Глава 14
Проснулась я поздно.
Зажмурилась, сладко потягиваясь в огромной кровати и не сразу поняла, где нахожусь. К счастью, это состояние длилось недолго. Пара секунд понежиться, чтобы затем открыть глаза и сразу сесть, прижимая одеяло к груди и оглядываясь.
В окно ярко светило солнце, сообщая, что утро далеко не раннее. Хищника в пределах видимости не наблюдалось.
В комнате царил хаос. Весь пол занимали мои вещи. Большая часть огромной горкой лежала у кровати. А вот то, что было на мне вчера и то, что мы с Ником с энтузиазмом друг с друга сдирали, валялось где попало.
Часы на тумбочке показывали десять часов.
Мда, заспалась.
Тело приятно ныло, напоминая о прошлой ночи. Настроение было более чем отличное, я бала так счастлива, что хотелось петь и танцевать. Но пока нужно заняться делами насущными.
Обмотавшись простынёй, я пошла в ванную. Пора приводить себя в порядок и наводить красоту, чтобы некоторые вредные хищницы лопнули от зависти и вредности.
После легкого душа, умывания и чистки зубов, роясь в косметичке в поисках туши, я первым делом наткнулась на упаковку противозачаточных. В блистере осталась всего одна крохотная таблетка, которую я тут же проглотила, не запивая.
«Вот и отлично. Следующие две недели можно не волноваться о беременности и сходящих от желания хищниках. Ждём в ближайшие семь дней прихода красных партизан».
Настроение с каждой минутой увеличивалось в геометрической прогрессии. Завтра тридцать первое декабря, совсем скоро Новый год, и я была уверена, что испортить ощущение праздника и призрачного счастья ничего не сможет.
Переодевшись в джинсы и молочного цвета водолазку, я принялась разбирать вещи и по возможности аккуратно складывать на полки в шкафу. Часть одежды безбожно измялась и потом в любом случае придётся просить у хозяйки дома утюг.
Ну и ладно.
Всё это время улыбка не сходила с лица и я даже — о, ужас! — начала мурлыкать под нос какой-то незатейливый мотивчик и качать головой. Еще немного и ножкой начну притоптывать.
Когда с разбором вещей было окончено, я быстро заправила постель (часы показывали уже одиннадцать) и отправилась на кухню в поисках еды.
— Доброе утро, — произнесла я, застывая в дверях.
Ольги Ивановны не было, Сойры и Мээрин тоже не наблюдалось. На кухне хозяйничала совсем другая молодая хищница, которая что-то изучала за окном, стоя ко мне спиной.
— Привет, — прожевав кусок румяного яблока, который держала в руке, с улыбкой повернулась незнакомка. — Ты, наверное, Вика? А я Кила, жена Борка, третьего по старшинству брата.
Улыбка у неё была настоящей, яркой и искренней.
Вообще эта молодая женщина была невероятно красива. Один взгляд, и я внезапно почувствовала себя замухрышкой. Высокая, стройная, её эффектную фигуру не портил даже широкий растянутый свитер кофейного оттенка. Ярко-рыжие кудряшки до плеч обрамляли красивое личико с совершенной молочной кожей, на котором ярко горели изумрудные глаза в обрамлении густых чёрных ресниц.
— Очень приятно.
— Завтракать будешь? — дружелюбно поинтересовалась она. — Обед через час-полтора, но не уверена, что ты дотерпишь. Мээрин уже всем успела нажаловаться как вы ей мешали спать.
— Кхм, — подходя к холодильнику, только и смогла выдать я.
А что тут еще скажешь. Мы этого и добивались. Изначально. А потом так увлеклись процессом и друг другом, что забыли обо всём на свете.
— Я бы на её месте давно собрала манатки и вернулась домой к детишкам. Должна быть хоть какая-то гордость. А она всё равно на что-то надеется, — с раздражением сказала девушка.
— Её право. Ольга Ивановна же её не выгоняет.
— Мама слишком добрая. Сделать горячий бутерброд? Мои мальчишки его обожают: булка, ветчина, сыр. Быстро, сытно и вкусно.
— Спасибо, я сама. А где Ник? — Я положила продукты на столешницу и потянулась за доской.
— С мальчишками во дворе, — хрустя яблоком, ответила хищница, продолжая наблюдать за мной со странной усмешкой.
Это было не обидно. А просто странно. Будто она знала о чём-то, что было скрыто от меня. Кажется, я становлюсь параноиком.
