33. Все изменится

Мы ждали у внутренних ворот. Спустя какое-то время гентхаи начали строем выводить арестованных. Некоторые были ранены, но их раны уже обработали. Их вели в здание, чтобы разместить в камерах на верхнем этаже.

Я бы предпочел вернуться в дом Тайрона, чтобы сообщить, что я на свободе. Но это было бы глупо – уходить, пока в районе казарм все еще идет бой.

Примерно через час внутренний дворик взорвался ликующими криками. Гаррет отправился туда, чтобы выяснить, что происходит. Вскоре он вернулся, улыбаясь от уха до уха.

– Все кончено, мы победили! – сообщил он и похлопал меня и Дентара по плечам. – Только что поступило известие из казарм. Остатки гвардии Протектора капитулировали.

– А Протектор? – спросил я. – Его взяли? А что с Адой, о ней что-нибудь известно?

Гаррет пожал плечами:

– Пойдем и сами все выясним. Давайте обойдем это место снаружи. Так будет проще, чем пробираться между зданий.

И он повел нас по мокрой траве. Обойдя стену по периметру, мы вскоре оказались прямо перед дворцом Протектора. Воины-гентхаи кучками стояли на лужайке или сидели на ступеньках мраморного крыльца.

– Подождите здесь, – велел Гаррет. – Схожу узнаю, как там дела.

Мы с Дентаром стали наблюдать за тем, как к дворцу стекаются гентхаи, среди которых было немало конных.

– Значит, ты сообщал Гаррету сведения о перемещении гвардейцев? – спросил я.

– Конечно, Лейф, – ответил Дентар. – Надеюсь, от меня была польза.

– Разве не рискованно было появляться возле казарм и дворца?

– Мне и не нужно было подходить к ним близко. По долгу службы у меня имелись ключи от всех помещений Колеса. Я даже нередко поднимался на верхушку купола. Даже не представляешь, какой оттуда открывается вид!

Я отлично помнил этот вид. Когда я впервые оказался в Джиндине, Квин отвела меня туда. Под нами внизу расстилался город, а вдалеке виднелись дворец и казармы.

Интересно, что сейчас делает Квин? Тревожится ли она за меня?

– Смотри! Эта картина радует глаз! Будет что пожрать! – воскликнул Дентар.

Раздался приглушенный топот копыт. По лужайке, волоча за собой коровьи туши, галопом скакали новые группы гентхаев. Похоже, они совершили набег на соседние фермы, что было чревато неприятностями. С другой стороны – могли ли фермеры дать отпор гентхайским воинам?

Между тем уже стало темнеть, и вскоре на лужайке запылало не менее десятка костров. Как их удалось развести в такую сырую погоду, оставалось для меня загадкой, но очень скоро гентхаи на огромных вертелах начали жарить мясо. От вкусного запаха рот наполнился голодной слюной. После завтрака, казалось, прошла целая вечность.

Часа через два, отстояв очередь за едой, я сел на ступеньку крыльца с тарелкой жареной говядины, ожидая возвращения Гаррета. Я почти все съел, когда он появился между колоннами и сел рядом со мной.

– Хорошие новости, Лейф. С Адой все в порядке, у нее ни царапины. Когда я уходил, она разговаривала с Коннитом. Ее знания о джиннах для нас бесценны. Протектора мы арестовали. Завтра начнем допрашивать его… Кстати, завтра в полдень Коннит хочет тебя видеть. Состоится совещание, на котором будут решаться кое-какие предварительные вопросы. Он хочет, чтобы мы с тобой присутствовали.

Его слова изрядно меня удивили. Не спорю, Гаррет человек важный – открыв ворота, он помог добиться победы. Но что Конниту нужно от меня? Я ведь оказался здесь лишь по чистой случайности.

– Я бы хотел на ночь вернуться в дом Тайрона, – ответил я. – Там наверняка тревожатся из-за меня. Я вернусь завтра рано утром, чтобы успеть на совещание.

Гаррет покачал головой:

– Извини, Лейф, но лучше не рисковать. У нас уже было несколько стычек с горожанами. Они даже перегородили бревнами все главные дороги, ведущие в Джиндин. Не забывай, в гвардию Протектора людей набирали из числа городских жителей. Многие погибли, но у них остались родственники. Вряд ли они обрадуются, когда увидят тебя с твоей гентхайской татуировкой. Многие посчитают тебя врагом. Подожди, пока страсти немного улягутся и мы проведем с ними переговоры.

