Глава 7
Без железа никуда. Разведка месторождения
И снова копыта наших коней отбрасывают назад вместе с комьями земли пройденные поля и перелески. К вечеру мы должны прибыть на место вероятного месторождения. Дорога прошла спокойно, ничего не нарушало моих думок. Даже собака вела себя на удивление тихо, никуда не убегала, не пугала лошадей и не приставала ко мне со своими собачьими нежностями. Так что времени было достаточно, чтобы о многом подумать и кое-что обдумать. Может, размеренная езда в покачивающемся седле сподвигла на такие мысли, но к исходу первого же дня нашего похода тягучие мысли о предстоящих поисках и связанных с ним трудностях постепенно отошли на второй план, а там и вообще плавно перетекли во что-то, похожее на подведение итогов прожитой тут жизни. К исходу третьего дня путешествия я пришёл к выводу, что, по большому счёту, моя задача выполнена. По крайней мере, в нашем княжестве точно, я так думаю. А что? Вера в богов укрепилась и перешла на новый уровень. Да волхвы вышли из леса и теперь постоянно находятся среди людей. Грядущее наступление на Русь чужих религий будет встречено уже должным образом, храмовники к этому готовятся. Яростного столкновения, думаю, не произойдёт, а будет их плавное слияние. История… Пойдёт ли она по новому пути? Ведь, в отличие от старой, здесь живы Трувор и Синеус, образовались новые княжества, новые государственные отношения. Значительно выросло наше влияние на окружающие земли. Торговля расширилась, появились новые товары и новые ремёсла. Постепенное увеличение сроков моего отсутствия в городище и в городе показывает возросшую самостоятельность местного управления. Медленно, но верно закладываются новые традиции, нормы поведения и жития. Ещё пройдёт немного времени, и в военном плане на северо-западе образуется неприступная твердыня, которая с лёгкостью перемелет всяческие захватнические поползновения с запада и востока. Скоро укрепится на побережье Синеус, постепенно начнёт обживать новые территории и продвигаться на север. Что же касается наших и, в частности, моих дальнейших действий, то тут более-менее всё пока понятно. В ближайшей перспективе нам необходимо обязательно найти руду, выплавить чугун и сварить качественную сталь. Куда её приспособить, и так ясно. Это даст нам качественный виток в развитии. Перевооружим нашу дружину. Летом получим чёрный дымный порох и наконец-то опробуем наши первые пушки. Запасы свинца для литья картечи у нас всё время накапливаются, да и, если что, используем тот же чугун. Стрельбы покажут, в правильном ли направлении мы движемся. Если они пройдут успешно, можно будет лить стволы дальше. И калибр хоть немного увеличить. Тогда и бомбами можно будет стрелять. Большие калибры потянут за собой и более мощные суда. Придётся у Изяслава строить верфи для постройки новых судов, способных в любую погоду выходить в море. А это потянет за собой и строительство нового порта, складов, причалов. Получается вывод: морская торговля плавно сместится в Нарву. Сразу же возникает главный вопрос. Что выгоднее? Развивать производства на месте или перебрасывать уже готовый товар из Пскова? Скорее всего, придётся ставить в Нарве собственные мастерские. А это сколько нужно будет мастеров? Ничего, справимся. Зато княжество укрепится. Да и Псков вздохнёт свободнее. А то сейчас буквально задыхается в производствах. Как-то так… Но думать ещё и думать.
Теперь другая проблема. Когда повезём руду из Старой Руссы в Псков, я вместе с командой обязательно должен навестить сначала Рюрика, а потом и Будимира. Слух о нашей эпопее с рудой рано или поздно обязательно достигнет ушей новгородцев, поэтому нужно будет аккуратно переговорить с Олегом и Рюриком, чтобы не повторилась прошлая история. А то ведь обязательно переврут и нагородят с три короба, а нам потом опять придётся эту кашу расхлёбывать. Интересно, у Рюрика ведь должен был уже сын родиться? И назвать его должны будут Игорем. Не-ет, к новгородскому князю я загляну обязательно. Насчёт подарков только нужно будет озаботиться. Да я думаю, и Трувор обязательно примчится на такое событие. Уж никак его не пропустит. А потом пригласить всех на опытные стрельбы в Псков. Писец! Это будет что-то невообразимое. Только на реакцию одного Олега стоит посмотреть. Трувор говорил перед моим отъездом, что хазары, мол, появились на южном порубежье… Думаю, после стрельб про угрозу Хазарского каганата можно будет забыть. А там и в Киев как-нибудь наведаться. Нечего Рюрику в Новгороде сидеть. На юге ему лучше будет.
