Глава 12
– Я предпочитаю об этом не говорить, – доверительно сообщил Врач. – Но наш Институт стоял у истоков нейрофона.
– Да? – удивился я из вежливости.
– Именно так. Но изначально задача стояла совсем другая. Вживить в мозг микрочип для лечения патологий центральной нервной системы. В общем-то, тема актуальная, и далеко не мы одни этим занимались. Мы просто стартовали раньше. Еще с мохнатых советских времен. И даже после развала Союза проект не закрыли. Народ работал и потихоньку двигал тему… А когда пошли реальные результаты, сразу столько бабла подкинули, что все закрутилось с бешеной скоростью. А потом коллегам из одного НИИ удалось создать прототип нейрофона… Ну и нас сразу попросили бросить все и заняться им.
– Кто?
– Кто надо. Правда, как только мы сделали, что от нас хотели, наш проект закрыли, а всю документацию изъяли.
– Обидно было?
– А ты знаешь – нет, – ответил Врач. – На какой-то стадии мы все уже стали понимать, что потенциал нейрофона намного больше, чем у обычного «костыля» для центральной нервной системы. А это такие бабки сулит, что лучше самим в сторону отойти, пока не закопали где-нибудь.
Врач замолчал, погрузившись в какие-то свои воспоминания: схватил себя за бородку, подергал, покачал головой.
– Понимаешь, – он снова посмотрел на меня, – в результате мы сейчас имеем не просто человека с гаджетом, а полноценного киборга. Связка «мозг – нейрофон» выводит организм на принципиально новый биологический уровень.
– Виртуальная реальность и все такое…
– Да кому она нужна, твоя реальность! Побочный эффект. Чисто для рекламы. Сколько там этих игр? Три? За полтора года можно было бы и обновить. А это означает, что разработчикам все прелести виртуальных развлечений на хрен не сдались. И скорее всего, они даже вредны.
– Почему это? Мозги перегорят?
– Кому-то очень не хочется тратить мощности Системы на нецелевые нужды.
– Какой системы?
– Каждый носитель нейрофона представляет собой живой компьютер. Ресурсы мозга выступают в роли вычислительного блока и хранилища информации, гаджет обеспечивает связь с Системой и другими такими же живыми компьютерами. В одной только Москве носителей нейрофонов больше десяти миллионов. Компьютерная сеть такой колоссальной мощности способна… Да я даже не знаю, на что она способна.
– А на что она способна?
– Ну, например, физически воздействовать на реальность. Не виртуальную, а вот эту вот, которая сейчас вокруг нас.
– Да ладно! – я скептически прищурился.
– Слыхал про понятие ноосфера? Был такой академик Вернадский…
– Эй! Петруха! – Мини легонько толкнул меня в бок. – Заснул что ли?
Я дернулся и чуть не упал со стула, потому что левый подлокотник был сломан. Заснул? Нет, не заснул. Разговор с Врачом был в реальности. Странно, что он заново прокрутился у меня в голове во всех подробностях. Хотя, конечно, чего странного-то? Есть о чем подумать…
– Чего тебе? – я протер глаза.
– Скоро пора будет.
– Ну и хрен ли?
– Да не, я просто.
Просто ему, блин! Я посмотрел на часы: одиннадцать. Еще час как минимум. Уселся поудобнее, откинулся на спинку, закрыл глаза. Но прошедшее состояние полудремы поймать все не удавалось. Начала зудеть отсиженная нога, отвлекало навязчивое гудение ламп…
А Врач дальше говорил очень интересные вещи. Про то, что коллективная мысль может иметь материальные последствия. Рассказывал, что у них в институте существовал секретный отдел, занимающийся энергетической защитой первых лиц государства. Потому что публичные политики – на них фокусируются мысли и эмоции миллионов людей. И если эмоции совпадут по тональности и по времени…
– От негативного ментального воздействия правителей начали защищать еще в глубокой древности.
– Это ты про шаманов разных?
– В том числе.
– Думаешь, помогало?
– Думаю, да, – ответил Врач серьезно. – Многие религиозные обряды, если рассматривать их в энергетическом плане, представляют собой весьма интересные вещи.
– Странный ты человек, Врач, – сообщил я. – То бегаешь по улицам, людей калечишь, то лекции читаешь. Мог бы этим на жизнь зарабатывать.
