Глава 23 Гамбит бога
Для туземцев, поклонявшихся Небесам, теперь в небе появились две башни.
Как и прежде, площадь перед алтарем заполняли похожие на золотистые одуванчики лица.
— Мы явились в день очередного празднества, — сказал Луиc, тщетно пытаясь отыскать в толпе бритого жреца.
Несс с тоской смотрел на парившую напротив башню Небес. Мостик «Невероятного» находился на одном уровне с залом карт.
— В прошлый раз у меня не было возможности обследовать тот зал, а теперь до него не добраться, — пожаловался кукольник.
— Можем пробить брешь с помощью дезинтегратора и спустить тебя на тросе или веревочной лестнице, — предложил Говорящий.
— Боюсь, у меня нет никаких шансов.
— Это вовсе не так опасно, как многое из того, что ты делал тут раньше.
— Но тогда я рисковал в поисках знания, а теперь я знаю о Мире-Кольце все, что требуется моей планете. Если я и рискну своей жизнью сейчас, то только затем, чтобы вернуться с этими знаниями домой. Луиc, вон твоя нить теневых квадратов.
Ву мрачно кивнул.
Над той частью города, что находилась в стороне по вращению, нависло облако черного дыма — судя по тому, как оно окутывало здания, плотное и тяжелое. Из черной массы торчал единственный обелиск с окнами, остальные полностью скрылись под ней.
Наверняка это и была та самая нить теневых квадратов. Но как же ее было много!
— И как нам ее транспортировать?
— Даже представить не могу, — признался Луис. — Давай опустимся и взглянем поближе.
Они посадили разбитое полицейское здание дальше по вращению от алтаря.
Несс не стал выключать двигатели, зависнув над самой землей. Обзорная платформа над тюремными камерами превратилась в посадочный трап «Невероятного», масса здания раздавила бы ее.
— Нужно найти какой-то способ управляться с нитью, — сказал Луис. — Вполне сгодилась бы перчатка из того же материала. Или можно намотать ее на катушку, сделанную из материала основы кольца.
— У нас нет ни того ни другого. Нужно поговорить с туземцами, — ответил кзин. — Возможно, у них есть какие-то древние легенды, древние орудия, древние священные реликвии. Более того, у них было три дня, чтобы выяснить, что делать с нитью.
— Тогда мне придется пойти с вами, — сказал кукольник, но, судя по охватившей его дрожи, ему этого совсем не хотелось. — Говорящий, ты в недостаточной степени владеешь языком. Халрлоприллалар должна остаться, чтобы в случае необходимости поднять здание в воздух. Если только... Луис, можно как-то убедить этого... туземного любовника Тилы вести переговоры от нашего имени?
Луис поморщился, услышав упоминание об Искателе в подобном тоне.
— Даже Тила не назвала бы его гением, — ответил он. — Я бы не стал ему доверять.
— Я тоже. Луис, нам в самом деле нужна эта нить?
— Не знаю. Если все это не мой наркотический бред — нужна. Иначе...
— Не важно, Луис. Я пойду.
— Тебе вовсе незачем полагаться на мое мнение...
— Я пойду, — кукольник снова задрожал, но его голос, ясный и отчетливый, как всегда, не выражал никаких эмоций. — Я знаю, что нам нужна эта нить. По какой такой случайности она аккуратно упала прямо у нас на пути? Все случайности в конечном счете ведут к Тиле Браун. Если бы нам не нужна была нить, ее бы попросту тут не оказалось.
Луис облегченно вздохнул — не потому, что довод кукольника показался ему разумным, но слова Несса подкрепили его собственные выводы, так что он попросту согласился, не став говорить, что тот несет полную чушь.
Они сошли по трапу в тень «Невероятного». Луис нес лазерный фонарь, Говорящий — дезинтегратор Поработителей. Под отросшей на полдюйма новой оранжевой шерстью кзина переливались мышцы. Несс шел без оружия, предпочитая тасп и место Замыкающего в строю.
Искатель шагал рядом, держа наготове меч. Его большие мозолистые ноги были голы, как и все тело, не считая набедренной повязки из желтой шкуры. Мускулы переливались не хуже, чем у кзина.
Тила была безоружной.
Эти двое наверняка остались бы на «Невероятном», если бы не случившаяся утром сделка. Всему виной был Несс. Луис воспользовался им как переводчиком, чтобы продать Тилу Браун отважному воину Искателю.
