Глава 12
10 июля 2014 года, 21.18
– А еще медленнее мы ехать можем?
Нев скосил на своего пассажира глаза. Тот нервно дергал ногой, как будто пытаясь нажать на педаль газа, и нетерпеливо постукивал костяшками пальцев по подлокотнику.
– Я редко вожу машину, – заметил Нев, стараясь говорить спокойно. – Если мы попадем в аварию, от этого никому лучше не станет. И если нас остановит ДПС за какое-нибудь нарушение, мы тоже только потеряем время. Успокойтесь и не отвлекайте меня. Тише едешь – дальше будешь.
– Ага, от того места, куда едешь, – проворчал Антон. – Вам легко быть спокойным, это ведь не ваша дочь!
Нев глубоко вдохнул и медленно выдохнул, сосредотачиваясь на перестроении, поскольку скоро им предстояло свернуть. Только уверенно заняв новую полосу, он ответил:
– Я не хочу быть грубым, но должен заметить, что вы могли бы быть за рулем. Если бы не решили напиться.
Антон, до этого смотревший то в лобовое стекло, то в боковое, то пытающийся разглядеть скромные цифры на спидометре, уставился на него.
– Осуждаете меня? За то, что я сделал? А вы бы сами на моем месте как поступили? Будь это ваша дочь и имей вы возможность наказать подонков, сломавших ей жизнь, вы бы этого не сделали? Пусть даже и подставив человека, который слова доброго не стоит?
Голос Антона звучал несколько истерично. Алкоголь, нервное напряжение и страх делали свое дело: вместо холеного, уверенного в себе мужчины средних лет перед Невом сейчас был раздавленный обстоятельствами, немолодой комок нервов. Он ведь младше самого Нева на несколько лет, но выглядел сейчас гораздо старше.
– Я не знаю, – все так же спокойно отозвался Нев. – У меня нет детей, поэтому я не знаю, что бы я сделал. Но я точно знаю, чего бы не стал делать на вашем месте.
– И чего же?
– Не стал бы напиваться, зная, что может возникнуть необходимость сесть за руль.
Антон снова отвернулся к окну и замолчал. Какой смысл рассказывать этому затюканному жизнью преподавателю, что в мире на крайний случай придумано такси? Больше он не подгонял Нева и не пытался обсуждать с ним ситуацию. Однако сам Нев, выехав за КАД, постарался пересилить себя и добавить скорости. Машин здесь стало заметно меньше, светофоров не было вообще, а потому никто не мешал ему сосредоточиться на том, чтобы не вылететь за края дороги.
В клинику они приехали тогда, когда в любой нормальной больнице закончились бы приемные часы. Но учитывая, сколько денег платили родственники за пребывание пациентов здесь, к ним пускали почти в любое время, кроме совсем уж глубокой ночи. Да и тогда могли бы рассмотреть возможность.
На посту сидела уже другая девушка, а за ее спиной маячил охранник, хотя обычно они дежурили в разных местах. Видимо, после происшествия руководство решило усилить меры безопасности. Или по крайней мере продемонстрировать их усиление. Появление Антона они восприняли как само собой разумеющееся, хотя его вид вызвал у них заметное удивление. Никогда еще никто в клинике не видел господина Степанова таким растрепанным, взволнованным и – что самое удивительное – заметно выпившим. На Нева они лишь с любопытством покосились, но ничего не спросили.
Медсестра предложила вызвать дежурного врача, но Антон отказался.
– Я просто хочу провести с дочерью немного времени.
Девушка кивнула, сообщив, что девочка еще не спит, а находится в общей комнате.
– Она в это время всегда сериал смотрит.
Антон кивнул и поторопился в нужном направлении, Нев последовал за ним. Кто он и кем приходится Вике, никто так и не спросил.
Общая комната находилась в другом коридоре, в стороне от жилых комнат, и отгораживалась от них дверью, чтобы не мешать звуками из телевизора тем, кто хотел тишины. В ней сейчас находилось меньше десяти человек. Трое играли в карты за небольшим столом у огромного окна, двое – в какую-то настольную игру ближе к двери. Еще четверо действительно сидели перед телевизором и смотрели какой-то фильм или сериал, но среди них не было ни одной шестнадцатилетней девушки.
Антон моментально выругался, пробормотав что-то про дежавю, и побежал обратно на пост, а Нев вытащил телефон и вызывал из памяти номер Войтеха.
– Мы опоздали. Он добрался до девочки.
