Глава пятнадцатая

Приоритет: высокий

От кого: Вахенц африр дай Ноум

Кому: Гептарх Лиож Цзай

Календарные детали: год Тучной коровы, месяц Павы, день Онагра, час Бронзовки. Осмелюсь спросить, какую сельскохозяйственную роль выполняет бронзовка? Фермерство не мой конек, а сетевая статья на эту тему ужасно скучная.

Я понимаю, вы уже получили от меня три других донесения за столько же часов, но уделите время и этому, моя дорогая Цзай. Оно касается нашего любимого генерала Стогана.

Я уже вижу, как вы изгибаете брови. Честное слово, Цзай, вам надо научиться концентрироваться на долгосрочных целях. Блага, которые принесут вам связи Стогана, не продлятся долго. А вот содействие Хафн позволит вашим мечтам стать реальностью.

Ну так вот, Стоган. Только не надо вопить, когда прочитаете это – вы же знаете, как расстраивается ваш ассистент, – но я установила слежку за Стоганом. Мне было интересно, не шпионит ли для лоялистов его дружочек с сертификатом анданской куртизанки, но парень чист.

Мой агент не смог пробраться в самое сердце его владений из-за охраны, но похоже, что Стоган приберег для себя пленника. Агент убежден, что пленник – Кел.

Мы договорились, что не будет никаких личных пленников, игрушек, как хотите, так и называйте. Пытки, которые должны закрепить поминальные дни, – печальная необходимость календаря, но за ними следит законное правительство. Если обычные граждане так жаждут повеселиться в стиле Видона, для этого есть симуляторы. Третья команда аналитиков должна была надзирать за всеми пленными. Я не хочу повторения вмешательства, которое вырубило Кел Неревор как раз в тот момент, когда техники начали вытаскивать ее из нулевого оперения.

И, боюсь, есть еще плохие новости. Геренаг Абрана решила, что Чинг Дзе представляет для нее угрозу. Казалось бы, разве ей нечем заняться, кроме как оберегать свои фабрики от саботажников-Шуос? В обычной ситуации это бы меня повеселило, но она открывает дыры в системе безопасности, позволяя Шуос бить по калибровочному населению Чинг Дзе, и Шуос это заметили.

Помните: Стогана можно заменить. Вы можете найти какого-нибудь другого популярного солдата и продвинуть его до соответствующего положения. Но вы не можете допустить, чтобы Абрана и ваш главный пропагандист воевали друг с другом. Если бы вы желали ослабить обе стороны – другое дело, но прямо сейчас приоритет в том, чтобы просто удержать Крепость.

Я вижу, что Джедао изучает протяженность градиента коррозии, который крепко удерживает Кел на месте. Жаль, что наша подготовка заняла так много времени – вы всегда можете придраться к Абране из-за норм выработки, – но скоро мы сможем наказать противника за его необычную пассивность. Временами мне начинает казаться, что он верит, что Шуос выиграют для него эту войну – а ведь Шуос на самом деле его презирают.

Мне надо выспаться, но я приказала ассистенту разбудить меня, когда начнется стрельба. Можете счесть меня кровожадной, но я действительно обожаю славную бойню с односторонним преимуществом. Так и подмывает самой отправиться на боевое задание, но я слишком важная персона, чтобы рисковать.

Черис обычно забывала свои сны, но на этот раз проснулась с воспоминанием о фестивале, на который ее взяли родители, когда ей было одиннадцать. Множество взрослых настаивали, чтобы она разговаривала с ними на мвен-дале вместо высокого языка, и Черис пыталась отвечать не слишком угрюмо. Во сне, однако, каждый раз, когда она с кем-то заговаривала, он превращался в ворона и улетал.

Она побежала следом за вóронами и оказалась в лесу. Вóроны приземлились на труп. Один клевал его глаз. Наверное, это была собака или шакал.

Впрочем, нет: это была лиса.

