Глава 5
Мозг развивается
Благоприятный выбор, который делает человек, – это способ развить свой мозг. На уровне эволюции это происходит небыстро. Понадобились сотни миллионов лет, чтобы мозг самых примитивных и животных эволюционировал в невероятно сложный человеческий мозг. С дарвинистской точки зрения нет никакого другого развития, кроме эволюции, которая зависит от случайных мутаций генов в течение бесконечно долгого времени. Но поскольку всякий выбор человека создает новые нервные пути и синапсы, и новые нейроны, происходит еще и индивидуальная эволюция, которая опирается на личный выбор. Личностный рост существенно изменяет наш мозг. Если вы хотите расти и развиваться, вы руководите своей собственной эволюцией.
Супермозг – это продукт сознательной индивидуальной эволюции. Биология соединяется с психикой. Примерно к 20 годам мы завершаем свое физическое развитие. Природа позаботилась о нем, и оно происходит более или менее автоматически. Это не мы принимаем решение избавиться от молочных зубов или научиться фокусировать взгляд.
В три года большинство детей еще не готовы читать. (Исключений немного: например, некоторые дети способны читать с 2 лет.) Обычно к 4–5 годам дети уже хотят читать, и их мозг готов к этому. Ребенок обнаруживает, что черные значки на бумаге что-то означают.
Когда прежде нейрофизиологи считали, что мозг фиксирован и стабилен, обучение отделяли от эволюции. Но если мозг меняется во время обучения, то эти два понятия синонимичны. Недавно в газетах писали о Тимоти Донере, 16-летнем ученике средней школы из Нью-Йорка, который в 2009 году решил выучить современный иврит. Это случилось вскоре после прохождения им обряда бар мицва (вступление во взрослую жизнь). Ему наняли учителя, уроки проходили хорошо. Когда Тимоти обсуждал израильскую политику со своим наставником, ему пришла идея изучить арабский язык (который считается одним из пяти самых трудных языков на Земле), и он поступил на летние курсы арабского в колледже.
Далее газета продолжает: «Он утверждает, что ему потребовалось четыре дня, чтобы выучить арабский алфавит, и еще неделя на то, чтобы начать бегло читать. Затем он погрузился в изучение русского, итальянского, персидского, суахили, индонезийского, хинди, оджибве, пушту, турецкого, хауса, курдского, идиш, голландского, хорватского и немецкого, обучая себя в основном по грамматическим справочникам и приложениям на флэш-картах на своем iPhone». Тимоти начал размещать видео в Интернете на других языках, и вскоре у него появился международный фан-клуб. Он стал полиглотом. Следующая ступень – гиперполиглот (человек, одержимый изучением десятков языков). «Тимоти вдохновило видео Ричарда Симкотта, британского гиперполиглота».
То, что приставка гипер так часто появляется в этой книге (гипертимезия – суперпамять, гиперполиглот и т. п.), свидетельствует о том, насколько низки те нормы, которые мы до сих пор устанавливаем для мозга. Но нет никаких оснований считать экстраординарные способности чем-то чрезмерным, то есть причудливым, необычным. Мы полагаем, что человек способен эволюционировать в новую более высокую форму. Сознательная эволюция приводит к появлению супермозга, который нельзя назвать причудливым или отклоняющимся от нормы.
Черные значки на странице, вероятно, сбили бы с толку наших отдаленных предков, но мозг первых представителей нашего вида уже были развит достаточно, чтобы использовать язык, письменность и чтение. Им требовалось лишь время и рост культуры, которая будет подпитывать язык. Интересно, на какие удивительные вещи мы будем способны в будущем, имея практически тот же самый мозг? Сегодня наша жизнь невообразимо усложнилась даже по сравнению с жизнью тех, кто жил всего два поколения назад.
Чье это лицо?
Помните: Тимоти вначале смог выучить основы арабского языка за месяц. Это показывает, что мозг может существенно развить встроенные в него возможности. Но что конкретно в него встроено? Наука находит ответы постепенно, и почти всегда при этом опирается на исключения из правил.
Яркий пример – плохая память на лица, или прозопагнозия. Некоторые солдаты, возвращавшиеся домой со Второй мировой войны, после ранений в голову не признавали лиц своих родственников или других знакомых людей. Они могли точно описать любую особенность внешности по отдельности – цвет волос, глаза, форму носа – но когда их просили подвести целостный итог: «Так, вы узнаете, кто перед вами?» – они озадаченно качали головой.
Поначалу ученые связывали прозопагнозию с травмами мозга. Врачи XVIII и XIX веков уже давно обращали внимание на то, что травмы мозга сопровождаются психическими отклонениями у пациентов. Но относительно недавно выяснилось, что плохая память на лица может быть врожденной предрасположенностью – похоже, она имеется у 2 % населения или чуть более. В самых крайних случаях человек с трудом узнает даже свое лицо. (Знаменитый невропатолог Оливер Сакс, который написал книгу на эту тему, признавал, что у него есть прозопагнозия. Один раз он даже извинился перед человеком, с которым столкнулся, и потом обнаружил, что извинился перед собственным отражением в зеркале!)
Из-за травмы или генетики у человека с плохой памятью на лица наблюдаются нарушения в функции веретенообразной извилины, расположенной в височной доле. Она отвечает не только за распознавание лиц, но и идентификацию формы тела, оттенков цвета и даже слов. Как ни странно, иногда проходят годы, прежде чем человек узнает, что у него имеется такой дефект. Он просто больше опирается на другие сенсорные признаки, такие, как звуки знакомого голоса или манеру одеваться. Один мужчина сообщил, что, когда его лучшая подруга по работе изменила свою прическу, он прошел мимо нее, словно она была чужая.
Однако хорошо известно, что наш мозг запрограммирован на то, чтобы узнавать лица. Пять визуальных участков в затылочных долях мозга регистрируют увиденное бессознательно. Но чтобы мы осознали эти сигналы, они должны быть переданы в переднюю часть коры головного мозга. Когда эта цепь не работает должным образом, распознавание отсутствует. (Еще один особый участок позволяет нам топографически ориентироваться на местности. Когда у человека проблемы с этим, он может подробно описать какой-то дом, но при этом не понимает, что стоит перед собственным домом.)
Известно, что животные обладают прекрасными навыками ориентации. Эволюция дала им невероятные способности в распознавании окружающего мира. Антарктические пингвины, возвращаясь домой с едой для своих детенышей, могут войти в сгрудившуюся стаю из миллионов птиц и направиться прямиком к собственному птенцу. (Это обычно объясняют тем, что родитель реагирует на крик птенца, но другие чувства тоже могут быть здесь задействованы.)