— Они опять устроили снежное побоище, — закончила она.
Слова будто повисли в воздухе. Словно Кила еще что-то хотела сказать, но не стала, предпочитая додумать всё самой.
— Вы давно приехали?
— Еще рано утром. Мальчишки жаворонки и всегда встают рано. Им совершенно всё равно, что сегодня выходной, и мама хочет выспаться, — убирая с лица огненный локон, улыбнулась она.
Было видно, что своих мальчишек любит и ворчит скорее по привычке.
— Дети, такие дети. Но без них нельзя представить жизнь. Мы подумываем о третьем, — неожиданно призналась мне хищница. — Мама всё мечтает о внучке. У Сойры ведь опять мальчишка. Может, у нас получится.
— Да, я слышала, — бутерброды были уже готовы, и я поставила тарелку с ними в микроволновку, выставляя время и нажимая «старт».
— Чайник горячий. Чай, кофе?
— Чай.
— А вы, значит, с Ником встречаетесь, — подавая мне заварочный чайник, произнесла она.
— Да, полгода уже, — не поднимая взгляда от кружки, ответила ей.
Чай был дорогим и очень ароматным, с нотками лета и солнца.
— Серьёзный срок. Берт, конечно, до сих пор пытается всех убедить, что это лишь из-за наследства, но ему никто не верит.
— Берт? — Это имя я помнила. — Он здесь?
— Нет. Он не любитель таких праздников и семейных посиделок. Он вообще нашу семью своей не считает. Придурок. — Её зелёные глаза опасно блеснули золотом и тут же вернулись к привычному оттенку. — Ты не переживай, мы тебя в обиду не дадим.
Слышать это было неожиданно.
Запищала микроволновка. Я едва не обожглась, доставая тарелку с бутербродами.
— А кто-то хочет меня обидеть? — как бы невзначай уточнила у молодой женщины.
— Мээрин со вчерашнего дня мечтает выдрать тебе все космы и расцарапать лицо, — хохотнув, ответила Кила. — Но она отлично знает, что ей Ник горло перегрызёт за тебя.
— Как-то очень кровожадно, — присаживаясь на стул, заметила я и принялась размешивать сахар в кружке.
— Ты человек и не знаешь. Но мужчина-хищник никогда и никому не позволит обидеть или оскорбить свою пару, — неожиданно серьёзно произнесла Кила. — Умрёт, но отстоит честь.
«Но ведь это всё игра», — хотелось крикнуть в ответ, но вслух произнесла другое:
— Мне не нужна такая жертва, — прожевав кусочек, ответила ей.
— Она и не понадобится. У тебя есть Ник, у Ника есть мы. Перекусывай и пойдем спасать наших мужчин. Дети кого угодно могут свести с ума.
Кила не врала, когда говорила о снежном побоище.
Выйдя на улицу, как только зрение привыкло к яркому освещению, я увидела троих взрослых мужчин и двух мальчишек, которые с громкими криками носились по огромному двору, бросались снежками, спотыкались, падали и заливисто хохотали.
— Детский сад, — фыркнула Мээрин, откидывая назад волосы.
Она, в отличие от меня, шапку не надела и вообще была не сильно утеплена, красуясь длинными ногами в тонких колготках. Одного взгляда на неё было достаточно, чтобы я спрятала нос в воротнике пуховика.
— Привет, — приветливо улыбнулась мне Сойра.
Они стояли на большой террасе и наблюдали за развернувшейся баталией.
— Доброго утра, — ответила ей и подошла поближе к перилам.
Ника я узнала сразу. Вот только не могла поверить, что этот смеющийся мужчина, которого младший брат свалил в сугроб и навалился сверху, давая возможность двум мальчишкам закидывать поверженного врага снегом, и есть мой босс. Я никогда не видела его таким беззаботным, домашним и счастливым.
— Из него получился бы замечательный отец, — неожиданно произнесла Кила, становясь рядом. — Я всегда без опаски могу оставить на него сыновей, как и Гера. Жаль, что он отказывает себе в этом.
— Угу.
— Хотя может с тобой он передумает, — закончила она, вызывая в груди непонятную боль и страх.
— Об этом пока рано говорить.
Ник будто услышал мой голос. Неожиданно развернулся, скидывая брата в сугроб и сел, смотря прямо на террасу.
— Доброе утро, спящая красавица! — крикнул Н’Ери и взмахнул рукой.
