Глава семнадцатая. В синем море, в белой пене.

Спуск был куда веселее подъема. Холодный ветер больше не дул в лицо, да и солнце радовало нас теплом куда чаще, чем раньше. Колобок, из которого были вытащены все гвозди и лезвия, укатился на поиски нежно любимых им мухоморов, а Ник, внезапно, вызвался его сопровождать, мотивировав это тем, что уродец, длительное время обходившийся без чудо-грибов, запросто может потеряться.

А я смущенно топал по дороге, оставшись с Изабеллой наедине. Однако девушка ничего не замечала, предпочитая собирать дикие травы, постепенно появлявшиеся на обочине, или же уходила далеко вперед, чтобы потом вернуться в кучкой странных камней в ладонях. Стоит ли говорить о том, что все найденное ей, тут же отправлялось в мешочек. Изабелла была ученым и не могла оставить без внимания новые образцы и виды, бережно складывая все про запас и лелея мечту хоть когда-нибудь каталогизировать найденные сокровища.

Мы благоразумно решили не светиться в деревеньке, хоть во мне еще горел огонь мщения к одному бармену, продавшему девушку хозяину этих земель, и поэтому было решено остановиться на привал в той самой пещере, где мы прятались от погони лорда Грея.

Ник с Колобком отправились на поиски дров для поддержания будущего костра, а я этим самым костром и занялся. Через пять минут пламя весело плясало в круге из камней и я, довольный результатом, разрешил себе сигаретку, пока не увидел Изабеллу, сидящую возле входа и что-то записывающую в свой блокнотик.

— Что делаешь? – поинтересовался я, подходя ближе. Девушка покраснела и тут же захлопнула блокнот. Впрочем, мне хватило мгновения, чтобы увидеть в нем свое имя. – Прости. Не хотел тревожить.

— Ничего. Просто напугалась, — улыбнулась она. – Когда я поглощена записями или чтением, то ничего не вижу и не слышу.

— У меня также. Только я читать люблю. В моем мире сейчас мало кто читает. Большинство предпочитают смотреть фильмы по книгам или слушать аудиоверсии. Им не понять, что самая прелесть в том, чтобы самостоятельно складывать слова или перечитывать понравившиеся моменты.

— Ты хочешь вернуться домой, да?

— Честно говоря, я уже не так уверен, — кисло буркнул я, присаживаясь на камень рядом с ней. – Ваш мир, он, как бы это правильно сказать, затягивает что ли. Привыкаешь к существам, которые тебе встречаются, к климату, еде и прочему. Но ты права. Там мой дом. Друзья, семья, близкие.

— А у тебя есть дама сердца? – краснея, спросила Изабелла, теребя пальцами край своей мантии.

— Дама сердца? – переспросил я. – А, ты видимо про отношения говоришь. Нет, у меня никого нет.

— Почему? Ты любишь мужчин?

— Упаси Господь, Изабелла! Неужели я похож на парафина?

— На кого?

— Эм. Гомосексуалиста. Любителя мужчин, — объяснил я.

— Нет. Странно просто, что у тебя нет дамы сердца. В нашем мире, если у тебя нет дамы сердца, значит, ты дал какой-то обет и пока не выполнишь его, не смеешь думать о чем-то другом. Или же маги. У них тоже чаще всего нет дам. Их волнуют куда более сложные вещи. Как Мортимер, к примеру. Магия – его жизнь.

— Да. У Мортимера тоже нет дамы сердца, — хмыкнул я, думая о том, что рассказал мне когда-то колдун. – В моем мире все по-другому. Девушки свободны в своих желаниях и выбирают себе достойных. А я обычный студент, у которого нет даже собственной крыши над головой.

— Бродяга.

— Что?

— Мы зовем таких бродягами. Как Арагорн, король Гондора и Арнора. Ты же в курсе, что выдуманные вами личности, обречены на постоянное перерождение?

— Да, Мортимер рассказывал об этом.

— Вот с Арагорном так постоянно. Со времен Последней Войны за Кольцо Всевластья прошло уже двести лет. Арагорн стар и скоро цикл начнется по-новому.

