменном фучесте, наслаждаясь отдыхом.

Странной формы каменные ложа под названием фучесты повсеместно встречались в охотничьих парках кзинов, как и скамейки в парках на Земле. Видом они напоминали почку, так что на них мог улечься, наполовину свернувшись, самец-кзин. Полудикие охотничьи парки кзинов, в которых обитали как хищники, так и мясные животные, походили на желто-оранжевые джунгли, где фучесты являлись единственным признаком цивилизации. При населении в сотни миллионов планета считалась густонаселенной по стандартам кзинов. Столь же густонаселенными были и парки.

Луис с самого утра путешествовал по джунглям и успел устать. Свесив ноги, он наблюдал за местными жителями.

На фоне джунглей оранжевые кзины казались почти невидимыми. Еще мгновение назад не было никого — а в следующее разумный хищник весом в четверть тонны уже преследует напуганную жертву. Иногда кзин останавливался и бросал взгляд на улыбающегося с закрытым ртом Луиса (показать зубы для кзина означает вызов) и знак покровительства Патриарха на его плече (Луис постарался, чтобы тот был хорошо виден), после чего решал, что это никак его не касается, и уходил.

Странно, что при таком количестве хищников их почти не было видно, лишь ощущалось их присутствие в желтой листве. Кто-то наблюдал за ним, возможно представляя его в роли добычи. А потом появились громадный взрослый самец и пушистый подросток ростом вдвое его ниже.

Луис немного знал Язык героев и понял, когда котенок-кзин взглянул на родителя и спросил:

— А он съедобный?

Взгляд взрослого встретился со взглядом Ву. Луис улыбнулся чуть шире, показав зубы.

— Нет, — ответил взрослый.

Луис, которому придавали уверенности четыре войны людей и кзинов, а также несколько других «инцидентов» — все они случились много веков назад, но во всех победителями оказались люди, — усмехнулся и кивнул.

«Скажи ему, папаша! Мышьяк и то безопаснее для еды, чем человеческое мясо!»

Мир-Кольцо, двадцать лет спустя

От стен исходил жар. Луис почувствовал, что обливается потом, но это его не особо беспокоило. Ему доводилось бывать в сауне, а сто шестьдесят градусов — не слишком уж жарко для сауны.

Послышалось записанное шипение и рычание Замыкающего на Языке героев, предлагавшее убежище на Флоте Миров.

— Прекрати передачу! — приказал Луис, и тот послушался.

За иллюминаторами бушевали уходящие вверх языки пламени. Машину с пушкой убрали. Через двор метнулись двое кзинов, которые поставили под челноком нечто похожее на металлическую банку и бросились обратно к дверям.

Эти кзины были вовсе не такими цивилизованными, как Хмии. Если бы Луис Ву угодил им в лапы... но здесь он чувствовал себя в относительной безопасности.

Прищурившись, Луис вгляделся сквозь пламя. Вокруг основания челнока стояло шесть таких банок. Наверняка это были бомбы, которые могли сработать в любую секунду, прежде чем от огня взорвется каждая по отдельности.

Усмехнувшись, Луис положил руки на приборную панель, борясь с искушением, затем быстро ввел нужные инструкции. Кнопки были неприятно горячими. Крепче упершись ногами, он вцепился в спинку кресла, обмотав руки джемпером.

Челнок поднялся над языками пламени. Внизу вспыхнуло кольцо огненных шаров, а затем замок превратился в уменьшающуюся игрушку. Луис продолжал улыбаться, чувствуя, что совершил благое дело, не поддавшись соблазну. Если бы он взлетел на плазменном двигателе вместо репульсоров, кзинов бы воистину потрясла мощность их взрывчатки.

Корпус и иллюминаторы осыпали удары. Удивленно подняв взгляд, Луис увидел десяток пикирующих в его сторону крылатых игрушек, которые тут же исчезли внизу. Задумчиво пожевав губами, Луис перенастроил автопилот на предельную высоту в пять миль. Возможно, ему хотелось оторваться от тех самолетиков, а возможно, и нет.