Я помахала в ответ, смотря, как мужчина поднимается и идёт к нам.
— Мелочь, перерыв. Мне надо поприветствовать свою девушку, — сообщил он племянникам, которые тут же кинулись ему наперерез и повисли на любимом дядюшке.
— Фу, целоваться будете, — захихикал старший из мальчишек.
— Фу-у-у, — поддержал его второй.
Они со смехом побежали добивать второго дядюшку, который всё еще лежал в сугробе.
Сама не знаю почему, я вдруг пошла Н’Ери навстречу.
— Привет, — улыбнулась, замерев на ступеньках.
— Привет, — Ник, быстро поднялся, притянул к себе и зарылся носом в волосы.
Хищник был весь в снегу: лицо, волосы, куртка. А сейчас этот снег колол мои щеки, таял на коже и вызывал сладкую дрожь.
Я так увлекалась ощущением собственного счастья, что не сразу заметила, как внезапно напрягся Ник, как руки сильнее обычного сжали плечи.
— Чё-о-орт, — выдохнул он, отрываясь от меня и рассматривая ошалелым, голодным взглядом. — Чёрт, Вика. За мной. Быстро.
После чего схватил за руку и потащил мимо удивлённых хищниц в дом.
Я даже не успела снять ботинки и куртку, как мужчина, оставляя грязные разводы на полу, запихнул меня в какую-то комнату и закрыл дверь на замок.
— Н’Ери, — снимая шапку, с тихим смешком произнесла я и огляделась. Обычная комната, что-то вроде гостиной. Уютный камин, пара окон со светлыми занавесками, удобная мебель, яркий зелёный ковёр, похожий на газон. — Я, кончено, понимаю, что ты хищник, но всему есть предел. Я не буду здесь с тобой заниматься этим. Только не здесь… Это безумие.
Шапка выпала из ослабевших рук, когда, подняв взгляд, я увидела лицо мужчины и его глаза. Совершенно золотые со звериным чёрным вертикальным зрачком.
— Ник? — прошептала и сглотнула, медленно пятясь к стене.
Бежать-то всё равно некуда, единственный выход перекрывала его мощная фигура.
Тряхнул головой, зажмурился и снова посмотрел голодным зверем.
— Ник, ты меня пугаешь. — Как я ни старалась, скрыть дрожь в голосе не получалось.
Вздрогнул всем телом и подобрался, будто готовился к прыжку, а глаза закрыты и дыхание такое частое и надсадное, что становится еще страшнее.
Это не просто прихоть или блажь. С ним что-то происходило.
Пойти или спрятаться? Помочь или попытаться спасти свою жизнь?
— Твой запах, — просипел он и до хруста сжал кулаки.
Я видела, как капельки растаявшего снега медленно стекали по влажным волосам, падали на лицо.
— Началось.
— Не понимаю, — нахмурилась в ответ. В куртке было жарко, но снимать её было немного страшно. Лужа под ботинками становилась всё больше и медленно ползла в сторону ковра. Сюда бы тряпочку. — Что началось?
Ник открыл глаза и посмотрел на меня с такой болью и тоской, что ноги чуть не подкосились.
— Опасные дни.
Я не сразу поняла, о чем речь, а когда поняла, хрипло, коротко рассмеялась и покачала головой.
«Уф, кажется, пронесло. А я-то испугалась».
— О нет, нет. Ты ошибся. Это невозможно. Ник… — я шагнула к нему, пытаясь обнять, но не смогла.
Рука безвольно опустилась вниз, но я отказывалась сдаваться.
— Ник, послушай меня, я выпила сегодня последнюю таблетку. В течение следующих семи дней должен начаться новый цикл. Тут не может быть опасных дней. Никак. Они прошли еще неделю назад.
— Неделю, — глухо прохрипел он, не сводя с меня голодного взгляда. — Думаешь, я не отличу запах крови от течки самки?
Грубо и я невольно подобралась, ожидая следующего болезненного выпада.
— Зачем ты так? — тихо, но твёрдо спросила у него.
— Неделя, Виктор-р-р-р-рия? — Снова хриплый смех, который прошёлся как наждачка по моим нервам. — А когда я поставил тебе первую метку?
— Я не помню. Ник, какое это имеет значение?
— А то, что она всё изменила, — с глухим стоном ответил мужчина и вновь тряхнул головой. — Чёрт, как же всё запуталось. Как же всё сложно.