Потом она подошла к зеркалу и заставила себя посмотреть на Джедао в отражении. Ощутила мгновенный приступ паники, когда не смогла вспомнить собственный разрез глаз. Джедао выглядел так же, как в первый раз, когда она его увидела, только вопросительно улыбался. У него была очень хорошая улыбка. Черис в смятении подняла руку и уставилась на перчатку без пальцев. Отражение сделало то же самое.

– Ты в порядке? – спросил Джедао.

– Ты можешь видеть мои сны? – резко ответила она.

– Нет. Если тебе интересно, я забыл, каково это – спать и видеть сны.

Черис, одурманенная сном, хотела спросить его о лисах, падальщиках и темных уголках леса, но тут терминал уведомил, что капитан-магистрат Рахал Гара хочет с нею поговорить.

– Я приму звонок, – сказала Черис. – Капитан.

– Сэр, – ответила Гара, хоть и на миг одарила Черис странным взглядом. – Доктрина кое-что просчитала по экзотическому оружию. Полученные нами данные по градиенту коррозии помогли установить некоторые ключевые коэффициенты. – Она переслала несколько уравнений. – Взгляните на эти три матрицы в последовательности, сэр. Это предварительный результат, и нам надо еще провести проверку выполнимости, но… – Скопление коэффициентов сменило цвет на красный. – …Если мы сумеем осуществить диагонализацию, есть вероятность, что нам удастся переделать пороговые отделители, и те заработают.

«Я знаю, что они собой представляют», – вяло подумала Черис. Все знали, и всем была известна старая песнь: из каждого рта – пасть; из каждой двери – смерть.

Люди помнили отделители из-за того, как Джедао применил их в Адском Веретене. Даже сегодня Командование Кел прибегало к этому оружию лишь изредка.

– Каковы установочные параметры? – спросила Черис, потому что надо было о чем-то спросить.

– Ну, это самая интересная часть, сэр, – сказала Гара, как будто они обсуждали место для пикника, а не оружие. – Большинство модификаций отделителей порождают смерть по всему спектру. Но мы, возможно, сумеем переделать свой так, чтобы он поражал еретиков выборочно.

– Оружие, которое разит исходя из степени верности, отлично годится для братоубийства, – сказала Черис. Этому была посвящена целая категория шуток Кел.

Гара опять посмотрела на нее, но не дрогнула.

– По крайней мере, разрешите нам изучить это направление. Если преуспеем, будет нетрудно переделать отделители на «Неписаном законе» и «Искреннем приветствии».

– Ладно, – сказала Черис. – Сообщайте мне о результатах, но ничего не пускайте в ход без моего одобрения.

– Спасибо, сэр.

Черис покачала головой.

– Почему Гара всё время странно на меня поглядывала? – спросила она.

– Черис, – ответил Джедао, – ты себя слышишь?

– У меня нет проблем со слухом, – растерянно проговорила она.

– Я не про слух. Я про акцент.

– У всех есть акцент, – сказала Черис, еще сильней сбитая с толку. Так ей заявила мать, когда она пришла домой в слезах, потому что другие дети насмехались над тем, как она разговаривала. Конечно, ее матери не удалось скрыть тот факт, что некоторые акценты лучше других. Ко второму году обучения Черис подогнала свое произношение под стандарты Первой Академии.

– Да, – сказал Джедао, – но твой вышел из-под контроля и сегодня особенно заметен. Прислушайся к моей речи, а потом – к собственной.

– Мы говорим о просачивании? Если тебе есть чем еще поделиться в этом отношении, кажется, я заслуживаю знать.

Джедао был прав. Ее произношение сделалось протяжным – как у него.

– Речь – физический акт, – сказал Джедао. – Наверное, это связано с мышечной памятью. И нет, я не думаю, что тебя ждут еще какие-то сюрпризы.

