Глава четвертая. Мы никогда не умрем.

— Чё искал-то? — спросил Ганс, затягиваясь сигаретой.

— Кто тебе сказал, что я тебя искал? — вопросом на вопрос ответил я. Бритый нахмурился.

— Старшой наш. Поговорить надо.

— Нахуй поди, Ганс. Что вы до нас постоянно доебываетесь? Тотальной власти желаете?

— Угадал. В городе волосатых расплодилось, как свиней. Все терпилы, кроме твоей компашки.

— Это не моя компашка, а мои друзья. Тебе-то какое дело с кем я дружу и чем занимаюсь?

— Ты, конечно, умный, Вадик, но порой такой дурак, — хохотнул Ганс и рявкнул, увидев, как из-за угла выглядывает якут Олег. — Пшел нахуй, чуркобес, блядь!

— Отъебись от людей, Ганс. Ты тут гостем, а территория как раз не твоя. Ебальник разобьют и картошку в дупло засунут, — ругнулся я, махнув рукой Олегу, что все нормально.

— Меня никто не тронет. Хозяин твой знает, кто такой Крест, — нагло улыбнулся скинхед, сплюнув на землю. — Один звонок, и от этой базы останутся только тушки выебанных зверей.

— Ты ебнутый фанатик. И ты не ответил на вопрос. Какого хуя тебе от меня нужно? — я начинал злиться, а это ни к чему хорошему бы не привело.

— Подумай, Вадик. Клуб в центре, хозяин которого старый байкер. Табун волосатых, что ходят туда постоянно. Сечешь? — прищурился Ганс.

— Начинаю догадываться.

— Кресту нужно это помещение. Старый долбоеб Володя против веществ, что будут разрушать хлипкие тушки его гостей.

— А, вот оно что. Наркоту хотел сплавлять, да Вова его нахуй послал. А заявиться и дать пизды Крест ссыт. Ибо знакомых у Вовы много, и те будут покрепче лысых подростков.

— Ты со словами-то поосторожнее, Вадим. Покуда в клубе есть посетители и выручка, то Володя его не продаст Кресту. Плюс вы постоянно лезете в залупу. Остальные, глядя на вас, набираются храбрости, и клуб только процветает.

— От меня ты чего хочешь?

— Поговори с Володей и своими патлатыми. Одними драками дело не ограничится, Вадим. На кону бизнес, который очень дорог старшому.

— С чего ты решил, что они меня слушать будут?

— Они только тебя и слушают. Видят лидера, хоть ты этого не замечаешь.

— Мне проще разбить тебе ебальник еще раз, Ганс. Твоя речь утомительна.

— Подумай о друзьях своих или этой, как ее? А, Валюшке — мелкой шлюшке… — договорить бритый не успел. Я резко схватил его за грудки и швырнул на землю. Затем, оседлав, принялся методично месить отвратную рожу скинхеда, пока меня не оттащили крепкие руки дяди Вачика.

— Вадим, успокойся. А ты уходи, — махнул рукой армянин, повернувшись к Гансу. Тот злобно ощерился и сплюнул кровавым сгустком.

— Мы еще не закончили, Вадик.

— Пусть Крест ебет себя в жопу, а ты, если хоть чихнешь на моих друзей, крепко пожалеешь. Понял, блядина! — заорал я, пытаясь вырваться из тисков Вачика. Ганс, пошатываясь, поднялся и, показав неприличный жест, двинулся в сторону ворот, иногда вытирая разбитые губы.

Сидя в кабинете Вачика, я пил горячий чай из неведомых трав и пытался успокоить трясущиеся от ярости руки. Армянин, серьезно нахмурив лоб, смотрел на меня. Но против обыкновения молчал, изредка шмыгая носом.

— Вадим, ты что-то недоговариваешь, — начал он, но я отмахнулся.

— Все нормально. Обычные разборки, дядь Вачик. Я пойду?

— Иди, Вадим. Отдыхай.

Выйдя за пределы оптовой базы, я достал старенький мобильник и набрал номер Андрея. Молчаливый и серьезный, он был мне нужен, как никогда. По крайней мере, не будет задавать лишних вопросов, пока не увидимся.

— Алё, Вадь, — ответил он через пару гудков.