В умении распознавать лица есть и другая сторона. Некоторые люди являются «суперраспознавателями». Это пока еще мало изученное явление. Они запоминают практически любое лицо, которое когда-либо видели. Они могут подойти к человеку на улице и спросить: «Помните меня? Вы продали мне пару туфель в магазине Macy’s десять лет назад». Естественно, человек, к которому обращаются, почти никогда этого не помнит. Такие встречи столь поразительны, что суперраспознавателей иногда обвиняют в преследовании людей – иначе как объяснить такую память?
И даже бег времени не подводит таких людей. Когда суперраспознавателю показывают фотографии 7–8-летних детей, которые впоследствии стали голливудскими звездами, он сразу же распознает, чьи лица изображены на снимках. Одну такую женщину спросили, как она это делает, и она лишь пожала плечами: «Для меня стареющее лицо изменяется лишь поверхностно, как перекрашивание брюнетки в блондинку или новая прическа». Глубокие морщины 80-летнего человека не скрывают сходства с тем же лицом, сфотографированным в третьем классе школы.
Если неспособность распознавать лица объясняется дефектами мозга, то что же тогда такое суперраспознавание? Чтобы ответить на этот вопрос, следует понять, как люди вообще распознают лица. Во-первых, когда вы встречаете женщину определенного возраста, вы не сверяете ее внешность со списком, в котором глаза, волосы, нос, рот присутствуют по отдельности – как это делают страдающие прозопагнозией. Вы узнаете ее сразу: «О, это моя мама». И такая способность имеется у ребенка практически с рождения. Мозг формирует целостный неделимый образ, называемый гештальтом. Таким образом, в нашей биологии заложена способность распознавать все лицо сразу, а не по частям.
Однако тут многое остается неясным. Известно, что когда фотоны света стимулируют клетки сетчатки, в зрительную кору передаются отдельные сигналы, но не изображение. Зрительный нерв превращает эти сигналы в нейронное сообщение, у которого нет формы или яркости. Эта информация проходит, по крайней мере, через пять или шесть стадий обработки. Светлые и темные области сортируются, контуры обнаруживаются, шаблоны декодируются и так далее. Но никто не имеет ни малейшего представления о том, как наш мозг узнает человека, когда вы восклицаете: «О, это моя мать». Шесть стадий этой обработки ничего не дают нам. Разработчики компьютеров и искусственного интеллекта пытались заставить машины распознавать лица, используя разношаблонные сигналы. Результаты этих попыток не очень-то успешны. Если человек видит фотографию знакомого лица даже слегка не в фокусе, он без проблем узнает, кто это, но даже самый умный компьютер заходит в такой ситуации в тупик.
Однако если перевернуть фотографию знакомого лица, мы теряем способность распознавать его. Вы можете проверить это, открыв какой-нибудь журнал со снимками знаменитостей и перевернув его. Знакомые вам портреты станут неразборчивой головоломкой. Зато компьютеру, созданному для распознавания лиц, все равно, перевернуто изображение или нет. Он запрограммирован на распознавание лиц в любом положении. Почему же эволюция дает нам возможность суперраспознавания лиц, но не позволяет распознать перевернутые лица?
Наш ответ не будет касаться мозга. Мы бы сказали, что человек не нуждается в распознавании перевернутых лиц, поэтому у нас и не развилась такая способность. Дарвинист посчитал бы такое утверждение абсурдом. С точки зрения строгих дарвинистских позиций у эволюции нет никакой цели. Для Руди как исследователя-генетика позволить включенным в это уравнение намерение – есть чистое донкихотство. Но он убежден, что мозг растет и развивается в соответствии с требованиями психики. В качестве доказательства мы указываем на постоянно меняющуюся картину связи психика – мозг. Если нейропластичность доказывает, что поведение и образ жизни могут изменить мозг, не будет большой натяжкой назвать этот процесс эволюционным. По мере нашего развития наш мозг и гены постепенно видоизменяются.
И на данном этапе развития нейробиологии понятие «предрасположенность» представляет собой неоднозначную картину с непонятными аспектами. Мы больше не считаем, что природа и условия жизни или воспитание, – независимые факторы в развитии человека. В некоторых случаях природа доминирует – музыкальные вундеркинды начинают играть фуги Баха на фортепиано в возрасте двух лет. Но для этого музыке нужно обучиться, что относится к воспитанию. На стороне лагеря, который полагает, что вся предрасположенность наследственна, есть только часть правды. Лагерь оппонентов, утверждая, что 10 000 часов практики заменяют задатки гения, – также обладает лишь половиной правды.
Давайте вернемся к полиглотам. Чтобы выучить язык, человек, наряду с такими неясными особенностями, как интеллект и внимание, зависит и от генов. Но зависит и от воспитания – от практики, необходимой для обучения любому новому навыку. А где другие необходимые аспекты, например настойчивость, энтузиазм, заинтересованность? Должен ли быть ген, отвечающий за то, что человек может вырезать корову из масла для ежегодной ярмарки штата Айова? Ведь у людей развиваются очень специфические, даже своеобразные интересы и умения.
Еще более загадочен тот факт, что поврежденный или функционально расстроенный мозг способен в чем-то превзойти здоровый мозг. Полагают, например, что одна из форм аутизма может выразиться в так называемом синдроме ученого (иногда его ассоциируют с расстройством функций правой височной доли). «Страдающие» этим синдромом люди… наделены экстраординарными способностями. Музыкальные гении, например, могут сыграть на пианино любое произведение, услышанное ими лишь однажды (даже очень сложные произведения, и даже если они никогда не брали уроков игры на пианино). Календарные гении могут без труда сказать вам, на какой день приходится любая дата, например, 23 января 3323 года.Есть еще и лингвистические гении. Так, один ребенок был не способен заботиться о себе или найти дорогу домой без посторонней помощи. Зато он умудрился самостоятельно изучать иностранные языки по книгам, что было обнаружено только когда он потерялся на экскурсии по незнакомому городу. Его попечители запаниковали, но, в конечном счете, нашли мальчика. Он спокойно переводил для двух незнакомцев, один из которых говорил на китайском, а другой на финском языке. (Наряду с арабским, эти два языка входят в пятерку труднейших для изучения языков.) Но еще удивительнее то, что мальчик выучил китайский по перевернутому учебнику!
Подобные впечатляющие примеры могут пугать, но эволюция является универсальной, открытой для всех. Из всех анатомических органов мозг уникален своей способностью развиться здесь и сейчас. Пятилетний ребенок, учась читать, развивается, если смотреть на это с точки зрения физиологии мозга: запоминая стихотворение о «Матушке-гусыне», он устанавливает новые нейронные пути. Взрослый мозг тоже развивается, когда человек учится управлять гневом, управлять самолетом или испытывает сострадание. Широкие возможности для изменений показывают, каким образом на самом деле работает эволюция.