И старого волхва обязательно стоит проведать. Хоть он и обещал нас посетить летом, но мало ли? Расскажу о своих похождениях в странах заморских и обязательно о встрече с богами. И послушаю, что он на это скажет. На всё про всё у меня уйдёт около месяца, а потом можно будет плотно заняться подготовкой к южному плаванию. Всяко может получиться. А вдруг задержимся в Средиземноморье? Потому как обязательно нужно пошуметь в Европе, задействовать наконец нашу диверсионную команду и вволю побеспредельничать на материке и Оловянных островах. А вот на обратном пути было бы просто здорово пройти Великим волжским путём, навести там шороху. Да, готовых пушек мне будет мало. Нужно отлить ещё столько же – и желательно большего калибра.
Вот такие мысли и будоражили мою голову, заставляя ёрзать в жёстком седле. А когда уж совсем становилось невтерпёж, я спешивался и трусцой бежал рядом со своим конём, придерживаясь за стремя. Сжигал адреналин. Дружина давно уже привыкла к моим чудачествам, и особого внимания никто на это не обращал. Если боярин бежит, значит, так надо.
В конце концов, добрались куда нужно. С местными никаких столкновений не было. Слух о нашем продвижении бежал впереди нас, как и то, что шли мы с миром. В поселения старались не заходить, жителей не обижать. Прибыли на место и разбили лагерь, укрепив его, как полагается. Пока занимались его обустройством, я отправился с визитом вежливости к местным вождям. Пришлось отдариваться подарками, но зато удалось договориться о найме людей на добычу руды. Об остальном пока решил не разговаривать. Сначала надо что-нибудь добыть. А вот когда отладим процесс, тогда и будем устраивать замануху для аборигенов, благо средства для этого имеются. Да и вожди далеко не глупы – свою выгоду сразу почуяли, и разговор выдался довольно-таки напряжённым и трудным. Пришлось резко урезать местные аппетиты. Хорошо, что взял с собой сотню бойцов. С тремя десятками, как я хотел, ничего бы у меня не вышло. Со мной и разговаривать никто бы не стал. А так всё прошло хоть и тяжело, но довольно успешно. Сила силу ломит. Завтра начнут приходить люди, и начнётся работа…
Спустя три недели я стоял, полностью вымотанный, на носу загруженной рудой баржи и смотрел на вырастающий впереди новый Новгород. После того, как Рюрик перенёс на новое место свой город, я тут не был. У ног развалился Громчик, на корзинах с отожжённой рудой сидели два десятка стрелков. Остальные ушли домой своим ходом, прихватив и наших лошадок. На месте раскопов остались работать местные трудяги, с которыми я заключил ряд на работу. Расплачиваться договорились и деньгами, и нашими товарами. Пришлось пообещать и какую-то часть заработка отдать оружием, благо это мы теперь могли себе позволить. Старейшины остались довольны. Ведь и за уже проделанную работу я рассчитался по-честному.
Баржа была загружена по самое не могу. А если бы не нужно было нам ещё через море шлёпать, то ещё больше бы загрузили. А Нарвские пороги… Да что пороги? Своё и уже такое родное мы на руках через пороги перетащим.
Прошли старый город, теперь какой-то пришибленный мёртвой тишиной и почти безжизненными пыльными улочками. Безмолвствовал старый торг, только ветер гонял по огромному пустырю мелкий мусор. Грустно и серо, а времени прошло всего ничего. Даже у нас на борту при виде такой мрачной картины постепенно смолкли все разговоры. Уходят отсюда люди, и даже вездесущих собак не видно. Мелькнул на покосившейся чьей-то калитке разжиревший котяра. Ему раздолье – мыши начали осваивать опустевшую территорию.
Осталось за кормой нагнетающее унылую тоску старое городище, и вскоре мы уже наблюдали совсем другую картину. Новые стены из красного кирпича, чёткие силуэты крепостных башен плывут над быстрыми водами Волхова.
Лезть на тяжело загруженной и потому очень неповоротливой барже в сутолоку разномастных судов у причалов не стали, а аккуратно прошли чуть дальше и притёрлись бортом к берегу, плавно погасив ход о заиленное дно и подняв коричнево-серые облака мути. Тяжело бухнулись на зелёную траву крепкие сходни. Растолкав мощными плечами пытающихся закрепить трап речников, рванулся вперёд Гром, проскрежетав крепкими когтями по дубовым доскам, в два длинных прыжка вылетел на твёрдый берег и радостно закружился на поляне. Потом уселся и яростно зачесал ухо правой лапой, смешно наклонив лобастую голову набок.
Пора и мне сойти на берег да поговорить кое с кем о том о сём.
– Боярин! – предупреждающе вполголоса предупредил караульный.
Рассыпались мои стрелки в стороны, заскрипели натягиваемые тетивы. Прищурил глаза, вгляделся в сторону далёких ворот. Вот оно что… несётся в нашу сторону группа всадников, поднимая клубы густой дорожной пыли. И не разобрать, сколько их там. Да нет, не будут на нас нападать, ходят же спокойно сюда наши торговцы, флаг наш давно всем известен.
– Арбалеты спрячьте за борт и на виду не держите. Без команды никому не стрелять и на берег не сходить.
