Глава 3
«У нас такая заводная семья»
(1988–1989)

Концерт 20 февраля понравился публике, но сами «агатовцы» не считали его показательным: УПИшники приняли бы всё, что сыграли их однокашники. Не расслабила группу и творческая мастерская рок-клуба, состоявшаяся через неделю 28 февраля. Тамошняя публика одинаково неплохо встретила выступавшие вместе с «АК» группы «День» и «Красный Хач», а «агатовцам» хотелось получить персональную оценку.

Аплодисменты, после которых группа смогла с облегчением выдохнуть, раздались на платных концертах в рок-клубе 26 и 27 марта. Во втором отделении играл маститый «Кабинет» с Александром Пантыкиным на клавишах, но в кассах билеты спрашивали именно на «Агату». Слухи о ней уже расползлись по городу, и концерт обещал быть интересным. Так и оказалось. «По-настоящему первый концерт был в ДК им. Свердлова, где мы играли вместе с "Кабинетом", – вспоминал Вадим. – Выступили мы удачно, народ нас очень хорошо принял. После концерта многие подходили, спрашивали, чего да как. Взбодрили нас».

Началась концертная жизнь. За первые четыре месяца года группа умудрилась выступить десять раз. Это кажется чудом, если учесть, что до сцены каждый раз Петру приходилось добираться из Сургута, а Глебу – из Асбеста. Впрочем, Самойлов-младший довольно быстро осел в областном центре. Как вспоминает Таня, в то время как раз готовившаяся к свадьбе с Вадимом, «старший брат буквально вытащил Глеба из Асбеста. Наверняка это было сделано в результате маминых просьб помочь младшему, но имело двойную цель: для мамы это была помощь Глебу, а для Глеба – спасение от скучного мытья пузырьков в лаборантской и от авторитарного маминого надзора».

Переезд в большой город благотворно сказался на творческой активности Глеба. Одним из первых его сочинений на новом месте стала песня «Собачье сердце» на слова из одноимённой повести Михаила Булгакова, только-только официально опубликованной в СССР: «Энергия у меня била тогда через край, и я одновременно мог читать и чего-то сочинять. Книжку ставил на пюпитр. Поиграю на пианино, почитаю, снова поиграю, снова почитаю. И тут у меня – раз – упали глаза на эту строчку в "Собачьем сердце", а рука-то на клавишах… И буквально тут же фраза "Братцы-живодеры, за что же вы меня" сама собой сыгралась… Я показал песню Вадику, Саше и Пете перед серьёзным концертом на фестивале "Весна УПИ". Прямо в гримёрке сел за пианино и сыграл. Они сказали: "Давай прямо сегодня её и споём!" Через полчаса на сцене Вадик сыграл её на клавишах, а я – спел». Премьера «Собачьего сердца» состоялась 7 мая 1988 года.

В начале июня «Агата Кристи» выступила на самой престижной площадке Свердловска – в киноконцертном театре «Космос» на арт-рок-параде перед премьерой фильма «Асса» Сергея Соловьёва. Афиши щедро обещали выступление «лучших рок-групп страны» «Крематория» и «Телевизора», но «ТВ» не смог прилететь из Питера, и организаторы в последний момент заменили его «Агатой». Не все зрители остались этим довольны. «Совсем не интересным продолжением традиций "Наутилуса"» обозвал «АК» расстроенный читатель газеты «На смену!» А. Козлов (надеюсь, всего лишь однофамилец). Впрочем, большинство набившихся в зал зрителей остались довольны концертом не меньше, чем фильмом.

Для братьев Самойловых этот вечер был особенно значим: в зале сидела Ирина Владимировна. «Мама очень долго боялась нашего занятия музыкой. В Асбесте, в квартире напротив, жил ресторанный музыкант, который олицетворял все возможные пороки, и для неё профессиональная сцена прочно ассоциировалась с кабаком, – вспоминал Вадик. – Когда я студентом приезжал в Асбест на побывку, мама спрашивала: "Ответь мне, в каком ресторане ты играешь?" Она боялась страшно, что начнутся гулянки, пьянки… Впервые она увидела нас на сцене "Космоса", в очень пафосном для неё зале. Она была потрясена и поняла, что ничем страшным мы не занимаемся и что это у нас всерьёз».

Первые гастроли «Агаты» по линии рок-клуба прошли в Казани. Организаторы тамошнего фестиваля пригласили «Агату» почти наобум, благодаря туманным слухам, донёсшимся с Урала. Они, видимо, из-за названия думали, что «Агата Кристи» – женская группа. Увидев на перроне пятерых мужиков и Таню, которая поехала за компанию, они вздохнули с облегчением, но строго предупредили: «У нас тут очень высокая преступность, поэтому вы девушку свою далеко не отпускайте».

Традиционно расположенные к свердловскому року казанцы встретили новую для себя команду дружелюбно. «Там проводились ежегодные фестивали, очень авторитетные тогда, и наш первый публичный концерт прошёл на одном из них, – вспоминал Козлов. – Состояние, конечно, было страшное перед концертом, я помню, сколько адреналина было в крови… Мы вышли, сыграли первый концерт, он "на ура" прошёл, это был для нас шок, потрясение, потому что настроение перед ним было: лишь бы отыграть… А тут – буквально с первой песни зал зашумел. Чувствовалось, что музыка пошла в нужное русло, в кого-то попала, в кого-то вселилась, и к концу пошёл такой кураж! Раза два мы на бис выходили. И по тем временам это был суперуспех». Влюбившиеся в «Агату Кристи» казанцы ещё раз пригласили её к себе меньше чем через год.

Татьяна и Вадим Самойловы

Так начались поездки по стране. За первое полугодие посетили Калининград, Ташкент, Курган, Ижевск. «Приезжаешь в незнакомый город, никто тебя не знает, никто ничего не слышал – может, только одну песню, – и каждый раз нужно доказывать, что ты чего-то можешь, – вспоминал о гастролях 1988-го Вадик. – В течение первого года все наши концерты шли примерно по одному сценарию. Первые три-четыре песни публика присматривалась. Потом начинала формировать своё отношение, а потом уже можно было надеяться на какую-то реакцию. Каждое выступление превращалось в маленькую войну за публику. Сносить заграждения на первых же аккордах стали гораздо позже, но даже в те времена мы иногда бисировали».