Я тщетно пытался уснуть на твердом мраморном полу в прихожей дворца. Утром ветер прогнал облака, небо прояснилось, и я вышел погреться на солнышке. Чуть позже я встал в очередь за едой – куском холодной говядины. Я настолько проголодался, что попросил добавки.

Остаток утра я провел в разговорах с Дентаром. Он рассказал о первых днях своей жизни в городе. Ему тоже довелось поработать на бойне, на ферме и лишь потом он нашел работу уборщика в Колесе. Неожиданно я вспомнил, как ловко Гаррет взорвал замок в двери, чем вызволил нас из тюремной камеры.

– Что это за цветные трубочки, которыми Гаррет сорвал дверь с петель? – спросил я.

– Это так называемый пластит.

– Пластит? Первый раз слышу. Что это такое? – поинтересовался я.

– Взрывчатое вещество, которому можно придать любую форму, его можно даже втиснуть в замок. Две трубочки совершенно безопасны, пока не слеплены воедино. После этого у тебя есть всего тридцать секунд, чтобы отбежать подальше.

– Но у нас в городе нет ничего подобного. Откуда он у вас?

– От Торговца. Он бывает и в лесу и привозит все, что нам нужно.

Я вспомнил, как Коннит показывал мне оружие под названием «грамагандар», способное уничтожать фальшивую плоть. Если его применить против джиннов, от них не останется и следа. Вероятно, Торговец привозил и пластит.

– Он снабжает город лаками, которые участвуют в поединках в Колесе, – заметил я. – Хотел бы я знать, кто он такой. И как ему удается по морю пересекать Барьер.

Дентар пожал плечами:

– Этого никто не знает, но кое-кто из наших считает, что он бог-волк, которого мы называем Тангандар. Говорят, что поэтому он и носит маску – прячет лицо, так как у него тело человека, но голова волка. Не знаю, так это или нет, но он определенно друг нашего народа.

Тут к нам подошел Гаррет, и мы отправились во дворец. Нас дважды останавливали и требовали доложить о цели нашего прихода, и это при том, что все отлично знали Гаррета. Но гентхаи соблюдали правила.

Совещание проходило в тронном зале. Трон стоял пустым, однако за круглым столом сидели девять человек. Некоторых из них я узнал.

Среди них был и Коннит. Справа от него сидела незнакомая седовласая женщина лет шестидесяти с широким добрым лицом и умными глазами. Слева от него – Ада. Когда мы подошли ближе, она приветливо мне улыбнулась. Ада выглядела усталой, но, похоже, была цела и невредима.

– Гаррет и Лейф, садитесь! – распорядился Коннит, указав на два стула напротив него. Прежде чем сесть, Гаррет поклонился. Я сделал то же самое.

– Добро пожаловать, Лейф! – пророкотал Коннит. – Госпожа, сидящая справа от меня, – Обутайер нашего народа. Когда война закончится и мы одержим победу, я вновь передам ей власть. Но сейчас она здесь лишь как свидетель наших решений.

Я посмотрел на правительницу гентхаев, но та как будто не замечала меня.

– У меня для тебя важное задание, Лейф, – продолжил Коннит. – Ты можешь отказаться, и я не стану настаивать, ибо это предложение сопряжено с риском. Но сначала выслушай мои слова.

Он испытующе посмотрел на меня. Я кивнул.

– Да, господин, – ответил я, а сам подумал: что ему от меня нужно?

– В твоих жилах течет гентхайская кровь, но при этом ты горожанин. Найдутся те, кто будет видеть в тебе врага… но после твоей победы над Хобом многие станут тебя уважать и почитать. Я хочу назначить тебя послом, чтобы ты передал наши предварительные условия тем, кто сейчас правит городом. Ты согласен, Лейф?

– Да, господин, я с радостью это сделаю.

– Далее. Если удастся достичь взаимопонимания, я хотел бы, чтобы ты стал посредником между городом и нашим народом. Вот, прочти и скажи, что ты об этом думаешь, – сказал Коннит и подтолкнул через весь стол в мою сторону какую-то бумагу. – Интересно выслушать твое мнение.