Сам же остался на берегу, наблюдая за приближающимися всадниками. За спиной проскрипели сходни. Оглянувшись, увидел, как чуть сзади слева и справа занимают свои привычные места мои постоянные товарищи охранители. Я уже и забыл про них. Да и то, пока добывали руду и находились среди чужого племени, живущего по своим законам, их и рядом не видно было. Хотя законы те были достаточно суровы. Уже в который раз я поблагодарил судьбу или богов, меня сюда забросивших, за то, что очутился вначале в безлюдных местах. Попади я сюда, к местным, и всё. Меня бы давно не было бы. Принесли бы меня, такого белого и пушистого, кому-нибудь в жертву. И знание языков не спасло бы. Здесь чётко понимаешь, что чужих тут не любят, причём не любят до мучительной смерти. Сюда и торговцы приходят только свои, проверенные и доверенные. Ещё раз мысленно поблагодарил Мстишу, давшего мне ценный совет взять сотню воинов. А взял бы две, так стал бы совсем уважаемым человеком.
Пока в голове промелькнули воспоминания, плотная группа всадников приблизилась, и я с удивлением узнал в первом новгородского князя.
– Всё в порядке. Оставайтесь на месте! – скомандовал прикрывающим меня воинам и сделал несколько шагов вперёд. Если бы что-нибудь против нас замышляли плохое, то сам князь не прискакал бы на берег, горяча коней. Бойцы остались позади, только Громчик так и находился рядом, прижавшись к бедру и встопорщив густую чёрную шерсть на загривке. Положил ладонь на лобастую голову, потрепал, потеребил уши, успокаивая собаку, сбрасывая напряжение и заодно успокаиваясь сам.
Шагов за тридцать всадники осадили коней, зарысили, постепенно переходя на шаг. Близко подъезжать не стали, остановились, спешились. Правда, не все спешились. Основная масса дружинников осталась в сёдлах, скрываясь в клубах принесённой ветром поднятой пыли. Рюрик бросил поводья в руки ближайшего воина и, тяжело ступая, направился ко мне. Как и у меня, у князя за спиной держались два ближника. Наконец-то поднятую лошадьми пыль окончательно сдуло ветром, и я смог всех разглядеть. Высокая честь мне оказана – ближниками оказались Олег и Добрыня.
– Приветствую тебя на земле Новгородской, боярин Владимир. Дошли до нас слухи, что оказался ты в землях наших, задержался надолго, а в гости не наведываешься. Собирались уже сами к тебе отправиться да увидели на подходах флаг знакомый. А потом и наблюдатели донесли, кто под флагом этим идёт. Сподобили боги, направили тебя к нам. Не откажи, погости у нас, – улыбаясь, ехидно закончил новгородец.
Пока Рюрик произносил свою приветственную речь, я судорожно пытался понять, что тут происходит. Слишком уж официально всё было. И как-то не так. Слишком уж всё по-доброму. Подозрительно. Перевёл взгляд на Олега и увидел понимающую ухмылку. Ага, значит, плохого ждать не следует. Расслабился, заметив как Вещий медленно опустил веки, подтверждая мою догадку и еле заметно наклонив голову. А пауза-то затянулась. Пора и ответное слово держать.
– Здравствуй и ты, князь Новгородский. И твоим товарищам не хворать. С благодарностью принимаю твоё предложение.
– Ну, вот и правильно. А теперь можно и по-простому поговорить, – наконец-то рассмеялся Рюрик. – Ты своим прикажи самострелы-то разрядить. Ишь, попрятали, как будто мы не видим. Никто вас не тронет. Приглашаю всех в детинец, столы уже накрыли.
Тут слева по плечу ударил Олег, а справа – Добрыня. Опять с двух сторон одновременно. Как сговорились. У меня даже воздух из груди с сипом вылетел. Гулко рявкнул Гром, прыгнул вперёд, сбивая наземь Добрыню и мгновенно разворачиваясь к Олегу, задрав верхнюю губу и оскалясь могучими крокодильими клыками. Опешивший Олег поспешно отступил назад на пару шагов, запнулся о руку сбитого Добрыни и под смех дружинников с борта баржи и весело отвечающих им воинов Рюрика, уселся на задницу.
– Ну и зверюга, – благоразумно отступил князь.
Наконец мне удалось втянуть в себя живительный воздух и откашляться.
– Да уж. Особенно в ночную пору, когда силы зла бродят по болотам, – прохрипел сдавленным голосом. – Гром, нельзя! Свои! – поймал собаку за ошейник и притянул к себе, откидываясь назад и упираясь сапогами в мягкий грунт.
– Да мы же пошутили, – вставая и отряхиваясь, попытался оправдаться Олег, протягивая руку Добрыне.
– Вот он вас понял и тоже пошутил. Благодарите богов, что так легко отделались, – на всякий случай отступил ещё на шаг Рюрик за спину поднимающегося Добрыни.
– Всё, не тронет больше. Но, на всякий случай, так больше не делайте, – отпускаю собакина, погрозив ему пальцем. А он-то тут при чём? Это общая нервная обстановка так на него подействовала.
