Глава 3 Новичок
Дети от пяти лет и юноши в возрасте до восемнадцати, в остолбенении смотрели на меня и настоятеля монастыря, когда он завёл меня в общую столовую, где подопечные сидели за рядами столов и попросив минуту тишины, представил меня.
- Ваш новый товарищ, Максимильян. Надеюсь вы подружитесь.
Затем незаметно подмигнул мне и улыбнувшись в бороду, быстренько слинял. Он сам был в недоумении, когда граф привёз босого меня, одетого в одну холщовую робу, и также представил, как ищущего слово Божье. Настоятель был категорически против, говоря, что я слишком стар для этого, на что паладин показал ему письмо от главы Ордена и сказал слово «надо», так что тому пришлось смириться и подчиниться. Так что представив меня своим маленьким воспитанникам, он получил свой заряд бодрости, видя их остолбенение.
Под всеобщими взглядами, в которых было больше любопытства и недоумения, чем недовольства, я подошёл к раздаточному столу, получил кусок хлеба, чашу чечевичной каши и стакан молока, затем сел на ближайшее свободное место, рядом с пятилетками. С другого стола, где сидели взрослые подростки, раздалось фырканье, которое сразу же прервалось спокойной речью повара, стоявшего на раздаче.
- Гнем, Вирт – вы дежурные сегодня на кухне.
- Да наставник, - эти же голоса, только сильно разочарованные, раздались с того же места, откуда недавно эти смешки раздались.
«На этой еде я долго не проживу, - вздохнул я, осматривая свой нехитрый обед, - и что меня заставило поддаться на уговоры?».
По приезду в столицу граф развил бурную активность, пока я находился в раздумьях, и не успел даже током встретиться и поговорить с герцогом, а также принять пару купцов, которые толпой ждали меня у моего дома, едва прослышав, что я вернулся в столицу, как уже через три дня, он появился на пороге моего дома и заставив снять с себя всё, переодеться в принесённую им робу. Затем увёз меня за город, причём последний день пути я проделал с мешком на голове, болтаясь в седле словно селёдка в бочке, поскольку он сказал, что монастыри, где воспитывают будущих паладинов не то место, о котором нужно знать посторонним. Поскольку мне было скучно ехать ничего не видя и не понимая, я спрашивал его о жизни в монастыре, а также тому, что мне конкретно там нужно делать. В ответ он охотно рассказывал мне о быте, но ни слова не сказал о том, что мне там предстоит, лишь туманно намекнув, что брат Антоний отдал чёткие руководства Наместнику, так что мне нужно просто смириться.
- Максимильян, пошли, - отвлекая меня от мыслей о странностях своей судьбы, ко мне обратился маленький мальчик, сидящий рядом, - иначе наставники будут недовольны.
Стараясь не улыбаться, поскольку остаться серьёзным, когда с тобой на равных пытается разговаривать кроха, не достающая тебе даже до пояса, я поднялся и зашагал за всеми. Вышли мы на атриум монастыря и я смог наконец разглядеть его, хотя бы изнутри, поскольку мешок с меня сняли, только когда мы въехали внутрь. Серые, потемневшие камни, обвитые зелёным плющом, венчали стены, окружавшие донжон монастыря, который был раньше замком. Это было заметно по форме строений, а также по укреплениям и башням, которые заметил быстро осмотревшись по сторонам. Из атриума были видны также три этажа и коридоры, по которым проходили редкие священники, похоже комнаты здесь были приличные, поскольку помещений было достаточно много.
- Братья, сегодня у нас новый ученик, поэтому как обычно, мы выявим его силу, чтобы понять, в какой группе он будет заниматься, - неожиданно на площадке появился седоусый монах и показывая на меня рукой, показал подойти, мне пришлось подчиниться.
Совершенно не обращая внимания на то, что я был на двадцать лет старше самого маленького, он предложил мне выбрать оружие и вызвал на бой со мной самого мелкого. Ситуация стала меня раздражать, ведь я явно сказал графу, что обучаться воинскому искусству не буду, а тут такая подстава. Только сделав с десяток глубоких вдохов и выдохов, я успокоился и вспомнил пословицу, которая сейчас была актуальна как никогда, про «чужой монастырь и свои правила». Это позволило мне взять со стенда простую палку, с мой рост и встать напротив ребёнка, который взял себе деревянный меч.
- Начали!
Едва заметное движение лёгкой палкой, которая была в три раза легче моего копья и ребёнок стискивая кулаки чтобы не разрыдаться, ушёл за выбитой из рук деревяшкой.
- Следующий! – приказал наставник, вызывая ребёнка постарше.
Я не двинулся с места, не шевельнулся, лишь кистью проделал тоже самое и с ним.
- Следующий!
Когда очередь дошла до последних ребят, которые всерьёз восприняли меня и взяли в руки такие же длинные палки, но результат был всё тот же, не двигаясь и не шевелясь, я одной кистью доставал до их рук и бил по кисти, заставляя ронять оружие.
- Моя очередь, - наставник подошёл к стойке и взял двуручный меч, прикидывая размеры моей палки, затем подошёл и встал напротив меня.
Я видел, куда он может ударить и легко наклонял палку, прикрывая те места, на которые указывали движения его мышц, хотя сам он при этом не шевелился. Его взгляд был направлен за меня, так что приходилось ориентироваться именно на эти мускульные сокращения, которые были хорошо видны под робой. Если бы он был в доспехах пришлось бы драться всерьёз, но сейчас я мог угадывать его движение, ещё когда они были в стадии подготовки.
- Принимаю поражение, - внезапно сказал он, и поклонившись мне, пошёл возвращать меч на стойку.
Я не был удивлён, в отличии от всех остальных, которые видимо ждали жаркой и яростной стычки между нами. Поняли произошедшее только я и мой противник: я оценил то, что когда-то он был отличным мечником, к тому же ясно понимающим силу противника, а он то, что я находясь на пике своей формы, не по силам ему.
- С сегодняшнего дня брат Максимильян освобождается от физических занятий, и волен распоряжаться этим временем по собственному усмотрению, - во всеуслышание заявил он, вернувшись назад. В ответ была тишина, поскольку его подопечные всё ещё не понимали, что сейчас произошло.
- «Хитрец, - до меня только что дошло, зачем он это сделал, - если бы меня просто освободили от физической подготовки, дети бы не поняли такой шаг своих наставников, проповедавших об их равенстве, а сейчас когда им продемонстрировали насколько я силён, вопросов об этом не могло быть в принципе».
- Вы свободны брат, - наставник обратился ко мне, и пошёл разбивать группы детей по способностям, которые видимо были определены ранее, так же как и мои.
Поскольку идти было некуда, ведь мне ещё не показали келью, то я остался, смотря за занятиями. Вначале они много бегали и выполняли физические упражнения, затем им показали удар, который большинство начали отрабатывать. Я конечно был небольшим знатоком-мечником, но удар многие, особенно дети наносили неверно. Посмотрев на это безобразие пять минут я не вытерпел и поднявшись, подошёл к ближайшему.
- Ты неправильно держишь руки, и переносишь корпус, - я взял меч из его рук и показал ошеломлённому мальчишке как нужно правильно бить. Затем посмотрел как он повторил, поправил ему стойку и пошёл к следующему, который словно по воде молотил бревном.
