Страшновато и радостно, сбывается мечта о свободном перемещении, пусть даже только по местам, где бывал и которые хорошо запомнил. Но в самом деле неловко гонять Маркуса, он же Багровая Звезда Зла, по разным пустякам, пусть даже он и научился мимикрировать под синее небо.

К тому же пояс дает возможность скрытого перемещения, я могу вот прямо из своего кабинета появиться… да где угодно появиться, хоть в молельне отца Дитриха!

Нет, к отцу Дитриху пока рановато, слишком деликатная и хрупкая проблема. Нужно сперва обдумать, как подойти, даже приблизиться со всей осторожностью. Здесь не дикари Папуасии, которым нетрудно проповедовать о рождении Христа. Когда-то и здесь, как понимаю по неким косвенным данным, была вера Христа, но почему-то исчезла за последние века или тысячелетия.

– Клара, – сказал я шепотом, – значитца, так… Представил лесок, где мы спустились в герцогстве, хорошо представил… позиционировал себя в пространстве, чтобы не оказаться по грудь в земле… теперь правую и третью разом и чуть обе вверх…

– Все верно, – ответила Клара.

– Ты что-то должна делать?

– Нет, – сообщила она, – вы командир! Делаете все сами. Я только предоставляю ресурсы.

Я нажал, сдвинул и задержал дыхание. Ноги слегка согнул в коленях, из-за чего тут же рухнул с высоты в четыре пальца. Подошвы уперлись во взрыхленную копытами землю, но сердце все же успело екнуть в страхе.

Я огляделся, да, отсюда двинулись, крикнул, уже не скрываясь:

– Зайчик!.. Бобик!

Мои четвероногие друзья передвигаются чуть ли не со скоростью моего пояса, именуемого эрксоном, я едва успел договорить их имена, как деревья затрещали, я видел, как трясутся вершины, некоторые с треском исчезают, а ко мне с огромной скоростью катится что-то вроде огромного валуна, размером с сарай.

Последние деревья на краю поляны разлетелись вдрызг, блеснув белыми щепками. Два огромных черных тела, блестящих, как застывшая смола, выметнулись из леса и ринулись в мою сторону.

Я собрался с духом и, задержав дыхание, выдержал натиск Бобика, а тот все обнимался, старался лизнуть в нос, Зайчик шумно дышал над головой и хватал пастью мои волосы.

Отбившись от Бобика, вспрыгнул в седло Зайчик, не дожидаясь команды, все понял, повернулся в сторону проложенной им и Бобиком просеки и метнулся со скоростью падающего в атмосферу метеора.

Бобик ухитрился обогнать и первым примчался к дворцу герцога. Еще издали успел заметить, что вместе с местной охраной по широкому двору прохаживаются и оставленные для охраны люди Милфорда.

Молодец, мелькнула мысль, его команда все понимает, без дополнительных указаний делает то, что сделал бы опытный военачальник. Умеет Милфорд руководить, таких нужно продвигать и давать задания все сложнее и ответственнее.

На громовой стук копыт все оглянулись, местные в страхе ухватились за копья и сгрудились в кучку. Люди Милфорда с энтузиазмом окружили нас, счастливые и довольные.

Я не успел покинуть седло, как появился и Милфорд, быстрый и ясноглазый, сразу спросил встревоженно:

– Ваше величество… а маркиза?

– Цела, – заверил я. – Оставил на попечение герцога Альбрехта в столице.

Он округлил глаза:

– Ваше величество?

Я отмахнулся с небрежностью:

– Да заскочил по дороге в Волсингсбор, подумаешь!.. Для бешеной собаки сто миль не крюк.

Он проговорил с великим почтением:

– Ваше величество… Вы не бешеная собака! Вы даже не знаю какая…

– Скоро и мы вернемся в столицу, – сообщил я. – Осталась одна пустяковая операция.

– Ваше величество?

– Вырвать из рук похитителей маркиза, – сказал я. – Всего лишь. Я знаю, где и в каком гнусном гнезде его прячут. Это близко. В имении Больших Рыб.

Его лицо приобрело хищное выражение, а глаза вспыхнули победными искрами жажды схватки.

– Наконец-то!.. Хотя вообще-то, ваше величество, вы все узнали очень быстро!

– Собери всех людей, – велел я. – Не помешает окружить имение, чтобы и мышь не выскользнула… Кстати, где сэр Норберт?

– Бдит на строительстве причальной башни, – отрапортовал он. – Вы сказали, это наша главная цель…

Я сказал строго:

– Официально наша главная цель – освободить маркиза Антуана из лап мерзких бунтовщиков и мятежников. Все остальное как бы побочное, понял?

Он сказал быстро:

– Понял, ваше величество! Я все понял правильно.

– И пусть приведут того Жака, – сказал я. – Пойдет с нами, устроим очную ставку.

Жака притащили со связанными руками за спиной, на голове все еще черный мешок. Он покачивался, то ли в самом деле ослабел, то ли прикидывается, но конвоиры поддерживают его с обеих сторон и сопят достаточно грозно.

Я сказал с небрежностью:

– Мешок снимите, операция вошла в завершающую стадию. Пусть увидит нашу несокрушимую силу и разгром его презренных хозяев.

