Глава 35
Детство и юность Сони походили на праздник, родители ее обожали, девочка ни в чем отказа не знала. Дом – полная чаша, денег в избытке, Соня в восемнадцать лет не умела чай заваривать, все делала прислуга. Потом счастливое замужество. И вдруг все закончилось! Сначала погибли старшие Викуловы, потом умер муж. Соня осталась одна и покатилась вниз по социальной лестнице, словно в санках по ледяной горке. На службу ее без опыта не брали, приличную работу Викулова никак не могла найти, и в конце концов стала поденщицей, нанималась к разным людям отмывать квартиры после ремонта, получала нищенские деньги. Главной мечтой Софьи теперь было устроиться в какой-нибудь богатый дом, где кормят прислугу, а иногда отдают ненужные вещи. Викулова постоянно публиковала в бесплатных газетах объявления, но никто на них не откликался. Обеспеченные люди обращались в агентства, а у Сони не получалось туда попасть. За опубликование на сайте рассказа о ней требовали деньги, а у нее их не было. В конце концов Софья стиснула зубы, стала есть только один раз в день, накопила нужную сумму и явилась в контору по найму персонала.
Строгая дама в деловом костюме задала соискательнице много вопросов. Знает ли она хорошо современную бытовую технику? Умеет ли правильно ухаживать за гардеробом хозяев? Чем отличается удаление пыли с дерева от удаления пыли с пластика? Как нужно открывать занавески?
Соня отвечала откровенно. Как избавиться от пыли? Да просто смахнуть ее тряпкой! Занавески раздернуть, и никаких хитростей! Стиральная машина включается нажатием на кнопку!
Проведя собеседование, дама мрачно произнесла:
– Вы можете рассчитывать только на место ученицы младшей горничной. Зарплата минимум миниморум. Но если продемонстрируете старательность, дисциплинированность, возможно, лет через пять получите повышение. Лучше всего поучиться в нашей школе. За три месяца обретете полные знания, и я вас хорошо пристрою.
– У меня нет денег, – призналась Соня, – только на публикацию на вашем сайте моего предложения об услугах набрала их с трудом.
– Ладно, опубликуем, – без энтузиазма пообещала дама, – на месяц. Но особенно не надейтесь. Навряд ли вами кто-то заинтересуется.
Соня ушла домой, едва сдерживая слезы, она поняла, что совершила глупость, зря потратила свои с такими мучениями накопленные денежки. Вместо определенно провальной идеи надо было купить себе новые джинсы, а то в старых уже совсем неприлично ходить.
Неделю ей никто не звонил. Соня махнула рукой и опять напечатала в бесплатной газете сообщение: «Отмываю квартиры после ремонта. Быстро. Дешево». А в понедельник ей позвонила женщина, назвалась Серафимой Ивановной и сказала:
– Я увидела вашу анкету на сайте агентства. Мне нужен человек для помощи по хозяйству. Но я живу в Подмосковье. У вас есть машина?
– Да, – ответила Софья.
– Прекрасно, – обрадовалась Серафима, – записывайте адрес.
Сонечка не стала объяснять, что ее автомобиль древняя иномарка, которая приобретена в годы сытой жизни еще ее отцом, давно стоит во дворе без движения, потому что у владелицы нет ни копейки на бензин. Вне себя от счастья, Соня села на электричку и бросилась на зов.
Через два месяца службы хозяйка, у которой с прислугой сложились хорошие отношения, неожиданно спросила:
– Сонечка, твоего отца звали Алексей Викулов?
– Да, – подтвердила домработница и вдруг почему-то испугалась. – А что?
– Юлия Михайловна Викулова твоя мама? – продолжала Серафима.
– Точно, – затряслась Софья. – А в чем дело?
Хозяйка вздохнула.
– Я сразу поняла, кто ты. Только фото на сайте агентства увидела, как меня стукнуло! Вылитая Ксения. Вы с сестрой здорово на мать похожи. Прямо одно лицо.
– У меня нет близких, – объяснила Соня, – родители умерли, а я единственный ребенок в семье.
– Только не нервничай, – попросила Серафима. – Ты заходила в кабинет Льва Николаевича, моего мужа, гениального ученого?
– Он же всегда заперт, вы запретили даже ручку двери трогать, – воскликнула Соня.
– Пошли, – распорядилась хозяйка, отвела ее в просторную комнату, усадила в кресло, достала из шкафа папку и, не открывая ее, завела рассказ:
– Лев Николаевич, мой муж, всю свою жизнь отдал женщинам, которые мечтали о детях, но были не способны забеременеть. Именно Льву первому пришла в голову идея подсадки в организм женщины зародыша из пробирки. Но все коллеги только потешались над профессором-энтузиастом.