Начав с детей, я вскоре обошёл тех, кто вообще делал удар в корне не верно и остановился возле старшей группы, никто мне и слова не сказал, о том, что я помогаю, а их наставник ни разу не глянул на меня за всё это время.
- Не старайся, - мне не нравилось, с какой яростью он наносил удар, было такое чувство, что перед ним враг, которого он хотел убить.
Он остановился и удивлённо на меня посмотрел.
- Почему? Разве это плохо?
- Ты не спокоен, гнев захватил тебя, - я покачал головой, - чем больше ты стараешься, тем сильнее у тебя не получается из-за того, что ты злишься. Просто сядь, успокойся и начни сначала.
- Но…, - он беспомощно посмотрел на наставника, который сейчас смотрел на нас, стоя неподалёку. Тот пожал плечами, давая ему выбор.
Парень сначала сделал несколько движений, делая по своему, но едва я отошёл от него, как он со злостью опустился на землю и сидел неподвижно несколько минут, затем встал, взял снова деревянный меч в руки, и в этот раз у него получалось значительно лучше.
- Брат! Брат Максимильян! – ко мне подошёл маленький мальчик, - я хочу также как и ты, бить копьём. Покажешь мне свой приём, а то Гарри постоянно надо мной издевается, выбивая меч!
Я тяжело вздохнул, оказавшись втянут в местные мальчишечьи разборки, ведь я в монастырь приехал не за этим! Хотел сначала отшить его, но решив, что раз начал помогать, то бросать дело на пол пути явно не стоило.
- Хорошо, только можно и мечом это делать, необязательно на копьё переучиваться.
- Хочу! Покажи мне! – маленький парень требовательно схватил меня за руку.
В конце занятий, когда он, раздувшись от важности, вызвал своего недруга на поединок и выбил из его руки оружие, я понял, что попал. Десятки заблестевших детских глаз, направленных на меня показали мне, что ближайшее время я буду очень занят. На моё счастье занятия закончились и нас развели по кабинетам, где детям преподавали разные предметы, меня же отвели к ещё одному пожилому паладину, который вручил мне книгу и сказал прочитать её всю. Открыв её я увидел, что это книга Единого, та по которой многие священники ведут свои проповеди, в ней содержались заповеди и деяния Единого.
***
Месяц спустя
- Что думаешь о новеньком, брат Гнат? – наставник монастыря собрал у себя в кабинете трёх паладинов-наставников.
Седоусый, пригладил свою пышную растительность, задумался, ответил он не спеша и очень обстоятельно, тщательно выговаривая каждое слово.
- Вы знаете, я был против подобных экспериментов. Нельзя зрелого воина переучить или заставить переосмыслить свою жизнь, только детей можно повести с самого начала по пути Бога.
- Но? – наставник хитро прищурился.
- Но если человек всю жизнь живёт с правильными мыслями и делами, он не потерян для Бога и Ордена, - словно сам себе не веря, ответил тот.
- Брат Ивор?
- Не смотря на то, что с этим еретиком мне пришлось больше всех общаться, - слова наставника слова Божьего, вызвали усмешки у всех присутствующих, - и доводил меня он до белого каления так, как никто за всю мою долгую жизнь, но и я вынужден признать, что его или нужно сейчас же сжечь на костре, чтобы не дурил нашим чадам голову своей ересью, либо допустить до тренировок. Таких людей я не встречал на своём пути, вынужден признать.
- Брат Дар?
- Я тоже за то, чтобы его сжечь, - усмехнулся наставник отвечающий за образование детей, - если он пробудет в нашем монастыре хотя бы год, то боюсь наши воспитанники с криками «Бога нет» повесят нас на воротах монастыря и разбегутся кто куда.
Все тут же сделали знак Единого, отгоняя дурные мысли.
- Но? – наставник откровенно смеялся, прошедший месяц внёс в их тихую и размеренную жизнь столько сумбура и неожиданных поступков, что хотелось избавиться от возмутителя спокойствия как можно быстрее. Дети враз и сразу как-то потянулись к новенькому, а обладая недюжинными способностям не только в фехтовании, но и ораторском искусстве, он быстро заставил всех наставников бледнеть, краснеть и отвечать на неудобные вопросы, который новый брат задавал во множестве. Одно его утверждение, что их мир круглый и вращается вокруг какой-то звезды повергало в шок многих, а его доводы, которые легко проверялись на практике, вынуждали наставников гореть тихой ненавистью, поскольку переспорить его или привести свои контраргументы, которые могли быть также проверенными здесь и сейчас, они не могли.
- Лучше допустить его до тренировок и как можно быстрее избавиться сейчас, пока то, что я описал, с нами не случилось, - зло ответил брат Дар и сел на место, при этом тихо пробурчав, - но лучше всё же сжечь.
- Таким образом все здесь согласны, что брата Максимильяна можно допустить к тренировкам и силе Божьей, а также уведомить об этом главу Ордена, - наставник монастыря подвёл итог совещания.
- Попросите всё же у брата Антония разрешение сжечь еретика, - попросил брат Ивор, - мне неизвестны причины благоволения Ордена к подобным людям, но они опасны для нас и неграмотной бедноты, своим духом. Воспользовавшись засухой или голодом, он поднимет любые массы на восстание, я встречался с похожими людьми, которые могли задурить голову любому.
- Хорошо, упомяну об этом в своём письме, а пока давайте решим, кто посветит его в путь паладина?
Все наставники тут же стали отводить взгляды и он понял, что этим «кем-то» придётся быть ему.
- Что же, так тому и быть, пришлите ко мне брата Максимильяна сразу после вечерни.
Паладины тут же засобирались на выход, пока глава монастыря не передумал, никому из них не хотелось быть наставником у такого подопечного, у них и своих дел хватало.
Вечером меня вызвали к настоятелю. Если честно, то от безделья я не знал, чем себя занять, вот и сцеплялся с паладинами-учителями по поводу и без. Смешно было наблюдать, как они бесятся, не понимая сути некоторых явлений, при том, что я показывал на очевидных примерах, что они не правы в своих суждениях. Этот месяц в монастыре мне совершенно ничего не дал, поскольку я выполнял тупую и рутинную работу, которую мне давали, ни на шаг не приближаясь к разгадке таинств Ордена паладинов.
- Максимильян, - дверь в большой кабинет закрылась и мы остались одни. В комнате было очень много книг, так много, что какой-нибудь ребёнок мог здесь запросто потеряться. Горевшие свечи не давали много света, зато жутко коптили, оставляя мало свежего воздуха.
- Настоятель, - чуть склонил голову я, в уважение к его сединам.
- Мы решили допустить тебя к тренировкам, так что следуй за мной, следующий месяц ты проведёшь в одиночной келье.
- Каким тренировкам, настоятель? – осторожно спросил я, не совсем понимая его слова.
- Тем, за которыми ты сюда и прибыл, - желчно отозвался он, - не за тем же, чтобы изводить учителей.
- О, круто! – я не ожидал такого, поэтому вскочил на ноги, приготовившись следовать на паладином.
- Не торопись, тебе нужно сначала узнать несколько правил поведения в келье, - он не шелохнулся, с усмешкой посмотрев на меня, так что пришлось сесть следом.