— Я не бродяга, Изабелла. Я снимаю квартиру. Эм, крышу над головой. Но она мне не принадлежит, и когда-нибудь я отправляюсь на поиски другого жилья. Понимаешь?

— Да.

— А девушкам из моего мира нужны успешные парни. Аналог ваших рыцарей и принцев.

— Ой, тут тоже каждая дева мечтает о принце на белом Пегасе, — рассмеялась Изабелла. – В этом наши миры похожи. Только в нашем любовь на первом месте. Моя подруга вышла замуж за бродягу и уехала на западный континент. И ничего. Счастлива. Рожает ему деток, пока он наемником служит, и любит его.

— Сказки. Они такие, да, — кивнул я, рассматривая закатное небо. – Но, если смотреть правде в глаза, я не так интересен для девушек. Они ценят внешность, а ум в последнюю очередь.

— А что не так с твоей внешностью? – удивилась Изабелла. – Ты не уродлив, у тебя чистая кожа. Даже слишком чистая. Наверное, поэтому я подумала, что ты мужчин любишь.

— Сейчас она не очень чистая, — хмыкнул я, потерев куцую бородку.

— В пути так всегда. Потом находишь баню, смываешь с себя грязь и живешь до следующего похода, — ответила девушка.

— Почти, как у нас. Работа. Утром идешь работать, а вечером купаешься, смывая грязь и негатив.

— Хорошая аналогия, Тима.

— Спасибо.

— Не за что. Но ты так и не ответил, что не так с твоей внешностью.

— Я маленького роста, — покраснев, буркнул я.

— Ничего подобного!

— Не знаю почему, но здесь я явно выше, чем в реальном мире. Может, сказывается воздух или пребывание, но это факт. Мой рост метр семьдесят. И фамилия идеально мне подходит.

— А какая у тебя фамилия?

— Кляйн.

— И правда, — рассмеялась Изабелла. – Подходит.

— Не представляешь насколько. Да и стеснительность виновата. После нескольких безуспешных попыток понимаешь, что ловить тебе на этом поле нечего, — улыбнулся я, а затем расхохотался, чем вызвал удивление Изабеллы. – Прости. Хороший я такой парень. Сижу и плачусь о своей жизни. Ладно. Глупости все это. Я привык жить со своим ростом, и он мне не мешает. А знаешь, что самое забавное?

— Что?

— Мой двоюродный брат является моей полной противоположностью, хотя многие говорят, что мы похожи.

— Это так?

— Насчет схожести не могу судить, но отличия кардинальны. Он задиристый, любит ругаться и во владении матерной бранью запросто уделает даже Ника с его языком без костей, — улыбнулся я. – Когда я учился, он вовсю флиртовал с девушками, дрался, скандалил и вообще вел весьма скользкий образ жизни. Наши матери, которые друг другу приходятся сестрами, тоже непохожи, как и мы с братом. Но, тем не менее, родня. Еще с детства стало понятно, кто и кем будет. Я постоянно за книжками пропадал, а Степка, так брата зовут, вечно носился с друзьями во дворе. То петарду в подъезд бросит. То нос кому-нибудь разобьет. Я ему даже втайне завидовал и удивлялся, как ему удается так весело жить. А потом понял, что он просто без тормозов. В этом есть своя прелесть. Он подсадил меня на тяжелую музыку. Вроде той, что играла на площади в столице.

— Ага. Children of Batman.

— Они самые. А потом мы разделились. Степка часто с друзьями пропадал, алкоголем баловался, его частенько, эм, рыцари-стражи забирали. Посадят в клетку, а потом, через пятнадцать суток, выпустят. И по новой. Я же учиться пошел, да и жизнь у меня была скучная. Вот Степка в нее и врывался порой, наполняя воздух руганью, алкогольными парами и смехом. В тот день, когда я в ваш мир попал, мы с ним договорились вечером погулять. Они с ребятами на крыше собирались и там орали песни под гитару, шутили и баловались спиртным. А тут вон что. Очутился я в сказочной стране и не факт, что вернусь обратно, — хмыкнул я, закуривая сигарету. Изабелла сочувствующе шмыгнула носом и даже соизволила меня похлопать по спине. – Так, что я не могу тебе дать ответ. Мортимер, кстати, обмолвился, что Кольцо, которое мы хотим создать, обладает еще какой-то силой, способной менять сказочный мир. Ты в курсе этого?