— У меня бывали сбои в цикле, но не сейчас… Не может быть, — шептала скорее себе и понимала, что это не так. Если Ник прав, то надо бежать. И как можно быстрее. — Мне надо уехать. Сейчас!
— Стой… Не смей… Нельзя… Бежать… Нельзя…
Слова давались ему с трудом и после каждого длительная пауза, во время которой я чётко слышала, как громко стучит моё сердце.
Еще немного и начнётся самая настоящая паническая атака. Никогда не испытывала на себе, но чувствовала её так чётко, как никогда.
— А что ты предлагаешь? Этого не должно было случится. Не должно.
— Ты не должна бежать и уезжать, — уже спокойнее повторил он, восстанавливая контроль над зверем. — Нельзя давать повод хищнику. Нельзя начинать игру.
— Это не игра. Это жизнь. Моя жизнь! И я не хочу…
Лишь один стук сердца. Всего одно сокращение сердечного мускула и вот он уже рядом, бережно, но требовательно держит моё лицо в своих руках, заставляя смотреть ему в глаза.
— Ты мне веришь?
— Нет, ты не понимаешь…
— Ты мне веришь? — упрямо прорычал он и я покорилась.
— Да.
Улыбнулся. Ярко, быстро, так, что дыхание перехватило.
Впился в мои губы в коротком поцелуе.
— Это самое главное, — мужчина прижался лбом к моему лбу. — Верь мне, Тор-р-р-ри. Всегда верь мне. Я никогда ничего не сделаю тебе во вред. Никогда не перейду границу, не спросив твоего разрешения.
— Но как нам быть?
— Уеду я. В резервацию. Поверь, я найду способ заковать зверя, запереть себя. Там есть отличные замки и тюрьмы.
— Ник, господи, что ты говоришь?
— Ничего. Всего на одну ночь, а завтра утром я уже буду здесь. Только жди меня здесь. Пожалуйста.
— Ты обещаешь? — отодвинулась в сторону, чтобы видеть его лицо.
Мне важно услышать его ответ, видеть правду в глазах, которые всё никак не могли вернуться к привычному цвету.
— Обещаю… Вик, мне столько надо сказать тебе… и я скажу… Когда вернусь. Завтра на рассвете. Только дождись. Обещай.
— Обещаю.
— Под защитой моей семьи тебе нечего бояться… Мы переживём этот раз. Первый всегда самый страшный, а потом просто будем жить дальше. Слышишь? — быстро и сбивчиво прошептал Н’Ери.
Слышала и не верила.
Зачем он даёт такие обещания.
— Ник…
Дрожащие пальцы коснулись губ, призывая молчать.
— Мы не так начали, Измайлова. — Кривая усмешка исказила лицо. — Но мы всё исправим. После.
Снова поцелуй.
Болезненный, горький.
Глаза закрываются сами собой, я чувствую аромат его тела, вкус его губ… и стук закрывшейся двери.
Ник ушел.
И силы кончились.
Колени подогнулись, и я тихо опустилась на пол, коленями попадая в эту дурацкую лужу.
Ткань джинсов тут же промокла, вызывая лёгкий озноб по телу.
Одна часть души дрожала от страха и уговаривала спрятаться, спастись. Ведь это так просто и Ник не найдет, а если и найдёт, то будет уже не так важно. Пережить эти пару дней. Так надёжнее.
А другая настойчиво напоминала о слове, которое я сама дала. Потому что он обещал.
Я позволила себе лишь секунду слабости, совсем немного. Потом встала, отряхивая грязные капли с джинсов, на ходу снимая пуховик и направляясь в коридор.
— Вика?
Ольга Ивановна появилась, когда я уже повесила куртку на крючок и сняла ботинки.
— Доброе утро. А вы не скажете, где я могу найти тряпку? Мы тут немного наследили.
— Глупости. Я всё уберу. А куда умчался Ник?
— В резервацию, — пряча руки в задние карманы джинсов, ответила я и попыталась улыбнуться. — У него там какое-то дело. Обещал завтра утром вернуться. Вы не возражаете, если я подожду его здесь?
— Это даже не обсуждается. Оставайся, конечно, мы будем только рады, — несколько рассеяно отозвалась она, и от внимательно взгляда светлых глаз мне стало неловко. — Вика, ты ничего не хочешь мне сказать?
Пожала плечами, стараясь выглядеть как можно убедительнее.
— Нет.
Женщина кивнула.
— Хорошо. Пойдём обедать?