- Хочу, чтобы ты сразу понял, что выйти оттуда тебе не удастся, это не комната в прямом смысле, а каменный мешок, куда тебе будут два раза в день спускать еду. В ней тебя ждёт абсолютное одиночество и тишина, так что ты уверен, что готов к такому испытанию?
- А чём тогда суть тренировки заключаются? – не понял я.
- Ты поймёшь, пробыв там достаточно долго, - уклончиво ответил он.
- То есть мне по сути всего лишь надо пробыть там некоторое время? – я всё никак не мог понять, что от меня требуется.
- Верно, - кивнул настоятель.
- Хорошо, тогда давайте начнём быстрее, у меня не столько много времени, чтобы впустую его тратить, - прошедший месяц в монастыре я считал бесцельно потраченным, так как выполняя ту же работу что и все, ведя тот же образ жизни, я кроме внутреннего раздражения ничего более не испытывал.
- Максимильян, - настоятель тяжело на меня посмотрел, - я не знаю причин, по которым ты оказался у нас, но имей терпение, никто до тебя не получал доступа к сокровенному так быстро, умей это ценить!
- Мастер, - после его слов я частично взял себя в руки, - моя жена и ребёнок в большой опасности, и единственный способ чтобы их спасти, находится в руках Ордена, так что как вы думаете, насколько я готов ждать танцев вокруг да около?
Он задержал на мне взгляд и понял, что я не вру и не шучу.
- Следуй за мной, - он поднялся и пошёл к задней двери своей комнаты, не той, через которую я к нему вошёл.
Мы вышли в глухой коридор и пошли по нему, было видно, что им не часто пользовались: пыль, паутина и общее запустение говорили об этом лучше всего. Вскоре коридор перешёл в винтовые ступеньки, спускающиеся вниз, и вынув факел из одного из держателей, настоятель стал аккуратно спускаться, подсвечивая нам дорогу. На моё удивление, путь вниз занял значительное время, так что я даже сбился со счёту, пытаясь сосчитать количество ступеней, которые мы прошли. Пытаясь вспомнить на какой тысяче я сбился, я едва не уткнулся носом в спину паладина, который резко остановился, затем проделал какие-то манипуляции, и нагнувшись, сдвинул люк у себя под ногами.
- Спускайся, - он повернулся ко мне, посветив факелом дырку в полу, и крюк, к которому был привязан канат.
- Эм, - мне стало страшновато, едва я представил, что проведу в этом застенке месяц.
- Боишься? – он удовлетворённо кивнул головой, - наших воспитанников годами готовят к этому испытанию, уверен, что осилишь его?
Я покачал головой, но тем не менее молча подошёл, и ухватив руками канал с узлами, стал быстро спускаться вниз, в кромешную темноту. Судя по длине верёвки, высота от пола комнаты до люка была метров пять, так что без вариантов мне отсюда было не выбраться, если бы я сам захотел этого. К тому же, едва я выпустил из рук канат, как настоятель тут же его поднял к себе, следом за этим с грохотом опустил люк, отрезав меня от единственного источника света – так я остался один. Через минуту я услышал его удаляющиеся шаги, а ещё через пять на меня навалилась тишина, да такая, что я сначала подумал, что полностью оглох, так непривычно это было чувствовать. Чтобы убедиться, что со слухом всё в порядке, я временами хлопал в ладоши, убеждая себя, что всё хорошо.
Глаза мои вскоре привыкли к кромешной темноте и я смог разглядеть очертания контуров комнаты, а также деревянную кровать, стоявшую в углу. Полазив на четвереньках, я ощупал её и всё остальное, убедившись, что ближайшее время мне кроме всего прочего придётся ходить в горшок, который тут же наличествовал, а затем, пока его не заберут, чувствовать запахи, которые из него будут исходить.
- Что же, - я едва узнал свой голос, который оглушающе громко прозвучал в полной тишине, - пожалуй пора придумать, как не сойти тут с ума. Я для начала решил спланировать весь день, чтобы не тупо лежать на кровати, а быть всё время чем-то занятым. Поскольку узнать его мне было негде, то я решил ориентироваться на то, когда мне будут приносить еду, разделив день на три части. Утром до приёма пищи я решил заниматься физическими упражнениями, после чего поесть и немного отдохнуть, затем повспоминать всё то, что я знал, после чего снова тренировка и приём пищи. Конечно всё это было очень условно, так как точных временных промежутков не было, но я попадал в похожую ситуацию однажды, когда казалось, что из пещеры я не смогу выбраться, но стоило поверить в себя, свои силы и заняться делом, как я вскоре нашёл кобольдов и выход на поверхность - это был хороший жизненный урок и нужно было его просто повторить.
***
Утром я самостоятельно проснулся и заставил себя встать, выбить соломенный матрас, чтобы он был без комков и выполнить зарядку. Затем я металлической крышкой ночного горшка выскреб на стене рядом с кроватью две палочки проведённых здесь дней, по своему пребыванию в пещере я помнил, как важно знать, сколько я нахожусь на месте – это позволяло в том числе и ориентироваться по времени. Затем на четвереньках облазил и изучил досконально размеры своей кельи, а также постарался запомнить сколько шагов до каждого из предметов в ней, потом встал на ноги и стал повторять тоже самое, передвигаясь на ощупь. Я хотел запомнить всё, чтобы спокойно передвигаться, не обращая внимание на кромешную темень, рассчитывая только на свою память.
Набив синяки и шишки я остановился только тогда, когда сверху раздался шум шагов, затем лязг люка и вниз мне спустили корзинку на тонкой бечёвке. Я бросился к ней, так как живот давно отчаянно сообщал о том, что его пора кормить, вот только внутри, при бликах факела, который светил сверху, я увидел только графин воды, хлеб, головку сыра и пару яблок – слишком мало для моей привычной трапезы. Поскольку выбора не было, я опустошил корзину, которая не спешила подниматься вверх.
«Горшок! – догадался я, аккуратно положив еду на кровать и достав горшок, поставил его в корзину». Её подняли и вскоре вернули горшок обратно.
Я заметил, что бечёвка, на которой проделывали все манипуляции такая тонкая, что не выдержит вес человека, а это значило, что моё пребывание здесь затянется настолько, насколько это нужно будет паладинам, если решат сгноить меня здесь навсегда, то я ничего не смогу с этим поделать.
«Яблоки нужно растянуть надолго, - решил я, разрывая их руками на четыре части, чтобы хватило надолго, еда в виде хлеба, сыра и воды нисколько меня не порадовала, поскольку организм требовал мясо и разнообразие».
К счастью, когда принесли еду второй раз, в миске присутствовала чечевичная каша с куском мяса и даже несколько луковиц, которые я обычно не воспринимал за еду, в этот же раз съел подчистую.
Не оставляя себе времени на ничего неделание, я забивал время всем, чем только можно было, собираясь повторять это на протяжении всего месяца. Упражнения и тренировки стали чаще и продолжительнее, хотя еды стало гораздо меньше, чем я привык питаться в обычной жизни, но я прекрасно понимал, что если себя не буду занимать, то очень быстро превращусь в овощ, которому ничего не нужно, лишь бы спускали еду. Так что зная себя, я насиловал организм, делая между занятиями перерывы на размышления и планирование своего будущего похода. Я представлял маршруты, по которым поеду, а также возможные препятствия на своём пути, которые нужно будет преодолеть, подыскивая лучшие решения, чтобы двигаться дальше.