— Привет. Можешь в клуб зайти? К Володе. Разговор есть.

— Без проблем, друже, — я убрал допотопный Сименс в карман и быстрым шагом направился к остановке общественного транспорта.

В клубе, помимо Володи и Андрея, был Макар с Мишкой. Ребята ожесточенно ругались, пока я не подошел ближе и не поинтересовался, что они не поделили. Володя ухмылялся, глядя на попытки Мойши допрыгнуть до высокого Макара и дать последнему подзатыльник.

— А я тебе говорю, что Darkthrone — это пиздец в вакууме. Твои растаманские песенки отсасывают у королей вечной ночи, — бушевал Мишка, покраснев от натуги.

— Примитив голимый, — лениво зевнул Макар. — Два блатных аккорда и каша на выходе.

— Нихуя ты не понимаешь, ебила! Это тру-блэк. Наичернейший, сука, кусок дьявольской отрыжки, который вынимает из тебя всю душу.

— Вадь. Как ты его терпишь? — спросил меня Андрюха, когда спор друзей разгорелся с новой силой.

— Тампоны в уши спасают, — хмыкнул я и добавил громче. — Блядь, вы заткнетесь? Дело есть. Ко мне на работу Ганс заходил.

— Хуя себе. И что понадобилось великому арийцу, дрочащему на фото Гитлера в шортах, от патлатого ботана? — спросил Мойша, оставив попытки попасть Макару в рот картошкой фри.

Я вкратце пересказал то, что озвучил мне нацист, и повернулся к дяде Володе. Тот лишь грустно кивнул и нехотя прокомментировал.

— Да, все так. Ко мне приходили шестерки Креста. Звали к старшому на разговор. Когда я сходил, то узнал, что ему нужен клуб. Хочет открыть тут очередную рыгаловку, где наркота будет свободно продаваться.

— А что ты своих друзей не позвал? Думаю, они бы с радостью отхуярили все лысое воинство, — спросил Андрей, делая внушительный глоток пива из стоящего рядом с ним стакана.

— В том и дело, что Крест не наезжает. Знает, что будет. А если мы первые кинемся, то будем виноваты. Вот и натравливает своих шавок. То окна разобьют ночью, то свастикой все измалюют, то посетителей избивать начнут. Пару раз к нему приезжали, он в отлуп сразу. Говорит, что не его молодцы озоруют. Только все знают, что скины городские под Крестом ходят, — ответил Володя, ставя на полку очередной стакан, который полировал тряпкой.

— Продавать ты не хочешь?

— Нет. Этот клуб — единственное, что у меня есть. Отдушина и источник небольшого дохода. Только думаю, что скоро соглашусь. Посетителей мало становится, а лысые борзеют.

— Охуенная идея, дядь Вов, — комично развел руки Мишка. — Потом тут будут обрыганы плясать и наркоманы валяться в собственной блевотине, как Макар.

— Иди на хуй, Мойша!

— Прости. Я по привычке. Единственный клуб, где поиграть можно и с единомышленниками попиздеть. Может, вломим Гансу еще разок?

— А толку? — спросил я. — Тут не от Ганса все беды, а от Креста. На него рыпаться, значит выкопать себе могилу.

— Что предлагаешь?

— Для начала просто поговорить.

— Не, ты точно ебнутый, Вадька, — вспыхнул Мишка, привстав со стула и ради должного эффекта постучав мне по голове костяшками. — Хули с ним говорить. Отмороженный он, блядь.

— Сам ты ебнутый. Дай договорить. Вечно лезешь со своим словом. Мессия ебучий!

— Прости, господин. Можешь откусить мне кусок залупы за это, — друг надулся и отвернулся к стойке, изредка посматривая в мою сторону.

— Ебанашка, — покачал я головой. — Ладно. Крест знает, что волосатых больше, чем лысых. Еще и байкеры помогут, если что. Попробуем запугать. Если наезды не прекратятся, то всей его шушере пиздеус приснится.

— В принципе, можно, — задумчиво произнес Андрей. Макар и Володя кивнули в унисон. Только Мишка еще точил на меня правый клык. — Но Крест — калач тертый. На понт его не возьмешь. Бывший сапог, служил где-то в Косово. Хотя может и пиздеж, созданный для тупых малолеток. В любом случае, давай. Я и Толик с тобой пойдем. Трогать нас он не станет. Отца моего, как огня, боится. Насчет остальных не знаю, пойдут ли.