Мешок сдернули, Жак болезненно щурился и морщил лицо, а когда ему развязали руки, сперва протер кулаками глаза, потом лишь помассировал запястья.

– Посадить его в седло, – велел я. – Следить, чтобы не сбежал. В этот раз может попытаться. Созрел!

Жак сказал слабым голосом:

– Ваше величество, зачем? Я же не пытался…

– А потому, – ответил я зловещим голосом, – что сейчас мы едем к имению Больших Рыб… Жак, что-то ты сбледнул как-то нехорошо, хотя очень интеллектуально! Что-то случилось? Воздуха недостает?

Он с трудом выдавил из себя слабую улыбку.

– Все герцогство в вашей власти, ваше величество! Вы вольны ехать, куда изволите.

– Так и делаю, – согласился я. – А в имении Больших Рыб переверну все вверх дном, даже иголку не спрячут от моего нещадного ока злого правителя!

Он сказал с тоской:

– Да, перевернуть вы сможете все.

– Знаю, – ответил я. – Так что, возвращаясь к нашим баранам, где подло похищенный маркиз?.. Еще раз повторяю для туповатых, я знаю, он не в Зачарованном Месте, туда вам не попасть…

Милфорд и разведчики прислушивались со всем вниманием, двое ринулись к расседланным коням, я видел, как отдают приказы коноводам, а затем вместе с ними бросились к груде сваленных на траву седел.

Я продолжал рассматривать Жака взглядом гневного властелина.

– Говори! Ты знаешь, что я хочу услышать.

Он ответил тихим голосом:

– Я этого не скажу.

– И не надо, – сказал я. – Милфорд!.. Отряд готов? Выезжаем в имение Больших Рыб. Я уже сказал, всего двенадцать миль, но хочу, чтобы и этот презренный предатель и заговорщик услышал. Да-да, когда я говорю, что нам все известно, то это значит, что нам действительно известно!

Разведчики лихо запрыгивали в седла, разворачивали коней, через минуту вокруг нас собрался весь отряд.

– Как только увидим имение, – сказал я, – центр остановится, пока правый и левый фланги не замкнут кольцо! Если кто-то попытается убежать – задержите. Будут сопротивляться – убейте на месте!

Милфорд уточнил:

– Только тех, кто с оружием в руках?

Я отмахнулся:

– Милфорд, не будь мелочным. Всегда есть и будут естественные побочные потери гражданского населения. Косвенные.

Милфорд повеселел, спросил с энтузиазмом:

– Ваше величество, а до скольких трупов позволено ошибаться?

– Ты педант, – заявил я свысока, – смотрите на проблемы ширше!

– Понял, – ответил он счастливо, – нехорошо быть мелочными!.. Все сделаем, ваше величество!

Я повернулся к смертельно побледневшему Жаку:

– Ну что?.. Поехали?

Ответить тот не успел, двое крепких парней Милфорда скрутили ему руки за спиной и усадили в седло. Один ухватил длинный повод и взобрался на своего коня.

Недолгая скачка галопом, а когда впереди на равнине, за которой снова лес, показалось красивое двухэтажное здание с балконами, колоннами и роскошным крыльцом с изящно выкованным навесом, я перевел арбогастра на рысь, и все с облегчением придержали взмыленных коней.

Милфорд двумя короткими взмахами послал часть обряда обходить справа, другую слева, а мы пустили скакунов шагом, давая возможность окружать имение полностью и тщательнее сомкнуть кольцо.

Жак нахохлился в седле, мрачный и молчаливый. Черный мешок на голову не надели, пусть видит, как четко проходит операция. Не знаю, что он думает, но о том, что вся таинственная страна великого волшебства уничтожена, должен догадываться, иначе бы я не вышел оттуда.

Я то и дело ловил на себе его устрашенный взгляд. И хотя уничтожил не я, я бы как раз сохранил, но раз уж так получилось, то как политик просто обязан приписать такое великое разрушение себе. Как для устрашения, так и для возвеличивания и упрочнения своей власти, ужасной и тотальной, от которой, как теперь все видят, нигде не скрыться.

Властелинов, что строили и возводили, мало кто помнит, а великих разрушителей знает каждый ребенок: Аттила, Чингисхан, Темуччин…

Выросли в размерах и начали приближаться расположенные вдали от имения сараи, овины и кузницы, это чтобы оттуда не долетали ароматы домашнего скота. Там же, судя по развешенному белью, прачечная, а еще в сторонке пекарня. Все, как везде, неожиданности встретятся вряд ли.

Милфорд на своем быстром коне выглядит рядом с моим Зайчиком, будто сидит на жеребенке, то и дело задирает голову в ожидании приказа.

– Возьми пару человек, – велел я, – пойдешь со мной. Остальным окружить и бдить!.. Вдруг кто из окна скаканет. Не все же благородные…

Милфорд повернулся, прокричал имена и команды. Оставшаяся с нами группка разбилась по двойке и разлетелась в стороны, нужно проверить, в плотное ли кольцо взято имение, а я неспешно пустил Зайчика к главному зданию.