Снова Нюрнберг
Суббота — воскресенье
23:00. 14 ноября 2015 г., суббота.
Улица перед домом Эммы.
Машина Генри проезжает по Бульманштрассе, заворачивает за угол и паркуется, как несколько дней назад, на Риттер-фон Шух-Платц. Генри Марте:
— По-прежнему не скрываются. Устроили наблюдателя в машине почти под окнами. Ничего не боятся, заразы. Пойдем дворами.
Марта молчит.
23:10. Гостиная в квартире Эммы в Нюрнберге.
Марта включила везде свет. Обходит квартиру, осматривает все, ищет повод для критики.
Генри выключил в гостиной свет, глядит в окно:
— Наблюдение не снимут, но до утра ничего предпринимать не будут.
Ушел на кухню, слышен звук открываемых и закрываемых дверец холодильника и морозильника.
Через некоторое время Генри ставит на стол тарелки, выкладывает что-то жареное, открывает консервы:
— Марта, ужин готов. Где ты там?
Марта входит с бутылкой вина:
— Вот, единственное, что нашла.
— На работе, кроме пива, ничего не пью, ты же знаешь. — Пива тебе я не нашла. Маленькую рюмочку сможешь выпить, ничего с тобой не будет. И сегодня никакой работы у тебя нет. Сам сказал, что до утра все будет спокойно. Я хочу отметить нашу встречу, соскучилась по тебе за это время.
— Надеюсь, Марта, ты не оставалась столько времени одна?
— Нет, но это было все не то.
Генри промолчал.
— А как ты познакомился с Эммой? Если не секрет.
— Очень просто. Ехал к себе в Чехию, вдруг позвонили из моей конторы и предложили помочь несчастной женщине. Знал бы, что предлагают, отказался бы и отдыхал сейчас у себя. Нечего об этом говорить. Давай ужинать.
Оба садятся за стол. Разговор о чем-то не относящемся к предстоящим делам.
6:30. 15 ноября 2015 г., воскресенье. Спальня Эммы.
Генри и Марта в постели. Генри поднимается и одевается:
— Тебе пора вставать. Я пока пойду посмотрю на нашего стража.
Уходит в гостиную.
Возвращается:
— Переговорю с этим бандитом. А ты одевайся.
— Куда спешить, еще рано.
— Чтобы через двадцать минут была готова к выходу.
Уходит.
У дома Эммы.
Бандит в машине дремлет, временами посматривая на окно квартиры Эммы.
Генри подъезжает в шлеме на взятом где-то во дворе или на площади мощном мотоцикле Хонда Блекбирд.
Останавливается у окна машины бандита:
— Друг. Не подскажешь, как проехать к соборной площади?
Бандит не слышит. Приоткрывает окно машины:
— Что надо?
Генри направляет на него пистолет с глушителем:
— Оружие. Передавай дулом вниз. Иначе стреляю без предупреждения. Медленно, чтобы я видел каждое движение.
Бандит осторожно вынимает из бардачка и передает пистолет.
— Кто тебя послал сюда?
— А ты кто такой, угрожать мне?
— Тот, кто держит тебя на мушке. У меня нет времени.
Отвечай, считаю до трех. Раз, два…
— Скажу, скажу. Только тебе не поздоровится потом.
Меня направил Герберт.
— Зачем направил? И как тебя зовут?
— Мое имя Вернер. Герберт приказал следить, не появится ли кто-то в той квартире.
Показывает на освещенные окна квартиры Эммы.
— Как ты связываешься с Гербертом?
— Он звонит мне, я иду на улицу Визенштрассе, там он мне все говорит.
— Ты уже звонил Герберту, что в квартире кто-то есть? Вернер не решается ничего сказать, смотрит на дуло глушителя.
Генри торопит:
— Давай, давай, рожай! У меня нет времени с тобой возиться.
— Ты меня пристрелишь?
— А ты как хочешь?
— Я не видел твоего лица.