Первый день пролетел словно одно мгновение, я даже не заметил, как от усталости во время очередных размышлений свалился в сон, заснув сидя на кровати.
***
Неделя спустя
Апатия накатила на меня с такой силой, что я превозмогая себя, поднялся на ноги, чтобы начать зарядку с отжиманий. Мои первоначальные желания и распорядок существенно трансформировались за эти дни и я с огромным трудом заставлял себя вставать и делать то, что планировал. Вчера даже пропустил одну тренировку, поскольку нежелание что-либо делать превозмогло все мои договорённости с самим собой. Голова была последние дни словно пустая, мне начали слышаться какие-то голоса и я вздрагивал, застывая на месте.
По келье я теперь передвигался уверенно, даже не видя предметов, я заучил расположение всего и расстояние до них, так что отсчитывая в голове шаги, мог уверенно дойти куда нужно. Тренировки также перестали быть особой проблемой, так как я ощущал границы своих передвижений и не стукался как раньше, обо всё подряд. Вот только я не представлял себе, какой большой проблемой станет апатия и не желание двигаться, помноженное на странные голоса в голове, которые в абсолютной тишине подземной камеры слышались лучше монастырского колокола. Пока я не понимал, о чём они говорили, поскольку язык был мне не знаком, но списывая эти глюки на одиночество, я старался не обращать на них внимание, занимаясь своими делами.
- Так Макс, - я преодолевая себя, заставил подняться с кровати и представить, что в руках копьё, - нужно тренироваться.
«Зачем? Какой смысл? – шептал мне внутренний голос, - месяц в келье и ты выйдешь отсюда, зачем тратить силы и время на ненужные телодвижения?».
Я с трудом отмахивался от него, и начинал разминочный комплекс упреждений, вскоре должны были принести еду, и мне следовало поторопиться, из-за собственной лени я не успевал закончить всё, что хотел.
Две недели спустя
«Я прекрасно понимаю это, господин Эр’дел, у моего помощника даже есть мысли как привязать активацию вируса не только на синаптические реакции мозга носителя, но и на слова-ключи. Древнеспиктский алфавит прекрасно подойдет для этих целей, их руны никем толком не изучены, а мы знаем их точный перевод, его и можно использовать для активации вируса».
Я не понимал сплю ли или это происходит наяву, но голоса двух разговаривающих существ, стали посещать меня чаще, я даже начал разбирать то, что они говорили! Пока правда частично и отрывочно, но с каждым днём всё отчётливее и отчётливее. Как только я понял, что эти голоса не мои собственные глюки, то каждый день и раз, когда лень или апатия пытались завлечь меня в свои сети, я специально вставал и делал незапланированные упражнения, словно показывая сам себе, что последует наказание за подобные желания.
Перечёркнутые палочки на стене показывали мне, что прошло две недели, а результатов особых я за собой не замечал. Я сколько не пытался вызвать у себя золотистое свечение, как у паладинов или же представлял, что могу овладеть магией, ничего не получалось. Фаерболов на ладони не зажигалось, золотого кокона не появлялось и я старательно гнал от себя мысли о том, что впустую трачу здесь время.
Месяц спустя. Комната настоятеля монастыря.
- Брат Гнат? – настоятель внимательно посмотрел на паладина, который задумчиво склонился над кружкой с вином, - твоё мнение?
- Нужно продолжать, наше зелье не даёт никакого эффекта, - наконец ответил он, - не понимаю, мы все прекрасно знаем, что не все могут стать паладинами, но те, кто не прошёл испытание, всё равно показывали хоть что-то!!! Изменение навыков, новые языки, каждый раз было что-то новое!!
- Может он что-то может, но не показывает? – осторожно поинтересовался брат Ивор, - если он заметил, что стал магом, то специально не показывает нам свои умения, зная, чем это грозит.
- Нет! – отрезал седоусый паладин, - я лично спускаю ему еду и в его энергетике нет изменений, нет всполохов, характерных для ведьм и магов.
- Выше озвученные тобой сущности, брат Гнат, могут легко это прятать, - с усмешкой заметил Ивор, - и ты это прекрасно знаешь.
- Но не тогда, когда они этот дар только получили, не нужно обвинять брата в невежестве, - настоятель мягко укорил паладина, - если бы Максимильян получил любой дар под воздействием нашего зелья, он не смог бы контролироваться себя, так как не знал, как правильно с этими возмущениями бороться.
- Поддерживаю, - откликнулся со своего места третий паладин, - давайте продержим его ещё месяц, если уже и тогда не будет результата, то хотя бы скажем главе Ордена, что попытались сделать всё, что в наших силах.
- Братья? – настоятель посмотрел на двух основных спорщиков, те нехотя, но кивнули.
- Хорошо, тогда ещё месяц!
***
Я не сразу понял, когда вместо обычной корзины с бечёвкой, ко мне упал канат, и сверху раздался голос, который оглушил меня.
- Взбирайся, только осторожно!
Я окинул взглядом свою келью, ставшей мне домом последние два месяца, и забрал из под матраса брусок метала размером с мизинец, надеясь, что никто не заметит пропажу крышки от ночного горшка. Обтерев его рукавом грязной одежды, я тем не менее положил его за щёку, не нужно было, чтобы его видели паладины.
Тренировки дали о себе знать, как и изрядно похудевшее тело, так что наверх я взлетел, быстро перехватывая узлы каната руками, и лишь слегка помогая себе ногами.
Свет факела так резанул по глазам, что я вскрикнул от боли и зажмурился.
- Погоди, надень мешок, а то ослепнешь, - знакомый голос настоятеля был для меня слишком громким, но боль в глазах была сильнее, так что я дал одеть себе на голову мешок из очень плотной материи, которая не пропускала ничего и я смог снова открыть глаза.
- Я поведу тебя за руку, и буду говорить о ступеньках, - предупредил меня паладин и следом я услышал лязг крышки люка, которая недавно отрезала меня от всех звуков внешнего мира.
- Мы не пойдём сразу наверх - это будет слишком тяжело для тебя, - по пути он стал меня инструктировать, - у нас есть специальная келья, где воспитанники приходят в себя, так что поживёшь там столько, сколько тебе нужно привыкнуть к звукам и свету.
Я попытался ему ответить, но отвыкшие от речи голосовые связки, отказывались мне подчиняться, я лишь прохрипел в ответ нечто невнятное.
- Разговаривать тебе тоже надо, хотя бы самому с собой, - хмыкнул он, - ещё никто так долго не находился под землёй, так что можешь гордиться, я впервые вижу кто бы так отлично выглядел после долго пребывания, обычно мы достаём оттуда полутрупов.
- А с ума часто сходят? – прохрипел я, вспомнив свои галлюцинации.
- Бывает и такое, - не стал скрывать он, - но обычно всё проходит хорошо, мы долго готовим воспитанников к этому испытанию, так что лишь слабые духом проваливают его. Зачем нам такие в Ордене?
- Хорошо ещё, что вытащили меня, - я с радостью пытался общаться, мне часто не хватало человеческой речи в одиночной келье, так что сейчас я был рад даже обществу паладина, - почему так долго? Я насчитал два месяца, как провёл там.