– Надо будет у тебя щенков взять, – задумался князь.
Только тут я обратил внимание на разлившуюся вокруг абсолютную тишину. Замерли все. И мои на барже, и сопровождавшие Рюрика дружинники, сидевшие в сёдлах с побелевшими лицами. Это что, так среагировали на то, что я Грома отпустил? Испугались за князя? Может быть. Ни одного звука не доносилось с рядом находившихся причалов, только что кипевших своей торговой жизнью. Да даже чайки резко замолчали, перестав на мгновение орать своими противными голосами. Мгновение – и все отмерли. С шумом выдохнули люди и разом загомонили на причалах, зафыркали кони, и скрипуче замельтешили над водой птицы. Однако…
Подвели запасных лошадей, и пришлось вскарабкиваться в седло. Только и успел сказать своим, чтобы не опаздывали за накрытые столы, как вся кавалькада понеслась обратно, нещадно поднимая пыль и распугивая нередких пешеходов.
Пролетели намётом в широкие ворота и остановились у крыльца. Рюрик спрыгнул прямо на широкие ступени с не успевшего остановиться скакуна и обнял ожидавшую его стройную женщину с маленьким ребёнком на руках. Перехватил сына у жены и встал рядом. Ефанда – наконец-то дошло до меня. Изменилась как. Хотя видел-то её один раз ночью во время бунта и мельком, да и на сносях она тогда была. А сейчас передо мной стояла высокая стройная женщина с властным лицом и смешинками, вспыхивавшими в глубине голубых глаз. С улыбкой протянула мне ковш на вытянутых руках, поставив меня этим в неловкое положение. Ковш-то я опустошу, что бы в нём ни было. А вот дальше нужно с хозяйкой расцеловаться… И как быть? Она же княгиня, а я?
Видя мою короткую заминку, понятливо улыбнулся Рюрик и, придерживая сына на одной руке, второй обнял супругу. Вспыхнули счастьем лица.
Отбросив все сомнения, решительно перехватил тяжёлый ковш и, не отрываясь, осушил до дна. Перевернул и передал кому-то, не отрывая взгляда от княгини. Шагнул вперёд и потянулся губами, замечая и заалевшую щёку, прикрытые глаза княгини, и напряжённо застывших за спиной князя дружинников. Обозначил поцелуй в щёку и отступил назад с поклоном и словами благодарности.
– Проходи в дом, будь как дома и не забывай, что в гостях, – раздался из-за спины ехидный голос Олега, разряжая обстановку и вызывая весёлый смех князя. Даже Ефанда заметно расслабилась и улыбнулась.
– Как назвали? – не спешу воспользоваться советом и задерживаюсь на крыльце.
– Игорем, – с любовью смотрит на сына Рюрик, продолжая одной рукой обнимать жену.
– Да пошли уже, сколько стоять можно? – протискивается мимо Олег, выхватывая ребёнка у князя и, прикрываясь широкой спиной от крепких кулачков Ефанды, проскальзывает вперёд.
– Вот так и живём, – картинно разведя руки в стороны, пожаловался мне счастливый князь, пропуская перед собой любимую.
Именно в этот момент я окончательно расслабился, чётко осознав, что вреда нам тут не будет.
А потом долго сидели за столом, болтая о всяком разном, тетешкая мелкого Игоря, передавая его из рук в руки. Уже ближе к ночи пир стал стихать, моя команда ушла на баржу, отказавшись от приглашения ночевать в детинце, а мы перебрались в княжий кабинет. Расселись вокруг горящего камина, помолчали. Причина молчания скоро выяснилась, когда вернулась укладывавшая ребёнка княгиня.
– Теперь можно и поговорить, – оглядываясь на Олега, осторожно начал Рюрик.
– Владимир, вреда тебе и Пскову от Новгорода не будет. Не опасайся. Рассказывай, – подхватил Олег.
– Вот так вот сразу бери и рассказывай. А о чём хоть рассказывать?
– Да обо всём. Кое-что мы, конечно, сами знаем. Купцы новости привозят, да слухи разносятся. Но лучше из первых, так сказать, уст всё услышать.
– Хорошо, – задумался. – С чего начать?
– Сначала.
– Вначале было слово…
– Ну-ну-ну, с такого давнего начала не нужно, – хмыкнул Олег. – С новых крепостей начни.
Подумал немного и решил рассказывать всё, как есть. Заодно и на реакцию посмотрю.