С серьезным видом кивнув, Искатель предложил одну капсулу снадобья молодости, дававшую около пятидесяти лет жизни.
— Беру, — ответил Луис.
Сделка выглядела весьма неплохой, хотя Луис вовсе не собирался притрагиваться к средству — вряд ли его испытывали на ком-то, кто, подобно Луису Ву, принимал биозамедлитель в течение ста семидесяти с чем-то лет.
— Луис, я вовсе не хотел его оскорбить, — объяснил после Несс на интерлингве, — или намекать, что ты дешево ценишь Тилу, и потому поднял цену. Теперь он владеет Тилой, а у тебя есть капсула, содержимое которой можно будет проанализировать по возвращении на Землю, если таковое вообще состоится. Вдобавок Искатель станет нашим защитником от любого возможного врага, пока в нашем распоряжении не окажется нить теневых квадратов.
— Он собирается защитить нас всех своим четырехфутовым кухонным ножом?
— Я хотел ему польстить.
Тила, естественно, настояла, что пойдет вместе с Искателем, — в конце концов, тот был ее мужчиной и шел навстречу опасности. И теперь Луис размышлял, не рассчитывал ли Несс на Тилу как на свой личный, тщательно выведенный счастливый талисман...
Небо в окрестностях глаза бури затягивали тучи, сквозь них сочился серовато-белый полуденный свет. Они полетели к вертикальному черному облаку высотой в десятки этажей.
— Не прикасайтесь к ней! — крикнул Луис, вспомнив, что рассказывал в прошлый раз жрец про девушку, которая потеряла несколько пальцев, пытаясь поднять нить теневых квадратов.
Ближе нить все так же выглядела словно черный дым. Сквозь нее был виден разрушенный город, похожие на ульи с окнами пригороды и несколько плоских стеклянных башен, которые на человеческой планете могли бы быть торговыми центрами. Черное облако окутывало их, словно холодное пламя пожара.
Приблизив глаза к нити на расстояние в дюйм, ее можно было разглядеть, но потом глаза начинали слезиться и нить исчезала — настолько она была тонкой. Во многом она напоминала молекулярную цепь Синклера, представлявшую немалую опасность.
— Говорящий, попробуй оружие Поработителей, — сказал Луис. — Посмотрим, удастся ли ее разрезать.
Внутри черного облака вспыхнула череда сверкающих точек.
Может, это считалось богохульством — сражаться с помощью света? Но туземцы решили расправиться с пришельцами намного раньше. Когда в облаке черной нити появились рождественские огоньки, со всех сторон послышались дикие вопли и из окружающих зданий хлынули толпы людей в разноцветных мантиях, крича и размахивая... мечами и дубинками.
«Бедняги», — подумал Луис, переключая лазерный фонарь в режим узконаправленного луча высокой мощности.
Световые мечи и лазерное оружие были в ходу на всех планетах. Луис учился владеть им еще сто лет назад, но война, к которой он готовился, так и не случилась. Правила же были достаточно просты, чтобы их не забыть.
Чем медленнее замах, тем глубже порез.
Луис, однако, делал лучом быстрые широкие взмахи. Люди отшатывались, хватаясь за животы, но их покрытые золотистыми волосками лица ничего не выражали. Когда врагов много — размахивай быстрее. Руби на глубину в полдюйма, но многих. Сдерживай их!
Ему было жаль фанатиков, вооруженных лишь мечами и дубинками. У них не оставалось никаких шансов...
Один из них, однако, с размаху ударил мечом по лапе Говорящего, оставив глубокий порез, и тот выронил дезинтегратор Поработителей. Другой подобрал его и отбросил в сторону, но в следующее мгновение превратился в труп, — Говорящий вцепился в его спину когтями здоровой лапы, выдрав позвоночник. Третий подхватил оружие, повернулся и бросился бежать, даже не пытаясь им воспользоваться. Попасть в него лазером Луис не мог — его самого пытались убить.
Всегда бей поперек туловища.
Пока еще Луис не прикончил ни одного, но противник на мгновение замешкался, и Луис воспользовался моментом, убил двоих подступивших к нему врагов. Не давай противнику приблизиться.
Как там остальные?