* * *
– Ищите ее, – велел Войтех в трубку. – Может быть, он просто пугает, как в прошлый раз. И еще не поздно его остановить.
Сказав это, Войтех сбросил звонок и посмотрел на Сашу, сидевшую за рулем. Они уже встретились с Ваней, и теперь все вместе ехали в сторону района, в котором проживал Коля Смирнов, пока не пропал. Они предположили, что если с ним что-то случилось, то могло случиться либо рядом с домом, либо рядом с работой. И попасть в больницу он должен был где-то там. По крайней мере, так была хоть какая-то надежда сэкономить время, пока Дементьев не нашел нужного человека по своим каналам.
– Я так понимаю, девочка снова потерялась? – напряженно уточнила Саша, не поворачивая к Войтеху головы. В отличие от Нева в Антона, они все еще находились на оживленных улицах города, и попасть в совершенно ненужную сейчас аварию было проще простого.
Войтех только молча кивнул. Она не могла этого видеть, но и по его молчанию все поняла.
– Мне кажется, самое время сейчас придумать, что мы будем делать, когда найдем этого парня, – подал голос с заднего сиденья Ваня. – Как мы его остановим, если он реально в коме и делает все свои грязные делишки в астрале, что бы это ни было? Что мы знаем о том, как остановить разбушевавшуюся астральную проекцию? Мне лично в голову приходит только один вариант.
– Но это неверный вариант, – отрезала Саша, не сводя взгляда с дороги.
– Я его даже не озвучил, – возразил Ваня.
– Не думаю, что нам в голову приходят разные единственные варианты, – мрачно пробормотал Войтех. – И честно говоря, я тоже не вижу альтернатив.
– Ты готов убить беспомощного, бессознательного человека? – Саша так удивилась, что на мгновение отвлеклась от дороги и посмотрела на Войтеха.
– Бессознательного, но не беспомощного, – поправил Войтех. – Он уже убил троих и убьет еще. Его надо остановить любым способом.
– Вот только вопрос: остановит ли его это? – вклинился Ваня. – Если кома не остановила, то почему должна остановить смерть?
– Нев что-то говорил о том, что может связать дух мертвого человека, установив над ним свою власть, – припомнил Войтех. – Если продолжит плохо себя вести, так и сделаем.
– Мы не можем. Его. Убить, – внятно и раздельно произнесла Саша. – Не нам его судить, и не нам его казнить. Хватит и того, что мы однажды не помешали другим поступить аналогичным образом. Поступим так сами – потом из этого не выберемся никогда.
– Саша, если он в коме, то он, возможно, все равно умрет, – напомнил Войтех. – Только перед этим заберет еще кого-нибудь. Эту девочку или Ларису. Или их обеих. Зная, что мы могли ему помешать и не помешали, мы сможем из этого потом выбраться?
Саша крепче сдавила руками руль, не зная, что на это возразить. Слова Войтеха были как всегда логичны, но от этого не становились менее чудовищными. Еще одним логичным вариантом решения проблемы было вывести Колю Смирнова из комы, тогда он, скорее всего, потерял бы возможность создавать астральную проекцию. Саша подозревала, что сейчас это получается у него лишь потому, что сознательная часть мозга в спячке. Проблема состояла в том, что человека, как правило, нельзя просто взять и разбудить. Кома – состояние непредсказуемое. Она может закончиться в любое мгновение или продолжаться месяцами, а то и годами.
Если он вообще действительно в коме и творит все это в таком состоянии, а они не ошибаются снова.
– А Нев не может связать и подчинить себе живой дух? – немного нервно спросила Саша.
– Если бы мог, он бы предложил, – резонно заметил Войтех.
Других вариантов Саша высказать не успела бы, даже если бы они у нее были: его телефон снова зазвонил. Увидев имя абонента, Войтех выдохнул и вместо дежурного «алло» сразу попросил в трубку:
– Пожалуйста, скажи что-нибудь позитивное. Нам нужны хорошие новости.
– Нашел я вашего парня, – мрачно заявил голос Дементьева на другой стороне. – Не знаю, насколько эта новость позитивная. Вообще-то он пока лежит как неизвестный, но под ваше описание подходит. И район тот. Поступил первого июля без документов. Сильно избит, вероятно, в процессе ограбления. Должен был бы и помереть там, но то ли крепким оказался, то ли просто повезло: его успели найти. Вам моя помощь нужна? Мне приехать?
Войтех покосился на Сашу, которая сжимала руль так, что побелели костяшки пальцев.