— Будешь правильно себя вести — только прострелю тебе руку и отниму телефон.
— Я жду утра. Герберт не любит, когда его тревожат ночью.
— Давай, звони, уже утро. Скажи, что видел тех, кто зашел в квартиру, сделал фото и хочешь его передать. Спроси, кому передать?
— Он меня потом прибьет.
— Не прибьет. После встречи со мной ничего тебе не сделает. А я, если что скажешь не так, пристрелю на месте. Скажи, что в квартиру входили двое: мужчина и женщина. Женщина похожа на ту, которая на фотографии. Тебе дали фото?
— Да, дали.
— Звони.
Вернер звонит. Долго нет ответа.
Мужской голос:
— Это ты, Вернер?
— Да, я. Фотографии сделал. Это та самая баба. С ней мужик. Здоровенный. Куда переслать фотографии.
— Не пересылай. Подъезжай, как всегда, к восьми на улицу Визенштрассе. Я буду в самом конце, на углу с Петер-Хенляйн-штрассе. Мой синий вольво помнишь? Я заберу у тебя все с телефоном. До этого не отъезжай с места. Пока.
Генри, спокойно: — Давай телефон.
— Но там никаких фотографий нет.
— Это для твоей пользы. Скажешь, что верзила в мотоциклетном шлеме подкрался, стрелял, отобрал телефон. Поэтому ты не смог приехать к Герберту. Сам он ничего не спросит. Но тебя кто-то из этой шайки найдет. Смотри, не болтай лишнего иначе пришьют они тебя. А не они, так я.
— Понятно. Руку выставить из окна?
— Давай. Постараюсь кость не задеть.
Вернер выставляет руку.
Генри отъезжает подальше, стреляет. Вернер корчится от боли, но молчит. Генри помахал рукой, уезжает вперед.
6:30. Гостиная в квартире Эммы в Нюрнберге.
Марта, вернувшемуся в квартиру Генри:
— Так уезжаем?
— Да. Поедем отдельно. Ты на своей машине, я на мотоцикле. Мне к восьми нужно в одно место на встречу. Ты будешь ждать меня недалеко.
— Встреча с бандитами?
— Надеюсь, что только с одним.
Марта пожала плечами: — Хорошо, как скажешь.
8:00. Угол Визенштрассе и Петер-Хенляйн-штрассе.
Герберт сидит в синем вольво. Окошко слева открыто. Генри полностью повторяет трюк с Вернером. Но окошко открыто, поэтому он сразу же сует пистолет с глушителем в шею Герберта:
— Спокойно. Меня интересуют несколько вещей. С кем контактируешь в концерне, кто отдает тебе приказы? Сколько профи заняты сейчас поисками Эммы Блюхер? Как с ними связаться? Скажи все под диктофон и назови себя. Будешь вести себя спокойно, я ничего тебе не сделаю. Дернешься или будешь врать, пристрелю на месте.
Герберт испуганно скосил глаз на пистолет, ничего не может сказать.
— Мне некогда с тобой возиться. Говори, иначе придется стрелять.
— Хорошо, хорошо. Меня зовут Герберт Функтштедтер. Я получал указания о журналистке Эмме Блюхер от Дроммера, сотрудника службы безопасности концерна. Сейчас поисками Блюхер и ее охранника заняты четыре специалиста. Раньше было пять, но один погиб. Старший у них Бруно. Я звоню ему по телефону… С Дромером связываюсь по телефону 09117464112. Правда, я больше ничего не знаю. Не стреляй, у меня двое детей, жена алкоголичка. Дети без меня пропадут. Я твоего лица не видел.
— Давай оружие.
— Я не боевик, просто передаточное звено. У меня нет никакого оружия. Честное слово!
— Давай руки.
Связывает их пластиковым кольцом:
— Лежи на переднем сиденье, не смотри по сторонам.
Герберт послушно выполняет все. Генри уезжает на своем мотоцикле по улице Петер-Хенляйн-штрассе. Марта проезжает за ним следом.