Елена Чистова

Зачастую выездные концерты были организованы из рук вон плохо. Например, в Ташкенте, где рекламой и продажей билетов занимались местные комсомольцы, два концерта прошли при почти пустых залах. В результате свердловчане отбыли на родину раньше времени. Глядя на старших товарищей по рок-клубу – «Наутилус Помпилиус» и «Чайф», – «агатовцы» стали понимать, что за организацию их концертов должен отвечать отдельный специальный человек.

В конце июля у группы появился директор – Лена Чистова. В рок-н-ролл она попала, можно сказать, случайно. Знакомая президента Свердловского рок-клуба Николая Грахова окончила институт народного хозяйства и преподавала политэкономию в техникуме. Как-то она пожаловалась Грахову, что ей скучно на работе и хотелось бы чего-нибудь более творческого. Николай предложил ей попробовать себя в рок-менеджменте и порекомендовал перспективную группу «Агату Кристи».

Первая встреча «агатовцев» с будущим менеджером прошла на лавочке в сквере на площади Труда. «Вадик очень смущался, – вспоминает Лена, – а Петя вёл себя по-хозяйски, как будто огород покупал. Он рассказал, что у них вот такая группа, они поют вот такие песни и хотели бы с моей помощью организовать больше концертов и гастролей. На прощание они дали мне кассету с их альбомом». Песни Лене понравились, и она решила попробовать: «Мною двигало не желание помочь ребятам, которых я видела всего раз, а стремление изменить что-то в своей жизни, попробовать нечто совсем новое, но в то же время близкое – я всегда любила рок-музыку. И я позвонила во Фрунзе. Почему туда? В столице Киргизии жил одногруппник моего мужа Олег Шмелёв, и я попросила разузнать, можно ли там провести концерт интересной группы из Свердловска. Я просто наугад ткнула пальцем в небо». Тычок оказался на редкость удачным: через два дня Олег перезвонил, сообщил, что во Фрунзе есть интерес к свердловскому року, и дал телефон кооператива «Форма», местных организаторов концертов. В деятелей киргизского шоу-бизнеса Чистова вцепилась мёртвой хваткой. Энергия, подкреплённая экономическими знаниями, победила – Фрунзе согласился на 10 концертов с гонораром по 300 рублей за каждый.

«Лена была человеком богемным и легко находила общий язык с людьми, – вспоминал Пётр Май. – Кроме того, она обладала авантюрными свойствами. Через несколько дней после того, как мы познакомились, она продала в незнакомый город неизвестную команду, и сразу на десять концертов».

«Агатовцы» были поражены общей суммой своего гонорара. Чтобы пояснить, сколько весили в 1988 году 3000 рублей, достаточно сказать, что Вадик получал тогда 110 рублей в месяц, а преподаватель со стажем Чистова – 150 рублей. По полтысячи на человека (гонорар делили поровну) за десять концертных дней были для всех очень солидной суммой.

«Агата Кристи», 1988

Чистова прилетела в жаркий Фрунзе на пять дней раньше группы и пришла посмотреть зал. «А вы аппарат с собой привезли?» – спросили её организаторы. «А что такое аппарат?» – спросила Лена. «Ну то, на чём вы будете играть?» Так выяснилось, что только экономического образования для работы рок-менеджером не достаточно… Три дня Лена металась по незнакомому городу в поисках того, что могло издавать хоть какие-то звуки. Вежливые восточные мужчины прекрасно понимали, что деваться этой блондинке некуда, и заламывали несусветные деньги. В конце концов шатавшаяся от усталости и жары Чистова нашла компромиссный вариант. Выручили музыканты из ансамбля «Авангард», одолжив аппаратуру, на которой они играли по выходным на танцах в парке имени Панфилова. К приезду «Агаты Кристи» всё было готово.

Музыканты добирались до Фрунзе железной дорогой. Это был какой-то страшный южный поезд, где в туалете плацкартного вагона дверь была выломана и для создания интимной обстановки просто прислонялась к косяку. Через три дня пути «агатовцы» вышли на перрон не менее измождённые, чем встречавшая их менеджер. Только прохладные арбузы и дыни в гостинице вернули всех к жизни.

Вадим Самойлов, Фрунзе, август 1988 года

Концерты получились потогонными в самом прямом смысле – в середине августа во Фрунзе столбик термометра плясал около отметки 45 градусов. Но народ валом валил в Русский драматический театр имени Крупской – реклама в газете «Вечерний Фрунзе» (12.08.1988) была шикарной. Журналистка Е. Соболева разговаривала со Свердловском по плохо работавшему телефону, и в результате помех на линии молодые музыканты превратились в монстров советского рока. «Поклонники могли лишь слышать эту группу, а не видеть. Потому что ансамбль раньше выступал только в нескольких московских домах культуры… А вот с записями им повезло – на Всесоюзной фирме "Мелодия" выпущено четыре диска… Одна из последних удач группы – съёмки в коммерческом фильме "Асса"». Ни одно из этих утверждений не соответствовало действительности, но после такого анонса за кулисы к опешившей «Агате» пробивались девочки с цветами и блокнотиками для автографов.

Парково-танцевальный аппарат под руками Кузнецова зазвучал вполне сносно. «Саша наш – такой интересный звукооператор, для него чем хуже условия, тем лучше он делает. Чудовищный аппарат к концу концерта зазвучал как фирменный», – вспоминал Май.

Один из фрунзенских концертов по счастливой случайности сохранился. Его записал на принесённый магнитофон местный меломан, подсевший к пульту Саши Кузнецова. Слушая эту запись, становится понятно, что летом 1988 года группа находилась на развилке: продолжать ли наметившуюся на «Втором фронте» линию с мрачновато-романтическими образами в песнях или уйти в острую социальность, подобно собиравшим в тот сезон стадионы «ДДТ» и «Телевизору». Такие композиции, как «Мой коллектив» («Монолог рабочего Верх-Исетского металлургического предприятия нашего города», – как представил её Вадик) и «Взгляд на нашу историю» («Перестреляна, перепахана, перестроена, перекормлена переломами, пере-Родина») вряд ли смотрелись бы органично в репертуаре группы через год-два. А фрунзенской публике они нравились. Ходоки за сцену даже пеняли музыкантам, что одна из их песен «недостаточно социальна». Имелась в виду «Пантера».