— Да. Он рассказывал об этом. Кольцо является его целью. Мечтой, способной изменить наш мир в лучшую сторону.

— Каким образом?

— Увы, этого я не знаю, а Мортимер не счел нужным об этом говорить. Я только знаю, что он хотел создать его, но ничего не вышло.

— Он открывал портал, — вспомнил я давнюю беседу. – Но, если я правильно понял, для него не были нужны эти вещи. Ах он хитрожопый…

— Тимофей, — грустно ответила Изабелла. – Ему нужно это Кольцо. В пророчествах моих теток говорилось о том, что его сможет собрать воедино лишь человек, рожденный не в этом мире. А Мортимер уже стар, и покидать башню для него опасно.

— Да, как же, — злобно буркнул я, хватаясь за виски. – Получается, что Кольцо – это цена за то, чтобы Мортимер открыл портал и вернул меня домой. Он не хотел испытывать судьбу, а тут появился я, тот, кто сможет достать ему все три ингредиента.

— Да. Он не хотел тебе этого говорить и взял с меня слово, что я тоже буду молчать. Прости, — девушка положила мне руку на плечо, но я ее скинул и, поднявшись, уставился вдаль.

— Это нечестно. Использовать меня, залезать ко мне в душу и так бесцеремонно в нее насрать, — тихо ответил я. Изабелла кивнула.

— Согласна. Но прошу тебя. Не суди Мортимера. Он Великий Колдун нашего мира. Благодаря ему держится защита границ, отделяющая Обитель Мертвых от всех прочих земель. Представь, что было бы…

— Не будем об этом, — отмахнулся я. – Я дал слово Мортимеру и я его сдержу. Он получит Кольцо, а я вернусь домой. Какая разница где жить, если даже в сказках есть ложь.

— Тимофей…

— Не надо ничего говорить. Ник с Колобком возвращаются, а на расспросы я отвечать не намерен.

— Чё как, ребятки? – жизнерадостно спросил толстяк, неся в руках корзину, полную грибов. – А я тут ништячков надыбал. Говношар уже сожрал все мухоморы и здесь чисто кошерная жратва.

— Я не голоден, — буркнул я, укладываясь на покрывале и заворачиваясь в мантию. – Костер горит и, если хотите, приготовьте себе ужин.

— Что случилось? – посерьезнел Ник. – Кто задохлика обидел? Выебать и высушить немедля.

— Отстаньте. Отстаньте все, — хмыкнул я, закрывая глаза. Долгий путь, насыщенный приключениями, и обычный стресс моментально дали о себе знать. Не прошло минуты, как я уже спал. И сны мои были темными и безрадостными.

Утром я проснулся раньше всех и смог в тишине и спокойствии выкурить сигаретку, сидя возле входа и наблюдая за тем, как солнце величаво появляется из-за горизонта, окрашивая лес внизу и горы в оранжевые и желтые цвета.

Вторым проснулся Колобок, который оглушительно зевнув, поздоровался со мной, потерся об ногу и укатился на поиски ежедневной дозы мухоморов. Изабелла, проснувшись, сделала было попытку заговорить со мной о вчерашней теме, но я дал ей понять, что обсуждать больше нечего и вернулся к наблюдению за горизонтом.

Ник, будучи волшебным артефактом в человеческом теле, бессовестно спал до тех пор, пока я не разбудил его с помощью жесткой оплеухи. Толстяк приоткрыл глаза и смерил меня ехидным взглядом, а затем, колко ухмыльнувшись, отправился варить кофе, к которому пристрастился и сам. Видимо синхронизация происходила успешно, раз появилась потребность в простых биологических функциях. Так глядишь, скоро Ник будет видеть развратные сны и удивляться тому, что его постель липкая по утрам. Улыбнувшись, я подозвал его к себе и указал рукой на узкую полоску, видневшуюся вдалеке.

— Подскажи мне, что там?

— Море, — ответил толстяк, хрустя сухариком и запивая его горячим кофе. – Папа, а тё такое моле?