Я придвинул лист ближе, чтобы прочесть написанное.

1. Лейф, сын Мэтьюза, назначается послом гентхаев. С вашего согласия мы наделяем его правами посредника между гентхаями и жителями города.

2. Гентхаи удаляются в свои лесные владения, но оставляют в Джиндине и Майпосине небольшие боевые отряды. С целью поддержания порядка они также будут патрулировать дороги, ведущие в города.

3. В лесах гентхаи правят самостоятельно. Город является самоуправляемой административной единицей.

4. Для управления Мидгардом будет сформирован совместный Руководящий Совет с равным представительством гентхаев и жителей города.

5. Совет заседает во дворце. На него возлагается ответственность за руководство совместными военными операциями.

6. Город набирает трехтысячное ополчение для совместной с гентхаями обороны Мидгарда.

7. Город и гентхаи сотрудничают в операции по уничтожению джинна, известного как Хоб.

8. Арены внутри Колеса продолжают работу в прежнем режиме. Налог, выплачиваемый игорными домами, идет на содержание дворца, городского ополчения и операции по уничтожению Хоба.

9. Женщины получают право участвовать в боях на Арене 13. Женщины-механики получают лицензии на право обучения бойцов-учеников.

Я чуть не ахнул, увидев девятый пункт. Дирекция Колеса наверняка с ним не согласится. Подняв голову, я заметил обращенный ко мне взгляд Ады и ее легкую улыбку. По всей видимости, это ее идея.

– Ну что, Лейф, давай послушаем твои соображения на этот счет, – произнес Коннит.

– Господин, я не могу предсказать, как в Джиндине воспримут ваши условия, но я уверен, что восьмой и девятый пункты многие посчитают вмешательством в дела города, – ответил я.

– Восьмой пункт – это просто разумный совет. Девятый был внесен по настоянию Ады, – сказал Коннит. – Это цена ее сотрудничества. Но я готов выслушать возражения. Главное – поскорее начать процесс. Доведи до сведения горожан наши условия и доложи нам об их ответных предложениях.

– Могу я внести предложение, господин?

Коннит кивнул.

– Вчера гентхаи совершили налет на фермы и увели домашний скот. Мы хорошо поужинали, но это вызовет возмущение фермеров. Было бы неплохо заплатить за то, что у них взяли. Это значительно облегчит переговоры.

Вместо ответа Коннит насупил брови и задумался. Ада положила руку ему на плечо и что-то шепнула на ухо. Когда Коннит поднял глаза, хмурого взгляда как не бывало.

– Ты умен не по годам, Лейф. Да, так мы и поступим. Это будет вторым номером в списке. Что-то еще?

Я все еще жаждал мщения и мечтал о смерти Хоба. Мне не терпелось поскорее добраться до подлого джинна. Я не мог ждать, когда город и гентхаи договорятся о его уничтожении.

– Я был там, когда ты ворвался в ворота Хобовой цитадели и бросил ему вызов, – ответил я Конниту. – Зачем нам согласие города в этом деле? Разве мы не можем сегодня вечером проникнуть в цитадель и уничтожить все сущности Хоба? Я один раз победил его на Арене 13. Сейчас я хочу убить джинна в его логове. Позволь мне участвовать в его уничтожении.

– Дальше мы должны действовать осмотрительно, – покачал головой Коннит. – Существуют старинные устройства, которые жгут как солнце. Они способны испепелить город в считаные секунды. Хоб может обладать таким оружием. Насколько нам известно, джинны никогда не использовали это оружие против людей. Однако, как нам сказали, Мидгардом правили два властителя. Протектор был милостивым ликом власти. Хоб – палачом, способным на все. Давайте не будем его трогать, пока не убедимся, что можем одержать победу без ненужных жертв.

Впервые за все это время неожиданно заговорила Ада:

– Я нисколько не сомневаюсь, Лейф, что ты примешь участие в уничтожении Хоба. Но прояви терпение. Близок день, когда он ответит за свои злодеяния.

Спустя примерно час я шагал вниз по склону холма, по дороге, ведущей в город. Меня сопровождал Гаррет. Впереди шел высокий воин-гентхай, который нес копье с привязанным к нему белым флагом. Он держал его высоко, чтобы всем было видно, что мы пришли с миром. Воин был в кольчуге, голову прикрывал капюшон, на лице – бронзовая маска с прорезью для глаз.