– Вот такое я чудо! – Врач развел руками. – Но ты слушай. Ментально-энергетический вектор… Как бы тебе объяснить? Ну, короче, знаешь, что такое лазер? Это направленный пучок света. Все частицы движутся в одно время в одном направлении. Когерентное излучение. Железо прожигает. Так же и с людскими эмоциями: собери их вместе – и можно будет землю перевернуть.
– Да? Тогда, думаю, Гитлер должен был сгореть синим пламенем 22 июня 1941 года. Да и саму Германию, наверное, должно было разнести похлеще, чем атомной бомбой.
– Ты забыл о миллионах немцев, которые хотели прямо противоположного нам. Вообще все эти энергетические дела – вещь довольно сложная. Имеют значение многие нюансы. Например, важно точно знать местонахождение объекта. И обязательно сосредоточиться на единой мысли одновременно. Именно поэтому у нас нет прямых эфиров с президентом.
– Есть прямые эфиры.
– Нет прямых эфиров!
– Но как же…
– Вот так же. И скажу больше. Когда по телику крутят эти «прямые эфиры», президенту предписано находится глубоко под землей.
– Но на людях-то он вживую появляется.
– Ты разницу чуешь? На Красной площади даже если сто тысяч соберется – это мелочь. В свое время царю-батюшке, чтобы от толпы защититься, просто молебна за здравие хватало. Тем более что собирается народ, как минимум, настроенный нейтрально. В основном же на такие встречи приходят поклонники. От них защищаться не надо, они только на пользу: когда поклонников целое государство, сразу все в рост идет. Заметил закономерность? Царь – это аккумулятор народной энергетики. Как, знаешь, – снова пример из оптики – линза, фокусирующая свет в одной точке.
– Как товарищ Сталин, – вставил я.
– Точно, – поднял палец Врач. – Даже серая посредственность может стать выдающимся царем, имея поддержку миллионов.
– Он эту поддержку репрессиями заработал.
– Глупости не говори, – отмахнулся Врач. – Впрочем, мы не об этом. Торопов… ну Михаил Ильич и эти его сопротивленцы, они очень переживают, что нейрофоны людей собственной воли лишают. Типа зомби делают. В обществе потребления большинство и без того зомби. Меня страшит другое: кто и для чего конструирует из нас ментальное оружие?
– Интересно излагает, паскуда!
– А! – я вздрогнул и снова чуть не упал.
– Да Стрелков это, – Мини щелкнул по обложке. – Лихо так, знаешь, закрутил! Вернемся с дела, обязательно дочитаю.
Я взглянул на часы: половина двенадцатого. Поспал часа два в общей сложности. Ну хоть что-то. Работая в охране, очень быстро учишься спать на чем угодно и где угодно – это вроде защитной реакции организма на нудную однообразность бытия.
– Давай-ка иди сюда! – позвал я Мини.
Пододвинул поближе стул без спинки, достал ствол, нож, рацию, скинул куртку. Мини подкатился на кресле, тоже разложил арсенал. Навинтили глушители, распихали поудобнее запасные магазины…
– А нож ты зачем на руку крепишь? Как Чак Норрис?
– Я тоже так раньше думал. А потом однажды на Донбассе нас с Лех… с другом одним ночью укровская ДРГ повязала. Все забрали, а ножик под рукавом не нащупали… земля им стекловатой. Вот с тех пор и ношу. На счастье.
– Прикольно. Дай помацать.
– Потом, – я отвел его руку и поднялся. – Итак, план такой…
План был такой: мы спускаемся по лестнице на тринадцатый этаж, входим, вырубаем охрану в холле и разблокируем лифт под литерой А, на котором из цоколя поднимается группа Кота. Как открываем дверь с лестницы? При помощи пропуска, который получили на ресепшене. Наши хакеры должны были это устроить.
– А как они пропуска перепрограммируют? – Мини достал пластиковую карточку и внимательно его осмотрел, будто надеялся увидеть на глянцевой поверхности какие-то особые отметки.
– Лопух ты, – я не удержался, снисходительно похлопал Мини по плечу. – Не понимаешь сути. Пропуска у всех одинаковые, что у посетителей, что у высшего руководства. Важно, какой допуск у чипа, вшитого в карту. А это определяется системой. Нужно просто залезть на сервер и сделать нам «вездеходы».
– Кого?