После первого почти аншлагового концерта Чистова взяла у организаторов гонорар сразу за семь выступлений «Агаты». За последние три договорились расплатиться после окончания гастролей. Но в день последнего концерта фрунзенцы заартачились: мол, в кассах остались непроданные билеты, а денег вам и так уже заплатили много. Лена стала громко возмущаться, и «главный», опасаясь скандала, пригласил её для окончательной расплаты к себе домой в 11 вечера. В гостинице состоялся военный совет – уральцы опасались покушения на своего менеджера. Разработали план: вся группа ждёт в кустах, если Лена через 20 минут не выйдет из нехорошей квартиры, то туда вломятся все уральские рокеры, находящиеся на тот момент в Киргизии. С бьющимся сердцем Чистова позвонила в дверь: «Я увидела двух мужчин в таких халатах, что стало ясно: женщины их не интересуют вовсе и опасались мы зря. Парочка затеяла восточный торг, причём такой жаркий, что я забыла про обговоренный срок. Через 20 минут, когда я уже с полной суммой в кармане сидела и пила кофе, в квартиру ворвались рокеры. На их физиономиях ясно читалось, что за меня они готовы порвать кого угодно. Вот тогда я поняла, что мы – одна команда!»

Сегодня Вадик называет состав 1988-го – начала 1989-го золотым: «К тому времени уже сложился авторский состав: я, Глеб и Саша. Петя органично примыкал к нашему трио – мы все вышли из Асбеста, из одной школы, все были провинциальными ребятами, одинаково заточенными на успех. Мы, возможно, по-разному, но всё равно схоже ощущали наше восхождение в ранг всесоюзно известных музыкантов. Это очень объединяло».

Августовское выступление «Агаты Кристи» посетил тогдашний студент медицинского института Михаил Козырев: «Кто-то из соседей по залу в главном учебном корпусе УПИ авторитетно шепнул мне, что на самом деле "Агата Кристи" – это "ВИА РТФ УПИ". Меня сильно впечатлила внешняя опереточность в сочетании с депрессивными мелодическими созвучиями и текстами. Мне показалось, что это казино-вариант группы "The Cure": Вадик был очень похож на Роберта Смита, и у всех были безумные начёсы и готический макияж. В ту пору я уже знал любовь наших земляков к боевой раскраске (один "Наутилус Помпилиус" чего стоил), но эти красавцы были просто иконами стиля. Особенное впечатление произвёл Глеб. Он сидел на стуле, и амплитуда его колебаний вызывала восхищение. Он буквально плясал сидя. Одна его нога была постоянно вытянута вперёд, другая – подогнута в колене, а своей бас-гитарой он выводил в пространстве немыслимые пируэты. Кто-то, может быть, тот самый сосед, поделился достоверной информацией, что Глеб – инвалид с детства и стоять он не может. Я стал испытывать к бедняге трепет и уважение: какой чувак молодец! Ходить не может, а сидит и играет! Всё это было ни на что не похоже. Сочетание поп-оперетты с рок-н-роллом, пафосного посыла с глумлением над этим самым пафосом… "Агата Кристи" с первого увиденного концерта произвела на меня глубокое впечатление!»

9 сентября состоялась свадьба Вадима и Тани. Никто специально не подгадывал, но молодожёны вошли в зал ЗАГСа в 15:15 09.09.88. Кто-то обратил внимание на магию цифр, и все сошлись во мнении, что брак будет счастливым. Торжество прошло в стройотрядовском духе с традиционными игрищами и песнями хором. В свадебное путешествие молодожёны уехали в посёлок Джубга недалеко от Геленджика. Именно на тамошнем пляже появилась на свет песня «Viva Kalman!»

Свадьба Татьяны и Вадима Самойловых, 9 сентября 1988 года

«Я уснула на песке и естественно сгорела, потому как Самойлов вовремя меня не перевернул или не разбудил, – вспоминает Таня. – Просыпаюсь, а он говорит: "Я придумал песню!" И начинает её пересказывать: "Вот здесь вступают трубы, здесь вступают скрипки, вот это вот так, вот это вот сюда, а потом ударные, а потом вот это". Он мне рассказывал музыку. А потом мазал меня сметаной. Это была такая ржака!» «Я проснулся, у меня в голове играла мелодия со всеми проигрышами, со всеми характерами, и я её записал в ноты, – вспоминал сам Самойлов. – Это была одна из редких песен, которые появляются молниеносно. На ближайшей репетиции я её показал, и всё случилось. Редко когда замысел, который ты слышишь где-то в голове далеко, потом воплощается на сто процентов». «Viva Kalman!» не походил на всё прежнее творчество «Агаты». Песня была настолько не социальна, что услышавший её впервые Май даже растерялся: «А против чего она направлена?» Особую иронию в историю стопроцентного хита добавляет то, что знаменитый опереточный проигрыш был придуман Глебом для вычеркнутой из репертуара песни «Взгляд на нашу историю» о кровавом прошлом СССР.

Молодой Самойловой хотелось быть не просто при муже, но занять какое-то своё место внутри группы. Она стала костюмером и гримёром. Через неделю после бракосочетания молодожён Самойлов появился на сцене в свадебном костюме. «При ПТУ, где учили закройщиков, раз в год делали преддипломные коллекции одежды, – вспоминает Таня. – Иногда получалось по-авангардному круто. В ателье при этом училище мы с Вадиком заказывали свадебные костюмы. Причём сразу же с прицелом, что он потом в нём сможет выступать на сцене. Так и появился его фрак. Позже в том же ателье были сшиты костюмы для других "агатовцев"».

Сезон 1988–1989 лица музыкантов «Агаты» покрывал обильный грим. «Все тогда красились, – рассказывал Вадик. – Это была последняя волна психоделических восьмидесятых, которая очень повлияла на культуру во многих жанрах. Принято было тогда краситься. Был в этом этакий элемент театрика». Внешний вид музыкантов «Агаты Кристи» той поры часто сравнивали с обликом «Наутилуса Помпилиуса». Ничего удивительного, эскизы грима для обеих групп разрабатывала один и тот же модельер Татьяна Безматерных. Она научила, как красить, как накладывать грим, Таню Самойлову: «А вот Вадиков кок придумала я сама. Я никогда не держала ножниц в руках, но почему-то решила его подстричь, и получился вот этот знаменитый кок».