Мозг, состоящий из четырех частей
Сейчас нейронауки, по умолчанию, исходят из того, что мозг преобладает над психикой, над человеком. Нейробиологи нередко говорят не «человек передумал», а «его мозг принял решение». Однако у мозга нет ни воли, ни намерений, они есть только у человека. У мозга нет и свободы воли, т. е. свободы выбора, хотя он и участвует в принятии решений. Таким образом, нейробиология многое чрезмерно упрощает, приписывая мозгу управление поведением человека. Сплошь и рядом появляются книги о «Влюбленном мозге» или о «заключенном в нейронах Боге». Они способствует распространению ложных представлений о том, что мозг сам по себе порождает веру и любовь, а человек – лишь исполнитель.
Мы считаем это ошибкой. Когда вы слышите треск по радио, вы не говорите: «Что-то не в порядке с Бетховеном». Вы прекрасно различаете первоисточник музыки (Бетховен) и технический инструмент (радиоприемник), который лишь транслирует человеческие творения. Нейробиологи – очень умные, а иногда и гениальные люди. Почему же они не видят эту простую разницу, изучая инструмент человека – мозг?
Основное объяснение – их материализм. Это мировоззрение настаивает на том, что все вокруг имеет материальные причины. Психика не является чем-то материальным, поэтому можно ее игнорировать и изучать мозг с чисто «объективной» точки зрения. Мы надеемся убедить вас в том, что мозг является лишь служебным инструментом психики. Однако мы должны признать, что эволюция структурировала мозг, дав нам принимающий инструмент, разделенный на несколько конкретных частей. Наша основная идея заключается в том, что следует направлять свою собственную эволюцию, но при этом отдать должное и всей предшествующей тысячелетней эволюции.
Для простоты мы собираемся разделить функции нашего мозга на четыре части:
• Инстинктивную
• Эмоциональную
• Интеллектуальную
• Интуитивную.
Такие же четыре вида работы нашего разума выделяет Сатгуру Шивая Субрамуниясвами в книге «Слияние с Шивой». Эта книга вдохновила Руди и произвела на него сильное впечатление. Он увидел, что древние традиции во многом согласны с тем, что мы знаем о мозге сегодня.
Нам известно, что в процессе эволюции животных сначала появилась инстинктивная (нижняя) часть нашего сегодняшнего мозга. Она впервые возникла у пресмыкающихся сотни миллионов лет назад (потому этот нижний этаж мозга часто называют мозгом рептилии). Затем эволюция породила часть мозга, которая отвечает за эмоции – лимбическую систему. И только сравнительно недавно – у млекопитающих – появился неокортекс головного мозга, связанный с высшими психическими функциями. У человека неокортекс занимает 90 % всего объема коры головного мозга.
Нейробиолог Пол Д. Маклин предложил такую «триединую модель» мозга в 1960-х. Однако выявить в мозге представительство интуиции не удалось еще никому. И многие нейробиологи предпочитают вообще не говорить об этом. Им трудно признать, что Бог находится не в нейронах; и даже не в искусстве, музыке, чувстве прекрасного и правде, и ни в каких других, столь ценимых нами понятиях. Однако, поскольку интуитивный опыт подтверждает свою значимость со времен появления цивилизации, мы включаем его в нашу схему из четырех частей. Без него не обойтись, если мы задались целью разгадать мозг на всех уровнях сознания от предопределенных инстинктивных реакций до видений просветленных учителей, которые изменяют мир.
Инстинктивная часть мозга
Одноклеточные организмы, которые живут миллиарды лет, способны живо реагировать на окружающую их среду, многие, например, плывут к свету. Если начинать с самого начала, то старейшая фаза эволюции мозга – это инстинктивный мозг рептилий. Он управляет элементарным инстинктивным поведением, заложенным генетически и служащим исключительно целям выживания. Сотни миллионов лет развития усовершенствовали эти инстинкты. Однако какими бы огромными ни были динозавры, их поведение управлялось мозгом размером не больше грецкого ореха или абрикоса.
Рисунок 2: Триединый мозг
В тройственной модели мозга старейшей частью является ствол мозга – «мозг рептилии», созданный для выживания. В нем располагаются жизненно важные центры управления дыханием, глотанием и сердцебиением, метаболизмом. Рептильный мозг также ведает чувством голода, сексуальными побуждениями и стрессовой реакцией «бей или беги».
Следующей в эволюции появилась лимбическая система. Она отвечает за эмоции и кратковременную память. Эмоции, основанные на страхе и желании, развились, чтобы служить двигателем инстинктов рептильного мозга.
И последним возник неокортекс (новая кора) – область, причастная к интеллекту, рассуждениям и принятию решений. Если ствол мозга и лимбическая система заставляют нас и наш организм выполнять то, что требуется для выживания, то с помощью неокортекса мы можем достичь своих осознанных целей, и он также способен ограничивать наши эмоции и инстинктивные импульсы. Таким образом, самым важным для супермозга является неокортекс, ассоциируемый с самоосознанием свободной воли и выбора. Именно он делает человека пользователем и потенциальным хозяином всего мозга.
Существа, обладающие только нижним этажом мозга по нашей классификации, например птицы, могут, тем не менее, демонстрировать очень сложное поведение. Каким бы инстинктивным не был мозг африканского серого попугая, он способен имитировать сотни слов. И, если верить некоторым сегодняшним исследованиям, его можно даже научить понимать смысл некоторых слов. Но если вы вглядитесь в глаза ящериц и страусов, лягушек и орлов, то не обнаружите в них эмоций. Эта пустота может оказаться пугающей, потому что мы отождествляем ее с беспощадным ударом кобры или броском хищника на добычу. На эволюционной лестнице эмоции идут после инстинкта.
Инстинктивный мозг обеспечивает естественные рефлексы организма, которые движут самосохранением, например отвечают за голод, жажду и сексуальные проявления. Нижние отделы мозга управляют абсолютно бессознательными процессами вроде регуляции пищеварительной системы и системы кровообращения – а по сути, всеми функциями организма, которые осуществляются автоматически.
Беспокойство, которое пронизывает современное общество, отчасти поддерживается нашим инстинктивным мозгом. Ведь он призван неустанно обращать наше внимание на всевозможные опасности, вызывая страхи и тревоги. Вы не умрете от визита к стоматологу, более того, другие части мозга вмешаются, чтобы страх не заставил вас выпрыгнуть из зубоврачебного кресла и убежать. Но инстинктивный мозг умеет только акцентировать опасность, а не оценивать ее.