Встав, он направился к ведущему наверх трапу.

Взглянув на показания приборов, Луис усмехнулся про себя и вызвал Замыкающего:

— Хмии полностью здоров и мирно спит в автовраче. Автоврач его не будит и не выпускает, поскольку условия снаружи непригодны для жизни.

— Непригодны для жизни?

— Здесь слишком жарко. Автоврач не запрограммирован на то, чтобы выпустить пациента прямо в огонь. Но теперь, когда мы вылетели из пламени, тут должно стать попрохладнее! — Луис провел рукой по лбу, чувствуя, как пот стекает к локтю. — Если Хмии выйдет, расскажешь ему что и как? Мне нужен холодный душ.

Луис был в душе, когда пол внезапно ушел у него из-под ног. Схватив полотенце, он обмотал его вокруг пояса и бросился наверх, слыша, как по корпусу стучит град.

Медленно и осторожно, словно все еще раненый, к нему повернулся сидевший за приборами Хмии. Кзин странно щурился, и вокруг его глаза была выбрита шерсть. Выбритую полосу от бедра до паха прикрывала искусственная кожа.

— Привет, Луис, — сказал он. — Как я вижу, ты выжил.

— Это да. Что ты делаешь?

— Я оставил в крепости беременных самок.

— Их что, прямо сейчас должны убить? Или можно несколько минут подождать?

— Нам есть что обсуждать? Полагаю, тебе лучше не вмешиваться.

— При нынешнем положении дел твои самки все равно через два года будут мертвы.

— Они могут отправиться домой в стазисе на борту «Раскаленной иглы дознания». Я все еще надеюсь убедить Замыкающего...

— Убеждай меня. Теперь я командую «Иглой».

Лапы Хмии шевельнулись, и пол резко покачнулся. Луис схватился за спинку кресла. Ему хватило одного взгляда на приборную панель, чтобы понять, что снижение прекратилось. Прекратился и обстрел, хотя десяток летательных аппаратов продолжал кружить за иллюминаторами. Крепость находилась в полумиле внизу.

— Как ты этого добился? — спросил Хмии.

— Превратил в шлак гипердвигатель.

Кзин молнией метнулся к нему. Луис не успел даже вздрогнуть, как оказался окутан оранжевым мехом. Прижав Луиса одной лапой к груди, кзин вонзил четыре когтя другой в его лоб над бровями.

— Ловко, — проговорил Луис. — Весьма ловко. И каковы твои дальнейшие планы?

Кзин не шевелился. Кровь заливала Луису глаза, и он чувствовал, что еще немного — и у него треснет позвоночник.

— Похоже, мне снова пришлось тебя спасать, — сказал Луис.

Кзин отпустил его и осторожно, словно опасаясь импульсивной реакции, отступил назад.

— Ты что, обрек всех нас на гибель? — спросил он. — Или у тебя есть какая-то идея, как вернуть весь Мир-Кольцо обратно на место?

— Второе.

— Как?

— Пару часов назад я мог бы тебе рассказать. Теперь нам придется найти другой ответ.

— Зачем ты это сделал?

— Я хотел спасти Мир-Кольцо. Заставить Замыкающего сотрудничать можно было только одним способом. Теперь на кону его собственная жизнь. Как мне добиться твоего сотрудничества?

— Глупец. Я определенно намерен выяснить, как сдвинуть Мир-Кольцо, хотя бы для того, чтобы спасти моих детей. Твоя проблема в том, чтобы убедить меня, что без тебя мне не обойтись.

— Паки, построившие Мир-Кольцо, были моими предками. Мы ведь пытаемся мыслить, как они? Какую систему защиты они предусмотрели? Кроме того, со мной двое библиотекарей-Градостроителей, хорошо знающих историю Мира-Кольца. Вряд ли они станут сотрудничать с тобой. Они уже считают тебя чудовищем, а ты меня пока даже не убил.