– Нет, мы сами справимся, спасибо. Точный адрес больницы пришли, пожалуйста. И номер палаты, если есть.
– И колесико от трамвайчика, – проворчал Дементьев в трубку.
Войтех не понял, но переспрашивать не стал.
– Теперь хотя бы понятно, чего он на вас так обозлился, – заключил Ваня, когда он пересказал им слова Дементьева. – Ставлю свою машину на то, что его избили те же молодчики, которых они с этим гипнотизером-алкоголиком грабанули. На его месте должен быть кто-то из вас, вот он и бесится.
Саша молча кивнула, перестраиваясь в левую полосу, чтобы развернуться и доехать до нужной больницы более коротким путем. У нее оставалось еще немного времени, чтобы найти другой выход из ситуации и никого не убивать.
* * *
К тому моменту, как Нев вернулся на пост, охранник уже покорно показывал Антону записи с камер наблюдения. Стало ли это проявлением обычной человечности или результатом гипнотического воздействия, Нев не понял. Да и не это его интересовало. Его гораздо больше волновала судьба девушки.
– Судя по всему, она пошла куда-то наверх, – нервно сообщил Антон. – Но потом камеры этажом выше кто-то отключил, мы ее потеряли. Она могла спуститься вниз по лестнице в другом крыле или остаться на последнем этаже.
– Он мог повести ее на крышу, – предположил Нев. – Достаточно опасное место.
– Выходы на нее закрыты, – возразил охранник, не совсем понимая, кто именно «он», но ничего не возражая. Мужчина устроился на эту работу совсем недавно и не хотел ЧП в свою смену, уж больно хорошие здесь платили деньги. – Ключи только у технического персонала. Она не могла туда попасть.
– Но на последнем этаже наверняка есть окна. А решеток тут нет.
– Это чтобы не создавать ощущения тюрьмы, – зачем-то сообщила медсестра. Как будто оправдывалась за отсутствующие решетки.
Антон взъерошил волосы, вышел из-за стойки и решительно направился в сторону лестницы.
– Начнем поиск оттуда, – решил он. – А там, может быть, кто-то ее видел и подскажет, куда она пошла.
Нев согласно кивнул, следуя за ним. Они быстро миновали длинный коридор, на всякий случай заглядывая в те комнаты, двери в которых были приоткрыты, но до лестницы не дошли. Антон вдруг застыл у окна, вглядываясь во что-то. Нев чуть отставал, не поспевая за более спортивным мужчиной, поэтому не знал, что Антон там увидел.
– Это она! – воскликнул тот мгновение спустя. – Вика в парке. Он снова повел ее в парк! Там где-то пруд! Вот что он задумал. Пруд маленький, но этого хватит.
Нев тоже подскочил к окну, ища взглядом девушку, но если она там и была, то уже успела скрыться в лабиринте раскидистых, высоких кустарников. Двор выглядел абсолютно пустым и сонным, там не было даже никого из персонала, не говоря уже о пациентах.
– Вы уверены? – вглядываясь в светлые летние сумерки, уточнил Нев. – Я никого не вижу.
– Она точно там была, – заверил Антон, снова кидаясь к лестнице, но уже не к той, что вела наверх. – Я знаю, где ее искать!
– Я все же проверю наверху, – успел предупредить его Нев, прежде чем Антон скрылся из виду.
Неву не нравилось, что он сам не видел девушку во дворе. Ему казалось, что Антон слишком легко доверился мелькнувшему видению. А ведь в этом деле доверять своим глазам следовало с осторожностью, и Антон должен это понимать лучше остальных. Возможно, все дело в том, что он – отец и готов поверить во что угодно, чтобы успеть спасти дочь, или же просто пьян и не может трезво мыслить, Нев не знал наверняка.
По лестнице он взлетел быстрее, чем от себя ожидал: он никогда не отличался хорошей физической формой, да и возраст брал свое, но со всеми этими расследованиями и постижением магии что-то изменилось не только в его характере, но и в теле. Он даже не особенно сильно запыхался. Впрочем, и лестничных пролетов тут было всего два.
Коридор, в котором оказался Нев, выглядел пустым. В начале находился такой же пост, но медсестры на месте не было. Где-то далеко тоже бубнил телевизор и слышались перекаты игральных костей, но никого не было видно.
Нев торопливо пошел по коридору, беспардонно заглядывая в кабинеты и палаты, которые не были заперты. Где-то на него поднимали удивленный взгляд, где-то сразу интересовались, кто он и чего хочет. Нев спрашивал про Вику, но поскольку ее никто не видел, он лишь закрывал дверь и шел дальше, не тратя время на объяснения.