Затянулся разговор почти до самого утра. Говорили обо всём. О крепостях и наших планах, о путях развития княжества и новых задумках, о своих трудностях и способах их решения. О хазарах и варягах, всплыл и разговор о новом оружии. Ушлый Олег из немногочисленных слухов сделал правильные выводы и прямо спросил, верно ли его предположение. Ответив утвердительно, пришлось потратить ещё некоторое время на разъяснение своих военных планов. Коснулись и текущего похода. Никаких препон мне чинить не собирались, наоборот, обещали всяческое содействие и соучастие в наших планах на возможную долю в произведённом металле. В конце концов, усталость взяла своё. На княгиню вообще было жалко смотреть. Бедная совсем засыпала, но мужественно отказывалась уходить из кабинета. А обсудили только половину озвученных вопросов. Похоже, мне придётся тут задержаться. Уже когда начали расходиться, Добрыня недоумённо прогудел:
– Княже, да предложи ты боярину у нас задержаться на несколько дней. Пусть баржа уходит в Псков, а мы его к Будимиру и сами отвезём. Тебе к нему тоже нужно. И в Псков Владимира доставим или водой, или сушей, как пожелает. Зато будет время спокойно договорить обо всём.
Втроём одновременно и одинаково поскребли рукой затылок, переглянулись, хмыкнули.
– А верно побратим говорит. Оставайся, – откликнулся Олег.
Кивнул утвердительно Рюрик.
– Проснёмся, тогда и решим окончательно. Договорились? – взял я на размышление паузу. Утро, оно вечера мудренее. В нашем случае, полдень – утро. Так и разошлись. Меня Олег проводил до назначенной мне комнатки, разбудив сенную девку, которая, зевая, притащила мне таз и воду для умывания и, спросив, не нужно ли мне чего ещё, удалилась, отчаянно зевая. Не нужно. Пока – не нужно. Не сопливый юнец, чай, который без тормозов и на одних инстинктах. Жену свою я люблю! Спать. Уже засыпая, услышал, как по полу простучали крепкие когти Грома. Охрана прибыла. И никто не посмел его задержать. Хорошо!
Вроде и выспался, а голова тяжёлая. Свесил голые ноги с кровати и потормошил пяткой разлёгшегося на прикроватном тканом половике Грома. Пёса недовольно приоткрыл один глаз и тяжко вздохнул. Пришлось переступать через ленивую собаку и одеваться. Вышел на лестницу, удивляясь царившей вокруг тишине и пустоте. Никто не попался навстречу. И только во дворе обозначилось какое-то шевеление. Подскочила вчерашняя или, что вернее, утрешняя девка, проводила до ближайшей кадушки с водой в тени, полила из ковша на руки и спину. Водичка отстоявшаяся, чуть тёплая. Взбодрился. Шагнул под палящие лучи солнца, на глазах испарились с тела прозрачные капельки. Обернулся к терпеливо ожидающей распоряжений девке:
– Где все?
– Спят ещё. Княгиня только встала. Распорядилась за боярином приглядывать и все пожелания исполнять, – простодушно отрапортовала.
– Собери тогда что-нибудь перекусить, и собаку покормить нужно.
– Собаке сейчас вынесу, а вы тогда за стол проходите.
И унеслась в темноту терема.
Дождавшись, пока покормят Грома, прошёл в полутёмную большую залу, где уже шустро накрывали на стол.
– Стоп, стоп. Не надо столько. Мне бы испить чего-нибудь горяченького и немного перекусить.
После перекуса вышел во двор. Надо проведать своих, убедиться самому, всё ли в порядке. Да и подумать о ночных посиделках не помешает. Вчерашнее окончание долгого разговора гвоздем засело в голове, и я всё сильнее склонялся принять предложение Олега. Беспрепятственно дошли с Громом до баржи, где и присоединились к обедавшей команде. Тихо вокруг, спокойно. Медленно катит свои воды своенравный Волхов, вьются чайки, выхватывая на отмелях неосторожную мелкую рыбёшку. Плеснёт хвостом крупная рыбина, разгоняя круги по воде, и опять тихо вокруг. Даже на причалах пусто. На торге все.
Спустился по сходням на берег, отошёл в сторонку и уселся на землю, выбрав небольшой, вымытый волнами обрывчик. Свесил ноги, чуток не доставая подошвами до воды. Тут же прилетела стрекоза и уселась на мысок сапога, посверкивая перламутровыми крылышками. Откинулся назад, наблюдая за неспешно плывущими в пронзительной синеве неба плотными ватными облачками.
Тут меня и нашёл Олег. Что интересно, Гром никак не среагировал на его приближение. Поэтому, когда он с шумом уселся рядом, я даже подскочил от неожиданности.
– Напугал! – поёрзал, усаживаясь поудобнее.
– Извини. Не хотел, – помедлил тот мгновение. – Что решил? Останешься?
– Останусь. Одно условие. Тянуть с выходом не будем, потому как дел впереди очень много. Когда расскажу, сам поймёшь.
– Хорошо. Пойду, князя предупрежу, обрадую, – упруго вставая, отозвался Олег.
– Погоди. Почему вчера нас князь лично встречал?
– Уважение свое выказал и показал, что не нужно тебе опасаться Новгорода. Ты же для него сколько сделал… Или забыл?
– Ясно. Соберу свои вещи и догоню… – На риторический вопрос можно и не отвечать.
Раздав необходимые указания и нацарапав коротенькое послание для Трувора, сбежал на берег и, не оглядываясь, зашагал к воротам.