– Допуск на все этажи, ко всем дверям.
– А как они узнают номера наших чипов?
– Очень просто. Мы же по ним входили.
– Ну да, – Мини покивал, соображая. – Два пропуска, которые в начале седьмого поднялись на 15-й этаж. Это мы. А если у них все-таки не получится?
Самого периодически цепляет этот вопрос. Что если не получится? Тогда жопа. Ну а чем мы тут можем помочь? Остается только надеяться. Хакеры у Ильича отличные. Вообще, я так понял, эти хакеры вовсе не его, они свои собственные. Просто тоже объединились в клуб по интересам. И интересы эти почти всегда совпадают с интересами «Сопротивления», потому что хакерское сообщество традиционно борется с любой Системой. Ну и понятное дело: ни один уважающий себя «специалист» не наденет нейрофон – это противоречит самому принципу их существования, где во главу угла поставлена анонимность.
– Давай рассуждать логически, – сказал я больше для себя. – Если бы ребята не смогли взломать систему, нас бы уже искали. Потому что мы вошли, но не вышли. Но никакого шухера нет. Значит информация о наших проходах стерта. Понял?
– Ну одно дело стереть и совсем другое – перепрограммировать.
– А вот сейчас спросим!
Время было без пятнадцати, связь договаривались начать в полночь, но что-то эта каморка, пропахшая бытовой химией, мне порядком надоела. Да и пить хотелось… Бутыль с водой тут, конечно, имелась, но кофе лучше. Я взял рацию, отбил смс. Спустя несколько секунд аппарат коротко провибрировал. Ага! Вынул гарнитуру, повесил на ухо.
– Здесь Тим, – проговорил наушник.
– Взломать систему получилось?
– Да, все под контролем.
– Мы хотим выйти в офис. Поразмяться. Можно?
– Минуту, – ответил Тим.
– А чего ты хочешь? – спросил Мини, цепляя свою гарнитуру.
– Кофе я хочу.
– Да, идите! – снова ожил наушник. – Только свет не включайте.
– Курить можно? – спросил Мини.
И сморщился. Жаль, я не слышал, что ему ответили, на этой операции у каждого из нас был свой оператор.
Мини вопросительно толкнул меня. Я отмахнулся. Лень было объяснять про датчики дыма и прочие нюансы системы пожарной сигнализации. Поднялся со стула и на отсиженных ногах неуклюже доковылял до двери. Прислушался – тихо. Осторожно выдернул швабру, приоткрыл, выглянул…
В коридоре стояла абсолютная темнота, свет из нашей каморки лишь слегка разбавил ее, да и то только на пару метров от входа. Я достал фонарик, посветил направо, налево…
– Тим, тут нет окон наружу, – проговорил я в гарнитуру.
– Хорошо, включай, но только в коридоре.
– Подержи.
Мини перехватил дверь. Ступая на цыпочках, я осторожно приблизился к выходу с этажа. Прислонил ухо к металлической створке. Хотя, собственно, к чему эти сложности? Наши же видят все камеры.
– Охрана у лифтов есть?
– Пусто, – ответил Тим.
Я нажал сразу три выключателя. Перемигиваясь и позванивая, будто нехотя, зажглись лампы по всей длине коридора.
Кофейный аппарат стоял в самом конце. Рядом имелся диван, журнальный столик и кадка с пальмой. На столе были раскиданы какие-то журналы и книжки. Ну что, надо признать: неплохо у них тут относятся к сотрудникам.
Вот только цены… Капучино – сто рублей! Я оценил корпус аппарата. Может быть, сломать этот жадный прибор? Но если в нем что-то повредится, вообще без кофе останемся.
– Я угощаю, – заявил Мини.
И засадил в аппарат пятисотенную купюру. Заскрежетало, затарахтело, внизу выпрыгнул стаканчик. Я, когда в офисе служил, эти стаканчики собирал, они идеально подходили под распитие крепких спиртных напитков.
Уселись на диван. Мини тут же схватил журнал с полуголой теткой на обложке. Я попробовал кофе. Да, надо признать, аппарат готовил классно, сотня рублей тут вполне уместны. Но теперь возникла другая проблема…
– Пойдем-ка, – подтолкнул я Мини.
– Куда?
– Обратно.