Его поиски завершились примерно в середине коридора, когда он открыл дверь кабинета, похожего на процедурный, и замер на пороге, лишившись дара речи.
Нет, Вики здесь не было. Посреди кабинета стояла Лиля. На лице ее была написана паника, одной рукой она методично полосовала скальпелем другую, как будто ее руки ей не подчинялись. Кровь текла по ладоням, падала вязкими каплями на пол и растекалась мерзкой, коричнево-бордовой лужей.
– Лиля!
Нев даже не заметил, как подбежал к ней, выбил из руки скальпель и тряхнул за плечи. Ее взгляд прояснился, в глазах мелькнуло узнавание.
– Что ты?.. Как ты здесь?..
Нева охватил такой ужас, что он не мог сформулировать ни одного вопроса. Лиля тоже испуганно вцепилась здоровой рукой в лацкан его пиджака.
– Войтех велел приехать… А потом я увидела… И пошла… А тут… Черт!
Она болезненно скривилась, с ужасом посмотрев на исполосованную руку. Несколько раз попыталась вдохнуть, но от ужаса гортань закрылась, и она походила на рыбу, выброшенную на берег. Ноги подкосились, и Лиля начала оседать на пол. Нев пытался удержать ее, чтобы она не рухнула на жесткий холодный кафель.
– Помоги мне… пожалуйста… – взмолилась Лиля.
Прислонив ее к стене, чтобы дать точку опоры, Нев машинально сложил руки, замыкая магический контур, но на этом остановился, растерянно глядя на истекающую кровью Лилю.
Нев не знал ни одного заклинания, которое бы останавливало кровь или лечило. Он читал Книгу Темных Ангелов уже очень давно, постоянно находя в ней что-то новое, но ни одного исцеляющего заклятия ни разу не встретил. Он ничем не мог помочь.
В это же самое время Антон, выбежав во двор, проверил место, где они с дочерью обычно сидели во время его визитов. Вики там не оказалось. Не было ее и у небольшого пруда, сплошь заросшего цветами. Вода выглядела спокойной, ничего не выдавало того, что в нее недавно погрузилось тело. Где-то рядом мелодично пели лягушки, которые непременно спрятались бы, нарушь кто-то их вечернее спокойствие. Значит, Вика здесь не появлялась, ему все привиделось.
Коротко чертыхнувшись, Антон снова побежал к клинике. Какой-то неясный звук привлек его внимание, и он поднял голову.
Сердце мгновенно замерло и упало в живот колючим куском льда. По краю плоской крыши, по узкому парапету, раскинув руки в стороны, спокойно гуляла Вика.
* * *
Больница, в которой Дементьев нашел предполагаемого Николая Смирнова, была построена еще в позапрошлом веке и представляла собой несколько отдельно стоящих деревянных и кирпичных зданий в два-три этажа, огражденных высоким, но уже потрепанным временем забором. Саша бросила машину у незапертой калитки, и они втроем вошли во двор. В это время суток больница уже готовилась ко сну, свет горел не во всех окнах, тускло освещались в основном коридоры да крыльцо над приемным покоем. Вход в основной корпус оказался уже заперт, потому пришлось идти туда.
– Не пустят нас, – осторожно заметила Саша, когда Ваня уже распахнул дверь в приемный покой.
Здесь не было привычного ей звонка, зато дежурная медсестра сидела на своем месте и заинтересованно приподнялась, чтобы разглядеть вошедших.
– Вот и проверим, – пожал плечами Ваня, пропуская ее вперед, но оттесняя плечом Войтеха.
Саша оказалась права. Никто и слушать не хотел о том, чтобы пропустить их в больницу, а тем более – в реанимацию. Учитывая, что никакого другого плана, кроме предложенного Ваней, у нее не было, Саша благоразумно промолчала о том, что тоже врач. Изображала из себя безутешную сестру, которая уже неделю ищет брата по всем моргам и больницам, но медсестра стояла на своем. Была бы медсестра чуть постарше, из тех, кто прошел Крым и Рим и перед кем робеют даже заведующие, Саша смогла бы ее уломать. Такие женщины обычно не боятся нарушать правила и входят в положение несчастных родственников. Была бы она чуть моложе, Ване или Войтеху наверняка удалось бы подавить ее волю обаянием. Но с женщиной лет сорока пяти – пятидесяти никто из них ничего сделать не смог. Тем более ей на подмогу, привлеченная шумом, вышла из кабинета еще одна женщина: либо санитарка, либо слишком неряшливая медсестра.