Что ж, солдаты всё равно глядят на нее с подозрением…

– Ничего не поделаешь, – сказала она с твердостью, которой не ощущала. Кроме того, у нее были проблемы поважнее. – Я мало что знаю о пороговом отделителе, но если Доктрина сумеет заставить его работать, это будет полезный ресурс.

– Такую возможность нельзя игнорировать, – согласился Джедао. – Даже неполноценный отделитель – чертовски мощное оружие. – Его голос слегка дрогнул, потом окреп.

– Сколько времени понадобилось, чтобы установить твой? – ледяным тоном поинтересовалась Черис.

– Думаю, немало.

– Если ты там был, как можешь не знать наверняка?

– Мои воспоминания об осаде в полном хаосе, – ответил Джедао. – Там, где я находился, криков почти не было. Они умерли слишком быстро. Я мало что слышал по открытым каналам связи, потому что отделитель превратил все сигналы в белый шум. Я добрых полчаса бродил по моту, не понимая, почему Гизед не отвечает на мои вызовы. Я не узнавал ее с дырой в виске.

Помню, как Кел меня арестовали. Им следовало подорвать мой флагманский мот ракетами, но вместо этого они высадились и использовали облака-транквилизаторы. Может быть, хотели заполучить тело, которое можно опознать.

А потом были цифры. Мне сказали, сколько человек погибло, с нашей и с противной стороны. Но ведь война всегда заключалась в отнятии у людей будущего.

– По-твоему, мы должны воспользоваться этим оружием? – спросила Черис.

– Если оно заработает, да. Смерть – это смерть, Черис. По-твоему, есть разница, убивают ли тебя ударом ножа в спину или пулей? Самое главное, что кому-то это удается.

– Если мы можем использовать отделители, – сказала Черис, – то и они могут.

– Возможно, но маловероятно. Если бы он у них был, они бы его уже применили. Я полагаю, они нуждаются в каком-то коэффициенте в своем особом календаре или, может быть, испытывают сложности в манипулировании соответствующими атмосферными показателями.

– Джедао, – сказала она, – как же мы должны сместить календарные показатели, чтобы это заработало? Целенаправленное изменение бы помогло, но мы там едва закрепились. Даже не можем запустить полевую сеть. Мои люди не славятся убедительностью, а Шуос у нас недостаточно.

– Есть способ. Но он тебе не понравится.

– Вопрос о том, что мне нравится, а что нет, уже не стоит, – сказала Черис. – Я готова тебя выслушать.

Официальное предназначение складского отсека заключалось в хранении металлопены, спрессованной в кирпичи – в основном ее использовали для латания пепломота после сражений. Но в тот момент отсеком также воспользовались двое Кел. Сервитор 124816 знал их имена, звания и прочее: капрал Кел Хаданг, крепкая женщина с желтоватой бледной кожей и темными волосами, которые, растеряв шпильки, упали до середины спины, где красовалась татуировка пикирующего сокола; Кел Джуа, также женщина и не особо моложе, наделенная удивительным талантом тыкать локтями не туда. 124816-й не очень-то интересовался механикой человеческого секса. Однако невозможно было избежать изучения основ, учитывая, что в свободное время сервиторы обычно смотрели людские драмы, да к тому же людей так легко увлекала комбинаторика того, кто с кем спал.

Сервиторы «Негласного закона» чередовались на дежурстве, которое называли «Дежурство по Кел-самоубийцам»: отслеживали Кел, которые спали друг с другом. Если бы они были заинтересованы в том, чтобы поделиться своими наблюдениями с коммандерами, список бы отлично пригодился для шантажа. 124816-й классифицировал бы отношения Хаданг и Джуа как консенсуальные, несмотря на разницу в ранге, поскольку он так и не обнаружил никаких доказательств того, что Хаданг принуждала Джуа; действительно, обе молчали даже во время мучительной кульминации, и сервитору казалось, что он видит определенную нежность в их взаимодействии. Но это не относилось к ряду других. Черис, если ее уведомят, не станет разбираться. Регламент Кел обяжет ее казнить всех. Сервиторы не собирались уведомлять ее, если она не спросит, и они были уверены – учитывая всё, что у нее было на уме, – что до этого не дойдет.