Лидер «Агаты» подводил под свой сценический облик теоретическую базу: «Моя бабушка в шоке от моих длинных волос и серьги в ухе, но я считаю, что внешний вид выполняет свою функцию на сцене – он "цепляет" зрителя. Это важно, потому что новичку с первого раза довольно трудно воспринять "Агату Кристи", её музыку. Но, "зацепившись", он, возможно, захочет глубже разобраться в том, что мы делаем».

Глеб Самойлов, 1989

Все концерты лета и начала осени 1988 года строились в основном на материале «Второго фронта». Почти никто не знал, что вне сцены группа активно работала над новыми песнями. Публике их пока не показывали: в Свердловске к тому времени уже сложилась традиция представлять новую программу на очередном фестивале рок-клуба. Смотр уральских рок-сил 1988 года был третьим по счёту и проходил 14–16 октября в большом зале Дворца молодёжи. «Агата Кристи» была на нём дебютантом.

В последний день фестиваля «Агата Кристи» открывала вечерний концерт. В городе группу знали, но некоторые считали её просто копией «Наутилуса». «Агатовцы» нервничали: настроиться им толком не удалось, а в зале помимо коллег по рок-клубу сидел сам Андрей Макаревич. Май прекрасно помнит нервную атмосферу того вечера: «Перед фестивалем мы усиленно репетировали. Во Дворце молодёжи в день шло по два концерта, напряжённый график, какие-то засады с аппаратом, ничего толком не работало. Как обычно, предыдущий концерт задержался и наехал на наш. Мы выходим на сцену для репетиции, выносим свои гитары-барабаны, вдруг двери открываются – толпа влетает в зал. У нас шок. Мы так готовились, так хотели себя показать, много новых песен… А тут даже звук толком отстроить не дали. Тут мы уже окончательно разозлились, озверели просто».

Выход «Агаты» на сцену публика встретила громкими аплодисментами – это приободрило музыкантов, и они жахнули! Все 35 минут их выступления росли и драйв, лившийся со сцены, и восторг зала. Глеб, сидевший с басом на стуле, так крутился и размахивал ногами, что чуть не свалился. Вадик взмок в своём концертном фраке, гриме и клипсе. Пётр рубился за барабанами как сумасшедший, да ещё умудрялся выделывать элементы шоу при исполнении «Крыс в белых перчатках». Саша с непроницаемым лицом извлекал из клавиш сложные партии. Реакция публики показала, что за последний год коллектив успели полюбить, а многие песни из недавнего альбома – выучить наизусть. По словам Вадима, группа учла негативный опыт своих предыдущих концертов и постаралась не допустить на сцене ни одного промаха. Ей это удалось. Звучали не только песни из «Второго фронта», но и новые номера, например «Viva Kalman!» Просто так публика «Агату» не отпустила, заставив сыграть на бис «Чёрных волков», и ещё долго бушевала. Это был успех!

Вадим Самойлов на III фестивале Свердловского рок-клуба, 16 октября 1988 года

Фото Александра Шишкина

«Это было абсолютно феерическое появление. Они ворвались и взорвали зал, – вспоминает Владимир Шахрин. – Я увидел то, чего раньше никогда не видел. При внешней похожести на "Наутилус", при вокальной и музыкальной подаче в духе оперетты, при пост-панковском магнетизме – это была абсолютно самобытная группа, игравшая необычную рок-музыку. Они стали главным открытием того года и главной новой звездой».

«Агата Кристи» на III фестивале Свердловского рок-клуба, 16 октября 1988 года

Выступление «Агаты Кристи» не оставило равнодушных. В гримёрке на уставших ребят накинулись журналисты. Глеб объяснял, что игра в положении сидя – это просто такой имидж. («У меня через стул энергия в пол уходит».) Вадик отбивался от вопросов о подражании «Наутилусу». («Так уж получилось, что мы продолжаем традиции свердловского рока».) Рядом Макаревич говорил, что «Агата Кристи» – «это очень круто!», а Пантыкин вещал о главном открытии фестиваля. Ещё не остывшая группа поучаствовала в финальном джем-сейшне, исполнив «Пинкертона».

Потом группе вручили приз «За штурм и натиск», присужденный «АК» музыкантами – участниками фестиваля. «Мы собирались себя достойно показать, но к тому, что это вызовет такой фурор, готовы не были, – вспоминает Самойлов-старший. – От получившегося успеха и приёма мы тихо офигели. Но это была приятная неожиданность». Младший брат рассказывает о том вечере с улыбкой: «Все нас полюбили. Макаревич поздравлял, Бутусов поздравлял. В общем, всё замечательно было. У нас крылья выросли».

«Агата Кристи» на III фестивале Свердловского рок-клуба, 16 октября 1988 года

«"Агата Кристи" блестяще дебютировала на фестивале, став лучшей по опросу музыкантов, – писала по итогам смотра-конкурса газета Свердловского рок-клуба "ПерекатиПоле". – Их мелодии крепко "цепляют", щедрое композиционное разнообразие не позволяет слушателю расслабиться, держит его в напряжении. Когда "АК" на сцене, энергия хлещет в зал под большим напором. Приятно ощущать эту молодую необузданную силу, это юношеское желание разом утвердить себя на вершине музыкального Олимпа – как будто популярность даст им новое качество!.. Непосредственность "АК" в их расчёте на успех у публики пока умиляет. Группа буквально на глазах энергично вырабатывает свой стиль, осваивая "наследие" Кинчева и Бутусова. Как и подобает молодым наследникам, они нетерпеливы и расточительны. Хотя милы и обаятельны…»

Свой первый визит в Москву «Агата Кристи» нанесла 4 декабря 1988 года. В компании с уральскими группами «Кабинет» и «Водопад имени Вахтанга Кикабидзе» «АК» приняла участие в фестивале «Сырок», проходившем в спорткомплексе «Измайлово». Столичная продвинутая публика была уже наслышана об интересной группе из Свердловска: в осеннем хит-параде популярного самиздатовского журнала «Урлайт» «Агата Кристи» и её песня «Крысы в белых перчатках» занимали пятые строчки в списках лучших групп и лучших песен.

На фоне панков и металлистов, съехавшихся на трёхдневный фестиваль со всех концов СССР, «Агата Кристи» смотрелась особенно выигрышно: уши уставших от запилов и воплей слушателей просто отдыхали на красивых мелодиях «АК». «Выступили мы замечательно, просто первоклассно», – вспоминал Глеб. Впрочем, в восторге остались не все свидетели этого концерта.