— Не знаю, — передразнил Андрея Мойша. — Я иду. Пусть охуеют от присутствия в их доме чистопородного жида, чьи предки по пустыне шлялись за Моисеем.

— Я тоже, — протянул Макар. — Чем больше, тем лучше. Остальных вечером спросим в чате.

— В пизду их. Давай сами сходим. Кого ты брать собрался? Стаса с Димой?

— Договорились. Тогда сегодня идем, — кивнул я. — Дядь Вов, налей пивка, пожалуйста. Голова гудит.

Впадиной называли овраг с парой разрушенных новостроек на дне, который располагался на окраине города. Раньше там любили обитать обычные бродяги и наркоманы, но когда в городе появился Крест, то овраг заняли скинхеды, жестоко избивая каждого, кто вставлял слово против. Да и случайных прохожих тоже. Со временем Впадина стала считаться крайне опасным местом, и не зря. Один случай с цыганом, которого бритые мучали всю ночь, а потом забили тело свастиками, поставил на уши весь город. Но милиция к скинам даже не совалась. Может, Крест подкармливал, а может, просто боялись скопища националистов. И наш путь теперь лежал туда. Всезнающий Толик сообщил, что Крест сегодня будет там принимать новых членов в свою шайку. Идеальный момент, чтобы заявить о себе.

Да, вы можете назвать нас ебанутыми, которые поперлись в самый Ад, но мы были молоды и наивны. Вечно надеялись на чудо и здравый смысл. А уж пасовать перед опасностью означало признать себя трусом, да и Володе хотелось помочь.

Я, Мишка, Андрей, Толик и Макар медленно подходили к спуску в овраг. На старых бетонных столбах, что остались еще со времен СССР, были расписаны призывы о том, чтобы мочить черных, и каждый миллиметр был изрисован свастиками и кельтскими крестами. По краям обочины валялись горы старого мусора, что гнил здесь уже давно. Даже мусорщики не рисковали сюда соваться. Только те, кто хотел вступить в банду, и отмороженные, вроде нас, изредка здесь проходили. Мишка скривился, увидев очередной столб с ненавистным граффити.

— Блядь, дай я им звезду Давида здесь нарисую! Пусть мацой подавятся, бляди дурные, — буркнул он, вставая у столба и щедро поливая его своей мочой. — Вот теперь другое дело.

— Мойша, ты псих, — констатировал Макар, который обдолбался валерьянкой, чтобы успокоить расшатанные нервы. — Ты еще Хаву Нагилу спой на весь овраг. Тогда мы даже до Креста не дойдем.

— Да и похуй, — улыбнулся Мишка, застегивая ширинку. — Пошли, вон там уже охрана видна.

Там, куда он указал пальцем, у ржавых ворот стояли два бритых парня, габаритами побольше Андрея. В крепких руках они держали натертые арматурины и лениво переговаривались друг с другом. Увидев нас, один из них нахмурился и поднял руку, призывая остановиться.

— Чё тут забыли, волосатые? Не ваш район. Пиздуйте, пока вам не вломили, — ругнулся он, подходя поближе вальяжной походкой.

— Тебя, блядь, забыли спросить. Дело у нас к старшому вашему. К Кресту, — ответил я, сжав зубы.

— С какого хуя ты решил, что он тебя примет? — спросил второй скинхед, злобно поглядывая на моих друзей.

— Скажи ему, что мы по поводу клуба Володи. Обоссытся от радости и сам примчится нас встречать с кислой капустой и баварскими сосисками, — усмехнулся Мойша. — А тебе ебальник подрихтует. А то ты уродливый, как тетя Фаня после бодуна.

— Я тебе сейчас ебальник подрихтую, носатый, — оскалился первый.

— Угомонись. Мы поговорить пришли. Позови Ганса. Он в курсе, — вставил Андрей, ласково поглаживая в руках свою цепь, с которой очень редко расставался. Первый лысый кивнул, сплюнул и махнул рукой второму. Тот исчез с быстротой молнии и вернулся уже не один. Рядом с ним шел Ганс.

