35
«Ковчег», день пятый, а возможно, уже шестой или даже седьмой, кто знает…
– Все, больше не могу, – просипела Галя, усаживаясь на пол и приваливаясь спиной к стене коридора.
Олег остановился, замер, согнувшись и уперев ладони в колени, облизал пересохшие губы шершавым языком.
– Давай еще три развилки, – предложил он, борясь с соблазном немедленно последовать примеру спутницы.
– Нет, – обессиленно мотнула головой та. – Не Moiy.
– Хотя бы две, – выдохнул юноша, уже понимая, что почти наверняка спорит впустую. В позапрошлый раз он уговорил Галю на десять, в прошлый – на пять, рано или поздно это должно было закончиться. – Ладно, одну…
– Нет, – одними губами проговорила Измайлова. – Все, пришли.
– Хорошо, – кивнул Олег, усаживаясь с ней рядом. – Давай отдохнем. Пятнадцать минут. Или даже полчаса. И пойдем дальше. Нельзя сидеть на месте. Бессмысленно.
– Бессмысленно по Kpyiy ходить, – выдохнула Галя.
– Мы не ходим по кругу! – возмущенно заявил он, хотя уже и не с той убежденностью, что делал это раньше – сколько раз? Три? Четыре? Десять? Сто?
Девушка не ответила.
Два часа назад они перестали помечать маркером пройденные перекрестки. Это не было осознанным решением: просто в какой-то момент Олег понял, что они больше не делают этого. Предложил вернуться назад, к последней метке, и Галя даже согласилась, но отыскать туда дорогу им не удалось.
Свое копье девушка забыла после одного из коротких – тогда еще коротких – привалов. Присев, прислонила к стене, а поднявшись, ушла с пустыми руками. Пропажи хватились не сразу, и на этот раз возвращаться они уже даже не пытались.
А вот дубинка оставалась с Олегом почти до самого конца. Он точно помнил, как вертел ее в руках, в прошлый (или все же в позапрошлый?) раз уговаривая Галю пройти еще немного вперед. Куда и как подевалась «палица», юноша понятия не имел.
Измайлова что-то едва слышно прошептала – Олег разобрал одно лишь слово «Диля», но и так прекрасно знал, о чем думает его спутница.
– Диля уже, наверное, давно наверху в каюте спит, – заявил юноша – тоже уже не второй и не третий раз за последние часы. – Наши метки остались с ее стороны – она наверняка успела вернуться по ним… – О том, что на пути сестре его спутницы могли встретиться препятствия, начиная от перегородивших коридор спятивших стен и заканчивая рыщущим по закоулкам Чужим, напоминать сейчас было, конечно же, неуместно.
– Нет, – мотнула головой Галя. – Она не спит. Наверное, она ждет нас там, у выхода…
– Так идем к ней скорее, – предпринял очередную попытку сдвинуть спутницу с места Олег.
Девушка кивнула, но осталась сидеть.
С минуту они молчали. Как он уже успел заметить, в тишине все прочие мысли быстро вытеснялись одной-единственной: «Пить! Хочу пить!» Олег потерся языком о зубы, силясь выдавить хоть каплю слюны, но не преуспел.
Галя снова что-то пробормотала, и он повернул к ней голову:
– Что?
– Инна, – выговорила Измайлова.
– Что Инна?
– Ты… Ты любишь ее?
Олег вздрогнул.
– Ты уверена, что сейчас лучшее время, чтобы обсудить это? – спросил он надтреснутым голосом.
– А когда еще?
Действительно: когда?
– Потом, когда спасем ее и выберемся сами.
– А если не будет никакого потом?
– Прекрати, – попытался повысить он голос. – Мы выберемся. И Инну вытащим…
– Ты любишь ее, – это уже был не вопрос – утверждение.
– Мы знакомы всего пять дней, – покачал головой Олег.
– Разве имеет значение, пять или пятьсот?
– А разве нет?
– Нет конечно же…
– Ну, не знаю… – пожал он плечами. Отрицать, что Инна ему нравится, было бы глупо. Но говорить об этом с Галей казалось Олегу еще глупее. Уж лучше, наверное, тишина и мысли о жажде! Хотя нет, не лучше… – Что? – Измайлова что-то сказала, но он снова не расслышал, отвлекшись на собственные мысли.
– А она любит не тебя, – повторила девушка.
Вот к такому он оказался не готов: ни к самим этим словам, ни к той боли, что они вызвали. Легче, наверное, было бы пережить удар копьем в сердце. Но Галино копье осталось где-то в недрах лабиринта, а вот слова все еще были при ней. Пока.
Задохнувшись, ответил Олег не сразу.
– А кого? – выговорил он наконец. – Романа?
– Романа? – наморщила лоб Измайлова, словно припоминая, кто бы это мог такой быть. – Ты имеешь в виду Сорокина, что ли? Из ее группы? Нет, конечно, при чем тут он?
– А кого тогда? – спросил юноша, тут же усомнившись, что в самом деле хочет услышать ответ.
– Вербицкого, конечно, – сказала Галя.
– Откуда ты знаешь? Она сама тебе сказала? – говорить об этом было невыносимо, но вопросы один за другим срывались с губ сами, помимо его воли.
– Нет, – мотнула головой девушка. – Не говорила. Это видно.
– Мало ли чего видно, – бросил он с толикой облегчения.
– Вот только он к ней равнодушен, – не унималась Измайлова. – Ему Вера нравится.