Говорящий-с-Животными убивал голыми лапами, действуя когтями здоровой и используя забинтованную в качестве увесистой дубинки. Каким-то образом ему удавалось уворачиваться от острия меча, дотягиваясь до державшего его человека. Окружившие его туземцы не решались атаковать, опасаясь незнакомой оранжевой смерти ростом в восемь футов и с острыми клыками.
Искатель стоял спиной к стене с окровавленным мечом в руках. Перед ним лежали трое, другие держались поодаль. Искатель был опасным и опытным воином, а туземцы прекрасно знали, что такое хорошее владение мечом. Позади него, как и подобает героине, стояла Тила, которой, несмотря на ее встревоженный вид, на какое-то время ничто не угрожало.
Несс бежал к «Невероятному», опустив и вытянув вперед одну голову, чтобы оглядываться по сторонам, и высоко подняв другую, чтобы смотреть вдаль.
Луис нисколько не пострадал, разделываясь с появляющимися врагами и при возможности помогая другим членам команды. Лазерный фонарь легко двигался в его руке, словно убивающий зеленым светом жезл.
Никогда не целься в зеркало. Отражающая броня могла сыграть неприятную шутку с мастером владения лазером. Здесь, однако, о подобном трюке успели забыть.
К Луису устремился завернутый в зеленое одеяло человек, крича и размахивая тяжелым молотом, чтобы показаться опаснее, чем он был на самом деле. Лицо его напоминало золотистый одуванчик с глазами... Луис полоснул поперек его тела зеленым лазерным лучом, но человек продолжал наступать.
Охваченный ужасом, Луис крепче уперся ногами в землю, направив луч прямо в середину фигуры атакующего. Тот замахнулся, собираясь ударить Ву по голове, но на его одежде тут же появилось дымящееся пятно, которое потемнело, а затем вспыхнуло зеленым пламенем. Туземец упал, пронзенный прямо в сердце.
Одежда того же цвета, что и луч светового меча, могла оказаться опасной, как и отражающая броня. Слава Финейглу, что других таких больше не было! Луис коснулся зеленым лучом чьего-то затылка...
Какой-то туземец преградил Нессу путь к бегству — дикарю хватило смелости атаковать столь странное чудовище. Луис не мог точно прицелиться, но человек все равно умер, — развернувшись, Несс ударил его задней ногой и побежал дальше. А потом...
Луис увидел, как кукольник ворвался на перекресток, высоко подняв одну голову и опустив другую. Поднятая голова внезапно отвалилась и, подпрыгивая, покатилась по земле. Остановившись, Несс повернулся и замер.
Шея его заканчивалась плоским обрубком, из которого хлестала такая же красная, как и у Луиса, кровь.
Несс издал протяжный жалобный вопль.
Туземцы загнали его в ловушку из нити теневых квад-ратов.
За свои двести лет Луису приходилось терять немало друзей. Он продолжал сражаться, почти инстинктивно следуя световым мечом за собственным взглядом.
«Бедняга Несс, — подумал он. — Но следующим мог бы оказаться я...»
Туземцы отступили, ужаснувшись понесенным потерям.
Тила не сводила отчаянного взгляда с умирающего кукольника, прижав кулак ко рту. Говорящий и Искатель отходили в сторону «Невероятного».
«Погоди-ка! У него же есть еще одна!»
Луис бросился к кукольнику. Когда он пробегал мимо Говорящего, кзин выхватил у него лазерный фонарь. Луис пригнулся, избегая нитяной ловушки, и плечом повалил Несса на бок. Кукольник был готов в панике кинуться прочь.
Придавив его к земле, Луис пошарил в поисках ремня.
Ремня на нем не оказалось.
Но ведь должен был быть!
И вдруг Тила протянула ему свой шейный платок.
Схватив платок, Луис свернул его в петлю и набросил на перерезанную шею кукольника. Несс в ужасе таращился на обрубок и хлещущую из единственной сонной артерии кровь. Оставшийся глаз посмотрел Луису в лицо, а затем закрылся, и Несс лишился чувств.
Луис крепко затянул узел. Платок Тилы сдавил единственную артерию, две главные вены, гортань, глотку и все остальное.
Какой врач станет накладывать жгут на шею? Но кровотечение остановилось.
Наклонившись, Луис подхватил кукольника и, взвалив его на плечи, побежал в тень разбитого здания полиции. Искатель бежал впереди, описывая небольшие круги острием черного меча в поисках врагов. Вооруженные туземцы наблюдали за ними, но предпочитали не рисковать.