Едут довольно долго, выезжают в пригород. Генри останавливается, не доезжая до перекрестка. Марта подъезжает следом. Генри показывает:
— Видишь на той стороне дом? Я чуть проедусь и вернусь назад. Посмотрю обстановку и позвоню фраеру Эммы. Попрошу его жену к телефону. Если она дома, нам придется уехать. Жди здесь.
Отъезжает.
Через несколько минут Генри снова подъезжает:
— Жены дома нет. Я подойду чуть пораньше, спрячусь возле входа, прижмусь к стене. Ты подъезжай спокойно. Звони смело. Улыбнись в камеру наблюдения. Ты похожа на Эмму. Удивится, но пойдет открывать. Я буду рядом.
У входа в дом Марчиано.
На звонок выходит Марчиано, удивленно рассматривает Марту:
— Эмма, что ты здесь делаешь? А если бы Бригитта была дома? Ты меня компрометируешь. И, потом, разве тебя не разыскивают? У меня были неприятные звонки из концерна. Но я им ничего не сказал.
Генри отрывается от стены. Заталкивает Джованни в дом. Марта хочет зайти следом за ними. Джованни, испуганно:
— Кто вы?
Марте:
— Вы не Эмма! Что вам нужно?
Генри Марте:
— Посиди в машине.
Выталкивает ее.
В гостиной у Марчиано.
Генри толкает Джованни в кресло, ставит перед ним диктофон:
— Вам не нужно знать, кто мы. Полиция безопасности Баварии. В связи с расследованием деятельности концерна нас интересует, какие сведения вы передавали службе безопасности концерна о журналистке Эмме Блюхер? Что вам известно об имеющихся у нее материалах? Имейте в виду: беседа записывается. Советуем не лгать и сообщить всю имеющуюся у вас информацию. Все будет перепроверено. В случае деятельного сотрудничества с нами вам не придется давать показания в суде. Умалчивание информации будет рассматриваться как причинение помех следствию. Вам все понятно?
Джованни, неуверенно:
— Да. Я могу посоветоваться со своим адвокатом?
— Безусловно, вы можете пригласить адвоката, но не советую делать это. Пока у нас просто беседа. Если вы пригласите адвоката, это будет допрос. Нам не удастся тогда сохранить в тайне ваше имя. Имейте также в виду, что ваш бизнес и отношения с налоговым ведомством нас не интересуют.
— Хорошо, что конкретно вас интересует? Я все скажу, только не привлекайте меня официально к следствию. Моей деловой репутации будет нанесен непоправимый ущерб. Да и служба безопасности концерна расправится со мной.
— Я уже сказал, что дальнейшее полностью зависит от вас, от вашей готовности добросовестно сотрудничать с нами. Первое: что вам известно об имеющейся у Блюхер информации?
— К сожалению, ничего конкретного. Я слышал от нее, что она изучает деятельность концерна. Кажется, речь шла о поставках оружия на Ближний Восток.
— Куда конкретно, в какую страну?
— Я этого не знаю. Она не упоминала подробности.
— Вы уверены, что не слышали от нее название страны? Джованни, задумавшись на мгновение:
— Абсолютно уверен. Я еще спросил ее, а она только посмеялась, сказала, что мне лучше не знать ничего об этом. И она права. Лучше бы я не слышал ничего от нее об этом проклятом концерне.
— Хорошо. Пока поверим. Что вы передали службе концерна о работе Эммы?
— Я ничего сначала не передавал. Возможно, упомянул одному из приятелей невзначай. Мы сидели в пивной и разговор коснулся концерна. Вот я, по глупости, и ляпнул о работе Эммы. Позднее ко мне пришел человек из концерна. Страшный человек. Грозил разными карами. Требовал, чтобы я ему рассказал о работе Эммы.
— Чем он вам угрожал? Только не врите.
— Он грозил передать в налоговую службу информацию о некоторых сделках моей фирмы.