Так началось очередное моё путешествие, которое явилось важной вехой для укрепления отношений между нашими княжествами. Во время всего похода не было ни одного свободного мига, всё время занимали разговоры, обсуждения и планы дальнейшего развития наших земель. По новому рудному месторождению было решено начинать совместную деятельность. Новгород брал на себя добычу и обогащение руды и намеревался использовать для этого местную рабочую силу. При этом я попросил оставить в силе мои прежние договорённости с вождями, дабы не ронять авторитета. Мы же занимались выплавкой и дальнейшей обработкой металла, снабжая им наших партнёров.
После посещения Будимира все вместе отправлялись в Псков на испытания моих пушек. Честно предупредил, что пока ещё не готово огненное зелье, но на такие мелочи никто особого внимания не обратил. Олег же, получив наконец подтверждение своим выводам, готов был сразу же отправляться к нам в гости, мотивируя тем, что у них война с хазарами на носу. Да и другое… Что другое, так и не уточнил.
Я же в разговорах постоянно думал о том, как нам быть дальше. Извечный русский вопрос «что делать?» не выходил из головы. Только когда впереди открылся деревянный тын волхвовского капища, тогда встряхнулся и постарался выкинуть всё из головы. Может, Будимир что посоветует.
Кряжистый волхв опять встречал нас в воротах, терпеливо ожидая нашего приближения и посверкивая пронзительно короткими взглядами из-под кустистых бровей. Поздоровались и пошли за Будимиром, оставив на поляне всю дружину. Впрочем, как и всегда.
Расселись в знакомой огромной зале, повинуясь властному жесту старейшего.
– Помолчите пока! – оборвал волхв начавшего было что-то говорить Рюрика. – Владимир, рассказывай.
– Что именно?
– А всё рассказывай. Коли не стал дожидаться моего приезда, так теперь и отдувайся.
– Ну ладно.
И опять мне пришлось рассказывать о произошедших со мною событиях. И если в Новгороде я что-то опускал или немного искажал, то Будимиру нужно было выкладывать всю правду. Несколько раз вскидывался Рюрик, пытаясь что-то сказать, но замолкал, повинуясь властному жесту Верховного. А потом я долго отвечал на уточняющие вопросы. Выдоили меня по полной программе. Рассказал даже то, о чём благополучно давно забыл. Наконец, вопросы закончились, и старый волхв замолчал, погрузившись в размышления. Тишину под сводами храма нарушало только нетерпеливое ёрзание Рюрика, которому не терпелось что-то сказать.
– Что скрипишь? Спрашивай уже, – буркнул князю старец.
– Почему в Пскове такие дела происходят, а у нас в Новгороде нет? Чем мы хуже? Ведь и у нас можно было и школы эти открыть, и новые мастерские наладить? Храмы поставить…
– Да ничем вы не хуже. С чего ты взял? А школы и мастерские открыть? Так что ж не открыл-то? Кто за тебя думать будет? Или ждёшь, когда придёт добрый Будимир и за тебя работать станет? Или, может, Владимира позовёшь? Пусть вместо тебя покняжит?
Открыл было рот Рюрик, чтобы ответить волхву, но задумался и медленно закрыл. Ещё пару раз дёрнулся в попытке задать вопрос, но сам же и передумывал.
– То-то же. Никто за тебя твою работу делать не будет. Сам не справляешься – помощников привлекай. Вон у тебя их сколько. И делом, и советом помогут.
Кивнул князь, на Олега посмотрел вопросительно. Поймал в ответ такой же вопросительный взгляд. Подобрался:
– Вижу я, как быстро разрастается Псковское княжество. Со всех сторон люди туда приходят. Новые крепости и городища поднимаются. Трувор с Синеусом объединились, новые земли занимают, приумножают, на запад и север двинулись. Почему же я в стороне остаюсь? Ошибок наделал, да вовремя опомнился. Теперь хочу к братьям присоединиться. Есть три брата и три княжества, двое объединились, значит, и третьему присоединяться нужно. На восток и юг двигаться можно. Что скажешь?
– Ничего сейчас не скажу. Тебе решать. Как решишь, так и будет.
Сижу тихо, как мышь. Всё ожидал, нафантазировал себе многое, но о таком варианте развития событий даже не думал.
– А ты, боярин, что скажешь? Твоё слово у Трувора не последнее будет, – развернулся ко мне Рюрик.
Не удалось отсидеться и отмолчаться, подумать не дали. Нет времени. Вон, как лихорадочно глаза у князя горят. Как его разобрало-то. С чего бы, интересно? А отвечать что-то нужно. Нельзя молчать, не поймут.
– А как ты, князь, это объединение видишь? Что ты от него хочешь, для чего тебе это?
– Равным братьям хочу быть. Ошибки свои надо исправлять. Два княжество хорошо, а три ещё лучше, сильнее и крепче. Сам же знаешь поговорку. Вместе и зайцы волка запинают.
– Только ли? А если по правде?