Корреспондент киевского самиздатовского журнала «Гучномовец» назвал музыку уральцев «заштампованной урфинизированной наутилизацией» и едко высмеял социальную тематику песен «Агаты»: «Упитанный миловидный вокалистик с неподдельным энтузиазмом провозглашает: "А я сытая свинья. Вы не трогайте меня". Зал восторженно подхватывает, и в результате этого общего ликования обличения не получается, всё выглядит каким-то мультфильмом, а с самохарактеристикой исполнителя хочется согласиться». К тому времени Вадик и сам уже пришёл к пониманию, что остросоциальный репертуар не слишком подходит к музыке и имиджу группы: «Хватит перепевать статьи из "Огонька". Это же музыка, в конце концов! Необходим уход от голой конкретики в общечеловечность, больше философии без готовых ответов».

Помимо локального успеха у московской рок-тусовки выступление на «Сырке» имело и более глобальные последствия. Музыкальному редактору программы «Взгляд» Марине Лозовой «Агата Кристи» понравилась ещё на фестивале в Свердловске. Съёмочная группа «Взгляда» сняла всё выступление «АК» в Измайлово, а влюблённая в их песни Лозовая начала втыкать отснятые номера чуть ли не в каждый эфир самой популярной тогда передачи.

«Случилась редкая удача, – вспоминал Козлов. – Марина совершенно без всякой просьбы с нашей стороны, без каких-либо взяток, включала в каждую вторую передачу "Взгляда" какие-нибудь кусочки нашего концерта. По тому времени это была феноменальная раскрутка для группы, которую до этого почти никто не знал в широких слоях».

«Агата Кристи», конец 1988 года

Фото из журнала «Рокада»

Музыку уральской группы услышали во всех уголках страны, что не могло не сказаться на интенсивности гастрольного графика. К этому времени разъезжать стало проще – у Мая закончилась трёхлетняя отработка по распределению, и он вернулся в Свердловск. В областной центр переехал и Глеб – он поступил на эстрадное отделение музучилища имени Чайковского по классу бас-гитары. Почти еженедельные гастроли не слишком вписывались в учебный процесс, но пробивная Чистова взяла у инструктора обкома ВЛКСМ Марата Файрушина пачку одинаковых писем на официальных бланках: «Просим Вас продлить сессию студенту I курса Г. Самойлову в связи с командировкой для участия во Всесоюзном фестивале…» Оставалось лишь проставлять даты. Правда, и с такими просьбами руководство училища терпело прогулы студента Самойлова недолго. Так и не окончив первый курс, Глеб покинул стены средне-специального образовательного учреждения: «Я бы мог учиться в музыкальном училище и получать стипендию в 30 рублей, но я выбрал лёгкий путь: стал ездить на концерты и получать значительно больше».

Подводя итоги первого года своей официальной истории, «Агата Кристи» распространила статью, «написанную в стиле, соответствовавшем имиджу группы и её музыке». В этом своеобразном пресс-релизе говорилось: «"Агате Кристи" – ровно год. Нам кажется, что он состоялся. Это был год быстрого подъёма. Новые группы редко имеют такое количество концертов, публикаций, выступлений на фестивалях». В статье не скрывалось, что диапазон мнений о группе простирается «от сдержанного презрения до искреннего признания. Наиболее частый упрёк в наш адрес – подражательство "Наутилусу", "Кабинету", "Алисе"». Чтобы доказать самостоятельность своей музыки, «Агата Кристи» начала готовить новый альбом.

«Коварство и любовь» записывали на «Студии НП». Остатки хард-рока исчезли напрочь, с плёнки лилась гитарно-клавишная волна, густо замешанная на ретро-звуках оперетты, маршей и танго. Под эти песни хотелось танцевать – неслыханное преступление, с точки зрения некоторых рок-ортодоксов. Но слушателям не было дела до критических сотрясаний воздуха. В рок-ларьке рок-клуба «Коварство и любовь» мгновенно вышел на первое место по количеству предварительных заказов. «Это был наш самый свердловский альбом – пафосный симфонизм с массой клавишных, – вспоминал Козлов. – В свердловской тусовке он вызвал почти восторженное отношение, а вот в Москве и в Питере его посчитали интеллектуальной попсой – очень много красивостей и клавиш для настоящего рок-н-ролла. Отношение со стороны питерско-московской тусовки нас особо не волновало, хотя диссонанс между тем, что мы делаем, и тем, что казалось тогда модным, прогрессивным, своевременным, всё равно нас ломал. Становилось стыдновато из-за обилия всего этого симфонизма». Вадик остался недоволен записью: «Мне не понравилось, как всё получилось, – гладко, сладко и не так, как хотелось бы».

Выступление на региональном фестивале «Уральский рок» 25 февраля показало, что стыдиться «Агате» нечего. Только ей, единственной из съехавшихся со всего Урала команд, удалось собрать полный зал свердловского Дворца молодёжи. Музыканты из Челябинска, Уфы, Перми и Ижевска с завистью смотрели на ликование фанатов «АК» в зале и ничуть не удивлялись призу зрительских симпатий, вручённому Вадику на закрытии фестиваля.

В марте 1989 года у «Агаты Кристи» появился первый видеоклип. Для съёмок передачи о Свердловском рок-клубе на Урал приехала команда московской программы «Чёртово колесо». Отсняв беседу с виднейшими советскими рокерами, в число которых включили и Вадика, главный редактор Наталья Грешищева озаботилась музыкальным наполнением программы. Из предложенного материала она выбрала только что записанную песню «Агаты» «Наша правда». Снимали клип в модерновой экспозиции Музея молодёжи с зеркальными лабиринтами, манекенами и камуфляжными сетями на стенах. Получившимся результатом остались довольны и телевизионщики, и музыканты.

«Агата Кристи» во время съёмок клипа в Музее комсомола Урала, март 1989 года

Фото Владимира Кунина

Недели через две, когда «Чёртово колесо» ещё не успело выйти в эфир, Чистовой позвонила девушка из съёмочной группы. Она рассказала, что работает сейчас в новом большом проекте – первом международном музыкальном телеконкурсе «Ступень к Парнасу». Желающих поучаствовать в нём очень много, срок для подачи заявок очень короткий, но «Агата Кристи» так понравилась москвичке, что, если Лена прямо по телефону продиктует паспортные данные музыкантов, она сама заполнит заявку. Так «Агата Кристи» неожиданно оказалась в числе участников пафосного столичного телепроекта.