Вернувшись в подсобку, я забрался на стул и, сбив рукояткой ножа кожух с датчика дыма, отковырнул от платы один из проводков. Мини, поняв все без слов, полез за сигаретами. Усевшись поудобнее, я снял с пояса рацию, подкрутил громкость и попросил:
– Тим, чего там у нас?
– Пока все по плану, – сообщила рация. – Ребята Кота перехватили машину с водой, сейчас они на стоянке у Бородинской панорамы. Время прибытия 10 минут. Дело за вами.
– Что видно на 13-м этаже?
– У лифтов дежурят двое. Внутри камер нет.
Это понятно. С той стороны двери должны быть еще двое бойцов. Один у входа перед рамками металлодетектора. Второй в будке за турникетом. А турникет серьезный: стальная вертушка в человеческий рост.
Внутри офиса есть еще пост с одним охранником – у кабинета исполнительного директора. Правда, директор там такой, что сам кого хочешь заохраняет… Вадим называется. Его все так и звали по имени. Потому что мужик без гонора, амплуа свой в доску. Ни дорогих костюмов, ни «ролекса» или прочих элементов статуса. В фильме про Гарри Поттера был персонаж – полугигант, брат лесничего Хагрида, вот один в один, что по виду, что по габаритам. И еще – я ни разу не видел, чтобы этот Вадим хоть раз с этажа выходил. Мы с ребятами по этому поводу даже конкурс проводили: кто первым станет свидетелем прохода Вадима через турникет (неважно, на вход или на выход), тому от коллектива полагается ценный алкогольный презент.
Жалко будет его убивать. Неплохой мужик. Вежливый и без начальственных понтов, всегда здоровался и про дела интересовался. Понятно, что это чисто для «протокола», но все равно приятно. Хотя, конечно, чего это жалко? Если рассудить логически, именно он мог отдать распоряжение на мое устранение. Ну как минимум был в курсе дела. Или не в курсе? Хрен его знает… Однако, надо отметить, что нейрофона он никогда не носил. Поэтому вполне мог оказаться человеком, не посвященным во все темные дела Компании. Но сути дела это не меняет.
В общем, если Вадима нет, просто заходим, забираем его компьютер. Если Вадим там, ломаем его по-быстрому и узнаем, как попасть на 14-й этаж. Потому что на плане башни входа на этот этаж нету. Ни с лестницы, ни с лифта. Да, вот такая интересная деталь. И выяснилось это только сегодня утром. Но разве бравых бойцов Сопротивления остановят подобные мелочи? А «дилетанты» и «придурки» – это, разумеется, ни разу не про них. Если бы я не был заинтересован в уничтожении сети, хрен бы подписался на эту авантюру. У них был еще один вариант: через окно входить, то есть снаружи… Но остатки разума, к счастью, возобладали.
– Давай еще по одной – и пошли, – сказал я Мини.
Он в ответ только кивнул. Сколько ему лет, интересно? Вряд ли сильно больше двадцати. Я бы его не взял, да только вариантов нет: с незнакомыми принципиально не работаю, а одному идти – шансов на порядок меньше.
Докурили в молчании. Я допил последний, уже холодный, глоток, бросил в стаканчик окурок.
– Охранников сразу валить будем? – спросил Мини.
– Нет, блин, попробуем перевербовать. Тим?
– На связи! – сразу же откликнулся оператор.
– Мы начали.
– Удачи.
Возле выхода я вытащил пистолет. Выключил свет. Прислушался.
– Никого, – доложил Тим.
Нащупал на стене кнопку замка, нажал. Коротко пискнуло. Дверь поддалась. В холле слабо тлело ночное освещение, на конторке охранника одинока лежала толстая клеенчатая тетрадь. Я нашел глазами камеру.
– Видишь нас?
– Вижу, – ответил Тим.
– Что на 13-м?
– Расположение такое же. Стол у стены. Оба сидят, заняты планшетами.
Мы подошли к пожарной двери. Валидатор был сбоку, на стене, из пластикового корпуса торчала красная бородавка светодиода. Вынул пропуск, приложил. Светодиод мигнул. Я нажал ручку – открыто.
Лестница тоже освещалась неяркими лампами. Над нашей дверью горела стеклянная панелька с красной цифрой 15. Окон не было. Пахло цементом и сыростью, на присыпанных пылью ступеньках темнели редкие отпечатки следов. Голые бетонные стены местами покрыты какими-то белесыми разводами. Изнанка красивой жизни. Похоже, здесь никогда и не убирали. Что неудивительно – я, например, за время работы в офисе на лестнице ни разу не был и не уверен даже, имелся ли у меня допуск.