- В тебе что-то изменилось? – вопросом на вопрос ответил он.
- Я не заметил наставник, - быстро ответил я.
- Значит наша тренировка не дала результата, - его голос изменился, - к моему сожалению Максимильян, мы сделали что могли.
- Я не виню вас, видимо дело во мне, - продолжал врать я, ощущая за щекой брусок, который изменил всё моё мировоззрение, - но зато испытание помогло мне стать сильнее и понять, что я могу сам многое преодолеть, только за это я безмерно благодарен вам.
- Не стоит Максимильян, - голос паладина был грустен, - обычно после испытания мы получаем либо паладинов, либо тех, кто не прошёл, ты впервые за всё время, что я возглавляю монастырь, не получил ничего.
- Как часто в своей жизни, я слышал эти слова наставник, - я попытался рассмеяться, но голосовые связки снова меня подвели, и раздавшиеся звуки были похожи на карканье ворона.
Спустя какое-то время, мы дошли до нужного места, поскольку ступеньки закончились и скрипнула дверь, меня за руку подвели к лавке.
- Здесь есть всё нужное тебе: вода, мыло, бритва, чистая одежда и постель, - мою руку отпустили, как только я уселся на лавку, - мешок снимай аккуратно, окно хоть и находится вверху комнаты, но солнце скоро будет светить ярко, поскольку сейчас раннее утро. Я зайду за тобой вечером, весточку графу Стольскому мы послали с ближайшим курьером, меня предупреждали, чтобы он встретил тебя сразу после испытания.
- Спасибо наставник, - я искренне поблагодарил его, с силой сдерживая себя, чтобы не показать, что с дрожью в руках жду, когда он наконец свалит. Мне нужно было увидеть плоды своего творения, то ради чего я пошёл на такие жертвы и едва не сошёл с ума в этой келье, то, что упустили в моём перерождении паладины.
Дождавшись, когда настоятель уйдёт, я стал приучать свои глаза к свету, раз за разом на более длительное время поднимая мешок, мне так не терпелось увидеть металл, что я постукивал рукой в нетерпении по лавке, когда всё ещё не мог смотреть без мешка. Едва лучи света не стали для меня словно кинжалами, пронзающими глаза, как я тут же вытащил брусок изо рта и посмотрел на него.
«Да...дела, - я сидел и восторженно смотрел на маленький золотой брусок, который был когда-то простой железной крышкой горшка для испражнений».
Мысли роились в голове, вспоминая разговор двух странных существ, который я наконец расслышал от начала до конца и считал сначала за свою особенную галлюцинацию, но в итоге он подтолкнул меня к проверке того, о чём они говорили – использовал на крышке горшка фразу активатор из их разговора. Только после того, как я почувствовал, как в руках сминается словно пластилин металл, подчиняясь моим пальцем и мыслям, то понял, что это были точно не глюки, они и правда в итоге смогли модифицировать вирус, основанный на фемтороботах и внедрили его в людей.
Я не понимал кто эти существа, откуда и из какого времени они мне почудились, но одно было точно – если я смог превратить железо в золото, пусть и с соотношением в весе один к трём, то всё это наверно когда-то происходило в реальности и нахождение в келье дало именно те результаты, к которым я стремился. Я пока не знал, чем это мне поможет в борьбе с магами, но ощущение удовлетворённости и того, что я получил то, за чем сюда пришёл, меня не оставляло. Со всем же остальным, как и с моим новым умением, я мог разобраться опытным путём.
«Может превратить брусок опять в железо? – подумал я, но остановился, как-то это было слишком кощунственно, превращать благородный металл обратно в простое железо».
Покрутив брусок в руках, я встал и подошёл к столу, на котором лежала бритва и хотя металл был пластичен и мялся на зуб, но я всё равно решил разрезать его, чтобы убедиться, что он полностью однороден. Острая стальная бритва быстро справилась с делом и я ещё раз убедился, что ощущения меня не подвели. Когда я представлял трансформацию железа в золото, я вспомнил таблицу Менделеева и все, что знал о золоте, чтобы получить его чистым. Я также помнил, как сильно нагрелся металл у меня в руках, когда я лепил из круглой крышки прямоугольный брусок, а также как он стал уменьшаться и по другому ощущаться, когда я с ним закончил. Понятное дело в келье было темно и я не видел результатов своей деятельности, только чувство, что у меня всё получилось, и нетерпение скорее увидеть творение своего желания и рук.
«Я говорю, я есть суть всего, - прошептал я фразу-активатор и приставив отрезанную часть к основному бруску, пожелал, чтобы они стали единым целым».
Нагрев, небольшое уменьшение массы и у меня в руках снова цельный кусок золота. Повертев его в руках, я решил спрятать его и привести себя в порядок, от меня наверняка сейчас воняло так, что мухи падали бы замертво, подлетая ближе. Так что быстро сняв одежду и замотав её в узел, я выкинул её в корзину, которая стояла рядом с дверью, затем вооружившись мылом и большим кувшином воды, стал мыться. Последним этапом преображения заросшего, лохматого и грязного существа в дворянина, стало бритьё и подрезание волос бритвой, чтобы они так явно не лезли в глаза. Позже я собирался посетить лучшего цирюльника, но…
«Пока и так сойдёт, - решил я, - глядя на получившийся результат в небольшом начищенном до блеска металлическом зеркале».
Одевшись в свою дворянскую одежду, а именно она ждала меня на стуле, я наконец смог прилечь на кровать, с удовольствием прислушиваясь к крикам малышни, раздававшимся совсем неподалёку, а также запахам еды, которые залетали ко мне в комнату. Не опостылевшая чечевичная каша, которую я с каждым разом насильно в себя запихивал, чтобы были силы жить и тренироваться дальше, а что-то такое, что будоражило моё обоняние: специи, говядина, овощи.
Я ошибся, рассчитывая отдохнуть здесь пару дней, поскольку вечером за мной зашёл граф и мы покинули монастырь, не успев даже попрощаться с настоятелем и остальными моими учителями. Под внимательным взглядом, которым он словно ощупывал меня с ног до головы, я надел очередной мешок на голову, когда сел на лошадь и мы тронулись в обратный путь.
Едва мы выехали за ворота монастыря, я расслышал, как они со скрипом за нами закрылись, он тут же набросился на меня с расспросами, что чувствую, что я ощутил в себе, после прохождения испытания. Пришлось врать и выкручиваться, поскольку то знание, которое ко мне пришло, я не был готов делить с кем-то, шутка ли, я мог превращать железо в золото, а возможно и вообще, что угодно смогу трансформировать по своему желанию. Этого я пока не знал, но собирался проверить, как только останусь один без посторонних наблюдателей.
- Ты не выглядишь недовольным, - не оставлял он свои попытки, видя, что я слишком в хорошем настроении и не огрызаюсь на его подначки, - что всё же с тобой произошло?
- Скажем так Вильям, - осторожно подбирая слова, ответил я, - я понял, что мне не нужна сила паладинов, чтобы победить магов. Моих знаний, сил и возможностей вполне хватает, чтобы противостоять им, нужно просто начать. И это я понял только благодаря испытанию, так что спасибо тебе и Ордену за это.