На какой-то миг я решил, что это Торговец. В конце концов, тот ведь был другом гентхаев. Именно он снабдил их грамагандаром. Увы, капюшон скрывал его волосы, и я не знал, рыжие они или нет.

В принципе, белый флаг не был нужен. Контакт с городом был уже установлен. Дирекция Колеса собралась в здании управы, чтобы выслушать предложения гентхаев. Тайрон со слугами должен был встретить нас у баррикады и проводить туда.

Интересно, приведет ли он с собой Квин? Мы не виделись всего день, но я уже по ней тосковал.

Перед моим внутренним взором промелькнуло воспоминание: она танцует перед Тримом, клинки сверкают в свете факелов, по стене зала, слившись воедино, движутся тени, похожие на одно огромное четверорукое создание. Дейнон сказал тогда, что так выглядела Кали, богиня, сражавшаяся с демонами.

Какой грозной выглядела она, танцуя вместе с Тримом! Она была такой же стремительной, как и я. Неужели это и есть причина, по которой Ада настояла на включении в список выдвинутых гентхаями условий девятого пункта? Неужели она хочет, чтобы Квин вместе с ее лаками участвовала в поединках на Арене 13?

Я мысленно содрогнулся. Если честно, эта идея мне не нравилась. Зачем Квин подвергать себя риску? И каково будет мне наблюдать за ней?

Затем мне на ум пришла еще более тревожная мысль. Прежде чем мы попытаемся убить Хоба, пройдет еще много дней и даже недель. За это время он успеет прийти на Арену 13 и бросить вызов бойцам «мин». Что, если жребий выпадет Квин и она будет вынуждена сразиться с джинном? Могу ли я допустить подобное?

Впереди высилась баррикада из бревен. Тайрон стоял слева от нее, в узком проходе. Увы, Квин рядом с ним не было. Я разглядел лишь нескольких слуг и с полдесятка человек, подпоясанных красными кушаками. Маршалы из Колеса. Теперь они следили за порядком в городе. Вместо дубинок на поясе у них висели короткие мечи.

Всего одна ночь – а как много изменилось, подумал я. Впрочем, в будущем изменений будет еще больше.

Тайрон выглядел хмурым и задумчивым. Он точно нахмурится еще сильней, когда прочтет девятый пункт в списке условий. Ибо сразу поймет, чего ему ждать, если этот пункт будет принят.

Мечта Квин о поединках на Арене 13 сбудется.

Когда мы прошли примерно полпути по склону холма, Гаррет кивнул мне и отошел в сторону.

– Я подожду тебя здесь, Лейф. Помни, это лишь предварительные переговоры. Проведи их побыстрее и возвращайся до полудня.

Когда я подошел к баррикаде, Тайрон шагнул вперед, чтобы поздороваться. Он хмуро покосился на воина с белым флагом, однако молча прошел мимо него и похлопал меня по плечу:

– Рад видеть тебя, Лейф! Скажу честно, зная, что ты ввяжешься в бой, я переживал за тебя. Значит, теперь ты посол гентхаев? События развиваются стремительно. Сейчас главное – сохранять хладнокровие и не совершать поспешных поступков. Ты здесь в безопасности, но Дирекция не в восторге от недавних событий.

– Многое изменилось, – сказал я. – Нам всем нужно работать вместе. Дирекции придется приспосабливаться к новым обстоятельствам.

Услышав это, Тайрон выгнул брови и недоуменно посмотрел на меня. Затем снова похлопал меня по плечу.

– Ладно, пойдем и во всем разберемся! – воскликнул он и повел нас через проход в баррикаде.

Я двинулся следом за ним, но, к моему удивлению, за мной пошел и воин с белым флагом. Тайрон шагал слева от меня, воин – справа.

Двое слуг Тайрона шли сзади, вместе с маршалами. Мы быстрым шагом двигались по пустынным улицам, направляясь к зданию управы, где должны были состояться перговоры.

У меня сводило живот от волнения, но я был твердо намерен не ударить лицом в грязь и сделать все, что в моих силах, чтобы переговоры прошли успешно.

Но с самого начала все пошло не так, как хотелось бы.