– Прям мыльная опера! – нашел в себе силы усмехнуться Олег.
– Типа того. Только взаправду.
Они снова замолчали, но на этот раз он даже не сразу вспомнил о жажде. «Ты любишь ее, – продолжал звучать в голове юноши голос Гали. – А она любит не тебя… А она любит не тебя… Ты любишь ее…» Олег закрыл глаза, и перед ним тут же возник образ Инны – почему-то в синем с белыми полосками платье – он и видел-то его на ней всего раз. Рядом из тьмы выплыла еще одна фигура – уже в серой форме «Ковчега». Вербицкий? Нет, не он, капитан гораздо выше. И не Рома. Тёма. Оборотень. Чужой. Монстр улыбнулся Инне и взял ее за руку. Лицо девушки исказилось от ужаса. «Ты любишь ее. А она любит не тебя…» Черт возьми, а пусть даже и так! Все равно скоро все это будет звучать в прошедшем времени! Любил. Любила.
Будет, если он так и продолжит сидеть на полу, жалея себя, несчастного.
Оттолкнувшись спиной от стены, Олег рывком поднялся.
– Идем, – прохрипел он, подавая руку Гале.
В какой-то момент юноше показалось, что спутница не послушается его, но через секунду Измайлова вцепилась в его ладонь, и он легко подтянул Галю вверх, поставив на ноги, – веса в ней было всего ничего.
– Идем, – повторил Олег.
И они пошли.
Поворот следовал за поворотом, перекресток сменялся перекрестком, коридоры то расширялись метров до шести, то внезапно сужались так, что и двоим рядом не встать, неизменным оставалось одно: никакого намека на близкий выход. У каждой развилки Олег внимательно осматривал стены, ища хоть какую-нибудь метку, но те были девственно чисты: судя по всему, нога человека не ступала здесь еще никогда. Насчет ноги Чужого уверенности быть не могло, но и он своих следов в этих тоннелях не оставил.
Сколько прошло времени с их последнего привала, юноша не знал: оно здесь измерялось поворотами и развилками, а считать их он давно перестал. Что такое секунда? Один шаг? Наверное, уже нет: от силы полшага, если не меньше. А минута? Вообще бессмысленное понятие. Что уж говорить о часах, днях, неделях… Могут они уже блуждать здесь неделю? Едва ли. А день? День – это когда солнце с неба светит, а тут только желтые лампы под потолком. Солнце осталось там, в прошлом. Как и Земля. Скоро к ним там присоединится «Ковчег», а значит, и этот треклятый лабиринт вместе с ним… Что ж, туда ему и дорога!
Забавно, как будто бы уже даже пить не хочется. Что такое «пить»? Лить в рот воду? Разве так бывает? Да и что такое вода? Слово-то какое смешное! И кто его только придумал такое?
Что-то сильно дернуло Олега вниз – это Галя, которую он держал за руку, молча опустилась на пол. Он машинально потянул ее, пытаясь снова поднять, но пальцы спутницы выскользнули из его ладони. Помедлив, Олег сел и сам, согнув ноги и обхватив колени руками. Девушка привалилась к нему слева, ее голова легла ему на плечо, светлая прядь упала на грудь. Не без труда высвободив руку, он обнял Галю за плечи.
Теперь время окончательно остановилось, так как не было больше ни перекрестков, ни поворотов – только стена за спиной, пол внизу и они двое, вымотанные и обессиленные.
Век спустя Галя оторвала голову от его плеча и посмотрела на Олега своими карими – в обрамлении густой сети бордовых прожилок – глазами. Губы ее шевельнулись, но издали лишь тихий свист.
– Отдыхай, – успокаивающе вымолвил юноша в ответ.
– Скоро… отдохну… – почти отчетливо прошептала Галя – видно было, каких усилий это от нее потребовало. – А сейчас… Поцелуй… меня… Пожалуйста…
– Что? – в самом деле не сразу понял он.
– Поцелуй… меня… – повторила девушка. – Не бойся… – голос ее как будто бы немного окреп. – Этим ты не предашь… ее… уже…
– Я не боюсь… – Нагнувшись к Гале, Олег коротко коснулся своими сухими губами ее – таких же сухих и шероховатых.
– Нет, – удержав руками, не позволила она ему отстраниться. – Не так… По-настоящему…
Промедлив лишь миг – хотя, может быть, и целую вечность, кто возьмется судить? – юноша привлек ее к себе, и губы их снова встретились. Пальцы Гали, тонкие и холодные, слегка тронули его щеку, его собственные скользнули по тыльной стороне ее ладони – к локтю по рукаву форменной куртки, затем к плечу, после вниз, к талии, где куртка уже заканчивалась, руки девушки обвили его шею…
– Кхым… Прошу прощения, что прерываю вас в столь ответственный момент, но не соблаговолите ли уделить мне несколько минут? – раздалось вдруг где-то рядом – а может быть, и на другом конце Галактики. – Потом, если пожелаете, можете продолжить…
Плохо соображая, что происходит, Олег обернулся, хотя и не сразу: зачем, если знакомый голос ему просто мерещится? Сбивчиво дыша, Галя тоже повернула голову на звук, нахмурилась:
– Тёма?!
– Можно сказать и так, – скрывавшийся под личиной невысокого взлохмаченного паренька Чужой картинно им поклонился. – Да, это я. А вы кого ждали? Гунгана с планеты Набу?