- Брат Антоний упоминал, - осторожно отметил он, - что ты должен Ордену и ему лично услугу. Что это?
- Если он не поведал тебе, то и я не стану, - из вредности ответил я, вспомнив про своё обещание достать главе и герцогу эликсиры долголетия.
- Вот же ты скотина! – изумился он, но настаивать не стал, понимая, что некоторые тайны его не касаются.
- Ладно, только потому, что ты мне помогаешь, - отсмеявшись, продолжил я, - маги делают из той каменной смолы, что я им отдаю в качестве дани, эликсиры долголетия, ну а дальше ты сам прекрасно понимаешь, почему вы все так резко начали мне помогать - я пообещал достать парочку.
- А-а-а! – догадливо протянул он, задумавшись.
- Макс, - он потолкал меня в бок рукой, - раз ты прихватишь для Ордена, может и мне перепадёт что?
- Вильям?! – изумился я, - тебе-то он зачем?!
- Мы все когда-то постареем, - философски заметил он, - а если у меня под рукой будет подобное зелье, я как-то спокойнее буду к ней относиться.
- Даже несмотря на то, что этот эликсир получен от «проклятых магов, имя которых запрещено произносить вслух»? – передразнил я общий указ по королевству.
- Максимильян, - простонал он, - не начинай, а то я при следующей встрече с твоей женой, начну вспоминать об одной весьма энергичной ведьме.
- Понял, молчу, - тут же рассмеялся я, от его попытки шантажа. Никки конечно не обрадуется его рассказу и меня не сильно оправдает то, что я был околдован сильной ведьмой.
«Никки, - я с тоской вспомнил озорное лицо жены, когда она обычно готовилась сделать мне какую-то мелкую ответную пакость, - надеюсь у тебя всё сейчас хорошо, дорогая».
- Не унывай Максимильян, - граф понял по моему молчанию, что задел за больное место, - я уверен, что у тебя всё получится. Я слышал пару разговоров главы с твоим господином, герцог абсолютно уверен, что ты и в ад можешь спуститься, заболтать там всех и вернуться назад, разбогатев по дороге.
- Да ладно, - я был удивлён подобной характеристикой от обычно весьма сдержанного главы Тайной канцелярии.
- Не слово в слово конечно, - я почувствовал тычок в плечо, - но очень близко к этому.
- Какие ваши дальнейшие планы, по отношению ко мне? – поинтересовался я у него, меняя тему разговора.
- Никаких Максимильян, - я прямо почувствовал, что он в этот момент пожал плечами, - мне было приказано доставить тебя домой и проследить, чтобы ты вскоре благополучно покинул город.
- То есть Орден больше преград мне чинить не будет и я могу спокойно сюда вернуться? – решил уточнить я.
- Я не знаю о договорённостях главы с твоим господином, но судя по всему пока ты не выполнишь обещанное, проблем с нами у тебя не будет.
- А как дальше, будет видно, да? – тихо усмехнулся я, но он меня услышал.
- Говорю же тебе, я не в курсе всех ваших договорённостей, я простой солдат, - он прикинулся валенком, поэтому я не поверил ему ни на грош. Я помнил, как он одним жестом открыл ворота на королевском балу, которые были закрыты для всех, так что его власть и влияние я понял ещё тогда.
Мои раздумья были прерваны через пару часов, когда мы выехали на королевский тракт и с меня сняли мешок, восстановив обзор. Я огляделся вокруг и потёр ладони под внимательным взглядом графа.
- Не против, если мы заедем в ближайшую таверну и поедим там? Два месяца на каше, воде и хлебе превратили меня в зверя, - пожаловался я ему, - хочу перепелов в подливке, пирогов с начинкой, свиную рульку с мясной заливке, чтобы можно было хлеб в неё макать и графин холодного сока или морса. Как смотришь Вильям на всё это?
Он едва слюнями не подавился, когда я стал перечислять всё с подробностями.
- Начинаю понимать, что возможно речь герцога про ад и твои возможности уговорить кого угодно были правдой, а не преувеличением, - заметил он, - кто же будет от такого отказываться, только я предпочитаю вино.
- Тогда я плачу, - решительно сказал я, и тронул бока лошади пятками, переводя её на рысь.
Вскоре требуемое показалось на горизонте и мы ускорились. Не знаю какое лицо было у хозяина заведения, когда мы отдав лошадей мальчишке, завалились в трактир и я сразу бросил подошедшей служанке три золотых монеты, со словами.
- Неси лучшее, что есть: еду, питьё, вино.
Она округлившимися глазами смотрела на богатство в своей руке и только шлепок по попе от графа, вывел её из ступора. Она ойкнула и бросилась на кухню. Хозяин появился очень быстро и самолично протерев стол и расстелив на ней практически белую скатерть, стал заверять, что для дорогих гостей сейчас повар приготовит всё самое лучше, что у них есть в запасах, а сейчас будут подавать то, что уже готово на кухне. Он не соврал, поскольку три служанки, сгибаясь под тяжестью блюд, стали таскать нам еду.
Я предусмотрительно ослабил пояс, напоминая себе не есть одного блюда много, а лучше пробуя всего по чуть-чуть, принялся за еду, разломив свежий, благоухающий хлеб и начав макать его в мясную подливку, заедая всё это текущим жиром мясом птицы и запивая кислым морсом. Граф не стал ждать особого приглашения и присоединился ко мне.
Осоловелость пришла тогда, когда служанки сбились с ног, таская нам всё новые и новые блюда и забирая те, что мы попробовали и не стали доедать, зато графины с вином рядом с графом стремительно опустошались, говоря о крепости его желудка и рассудка, поскольку его речь лишь немного стала путанной и развязанной, в остальном же он вёл себя как обычно.
Внезапно дверь в таверне открылась и в неё практически вбежала молодая дворянка в разорванном платье, она одной рукой прикрывала обнажившееся плечо, а вторую протянула к нам, как к единственным дворянам, сидящим в зале.
- Господа, прошу вас, на нас напали, бандиты, - спутанно воскликнула она и упала в обморок.
Мы с графом, не смотря на набитые животы, через секунду были возле неё, и поручив заботам служанок молодое и приятное во всех взглядах тело, выбежали во двор. Там шёл бой, между тремя мужчинами в ливреях, видимо слугами дворянки, и десятком бандитов, одетых в чём попало, но мой взгляд зацепило, что оружие у всех было очень хорошего качества, что было странно. На рассуждения не было времени, поэтому граф выхватил меч, а я кинжал, так как копьё оставил на лошади, и оба бросились на помощь. Едва увидев подкрепление, бандиты разочаровано закричали и повернули назад, бросив карету с вещами, не став ввязываться в затяжной бой.
Мы не стали их преследовать, а оказали помощь раненому, один из слуг дворянки был ранен в бедро, пришлось туго его перевязать и помочь дойти до харчевни, где испуганный хозяин причитал, что бандиты совсем распоясались, если осмеливаются нападать на дворян прямо на королевской дороге. Мы с графом оставив слугу на попечение хозяина и его товарищей, отправились конечно же посмотреть на состояние бедняжки, которая лишилась сил прямо у нас на глазах.