Возле входа в управу стояло около десятка маршалов, и они наотрез отказались пропускать нас внутрь с оружием. Слуги были вооружены, и Тайрон кивком велел им оставаться снаружи. Однако высокий воин оттолкнул маршалов и шагнул внутрь, держа копье с белым флагом.

Никто не попытался отобрать у него копье. Что ни говори, а это был белый флаг. Сопровождаемые маршалами, мы втроем вошли в здание.

Встреча состоялась в кабинете Пинчеона. Перед нами был длинный стол. С ближней стороны стоял всего один стул. Я предположил, что он предназначен для меня. Маршалы остались за дверью, но по обе стороны от Пинчеона спиной к стене стояли двое охранников. К моему удивлению, у них было метательное оружие, которое раньше имелось лишь у гвардии Протектора.

– Садись! – властно произнес Пинчеон. Он, как обычно, был одет в черное, с красным кушаком Главного распорядителя через плечо. Я впервые смог разглядеть его: у Пинчеона были близко посаженные глаза и тонкий нос, что придавало ему сходство с хищником.

Его высокомерие покоробило меня, однако я сел. Не стоит горячиться, это делу не поможет. Я знал, что Тайрон стоит слева за моим плечом, а высокий воин – справа.

Затем я отметил про себя, что за столом передо мной сидят шесть человек, тогда как их должно быть пятеро. Дирекцию возглавлял Пинчеон, четверо остальных – хозяева четырех главных игорных домов. Шестым оказался Киро.

Во мне вскипел гнев. Какое право он имеет здесь находиться?! Он, тот, кто предал нас, сообщив Протектору, что мы пытаемся уничтожить Хоба?

Слова сорвались с моего языка прежде, чем я понял, что говорю.

– Этот человек не состоит в Дирекции Колеса, и его присутствие здесь неуместно! – услышал я собственный голос.

Тайрон издал что-то среднее между стоном и сдавленным охом. Лицо Пинчеона сделалось того же цвета, что и его кушак.

– Состав Дирекции определяем мы! – оборвал он. – Киро теперь ее дополнительный член!

Я вскочил и повернулся к Киро:

– Я честно победил Хоба на Арене 13. Мы могли навсегда избавить от него Мидгард. Но ты выдал нас Протектору. Ты служишь не городу, твои хозяева – Протектор и Хоб!

Киро тоже вскочил на ноги и презрительно уставился на меня.

– Протектор просто марионетка! – бросил он. – Моим господином всегда был Хоб, и я служу только ему. Вот почему я и потребовал себе место в Дирекции Колеса! Я представляю здесь его интересы.

Неожиданно для всех заговорил высокий воин. Из-под маски голос его звучал глухо:

– Ты, Киро, повинен в злодеянии, которому нет прощения! Ты принуждал лаков Колеса незаконно сражаться на поединках в условиях, подобных пытке. Они получали увечья и умирали в муках. Твоим долгом была забота о них, но ты презрел свой долг. Приговором тебе будет смерть!

С этим словами воин метнул в Киро копье. Оно пронзило негодяю грудь и пригвоздило его к стене. По всей видимости, Киро был мертв прежде, чем осознал опасность. Все случилось с молниеносной быстротой.

Два маршала вскинули метательное оружие и выстрелили, но было поздно. Словно по волшебству в руках воина появились два клинка, которые вонзились им в горло. Воин же сорвал с лица маску, швырнул ее на стол и сбросил с головы капюшон.

Когда он заговорил снова, его голос прозвучал отчетливо и узнаваемо:

– Что касается Хоба, то мы с Лейфом сойдемся с ним в поединке на Арене 13 в любое удобное для него время. Пусть придет и бросит нам вызов, если осмелится! А теперь начнем переговоры.

Я посмотрел в лицо Триму, кивнул и улыбнулся. Затем сел и через весь стол подтолкнул Пинчеону лист бумаги.

Главный распорядитель взял документ. Его руки дрожали, лицо сделалось того же цвета, что и свежевыпавший снег. Под стук капель крови, падавший на пол позади него, он начал читать.

Теперь Квин ничто не будет угрожать. Когда Хоб появится на Арене 13, ему придется сразиться с нами. Мы с Тримом раз за разом будем побеждать его. Раз за разом победа будет за нами. Затем, когда наступит нужный час, мы придем в логово Хоба и убьем его.

Все изменится.