Тила последовала за Луисом. Говорящий-с-Животными двигался последним, пронзая зеленым лучом лазерного фонаря места предполагаемых укрытий. Возле трапа кзин остановился, подождал, пока Тила поднимется внутрь, а затем метнулся назад, мелькнув оранжевым пятном перед глазами Луиса.
Но зачем?
Выяснять было некогда. Луис поднялся по лестнице. Добравшись до мостика, он опустил показавшегося ему тяжеленным кукольника возле погребенного в пластике скутера, достал из аптечки диагностический пластырь и наклеил его на шею Несса ниже жгута. Аптечка кукольника все так же была связана со скутером подобием пуповины, и Луис справедливо предположил, что она намного сложнее его собственной.
Вскоре автоматически сменились настройки кухонного автомата, а еще несколько секунд спустя с приборной панели к шее кукольника протянулась тонкая нить, которая на мгновение зависла над кожей, нашла подходящее место и погрузилась в плоть.
Луис содрогнулся. Но, судя по внутривенному питанию, Несс все еще был жив.
«Невероятный» парил в воздухе, хотя Луис не почувствовал момента взлета. Говорящий сидел на нижней ступеньке над трапом, глядя на башню Небес и что-то осторожно держа обеими лапами.
— Кукольник умер? — спросил он.
— Нет, хотя и потерял много крови, — сказал Луис и опустился рядом с кзином, чувствуя крайнюю усталость и жуткую депрессию. — Кукольники впадают в шок?
— Откуда мне знать? Шок — сам по себе странный механизм. Нам потребовались столетия исследований, чтобы понять, почему вы, люди, так легко умираете под пытками.
Мысли кзина явно были заняты чем-то другим, но он все же спросил:
— Это все из-за везения Тилы Браун?
— Думаю, да, — кивнул Луис.
— Но почему? Чем рана, которую получил кукольник, могла помочь Тиле?
— Тебе стоило бы взглянуть на нее моими глазами, — сказал Луис. — Когда я впервые с ней познакомился, она была довольно-таки односторонней личностью. Примерно как... — Ему вдруг вспомнилась одна старая история. — В общем, некий герой средних лет, отличавшийся крайним цинизмом, отправился на поиски одной девушки, узнав о сопровождавшем ее мифе, в который он не мог поверить. А когда он ее все-таки нашел, он продолжал сомневаться в истинности мифа, пока она не повернулась к нему спиной, и тогда он увидел, что сзади у нее пустота. Это была лишь маска девушки, гибкая маска, изображавшая фигуру целиком, а не только лицо. Ей невозможно было причинить боль, Говорящий, но именно этого хотелось тому мужчине. Женщины, которые были в его жизни, постоянно страдали, а он думал, что в их страданиях виновен исключительно он сам. И он не мог больше этого вынести.
— Ничего не понимаю, Луис.
— Когда Тила оказалась здесь, она была лишь маской девушки. Ей никогда не приходилось страдать. Ее личность не была личностью человека.
— И почему это так плохо?
— Потому что она была человеком, прежде чем Несс превратил ее в нечто иное. Невмирс, неужели ты не понимаешь, что он сделал? Он создал бога по своему образу и подобию — идеализированному образу — и получил Тилу Браун. Любой кукольник отдал бы душу, чтобы стать таким, как она. Ей невозможно причинить боль, даже неудобства, если это не идет на пользу ей самой. Вот поэтому она здесь, — продолжал Луис. — Именно на Мире-Кольце она могла испытать все то, что сделало бы ее в полной мере человеком. Сомневаюсь, что Лотереи рождений привели к появлению на свет многих ей подобных. Да, им точно так же бы везло, и они оказались бы на борту «Лжеца», за исключением того, что Тиле везло намного больше, чем любому из них. И все же... на Земле осталось немало таких, как Тила Браун! Когда они начнут осознавать свое могущество, нас ждет весьма своеобразное будущее. Остальным придется научиться не оказываться у них на пути.
— Что насчет головы пожирателя листьев? — спросил Говорящий.
— Тила не в состоянии сочувствовать чужой боли, — сказал Луис. — Возможно, ей требовалось увидеть страдания близкого друга. И везению Тилы было все равно, чего это стоило Нессу. Знаешь, где я взял жгут? Тила увидела, что мне нужно, и нашла подходящую замену. Наверное, впервые в жизни она правильно действовала в чрезвычайных обстоятельствах.