— Если они будут меня бояться, они станут мне повиноваться, — подумав, ответил Хмии. — Под угрозой их мир. Их предками тоже были паки.

Температура в челноке упала, став неприятно прохладной для голого человека, но Луис вновь почувствовал, что потеет.

— Я уже нашел Ремонтный центр.

— Где?

У Луиса возникла мысль придержать эту информацию при себе, но ненадолго.

— На Карте Марса.

Хмии сел:

— И впрямь впечатляет. Те кзины многое узнали о Карте Марса за время своих исследований, но только не об этом.

— Могу побиться об заклад, что в окрестностях Карты Марса исчез не один корабль.

— Пилот летательного аппарата рассказал мне, что исчезли многие корабли, и на Карте Марса так и не нашли ничего ценного. Исследователи привезли богатства с другой Карты, расположенной дальше по вращению, но богатства эти все равно были меньше, чем затраченные на постройку кораблей. Тебе нужен автоврач?

Луис утер джемпером кровь с лица:

— Пока нет. Та Карта по вращению, похоже, Земля. Значит, ее все-таки никто не защищал.

— Видимо, нет. Но есть еще одна Карта, левее, и ушедшие к ней корабли так и не вернулись. Не может ли Ремонтный центр быть там?

— Нет, это Карта Низа. Они встретили грогов. — Луис снова утер лицо, подумав, что, хотя когти не вошли глубоко, порез слишком долго кровоточит. — Давай решать с твоими беременными самками. Сколько их?

— Не знаю. Течка была у шести.

— Что ж, места для них у нас нет. Придется им остаться в замке. Или ты считаешь, что местный властелин их убьет?

— Нет, но он вполне может убить моих детей мужского пола. Еще одна опасность... Что ж, как-нибудь справлюсь. — Хмии повернулся к приборам. — Самая могущественная цивилизация построена вокруг одного из старых исследовательских кораблей, «Бегемота». Если меня здесь обнаружат, с крепостью может случиться война.

Летательные аппараты падали, пылая словно факелы. Хмии обшарил небо радаром и инфракрасным лучом. Пусто.

— Луис, другие были? Кому-то удалось сесть?

— Вряд ли. Если они даже и сели, у них все равно закончилось топливо, и там нет никаких взлетных полос... Дороги! Просканируй дороги. Нельзя допустить, чтобы они связались по радио с большим кораблем.

Радио работало бы в пределах прямой видимости, а в атмосфере Мира-Кольца, вероятно, имелся слой Хевисайда.

Внизу была одна дорога, но практически без прямых участков, а еще — ровные поля... Прошло несколько минут, прежде чем Хмии полностью удовлетворился. Летательные аппараты были мертвы все до единого.

— Следующий шаг, — сказал Луис. — Нельзя просто так взять и уничтожить всех в крепости. Как я понимаю, самки кзинов не могут сами о себе позаботиться?

— Нет... Луис, странно, но самки в замке намного разумнее, чем в Патриархии.

— Такие же разумные, как и ты?

— Нет! Но они даже знают немного слов.

— Не могло ли быть так, что ваш народ выводил породу покорных самок, отказываясь спариваться с разумными в течение сотен тысяч лет? В конце концов, вы же занимались отбраковкой среди рас, которые были вашими рабами?

Хмии беспокойно пошевелился:

— Возможно. Самцы здесь тоже не такие. Я пытался договориться с правителями исследовательского корабля. Я показал им свое могущество, а потом стал ждать, когда они попытаются вступить со мной в переговоры, но так и не дождался. Они вели себя так, словно им ничего не оставалось, кроме как сражаться, пока не погибнут они или я. Мне пришлось поиздеваться над Хьяррлом, оскорбить его гордость за предков, прежде чем он хоть что-то мне рассказал.