Если вы понаблюдаете за собой, то увидите, что перемирие, которое вы заключили с инстинктивным мозгом, дается нелегко. Попытка проигнорировать его импульсы заставляет вас беспокоиться и нервничать. Руди вспоминает годы учебы в колледже. Тогда он только что потерял своего отца, умершего от сердечного приступа.
В то время Руди постоянно писал в своем дневнике о подавляющем чувстве беспокойства и тех желаниях, которые доминируют в нас в наши подростковые годы. Когда у Руди взыграли гормоны полового созревания, он был озадачен своей неспособностью их игнорировать. Умом Руди понимал, что его подпитываемая беспокойством тяга веселиться с друзьями весь первый год обучения проистекала из иррациональной необходимости общественного признания, внешнего одобрения и обретения статуса среди сверстников. Однако он не мог устоять перед желанием повеселиться тогда, когда ему нужно было учиться. Первый год обучения превратился в бесконечное сражение за то, чтобы как-то найти в себе силы остаться в библиотеке и учиться, однако большинство побед все же одерживал его инстинктивный мозг.
Беспокойство сохраняло свою власть до тех пор, пока эти вопросы не достигли кульминации в 1979 году, во время четвертого года обучения Руди. Это был канун Нового года на Таймс-сквер. Руди был частью толкающейся толпы. В воздухе чувствовалось напряжение. Аятолла Хомейни в Иране захватил в заложники пятьдесят два американца. Группы молодежи кричали проклятия в адрес Ирана и кидались пивными бутылками. Руди блуждал вдали от своих собратьев и сел на тротуар, прислоняясь к перилам входа в метро. Он чувствовал, что его беспокойство достигает максимума на фоне царящей вокруг агрессии.
В такие моменты личностного кризиса, как раз тогда, когда инстинктивный мозг, кажется, побеждает, может произойти радикальный сдвиг. Так, солдат в бою вдруг ощущает внезапное внутреннее спокойствие и тишину, хотя вокруг него взрываются снаряды. В этот момент на Таймс-сквер Руди понял, что все его тревоги коренятся в исконных импульсах страха и желания. Страх создавал сомнения по поводу его безопасности. Желание создавало аппетит, который требовал удовлетворения, даже в неподходящих для этого обстоятельствах. (Знаменитый американский кулинарный обозреватель М.Ф.К. Фишер рассказывает историю о мужчине, который после постигшего его горя в виде внезапной смерти жены ездил взад и вперед по тихоокеанскому побережью и, останавливаясь в каждом придорожном кафе, заказывал себе стейк.)
Еще не зная, насколько безупречно цельной является цепь мозга (это было открыто лишь десятилетия спустя), Руди почувствовал это в себе. Страх и желание не чужие друг другу, они связаны между собой. Опасения подпитывают желание осуществить действия, которые облегчат тревогу. А желание подкрепляется беспокойством, что вы не получите то, что требует ваш аппетит. Фрейд говорил о силе бессознательных сексуальных влечений и агрессии; эти безымянные силы настолько примитивны, что он обозначил их термином «Id» («оно» по-латыни). Id обладает большой силой, и лозунг Фрейда при лечении своих пациентов был таким: «Там, где есть Id, должно быть и эго». Мир постоянно становится свидетелем разрушительной силы наших первобытных желаний. Страх и агрессия готовы штурмовать ворота разума.
Шекспир, анализируя то, как он сам бегает за женщинами, называл похоть «растратой духа в пустыне стыда». Его 129-й сонет прекрасно отображает конфликт между импульсом и рассудком.
Растрата духа, духа и стыда —
Вот похоть, похоть в действии: блудлива,
Подла и кровожадна, и всегда
Убийственна, дика, сластолюбива.
Вряд ли может быть более точное описание примитивных влечений и поведения человека, для которого секс затмил все остальное. Если бы два снежных барана, бодающиеся в сезон спаривания, писали стихи, они бы описали свои неконтролируемые влечения именно так. Но, будучи человеком, Шекспир смотрел на похоть с сожалением:
Миг наслаждения пройдет, и вновь
Безумье плоти душу отвращает —
Вот так притвара будоражит кровь,
Вот так притвара разум похищает.
Он сравнивает себя с животным, которого заманили на приманку в ловушку. Удовлетворение похоти сменяется самобичеванием. (У нас нет никаких доказательств того, что Шекспир имел любовницу, но когда он оставил свою семью в Стратфорде, чтобы искать счастья в Лондоне в 1585 году, он был женатым человеком, имеющим дочь и новорожденных близнецов.)
Но почему была расставлена эта ловушка? Шекспир не обвиняет женщин. Он говорит, что такая ловушка заложена в нашей природе, чтобы свести нас с ума:
Безумна похоть в беге за мечтой,
Безумна похоть на пиру свиданья,
Но, цель догнав, отпировав с лихвой,
Скорбит – пришло похмелье обладанья.
Здесь он перешел от инстинктивного мозга к эмоциональному, который развился позже. Поэты Елизаветинской эпохи постоянно испытывали какую-то высокую страсть, будь то любовь или ненависть. Но Шекспиру надоело потворствовать своим чувствам, и теперь он призывает высший мозг. Он смотрит на все это безумное поведение и выдает печальный вывод:
Не в силах избежать ни стар, ни млад
Пути в рай плотский, что заводит в ад.
Для Руди в тот момент на Таймс-сквер установка, которая вызывает страх и желание управлять поведением, казалась кристально ясной. Уличные парни, кричащие проклятия в адрес Ирана и разбивающие бутылки, были также и им самим, даже при том, что он был лишь пассивным свидетелем. Ими двигали страх и желание. А инстинктивное желание власти и статуса, как скажет вам любой хороший психолог, создает беспокойство, вызываемое страхом перед отверженностью и потерей власти. Чрезмерное стремление к успеху приводит к усилению страха неудач, и если страх усиливается, он может создать эту неудачу. Инстинктивный мозг заманивает нас в ловушку между сильным желанием заполучить что-либо и страхом не получить ничего вообще.
Инстинкты нижнего этажа мозга могут выйти из равновесия. Если вы ведете себя импульсивно, ваш гнев, страх и желание выйдут из-под контроля. Это приведет к опрометчивым действиям и последующему сожалению.
Но если вы чрезмерно контролируете свои импульсы, ваша жизнь станет холодной и подавленной. Это приведет к прекращению связи с другими людьми и с собственными базисными установками.
