14
«Ковчег», день второй
– Итак, слушаю вас, капитан, – выжидательно склонила голову к плечу Кора.
– Давайте сперва куда-нибудь уберем все это, – предложил Вербицкий, кивнув на последствия вчерашней вечеринки – по инициативе распорядительницы для разговора они поднялись в комнату отдыха.
– Отличная идея, – улыбнулась Кора. – Вот только заняться этим придется вам самим. Я покажу, куда все сложить.
Минут за пять общими усилиями грязная посуда и остатки еды перекочевали в выдвижной ящик – вроде того, что поглотил в медотсеке Олегову футболку. Наполненный, он заезжал обратно в стену и уже через пару секунд вновь был снова готов к использованию – пустой, чистый и блестящий. Освободившийся стол протерли устройством, напоминавшим губку на изогнутой ручке, – оно обнаружилось в нише над «мусоропроводом». Пятна от пива, масла и кетчупа исчезали от контакта с этим приспособлением без следа.
– Вот теперь другое дело, – заявил Андрей, усаживаясь в кресло, когда комната отдыха приняла наконец благопристойный вид. Олег сел по соседству, на диванчике, рядом с ним оказалась Галя, остальные разместились кто где. Инна, например, предпочла остаться стоять, расположившись за спиной капитана. – Приступим? – Вербицкий посмотрел на Кору – та замерла ближе к дверям и приблизиться то ли не хотела, то ли не могла (Олег уже заметил, что распорядительница явно тяготеет к одним и тем же точкам в помещениях).
– Как скажете, капитан.
– Тогда начнем с самого начала, – проговорил Андрей. – Вы утверждаете, что мы находимся на некоем космическом корабле?
– Почему же некоем? – продолжая улыбаться своей зловещей улыбкой, спросила Кора. – Вполне определенном, типа «Ковчег». Да, вы находитесь на космическом корабле, – четко сформулировала она, как видно заметив тень недовольства, пробежавшую по лицу Вербицкого.
– И как же, по-вашему, мы на него попали? – задал новый вопрос Андрей.
– Вам напомнить весь процесс, капитан? Извольте. Вы явились к месту сбора и загрузились в транспортные капсулы, которые доставили вас на борт – непосредственно в ваши каюты.
– Хорошо, – слегка поморщился Вербицкий. – Изменю вопрос: как космический корабль оказался на Земле? Или эти ваши транспортные капсулы и сами способны летать в космосе?
– Нет, капитан, транспортные капсулы летать не способны, ни в космосе, ни даже в атмосфере планеты, – тоном, каким обычно мамы говорят детям: «Нет, Олежка, на троллейбусе номер шестьдесят четыре до Америки доехать нельзя» или «К сожалению, сынок, потрогать ручкой Луну не получится, даже если попросить у пожарных их самую длинную лестницу», – ответила распорядительница. – Что до «Ковчега», то он был построен непосредственно на Земле. Павильон ВДНХ послужил ему прикрытием.
– Так он там что, с 1939 года стоял, нас ждал? – насмешливо спросила Ада из кресла напротив Олега. – Или с 1954-го, когда его реконструировали?
– Поразительные познания вопросах краеведения, – усмехнулась, чуть повернув голову в ее сторону, Кора. – В моей памяти, к примеру, эти даты отсутствуют. Нет, разумеется, «Ковчег» сооружен в течение последнего земного года – именно столько павильон был закрыт для публики.
– Закрыт под предлогом обустройства клуба, – догадался рыжий Артем, без своих «гаррипоттеровских» очков смотревшийся немного странно.
– Совершенно верно, – подтвердила распорядительница.
– Почему именно там? – снова заговорил Вербицкий. – В центре Москвы?
– А почему нет? – развела руками Кора.
– Ну, там, из соображений секретности? Удобства доставки материалов и оборудования? Где-нибудь в сибирской тайге было не проще?
– Как видите, ни с секретностью, ни с логистикой трудностей не возникло, – заметила распорядительница. – Возможности строителей «Ковчега» несоизмеримо превышают все земные средства наблюдения и контроля.
– То есть строители не земляне? – ухватил суть ответа Андрей. – А кто? Инопланетяне?
– Да, этот термин верен, хотя и недостаточно конкретен. Однако любые попытки его уточнения, с учетом багажа ваших знаний, скорее приведут к путанице, нежели к ясности, поэтому предлагаю в дальнейшем использовать именно его.