— Вадим. Явился все-таки? — засмеялся он. — Не боишься, что теперь ты на чужой территории?

— Давай без ебанутых вопросов, Ганс? А? — я устало потер виски. — Вы любители попиздеть, а не пиздить, я смотрю. Мы в курсе, что Крест тут, и пришли поговорить насчет клуба.

— А вот это уже интересно, — прищурился Ганс и повелительно махнул рукой, призывая следовать за ним. — Мой вам совет. Чтобы дойти до Креста, держите рот на замке. Парни у нас горячие и волосатых не любят. Особенно после той драки.

— Ох, пиздец. Напугал. Веди, блядь, Борман, — ехидно подначил его Мишка и пошел впереди всех.

Мы впервые были во Впадине после того, как ее захватили бритые. Грязи и мусора стало больше, как и лысых парней, что смотрели на нас взглядом голодных волков. Их останавливало лишь то, что рядом с нами шел Ганс. Тут и там слышались оскорбительные выкрики. Мишка скрипел зубами и краснел, намереваясь выплюнуть очередную гадость, но шедший с ним по соседству Андрей постоянно шипел на задиристого еврея, призывая сохранять спокойствие.

Вдоль дороги к одному из разрушенных домов висели полинялые флаги с нацисткой символикой, а с заборов смотрели лики главного диктатора всего Третьего Рейха. Ржавели остовы автомобилей, и весь вид Впадины вызывал самое настоящее уныние. Я покачал головой.

От злых мыслей меня отвлек шепот Макара, который пристроился рядом.

— Вадь. Лысые за нами идут. Всем табуном.

— Пока мы с Гансом, нас никто не тронет, — тихо ответил я, надеясь, что скинхед не услышит. Но слух у Ганса оказался отменным.

— Не ссы, Вадик. Вас не тронут, пока я этого не захочу. Мы пришли. Дуйте за мной на третий этаж.

Поднявшись по загаженным ступеням, мы остановились перед большой металлической дверью. Наверху застыла камера видеонаблюдения, буравя нас красным глазом. После того, как Ганс позвонил, щелкнул замок и дверь открылась, пропуская нас в личные покои Креста. От удивления Мойша открыл рот, увидев того, кто нас впустил.

Это была миловидная девушка с бритой головой и косой челкой, падавшей на лоб. Она презрительно скривилась и кивнула Гансу. Тот поднял руку в приветствии и грубо пихнул меня вперед.

В большом зале была шикарная обстановка. Шикарная, если сделать контраст между тем, что мы увидели на улице, и тем, что было здесь. У дальней стены висел большой флаг со свастикой, а под ним стоял новенький телевизор и подключенный к нему видеомагнитофон. Из колонок музыкального центра тихо шелестели песни Коловрата с призывами мочить всех несогласных. В центре, за большим столом сидел лысый мужчина в рубашке цвета хаки и что-то писал. Его жесткое лицо застыло над бумагами, как горгульи из собора Парижской богоматери. Наконец он поднял глаза и смерил нас заинтересованным взглядом.

Крест был в возрасте, но крепкая фигура говорила о том, что силенок у него предостаточно. Серые, внимательные глаза. Тонкие губы. И еле различимый шрам на щеке.

— Присаживайтесь, — кивнул он на кожаный диван напротив. Мы молча сели. — Так ты Вадим, да?

— Да. А ты Крест? — спросил я. Мужчина хохотнул и достал из кармана пачку сигарет. Чиркнув зажигалкой и затянувшись, он внимательно посмотрел на меня.

— Крест. Мне сказали, что у тебя есть разговор?

— Есть, блядь. Сидит тут и пугает, как мафиози ебучий, — рявкнул Мишка, которому надоело молчать. Серые глаза Креста похолодели на несколько градусов ниже нуля.

— Я не с тобой говорю, поц. Еще раз встрянешь без приглашения, и тебе сломают ноги. Только ломать их будут очень медленно и больно. Понял, жиденыш? Ты не дома, и тут вам не рады. — Мойша пробурчал что-то себе под нос и заткнулся. Крест вновь улыбнулся. — Что ты хочешь от меня, Вадим? Ты тут самый разумный, как я вижу. Говори.