— Но зачем ей это? Ее везение защитило бы ее от любой опасности.
— Она даже не знала, что способна на такое. У нее никогда не бывало поводов для уверенности в себе. Настоящих.
— Я в самом деле не понимаю.
— Взрослея, человек осознает собственные ограничения. Тила не могла повзрослеть, не столкнувшись с реальной опасностью.
— Да уж, это и впрямь нечто весьма человеческое, — заметил Говорящий.
Поняв, что кзин пребывает в полном замешательстве, Луис не стал пытаться ему ответить.
— Я подумал было, что туземцы могут счесть богохульством тот факт, что «Невероятный» висит в воздухе выше башни, которую они называют Небесами, — добавил кзин. — Но вряд ли это имеет значение, пока ходом событий правит везение Тилы Браун.
Луис никак не мог разглядеть, что кзин осторожно держит в лапах.
— Ты возвращался за головой? Если так, то впустую потратил время. Вряд ли нам удастся достаточно быстро ее заморозить.
— Нет, Луис. — Говорящий показал некий предмет величиной с кулак, напоминавший формой детскую юлу. — Не дотрагивайся. Можешь лишиться пальцев.
— Пальцев? Гм...
От острия каплевидного предмета отходила та самая черная нить, что связывала между собой теневые квадраты.
— Я понял, что туземцы умеют манипулировать нитью, — сказал Говорящий. — Иначе они не смогли бы устроить ловушку, в которую попал Несс. Я вернулся посмотреть, как именно они это сделали. Оказалось, что они нашли один конец нити. Думаю, на другом конце ничего нет — нить лопнула посередине, когда мы протаранили ее на «Лжеце», но этот конец вырвало из гнезда на одном из теневых квадратов. Нам повезло, что мы нашли хотя бы его.
— Да. И мы можем потащить ее за собой. Вряд ли нить за что-либо зацепится, она перережет что угодно.
— Луис, куда мы отсюда полетим?
— К правому краю. Назад к «Лжецу».
— Конечно. Нужно вернуть Несса туда, где есть медицинское оборудование. А потом?
— Посмотрим.
Оставив Говорящего охранять каплевидный черенок, Луис поднялся наверх за остатками быстротвердеющего пластика. С помощью двух горстей состава они закрепили черенок на стене, но у них не было никакого источника электричества. Могло бы помочь оружие Поработителей, но оно безвозвратно пропало. Луис пребывал в полной растерянности, пока не обнаружил, что мощности батареи в его фонаре вполне хватит, чтобы пластик затвердел.
Обнаженным осталось лишь острие капли, указывавшее влево.
— Насколько я помню, мостик выходит окном на правую сторону, — сказал Говорящий. — Если нет, придется все переделать. Нить должна тянуться за нами.
— У нас все получится, — не слишком уверенно пробормотал Луис.
В любом случае у них не было другого выхода, кроме как тащить нить за собой. Вряд ли она могла зацепиться за что-то, чего не смогла бы перерезать.
Тилу и Искателя они нашли в машинном отделении вместе с Прилл, которая возилась с подъемными двигателями.
— Наши пути расходятся, — с ходу заявила Тила. — Эта женщина утверждает, что может подвести нас вплотную к летающему замку, и тогда мы пройдем через окно прямо в банкетный зал.
— И что потом? Будете бесцельно блуждать? Или вы умеете управлять двигателями замка?
— Искатель говорит, что немного разбирается в магии. Наверняка он что-нибудь придумает.
Луис даже не пробовал ее отговорить. Он боялся перечить Тиле Браун точно так же, как не стал бы пытаться остановить голыми руками атакующего брандашмыга.
— Если не сумеешь разобраться с управлением, — сказал он, — дергай случайным образом за рычаги и нажимай на кнопки.
— Запомню, — улыбнулась она и уже серьезнее добавила: — Позаботься как следует о Нессе.
Когда двадцать минут спустя Искатель и Тила отчалили от «Невероятного», обошлось без лишних прощаний. У Луиса были мысли на этот счет, но он промолчал. Что он мог сказать Тиле о ее собственном могуществе? Ей придется учиться методом проб и ошибок, оставаясь в живых исключительно благодаря своему везению.
