Эпилог
Налита оглядела остальных.
— «Знание — лишь постижение своей ничтожности», — продекламировала Лао-Мю. — Этими словами дневник Краснова завершается.
— Да, — кивнул Старов. — Это предложение давно превратилось в афоризм.
— Правда уже не многие понимают смысл, — прошептала едва слышно Налита.
Ее всегда восхищал Сергей Краснов. Он был человеком другой эпохи. Человеком, который брал на себя тяжелые решения и нес потом их крест на себе. Сейчас люди стали мягче, нет уже того накала страстей. Когда рядом Творец, жить не так страшно.
— Ну, а теперь, по-моему, самое время узнать, что же все-таки было дальше! — ухмыльнулся Грей.
Налита медленно выдохнула и дрожащими руками достала из папки обветшавшие листы, заключенные в специальную герметичную упаковку.
Грей жестом отказался от переведенной копии записей, которую ему предложил Старов, быстро разложил оригинальные листы по порядку и стал вдумчиво читать вслух, на ходу переводя с русского.
Последние листы дневника Сергея Краснова, без редакции и правок.
«Переделать мир, переделать себя. Все связано, все единой цепочкой проложено от начала времен до их конца. Мир оказался познаваемым. Принципы неопределенности, другие измерения, суперструны, теория относительности, квантовая теория гравитации и теория подпространства — все вы лишь частности, лишь части одной великой Теории Всего.
Теперь я тоже понял. И я тоже боюсь.
Мир предсказуем. Мы марионетки, послушные колесики в часовом механизме Вселенной. И наша маленькая личная свобода — ничто по ее меркам.
Дальнейшая судьба мира предопределена. Есть предел в развитии этой Вселенной. Однажды энергия просто закончится. Звезды выгорят и погаснут. Космос превратится в жидкий бульон из тяжелых частиц. И разум — вечный антагонист энтропии Вселенной — просто умрет, не в силах поддерживать свое существование.
Я понимаю Изначальных. Эта мысль сводила их с ума. Они ничего не могли поделать. Когда живешь миллиарды лет, то вечность уже не кажется бесконечной.
И еще я практически уверен в том, что они сами запустили эту Волну. Те, кто ушли в иную реальность и предпочли там остаться. В новой Вселенной разгорелась гражданская война. Молодежь сбежала назад в этот уютный и познанный уже мирок, где можно летать от галактики к галактике и знать, что везде все будет привычным. Ну а старики, те, кто создавал скалитян, д-дапар и овров, кто двигал звезды и сворачивал пространство в сферы, именно они и разрезали ткань этого мира, впуская сюда мироздание, в котором наш Большой взрыв — всего лишь дуновение воздуха внутрь резинового шарика.
Так что никаких Творцов, скорее всего, нет.
Я консервирую себя и Кэт здесь, в робкой надежде, что когда-нибудь нас найдут и смогут возродить к жизни. Не все я сделал, как хотел. Не спас сына, не уберег от гибели многих людей, не назвал именем Ирки ничего важного, но я уверен, что выбрал правильный путь, не дав Изначальным растерзать остатки цивилизаций. Пусть дельфины, киберы, д-дапар и последние скалитяне спокойно уживаются в новом мире с людьми.
Я сижу сейчас перед Порталом. Кэт уже спит внутри своей капсулы. Несколько минут назад я наблюдал за ней. Она так спокойна и красива во сне. Только за нее сейчас и держится мой истерзанный знаниями разум.
Я хочу оставить эти листы здесь, перед входом. Волна уже поглотила местное солнце и вырубила все информационные сети. Поэтому я и пишу это все в блокноте, при свете этой чертовой зажигалки. Горение — единственный вид энергии, доступный около Портала…
Если сможете добраться до меня — вот вам стихотворение, точнее текст одной очень старой песни. Я запрограммирую криокамеры и Портал на пару его строчек. Войдите сюда через ворота и выключите наши поля.
Спасибо вам, о неизвестные спасители!
Пускай мы погибнем, но мысли и чувства
Пройдут сквозь столетья, горя ярче звезд.