– То правда! Ещё княжество своё хочу видеть богатым и сильным, земли новые прирезать, расшириться. Люди чтобы добро жили… Память о себе оставить… – постепенно замолкал князь, всё тише и тише высказывая свои сокровенные мысли.
– Эх! – тяжко вздохнул я в ответ. – В Пскове договорим. Перед этим в Выборг зайдём и Синеуса заберём.
– Значит, мне с вами следует отправляться, – закончил тяжёлый разговор Будимир.
Молча пошли собираться в обратную дорогу, удивив таким коротким визитом только что расположившихся на отдых дружинников. Думали хорошо отдохнуть, да не вышло.
На всём пути домой только и удалось, что перекинуться парой фраз с Олегом, и то ни о чём. Верховный постоянно находился рядом, выставив вперёд свою бороду, раздуваемую ветром. Да и остальные разошлись по разным углам и предпочитали отлёживаться, отсыпаться.
Зашли в Выборг и забрали ошарашенного такой компанией Синеуса. Новгородцы ещё долго находились под впечатлением от увиденной строящейся крепости. То ли будет, когда Нарву углядят.
Но при подходе к Пскову гости уже успокоились, только у Рюрика пролегла резкая морщина через нахмуренный лоб. Один новгородский кремль никак не мог поспорить с увиденными псковскими. Причалили рядом с Кромом, придавившим своим величием растерянных новгородцев. Они-то его видели только издалека и из леса, и то не все. Лишь Рюрик да Олег забирались на стены и башни, да времени после этого много прошло. Сколько уже нового понастроено.
Отправив вестника к князю, подождали немного, дабы дать время для подготовки встречи, и пошли в Кром степенно и неторопливо.
Трувор встречал братьев в воротах. Обнялся с каждым, вопросительно глянул в мою сторону. В ответ скорчил ему непонятную гримасу – пусть сам разбирается. Краем глаза успел заметить, как мимо прошмыгнули к пристани горивоевские молодцы. Побежали на разведку и за сведениями. Правильно. Я поплёлся в хвосте, скромно пристроившись за всеми, но недолго длилось моё счастье. Тут же передали приказ князя быть рядом. Пришлось догонять.
По обычаю сначала никаких разговоров о делах. Первое дело за стол. И только когда все основательно насытились, пришло время поговорить. Разговаривали, что интересно, совсем недолго. Единогласно постановили – союзу княжеств быть! Будимир подтвердил заключенный договор. Оставались частности, и вот тут всем придётся основательно потрудиться. Потому как если у Синеуса всё шло по нашему примеру, то у Рюрика вряд ли такое получится. Ничего, постепенно всё образуется. Трувор попытался было меня припахать на это дело, но у меня другие планы, о которых и так все знают. Так что попытка была откровенно слабой, на авось. А вдруг проскочит.
И вообще, в последнее время я старался отходить от государственных дел. Основные направления развития заданы, маховик управленческой машины раскрутился и пока только набирает обороты. Ну и не стоит ему мешать. У меня в крепости тоже всё хорошо, совет полностью управляет всеми делами. Даже на общих вечерних планёрках я больше слушал, поддакивая и аккуратно подсказывая нужные направления развития. А Головня как-то за столом прямо высказался:
– Наш боярин пока ещё не нагулялся. Ему интересно по новым землям походить, без этого чахнет. Или что-то придумывать и строить. А когда уже всё работает, то скучно ему.
И все с этим согласились, кивая. Даже я задумался и тоже согласился.
Сейчас вот огненным боем увлёкся. Сегодня уже поздно, а завтра с утречка нужно будет селитряные ямы проверить и начать подготовку к производству пороха. Интересно, пока меня не было, может, от Даниэля серу привезли? У кого бы узнать? Да и Головню навестить нужно. Сколько новых стволов сделали? Теперь нам пушек много понадобится. Установим во всех наших крепостях, и города будут под такой защитой, каковой в этом времени пока не знают. А если города защитим, значит, и горожан убережём. Не будут разорены крестьяне и мастеровые. Не нужно будет опять начинать всё сначала, обучая новых людей и отстраивая заново мастерские. Я уже и об инструментах не говорю, которые иначе наверняка бы утащили. А если в войска поставить десятка два пушек, да на колёсных лафетах? Лошадок для мобильности пристегнуть и грамотно обучить орудийную прислугу? Тогда всё. Можно считать, что в этом времени у нас равного противника не будет. На суда по паре стволов установить, и можно безбоязненно куда угодно ходить. Только орудийные площадки обязательно укрепить, это ведь не скорпион и не баллиста. Отдача очень сильная. И всё-таки, кого бы спросить насчёт серы? Привезли или нет? Поднял голову, чтобы осмотреться, и с удивлением увидел, что все на меня смотрят и молчат. И что я пропустил?
– Что?
– Да вот ждём, что ты на это скажешь? Согласен ли? – повторил вопрос, хмуря брови, серьёзный Трувор.