В течение последующих нескольких часов тело кукольника остыло и стало напоминать труп. Огоньки на аптечке продолжали мигать, хотя смысл их оставался неясен. Несс пребывал в некоем подобии спячки.
По мере того как «Невероятный» уходил все дальше к правому краю, тянувшаяся за ним нить теневых квадратов то натягивалась, то ослабевала. В городе рушились древние здания, многократно перерезанные спутанной нитью, но черенок крепко держался в своем ложе из затвердевшего пластика.
Город летающего замка оставался на бесконечном горизонте, став за несколько дней крошечным, затем едва заметным, а потом окончательно скрывшись из виду.
Прилл сидела рядом с Нессом, не в силах ему помочь и не желая его покидать. Она страдала.
— Нужно с ней что-то делать, — сказал Луис кзину. — Она подсела на тасп, но теперь он больше не действует, и у нее начинается ломка. Если она не покончит с собой, то не исключено, что убьет Несса или меня!
— Луис, ты ждешь от меня совета?
— Нет. Пожалуй, нет.
Порой удается помочь страждущему, играя роль внимательного слушателя. Луис попробовал, но ему не хватало знаний языка, а Прилл не хотела с ним говорить. В одиночестве он бессильно скрежетал зубами, но, будучи с Прилл, не оставлял прежних попыток.
Она постоянно была перед его глазами. Возможно, его не так мучили бы угрызения совести, если бы он мог держаться от нее подальше, но она никогда не покидала мостика.
Постепенно он все лучше понимал язык, а Прилл становилась все разговорчивее. Он пытался рассказать ей о Тиле, о Нессе, об игре в бога...
— Я в самом деле думала, будто я бог, — сказала она. — В самом деле. Почему я так думала? Я не строила кольцо. Кольцо намного старше меня.
Прилл тоже училась, разговаривая на некоем пиджине, упрощенном варианте своего устаревшего языка с двумя временами, практически без модификаторов и с преувеличенно четким произношением.
— Тебе так говорили, — сказал Луис.
— Но я знала.
— Каждый хочет быть богом.
«Хочет власти без ответственности». Но Луис таких слов не знал.
— Потом пришел он. Двухголовый. У него была машина?
— У него была машина, которая называлась тасп.
— Тасп, — осторожно повторила она. — Как я не догадалась? Тасп сделал его богом. Он потерял тасп, и больше он не бог. Двухголовый умер?
На этот вопрос сложно было ответить.
— Он бы подумал, что умирать глупо, — сказал Луис.
— Глупо дать отрезать себе голову, — ответила Прилл, пытаясь пошутить.
Она начала интересоваться и другими вещами — сексом, уроками языка, ландшафтом Мира-Кольца. Они наткнулись на небольшую лужайку подсолнечников, которых Прилл никогда не видела. Уворачиваясь от отчаянных попыток растений сжечь их, они выкопали цветок высотой в фут и посадили его на крыше здания, а затем резко свернули по вращению, избегая более плотных сосредоточений подсолнечников.
Когда у них закончилась еда, Прилл утратила интерес к кукольнику и Луис объявил, что она полностью излечилась.
Говорящий и Прилл попытались разыграть гамбит бога в следующем туземном селении. Луис с тревогой ждал наверху, надеясь, что Говорящий сумеет справиться, и борясь с желанием обрить голову и присоединиться к ним. Но как служитель он не представлял никакой ценности — даже после многих дней практики ему так и не удалось в достаточной степени овладеть языком.
Оба вернулись с дарами в виде еды.
Дни сменялись неделями, и они снова и снова прибегали к подобной уловке. У них неплохо получалось — шерсть Говорящего отросла, и он вновь превратился в оранжевую пантеру, некое подобие бога войны. По совету Луиса он держал уши плотно прижатыми к голове.
Роль бога странным образом влияла на Говорящего, и однажды ночью он поделился своими мыслями.
— Меня не беспокоит моя игра в бога, — сказал он. — Меня беспокоит, что она плохо мне удается.
— То есть?
— Нам задают вопросы. Женщины спрашивают Прилл, и она им отвечает, но мне, как правило, не понять ни сути их проблем, ни их решений. Мужчинам тоже следовало бы задавать вопросы Прилл, поскольку она человек, а я нет. Но они спрашивают меня. Меня! Зачем им просить инопланетянина, чтобы он помог им в их делах?