В период интенсивной подготовки к конкурсу домой к Чистовой пришли Вадик и Козлов. Самойлов с порога заявил, что пора убирать Мая: из армии скоро вернётся Потапкин. Лена была в шоке: «У меня это не укладывалось в голове. Ведь Петя стоял у самых истоков группы. Кроме того, мне очень не понравился приказ пока ничего не говорить Маю, чтобы он не испортил выступление на конкурсе. Мне казалось, что это нечестно, что это предательство!» Этому кадровому решению предшествовал частный визит в Пермь, где в военном оркестре служил Алик. Туда отправились Вадик, Таня и Лёва Шутылев. Свободных номеров в пермских гостиницах не было в принципе, но Таня заранее позвонила в один из отелей, представившись инструктором обкома комсомола, и попросила бронь для трёх комсомольцев, выезжающих на конференцию. В часть за Аликом ходил Лёва. И Потапкин страшно удивился, увидев ещё и чету Самойловых: «Когда "Агата" приезжала на гастроли в Пермь, я был у них на концерте. Когда в "Гномах-каннибалах" я услышал свой проигрыш, меня просто гордость и радость распирали, что парни так бережно к моему фрагменту отнеслись, в песню его вставили. Мы с Вадиком переписывались, но его визита я не ожидал. Самойлов не скрывал, что он очень хочет продолжать играть со мной». Договорились, что Алик демобилизуется прямо в «Агату», а место за барабанной установкой его ждёт.

В Москву на «Ступень к Парнасу» группа ехала на поезде такой же дружной семейной компанией, как обычно. Правда половина «родственников» была в курсе, что одна из веточек семейного дерева уже подпилена. Ничего не подозревавший Май всю дорогу веселился и балагурил.

Телевизионный конкурс проводился с размахом. Участники, среди которых были Игорь Тальков, Азиза, Сергей Манукян и никому не известная певица из Франции Патрисия Каас, на десять дней заселились в отель «Космос». Уральцы вошли в холл, и их поразил густой аромат иностранных сигарет и иностранных духов. «Космос» пах заграницей. Большинство «агатовцев» все десять дней даже не выходили на улицу. Козлов с Кузнецовым как-то собрались в город по делам, вышли на крыльцо, взглянули на окружавшую советскую действительность и решительно вернулись в отель. Там вкусно кормили, номера были уютные, компания хорошая – зачем портить настроение обыденностью?

Конкурс длился неделю, концерты вела самая красивая советская телеведущая Татьяна Веденеева. В состав жюри входили американцы, французы и советские эстрадные композиторы. Последние не скрывали своих пристрастий: победить должны были подопечные экс-директора «Землян» Владимира Киселёва, группа «Санкт-Петербург II». «Агата Кристи» спела «Viva Kalman!» и «Пантеру». Жюри сидело не в зале, а в соседней комнате, наблюдая за происходящим на телеэкране – такова была специфика телеконкурса. Выступление уральцев так понравилось заграничным судьям, что их оценки перевесили ангажированность советской фракции. На итоговом гала-концерте, шедшем в прямом эфире, объявили, что первое место завоевала группа «Агата Кристи», получившая 21 балл из 28 возможных. «Ещё вчера я был простым человеком, а сегодня проснулся знаменитым!» – сказал на следующее утро Вадик.

В поезде по дороге домой лидер группы сообщил Маю: «Возвращается Потапкин, и пора готовиться к передаче ему ударной установки». Петя воспринял эту новость без энтузиазма, но стоически: «Мой выход из команды был связан с тем, что Вадик хотел поработать с другими музыкантами, хотел нового творческого импульса. Инициатива исходила от него. Я сильно упираться не стал. У меня уже была семья, ребёнок, нормальная работа, и постоянные гастроли здорово меня напрягали. Поэтому известие о возвращении Алика я выслушал даже с каким-то облегчением. Со всеми "агатовцами" я остался в прекрасных отношениях». Судя по тому, как много Пётр Май делает для сохранения истории группы, и по его мемуарной повести, «"Агата Кристи". Как всё начиналось», обиды на бывших соратников он действительно не держит. Однако до дембеля Потапкина ещё оставалось примерно два с половиной месяца, в течение которых Май продолжал исполнять обязанности барабанщика.

«Агата Кристи», март 1989 года

Фото Владимира Кунина

Телефестиваль «Ступень к Парнасу» имел и ещё одно последствие, и тоже кадровое. Помимо широких масс восторженных телезрителей «агатовцев» увидели на сцене и их начальники. На следующий день после приезда Чистову, тоже мелькнувшую на экране, вызвал директор техникума и попросил определиться, собирается она заниматься преподаванием или шоу-бизнесом. К его удивлению она тут же написала заявление по собственному желанию. В это же время уволился с радиофака и Вадик: «Всю свою жизнь я чувствовал себя именно музыкантом. Всё остальное – школа, институт, стройотряды – было параллельно. Я себя позиционировал как будущий музыкант, который идёт к своей цели. Для меня абсолютно логичным продолжением истории стал переход в профессионалы». Глебу увольняться было неоткуда, Петя покидать основную работу не собирался. Самый сложный выбор встал перед Козловым. «Я тогда был ассистентом на кафедре кардиологии: полдня работал в больнице, а полдня преподавал. Карьера моя развивалась суперуспешно, была возможность стать доцентом. Но мы стали ездить столь часто, что на работе начались опоздания и скандалы. Медицина стала страдать, и я выбрал музыку. Для родителей-врачей это был шок. Но те деньги, которые я мог заработать музыкой, не шли ни в какое сравнение с тем, что я получал ассистентом».

Безработица в СССР официально отсутствовала, и «агатовцы», уволившись, не поколебали это достижение социализма. Лена оформила всех в открывшуюся при обкоме комсомола фирму «Кэмпо». Теперь в их трудовых книжках было записано: «Музыкант группы "Агата Кристи"». Переход в статус профессионалов стал официальным.

В начале мая «Агата» вновь выехала в Москву на фестиваль «Интершанс». В этом грандиозном мероприятии приняли участие более полутора сотен советских музыкальных коллективов, которых внимательно отсматривали зарубежные антрепренёры. После выступления уральцев к ним в гримёрку зашёл британский продюсер Ник Хоббс и предложил «Агате» сыграть на фестивале в Глазго. Это приглашение для жителей закрытого от иностранцев города Свердловска выглядело столь фантастично, что они не приняли его всерьёз и легко согласились. Мистер Хоббс просиял, сказал «О’кей!» и удалился. «Агата» вернулась на Урал.