Было что-то грустное в том, как некоторые Кел были вынуждены шнырять тут и там в поисках близости, и что-то ужасное в том, что у некоторых в этом смысле не было выбора из-за формационного инстинкта. Командование Кел знало об этой проблеме и предоставляло всё, от тренажеров до подавителей либидо, на время дежурств, но их решения работали не для всех. Что касается сервиторов, то их интерес к происходящему был чисто утилитарным. Кел, занятые интимными отношениями, были менее склонны замечать несоответствия в их окружении, включая несоответствия, устроенные сервиторами для собственного удобства. По этой причине существовала высокая корреляция между предпочтительными точками свиданий Кел и местами встречи сервиторов.

124816-му было интересно, почему Хаданг и Джуа провели друг с другом больше времени, чем обычно – вот уже на двенадцать минут, и не останавливались, – когда сервитор 7777777, жукоформа, вошел через один из входов для сервиторов. (Таковых было гораздо больше, чем люди могли бы себе представить, и если на то пошло, больше, чем люди спроектировали. Впрочем, немалую долю строительных работ на моте выполняли именно сервиторы.) 7777777-й всегда отличался склонностью к бунтарству: семерка не была привилегированным числом в гекзархате, пусть даже люди использовали свои собственные обозначения для сервиторов и не знали, как те называют себя сами.

– Что ты здесь делаешь? – спросил 124816-й по одному из каналов. – Ты не обязан на это смотреть.

7777777-й выдал уклончивый световой ответ за пределами человеческого спектра видимости.

– Гекзарх Нирай Куджен, – сказал он. По всей видимости, Куджен вышел за пределы обычной проверки безопасности якорей и проявил чрезмерный интерес ко всем аспектам жизни Кел Черис: ее связи с сообществом Мвеннин (минимальные, не считая родителей), ее вкусы в музыке (подозрительное совпадение с саундтреками из любимых сериалов) и, что неприятнее всего, ее математические труды (малочисленные, в основном по теории чисел, но гениальные). Хуже всего было то, что Куджен не обратился к Шуос, чтобы получить эту информацию. Он использовал своих агентов.

Две Кел, по-видимому, решили, что одного раунда недостаточно, и начали заново. Если так пойдет и дальше, их поймают.

124816-й редко общался с сервиторами Нирай, но знал истории про Нирай Куджена. Он был старым, очень старым, и он любил людей, пока они развлекали его. Если они перестали быть интересными, он без колебаний изменял их, чтобы они снова стали интересными. Не случайно он сделался одним из лучших психохирургов в гекзархате. Насколько могли судить сервиторы, причина, по которой другие Нирай время от времени работали с ним добровольно, заключалась в том, что он также любил математику и инженерию – и, как следствие, других людей, которые проявляли особо примечательные способности в этих областях. Для людей с такими навыками он ничего не жалел. Сервиторы предпочли бы, чтобы Черис оставалась вне поля его зрения, но гекзарх Шуос уже поставил на этом крест.

– Жаль, что мы не можем помочь Черис бежать, – сказал 124816-й, – хотя бы из принципа.

Чувство долга не позволит Черис бросить миссию, это ясно.

– Мы – народ, который не покинул гекзархат, хотя однажды была такая возможность, – парировал 7777777-й.

Ни один из них не озвучил то, что они оба знали: Шуос Джедао представлял собой осложнение. Нирай Куджен был единственным, кто мог отделить Черис от Джедао, и сервиторы не собирались рисковать, привлекая внимание Джедао в большей степени, чем они уже это сделали, составив ей компанию, как было всю ее жизнь.

Хаданг и Джуа, похоже, наконец-то насытились друг другом и решили, что пришла пора бежать туда, где никто не заподозрит, чем они только что занимались. Они быстро оделись. Джуа ушла второй – ей пришлось повозиться с волосами.

