Глава 90
Ветер не унимался. Взметнув песок, он в очередной раз обрушил его на путников. Заур опустил голову и недовольно фыркнул.
— Мне тяжело в это поверить. Меня всю жизнь учили, что истинный бог — только Тиус, — нарушив молчание, сказал Эрик. — Баргосад правит нижним миром. Проникая в мир Ингион, он сеет вражду и злобу в сердцах людей.
— Я рассказал тебе то, что знаю, — спокойно ответил Рустам. — В каждой религии есть белые пятна, которые скрывают от простых людей. Понятие добра и зла тоже у каждого своё, но для меня нет никакой разницы между чёрным колдуном, приносящим жертву и священником, который сжигает на костре невинного человека. Оба творят зло, прикрываясь своими богами.
Эрик нахмурился и, обдумывая слова Рустама, ничего не ответил. Рустам понимал, как тяжело, посмотрев на вещи с другой стороны, принять их изнанку.
— Где наш разведчик? — спросил Рустам и прикрыл глаза.
Достаточно было представить образ ворона, как пространство размылось и снова приобрело чёткость. Ворон сидел на ветке дерева под прикрытием его густой кроны и смотрел на бегающую детвору, собирающую чёрные ягоды. Пять девочек и четыре мальчика были одеты одинаково: в плотном мешке были проделаны три дырки.
Одна из девочек всё-таки заметила ворона и замерла, с интересом рассматривая птицу. Приблизившись, девочка вскинула голову, и Рустам заметил на шее ребёнка тонкую тесьму со знаком Баргосада. Крикливый мальчишка подхватил с земли камень и кинул в ворона, но орудие не долетело до ветки. Зашипев от досады, парень начал искать новый снаряд, а девочка запричитала:
— Лети! Улетай скорее! — но ворон не шелохнулся, и девочка отчаянно замахала руками.
— Что ты делаешь? — закричал на неё агрессивный малец и, подскочив, влепил ей пощёчину. — Я всё расскажу жрецу, и твоя семья вновь будет наказана. Ты, наверное, забыла, что у твоего отца уже нет места для клейма, значит, его ждёт смерть…
Последние слова мальчишка растянуто и зловеще прошипел. Подхватив новый камень, он снова метнул в ворона, но птицы уже на ветке не было. Поднявшись над редким лесом, ворон сделал круг, показав Рустаму окружающее пространство с высоты птичьего полёта. За зелёной порослью простиралась светлая пустыня, которая вскоре обрывалась и начиналась узкая полоса леса, похожая на границу. Затем открывалась панорама жёлто-зелёной степи с крохотными островками кустарника и одинокими деревьями.
На самом горизонте виднелись два столба серого дыма, вившегося над несколькими домами. Совершив ещё одну петлю, ворон полетел в сторону деревни, так как Рустам озадачил птицу поиском крепости колдунов.
— Что там? — с нетерпением спросил Эрик.
— Впереди лес. За ним через степь — деревня. Думаю, её жители поклоняются Баргосаду, — задумчиво ответил Рустам, поглаживая гриву Заура. — Начинаются земли чёрных колдунов…
Лицо Рустама от напряжения напоминало застывшую маску. После пережитых травм он не прикасался к силе тени, опасаясь, что вновь не справится и навредит себе. Воспоминания о пережитой боли сковывали сознание Рустама и пронзали тело непроизвольной дрожью. До появления Усфольда он уже спокойно обращался к тени, а теперь не мог даже прикрыть себя от палящего солнца.
— Рустам, — окликнул его Эрик, указав на макушки деревьев.
— Сегодня заночуем в лесу, — ответил Рустам, скрывая взволнованный голос.
Заур уловил запах травы, вскинул голову и прибавил шаг. Эрик избавился от вещей, протянул их Рустаму и, превратившись в рыжего волка, сорвался с места, подняв облако пыли.
— А мы разве хуже? — спросил Рустам, ласково похлопав жеребца.
Васторскому скакуну повторять не потребовалось. Заур так рванул вперёд, что Рустам едва не вылетел из седла. С этой минуты мысли Рустама были направлены на сохранение пятой точки. В том, что в его генах не было индейцев, Рустам мог утверждать с полной уверенностью.
Эрик перемахнул через песчаную дюну и скрылся из вида. Волчьи лапы лучше подходили для передвижения по песку, чем копыта Заура, да и вес играл не последнюю роль. Жеребец преодолел песчаный нанос и старался не отстать от Эрика, но дистанция между ними увеличивалась. Только когда под копытами появилась более плотная почва, Заур начал наращивать скорость. Минут через пятнадцать такой гонки соперники сравнялись, и зелёной границы они достигли одновременно.
Тишина зарослей насторожила Рустама. Лес был похож на искусственную зону, которую забыли снабдить природными звуками. Всё словно вымерло или затаилось.
— По-моему, здесь нет даже насекомых, — прошептал Рустам. Услышав пронзительный детский крик, Заур остановился, но Рустам, припав к гриве, приказал: — Вперёд!
Заур послушно рванул, выбивая из-под копыт клочья земли. Закончив манёвры между деревьев, они оказались на проплешине, где жеребец, сгребая землю, затормозил. Прямо напротив них девочка лет восьми, выронив корзину и рассыпав чёрные ягоды, пятилась назад от рыжего волка.
— Что-то не так, — прошептал Рустам. Спрыгнув с Заура, он опередил волка, который, пригнув голову к земле, рычал, демонстрируя жёлтые клыки. — Эрик! Нет!
Но было поздно. Глаза волка налились кровью, и в следующее мгновение он уже летел с раскрытой пастью к девочке. В груди Рустама защемило от неизбежной гибели ребёнка. С пронзительным свистом серая тень отделилась от Рустама и ударила волка в правый бок. Жалобно заскулив, Эрик несколько раз перекрутился и вновь вскочил на лапы. Тряхнув головой, он прижал уши, попятился назад и скрылся в кустарнике.
Рустам не стал останавливать Эрика, понимая, что с ним что-то произошло. Возможно, сказался голод или долгое пребывание в облике волка. Глаза бледного ребёнка закатились и она, потеряв сознание, опустилась на поляну. Присев рядом с корзинкой девочки, Рустам зачерпнул горсть ягод и отправил их в рот.
— Во всяком случае, ужин мы разнообразим.