Через две недели Вадик заглянул к Чистовой: «Он огорошил меня своим решением уволить Козлова. По его мнению, с обязанностями клавишника гораздо лучше справился бы имевший за спиной музучилище Шутылев». Возможно, Самойлов чувствовал себя несколько неуютно рядом со старым товарищем, который мог не соглашаться с мнением лидера группы. После уже решённого ухода Мая и намеченного изгнания Козлова авторитет Вадика был бы непререкаем. Но Лена не выдержала и, нарушив строжайший запрет, позвонила Саше и всё ему рассказала. Тот спокойно ответил, что решит эту проблему. У него с Вадиком состоялась очень длинная беседа, после которой вопрос об уходе Козлова из «Агаты Кристи» больше никогда не поднимался.

17 мая подошёл конец армейской службы Алика Потапкина: «Все в Свердловске были уверены, что я сразу поеду к Бутусову, и страшно удивились, когда я предпочёл "Агату Кристи". Недельку порепетировав, 16 июня мы поехали в Петропавловск-Казахский, где дали четыре концерта». Почти одновременно со сменой барабанщика в «Агате Кристи» появился пятый музыкант. Вадик всё-таки взял в группу Лёву Шутылева. К тому времени его группа «Флаг» приказала долго жить. Официально объявленной причиной расширения состава стало то, что Саше перестало хватать рук для воспроизведения на концертах сложных студийных партий. «Второй клавишник был просто необходим, – объясняет Вадик. – Мне очень хотелось, чтобы звук у нас был точно такой же, как на альбоме. А для этого не хватало не только одних клавиш, но даже и двух. Я целыми сутками сидел, программируя инструменты так, чтобы на них было по четыре звука. Исхитрялся как мог, но тогда инструменты, способные удовлетворить нашим высоким требованиям, мы просто не могли себе позволить».

Альберт Потапкин

По мнению Кузнецова, «игра на инструменте не была самой сильной стороной Саши Козлова, виртуозом он не был. Поэтому самые сложные клавишные партии передоверили Лёве, профессиональному музыканту. А сольные куски, которые специально для себя придумывал Саша, он исполнял сам».

Телевизионная раскрутка принесла плоды. «Агату» стали приглашать повсюду – от Бреста до Красноярска. Доходов от концертов при тогдашнем уровне цен вполне хватало на сносную жизнь. Однако «общака» у «Агаты Кристи» не было, а рок-музыка – дело довольно дорогое. Возросший уровень популярности группы, стремление во всем соответствовать этому уровню требовали фирменных инструментов, очень дорогих и дефицитных. На общем собрании решено было искать спонсора. В качестве одного из вариантов Вадик предложил расположенный в Свердловской области Качканарский завод радиотехники, выпускавший клавишные инструменты «Форманта», «Поливокс» и аудиоаппаратуру.

Чистова отправилась в Качканар. Руководители завода слышали о группе «Агата Кристи» и были не прочь помочь ей, например, бесплатно предоставив комплект инструментов и аппаратуры собственного производства. Лена как можно вежливей объяснила, что этап игры на «Поливоксе» у её подопечных закончился уже довольно давно, а сейчас им для извлечения сложных звуков требуются немного другие клавиши, к примеру, японские. Поэтому спонсорскую помощь от Качканарского радиозавода «Агата Кристи» готова принять в виде солидной денежной суммы. Трудно представить себе все повороты этих сложных переговоров, но в результате завод «Форманта» на несколько лет стал спонсором «Агаты». На концертах Вадик, стоя на фоне «Roland» и «Korg», заверял слушателей, что большой друг группы завод «Форманта» изготавливает чудесные клавишные инструменты. Кроме того, группа несколько раз снялась для рекламной продукции спонсоров и бесплатно поучаствовала в проводившихся в Качканаре музыкальных фестивалях.

Спустя полгода эту сделку прославила на весь мир лондонская газета «The Times»: «Менеджер группы уговорила директора фабрики, производящей музыкальные инструменты не очень высокого качества, субсидировать группу суммой в 40 тысяч рублей. Взамен она предложила упоминать название фирмы и рекламировать её продукцию. Такой способ рок-промоушена в горбачёвскую эру схож с нашей практикой» (4 декабря 1989). К счастью, в заводоуправлении «Форманты» не читали английских газет…

Рекламный календарь завода «Форманта»

Деньги спонсоров пошли, в частности, и на первый высокобюджетный клип «Агаты Кристи». «Взглядовский» режиссёр Андрей Разбаш предложил группе сделать видеоверсию песни «Viva Kalman!» Получился страшный долгострой. Видимо, Разбаш решил подхалтурить и назначал съёмочные дни примерно раз в неделю, когда камеры и прочая техника были свободны. Процесс съёмки растянулся на месяц, который группа провела в каком-то московском общежитии, изнывая от безделья и скуки. Отсняв материал и отпустив музыкантов домой, режиссёр потратил на монтаж ещё полгода. В результате клип показали, когда появилась и стала популярной уже другая версия песни. Клип прошёл незамеченным и быстро исчез из эфира.

Но такие мелочи не портили «агатовцам» настроение. «Вторая половина 1989-го и 1990-й были самым безоблачным временем, – вспоминает Потапкин. – Мы все молоды, но уже самостоятельны. Мы способны зарабатывать своим творчеством. Первые платные гастроли, первые поездки за границу, записи… Постоянный шквал эмоций, незабываемые впечатления. Мы не чувствовали себя звёздами. Мы просто радовались тому, что происходило. У нас получалось воспринимать всё, что творилось вокруг, с непосредственной детской радостью».

В августе «Агата Кристи» дала пять сольных концертов в Зелёном театре в Ялте. Писатель Юлиан Семёнов не слышал музыки «АК», но пригласил группу на организованный им фестиваль «Детектив. Кино. Музыка» исключительно из-за названия. И не ошибся. Каждый вечер Леонид Ярмольник объявлял концерт «Агаты Кристи». Весь кинематографический бомонд внимал музыке уральцев. В первый вечер многие звёзды удивлялись, что им подсунули какую-то малоизвестную группу, но к пятому концерту у «АК» появились горячие поклонники среди кинотусовки. Бонусом к этому фестивалю стал для музыкантов двухнедельный отдых на южном побережье Крыма.