– Как поступим? – тихо спросила Саша, когда они отошли в сторонку.
– Домой вам надо ехать! – громко заявила медсестра из-за стойки. – Завтра будет лечащий врач, с ним и поговорите, он все вам объяснит, как и что делать. А сейчас езжайте домой.
Войтех обезоруживающе улыбнулся ей, подталкивая остальных еще ближе к выходу, чтобы женщина перестала слышать их разговор.
– Надо как-то прорваться к этому чуваку, – понизив голос, настойчиво заявил Ваня. – Сашка, может, ты их всех загипнотизируешь?
Саша с сомнением посмотрела на обеих женщин и дежурного врача, показавшегося в коридоре и остановившегося, когда завидел непрошеных гостей.
– Их слишком много, я не справлюсь сразу со всеми. Если бы мы могли их на что-то отвлечь… – Она покосилась на дверь, из-за которой вышел врач и проскользнуть в которую было невозможно, пока персонал оставался на своих местах. – Нам ведь только бы попасть внутрь, а дальше уж я разберусь, куда идти и где искать реанимацию и нужную палату.
Войтех кивнул и нехорошо посмотрел на Ваню.
– Что? – тут же напрягся тот.
– Изобрази припадок, – тихо велел Войтех.
– Что?! – Ваня на мгновение забыл, что нужно говорить приглушенно, поэтому на них все обернулись.
Войтех раздраженно шикнул на него.
– Ты сам сказал: нужно прорваться к парню, – с напором зашептал Войтех. – Для этого нужно попасть за ту дверь. Для этого нужно отвлечь персонал. Смотрел «Человек дождя»? Просто повтори.
– Почему я?! – понизив голос, но все равно громким шепотом возмутился Ваня.
– Потому что у меня так хорошо не выйдет.
На лице Вани была крупными буквами написана гневная тирада, которая готовилась сорваться с его языка. Мощные руки уже сжались в огромные кулаки, но он вдруг поймал выразительный взгляд Саши. На мгновение задержал дыхание, словно давая себе время подумать, и резко выдохнул.
В следующее мгновение Ваня заверещал дурным голосом, повалился на пол, дергаясь всем телом, и начал бить себя раскрытыми ладонями по голове. От неожиданности Саша даже подпрыгнула, а на лице Войтеха отразился вполне искренний ужас.
В одно мгновение сонное приемное отделение пришло в движение. Первым к Ване бросился врач, оттеснив от внезапного больного не то его друзей, не то родственников, за ним – обе медсестры. Тогда же Войтех потянул Сашу, которая замерла на месте, растерянно глядя на представление, устроенное Ваней, к заветной двери. Никто из медперсонала даже не посмотрел в их сторону.
Диверсия удалась: они проскользнули в коридор и даже стянули из приоткрытой комнаты пару белых халатов. Теперь можно было надеяться, что их примут за своих.
По коридорам пришлось попетлять. Саше редко доводилось бывать в таких больницах, а в этой она и вовсе не была ни разу. Она уже почти отчаялась, решив, что реанимация находится в другом здании, когда в конце концов дверь с нужной табличкой нашлась в одном из закутков. Мужчина с именем «Неизвестный» лежал в ближайшей к выходу палате. Саша нерешительно остановилась, глядя на него. Она одновременно узнавала и не узнавала своего бывшего однокурсника. Когда-то довольно симпатичные черты лица расплылись, не то от ударов, не то еще раньше – от выпивки. Темную шевелюру, видимо, пришлось сбрить для операции, и теперь он был абсолютно лыс. Зато Саша точно узнавала существо из своих видений.
– Это он? – спросил Войтех, с сомнением глядя на нее.
Саша кивнула. Войтех шагнул к кровати, но она остановила его, схватив за запястье.
– Нет!
Они не завершили спор, решение не было принято окончательно. Войтех надеялся, что к тому моменту, как они окажутся здесь, он будет знать, что делать. Но интуиция и фантазия молчали.
– Я готов выслушать твои предложения, Саша, – с трудом сохраняя внешнее самообладание, Войтех повернулся к ней и заглянул в глаза. – Только я хочу тебе напомнить, что бездействие порой не меньшее преступление. Помнишь это философское упражнение с поездом, двумя путями и стрелкой? Поезд все равно переедет кого-то. Мы не знаем, как спасти обоих. Придется выбирать.