Когда мы уже все сели за стол (меня усадили рядом с семилетним Гейлом), прибыл неожиданный гость, и я начала жалеть о том, что осталась.
Надо было бежать, когда еще существовала хоть какая-то возможность скрыться.
Я много раз видела Кирка З’Ерна по телевизору. Помню, как тихонько вздыхала бабушка, глядя на изображение этого красивого мужчины. В такие моменты даже её страх перед хищниками уходил, уступая место женскому восхищению. Он был просто хорош, так хорош, что можно было забыть обо всём: о ненависти, различиях и страхах. Не смазлив, а наоборот, черты лица резкие, нос прямой, губы четко очерчены, внимательные глаза светло-карего цвета, густые чуть волнистые русые волосы, с благородным серебром на висках.
Среднего роста, широкоплечий и мощный. Такой мощный, что трость с серебряным набалдашником, на которую он опирался, не делала мужчину слабым, придавая какой-то аристократизм и важность.
— Всем доброго дня, — произнёс он, входя в столовую и оглядывая нас.
— Кирк? — нахмурился господин Н’Ери и быстро переглянулся с супругой.
— Кирк, — Ольга Ивановна встала и несмело улыбнулась, поправляя короткие волосы. — Мы не ожидали увидеть тебя так рано. Ты обычно не сторонник семейных посиделок.
— Решил немного отойти от традиций, — ответил тот и неспеша подошёл к свободному стулу, тяжело опускаясь на него. — Или мне здесь не рады?
— Ну что ты, дядя Кирк, — вмешался Борк, третий из братьев: голубоглазый, с короткими, почти под «ёжик», светлыми волосами и ямочкой на левой щеке. — Мы всегда рады тебя видеть. Просто немного неожиданно.
— А Берт тоже приехал? — уточнил Вард.
— Нет, я без него. Просто люблю сюрпризы, — отозвался он и снова осмотрел нас. — А Ник где? Я так понимаю, вот эта юная леди, — быстрый равнодушный взгляд в мою сторону. — И есть та самая таинственная невеста.
— Это Виктория, — представила меня Ольга Ивановна, ставя тарелку и приборы перед мужчиной. — Тебе мясо положить?
— Положи, — З’Ерн с улыбкой взглянул на женщину, и я уверена, что заметила что-то необычное в глубине его уставших глаз. Тоску? Нет, не может быть. — Пахнет невероятно. Бросай этого старого дурака и переезжай ко мне.
— Раньше надо было уговаривать и отбивать, — фыркнул Дрэго, но я видела, как он напряжен.
— У тебя отобьёшь. Так где Ник?
— Уехал в резервацию, будет завтра утром, — отозвался Вард.
— Мальчик? — неожиданно спросил мужчина, с теплотой смотря на зардевшуюся Сойру. — Это хорошо. Сильные ягуары нам нужны. Так говорите, Ник уехал и оставил это создание вам? В одном доме с Мээрин? Ты еще тут, дорогая?
— Меня пригласили, — немного нервно отозвалась волчица, явно не испытывая восторга от такого внимания.
— Конечно. — З’Ерн жестом остановил Ольгу Ивановну, давая понять, что еды достаточно. — Спасибо, дальше я сам. Все деньги мужа промотала?
— Какое это имеет значение? — еще сильнее напряглась женщина.
— Никакого. Уже никакого. Виктория? — мужчина повернулся ко мне и улыбнулся.
Вот зря он это сделал, потому что я еще больше напряглась. Это не улыбка, это оскал довольного зверя. Еще бы понять, что его так обрадовало. Ольга Ивановна, конечно, прекрасно готовит, но не до такой же степени.
— Как вам здесь? Нравится?
— Да.
Надо же, я и говорить могу и голос совсем не дрожит.
— Вы кушайте, кушайте.
Господи, вот это энергетика, я сама не поняла, как поднесла ко рту вилку, откусывая кусочек ароматного мяса и начала жевать.
— Знаете, Ник такую тайну вокруг вас создал, столько тумана напустил. Вы ведь работаете вместе?
— Да. Я его секретарь.
— Секретарь. Надо же, — мужчина усмехнулся и вновь взглянул на младшего брата. — История повторяется.
— Сейчас всё иначе, — тихо поправила его Ольга Ивановна.
З’Ерн вдруг замолчал, пожевал губу и продолжил.
— Да, иначе, — задумчиво пробормотал он и вновь взглянул на меня. — Ник сказал вам, что я умираю?