Мы прикрыли дверь и замерли на площадке, прислушиваясь. Откуда-то снизу тянуло низким гулом, то ли вентиляция работала, то ли еще что. В остальном – тишина.
Тронулись вниз. Пыль еле слышно хрустела под ногами. Поворот, еще один пролет. Замерли. Судя по всему это и есть 14-й этаж. Такая же площадка с овальной полусферой светильника на стене. Только двери нет, голая монолитная стена. Что ж, получается, это было заложено еще на стадии проектирования?
Спуск, поворот. Красная цифра 13 на матовой панели. Над косяком торчит тяга доводчика, похожая на лапу кузнечика… Вот только что-то нигде не видно валидатора. Блин, куда пропуск-то прикладывать?!
Забыв про осторожность, сбегаю вниз. Сзади шелестят шаги Мини. А нет – вот она, панель, просто без лампочки светодиода. Оборачиваюсь к напарнику: он стоит с поднятым пистолетом, чем-то похожий на персонажа старого голливудского боевика.
– Что там? – тихо, почти шепотом, в гарнитуру.
– Без изменений.
– Включай им картинку на камеру.
– Сделано.
Вытаскиваю ствол, достаю пропуск, на секунду замираю. «Давай!» – шевелит Мини губами. Даю!
Припечатываю карточку к панели. А если все-таки не сработает? Дверь еле слышно пищит. Ручку вниз, рывок на себя. По глазам яркий свет. Напротив два мужика, один из них Валерка Баев. Звук выстрелов какой-то несерьезный, похожий на плевки, но головы охранников дергаются назад, на кремовой стене мгновенно появляются красные кляксы. Ворвавшийся следом Мини тычет стволом в сползающие на пол тела. Ну и хрен ли ты делаешь?!
– Вход! – шепотом ору я, сопровождая приказ легким пинком.
Напарник прыгает в середину холла, падает на одно колено, направив вытянутые руки с пистолетом на дверь. Идиот!
Выдыхаю, осматриваюсь. Замечаю, что в пальцах все еще зажат пропуск. Хорошо хоть не сломал. Убираю карточку в нагрудный карман.
Так… К слову о пропусках. На всякий случай нужен пропуск охранника. Подхожу к трупу. Кожа на его лице какая-то сизая, смотреть неприятно. Карточка висит на шнурке вместе с бейджиком. Проблема: снимать – значит стопроцентно испачкать в крови и ошметках мозгов из разбитого затылка… Выхватываю нож, срезаю, кладу в карман. На поясе рация, тоже забираю.
Мини все еще держит дверь на прицеле. Прохожу мимо, толкаю, показываю, где он должен встать. Напарник перебегает.
– Пост два? – говорю в рацию, вплотную прижав ее к губам.
– Чего там у вас? – шипит динамик.
– Валерке по нужде приспичило.
– Опять?
– С пива всегда так!
– Ну тогда мы идем к вам! – со смехом угрожает рация.
Возможно, тоже знакомый. Сейчас придется и его убить. Жалко? Ни хрена не жалко. Даже и намека не присутствует, что на самом-то деле есть серьезный повод для испуга. Неужели не осталось ничего человеческого…
Дверь открывается, высовывается незнакомое лицо. Спокойное: хоть уже увидел меня, но еще ничего не осознал. И не успеет! Хватаю за грудь, дергаю на себя, одновременно впечатываю лбом в нос.
– Добей! – кричу Мини и врываюсь внутрь.
Так! Где он? Узкий коридор, аквариум будки – охранник внутри. Стекло пуленепробиваемое. Турникет еще не провернулся до конца. Прыжок, другой – успеваю перехватить вертушку до того, как она зафиксируется. И только сейчас враг поднимает лицо. Секунда на осознание того, что произошло: ведь ни разу в жизни не было в офисе Компании чрезвычайной ситуации. Налет, взлом? Да не может быть! И именно этой секунды мне хватает, чтобы протиснуться между трубами турникета. Он наконец понял, он даже успевает подняться. Выстрел в корпус, чтобы не срикошетило от стекла. Тело опускается на пол, зачерпнув рукой со стола все, что там лежало. И я всаживаю еще, точно в переносицу.