— Мы пришли насчет клуба.

— Думаю, Владимир вам все рассказал, — тихо начал глава нацистов. — Мне нужен этот клуб. А вы те, кто может подтолкнуть хозяина к продаже.

— Ты же был маленьким?

— Да, — удивился Крест. — К чему это?

— У тебя наверняка было какое-то место, где вы с друзьями собирались, пили пиво, лапали девчонок и проводили молодость. Вот клуб Володи такое же место и для нас, — ответил я, встав от волнения с дивана.

— Ты немного не в ту степь свернул, Вадик. Для меня это бизнес. Работа. Я потеряю большие бабки, если не заберу клуб себе.

— И подсадишь всю молодежь на иглу? Охуенная стратегия, блядь, — выругался Андрей и злобно посмотрел в сторону главаря. Тот в ответ смерил парня насмешливым взглядом.

— Андрей. Я уважаю твоего отца, но если ты еще раз меня перебьешь, как и любой из вашей кучки, я вам глаза выдавлю, обещаю, — прошипел Крест и вновь обратился ко мне. — Да, мне нужен этот клуб, чтобы продавать наркоту. Место хорошее, клиентура солидная. Есть один минус. Вы. Из-за вашего упорства в этот клуб продолжают ходить волосатые, что невероятно меня расстраивает.

— И ты решил устраивать налеты своих шестерок, чтобы вынудить Вову продать помещение?

— Ага. Угрожать ему прямо я не могу. Старик не так-то прост. А мне не нужна война с байкерами.

— Зато неформалов щемить выгодно, — рявкнул я. — Твои долбоебы, во главе с ублюдком Гансом, не просто дерутся. Они калечат ребят и девчонок. Вы же за чистоту белой расы? Нахуя тогда пиздить своих же?

— Подрастешь и поймешь, Вадим, — серьезно произнес Крест, сминая окурок в железной пепельнице. — Эти ребята, идеология и прочее, — просто мясо. Главное деньги. Да, Гансик?

Скинхед хитро усмехнулся и кивнул.

— Удобно, что есть солдаты, которые за идею сделают все. А я тем временем делаю деньги и делюсь ими со своими друзьями.

— Народ всегда может быть приведен к послушанию, — я покачал головой.

— Браво. Ганс не врал, что ты умен. Цитата Геринга. Ты верно уловил суть. Хочешь быть моим другом, Вадим?

— Делать деньги на том, что убивает простых людей и превращает их в овощи? Нет.

— Тогда что ты хочешь? — резко спросил Крест, хлопнув ладонью по поверхности стола. — Хватит ебать мне мозги, Вадим.

— Волосатых больше, чем твоих отморозков. Плюс байкеры есть. Отстань от Володи и его клуба. Иначе каждого бритого будут вылавливать и жестоко пиздить, пока все говно из башки не вылетит.

— Зря, Вадим. Ты пришел в мой дом, чтобы угрожать мне и моим парням? Страшная ошибка, мальчик. Я ошибался в тебе. Ты обычный малолетний долбоеб, что толпами бегают внизу. Я заберу клуб. Это просто вопрос времени. А вот тебе и твоим дружкам я преподам один ценный урок. Никогда не грози врагу на его территории. Ганс, зови своих ребят. Отхуярьте этих уебков так, чтобы на них живого места не осталось, — рявкнул главный, брызжа слюной. — А если из них кто-нибудь сдохнет, то овраг большой. Закопайте где-нибудь.

Металлическая дверь резко открылась, впустив в помещение десять огромных скинхедов. В руках были зажаты цепи, блестели кастеты, а у одного зловеще серебрился нож. Мы медленно отошли к стене и прислонились мокрыми спинами к прохладному камню.

— Жид мой, — зловеще прошипел Ганс, доставая из кармана опасную бритву. — Я его вскрою!

— Пиздец, — прошептал побледневший Мишка, но быстро собрался и снял с бедра цепь, которую накрутил на руку. — Давайте, швайне ебучие. Кто первый хочет получить по еблу от еврея?

— Вадим, что делать будем? — спросил Андрей. Остальные ребята с надеждой смотрели на меня.

— Мы не умрем. По крайней мере, не сегодня, — сплюнул я и скинул куртку на пыльный пол.