«Но кукольники никогда не пытались вывести из этих кзинов миролюбивую породу», — подумал Луис.

— Что ж, если ты не можешь забрать из крепости самок и не можешь перебить самцов, тогда, невмирс, придется с ними все-таки договариваться. Гамбит бога?

— Возможно. Давай сделаем так...

Челнок завис намного выше, чем могли долететь стрелы, и чуть выше радиуса действия пушки на машине пришельца. Тень его накрыла пепелище от костра во внутреннем дворе. Луис слушал доносящиеся из переводчика Хмии голоса, ожидая сигнала кзина.

Хмии предлагал лучникам его обстрелять. Хмии угрожал, обещал, снова угрожал. Послышался отрывистый звук рассекающего камень лазерного луча, за ним грохот. Шипение, ворчание, рык...

Но никакого упоминания о по-настоящему опасном хозяине Хмии.

Пробыв внизу четыре часа, Хмии отошел от одной из узких бойниц и взмыл в небо. Подождав, пока кзин окажется на борту, Луис поднялся выше.

Наконец Хмии появился рядом, уже без летательного пояса и противоударной брони.

— Ты так и не дал сигнал для гамбита бога, — сказал Луис.

— Тебя это обижает?

— Нет, конечно.

— Все могло плохо кончиться. И... я не смог бы так поступить. Это моя собственная раса. Я не мог бы угрожать им с помощью человека.

— Ладно.

— Катакт воспитает моих детей героями. Он обучит их владеть оружием и хорошо их вооружит, а когда они достаточно повзрослеют, отправит их завоевывать собственные земли. Они не будут представлять угрозы для его личных владений, и у них есть все шансы выжить, если я не вернусь. Я оставил Катакту мой лазерный фонарь.

— Хорошо.

— Надеюсь.

— Так мы закончили с Картой Кзина?

Хмии задумался.

— Я захватил в плен пилота летательного аппарата. Они все из знати, с именами и всесторонним образованием. Хьяррл многое мне рассказал об эпохе исследований, после того как я поиздевался над достижениями его предков. Можно предполагать, что на «Бегемоте» есть обширная историческая библиотека. Почему бы нам ее не захватить?

— Расскажи мне то, что рассказывал тебе Хьяррл. Как далеко они проникли на Марсе?

— Они нашли стену падающей воды. Последующие поколения изобрели скафандры и способные летать на большой высоте аппараты. Они исследовали края Карты, а одна команда добралась до центра, где оказался лед.

— В таком случае, думаю, обойдемся без библиотеки «Бегемота». Внутрь они так и не проникли. Замыкающий, ты там?

— Да, Луис, — послышалось в микрофоне.

— Мы направляемся к Карте Марса. Лети туда же, но оставайся левее нас на случай, если нам придется прыгать к тебе.

— Слушаюсь. Есть что сообщить?

— Хмии нашел кое-какую информацию. Кзины исследовали поверхность Карты Марса и не нашли ничего, что не напоминало бы Марс. Так что мы все еще не знаем, где искать вход.

— Возможно, снизу.

— Ну, может быть. Но не хотелось бы. Как наши гости?

— Тебе стоит поскорее к ним вернуться.

— Постараюсь. А ты проверь, есть ли в компьютере «Иглы» данные о Марсе. И о... марсианах. Луис, конец связи. — Он повернулся к кзину. — Хмии, хочешь поуправлять челноком? Только не превышай четырех миль в секунду.

Повинуясь кзину, челнок устремился вверх и вперед. Серая пелена облаков расступилась, сменившись голубым небом, которое становилось с высотой все темнее. Карта Кзина пронеслась под ними и осталась позади.

— Похоже, кукольник достаточно послушен, — заметил Хмии.

— Это так.

— Мне кажется, ты почти не сомневаешься насчет Карты Марса.