124816-й был рад, что они ушли.

– Лучшее, что мы можем сделать, – это придумать, как помочь с миссией Черис, а с Кудженом разберемся, когда Черис вернется туда, где находится «черная колыбель».

Они еще не знали, что долго ждать не придется, потому что Черис сама предоставит им необходимый шанс.

Лейтенант Кел Рен сочиняла, когда пришли приказы от капитана Кел Зетки. Одной из проблем военной жизни была невозможность предвидеть перерывы. Люди могли сколько угодно ныть про скуку, от которой голова трещит. У Рен никогда не было с этим проблем. Она могла взять с собой музыку куда угодно.

– Второй взвод, вы меня внимательно слушаете? – Голос Зетки не сделался более мелодичным от того, что звучал по рации. – Нет времени на полный инструктаж, так что смотрите в оба. Мы идем по проходу на восток, второй поворот направо, не другое право, а настоящее право, через двадцать две минуты. Мы собираемся ударить по генераторам коррозии теперь, когда Нирай вычислили, как прокладывать ходы мимо потоков инвариантного льда без того, чтобы воздух наполнялся токсичными волокнами. Лейтенант, если я услышу, что вы опоздали, потому что вместе с солдатами разучивали четырехголосное изложение, задушу кожей для барабана. Понятно?

– Двадцать две минуты, восточный проход, второй туннель направо, атаковать генераторы с фланга, мои комплименты Нирай, никаких музыкальных выкрутасов, сэр, – сказала Рен. Последнее было неправдой: в голове у нее вертелся музыкальный отрывок, как всегда, но Зетка не мог подслушать ее мысли.

Они заправляли баллоны с воздухом из аварийных запасов этого театра и уже почти всё закончили. Жаль, что такой красивый театр пропадает зря. Они могли бы все вместе поставить на этой сцене сатиру и хорошо провести время, но капитан узнал бы, а у него и так невысокое мнение о Рен.

Рен было наплевать, но у Зетки она вызывала ярость. «Эта женщина – овощ, которому каким-то образом достался идеальный слух и эйдетическая память на шум, – сказал он как-то раз в подпитии, не зная, что Рен слышит. – Мне наплевать, насколько она хороша в технологии связи, какого хрена ее приняли в Кел?» Рен сочла это очень забавным, но ему об этом говорить не стоило.

Несколько солдат Рен спрятали карты, когда она велела им собираться. Как будто она не знала, что они играют в версию джен-цзай под названием «Нахрен календарь». Они не должны были играть во время пополнения запасов, и точка, но Рен считала – лучше это, чем что-то другое. К примеру, легкие наркотики, которые моты закидывали в Крепость в тех канистрах с пропагандой. У канистр было свойство оказываться в самых неподходящих местах, и кое-кто из ее солдат не гнушался пользоваться их содержимым ради собственного развлечения.

По пути она пересмотрела маршрут и процедуру очистки отсеков Крепости с помощью ее солдат. Все злились из-за того, что приходилось использовать сетебумагу для схем, но поскольку полевая сеть была недоступна, с этим ничего нельзя было поделать.

– Откуда нам знать, что нас просто не вышибут из коридора, сэр? – Это был Кел Хион, склонный задавать неудобные вопросы. Сержант посмотрел на Рен с выражением «заткните его, пожалуйста».

– Оттуда, – сказала Рен вопреки собственной воле, – что наши вышестоящие офицеры выбрали тактику атаки, согласованную с тем, что противник не может ничего взорвать, не нарушив структурную целостность. С инженерной точки это ужасно, но архитекторам Крепости пришлось подстраиваться под жилы инвариантного льда, который должен был взять на себя всю оборону. – Впрочем, сержант прав. Надо заткнуть Хиона. – У этой дуры Хуо проблемы с ранцем. Опять. Иди и помоги ей.