В конце концов Лев ушел из НИИ, где работал, обменял московскую квартиру на дачу, устроил там лабораторию и еще в шестидесятых годах стал помогать женщинам забеременеть. Поскольку Лев оставил службу, а Серафима Ивановна помогала супругу, денег в семье почти не было. Но отсутствие новой модной одежды и продуктов в холодильнике Косточкиных не пугало. Они довольствовались чаем без сахара и черным хлебом. Серафима годами ходила в одном платье, Лев зимой и летом носил самые дешевые ботинки. Им было все равно, чем питаться и как одеваться. До стресса доводило лишь одно: отсутствие средств на дальнейшие исследования.
Чтобы иметь возможность не прекращать занятия наукой, Лев и Серафима стали принимать женщин, которые могли заплатить за услуги.
Лев всегда выращивал несколько зародышей, а женщине подсаживал только один, «запасные» эмбрионы он держал в сосуде с жидким азотом. Если по какой-то причине беременность прервется, можно сделать новую попытку.
Ксения и Сергей Гасконины были теми, кто благодаря Косточкиным стали счастливыми родителями. У них родилась Люба.
Спустя некоторое время ко Льву Николаевичу в слезах приехала Юлия Викулова.
– Доктор, помогите, муж сказал: «Хочу ребенка. Если в течение полугода ты не забеременеешь, я подам на развод». Но он никогда не согласится пойти к вам! Сделайте что-нибудь!
Серафима Ивановна пожалела Юлию, которая могла лишиться супруга, она понимала, что Лев Николаевич сейчас деликатно объяснит пациентке, что без мужа никак не обойтись. Но он неожиданно произнес:
– Хорошо. Попробуем. Активирую ваш гормональный фон. Посидите недолго одна.
Оставив Юлию в кабинете, супруги вышли, и Серафима Ивановна спросила у Льва:
– Милый, прости, я не поняла, как ты сможешь без…
– Отлично знаю, что биоматериала мужчины нет, – остановил ее супруг, – но у нас теперь есть возможность проверить мою теорию о том, что ребенок получает характер и привычки только от матери. От отца он мало что получает. Юлия родит, а мы будем наблюдать за младенцем. Помнишь Гаскониных? Они теперь счастливые родители. А у нас в термосе остался зародыш. Его бы надо утилизировать. Но теперь эмбриону найдется лучшее применение.
– О нет! Так поступать нельзя! – испугалась Серафима.
– Для развития науки все можно! – отрезал Лев.
Услышав эти слова, я не сдержалась:
– С ума сойти! С трудом верится в подобное! Что за идиотская идея о сходстве ребенка только с матерью?!
Софья обняла себя руками.
– Лев Николаевич настоящий исследователь! Такие, как он, горели на кострах, но не отрекались от своих идей. Он намного опередил свое время, родился раньше, чем следовало. Официально первый ребенок в результате ЭКО появился на свет только в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. Да, живы те, кому помог родиться Лев Николаевич. Серафима Ивановна намного пережила супруга. Она тоже была самоотверженным ученым, выполняла волю мужа. А тот перед смертью велел жене вести наблюдения за всеми, кто получил жизнь благодаря Льву Николаевичу. Вдова прекрасно знала судьбы младенцев, следила за ними, и когда те стали взрослыми…
Соня потерла ладонью лоб.
– Она увидела, что я упорно публикую объявления о месте горничной, и решила мне помочь. Сначала наняла меня как помощницу по хозяйству, потом сообщила, что у меня есть родная мать, рассказала, как обстояло дело с моим рождением. Жаль, что Серафима умерла.
– Косточкина скончалась? – уточнила я.
– Чуть больше года назад, – пояснила Соня, – сгорела вместе с домом. Там не было магистрального газа, стояли баллоны. Вопреки инструкции они находились внутри дома. Наверное, вентиль подтекал. Я о происшествии узнала из телепередачи на канале «Желтуха». Там рассказали, что ночью сгорела дача, некогда принадлежавшая известному советскому летчику, памятник деревянной архитектуры Подмосковья. Оказывается, дом проектировал какой-то очень знаменитый архитектор. Я не сразу была готова отправиться к родной матери, не знала, как она ко мне отнесется. Но после смерти Серафимы решилась! И теперь мы вместе. Навсегда!