У меня давно не было женщины, ещё и эта келья подземная, так что едва я увидел, какой красоты была лежавшая на кровати девушка, которая пришла в себя и стыдливо укрылась под подбородок одеялом, чтобы мы не видели непотребство в её одежде, то сразу почувствовал, как у меня приливает желание. Дворянка была молода, не старше шестнадцати лет, с мелкими чертами лица, очень аккуратными ушками и самое главное божественно красивая. Сейчас при ярком свете я отчётливо рассмотрел, насколько же она прекрасна, я за свою жизнь повидал множество женщин - эта была одной из красивейших.
- Миледи, всё в порядке, - первым обратился к ней граф, видя, что я ошеломлён увиденным, - бандиты убежали, едва увидев нас, ваши слуги живы, раненному оказали помощь. Вам не о чем больше беспокоиться.
- Господа! – она широко раскрыла глаза и моё сердце стремительно забилось при виде такого зрелища, - я вам так благодарна, если бы не ваше вмешательство, я бы лишилась всего. Кому я буду обязана спасением? Кто вы, мои благородные спасители?
- Граф Стольский и виконт Максимильян, - представил нас обоих паладин, показав рукой, кто есть кто.
- Такое счастье, что вы были здесь, - я едва не уронил челюсть, когда одеяло, ненароком сползло с её шеи и приоткрыло красивейшую ключицу и плечо.
Девушка ойкнула, прервалась, и снова закуталась по самое не могу, при этом сильно покраснев.
- Максимильян, давай не будем смущать нашу прекрасную незнакомку, - с намёком произнёс граф, - вернёмся к себе и дадим её прийти в себя.
Девушка ещё сильнее смутилась и мы вышли за дверь её комнаты.
«Странно, почему с ней нет служанок, - озадачился я, не увидев очевидного, - молодая девушка, в компании только слуг-мужчин».
Мои раздумья были прерваны графом, который старательно кивал в сторону двери и спускаясь вниз, яростно жестикулировал.
- Ну что, - мы вернулись за стол и я улыбнулся, - да красива, не повод же так реагировать.
- Максимильян, какое там «красиво», - всплеснул он руками, - она божественна! Ты видел это плечо? Всё очерчено словно у древней скульптуры работы Антоуса! Я только на секунду представил себе, как одеяло сползёт дальше и всё выпитое вино тут же выветрилось у меня из головы!
- Да, она прекрасна, - был вынужден был признать я очевидное, - странно что путешествует с таким маленьким количеством людей.
- Макс – это королевская дорога! – возмутился граф, - тут по идее голая девственница может ходить без опаски! Как вернёмся в город я пропесочу стражу, ни одного разъезда за сегодня, бардак!
- Ладно, вернёмся к еде? – стараясь выкинуть из головы незнакомку, я подтянул к себе новое блюдо.
- Ещё вина! – тут же согласился он, подзывая к себе служанку.
***
Проснувшись после бурной ночи глубоко за полдень, поскольку солнце светило во всю, не давая спать дальше, я поднялся сам и растолкал графа с которым мы оказались в одной комнате, поскольку я тащил его на себе в конце нашего пира. Умывшись, спустились вниз, чтобы позавтракать и продолжить дорогу. Не доходя до конца лестницы, мы оба остолбенели. За одним из столов сидела наша вчерашняя незнакомка, лицо которой чуть смылось из памяти из-за обильности съеденного у меня и выпитого у графа, так что увидеть в обычной придорожной харчевне богиню, которая словно спустилась к простым смертным, было слишком необычно. Красивое платье, в этот раз без дефектов в виде разорванной ткани, чуть косметики на лице и вот на нас обоих накатило. Мы переглянулись.
- Миледи, - граф тут же направился к столу незнакомки, - позвольте составить вам компанию.
- Конечно, мои рыцари, - она улыбнулась и мило рассмеялась, заставив полыхать мои уши, так как кокетливо на меня посмотрела и опустила взгляд, когда поняла, что я вижу, куда она внимательно смотрит.
- Простите, вчера был ужасный день, я не успела представиться вам, - продолжила она и снова посмотрела на меня, - баронесса Шелонье.
- Госпожа, - мы привстали и поклонились.
- Не будет ли с моей стороны бестактностью поинтересоваться, куда вы едите господа? – от взглядов, которые она на меня кидала, мне становилось жарко.
- В столицу, - граф заказывал нам еды и параллельно отвечал девушке, - если вы следуете туда же, мы с радостью составим вам компанию.
- Ой, я вам уже так обязана, - она смутилась, - поэтому смущаюсь просить о чём-то большем.
- Миледи, - граф посмотрел на меня и затем на неё, - мы в полном вашем распоряжении.
Баронесса его горячо поблагодарила и мы приступили к завтраку, причём в основном беседу вёл граф, расспрашивая её о конечной цели её путешествия и ища общих знакомых, я в это время помалкивал, насыщаясь едой. Совсем спокойно есть мне не давали взгляды дворянки, которые она бросала на меня и если я хоть что-то понимал в женщинах, то в них была огромная заинтересованность и любопытство.
- Ваш спутник граф, всегда такой молчаливый? – поинтересовалась она, улыбнувшись при этом мне.
- Обычно да, но даже для него это перебор, - паладин тут же откликнулся и подмигнул мне, - видимо сражён вашей красотой миледи и не может вымолвить ни слова.
- Граф, - баронесса шутливо отмахнулась от него, и встала из-за стола, - тогда встретимся во дворе? Мне нужно собрать вещи перед дорогой.
- Конечно миледи, - мы поднялись вслед за ней, - мы закончим завтрак и прикажем седлать лошадей.
- Тогда вскоре увидимся, - она склонила перед нами голову, затем пошла к себе наверх. Мы с паладином проследили взглядами её фигуру и походку.
Меня толкнули в бок локтём, когда она отошла на расстояние, чтобы наш разговор не был слышен.
- Макс! Какая женщина! – граф ещё раз стукнул меня локтём.
- Вильям, нам то что с того? – я пожал плечами, - наверняка она жената, сам же видишь, что за девушка.
- Что за пуританские взгляды Максимильян, - возмутился он моим спокойствием, - обычно за спасение прекрасных принцесс от дракона, рыцарям полагается награда!
- Эти бандиты не были и близко похожи на дракона, - презрительно фыркнул я, - тем более нас двое, как ты предлагаешь её делить.
- Я паладин, - он скорчил строгое лицо, - из-за своих моральных ценностей, откажусь в пользу друга, тем более видел, как она на тебя смотрела всё время? Мне казалось, если я отойду на минуту, она тут же на тебя набросится.
- Вильям, не придумывай, - я отмахнулся, хотя в его словах была доля правды, девушка явно мной заинтересовалась больше, чем им, - проводим её до столицы и всё, у меня ещё дел куча, ты сам прекрасно знаешь об этом.
Паладин проворчал что-то невразумительное и вернулся к еде. Поскольку нас ждали, то пришлось трапезу закончить быстро и приказав хозяину приготовить нам лошадей и собрать снеди, мы вернулись в комнату за вещами, и через десять минут встретились во дворе с баронессой, которая ждала нас, сидя в карете. Три её слуги, в том числе и тот, которого ранили, были на своих местах, так что перебросившись парой фраз, мы тронулись в обратный путь.