– Как тут пройти? – Мини дергает турникет, пытаясь пробраться ко мне.
Не глядя, с первого раза попадаю ногой на педаль. Красный огонек на раме сменяется зеленым. Мини врывается, водя стволом по сторонам. Герой, с таким не пропадешь! Оглядываем небольшой тамбур, заканчивающийся обычной офисной дверью.
– Тим? Сделано!
– Отлично, пацаны! – ликует наушник. – Звоню нашим.
Как-то все просто… Минуты хватило. Понятно, что это офис, официальное представительство, такие объекты особо не охраняют. Но они реально думали, что стопроцентно засекретили местоположение серверов? Никогда не верил в предчувствия, но сейчас вдруг пробрало: ничем хорошим это не кончится. Хреново работать с таким настроем.
– Мини!
– А?
– Прибери трупы, сейчас ребята приедут.
А сам с деловым видом подхожу к компьютеру: типа разбираюсь. Неохота тащить мертвяков. Монитор транслирует камеру лифтового холла: на записи, подсунутой Тимом, убитые охранники еще живы, Баев расхаживает вдоль стены, второй сидит за столом, уткнувшись в планшет. На миг снова накрывает ощущение, что все это – какой-то дурацкий затяжной сон… Оглядываюсь: знакомая «караулка», в которой проработал полгода. Все без изменений, даже тумбочка с чайником, укрытая от глаз посетителей. И дымится в кружке свежезаваренный мертвецом чай…
– Подсоби!
Увиденное мгновенно возвращает меня в реальность: Мини подволок к турникету тело охранника и замер, очевидно, пытаясь решить задачу, как протащить его через вертушку.
– Совсем дурачок? – поинтересовался я участливо.
– Сам же сказал, – Мини посмотрел на меня с недоумением.
– Я сказал – убери! Зачем ты сюда-то тащишь?
– Так а куда я их дену? В лифт, что ли?
Ох, балбес. Вздохнув, пошел помогать. Но прежде, разумеется, разблокировал турникет и разъединил шарнир доводчика на двери, чтобы не захлопнулась.
Совместными усилиями вытащили трупы на пожарную лестницу, я принес швабру из караулки, кое-как затер кровь. Заметил, что измазал левую ладонь, нашел в столе какую-то книгу, вырвал несколько листов, обтер.
– Ребята съезжают с «Кольца», через пару минут будут в цоколе, – доложил Тим.
– Сколько там охраны?
– Четверо на въезде и двое у лифтов.
– Многовато.
– Без разницы. У нас все официально. Фирма «Вассер»: круглосуточная поставка бутилированной питьевой воды.
– Возвращайся в караулку, – повернулся я к Мини. – Если кто выйдет из офиса, мочи без разговоров. Понял?
– Есть!
Дурак. Есть у него. Лучше бы не было. А покурить бы не мешало… Я оглядел потолок: перфорированные панели, прямоугольные светильники, расположенные в шахматном порядке – ага, вот он, датчик. Не добраться, высота метра четыре. Ну и ладно.
– 13-й этаж! – прохрипела одна из раций.
– На связи 13-й, – отозвался я.
– К вам доставка воды.
– Фамилии?
– Так, сейчас… Симаков, Данилюк, Сазонова и Шаповалов. Что-то много.
– Кулер сломался, по гарантии менять будут.
– Понял. Запускаю.
– Есть. Принимаем.
– Добро!
Я повесил рацию на пояс и стал ждать: на столе в холле находился пульт с селектором, на него должен прийти запрос от лифта. Но пауза почему-то затягивалась…
– Что там, Тим?
– Все в порядке, грузятся, – успокоил оператор.
Наконец квадратик кнопки замигал зеленым, одновременно раздался мелодичный сигнал, как от дверного звонка. Я вдавил клавишу. Ну что, пока вроде все по плану…
– Шо там бибикает? – из двери выглянула голова Мини.
– Куда с поста?! – шикнул я на него.
Тихий шелест сигнализировал, что лифт прибыл. Я замер напротив дверей, заложив руки с пистолетом за спину. Створки распахнулись. Полина и молодой пацан, его имени не запомнил. Оба с тревожным любопытством оглядели помещение. Заметил, как Полинин взгляд споткнулся о кровяные кляксы на стене. Да, милая, вот так мы тут развлекались, пока вас ждали.
