Глава 21

Когда режиссер месяц назад объявил о творческой экспедиции в Сибирь, Алексей Погудин не обрадовался. Пять часов лететь на самолете, да и деньги не такие большие, чтобы неделю ломаться, изображая «звезду» и бесконечно общаясь с восторженными поклонниками.

Но с тех пор, как он увидел эту сероглазую девчонку, журналистку скромной провинциальной газеты, встречавшую их в аэропорту, что-то изменилось.

Сначала Алексей не придал этому значения. Девушки чередовались в его жизни, как «дамы» в колоде карт: беленькая – черненькая – снова черненькая, Алексей и имена не всегда запоминал, потому что какая разница… Еще раз связывать себя узами Гименея он точно не планировал. Да и как можно всерьез думать о женитьбе на глупышке, восторженно щебечущей: «Алексей, вы играли так проникновенно! Вы просто очаровали зрителей!» В ответ можно было только кивать и раздавать автографы. Таковы правила игры: если есть артист, должны быть и поклонницы. Девушки попадали в его постель легко, достаточно было иметь миленькую мордашку. Утром очередная пассия начинала сюсюкать: «Милый, как мне было хорошо!», Алексей, со своей стороны, будто бы жаждал «продлить чудо», после чего выпроваживал девушку. Удалял ее телефонный номер и никогда не возвращался к тем, кого забывал с легкостью.

Только сейчас, вдали от родного города, Алексей Погудин смог взглянуть на себя со стороны.

Две неудачные женитьбы. Женщины, которых он по глупости позвал в ЗАГС, а потом горько сожалел, конечно, ни в чем не виноваты. Подумаешь, обе оказались стервами! Давили на него, не без этого, но все равно сам виноват, мог бы и отказаться. Рохля, тюфяк со смазливой мордой!

Работа. Когда-то роли Алексею предлагали разные, перспективы открывались манящие. А сейчас? Надоевшая роль в надоевшем всем сериале, который просто его кормит? Он так вжился в образ, сросся с ним, что режиссеры перестали видеть его потенциал. И публика его стремительно забывает. А у него еще столько нерастраченной силы и энергии! Он еще может играть в театре, как Мишка Оленин, который задействован почти в каждом спектакле. Допустим, Мишке еще и везет, а у него самого не очень-то получается «продавать» свой талант. Но можно же что-то придумать, есть же у него хорошее резюме, и в театры его раньше звали.

«Надо будет после возвращения серьезно заняться театром», – думал Алексей Погудин, слегка уязвленный тем, что симпатичная сероглазая журналистка не попросила у него автограф и не сфотографировалась с ним.

Девушка, казалось, искренне рада видеть членов съемочной группы, но никакого подобострастия в ней не было. Она быстро подружилась с Луизой, а на Алексея не обращала внимания, хотя в первый день он и пытался произвести впечатление, рассказывая актерские байки. Журналистка Сорнева посмотрела изумленно, будто увидела впервые: «У вас какие-то анекдоты „с бородой“. Сочинили бы оригинальнее!» Погудин решил обидеться: другие радовались, сфотографироваться просили, не каждый день в их глухомань приезжают столичные (ну, почти) знаменитости, а эта ведет себя так, как будто Джонни Депп ее близкий родственник. Смешно, ей-богу!

А потом понял, что ему не нравится, как смотрит на девушку оператор Алик Царев – нагло, раздевая взглядом. В первый съемочный день Алексей старался держаться поближе к Юле. От этого на душе становилось тепло, словно не осень нынче, а самая, что ни на есть пробуждающая чувства весна.

Когда Царька убили, стало жутко. Алексея будто крутым кипятком окатили: жизнь, она, конечно, рано или поздно всегда заканчивается, но чтобы вот так, просто придушили человека в гостинице. Финал, достойный сожаления.

Мотивы неведомого душителя Погудин видел в «хобби» Алика Царева: шантаж и продажа компромата – вот и допрыгался Царек. Алик и с ним пытался играть в опасную игру. Но как бы сам Погудин ни относился к отцу, посторонним смеяться над стариком он не мог позволить. Интересно, кому помешал Алик? Кому-то здесь, в провинции? Или это питерский след? Может, действительно Настя Капцова оператора «того»? Не зря она прихватила телефон. За их романом наблюдала вся съемочная группа, а сам Царев однажды по пьянке сказал Алексею: «Да Наська у меня вот где!», и потряс сжатым кулаком. Или Царек закрутил с кем-то, помимо Насти? Алик не гнушался ничем и мог запросто шантажировать бывшую любовницу. Или любовниц. Или чьих-то чужих любовников и любовниц. Вариантов масса.