— Угу, — улыбнулся Луис. — Весьма неплохой пример ложного следа, но идеальным он в любом случае быть не мог. Им слишком многое нужно скрывать. По пути сюда мы пролетали под Великим океаном. Угадай, что мы обнаружили, когда были под Картой Марса?

— Не играй со мной в игры.

— Ничего. Ничего, кроме морского дна, даже радиаторных пластин нет. У большинства других Карт имеются радиаторные пластины для охлаждения полюсов. Пассивная система охлаждения. Должна быть и система для охлаждения Карты Марса. Куда уходит тепло? У меня возникла мысль, что оно может отводиться в морскую воду, но это оказалось не так. Мы считаем, что тепло подается прямо в сверхпроводящую сеть в поверхности Мира-Кольца.

— Сверхпроводящую сеть?

— Она управляет магнитными воздействиями в основе Мира-Кольца и используется для управления явлениями на солнце. Если Карта Марса подключена к сети, это и есть управляющий центр Мира-Кольца.

— Они не могли отводить тепло в морскую воду, — подумав, сказал Хмии. — Теплый влажный воздух поднимался бы вверх, и сюда издалека перемещались бы облачные массы. Из космоса Карта Марса выглядела бы как огромная мишень. Ты можешь представить, чтобы паки-защитники совершили подобную ошибку?

— Нет, — сказал Луис, хотя вполне мог.

— Я слишком мало помню о Марсе. Ведь эта планета никогда не представляла интереса для вашего народа, будучи всего лишь источником легенд? Но я знаю, что Карта имеет двадцать миль в высоту, имитируя сильно разреженный воздух планеты.

— Двадцать миль в высоту и пятьдесят шесть миллионов квадратных миль площади. Это составляет один миллиард сто двадцать миллионов кубических миль пространства, где можно что-то спрятать.

— Угуррр, — проворчал Хмии. — Наверняка ты прав. Карта Марса и есть Ремонтный центр, и паки сделали все возможное, чтобы его спрятать. Хьяррл рассказывал мне о чудовищах, штормах и расстояниях Великого океана, которые вполне могли сыграть роль стражей. Флотилия пришельцев никогда не обнаружила бы секрет.

Луис рассеянно потер четыре зудящие точки над бровями.

— Одна целая двенадцать сотых на десять в девятой кубических миль. Должен признаться, подобные цифры меня ошеломляют. Что они там хранили? Заплатки, размеров которых хватило бы, чтобы заткнуть дыру в горе Кулак Бога? Громадные устройства, чтобы переносить эти заплатки, ставить их на место и надежно заваривать? То подъемное оборудование, что мы видели на стене, для коррекционных двигателей? Запасные коррекционные двигатели? Невмирс, я бы с радостью нашел запасные коррекционные двигатели. Но даже при всем при этом все равно осталось бы место.

— Военные флотилии?

— Да. Мы уже знаем об их могущественном оружии, но... конечно же, военные флотилии, а также корабли для перевозки беженцев. Возможно, вся Карта — один большой корабль беженцев. Он должен быть достаточно велик, чтобы эвакуировать Мир-Кольцо, прежде чем его население начнет заполнять все экологические ниши.

— Луис, космический корабль? Возможно, достаточно большой, чтобы отбуксировать Мир-Кольцо обратно на место? С трудом представляю себе подобные масштабы.

— Я тоже. Вряд ли он настолько огромен.

— Тогда что ты имел в виду, когда уничтожил наш гипердвигатель? — внезапно зарычал кзин.

Луис даже не дрогнул:

— Я подумал, что, возможно, Мир-Кольцо специально запрограммирован, чтобы оказывать магнитное воздействие на солнце. И я оказался почти прав. Проблема в том...

Из динамика послышался рев Замыкающего:

— Луис! Хмии! Поставьте челнок на автопилот и немедленно прыгайте ко мне!

Назад: Глава 17 Движущееся солнце

Дальше: Глава 29 Карта Марса