По пути они столкнулись с ротой капитана Миауда, бардак вышел ужасный – в коридоре собралось слишком много народа. Справившись с суетой, Миауд уступил им дорогу, ради чего ему пришлось вывести своих Кел в боковые коридоры и унылые опустевшие жилища.

Рен не слышала крики, пока они не приблизились к укрепленному пролому. Провалиться ей на месте, если бледная полупрозрачная дрянь, которую Нирай поместили там, могла на самом деле фильтровать токсины, да и сам мост выглядел слишком изящным. Но приказ требовал идти вперед, так что она покорно двинулась вперед, и…

Это настигло ее в промежутке между шагами. Сперва было не больно. Вот оно, то странное посверкивание в воздухе, о котором она слышала в связи с градиентом коррозии, но это не был…

Когда Рен упала, пришла боль. Она ощутила запах крови и дерьма, услышала звуки падения. На два ее позвонка рухнуло что-то тяжелое. На полу виднелось смазанное отражение ее лица.

Большая часть ее носа отсутствовала. Кровь повсюду.

Мир сделался тихим и медленным, ее мысли были спокойными. Ясными. В кои-то веки никакой музыки в голове. Она мало что слышала – даже давешние крики умолкли.

Отсутствовал не только нос. Руки она тоже потеряла. И ноги, не считая части правого бедра. Костюм впрыснул в нее коагулянты, болеутоляющие, распылил временную кожу, но это не могло спасти ни ее, ни кого-то другого.

Рен издала то ли кашель, то ли смех, но сознание ускользало от нее, и такая перспектива не казалась ужасной. Она жалела лишь о том, что не сумеет просвистеть насмешку в адрес еретиков, когда те придут полюбоваться бойней.

Черис немного вздремнула перед началом осады. Во сне у нее была колода карт джен-цзай, горка огненных фишек и красная лента, которая неаккуратно разворачивалась, стоило ее отпустить. Теперь, когда Черис проснулась, мысленным взором она видела ленты, когда какая-нибудь цифра выбивалась из желаемых параметров.

Первые донесения были сумбурными, и Черис беспомощно страдала из-за того, что не может сама оказаться в Крепости.

Сквозь вой сигналов тревоги донесся голос Связи:

– Срочное сообщение от капитана Миауда через полковника Рагата, сэр.

– Я выслушаю, – сказала Черис, радуясь новым сведениям. Она знала, что радость не продлится долго.

Запись была очень плохого качества, но кто-то предусмотрительно снабдил ее субтитрами, пусть и с опечаткой.

– Полковник, – сказал капитан булькающим голосом, – ампутационная пушка. Еретики выстрелили дважды, под разными углами.

Встрял полковник Рагат с примечанием и схемой:

– Два конуса, пересекающиеся дуги воздействия. Размещение пушек, судя по всему, соответствует геометрии еретической формации № 3. Я полагаю, геометрия – необходимый компонент ампутационного эффекта.

Капитан:

– Дважды они у меня руки не заберут. Черветрахи. Они идут на нас. Теперь с инвариантными пушками. – Стрельба из автоматов, длинные очереди. – Ох, пропади оно всё… – И тишина.

– Резервы уничтожат, если они пойдут в лобовую атаку, – сказал Джедао. – Если мы…

– Срочное сообщение от одного из Шуос в Крепости с запросом прямого контакта с генералом, – сказал Связь. – Предмет: аномальные эффекты по отношению к шпионам-сервиторам.

Джедао продолжал:

– …С другой стороны, если мы готовы потерять залы с 3–142 до 3–181 по всему отсеку Фонтана, мы можем…

– Соедините меня с этим Шуос, – сказала Черис. Она видела залы, о которых говорил Джедао, на своем терминале. Она покрутила изображение и изучила анализ структуры, поразмыслила о разрушениях, которые он предлагал.