— Дядя, — выдохнул Борк.
— Кирк, — предупреждающе рыкнул Дрэго.
— Значит, сказал, — сделал вывод хищник и ухмыльнулся. — И про завещание тоже?
— И про завещание, — подтвердила я, совершенно не смущаясь.
— Хороший мальчик. А про месть сообщил?
— Кирк! — в голосе Ольги Ивановны промелькнула настоящая боль и он дрогнул. Всего на мгновение, но я успела отследить.
— Оля, — его голос звучал хрипло, даже надрывно. — Не вмешивайся.
И она отступила. Поджала губы, стиснула кулаки, но отступила.
Мне кажется или все присутствующие затаили дыхание, наблюдая за нами. Пятилетний Вернон забрался отцу на руки и тоже молчал. Гейл рядом со мной застыл.
— И про месть я тоже знаю.
— Поддерживаете?
— Это имеет значение?
— А вы ответьте на мой вопрос.
— Я поддерживаю Ника. Всегда и во всём. Такой ответ вас устроит?
— Более чем.
З’Ерн разглядывал меня пару секунд, пристально, внимательно, словно хотел прочитать мысли, а потом неожиданно кивнул.
— Отлично. Можете сообщить жениху, что я поверил.
— Прошу прощения?
— Завещание остаётся прежним, свою месть он осуществит и подарок от меня получит.
— Какой подарок? — совсем растерялась я.
— Большой. Он его уже получил. Осталось только распаковать, — еще сильнее запутал меня хищник.
— Э-э-э, хорошо.
Я с трудом смогла досидеть до конца обеда. После поблагодарила хозяйку и сбежала в комнату. Закрыв дверь, быстро достала телефон и набрала номер хищника.
— Вика? Что случилось?
— Ник! — громким шепотом прокричала я и бросилась к окну. — Здесь твой дядя!
— Что?
— Кирк З’Ерн собственной персоной. Здесь. Сейчас. Я с ним разговаривала.
— И?
— Привет тебе передавал, — огрызнулась я, запуская пятерню в волосы и заметалась по комнате. — Сказал, что проверку прошла, можешь мстить и жди подарок.
— Что? Какой подарок?
— А я знаю? Ник, можно я домой вернусь, а? — взмолилась я. — Я тут не смогу. Он меня пугает до чёртиков. Вроде не угрожает, не рычит, а просто смотрит. Как вы вообще с ними живёте?
— Сложно. Вик, подожди, не паникуй. Я не понял, он поверил?
— Поверил. По крайней мере, он так сказал.
— Странно.
— Ник, я домой хочу.
— Подожди. Не уезжай. Я уже почти на месте. Нашел специальное средство. Незаконное, конечно, но эффективное. Нам надо принять его вместе и опасности не будет.
Я застыла напротив зеркала, изучая взлохмаченное испуганное существо в отражении.
— Не уверена, что это хорошая идея.
— Я же обещал, Вика. И ты обещала. Дождись. Прошу.
Зажмурилась, понимая, что не смогу устоять против этих ноток в голосе.
— Хорошо. Я буду ждать тебя.
— Умница… Как же я соскучился.
— И я. Очень.
— Всё будет хорошо. Не знаю, что дядя задумал, но он не причинит тебе вреда. Не бойся. Вика?
— Что? — я затаила дыхание.
— Скажу при встрече.
Я еще некоторое время стояла посреди комнаты с телефоном в руке, пытаясь унять скачущее сердце.
Оставшийся день прошёл как во сне. Меня звали кататься на лыжах, играть в снежки, но я была не в том настроении и предпочла помогать Ольге Ивановне на кухне. А поздно вечером сразу после ужина Кирк З’Ерн пригласил меня в кабинет поговорить и выпить вина. И отказ не принимался.
— Присаживайтесь, Виктория.
В кабинете было темно и на столе горела одна единственная лампа, освещая лишь часть его лица и руку, которая лежала поверх каких-то бумаг.
Я очень чётко и явственно ощутила себя как на допросе. Того и гляди, лампу в лицо направит и начнёт пытать, предварительно привязав к стулу. Ассоциации были не очень приятными, поэтому я замерла в дверях и неловко потопталась.
— Заходите, заходите, — ласково произнёс З’Ерн, да так, что у меня озноб прошелся по коже.
Пришлось войти, протиснуться бочком, сесть на краешек кресла и сложить руки на коленях. Совсем как прилежная ученица.