И смыслом заполнится, что было пусто,
И космос вдруг станет понятен и прост.
Начало с концом воедино сольются —
Пусть звезды в агонии нас опалят,
Но жизни и разума цепи замкнутся,
Вселенского хаоса вымарав яд.
Отныне жестокие звезды не властны
Над нами. Не могут они испугать
Того, кто навечно уходит в пространство
Собой горизонты познания рвать».
Грей закончил переводить текст и теперь глядел на стихотворение. Его он читать не стал. Налита знала, что переводить стихи на ходу — дело неблагодарное.
— Краснов ошибался по поводу Творца, — нарушил молчание Старов. — Он есть.
— Да, но он не такой, как все думали, — покачал головой Грей. — Он оказался больше похож на образ, о котором писал Сергей, чем на тот, каким его видели в церкви.
— Един и многолик, — кивнул Старов. — И, ко всему прочему, тесно связан с прежней Вселенной. Наверное, вы правы, Грей. Я затрудняюсь сказать, чего в нем теперь больше — разумов отсюда или разумов из нашего старого мира.
— Я обязательно это выясню, — хмуро посмотрела на мужчину Налита. Такие рассуждения попахивали ересью.
— Вы Просветленная, вам открыта дорога туда, — развел руками Старов. — Я же пока и не стремлюсь слиться с этим супер-разумом. Мне и одному неплохо.
— Ваш выбор, — пожала плечами Налита и повернулась к своему бывшему учителю. — Что будем делать теперь?
— То, что написано! — усмехнулся Грей. — Все оказалось таким простым! Чего тянуть?
— Вы собираетесь?.. — начала Налита, но мужчина ее уже не слушал.
Он схватил последний лист и выскочил из помещения.
— Куда?! — завопил Старов, надувая щеки и поднимая брови так, что казалось, кожа на лбу потрескается. — Куда ты, черт тебя дери?!
Скалитянка просто ойкнула, не найдя, что сказать в данной ситуации. Налита, замешкавшись на мгновение, ринулась за Греем.
А тот уже бежал к карьеру, преодолевая ямы и бугры. Он ловко обогнул экскаватор и запрыгал вниз по склону, погружаясь по колено в песок и грязь, но не обращая на это внимания. За Греем теперь тянулся небольшой оползень. Налита, чертыхаясь, неслась следом. Отдавать свою реликвию какому-то проходимцу она не собиралась!
Прыжок, еще один — и вот Грей замер перед Порталом. Мужчина казался таким маленьким, стоя между гигантских хрустальных столбов.
— Пускай мы погибнем, но мысли и чувства пройдут сквозь столетья, горя ярче звезд! — закричал мужчина.
Налита налетела на Грея и, не мешкая, стала отбирать у него лист дневника.
Вдруг мир озарила вспышка. Последовало секундное ощущение невесомости, после чего оба оказались в столпе яркого белого света.
Свечение рассеялось довольно быстро. Налита отпустила Грея и ошарашено огляделась. Она стояла посередине просторного помещения с серыми стенами. Прямо перед ней высилась приборная панель, а сбоку виднелись коконы криокамер. Грей бесстрашно подошел к ближайшей капсуле.
— Пускай мы погибнем, но мысли и чувства пройдут сквозь столетья, горя ярче звезд! — с волнением произнес археолог.
Долгую секунду ничего не происходило, потом коконы стали неторопливо раскрываться. Призрачные голубоватые тела наполнились объемом. Теперь в них можно было узнать мужчину и женщину.
Конечно. Что же еще, кроме этих строк, мог запрограммировать Сергей Краснов?
Прошло полминуты, и Налита с трепетом увидела, как перед Греем поднимается на ноги человек в зеленоватом комбинезоне. Он как две капли воды походил на археолога.
— Сергей… — выдавила из себя Налита.
Рядом встала с колен черноволосая и кареглазая Кэт.
Несколько мгновений царило молчание. Наконец, Краснов широко улыбнулся и сказал:
— Привет! Чересчур симпатично для ада, но и до рая тоже не дотягивает. Мы все еще на Полушке?