– Таким образом, вы утверждаете, что инопланетяне построили в Москве на ВДНХ космический корабль, спрятав его в павильоне «Космос», собрали на нем нас, тридцать человек в возрасте от пятнадцати до, если не ошибаюсь, двадцати двух лет, и отправили в полет? – ровным тоном подытожил Вербицкий.
Кто-то хохотнул, на него тут же зашикали.
– Совершенно верно, – в тон Андрею ответствовала Кора.
– Возникает один-единственный вопрос, – широко развел руками капитан. – Зачем?
– Затем, чтобы спасти от надвигающейся катастрофы, – сообщила распорядительница.
– Да, помню: катастрофа, – кивнул Вербицкий. – А почему именно нас?
– А почему нет?
– Ну… – кажется, впервые за время разговора Андрей замялся. – Можно было бы найти куда более достойных кандидатов.
– Безусловно, – и не подумала спорить с этим утверждением Кора. – Было бы можно – ставься такая цель.
– Но цели не ставилось?
– Изначальная выборка – порядка пятисот размещенных пригласительных билетов – была заведомо случайной. Окончательный отбор – непосредственно перед посадкой – осуществлялся уже с учетом определенных критериев. Существуют базовые стандарты заполнения «Ковчегов» – ими и руководствовались.
– И что же это за стандарты?
– Данная информация отсутствует в моей памяти как избыточная.
Такой ответ – по сути, уход от ответа – был встречен недовольным гулом. Андрей резко поднял руку, и ропот почти тут же стих.
– Раз стандарты базовые, выходит, для ваших инопланетян заполнение «Ковчегов» – обычное дело? – спросил он.
– Достаточно обычное, – подтвердила распорядительница.
– То есть Земля не первая планета, с которой кого-то эвакуируют из-за надвигающейся катастрофы?
– Даже не тысяча первая.
– А почему всего тридцать человек? – подала из-за спины капитана голос Инна.
– Да, маловато будет – из семи-то с половиной миллиардов! – подхватил Дима.
– Тридцать человек не способны создать жизнеспособную колонию, – добавила Ада.
– С чего вы это взяли? – как будто бы удивилась Кора, повернувшись к ней. – Ваш вид разделен всего на два постоянных пола, значит, вполне достаточно двух особей.
– Близкородственное скрещивание ведет к генетическим заболеваниям и вырождению популяции, – с умным видом заявила Ада.
– Возможно – если пустить дело на самотек. Однако должный медицинский контроль позволяет минимизировать негативные последствия инбридинга вплоть до полного их исключения. Уверяю, ваше потомство будет самым здоровым за всю историю земного человечества.
Кто-то позади Олега прыснул, Галя рядом, кажется, покраснела.
– Погодите с потомством, – поспешил вмешаться Вербицкий. – Вернемся к катастрофе. Что именно произошло с Землей такого ужасного?
– Планета будет уничтожена. Как, полагаю, и вся звездная система тоже.
– Взорвется Солнце? – спросил Дима.
– Информация о генезисе катастрофы отсутствует в моей памяти.
– Как избыточная? – хмыкнул Гера.
– Возможно. В данном случае даже причина ограничения мне неизвестна.
– Катастрофа уже произошла или только предстоит? – задал вопрос Вербицкий.
– С момента старта «Ковчега» я не получаю новой информации. Катастрофа либо уже произошла, либо должна произойти в ближайшие дни.
– Катастрофа неизбежна? – спросил Андрей.
– Мы с вами на «Ковчеге» – это ответ на ваш вопрос, капитан.
– Это не ответ, – мотнул головой Вербицкий.
– Нет, – развела руками распорядительница. – Это самый точный из возможных ответов.
– Куда летит «Ковчег»? – как будто бы после некоторых колебаний сменил тему Андрей.
– Я демонстрировала вам маршрут в навигационной рубке, капитан. Moiy назвать астрографические координаты пункта назначения, но для вас это будет бессмысленным набором цифр и слов. Поэтому просто скажу, что это планета, похожая на вашу Землю по всем значимым параметрам, специально подобранная для колонии. Название ей на своем языке вы сможете придумать сами.
– Сколько дотуда лететь?
– Точный расчет длительности полета невозможен.
– Хорошо, а приблизительный? Скажем, от стольки-то до стольки-то?
– По корабельному времени – от пяти суток до примерно пяти с половиной месяцев.