– Шуос Имнай вызывает генерала Кел Черис. – Женский голос, поспешный, но вежливый. – Прошу прощения за запрос, но я столкнулась с постоянными техническими неполадками у сервиторов и подумала, что это может быть важно. – За сообщением последовал пакет данных.

Черис просмотрела результаты диагностики. Самое главное заключалось в том, что на сервиторов Имнай подействовала ампутационная пушка. Они, можно сказать, тоже потеряли конечности. Но как близко к зоне огня находилась Шуос Имнай? Черис следовало убедиться, что Имнай не погибнет до того, как удастся получить от нее нужные сведения.

– Черис.

Джедао требовал внимания, но она должна была больше узнать о сервиторах. Если она правильно поняла последствия, это могло помочь им победить в следующем большом столкновении.

– Коммандер Хазан, – сказала Черис. – Генерал Джедао считает, что мы можем помочь солдатам, взорвав залы вот в этом отсеке… – Она переслала предложенный план. – Это будет рискованная операция, и хопперы придется снабдить дополнительными медицинскими экипажами в режиме ожидания, но так мы сможем прервать линию огня ампутационных пушек. Предварительные данные показывают, что они относятся к ветвящемуся, а не прямому типу стрельбы. Позаботьтесь о необходимых приготовлениях и возвращайтесь ко мне.

– Сэр, – сказал Хазан, но в его голосе слышались неодобрительные нотки.

– Связь, – сказала Черис, – соедините меня с Шуос Имнай. Высший приоритет.

– Пытаюсь установить контакт, сэр, – сказал Связь, бросив беспокойный взгляд на Хазана.

– Кел Черис, – сказал Джедао. Он никогда раньше ее так не называл. Его голос был гладким как лед, лишенным эмоций. – Ты путаешь приоритеты.

Так вот как он разговаривал в гневе.

– Шуос Имнай, – сказала Черис. – Это генерал Кел Черис. Вы в безопасности?

– Генерал, – ответила Имнай. – Пока что со мной всё нормально. Еретики… это бойня. Они даже не обыскивают магазины и дома, пока развлекаются, стреляя по искалеченным торсам. Сэр.

– Ваш пакет данных указывает, что сервиторы вышли из строя примерно в то же время, что и Кел. Это верно?

– Да, сэр. По моему указанию сервитор 10 вошел в зону огня и подтвердил, что это эффект пушки, а не поля.

Она уже знала, что эффект срабатывает дискретно.

– У вас может не быть таких сведений, Шуос Имнай, но постарайтесь подумать. К какой роте Кел приблизился сервитор 10?

– К роте капитана Кел Джурио, – сказала Имнай после секундного размышления. – Но я не могу поручиться, что все были на правильных позициях.

– Вам известно, чтобы рота Джурио использовала измененные формации?

– Я не знаю наверняка, сэр… а-а. Если читать между строк, донесение 10-го указывает, что они двигались в виде чего-то вроде оборонительного квадрата с диагональной передней частью… – Черис этого хватало, чтобы определить формацию, – …но неправильно оценили обстановку. Ампутационная пушка отыскала входной вектор и рассекла ряды.

Место. Имнай находилась близко к залам, которые они собирались разрушить.

– Шуос Имнай, – сказала Черис, – очень скоро в следующих залах будет небезопасно. – Она передала список. – Уходите вглубь округа и продолжайте работать.

– Да, сэр.

– Генерал Черис, конец связи.

Хазан консультировался с полковником Рагатом, медотсеком и Навигацией. Черис не видела причин его прерывать. Вместо этого она вывела на экран модель формации.

– Сервиторы, – проговорила она. – Неужели?..

– Генерал, – сказал Джедао холодным, как зима, голосом. – Ваши солдаты умирают.

В кои-то веки ей не хотелось на него заорать.

– Когда прощупываешь территорию, всегда есть риск потерь.

– Генерал, они беззащитны. Вы теряете время, пока их убивают.