***
- Господа, хочу ещё раз выразить вам свою признательность, - баронесса дотронулась до моей руки и руки графа, - только благодаря вам я вернулась домой в целости и сохранности, а мои слуги не пострадали.
- Право не стоит, - граф был сама любезность, ведь мы не только сопроводили её карету до столицы, но ещё и до дома. Судя по тому, как он при этом мне подмигивал, только для того, чтобы узнать где она живёт, - это честь для любого благородного человека.
- Я надеюсь вы навестите меня через неделю, когда я приду в себя и смогу подготовить достойный приём? – спросила она, не размыкая своих рук с нашими. У меня от её горячей ладошки забурлила кровь, то же, по видимости, происходило с графом.
- Постараемся, но обещать не можем, - он кинул быстрый взгляд на меня, - у нас с виконтом и правда есть дела вне столицы.
- Я буду вас ждать! – горячо сказала она и разомкнула руки, отойдя к воротам, возле которых суетились слуги, выбежавшие из дома при прибытии хозяйки.
Мы помахали ей на прощанье шляпами и двинулись дальше.
- Когда собираешься в дорогу? – граф снова стал серьёзным, едва мы отъехали от дома баронессы.
- Чем скорее, тем лучше, - я посмотрел искоса на него, паладин и правда был очень сосредоточен, - приведу себя в порядок, свои дела в столице и сразу отбуду.
- Если позволишь тебе помочь, могу дать рекомендательное письмо одному из капитанов в порту Долгора, ты ведь через него собирался отплыть?
- Да, ближайший к столице порт, к которому прибывают отовсюду торговцы, - не стал отрицать я очевидного.
- И?
- Буду тебе благодарен, - я ещё не знал, воспользуюсь ли я его предложением, но отказываться от помощи было не правильно.
- Тогда я загляну на днях, ты сколько пробудешь в городе?
- Думаю не больше недели, - прикинул я время, нужное мне на сборы, - послезавтра можешь подъехать, точно буду у себя.
- Договорилась, - он подал мне руку, - тогда до встречи.
Я пожал в ответ и мы разъехались, ему нужно было прямо, а мне налево к своему дому.
***
- Хозяин! Вы вернулись! – я думал, что придётся стучать в ворота, но они мало того, что распахнулись, едва я подъехал к дому, так ещё меня встречала Ирма, незнакомый мне хмурый мужчина, а также две девушки в одинаковых передниках.
- Ирма, - я приветливо улыбнулся своей управляющей, - рад тебя видеть, а это я так понимаю наш новый сторож и служанки?
- Да господин, - она гордо на них посмотрела, - всё как вы сказали, девочки помогают мне по дому, а Генрих отгоняет назойливых посетителей.
- А что их много? – я спустился с лошади и передал поводья мужчине, которой поклонился, когда Ирма назвала его имя.
- Первое время только что кольями не отгоняли, - хмыкнула она, - в основном все такие важные были и злые, потом ничего привыкли, что вас нет, так что последнее время слава Единому, живём мы спокойно. Так ведь Генрих?
- Да, намного спокойнее, - подтвердил тот, занимаясь моими вещами.
- Тогда как всегда: ванная, обед, отдых, - приказал я и служанки бросились в дом.
- Потребуется время Инге и Ране, чтобы приготовить и подогреть воду, - Ирма немного стушевалась, - может сначала перекусите и посмотрите бумаги хозяин? Я веду учёт, но может вы скажите, на что нужно тратить больше, а на что меньше?
- Хорошо, веди, - я впервые за три месяца смог расслабиться и почувствовать себя дома. Похищение Никки, сумбурные метания по Ордену и заточение в подземном мешке, тяжело мне дались, поскольку только оказавшись на пороге своего дома и отдавшись в заботливые руки слуг, я смог впервые за это время опустить плечи и снять напряжение со спины, упав в глубокое кресло в гостиной. Управляющая принесла сначала еды, потом книги учёта, полистав которые я убедился, что не зря плачу ей такое жалование, всё было расписано чётко и скуплено, на что потратился каждый сестерций и кесарий.
- Ирма, принеси мои седельные сумки, - распорядился я, когда закончил рассматривать бухгалтерию. Женщина быстро шикнула на служанок и мне принесли требуемое и ушли из комнаты по её знаку.
Я достал тяжёлый кожаный кошелёк и поставил его на стол.
- Ты сделала сейф в доме, как я просил?
- Конечно господин, кузнец целый солид запросил за металл и работу, - ответила она ворчливо, - большой железный ящик стоит в вашей комнате, его едва шестеро подручных затащили, такой он тяжёлый.
- Хорошо, ключ у тебя?
Она достала большой ключ, который висел на ремешке у неё на шее и показала мне.
- Отлично, тогда это тебе деньги на содержание дома, - я указал на первый кошелёк, полный золота, она кивнула, - храни в сейфе основную сумму, остальное бери на расходы.
- Разрешите хозяин, я отнесу деньги?
- Погоди, - остановил её жестом.
Я достал из своих сумок серебряную брошь, с небольшим камнем и протянул женщине, которая в непонимании на меня посмотрела.
- Подарок, специально попросил сделать для тебя.
Она замерла на месте, не беря в руки протянутую вещь.
- Ирма! – я требовательно протянул брошь ей повторно.
- Это слишком дорогой подарок для простой служанки, - её голос сел.
- Ты моя управляющая, а не служанка, так что прекрати спорить и возьми его, - я вручил в руки подарок и снова нырнул в сумки, - на - это детям твоей дочери.
Я достал две куклы, которые сейчас у ребятишек гномов пользовались бешенной популярностью.
- Не помню, кто у ней девочка или мальчик, так что взял обоих, - я протянул кукол и коробку с их сменной одежной и маленькими предметами обихода.
Женщина остолбенела смотрела на произведения искусства, которыми выглядели куклы для местных. Гномы и те были поражены, когда я, не увидев у их детей кукол, решил наладить производство подобия Барби и Кена. Игрушки получились немного дороговатыми из-за скрупулёзности производства, но разметались с прилавков магазинов с такой скоростью, что выпуск не поспевал за спросом.
- Ирма! Ты чего такая заторможенная сегодня, бери это всего лишь игрушки, - я вручил всё замершей женщине, - у гномов они сейчас самый писк моды, пусть и твои внуки развлекутся.
- Это слишком дорого господин, - она умоляюще на меня посмотрела, - вы дарите безумно дорогие подарки простым слугам.
- Ну не слугам, а только тебе, поскольку я тобой доволен, - я покачал головой, возвращаясь в кресло, - остальные пока себя никак не проявили.
- Спасибо ваша милость, - она поклонилась мне и я заметил слёзы в её глазах, - вы разрешите мне тогда сегодня вечером отлучиться?
- Конечно, я поужинаю и можешь быть свободна.
Женщина ещё раз поклонилась и ушла, крепко прижимая к груди подарки. Мне же вскоре доложили, что ванна готова и я могу помыться. Скинув одежду, я под взглядами отворачивающихся служанок, забрался в огромную медную ванну, которую тоже сделали по моему заказу, по горло и расслабился. Девушки изредка подливали горячую воду, а я отмокал, приходя всё более в благодушное состояние. В этом мире ни у кого, кроме магов, не было быстрых способов перемещений и я каждый раз страдал, вынуждено находясь большую часть времени в дороге.