– Ничего себе разброс! – усмехнулся Дима.
– Время пребывания за пределами трехмерного пространства с трудом поддается прогнозу, – пояснила распорядительница.
– Кто управляет «Ковчегом»? – спросил Вербицкий. – Вы?
– «Ковчегом» никто не управляет. Он движется согласно заранее заданной программе. Изменить ее в ходе полета невозможно. Однако вы вправе корректировать отдельные внутрикорабельные вопросы. Так, вам, к примеру, придется перевести подачу питания для экипажа из разрушенной столовой сюда, в комнату отдыха. Позже я объясню, как это сделать. Однако пропускная способность резервного канала недостаточна для тридцати – и даже для двадцати девяти – человек. Офицерскому составу придется питаться в навигационной рубке.
– Да, приношу извинения за столовую, – проговорил, демонстративно прикладывая руку к груди, Андрей. – Больше такого не повторится.
– Извинения приняты, – кивнула Кора.
– Тогда последний вопрос, – слегка подался вперед Вербицкий. – Как вы можете доказать все то, что рассказали?
– Да, – тут же вторила ему Инна.
– Какие ваши доказательства? – в своем духе поддержал их Артем.
– Кокаинум! – хмыкнул, продолжив цитату, Рома. – Кстати, это своего рода ответ.
Никто не засмеялся – хотя старую добрую «Красную жару» наверняка смотрели многие.
– Согласна, рассказать проще, чем доказать, – кивнула Кора. – Чтобы убедиться, что «Ковчег» находится в полете, вам пришлось бы выйти наружу. Но выйти вы не можете – именно потому, что «Ковчег» находится в полете. Увы, получается замкнутый круг.
– Есть же шлюз, – напомнил Дима.
– Да, неверная формулировка, – кивнула распорядительница. – Выйти наружу вы можете – пока «Ковчег» снова не ушел из трехмерного пространства – но полученные доказательства окажутся слишком убедительными, чтобы жить с ними дальше.
– А точно нет каких-нибудь скафандров? – спросил Дима. – Или чего-нибудь подобного?
– Нет.
– Крайне непредусмотрительно, – покачал головой Вербицкий.
– План полета не предполагает покидания «Ковчега» до посадки в пункте назначения, – пожала плечами Кора.
– И все же план планом, но хотелось бы тем не менее получить что-то более весомое, чем просто ваши слова, – заметил Андрей.
– Рада бы, но все, что я могу продемонстрировать вам на борту, вы сумеете при желании объяснить для себя трюком, иллюзией или новой, малоизвестной, но земной технологией. Вас же не смутили корабельные лифты? Принцип их работы основан на управлении гравитацией, но для вас это лишь забавный аттракцион.
«Медотсек – точно не аттракцион», – подумал Олег, дотронувшись до своего чудесным образом зажившего плеча. Заметив его движение, Галя кивнула.
– Медицинская техника «Ковчега» явно превосходит земную! – громко проговорила Измайлова-старшая, повернувшись к Вербицкому.
– Известную нам земную, – покачал головой тот. В лифте, когда они поднимались от шлюза сюда, капитан успел осмотреть Олегово плечо, но от комментариев тогда воздержался, разве что брови нахмурил.
– Нет, – настаивала Галя. – Любую земную. Это я как будущий медик говорю.
– Бывший будущий медик, – бросила ее сестра с соседнего диванчика.
– Идея! – воскликнул внезапно Дима, аж подскочив на месте. Взгляды всех присутствующих тут же обратились на него. – Вы сказали, лифты работают за счет управления гравитацией? – спросил он у Коры.
– Совершенно верно, – подтвердила распорядительница.
– Но раз мы спокойно тут ходим, в целом на корабле, если он летит в космосе, тоже должна быть искусственная гравитация?
– Снова верно.
– Так отключите ее ненадолго – невесомость будет лучшим доказательством полета.
– «Ковчег» движется с постоянным ускорением, если отключить искусственную гравитацию, получится не невесомость, а многократная перегрузка, пережить которую вы не сможете, – покачала головой Кора. – Но вы правы, – поспешила добавить она, перекрывая очередную нарождающуюся волну возмущения. – Демонстрация невесомости должна выглядеть достаточно убедительно.
– Ну так устройте ее, – предложил Вербицкий. – Вы это можете?
– Я – нет, – усмехнулась распорядительница. – Не могу. Но можете вы.