Саша закусила губу, инстинктивно сжимая пальцы вокруг его запястья сильнее. Она обвела взглядом комнату, скользнув им по медицинской карте, прикрепленной к кровати, по неподвижному и кажущемуся таким беззащитным Коле, пустой второй кровати и снова остановилась на Войтехе. Тот смотрел на нее серьезно, даже строго, предлагая принять решение.
– Может быть, Антон и Нев уже нашли девочку и кризис миновал? – в отчаянии предположила она. – Позвони им, узнай. Если у нас еще есть время, давай не принимать поспешных решений, о которых придется жалеть всю жизнь.
Войтех мысленно выругался, но за телефоном потянулся. Ему и самому совершенно не хотелось отключать от аппаратов беспомощного человека, тем более понимая, что им едва ли удастся уйти незамеченными. Но еще меньше ему хотелось, чтобы во всей этой ситуации погиб ни в чем не повинный ребенок. Смертей и так уже хватало.
Нев на звонок не ответил, отчего в груди тут же завязался тугой узел из дурных предчувствий. Помедлив секунду, пока Саша читала карту своего бывшего одногруппника, Войтех набрал номер Антона. Тот ответил, и в трубке было слышно, как тяжело он дышит.
– Я ее видел, она на крыше, – торопливо ответил он на вопрос Войтеха. – Только я не могу туда попасть, все выходы закрыты. Не знаю, как ей удалось. Она явно не понимает, что происходит, а ваш друг куда-то пропал… Вы нашли Смирнова?
– Да, мы в его палате.
– Тогда отключайте этого гребаного маньяка, пока он не угробил мою дочь!
Сразу после этого в трубке раздались гудки. Саша как будто услышала это и подняла на него встревоженный взгляд. Войтех вздохнул.
– Поезд уже подъезжает, Саша. Мы переводим стрелку или самоустраняемся?
* * *
Антон сбросил звонок, не желая слушать возможные возражения иностранца. Надежды на то, что тот действительно решится убить человека в коме, почти не было, а это значило, что ему нужно немедленно попасть на крышу.
Однако последняя – третья по счету – дверь с указателем «Выход на крышу» тоже оказалась заперта. Антон в сердцах ударил по ней ногой. Не надеясь выломать, конечно, а просто чтобы как-то сбросить напряжение.
Как же она выбралась туда? Должен быть какой-то другой путь! Каким бы хорошим гипнологом ни был Коля Смирнов, ставший астральной проекцией, его дочь оставалась человеком из плоти и крови, а потому не могла просочиться в щель под дверью!
Тоненький голосок внутри шептал, что дочь на крыше может быть иллюзией, внушенной Колей, но Антон отмахивался от него. Если Вика действительно там, то он хотя бы понимает, что нужно делать. А если ее там нет, то он остается один на один с неизвестностью.
Нужно выломать эту чертову дверь! Антон оглянулся по сторонам, ища взглядом какой-нибудь пожарный топор или еще что-то, но ничего подходящего поблизости не обнаружилось. Зато из комнаты в самом конце коридора показался мужчина в серой спецовке.
У Антона в голове моментально все сложилось. Как Коля загипнотизировал медсестру на посту, чтобы той казалось, будто Вика по-прежнему в комнате, так он мог внушить этому мужчине средних лет, что нужно пустить девочку на крышу. У него вполне могли быть ключи.
– Эй! Можно вас? – окликнул Антон, стараясь привести мысли и чувства в порядок. Переживания, помноженные на алкоголь и усталость, мешали сосредоточиться, а для нового внушения нужно быть собранным. – Мне нужна ваша помощь.
Мужчина нахмурился, но медленно пошел к Антону. Слишком медленно! Или Антону просто так казалось, поскольку сердце билось в три раза быстрее, чем обычно.
Мужчина оказался податлив. Даже в взвинченном состоянии Антону удалось за секунды убедить его открыть дверь, ведущую на крышу, и оставить ее открытой. Ведь им с Викой потом нужно будет как-то выбраться.
Еще один лестничный пролет, маленькая дверь – и вот он уже на крыше. Вика по-прежнему гуляла по парапету, улыбаясь своим мыслям и балансируя руками. Возможно, ей казалось, что она ходит туда-сюда по поребрику или поваленному дереву.
Антон замер, не зная, что будет лучше: позвать Вику или подбежать к ней и схватить. Желудок сводило от одного взгляда на дочь, которая, чуть покачиваясь, едва не заваливалась вбок, но потом выпрямлялась.
Поскольку ноги как будто приросли к земле, он предпочел аккуратно позвать:
– Вика!