ВАЖНЫЕ МОМЕНТЫ:НАШ ИНСТИНКТИВНЫЙ МОЗГ• Признайте, что инстинкты являются необходимой частью жизни.• Проявляйте терпение в отношении страха и гнева, но не потакайте им.• Не пытайтесь договориться со своими импульсами и желаниями.• Не подавляйте мысли и ощущения из чувства вины.• Осознавайте страхи и желания. Осознание помогает сбалансировать их.• Не действуйте импульсивно просто потому, что чувствуете себя импульсивным.• Консультируйтесь и с высшими частями мозга.
Решения для супермозга. Беспокойство
Беспокойство создает ложную картину мира, заставляя бояться вещей, которые на самом деле безопасны. Разум добавляет страха. Если разум сможет отмести страх, опасность исчезнет.
Начнем с того, что жизнь не может существовать без страхов, и все же страхи создают ощущение беспомощности и страдания. Для людей, которые страдают от беспредметной тревожности (одна из самых распространенных жалоб в современном обществе), нередко прибегают к кратковременному решению проблемы – приему транквилизаторов.
Мы уже предупреждали о недостатках «химических решений» с точки зрения побочных эффектов, но основная проблема в том, что никакие лекарственные средства не лечат расстройства настроения, к которым относится и тревожность. Мы говорили, что грусть и печаль – нормальные чувства, а депрессия – нездоровое состояние.
То же касается страха. Сам по себе он естественен и целесообразен, а вот беспредметная тревожность пагубна, она разъедает душу. Как указывал Фрейд, нет ничего более неприятного, чем тревога. Медицинские исследования показали, что система психика – тело не может адаптироваться только к двум вещам: к хронической боли (такая, которая не дает передышки: опоясывающий лишай, рак кости в последней стадии) и к постоянному беспокойству.
Беспредметная тревога означает, что то, чего вы опасаетесь, является лишь мнимой угрозой. В естественной схеме вещей наша реакция страха всегда оправдана. Жертвы преступлений сообщают, что, как только в их поле зрения появлялось оружие преступника, их сердцебиение учащалось и они становились гипервосприимчивыми. Эти аспекты реакции страха автоматически управляются нижним мозгом. Некоторые полагают, что то, что вызывает у вас тревогу и беспокойство, запрограммировано в миндалевидном теле. Однако это мало о чем нам говорит. Как только беспокойство овладевает вами полностью – как в случае с теми, кто постоянно беспокоится – в это вовлекается весь мозг.
Итак, страх действует адресно и конкретно; беспокойство повсеместно и беспредметно. Люди, которые страдают от тревоги, толком не знают, что, собственно, их беспокоит. То, что они испытывают, похоже на фоновый неприятный запах. Он постоянно остается с ними, как бы сильно они ни пытались притвориться, что его нет. Этот «плохой запах» проник повсюду. Иначе говоря, при создании их реальности что-то пошло не так. Они постоянно чего-то боятся, у них всегда есть новый повод для беспокойства. Но чтобы найти решение этой проблемы, следует не бороться со своим страхом, а перестать отождествлять себя с ним.
Достижение отрешенности возможно только тогда, когда вы поймете, что делает страх таким прилипчивым. В своем позитивном, естественном виде страх рассеивается сразу после того, как вы убежали от саблезубого тигра или убили мохнатого мамонта. Но в своем негативном, всеобъемлющем обличье страх остается надолго. В его прилипчивости есть ряд аспектов.
КАК БЕСПОКОЙСТВО СТАНОВИТСЯ ПРИЛИПЧИВЫМ• Беспокойство об одном и том же постоянно возвращается. Повторение заставляет страх фиксироваться в мозге.• Страх убедителен. Когда вы верите голосу страха, он завладевает вами.• Страх бередит память. То, чего вы боитесь, напоминает вам что-то плохое из вашего прошлого, а это вызывает к жизни старые реакции.• Страхи обычно замалчивают. Из чувства стыда или вины вы не говорите о своем страхе, поэтому он распространяется дальше.• Страх неприятен, и вы подавляете его. Но подавляемые чувства сохраняются. То, чему вы сопротивляетесь, продолжает воздействовать на вас.• Страх парализует. Вы чувствуете себя слишком слабым, чтобы что-то с ним сделать.
Ранее мы говорили о депрессивной реакции как о поведении, которое превращается в привычку. Это же применимо и к беспокойству. Здесь лишь добавляется аспект многомерности. Страх достает нас множеством щупалец. Чтобы одолеть страх, мы должны разрушить его реальность. Это можно сделать поэтапно. Демонтировать страх можно по той простой причине, что именно вы находитесь в центре создания своей реальности.
1. Беспокойство об одном и том же постоянно возвращается. Повторение заставляет страх фиксироваться в мозге
Повторение усиливает фиксацию любой реакции. Если вам приходится ночью после работы постоянно идти через опасный район города и вы при этом полны страха, то вы усугубляете угрозу себе. Иногда человек привыкает к опасной ситуации. Дети, которые живут со злобными родителями, могут предсказать довольно хорошо, когда ожидать очередную вспышку их гнева. Однако, скорее всего, много лет спустя они обнаружат, что вспышки гнева, которые выражали их озлобленные родители, серьезно повлияли и на них самих. Они усвоили беспокойство через повторение. Они начинают внушать тревогу сами себе.
Те, кто беспокоится хронически, не замечают этого самобичевания. Они повторяют те же опасения (Что, если я не запер дом, что, если я потеряю свою работу, что, если мой ребенок принимает наркотики?) и действительно думают, что этим они помогают себе. Раздраженная реакция семьи и друзей не прекращает это заблуждение. В любом случае беспокоящийся увеличивает свое беспокойство, потому что никто больше не обращает на это внимания. И он считает, что его обязанность тревожиться за всех остальных.
Человек, замкнутый на самом себе, не может видеть достаточно далеко, чтобы понять, что хроническое беспокойство не приносит никакой пользы. Он не признает повторяющиеся, навязчивые приступы страха как негатив. Это становится своего рода тупиком. Он терпит постоянную ноющую боль, чтобы защититься от мнимых опасностей, которые могут принести беду. Здесь задействовано своего рода магическое мышление.
Беспокойный человек повторяет своего рода заклинание, которое должно прогнать угрозу. Если я буду беспокоиться обо всем заранее, ничего плохого не случится.
Чтобы положить конец влиянию повторения, требуется осознание. Осознать надо следующее:
• Я снова тревожусь.
• Я чувствую себя плохо, когда беспокоюсь.
• Мне нужно сейчас остановиться.
• Будущее неизвестно, и беспокоиться о нем бессмысленно.
• Я не делаю себе ничего хорошего.