— Ну что вы, Виктория? Неужели боитесь меня?
— Опасаюсь, — призналась ему.
— Вам опасаться нечего, — он разлил вино по бокалам и протянул мне один из них. Рубиновая жидкость красиво заиграла в свете лампы. — Я никогда не причиню вред невесте Ника. Давайте выпьем. За вас. За вашу прекрасную пару. И скорую свадьбу.
— Кхм, — прокашлялась я, стукнулась и пригубила вино.
Необычный вкус. Уверена, что никогда такого не пробовала. Приятная щекотка прошлась по телу, вызывая непонятное томление в животе, стало немного жарко. Не сильно, но я поправила воротник водолазки, пытаясь вдохнуть побольше воздуха. И вкус на губах приятный: фруктовый, с терпкими нотками пряностей.
— Вам понравилось? Из моих личных запасов. Такого у людей нет. Коллекционная марка.
— Вкусное, — я сделала еще глоток и поставила бокал на стол. Страх перед хищником куда-то делся, вернулось спокойствие и былая уверенность. — Вы хотели со мной о чём-то поговорить?
— Хотел узнать о вас, вашей семье. Как глава рода я должен знать хотя бы минимум. У вас ведь полноценная семья?
— Да. Мама, папа, младшая сестра, её муж и дочка. Дяди, тёти, двоюродные братья и сестра.
Следующие полчаса З’Ерн дотошно узнавал у меня все подробности моего детства. За это время как-то незаметно я успела выпить еще два бокала.
В голове приятно шумело, на кончиках пальцев покалывало, а в теле была невероятная лёгкость. Неужели успела опьянеть с двух бокалов? Или вино было такое крепкое.
— Уже поздно. Вы, наверное, устали. Позвольте проводить вас до комнаты.
— Спасибо, но лучше я сама, — вставая, ответила ему.
То, что не штормит из стороны в сторону — это хорошо. А вот жар внутри — это как-то не очень. Или всему виной усталость?
Я так была занята своим состоянием, что не заметила, как налетела на кого-то в коридоре.
Мужчина.
Наверное, один из братьев Ника.
— Простите. — Я отступила в сторону, нацепила на лицо улыбку и только потом взглянула на неожиданное препятствие.
Улыбка медленно сползла с лица.
Я его не знала.
Но не только это заставило сердце испуганно замереть в груди, а потом быстро-быстро застучать.
Взгляд хищных глаз светло-голубого цвета не сулил ничего хорошего. Ничего, кроме неприятностей.
— Здравствуйте, — пробормотала я.
«Может, это старший брат, который должен приехать с семьёй завтра. Дин, кажется. А я нервничаю раньше времени».
И сама не верила в это. Не похож он был на остальных братьев, совсем не похож. А вот на З’Ерна очень даже — тот же упрямый подбородок и прищур холодных глаз. Только вот доброты во взгляде не было. Совсем.
— Значит это правда.
— Прошу прощения? — я отступила еще на шаг и огляделась.
И где все? Обычно дом кишит людьми, а сейчас никого. Только старший З’Ерн в кабинете. Успею добежать? Скорее всего нет. А ведь кто-то обещал безопасность. Вот и верь после этого людям… то есть хищникам.
— Наш прокаженный нашел себе шаери.
Вот это совсем плохо. Нет, катастрофически! Как? Откуда?
— Я не понимаю, о чём вы, — едва слышно произнесла в ответ и снова попятилась к кабинету.
Дверь за спиной заскрипела.
— Берт? — произнёс удивлённо Кирк З’Ерн. — Что ты здесь делаешь?
— А что такое? — огрызнулся тот. — Я не могу поприсутствовать на столь великом событии. «Дорогой Ник» получил то, о чём мечтают все! То, что этому ублюдку не должно было принадлежать!
— Выбирай выражения!
В коридоре стало холоднее или это меня просто трясёт от страха.
— А то что? Лишишь меня наследства? Так ты и так лишил. А твоего гнева я давно не боюсь.
— Что тут происходит? Кто шумит?
В коридоре появилась старшая чета Н’Ери.
— Берт? — Ольга Ивановна прижала руку к груди растеряно взглянула на мужа. — Ты здесь? Мы не ждали.
— И не знали, что мне станет известно о вашей маленькой тайне. Интересно, а эта дурочка в курсе того, как вы играете с ней? — хищник вновь неприязненно взглянул на меня.