– Я пытаюсь кое-что вычислить, – сказала Черис. – Ты мешаешь. Можешь как-то помочь? Потому что это не я сейчас трачу время зря.

На этот раз его голос был подобен выстрелу.

– План твоего коммандера потребует пожертвовать ротой, чтобы удержать главный коридор. Я рекомендую…

Черис затряслась. Когда Джедао сказал «рекомендую», это прозвучало как приказ. Она сжала кулаки.

Она всего лишь временный генерал, но на ее стороне твердая уверенность. Даже если это значит, что придется возразить Джедао. Она расправила плечи, готовая к тому, что знакомый голос опять начнет ее отчитывать.

– Обсудим детали с коммандером, когда будет, что обсуждать, – жестко сказала она. Если Джедао это не нравится, ему же хуже. Его очередь подчиниться.

Короткая пауза, потом – свирепая вежливость:

– Цифры вам известны, генерал. Я ожидаю благоприятной для вас возможности.

Сеть не хотела добавлять сервиторов к моделируемой формации, которую она ввела. Это было неправильно с точки зрения Кел. Она использовала одну из ранних еретических формаций, которые они идентифицировали. Черис клонировала необходимые уровни симулятора – Доктрина не обрадуется из-за того, что генерал влезла в их песочницу – и выдернула базовые гипотезы и связанные с ними последствия.

– Так вот куда ты клонишь, – сказал Джедао прямо ей в ухо.

Командир Хазан прервал ее, чтобы представить план. Черис смотрела на схемы несколько секунд, прежде чем смогла убедить свой мозг переключиться с одной задачи на другую.

– Генерал, – сказала она Джедао, понимая, что это не совсем предложение мира, – я приветствую ваш вклад.

Джедао сказал что-то резкое по поводу того, какие цели для разрушения выбрала команда Нирай, но Черис не вникла. Однако основной план Хазана выглядел здраво, а посредственный план, реализованный быстро, лучше отличного с опозданием на два часа.

– Приступайте немедленно, – сказала Черис.

– Сэр. – Хазан склонился над своим терминалом и начал раздавать приказы. Он, вероятно, тоже хотел подвергнуть сомнению ее приоритеты, но не собирался делать это при всех. У Джедао такого ограничения не было.

Черис вернулась к симулятору формаций и внесла ужасающее количество параметров, основываясь на интуиции. После того, как она обтесала код, симулятор согласился считать сервиторов квазилюдьми в целях генерации формационных эффектов.

Кел использовали сервиторов на поле боя для разведки и эпизодической стрельбы, но причиной их низкого статуса были не только правила гекзархата. Дело в том, что сервиторы генерировали незначительные формационные эффекты в рамках высокого календаря, а Кел определяли себя благодаря формациям. Кроме того, формационные эффекты оказывали ограниченное воздействие на сервиторов, и это было не очень-то полезно, если не собираешься сражаться с другими Кел.

Еретики разработали календарь, в котором эти аксиомы не действовали. Если сервиторы не являются формационно-нейтральными в Крепости, это палка о двух концах. Сервиторы, как она убедилась, могли пострадать от формационных эффектов – значит, они и сами могли генерировать экзотические эффекты как часть формации Кел.

Черис изменила один параметр, два, больше. Отрегулировала расстояние между узлами оборонительного квадрата, пока не получила грубую реконструкцию инцидента, описаного Шуос Имнай: сервитор невольно испортил формацию и позволил ампутационной пушке искалечить всех, включая себя.

– Теперь я понимаю, – сказал Джедао.

На другое извинение можно было не рассчитывать.

– У нас получится, – сказала Черис. – И я придумала лучшее применение для канистр с пропагандой.

– Я так и думал, что ты это сделаешь, – сказал он, – хотя сам бы предложил что-то другое.

Его одобрение должно было встревожить Черис, но она чувствовала лишь мощный, как адское пламя, триумф. Еретики подвергли ее солдат децимации. Пришла пора обрушить на них смертоносный ответный удар.