Одна женщина, неудачно вышедшая замуж, боялась за себя, постоянно беспокоясь о своем будущем. Она боялась одиночества. Она боялась, что дети встанут на сторону мужа, а муж уничтожит ее доброе имя в глазах друзей, и это повлияет на ее работу. В результате она впала в хроническое состояние сильного беспокойства. Она стала ежедневно изводить себя постоянно растущей тревогой.
Но факты говорили о другом. Ее дети и сослуживцы любили ее. Она отлично выполняла свою работу. Ее муж хотя и желал развода, но был готов выплатить ей без всяких жалоб крупную сумму. Он даже не обливал ее грязью и не вынуждал их общих друзей стать на чью-то сторону. Реальная же проблема была гораздо проще, чем казалось: женщина начинала волноваться всякий раз, когда думала о будущем. К счастью, у нее была подруга, которая понимала ход ее мыслей. И неважно, о какой проблеме говорила беспокойная женщина, ее подруга отвечала ей на это так: «Ты начинаешь бояться каждый раз, когда думаешь о будущем. Просто остановись. Я знаю тебя уже давно. То, о чем ты волновалась два года назад, пять лет назад, десять лет назад, благополучно разрешилось. Разрешится все и на сей раз».
Конечно, это заверение поначалу не дошло до адресата. Тревога женщины стала привычкой; постоянно беспокоясь, она чувствовала, что имела своего рода контроль над страхом. Но ее подруга настаивала на своем: «Ты боишься, когда начинаешь думать о будущем. Прекрати это». Прошло несколько месяцев, и в конечном счете эта тактика сработала.
Люди, которые застряли в саморазрушительном беспокойстве, знают, что старая модель не работает изначально. Они вырываются из нее не с помощью остановки мыслительного процесса, а с помощью замены ее новым осознанием, которое говорит: «Страх беспредметен. Это я его создаю». Та женщина осознала, что сама вызывает у себя опасения. Она научилась останавливать себя в тот момент, когда начинала кружиться карусель беспокойства.
2. Страх убедителен. Когда вы верите голосу страха, он завладевает вами
Если вы думаете, что что-то является истинным, оно прилипает к вам. Это почти не обсуждается. Мы все хотим верить словам «я тебя люблю», если они исходят от нужного человека; память может заверять вас в этом в течение многих лет, если не всю жизнь. Но быть убежденным в чем-то и истинное положение дел – это не одно и то же. Скажем, если вы подозреваете, что ваш супруг обманывает вас, никакие доказательства того, что это не так, не смогут убедить вас в обратном. Вы слишком убеждены в своих подозрениях. Ревность – это подозрение, доведенное до патологической крайности. Когда существует такая одержимость, реальные факты не принимаются в расчет.
Беспокойство кажется наиболее убедительным состоянием из всех. Отчасти потому, что эволюция запрограммировала мозг реагировать с помощью реакции «бей или беги». Если во время боя на вас наставили жерло пушки, ваше лихорадочно бьющееся сердце говорит вам в недвусмысленных выражениях о том, что вам следует делать. Но если вы испытываете беспричинное беспокойство, голос страха вводит вас в заблуждение. Он использует власть, чтобы убедить вас в том, что нужно чего-то опасаться, даже если опасаться нечего. И в этом случае может помочь отрешенность. Если вы можете сказать своему страху: «Я не боюсь тебя. Я не принимают тебя», – его сила и влияние уменьшится.
Здесь психика должна главенствовать над инстинктивным мозгом. Рефлекторные реакции говорят с нами, они имеют голос. Но для того, чтобы отделить реальное от нереального, существует разум. Когда человек выводит мозг из беспокойства, у него появляются следующие мысли:
• Ничего плохого со мной не происходит. Я могу справиться с этой ситуацией.
• Наихудшие сценарии очень маловероятны. Это не тот случай.
• Я не одинок. В случае необходимости я могу обратиться за помощью.
• Мое беспокойство – это всего лишь ощущение.
• Имеет ли это чувство смысл?
• Все в порядке, и сейчас я тоже в порядке.
Ставя голос страха на место подобным образом, вы делаете его менее убедительным. Каждый раз, когда вы делаете это, повторение работает в вашу пользу. Каждая реалистическая оценка облегчает последующую. Беспокойство больше не убеждает вас, когда вы видите, что оно совершенно беспредметно.
3. Страх бередит память. То, чего вы боитесь, напоминает что-то плохое из вашего прошлого, а это вызывает к жизни старые реакции
Создание реальности происходит здесь и сейчас. Но как бы мы ни старались жить в настоящем, наш мозг учится на всяком опыте, сравнивая его с нашим прошлым. Именно память позволяет нам сесть на велосипед и поехать без необходимости каждый раз учиться езде заново. Это естественное, позитивное использование памяти. Разрушительная же ее сторона, которая подпитывает беспокойство, делает человека пленником прошлого. Впечатления от старых ран и травм прилипчивы. (Как остроумно заметил Марк Твен: «Кошка, севшая на горячую плиту, не сядет опять на горячую плиту. Но она не сядет и на холодную тоже».)
Вместо слова кошка подставьте слово мозг, потому что он такой же обучаемый. Как только мозг подвергается какому-то болезненному ощущению, он создает особый путь, запоминающий боль, на случай, если в будущем она возникнет снова. Это полезное эволюционное качество, и именно поэтому маленький ребенок не сует руку в огонь больше одного раза. Рефлекс бездумен, поэтому старые воспоминания сливаются с настоящим, где им не место. Например, детские психологи настаивают, что ребенку следует объяснять что и как делать, а не говорить ему, кто он есть, когда он что-то делает не так. Нельзя говорить: «Ты ленив» или «Никто никогда не будет любить тебя» или «Ты просто плохой». Он вырастет с этими словами в голове, часто застрявшими там на всю жизнь. В детстве мы очень верим своим родителям, когда они говорят, кто мы есть, и если то, что они говорят, является деструктивным, от этого не будет спасения (если только сознательно не исцелиться от старых воспоминаний).
Применение сознания к прилипчивости памяти требует новых мыслей, подобных следующим:
• Я веду себя как ребенок.
• Это ощущение похоже на то, которое я чувствовал давным-давно.
• Какие мои теперешние чувства могли бы лучше соответствовать этой ситуации?
• Я могу просмотреть мои воспоминания, как в кино, не вникая в них.
• Я боюсь лишь воспоминаний. Что в действительности находится передо мной?
Воспоминания – это продолжающийся рассказ о нашей жизни, и не стоит неосознанно укреплять их. Следует добавить что-то новое, пусть и небольшое. Воспоминания невероятно сложны, но они обычно вызывают реакцию по такой схеме:
• Происходит событие А.
• Я вспоминаю B – нечто неприятное из прошлого.