Неужели все-таки Настя? Тут Алексей укорил сам себя. Мол, раз уж столько лет играешь лейтенанта полиции, мог бы и сообразить – нужен мотив. Перед тем как начать играть в сериале, Алексей Погудин вместе с ребятами даже прослушал лекцию «Механизм преступлений». А какой мотив у Насти? Узнала, что Алик женат? Он и не скрывал. Месть за попранные чувства? Да после разрыва она не особо и переживала. Сразу же отыскала нового кандидата в возлюбленные. Его, Алексея. Вот только ему настойчивый интерес девушки и ее провокации были совершенно неинтересны. Во-первых, Алексею не нравилась сама Настя. Во-вторых, он не собирался жениться на актрисе, никогда и ни при каких обстоятельствах. А в-третьих, Погудин хотел любви, настоящей и яркой, как фейерверк, красивой «love story», чтобы на всю жизнь и умереть в один день. Как в киноклассике: «Хорошая жена, хороший дом…Что еще надо человеку, чтобы встретить старость?!» Да, Алексей хотел как в кино. Но он же актер, черт возьми!

Зато он точно знал, что никогда не бросил бы своего сына, как в свое время сделал его отец. И тут Алексея снова бросило в жар: он представил малыша, которого могла бы родить ему хорошенькая журналистка Юля Сорнева. А потом он понял, что совсем разучился ухаживать за девушками – в последнее время девушки ухаживали за ним, и не знает, как произвести впечатление на эту, так понравившуюся ему, девчонку.

Когда Юля с коллегой появились сегодня на съемочной площадке, Погудин просто растерялся.

– У нас новые актеры? – ляпнул он первое, что пришло в голову.

– Ты не видишь – это Юлька с Вадиком? – удивилась Луиза.

– Вижу! Кроме Вадика, никого не нашлось? – Алексей попытался скрыть неловкость за грубостью.

– Не поняла? Тебе какая разница, кто в кадре проходку сделает? – возмутилась Луиза. – Ребята нам помогают, сериалу польза. Хотя и у них свой интерес.

– А почему у них свой интерес? – не отставал Погудин.

– Какая тебя муха укусила? Юля будет статью в газету о съемках писать.

– Она еще и писать будет!

– Леша, ты чего вдруг разошелся? Юля журналист, журналисты пишут статьи в газеты. Им это свойственно, понимаешь? – разозлилась Юнис.

А потом у них с Капцовой не заладился простенький эпизод. Впрочем, незамысловатой сценка покажется потом, зрителям сериала. Актерам же нужно было потрудиться, поскольку предстояло снимать практически без репетиций так называемый «план-эпизод». Почти все время, отведенное под эту сцену, оператор использует только крупные и средние планы. То есть большую часть времени в кадре лишь лица актеров, ведущих диалог. Пусть диалоги обычно не бывают сложными и актеры перемещаются в ограниченном пространстве, что уменьшает возможность ошибки, но все время приходится играть «лицом». И вот с этим-то возникла проблема.

Диалог не клеился, Настя была вялой, заторможенной и высматривала кого-то по сторонам, а Погудин боковым взглядом наблюдал за Юлей Сорневой.

– Ты, пожалуйста, на меня обрати внимание! – злилась Капцова.

– Это ты на меня работай и не вертись по сторонам! – огрызался он.

– Ребята! Что сегодня с вами?! У нас световой день скоро закончится, а мы пустяшный кусок снять не можем! – все заметнее волновалась сопродюсер.

Когда наконец прозвучали заветные слова «Стоп! Снято!», вся съемочная группа вздохнула с облегчением.

Алексей полностью погрузился в свои мечты о сероглазой журналистке Юле. Сколько еще дней им осталось на работу в этом городе? Ему надо успеть поговорить с Юлей, окончательно удостовериться, готова ли его душа к новой любви, может ли он предать забвению тех девушек, которые обычно оказывались в его постели.