94
Тома нес собаку в дом престарелых. Всегда такой подвижный пес теперь безжизненно висел у него на руках. Подавленный Майкл шел рядом, поглаживая залитого кровью Аттилу. Заметив приближающиеся силуэты, Полин открыла дверь и бросилась им навстречу.
– Мы слышали взрыв. Что случилось?
Увидев раненого, она воскликнула:
– О боже, бедный пес!
– Кроме Аттилы все целы и невредимы. Давайте положим его на большой стол. У него сильное кровотечение. Ждавшие в гостиной женщины не находили себе места от тревоги. Полин даже пришлось удерживать Шанталь, порывавшуюся бежать на поле боя, когда раздался взрыв. Ромен тоже был здесь.
– Вот черт! Аттила…
– Вы уже вернулись? – спросил доктор.
– Да, только что. Мне встретилась банда мотоциклистов, они неслись как сумасшедшие.
– Это все из-за них.
Тома осторожно положил животное на стол, с которого сняли скатерть.
Когда до дома добрались Жан-Мишель и Франсис, Элен, Франсуаза и Шанталь тут же усадили их в кресла и налили выпить. Ромен отодвинул стулья, мешавшие доктору.
– Вам следовало меня предупредить, что вы собираетесь драться. Я бы вам помог.
– У вас и без того достаточно проблем, не хватало еще участвовать в этом беспределе. Если хотите мне помочь, поднимитесь в мою квартиру. В шкафу справа от входной двери увидите медицинский саквояж с красным крестом сверху. Принесите мне его.
– О’кей.
Затем доктор обратился к медсестре:
– Полин, найдите мне, пожалуйста, салфетки и компрессы.
Дыхание Аттилы было учащенным. В его боку зияла широкая рана.
– Скажите мне, что он выживет, – взмолился Майкл.
– Мы сделаем все возможное. Хоть крови и много, я думаю, артерии не задеты. Майкл, перестаньте ломать себе руки. Лучше сядьте рядом с ним. Он должен чувствовать, что вы тут. Вы нужны ему. Ему сейчас страшно. Поговорите с ним. Успокойте.
Полин вернулась из кабинета, таща все, что удалось найти на роль компрессов, – огромную упаковку памперсов.
– Не совсем то, что надо, но ничего другого нет.
– Подойдет. Нужно очистить рану, чтобы оценить ее глубину. Думаю, придется накладывать швы…
– Я вам помогу.
Медсестра заметила, что Тома весь испачкан в крови.
– Вы сами не ранены?
– Нет, спасибо, все хорошо.
Наконец Ромен вернулся с медицинским саквояжем. Он тоже выглядел потрясенным.
Почти целый час доктор занимался Аттилой, очищая и дезинфицируя рану, накладывая швы. Полин сделала псу общеукрепляющую, болеутоляющую и противовоспалительную инъекции, аккуратно подобрав дозировку по весу собаки. Анальгетик успокоил Аттилу, и доктор смог спокойно наложить ему швы.
У Майкла не было сил видеть раны своего друга, поэтому он смотрел в его полузакрытые глаза.
– Я здесь. Я тебя не брошу. Все будет хорошо.
Он ужасно хотел обнять Аттилу, но боялся. Пальцы молодого человека зарывались в собачью шерсть в поисках тепла и признаков жизни. Он предпочел бы сто раз быть раненным вместо пса.
Отрезав последнюю нить, доктор прошептал своему четвероногому пациенту:
– Ну что, дружок, я лечил разных людей от всевозможных ран, но ты мой первый пес, и я буду гордиться, если ты выкарабкаешься благодаря мне. Доставь мне это удовольствие, борись за свою жизнь. Я знаю кое-кого, кто ужасно боится за тебя…
На этот раз в жесте, которым Тома погладил собаку, не было ничего неуклюжего.
Когда по прошествии часа Полин предложила постояльцам отправиться спать, они категорически отказались. Все захотели остаться и в полной тишине наблюдали за доктором, стоящим возле Аттилы.
Пес был обессилен.
– Вколем ему еще одну инъекцию, – сообщил Тома. – Я сделал все возможное. Он молодой и крепкий, у него есть все шансы поправиться. Сейчас ему нужно отдохнуть. Я побуду с ним этой ночью.
Майкл выпрямился.
– Я тоже останусь. Это мой долг. Я даже не смог его защитить.
– Майкл, перестаньте себя терзать. Мы все говорим себе однажды, что оказались не на высоте по отношению к тем, кого любим… Вы делали, что могли.
Начиналась странная ночь.