• Я у меня появляется реакция C, как и всегда.
Эта простая схема повторяется во всевозможных ситуациях, таких, как поездка домой на Рождество, видение по телевизору политика из враждебной партии или попадание в дорожную пробку. Знайте, что, даже если у вас нет никакого контроля над событием A и воспоминанием B, то уж в реакцию C вы вполне можете вмешаться.
Вы можете работать над своей реакцией, исследовать ее, устраняя негативные чувства, которые появились, пока вы не почувствуете, что у вас не появится нужная вам реакция. В цепной реакции A, B и C могут произойти одновременно, но даже если это так, вы вольны вмешаться сознательно, чтобы разорвать эту цепь, и когда вы это сделаете, воспоминания уже не будут такими прилипчивыми.
4. Страх обычно замалчивают. Из чувства стыда или чувства вины человек не говорит о своем страхе, поэтому он распространяется дальше
Существует старомодная благородная привычка хранить свои страхи при себе. Мужчины в особенности отказываются признавать, что они боятся, чтобы не показаться недостаточно мужественными в глазах других. Женщины же говорят о своих эмоциях чаще. Но с обменом эмоциями все не так просто, поскольку приходится держать свои признания и жалобы в принятых социальных рамках.
А о самых тяжелых переживаниях, окрашенных чувством вины и стыда, говорят тем более редко. Так, дети, подвергшиеся насилию, чаще всего молчат и страдают молча. Насильник же нередко рассчитывает на это нежелание говорить. Жертва нередко чувствует себя виноватой: «должно быть, я сделал что-то неправильно, поэтому стал жертвой». Здесь больше проблема в беспокойстве, чем в насилии. Психика раздваивается: жертва чувствует себя одновременно и виноватой, и подвергшейся насилию. Это путаница понятий. Давайте посмотрим, как такая ловушка парализует жертву. В нашем случае – ребенка.
Предположим, мать сердится на своего ребенка, хочет отшлепать его и говорит с ласковой улыбкой: «Иди к маме». Ребенок слышит слова, но при этом видит, что мама сердится и собирается наказать его. Два противоречивых сообщения сталкиваются, и возникает путаница.
Высказывание своего страха устраняет эту путаницу. Маленький ребенок, который не хочет быть отшлепанным, может просто проигнорировать призыв и не пойти к маме. Он еще мал, чтобы прямо сказать: «Ты заставляешь меня чувствовать страх, даже если притворяешься доброй».
Если вы чувствуете беспокойство, вы сами должны распутать свои чувства, однако выражение своих опасений требует другого человека. Вам нужен не просто слушатель. Вам нужен доверенный человек, кто-то, кто прошел через похожее беспокойство. Такой человек должен быть, по крайней мере, на несколько шагов впереди вас. Он должен посочувствовать вам и показать, что страх может закончиться. Иными словами, он уже прошел путь беспокойства. Это не обязательно хорошо получится у ваших благонамеренных друзей. Они могут осудить вас, пристыдить или вызвать чувство вины. («Ты не хотела, чтобы твой ребенок родился? О, Боже, как ты могла?»)
Однако эмоциональная зрелость начинается с осознания того, что мысли – это не действия. Наличие дурной мысли – это не то же самое, что приведение ее в действие.
Чувство вины не признает эту разницу. Поэтому, чтобы нарушить свой обет молчания, полезно озвучить свои мысли другому человеку и избавиться от беспокойства, которое они вызывают. Прежде чем вы найдете такого доверенного человека, следует культивировать мысли, подобные следующим.
• Я не хочу жить с чувством вины.
• Молчание усугубляет это.
• Как бы долго я ни ждал, мое беспокойство не уйдет само.
• Есть люди, которые прошли через то же самое.
• Не все будут относиться ко мне так же плохо, как я сам. Возможно, кто-то сможет мне посочувствовать.
• Раскрытие правды придает энергии и способно освободить меня.
В психиатрии бывает так, что пациентам, которые стоят в очереди на психотерапию, становится лучше еще до того, как они пришли на первый сеанс. И это то самое облегчение, которое они рассчитывали получить после общения с психотерапевтом. Чтобы собраться с духом и пойти к психиатру, такие тревожные люди преодолевают огромное внутренне сопротивление, заставлявшее их хранить молчание о своих проблемах. И шаг к их признанию сам по себе способен исцелять.
5. Страх неприятен, и вы подавляете его. Но подавляемые чувства сохраняются. То, чему вы сопротивляетесь, продолжает воздействовать на вас
Вы, наверное, слышали старую присказку: «Попробуй не думать о слоне». Простое упоминание о «слоне» вызывает в мозге его образ. Ассоциации необходимы, ведь мы учимся, создавая ассоциации.
Страх, однако, ассоциирует боль с болью. Его ассоциации неприятны, и вы будете изо всех сил стараться прогнать боль с глаз долой. Фрейд, как и многие ученые, изучавшие психику, полагал, что изгнание чувств, воспоминаний и событий, называемое репрессией, не работает. Где-то вне поля зрения притаились ассоциации, которые вы не хотите видеть. Карл Юнг считал, что человек создает завесу из иллюзий, чтобы оградить жизнь от чрезмерной боли. Скрытый страх, гнев, ревность и насилие, задвинутые в какие-то тайные отсеки души, Юнг называл «тенью».
На первый взгляд кажется, что Фрейд неправ: люди довольно хорошо умеют все отрицать. Они избегают болезненных истин. Они блокируют все виды ощущений, которые им не хотелось бы испытать. Но тень выстукивает сообщения в темноте. Подавленные чувства поднимаются как призраки.
Иногда вы чувствуете беспокойство, потому что ваш страх пытается поднять голову. И репрессия не так проста. Вы можете чувствовать беспокойство, потому что беспокоитесь о сохранении тайны, или потому что знаете, что в один прекрасный день вас разоблачат, или потому что боль от избегания боли слишком велика.
Противоядие здесь – открытость и честность. Если вы открыты для всех своих чувств, а не только для приятных, вам не придется ничего подавлять. Вы не храните никаких скелетов в шкафу. Если вы честны, вы можете озвучить свои чувства, какими бы нежелательными они ни были. Но мало у кого это получается.
Фрейд объявил потрясенному миру, что все маленькие дети испытывают сексуальное влечение к своей матери или отцу. Если это действительно так (но вполне возможно, что и нет), то подавление – это всеобщее явление. Мы не будем здесь рассматривать этот психологический вопрос. Самое главное для нас – исцеление. Чтобы найти в себе мужество открыть свои секреты, вам нужна отрешенность. Годовалый малыш, писающий в постель, отрешен, потому что не испытывает чувство вины за это. Четырехлетний ребенок, который делает то же самое и порицается, попытается скрыть содеянное в следующий раз. Сорокалетний человек, страдающий недержанием, будет испытывать крайнее смущение.