— Ты самец. Бог — своего рода символ, даже когда он реальный, — сказал Луис. — Ты — мужской символ.
— Смешно. У меня даже нет внешних гениталий, в отличие, полагаю, от тебя.
— Ты большой, производишь впечатление и опасно выглядишь, это автоматически делает тебя символом мужского начала. Вряд ли ты сможешь перестать им быть, не лишившись полностью своей божественной сущности.
— Чего нам не хватает, так это системы связи, чтобы ты мог отвечать на всяческие странные и нескромные вопросы за меня.
К их удивлению, Прилл нашла в одном из складских помещений «Невероятного», бывшего когда-то полицейским участком, несколько полицейских интеркомов с батареями, заряжавшимися от источника питания в самом здании. Два из шести оказались исправными.
— А ты умнее, чем я думал, — сказал ей той ночью Луис.
Не зная в достаточной степени языка, он слегка поколебался, опасаясь, что слова его покажутся не слишком тактичными:
— Умнее, чем полагается корабельной шлюхе.
— Сам ты глупенький! — рассмеялась Прилл. — Ты же сам мне рассказывал, будто ваши корабли летают намного быстрее наших.
— Да, — ответил Луис. — Они летают быстрее света.
— По-моему, это сказки, — снова рассмеялась она. — Наша теория утверждает, что такого не может быть.
— Возможно, у нас разные теории.
Ответ застиг ее врасплох — Луис уже научился читать невольные движения ее мышц вместо ничего не выражающего лица.
— Когда кораблю требуются годы на полет между планетами, скука может быть опасна, — сказала она. — Нужно много разных способов развлечься. Корабельная шлюха должна знать все тонкости души и тела, уметь любить многих мужчин и владеть редким умением вести беседу. Мы должны разбираться в том, как устроен корабль, чтобы из-за нас не случилось ничего плохого. Мы должны быть здоровы. По правилам нашей профессии мы должны научиться играть на музыкальном инструменте...
Луис уставился на нее. Мелодично рассмеявшись, Прилл дотронулась до него в одном месте, потом в другом...
С интеркомами все оказалось намного проще, несмотря на то что наушники были рассчитаны на человека, а не на кзина. Луис развил в себе способность думать на ходу, действуя от имени бога войны. Иногда он все же ошибался, но утешал себя мыслью, что «Невероятный» перемещается быстрее любых новостей на Мире-Кольце. Каждый контакт оказывался первым.
Шли месяцы.
Земля постепенно поднималась, становясь все бесплоднее.
Кулак Бога увеличивался с каждым днем. Луис уже настолько привык к рутине, что не сразу сообразил, что это означает.
Было ясное утро, когда он пришел к Прилл.
— Тебе следует кое в чем разобраться, — начал он. — Ты понимаешь, что такое наведенный ток? — И объяснил ей: — С помощью слабых электрических токов можно воздействовать на мозг, напрямую вызывая удовольствие или боль. — Он вновь объяснил подробности. — Именно так работает тасп.
Лекция заняла минут двадцать.
— Я знала, что у него есть какая-то машина, — сказала Прилл. — Зачем ее теперь описывать?
— Мы покидаем цивилизацию. Больше нам почти не попадется селений и даже источников пищи, пока мы не доберемся до нашего корабля. Я хотел, чтобы ты узнала про тасп, прежде чем что-то решишь.
— Что я должна решить?
— Оставить ли тебя в очередном селении? Или ты предпочтешь лететь с нами к «Лжецу», а потом забрать «Невероятный»? Еды мы тоже можем тебе дать.
— На «Лжеце» найдется место и для меня, — уверенно заявила она.
— Конечно, но...
— Меня тошнит от дикарей. Я хочу туда, где цивилизация.
— Возможно, тебе нелегко будет научиться нашим обычаям. Например, волосы у нас растут так, как у меня...
У Луиса они уже стали длинными и густыми. Косичку он отрезал.
— ...тебе понадобится парик.
Прилл скорчила гримасу.
— Как-нибудь приспособлюсь. — Она неожиданно рассмеялась. — Ты что, собираешься лететь домой один, без меня? Этот большой оранжевый вряд ли заменит тебе женщину.
— Единственный аргумент, который всегда срабатывает.
— Луис, я могу помочь твоей планете. Твой народ мало что знает о сексе.
Это ее утверждение он благоразумно оставил без ответа.