Она повернула к нему голову, ее улыбка стала шире.
– Папочка, смотри, как я умею! – крикнула она в ответ каким-то совсем детским голосом, как будто ей снова было пять.
Когда Антон приходил поздравить ее с днем рождения или с Новым годом, она всегда произносила эту фразу. Всегда пыталась продемонстрировать какие-то бессмысленные детские навыки. Почему-то именно сейчас Антон вдруг понял, что дочь тогда отчаянно пыталась привлечь его внимание, показать, какая она молодец. Наверное, надеялась, что он станет приходить чаще, если она окажется достаточно хороша. Почему он не приходил чаще? Он был занят. Всегда слишком занят. У него был его университет, его студенты, его чертова диссертация, будь она трижды проклята! Он даже не находил времени и желания похвалить то, что она демонстрировала ему во время визитов.
– Это очень здорово, ты молодец, – отозвался Антон сейчас, протягивая к ней руку и стараясь говорить так, чтобы голос не дрожал. – Но хватит уже, иди ко мне.
Вика остановилась, глядя на него, но не успела сделать и шага, как рядом с ней выросла высокая, худощавая, вытянутая фигура.
Антон резко втянул носом воздух, стиснул зубы.
– Не смей трогать ее, – почти прорычал Антон. – Кишка тонка со мной лично разбираться? Ты ничтожество! Всегда им был и всегда будешь.
Искаженная проекция Коли Смирнова склонила продолговатую лысую голову набок и, как показалось Антону, усмехнулась.
Вика, которая не замечала чудовища рядом, медленно повернулась, вставая спиной к пропасти. Она снова подняла и раскинула руки в стороны.
– А смотри, как еще я могу, – уже без улыбки сказала она.
Антон понял, что выбрал неправильную манеру общения.
– Стой, подожди, не делай этого, пожалуйста! – скороговоркой выпалил Антон просящим тоном. – Оставь ее в покое, я сделаю все, что ты хочешь. Только не трогай ее!
Вика замерла, как будто кто-то нажал на паузу, даже моргать перестала, пустой взгляд смотрел в одну точку.
Коля Смирнов молча поднял руку и указал Антону на край крыши. Сделка не была озвучена, но от этого не становилась менее понятной: или Антон прыгает с крыши сам, или с нее сиганет его дочь.
* * *
– Мы можем разбудить его!
Войтех резко выдохнул, прикрыв глаза и покачав головой.
– Саша, нет времени! Мы не можем просто потрясти его за плечо и разбудить. А у Вики и Антона нет времени ждать, когда этот человек выйдет из комы сам. Мы уже говорили об этом…
– Я в курсе, – немного раздраженно перебила Саша и продемонстрировала ему карту, которую до этого читала. – Но мы можем его разбудить. Он в искусственной коме. Мозг сильно пострадал, ему оперативно удаляли гематому и… – Она оборвала себя, понимая, что медицинские подробности им сейчас не важны. – Такую кому можно прервать в любой момент. Конечно, это опасно для него, но в то же время это единственный шанс и для него, и для Антона с Викой.
Войтех переменился и в лице, и в настроении. Узел из дурных предчувствий в груди немного ослаб.
– А ты можешь это сделать? В смысле, вывести его из искусственной комы?
– Вообще-то это и есть моя работа, – фыркнула Саша, вешая карту на место.
– Тогда давай поскорей, – попросил Войтех, возвращаясь к двери, чтобы убедиться, что за ними пока никто не идет, а заодно заблокировать ее, чтобы им не помешали.
Саша подошла к небольшому столу возле окна и принялась копаться в нем, что-то ища. Войтех поглядывал то на нее, то на окошко в двери, мысленно моля ее поторопиться. Наконец она нашла то, что искала, подошла со шприцем к кровати и нерешительно замерла.
– Давай, Саша, времени мало, – шепотом велел Войтех.
Саша воткнула иглу в ответвление тонкой трубки, которая тянулась к руке Смирнова, выпустила лекарство и спрятала шприц в карман белого халата. Войтех шагнул к ней, и оба замерли по разные стороны кровати, затаив дыхание и глядя на бледное, казавшееся безжизненным лицо. Пару секунд спустя, растянувшихся на целую вечность, веки Коли Смирнова дрогнули, и он открыл глаза.
Сначала в них было удивление, непонимание. Он посмотрел на Войтеха, а затем его взгляд остановился на Саше, и ее обожгло лютой, неприкрытой ненавистью. Но помимо нее в его глазах был триумф. А по губам скользнула довольная усмешка.