После сентябрьского концерта в Одессе, когда «агатовцы» отдыхали на скамейках у гостиницы «Аркадия», к входу в отель подъехал микроавтобус с музыкантами «Машины времени», которым предстояли гастроли в приморском городе. Андрей Макаревич узнал своих знакомых по прошлогоднему фестивалю в Свердловске и представил их Александру Кутикову, который уже слышал «Второй фронт». Тот не только пел, играл на басу и сочинял хитовые мелодии, но и был профессиональным звукорежиссером. Кроме того, он отвечал за музыкальную часть деятельности кооператива «Синтез», который, как и многие советские кооперативы, занимался всем подряд. Басист «Машины» создал в его рамках звукозаписывающий лейбл, один из первых конкурентов государственного монстра грамзаписи «Мелодия». Кутиков с ходу предложил уральцам издать свою новую работу на виниле. Иметь собственную пластинку было почти нереальной мечтой любой советской рок-группы. К 1989 году лонгплеи имели только самые заслуженные рок-монстры. Из уральских групп лишь у «Наутилуса Помпилиуса» недавно вышла пластинка. Естественно, что «Агата Кристи» ухватилась за это предложение. Правда, альбом «Коварство и любовь» для винила явно не годился по качеству. «Запись была очень хреновая, – вспоминал Глеб. – Она мне не нравилась: кастрированный звук и выхолощенная музыка». На общем собрании было решено при первой возможности переписать альбом в лучшем качестве.

14 октября «Агата» выступила на IV фестивале рок-клуба. Праздник песни пришёлся на самый пик «опереточного» периода истории «Агаты Кристи». Публика ждала этого выступления с нетерпением. После прошлогоднего сенсационного дебюта и в отсутствие «Наутилуса» (Бутусов с Умецким в этот раз смотрели фестиваль из зала) «Агата» стала главной приманкой для любителей рока женского пола. Пятеро музыкантов смотрелись импозантно-опереточно. Утяжелённая двумя клавишами музыка «Агаты» звучала аж до крови из-под ногтей пафосно. Среди новых песен прозвучал весёлый антинаркотический свинг «Героин»:

Почему-то больше на концертах эта несколько провидческая песня не игралась. В Свердловске исполнение чужих песен давно считалось дурным тоном, но «Агата» поломала эту традицию, исполнив свою версию «урфинджюсовского» «Человека наподобие ветра». Именно с этой перепевки ставшей уже классической песни берут начало многочисленные уральские трибьюты. В целом программа выглядела хорошо, но до общего «ух!» образца 1988 года явно не дотянула.

На послефестивальном обсуждении в адрес «Агаты Кристи» прозвучало много критических замечаний. «Похоже, что они на перепутье, – говорил Николай Грахов. – Выступление было несколько натужное. Раньше была энергия, которая подкупала. Сейчас энергия растворилась в усложнённой оркестровке, пропала». Илья Кормильцев, отмечая достоинства «АК», отмечал излишнюю просчитанность их программы: «Редкий случай, когда рациональный подход даёт яркий художественный результат. В плане сыгранности это единственная команда, достойная "пятерки". У меня к ним одна претензия: они идут по дороге, которая слишком хорошо нарисована. Ничего "через себя", ничего больного. Подобный подход вредит "Агате Кристи"». Редактору рок-клубовской газеты «ПерекатиПоле» Алексею Одинцову фестивальное выступление решительно не понравилось: «Какой-то маленький синтезаторный монстр. Сплошная форма, формальность, которая не затрагивает нисколько».

Возможно именно после этой критики, просочившейся на газетные полосы, «агатовцы» несколько изменили отношение к коллегам по рок-клубу. Меньше года назад они писали о них почти восторженно: «Мы – ученики Свердловской школы рок-музыки. В нашей музыке есть некоторая угловатость, свойственная "Кабинету", потому что мы знали и любили "Трек". Мы драматичны и расточительны в формах, потому что мы воспитаны на балладах "Урфина Джюса". Мы стараемся быть чувственными и искренними, как "Настя", потому что нам нравится чувственность и искренность "Наутилуса". Но вместе с тем мы более динамичны и любим гротеск, как и "Апрельский марш", потому что мы – группа новой волны Свердловского рока и у нас есть свой взгляд на рок-музыку вообще и свердловскую в частности». Летом 1989 года, отвечая на вопрос об отношениях со свердловскими рокерами, Вадим говорил: «У нас в рок-клубе трогательное единство. Мы в хороших контактах со всеми коллегами».

Глеб Самойлов, 1989

Фото Дмитрия Константинова

Фото из архива группы «Агата Кристи»

Позже в интервью «Агаты Кристи» как будто сквозила какая-то старая обида на бывших коллег. «Я думаю, что было неприятие нас свердловскими музыкантами, напряжение среди коллег по цеху из-за наших успехов, – говорил Вадим. – "Апрельский марш" дулся на нас. "Чайф" до сих пор дуется. Они же любят сугубо традиционный рок-н-ролл, ну и флаг им в руки. Музыкально в СРК мы вписывались, но мы были вне тусы. Мы держались особняком». Глеб вторил старшему брату: «Мы были вне семьи уральских рокеров. Нас гнобили и презирали за то, что мы не слишком сильно чтим авторитеты, да и вообще какие-то не такие. В своё время любить "Агату Кристи" в рок-среде считалось дурным тоном, потому что "Агата Кристи" – это enfant terrible русского рока!»

«Агата Кристи» на IV фестивале Свердловского рок-клуба, 14 октября 1989 года

Фото Дмитрия Константинова

На самом деле до переезда в Москву в середине 1990-х у «агатовцев» не было оснований для таких поз обиженных за непризнание собственной исключительности чайлдгарольдов. Они и их творчество всегда были в центре внимания и других музыкантов рок-клуба, и свердловской публики. «Агата» постоянно принимала участие в самых разнообразных совместных проектах, затеваемых коллегами, да и коллеги охотно соглашались оказать «АК» любую помощь. Почему группа, сменив место жительства, резко поменяла точку зрения на собственное прошлое – вопрос к психоаналитикам.

«Агата Кристи», конец 1989 года

Фото из архива группы «Агата Кристи»