– Помоги, – парень кивнул в сторону лифта.
В кабине стояли две тележки. В каждой по три двадцатилитровых бутыли, щедро замотанных полиэтиленом. Выкатили, оттащили ко входу.
– Принимай, – позвал я Мини.
Мы вернулись к лифту. Полина стояла молча, покусывая нижнюю губу, видно, нервничала. Селектор снова просигнализировал запрос. Половина первого, идем с опережением графика.
Двери разъехались: двое пацанов вытолкали еще две тележки с водой. Их имен я тоже не запомнил, зря, наверное. Полина сняла с первой тележки небольшой рюкзак, протянула мне. Парашют. Запасной вариант предусматривал, что мы будем уходить через крышу. Хотелось бы надеяться, что запасной вариант не понадобится. Я в армии на Д-10 прыгал (да и то всего четыре раза), а у этих «крыло» – хрен его знает, управлюсь ли. Про Мини вообще молчу. Зато понятно стало, как в ту знаменательную ночь Полина от нас выбралась. Ладно, посмотрим, как оно пойдет. Надел рюкзак, закрепил лямки, поелозил, устраивая парашют поудобнее, оглядел ребят, уже доставших стволы:
– Готовы?
– Начали, – полувопросительно сказал один из парней.
– Так, пацаны! – раздался в наушниках голос Кота.
– И девчонки, – встряла Полина.
– И девчонки, – согласился Кот. – Внутри камер нет, операторы ничем не помогут. Поэтому я их канал отключаю. Связь теперь только между собой. Петр ведущий – он знает расположение. Задача один: найти вход на 14-й этаж. Если там остался этот их директор – выбивайте информацию у него. Или у любого, кого встретите. Если нет – ищите сами. Задача два: комп со стола руководителя забрать обязательно. Задача три: когда подниметесь в серверную, расставьте заряды с целью максимального урона. Пульт от детонаторов у меня. Сделали, доложили, спустились. Я жду на стоянке прямо напротив лифта. Сели и спокойно уехали. Ясно?
– Ясно! – отозвались мы вразнобой.
– Вот теперь начали! – скомандовал Кот.
И мы начали. Я впрягся в первую тележку, покатил вперед и только сейчас заметил, что две предыдущие тележки так и остались на дороге. Ну и где Мини? Заснул? Жестом остановив остальных, толкнул турникет…
У двери в офис стоял господин исполнительный директор Компании. В своем привычном наряде: чуть мешковатом, сильно смахивающим на кимоно спортивном костюме, на груди на кожаном шнурке висит знакомое украшение: большой белый клык с иероглифом. Вадим смотрел на меня спокойно, с легкой вежливой улыбкой. А я впал в ступор. Потому что в его чуть вытянутой руке тряпичной куклой висел Мини – Вадим держал пацана за шею, лицом ко мне, и я четко видел, что его ненормально-длинные пальцы сходятся на гортани.
Лицо Мини налилось багровой кровью, глаза были закрыты, но веки чуть подрагивали – жив! На фоне тщедушного моего напарника Вадим выглядел гигантом. Да он и был гигантом, просто я подзабыл его реальные размеры.
– Петр, что у тебя? – прощелкал наушник.
Мы стояли и смотрели друг на друга. И я не мог ответить. Потому что… Блин, некоторые вещи в двух словах не объяснишь – вот почему! За спиной скрипнули подшипники турникета, и кто-то, оказавшийся рядом, судорожно, со свистом, вдохнул.
– Что это! – голос Полины эхом продублировался в наушнике.
– Степан, сюда! – крикнул кто-то из ребят.
Тут меня отпустило. Я обнаружил, что вся наша группа, выставив стволы, стоит рядом. Спохватился, тоже достал пистолет и навел его на директора.
– Отпусти его! – визгливо крикнула Полина.
Вадим как-то странно мотнул головой – волнообразно, туда-сюда, как попугай перед зеркалом, – а потом поднял Мини повыше и резко повернул кисть руки. Раздался сочный хруст, дрожь пробежала по телу напарника сверху вниз до самых ног. А потом – мгновенное смазанное движение – я вдруг обнаружил, что клык с выцарапанным на нем иероглифом болтается прямо перед моими глазами…