— Еще раз подчеркну: ваши налоговые прегрешения нас не интересуют. На данном этапе. Что было потом?
— Потом они потребовали информацию о передвижениях Эммы с ее охранником.
— Почему у Эммы появился охранник? Кто был заинтересован в ее охране?
— Понимаете, у нас с Эммой были близкие отношения. Когда она рассказала, что за ней ведется слежка, я заказал специалиста, который должен был охранять ее. Мне было неудобно отказывать ей в этом.
— Понятно. Как вы узнавали о передвижениях Эммы?
— Она мне два раза звонила.
— И вы оба раза сообщали об этом в концерн? Кому вы сообщали и как?
— Да, оба раза. Больше она не звонит. Вот уже два дня. Я звонил Дитриху. Фамилию его не знаю.
— И каждый раз сообщали о том, где она находится?
— Да.
— Телефон Дитриха. Вы с ним встречались?
— Да, в первый раз мы с ним встретились в кафе рядом с моим домом. Там он первый раз пригрозил мне. Потом он назначил встречу в кафе «Фаталь» на Ягдштрассе. Сказал, что ему так удобнее. А потом я только звонил ему. Телефон…
— Хорошо, телефон мне сейчас не нужен. Первую часть беседы мы завершили. А теперь, гад, меня интересует совсем другое. Как же ты мог продать женщину, с которой у тебя длительные отношения?
Джованни, испуганно:
— О чем вы? Разве полицию интересуют мои личные отношения?
— Полицию не интересуют. Но меня, просто по-человечески, это интересует.
— Это был всего лишь секс. Ничего серьезного. А теперь она меня вообще не интересует после всех этих неприятностей.
— Это понятно. Но учти, из-за твоих звонков погибло два человека — два бандита. И несколько человек ранено. Их дружки постараются отомстить тебе. Учти это. На твоем месте я сегодня же забрал бы жену и отправился в Умбрию.
— Почему в Умбрию? Наша семья уже более пятидесяти лет живет в Риме.
— Рим не советую. Там они тебя легко найдут. У них руки длинные. Впрочем, мне-то все равно. Тебе решать. Теперь звони Дитриху и договаривайся о встрече. Скажи, что у тебя имеются интересные материалы. Готов отдать их только при личной встрече. Если будет спрашивать, что за материалы, говори, что не уверен, но, кажется, это черновики статьи Блюхер.
— Но у меня ничего нет. С чем я пойду к нему?
— Не пойдешь. Пойду на встречу я. А ты срочно ищи жену и сваливай с ней в Италию. Не меньше, чем на месяц. Все понятно? Тогда звони.
Джованни звонит по мобильнику. После трех гудков голос мужчины:
— Да, Джованни, что у тебя? Сука звонила?
— Нет, не звонила. Но у меня нашлись ее материалы. Кажется, это черновики ее статьи. Но я не уверен.
— Можешь сфотографировать и переслать мне?
— Нет, здесь много. Часть зашифрована, часть в виде схем. Лучше, я передам при встрече с тобой.
Голос мужчины после некоторого молчания:
— Хорошо. Давай встретимся через полчаса у кафе на Ягдштрассе, у Рорицерштассе. Ну, ты знаешь. Там, где встречались во второй раз. Помнишь?
Джованни глядит на Генри. Генри кивает головой.
— Хорошо, но я могу опоздать минут на пять.
— Ладно. Пока.
Джованни смотрит на Генри, молчит, не закрыл мобильник.
Генри взял из его рук мобильник, закрыл его:
— Все. А теперь финансовый вопрос. Ты заплатил фирме двадцать тысяч евро за охрану Эммы от слежки. Все оказалось значительно сложнее. Охранник Эммы — я. И на меня было уже несколько покушений. Пришлось разбираться с кучей народа. Так что за тобой должок.
Джованни недоуменно смотрит на Генри. Наконец, до него дошло:
— Так вы не из полиции безопасности?