— Берт, замолчи! — приказал глава семейства, но сын вновь его проигнорировал.
— Ты ведь Вика, да? Ну и как? Готова быть самкой для вынашивания потомства нашего пришибленного?
Господи, они знают. Все знают. Но как? И что делать мне? В первую очередь надо сообщить Нику… Или он тоже знает?
— А где наш женишок? Играет свою роль? Отец, что ты пообещал Морозову за услугу?
— Что? — прохрипела я приглушенно, не сразу поняв, что именно он имеет в виду. — Что вы сейчас сказали?
— Вика, это не то, что ты думаешь, — попыталась вмешаться женщина. А по её бегающему взгляду я поняла, что всё сказанное Бертом правда. — Дрэго, ну что ты молчишь? Кирк?
— Это по вашей просьбе Морозов пытался отнять у папы магазин? — Я повернулась к З’Ерну. — А Ник? Он тоже был в курсе?
— А Ник ждал, когда ты сама упадёшь к нему в объятья. Неужели ты думаешь, что хищник не учует свою шаери? Ему лишь надо было расставить ловушку, в которую ты попала.
— Берт, прекрати! — рыкнул Н’Ери.
— Вика, это неправда! — поддержала Ольга Ивановна.
Но я её почти не слушала. Медленно двинулась прочь, к лестнице. Уже не реагируя на выкрики, которые доносились мне в спину.
Ложь…
С самого начала всё было ложью.
Ведь я думала, размышляла о том, как выгодно для Ника на горизонте возник Морозов с требованием вернуть долг. Не будь него, я бы никогда не согласилась на эту аферу. Думала, но отказывалась верить, что мужчина мог быть на такое способен.
Шаери. Дети.
Вот что ему нужно было.
Заставить меня невозможно. За это можно и под суд пойти. А он решил действовать хитрее — приручить меня. Так, чтобы я сама к нему пришла, сама решилась. И ведь почти удалось. Я почти ему поверила.
Чёрт, я ведь даже почти влюбилась в него. И снова обман.
— Дура, дура, дура, — шептала я себе, вбегая в комнату и закрываясь на замок.
Кажется, в коридоре на втором этаже столкнулась с Килой и вроде бы она что-то кричала мне вслед. Но состояние было такое коматозное, что я её не заметила.
Не помню. Не хочу знать. Они все врут. Все играют со мной.
Уже в комнате я достала телефон и быстро вызвала такси. Хорошо, что деньги есть.
Уехать. Как можно быстрее. Бежать.
Шагнула было к шкафу, где лежали вещи, и тут же отступила.
Нет. Этого мне не надо. Это не моё. Подкуп, фикция. Не хочу. Еще одно средство для обмана.
Мне казалось, что дверь я закрыла, поэтому, когда она распахнулась, громко ударившись о стену, вздрогнула и подскочила на месте.
Ник.
— Уходи! — я бросилась к окну и выставила руку вперёд, словно пытаясь его остановить.
— Вика, послушай. — Он с трудом закрыл за собой дверь и замер. — Всё это неправда. Я не знал.
— Ложь. Ты подкупил Морозова. Ты лгал мне! Использовал.
— Вика, это неправда.
Один шаг и вдруг всё изменилось.
Всего доля секунды.
Глаза вспыхнули ярким золотом, а черты лица исказились.
— Ник? — голос предательски задрожал, когда он совершенно по-звериному потянул носом, вдыхая мой запах.
— Тор-р-р-ри, — гортанный рык, от которого у меня едва ноги не подкосились.
— Не смей. Не смей, слышишь?
Но мужчина меня не слушал, медленно приближаясь, сверкая голодным взглядом.
— Ник! Я не прощу! Никогда тебя не прощу! Не надо!
А тело уже реагировало на его присутствие. Болезненно заныла грудь, комок желания сжался внизу живота и во рту пересохло. Я хотела его. Ненавидела и хотела. Боялась и сходила с ума.
Всё это метка. Проклятая магия хищников, против которой не устоять, как ни старайся.
— Тор-р-р-ри.
Он уже совсем рядом. Так близко, что я могу разглядеть зелёные крапинки в глубине его глаз.
— Остановись, — прошептала из последних сил, понимая, что бесполезно.
Последний шаг между нами и вот я уже чувствовала его сильные руки на своих плечах, тепло тела и огонь желания, беснующийся в груди.
— Тор-р-р-ри.
И последние остатки разума канули в Лету.
