Глава 36
Последний раз

Два дня до События.

— Заключенный Кре-тай, на выход!

— Это еще зачем? — недовольно спросил Гоша, протирая глаза спросонья. До утреннего подъема еще оставалось не менее часа. За малюсеньким зарешеченным окном в камере было еще темно.

— Свидание.

Гоша встрепенулся и сел.

— Свидание? С кем?

— Пошевеливайся!

Неужели Кай-чи?! — пронеслось в голове Гоши, и он резво вскочил с кровати.

— Можно мне умыться? — взмолил он Стража. — Ну пожалуйста!

— Валяй, — самую малость смягчился Страж. — Только быстро.

— Я мигом!

Гоша бросился к раковине, открыл воду на полную и, двигаясь как заведенный, стал приводить себя в порядок. Зубная щетка, шарик пасты, экспресс-полировка эмали, помыть станок, намылиться мылом, провести мокрой ладонью по бритому затылку, ощущая колкость едва пробивающихся волос — Гоша никак не мог привыкнуть к тому, что выглядел теперь как типичный уголовник. Хотя одежду с турнира — синие штаны, черную майку и красный пояс — успели отобрать, выдав взамен серую тюремную робу и жесткие боты. А еще помыли и подвергли дезинфекции. Лучше поздно, чем никогда. Молодцы, че. Чуть не ослепили, заразы! Правый глаз до сих пор красный, как у вампира-мутанта…

В свете тусклой голой лампочки под потолком Гоша всматривался в крошечное металлическое зеркало, вмурованное над мойкой, и тщательно скоблил трехдневную щетину тупым древним станком, который, казалось, находился тут, в камере, с самого основания тюрьмы. Не хватало разве что цепочки, приковывающей нехитрый прибор к стенке.

— Ну все, что ли? — нетерпеливо спросил охранник.

— Ага, сейчас! — Гоша быстро смыл остатки мыльной пены и еще раз внимательно рассмотрел себя в зеркале. Оставшись не слишком довольным результатом, он повернулся к охраннику.

— Ладно. Веди, дружище.

Страж усмехнулся сквозь забрало и подтолкнул его дубинкой к выходу.

— Ну, прям жених, — кряхтя, рассмеялся им вслед Та-ри, присевший на шконке, как будто и не спал вовсе. — К подруге, что ли, на свиданку?

Гоша бросил короткий взгляд на старика, едва заметно кивнул и почти выбежал из камеры. Се-пай за все время Гошиных сборов так даже и не повернулся, продолжая лежать на боку лицом к стене. То ли спал, то ли медитировал. То ли умер.

Гоша едва сдерживался, чтобы не сорваться на бег. Тогда бы охранник точно приложил его дубинкой и вообще — прощай, свидание. Он снова увидит Кай-чи! Гоша вдруг помрачнел. А как он расскажет ей, что он теперь смертник? Тем более назначенный на «заклание»? Жертва Системы, требующей свежей крови на алтарь…

Наконец, когда они опять прошли десяток бесконечных коридоров с камерами и спустились на лифте черт знает с какого этажа проклятой Арены, Страж привел его в комнату для свиданий. И, — о чудо чудесное! — оставил его одного. Гоша осмотрел комнатку. Помещение было немногим больше его камеры, но гораздо уютнее на вид — в комнате наличествовала мебель — стол, два стула, целая двуспальная кровать, а на стенах даже висели маленькие симпатичные картины с натюрмортами и незатейливыми пейзажиками.

И самое главное — два больших окна! Хоть и замазанных наполовину белой краской и зарешеченных наглухо, но это был настоящий дневной свет. За окнами уже брезжило утро, и лучи яркого солнца весело и задорно пробивались сквозь стекло и краску. Да, этот свет был намного лучше, чем то мутное пятнышко размером с ладонь из амбразуры под самым потолком в его клетке три на три. Может, все это делалось ради показухи?.. Мол, смотрите родственнички — заключенные вполне уютно себя чувствуют в нашей самой прекрасной тюрьме на Тайе. Или, быть может, эта вполне приличная комната для свиданий выделена, потому что…

Словно в ответ на его мысли из угла в противоположной стороне комнаты раздался протяжный скрип открываемых старых засовов (да, от здания Арены однозначно несло стариной), открылась еще одна железная дверь, с виду совсем неприметная, — для посетителей, — и в комнату легкой поступью вошла Кай-чи.

Кай-чи как всегда выглядела великолепно. В легких босоножках, милом розовом платье до колен, с изящной легкой белой накидкой на плечах. Волосы красиво собраны сзади в пучок. Она словно явилась из другого мира. И огромные заплаканные глаза…

— Кай-чи!

Гоша бросился к ней и взял за руки, не решаясь обнять ее в своей бестолковой серой тюремной робе.

— Ги-ор…

Девушка сама шагнула к нему. Они крепко прижались друг к другу и стояли так, должно быть, целую вечность.

— Я так проклинаю себя, что уехала тогда, оставив тебя одного в незнакомом городе, да еще в этом ужасном районе!

Гоша погладил ее по спине, успокаивая.

— Ты тут совсем ни при чем, милая. Я в чем-то сам виноват. Правда, не думал, что так все серьезно обернется…

— Отец обещал помочь вытащить тебя.

Гоша удивленно взглянул на нее.

— В самом деле? Разве он не был против?..

У Кай-чи снова потекли слезы.

— На самом деле он добрый, просто все время прячет это за своим жестким характером. Мама сказала, что я ей больше не дочь… А отец, конечно, сначала был в ярости, но потом успокоился и даже согласился помочь. Но пока, как он сказал, все глухо. Вот, смог выбить свидание… — Она снова уткнулась носом в плечо Гоши. — Отец что-то говорил про особые службы, но я не совсем поняла…

— Меня втянули в какое-то тайное расследование, — тихо произнес он, краем глаза осматривая комнату на предмет скрытой прослушки. — А я им его сорвал, решив немного подзаработать. И еще, так… кое-что натворил по мелочи.

Кай-чи всхлипнула и еще крепче прижалась к нему.

— Но есть надежда… — Гоша осекся, не желая говорить Кай-чи про разговор с начальником тюрьмы и что его уже «назначили» показательно умереть. — Я буду участвовать в Турнире… и могу рассчитывать на помилование.

— В Турнире? Но это ведь уже послезавтра! Первого донах!

В глазах Кай-чи стоял неподдельный ужас. Вот так сюрприз… — подумал Гоша. — Турнир, оказывается, совсем скоро! Быть может, это последний раз, когда я вижу Кай-чи…

— Поверить не могу, что это может быть последний раз… — прошептала Кай-чи, будто читая его мысли. Гоша вдруг почувствовал, как заколотилось ее сердце. Кай-чи неожиданно отступила назад, сдернула с плеч белую накидку и швырнула ее в сторону.

— Что ты делаешь? — удивленно спросил Гоша, все еще держа ее за руку.

— Пообещай мне, — твердо произнесла девушка, глядя ему прямо в глаза и от волнения приоткрыв губы.

— Что? — Гоша не мог отвести глаз от Кайчи. Взволнованная, она выглядела еще красивее, чем обычно.

— Что постараешься выжить.

Она помолчала немного и вдруг добавила:

— Ради наших детей.

— Каких детей, милая? — обалдело спросил Гоша.

— Которые у нас будут, — твердо ответила девушка.

— Обещаю…

Кай-чи оглянулась по сторонам, как будто что-то ища, потом прижалась к его губам своими и нежно, но решительно, подтолкнула Гошу к кровати.