— После объединения она называется Ирина, — неожиданно для себя встряла Налита.
— Ирина? — переспросил Краснов, поворачивая голову.
— Мы думали, тебе будет приятно, — сказал Грей.
— Так значит, Волна прошла? — Краснов чуть встряхнул головой, видимо, борясь с болью. — Мы в новой, чужой Вселенной?
— О, эта Вселенная не так уж нова, — усмехнулся археолог. — И не так уж чужда! На протяжении целых эпох души умерших разумных существ сливались со всеобъемлющим сознанием местного Творца.
— Значит, он все-таки есть…
— И да, и нет, — кивнул Грей. — Главная сила этого мира — объединенный интеллект многих миллиардов Изначальных, д-дапар, овров, людей и скалитян. От первоначального Творца теперь мало что осталось.
— Выходит, молодые Изначальные просто испугались объединения? — в глазах Сергея загорелся огонек понимания. — Они не захотели становиться единым целым с низшими расами?
— Похоже, что так.
— А овры, Гайя Полушки, — Краснов часто заморгал, — все эти люди, которые умерли из-за меня… Они, получается теперь там — в Творце?
— Да, — ответил Грей.
По лицу Краснова пробежала тень. Налита поняла, что на Сергея сильно давит вина за тех, кто погиб из-за него когда-то. Просветленная хорошо знала это чувство. После того, как не стало ее матери, девушка тоже готова была слиться с Творцом, но передумала и решила уйти в Орден Света. Чтобы быть близко, но оставаться собой.
— Неужели и мой сын, — Сергей повернулся к жене, — наш сын, тоже сейчас…
— Нет-нет! Твой сын здесь, папа! — перебил Грей.
Краснов повернулся к археологу и непроизвольно шагнул назад. Налита и Кэт с удивлением глядели на двух таких похожих мужчин.
— Грегори, — потрясенно выдохнула Кэт.
— Сын… Ты? — обомлел Сергей.
— Меня зовут Грей, — замер в шутливом поклоне археолог. — Я подредактировал имя на твой манер, папа. Давно живу, приходится менять что-то время от времени…
— Но как тебе вообще удалось выжить? — Сергей выглядел усталым, но радостным. — Тебя ведь накрыло Волной!
— Для того чтобы получить шок от знаний или способностей, нужно понимать хотя бы что-то, — криво улыбнулся Грей. — А я был тогда еще слишком мал, чтобы понимать. Волна мне не повредила.
— Никогда бы не подумал! — покачал головой Сергей и крепко обнял сына.
— Как ты себя чувствуешь, пап? — спросил Грей, чуть отстранившись от отца.
— Глупым и счастливым, — развел руками Краснов. — Способности и знания растворились, и я снова стал собой!
— Удивительно! — неуверенно оглядывала развернувшуюся картину Кэт. — Неужели все получилось? Какой хоть это год?
— Триста четвертый, — просто ответил Грей и на всякий случай добавил: — Триста четвертый, если считать после…
Сергей кивнул. Естественно, он все сразу понял. Что значит «после», ему растолковывать не пришлось.
— И чего теперь нам делать? — поинтересовалась Кэт. — Как вы тут вообще живете?
— Так же как и раньше, — сказала Налита. — Там где есть люди — мир всегда останется прежним.
— Значит, будет весело! — чересчур бодро хмыкнул Краснов.
Возникла неловкая пауза. Налита пыталась придумать, что бы еще такого сказать легендарной паре, но ничего умного в голову как назло не шло.
— Не стоит пока соединяться с Творцом, — нарушил молчание археолог, и по тому, как дернулся Краснов, стало понятно, что Грей разгадал мысли отца. — Это всегда успеется!
— Успеется, — согласился Сергей. Но от Налиты не укрылось, что в глубине его серых глаз затаилась печаль.
— Вот и отлично! — Грей повернулся лицом к Порталу.
— Успеется, — повторил Краснов шепотом.
После чего с размаху бросил в стену дешевую пластмассовую зажигалку.