При высказывании потаенных чувств, подавляемых в течение многих лет, вы рискуете тем, что человек, которому вы их поверяете, будет реагировать субъективно, и тогда вы подумаете, что лучше было держать все в секрете. У чувства вины есть неприятный момент – когда мы хотим излить свою душу, оно порой заставляет нас обращаться не к тем людям. Это происходит, потому что мы ощущаем себя и жертвой, и виновником происходящего. И хотя мы не хотим, чтобы кто-то осуждал нас: мы в глубине души верим, что нас осудят. Вот почему надо сначала подготовить почву, дав себе следующие установки:
• Я знаю, что я скрываю, и это неприятно.
• Страшно говорить правду, но так я исцелюсь. Я хочу облегчить душу.
• Эта преследующая меня тайна заставляет меня беспокоиться.
Когда вы храните тайны, особенно какие-то потаенные чувства, против которых вы выступаете, вам тяжело поверить в то, что прощение возможно. Состояние прощения слишком далеко от вас; оно кажется нереальным по сравнению с тем беспокойством, которое вы чувствуете здесь и сейчас. Просто помните о том, что прощение является последним шагом, а не первым. Вы подходите к нему постепенно. Ваша ответственность перед самим собой – просто захотеть простить себя, а затем определить следующий шаг, каким бы малым он ни был, чтобы продвинуться к исцелению. Первым шагом может быть чтение книги, ведение дневника или присоединение к онлайн группе поддержки. Что бы это ни было, важность совершения первого шага всегда одинакова. Вы перестаете бояться и учитесь принимать свои чувства такими, какие они есть: природные явления, которые принадлежат вашей жизни.
6. Страх парализует. Вы чувствуете себя слишком слабым, чтобы что-то с ним сделать
Когда человек напуган, страх может парализовать его.
Два солдата, штурмующие высоту в Геттисберге, или два пожарных, стоящие перед горящим домом, тоже испытывают страх. Но если это солдат или пожарный достаточно опытны, то страх не парализует их. Их отношение к своему страху совсем не такое, как у солдата, который не нюхал пороху, или новичка пожарного, никогда не бросавшегося в огонь. Иначе говоря, паралич от страха зависит от чего-то большего, чем простая инстинктивная реакция.
Способность страха парализовать нас загадочна и изменчива. Опытный альпинист может наслаждаться восхождением на гору, не видя перед собой ничего рискованного, и вдруг замереть и быть не в состоянии продвинуться хотя бы на сантиметр. Он замирает на скале, потому что неожиданно начинает думать: «Боже, посмотрите, где я нахожусь». Им завладевает первобытный страх падения. И не имеет значения, сколько раз альпинист бывал на этой скале, он просто посмотрел на ситуацию иначе.
Иной способ истолкования входящей информации может помочь вам. Поскольку человек не сводится к функциям своего мозга и его реакциям. Рузвельт сказал: «Единственное, чего следует бояться, это самого страха». Выход из любого страха состоит в том, чтобы не обращать внимания на его способность напугать вас. (Поскольку экономисты не внесли страх в свои уравнения, многие из них были сбиты с толку внезапным и полным крахом американской экономики после того, как на рынке недвижимости в конце 2008 года лопнул пузырь и банки начали валиться. Согласно имеющимся данным, экономика была достаточно сильной, чтобы не допустить потерю миллионов мест, которые она потеряла. Но это был тот случай, когда никакие объективные данные несущественны. Люди позволили себе быть напуганными страхом. Беспокойство превратилось в паническое поведение.)
Психика, мозг и тело тесно связаны. Страх перед страхом порождает всевозможные симптомы, такие как мышечная слабость, утомляемость, потеря энтузиазма и интереса, плохой аппетит и сон – этот список можно продолжать. Представьте, что вы висите над пропастью на кончиках пальцев, и это происходит в полночь. В кромешной тьме вы ужасаетесь тому, что можете упасть с высоты в бездну и разбиться насмерть. И тут кто-то склоняется над вами и говорит: «Не волнуйся, высота здесь всего метр». И вдруг вы начинаете относиться к вашим реакциям страха иначе. Легко почувствовать панику и беспомощность, свисая над пропастью, но когда страх уходит, все тело изменяется.
Есть простой, но эффективный способ избавления от фобий. При этом используют предельное нагнетание страха. Один пациент смертельно боялся крысиного яда и электрических шнуров. Один их вид бросал его в панику, и бедняга буквально терял рассудок. Однажды врач посадил его в кресло и усыпил при помощи гипноза. Когда пациент заснул, его шею обложили пустыми коробками из-под крысиного яда и обернули в электрические шнуры. Как только пациент проснулся и увидел все это, он завопил от ужаса. С точки зрения его фобической реакции, он был на пороге смерти. Страдающие фобиями люди изо всех сил стараются избегать объекты своего страха, но здесь он не мог избежать их. Он обезумел от ужаса. Но когда время шло, а он не умирал, открылась возможность для исцеления. Фобия уже больше не контролировала его полностью, поскольку он страшился уже не так сильно.
Мы не заставляем вас проделывать нечто подобное – это не наш метод. Но он помогает снять страх, который провоцирует фобию.
Чтобы преодолеть свой страх беспокойства, нужно культивировать следующие мысли:
• Я не умру, как бы страшно ни было.
• Я должен противостоять своему преувеличенному чувству опасности.
• Поскольку я знаю, что могу выжить, я могу рискнуть и не убежать от того, чего боюсь.
• Я могу посмотреть страху в лицо – сделать именно то, что меня так пугает.
• Чем больше я смотрю страху в лицо, тем больше я получаю над ним контроль.
• Когда я снова обрету контроль, мой страх улетучится.
Это последний шаг в ликвидации прилипчивости беспокойства. Однако вы можете подойти к проблеме, начиная с любого из шагов, которые мы уже рассмотрели. Их цель одна – добиться отрешенности.
Фобии доказывают, что дело не в объективной реальности. Если посадить несколько безопасных пауков на человека, который их смертельно боится, то он запаникует так, что у него может случиться сердечный приступ. Так при чем тут реальность? Что же важнее реальности? Важнее знание того, что создаете эту реальность вы. Это ключевой момент. Как только человек обретает ясное понимание этого, он становится свободным. Он вторгся в мастерскую мозга и заявил, что теперь он здесь главный. Создатель вернулся.
Назад: Глава 4 Ваш мозг, ваш мир
Дальше: Глава 6 Эмоциональный мозг