В этот момент Войтех понял, что они опоздали.
* * *
Лицо Антона исказила болезненная гримаса. Конечно, он не хотел, чтобы погибла его дочь. Ни один отец такого не хочет, даже такой паршивый, как он. Но и умирать самому ему не хотелось. Особенно не имея гарантий, что это поможет Вике. Что мешает этому ублюдку отправить ее вслед за ним, когда он прыгнет?
Если он прыгнет. Пока Антон не мог заставить себя даже сделать шаг в сторону парапета. Вытянутая фигура недвусмысленно указывала ему на другой край крыши, давая понять, что не даст себя обмануть и не позволит в последний момент спасти девочку.
Вика стояла, раскинув руки и глядя в одну точку. Казалось, она слегка раскачивается, как осенний листок на ветру, и в любой момент может сорваться вниз.
– Откуда мне знать, что ты оставишь ее в покое, если я это сделаю? – дрожащим то ли от гнева, то ли от напряжения и страха голосом спросил Антон.
Проекция молчала. Возможно, Коля не умел разговаривать в этом состоянии. Или речь пострадала в результате полученных травм. Антон не знал наверняка, но понимал одно: никакой вербализации не будет. Потянуть время долгими переговорами не получится.
Да и что он мог ему предложить? Чем угрожать?
Глаза защипало, и в горле встал ком, когда Антон все же заставил себя сделать первый шаг к краю крыши. Потом второй. Третий. Безысходность давила на плечи, инстинкт самосохранения сопротивлялся, но пару бесконечных минут спустя он оказался у парапета.
Длинная и кажущаяся слишком тонкой рука жестом велела залезть на него, но Антон больше не мог пошевелиться. Он медленно покачал головой:
– Я… не могу… не могу…
Антон обернулся к монстру, взявшему в заложники его дочь, готовый умолять его пощадить их обоих, обещать ему что угодно.
Монстра за его спиной больше не было, но в следующее мгновение он снова появился и выглядел при этом еще менее похожим на человека. Видение расплывалось, растягивалось в стороны, как изображение на плохом телевизоре. С ним явно что-то происходило.
Может быть, этот иностранец все же отключил его от системы жизнеобеспечения? В душе Антона затеплилась надежда.
Проекцию перекосило по диагонали, потом сплющило и снова вытянуло, она стала в два раза выше и тоньше, при этом сделавшись полупрозрачной. Через нее Антон видел противоположный парапет крыши и Вику на нем.
Он отошел от края и сделал осторожный шаг в сторону дочери.
Это не осталось незамеченным, и тогда Антон узнал, что звук у астральной проекции есть: Коля взвыл, как раненый медведь. Прежде, чем окончательно исчезнуть, он повернулся к Вике. Та моргнула, посмотрела на Антона и улыбнулась, как будто не было этих томительно долгих, наполненных ужасом и безысходностью минут, как будто он только что поднялся на крышу и увидел ее.
– Папочка, смотри, как я умею!
И с этими словами, не опуская рук, Вика шатнулась назад.
Мир замер между двумя ударами сердца. Антон понимал, что не успеет, даже если рванет изо всех сил, но он не мог и этого: тело снова парализовало.
Сердце ударилось второй раз, но Вика почему-то осталась зависшей над пропастью, словно натянулись невидимые нити страховки и удержали ее. А потом потянули обратно.
Антон внезапно почувствовал свое тело и наконец смог сдвинуться, побежать навстречу дочери и подхватить ее как раз тогда, когда она все-таки начала падать с парапета, но на крышу, а не в пропасть.
Она была дезориентирована, не понимала, где находится и что тут делает. И почему отец дрожит, все сильнее и сильнее сгребая ее в объятия, сжимая так крепко, что готов сломать ей кости, и едва не плачет.
– Думаю, нам лучше спуститься, – раздался рядом спокойный, холодный голос, показавшийся Антону лишь смутно знакомым.
Антон обернулся и увидел того самого мужчину, который привез его сюда. Саша называла его Невом. Только теперь он был какой-то другой, Антон так и не понял, что не так с его лицом. Он, конечно, не запомнил, что глаза у Нева были серыми, а не почти черными.
Но Антон понял, что именно этот человек остановил падение Вики. Он не знал как, но больше было некому.
– Спасибо, – едва слышно выдохнул Антон.
Нев только пожал плечами и пошел к выходу, равнодушно бросив на ходу:
– Извините, что задержался. Меня отвлекли.