— Нет. И не притворяйся, что не понимаешь ситуацию. Джованни растерянно:
— Я… готов заплатить… Я могу перевести вашей фирме еще двадцать тысяч евро.
— Смеешься? Столько покушений, столько убитых и раненных. Штраф за передачу сведений в концерн. Да не забудь еще мой совет тебе. Всего я насчитал на сто тысяч. Но двадцать ты уже отдал. За тобой должок — восемьдесят тысяч.
— Но… у меня нет здесь таких денег. Я переведу из Италии.
— Нет. Ты отдашь сейчас. У тебя деньги есть. И еще останется на поездку в Италию. Мне все известно о тебе. Ты хочешь, чтобы я сам забрал? Тогда возьму все.
Сделал угрожающее выражение лица, вспомнив рисунок Оксаны.
— Ладно, ладно. Только отвернитесь. Я сейчас открою сейф.
— Незачем прятать сейф от меня. Чужое мне не нужно. Но за тем, чтобы ты не вынул вместо денег пистолет, я прослежу. Открывай, мне некогда.
Джованни отходит к картине, поворачивает ее. Обреченно набирает шифр. Генри отходит чуть в сторону, чтобы видеть руки Джованни. Джованни осторожно вынимает из сейфа четыре пухлые пачки:
— Здесь все. Можешь не пересчитывать. У меня, как в банке.
Заметно повеселел. Генри проглядел одну из пачек:
— Все, можешь собираться. Чтобы через полчаса духа твоего здесь не было. И не вздумай никому звонить, кроме жены. Иначе будут проблемы. Очень серьезные.
Уходит.
Угол Ягдштрассе и Рорицерштрассе.
На мотоцикле подъезжает Генри. Осматривается, мест для парковки на Ягдштрассе нет. Сворачивает на Рорицерштрассе, ставит свой мотоцикл. Следом подъезжает Марта, ставит машину еще дальше. Ждут.
Через несколько минут подъезжает Дитрих, тоже сворачивает на Рорицерштрассе, ставит машину с заездом на тротуар. Собирается выйти из машины.
Генри открывает правую дверь. Садится рядом с Дитрихом, направив на него пистолет с глушителем:
— Не дергайся. Руки на руль. Стреляю без предупреждения.
Дитрих положил руки на руль. Генри прихватил каждую из них пластиковым кругом. Включил диктофон:
— Отвечай четко и медленно.
Внезапно увидел, что еще один автомобиль завернул на Рорицерштрассе и пристроился в отдалении. Никто из него не вышел. Начал торопиться:
— Что говорил итальянец о журналистке? С кем контактируешь в концерне? Скажи все под диктофон и назови себя. Дернешься или будешь врать, пристрелю на месте.
Дитрих испуганно скосил глаз на пистолет, ничего не может сказать.
— Мне некогда с тобой возиться. Говори, иначе придется стрелять.
— Меня зовут Дитрих Кнутбройер. Я получал от Джованни Марчиано сведения о передвижениях журналистки Эммы Блюхер. Передавал их Дроммеру, сотруднику службы безопасности концерна.
— Как ты заставил Марчиано работать на себя?
— Прижал его на страхе выдачи информации об умолчании о доходах.
— Где можно найти Дроммера не на службе?
— Мы иногда встречаемся в кафе «Хабба Хабба» на Визенштрассе, он где-то там близко живет. Сидит в углу под картиной с усатым мужиком.
— Как я узнаю его?
— У него шрам на лице.
Генри понимает, что дальше затягивать дело опасно. Оглядывается на приехавший недавно автомобиль. Открывает дверцу машины, выходит и, прикрываясь дверцей, стреляет Дитриху в голову. Уходит к мотоциклу, садится. Проезжая мимо Марты, дает ей знак, и оба уезжают. Смотрит назад.
Из неизвестной машины выходит человек. Подходит к машине Дитриха, внезапно останавливается, бросается назад к своей машине.
Генри резко сворачивает на Кирхенвег и уходит на северо-восток к шоссе 9. Марта следует за ним.