– Не знаю. Подумать нужно, – на всякий случай выбрал я вариант обезличенного ответа. И замер, прокатит или нет? Уф-ф, прокатило. Махнул рукой псковский князь, отвернулся разочарованно.
Не подавая вида, оглянулся вокруг и наткнулся взглядом на подавляющего смех Олега. Тот осторожно показал мне большой палец, мол, молодец. Скорей бы всё закончилось, хоть узнаю, от чего я отказался. Но, судя по реакции Олега, выкрутился правильно. Всё-таки нужно слушать, нечего в облаках витать. А сейчас о чём говорят? О новом месторождении железа. Ну-ка, ну-ка.
Трувор вводит всех в курс дела. Домницу, оказывается, давно сложили и руду уже к ней поближе перетаскали. Баржа пришла только два дня назад. Очень медленно шли, долго добирались. А-а, вон оно, в чём дело. Это меня, видимо, про выплавку спрашивали. Потому как князь при рассказе до сих пор на меня неодобрительно косится. Ну и ладно. Пока технология плавки не отработана, нечего в неё посторонних посвящать. Но как-то нужно будет в тигле температуру нагонять и поддерживать. А тигельные печи сложили, а? А наддув сделали? Что-то князюшка молчит о таких важных вещах. Может, специально молчит?
На завтра князья уговорились вместе с Будимиром пройти по всему городу и всем мастерским. Скрывать от союзника ничего не будем. Ага, не будем. А про тигли молчит. И про новый корабль. Про пушки тоже вроде бы ничего не сказал… если я не прослушал. Да и ладно. Домой пора. Меня там наверняка заждались. Да и банька стынет. Нет, она, конечно, не простынет. Не дадут ей остыть мои товарищи, но всё равно, пора заканчивать это затянувшееся мероприятие. Да и завтра дел очень много.
Всё, расходимся, ура! Домой! Фигвам, как говорил один небезызвестный герой мультфильма. Трувор попросил задержаться.
– Не пыхти, успеешь в свою баню. И друзья твои подождут, никуда не денутся. Рассказывай, как поход прошёл.
– Как задумывали, так и прошёл. Месторождение нашли почти сразу же, на планируемом месте. Руды не просто много, а очень много. С местными общий язык тоже сразу нашли. Наши товары помогли. И сотня бойцов. Хорошо, что сотню взял, а не три десятка, как собирался. А то неизвестно ещё, чем закончилось бы. Суровы местные славяне, суровы. Но ряд с ними заключили. Будут руду собирать и обжигать, да в корзины складывать. Взамен обещал расплачиваться по совести. Часть деньгами, часть оружием и инструментами.
– Про оружие не погорячился?
– Да нет. Разговора не было о конкретном оружии, просто хотели железное получить. У них там в основном костяное. Редко у кого железо встречается. Да и то сырое. Так что всё нормально.
– Хорошо, если так. Что Новгород об этом говорил?
– Подтвердили мои соглашения с племенами на добычу. Мешать не будут, только помогут с добычей. Долю хотят тоже железом получать. Это нас устраивает. Про новую сталь никто пока не знает?
– Нет. Хотя вокруг новых печей ходят, выспрашивают. Но это местные интерес проявляют. Чужих не заметили. Горивой?
– Так, княже. Чужих не было, – из угла выдвинулся безопасник. Кивнул мне головой, вроде как поздоровался. Ну и я кивнул в ответ.
– От Даниэля мне ничего не привозили?
– Привозили. Какой-то жёлтый порошок в корзинах. Много. Головня к себе уволок.
– Вот это хорошая новость. Это прямо радует, не знаю как. Княже, завтра у меня день будет плотно занят, ты меня не дёргай никуда. А вот денька через два-три можно будет первые испытания огненного боя провести. Посмотришь, какое у нас оружие появилось. А шхуну-то достроили?
– Вот завтра и посмотришь на свою красавицу. А то совсем про неё забыл.
– Видишь же, сколько дел со всех сторон валится. Только и успевай поворачиваться. Никакого покоя нет.
– Это хорошо, что покоя нет. Когда тебе покойно станет, то уже ничего не понадобится. Так что радуйся.
– Да я радуюсь.
– Ладно, больше тебя держать не стану. Ступай, отдохни, да голову не теряй. Впрочем, это к тебе не относится. Ступай, ступай, чего ждёшь?
Распрощался и вышел в темноту ночи. Только жёлтая луна да яркие звёзды освещают дорогу. В воротах меня остановили караульные, осветили факелами и молча приоткрыли тяжёлую скрипучую створку. Выскочил из темноты Гром, напугав до икоты, прыгнул на грудь лапами, заставив отступить назад. Ударился о закрытую воротину.
– Что там такое? – сразу же проявили бдительность караульные.
– Всё в порядке. Собака моя прибежала.
– Понял. Зови, ежели что.
– Спокойного дежурства, – распрощался с караульными и, сбросив твёрдые лапы с груди, развернулся к дороге, вытирая ладонью обмусоленное лицо.