— Не смешно, Ник. Дауны тоже люди и анекдоты про них оскорбительны.

— Ой да ладно. Серьезные все какие, аж ни пиздануть, ни бзднуть, — фыркнул тот. – А к чему вопрос?

— По суше нам идти еще очень долго, а Обитель Мертвых, насколько я знаю, отделена от других континентов водой. Так?

— Ага.

— Нам бы попроситься на корабль, следующий в ту сторону. Глядишь, и доберемся быстрей. Сколько плыть по времени до темной территории?

— Трое суток, — ответила за Ника Изабелла, подходя к нам.

— Серьезно? – удивился я, забыв о том, что дуюсь на девушку. – Мы пешком шли гораздо дольше, а тут за трое суток доберемся до другого конца земли?

— А хули ты хотел, Тимка? Сказочный мир, блядь. Темное и суровое время. Дороги меняются, континенты ползают, мулы ебутся и колдунов рожают. Если бы ты решил просто прогуляться от столицы до Опаловых гор, то идти пришлось бы примерно год. Негласное правило Порядка. Если у тебя есть цель, то дорога будет коротка, а если шляешься бесцельно, то наслаждайся пейзажами и окрестными деревенскими ебанатами. Все просто.

— Погоди. Я совсем запутался. Порядок реален?

— Ага. Космологическая сущность, повелевающая нашим миром. Ну, или просто помогающая всем не загнуться. Он вроде и есть, а вроде и нет. Порядок Шредингера, если тебе так понятнее. Его никто не видел, но он, сука, есть.

— Ужас.

— Ага. Так что. Пиздуем до воды и садимся на кораблик?

— Так будет проще и не придется потом искать лодку, — хмыкнув, ответил я. Изабелла, кивнув, согласилась с моими словами и отправилась убирать покрывала и утварь в мешочек. – Ладно. Тогда идем к морю.

— Так точно, товарищ женераль, — козырнул Ник, настроение которого улучшилось после озвучивания моего решения. Толстяк не переносил долгие переходы. А на корабле, знай себе, валяйся и в ус не дуй. По крайней мере, ему так казалось.

Мы достигли порта ближе к вечеру, когда солнце скрылось за горами и на северные земли опустились сумерки, принеся с собой обязательный вой волков и слабый туман, курящийся под ногами.

Порт представлял собой небольшую деревеньку, как та, где мы когда-то заночевали в трактире. Разве что домики были поменьше, и в воздухе пахло солью и рыбой. Люди, обитавшие в деревне, были сплошь хмурыми и беловолосыми здоровяками. Даже женщины были им под стать. Эдакие каноничные скандинавские блондинки, способные в один присест сожрать жареного лося и попросить без стеснения добавки. Они подозрительно на нас посматривали, заостряя внимание на смущенной Изабелле, волосы которого были темного цвета, да и сама девушка выглядела куда более хрупкой, нежели северянки с их обветренными лицами и внушительным ростом.

Разделившись, мы отправились на поиски подходящего судна, которое следовало на юг, к самой дальней точке центрального континента. Ник пошел с Колобком, а Изабелла, робко потоптавшись, изъявила желание следовать за мной. Но удача была явно не на нашей стороне.

Большинство владельцев судов не собиралось на юг, предпочитая бороздить северные воды и снабжая товарами и рыбой удаленные деревни и города. Они хмуро качали головами, стоило мне лишь заикнуться о цели своего путешествия. Когда надежда уступила места беспросветной меланхолии, один из рыбаков указал нам на далекую узкую лодку, стоявшую в самом конце причала, и посоветовал поговорить с ее владельцем. Делать было нечего и, дождавшись друзей, которые огорошили меня аналогичными результатами, мы отправились в указанном направлении.

Хозяином узкой лодки оказался темный эльф, сородичи которого сидели в таверне, где мы решили найти приют в давнюю пору. Он внимательно смерил нас суровым взглядом, а затем на ломаном языке спросил, куда мы следуем. Получив ответ, эльф на пару минут задумался и принялся общаться с помощником, тихо щебеча на родном наречии. В разговоре иногда проскальзывали знакомые слова, но назвать их радостными я бы не решился.

— Человек хотеть плыть на юг? – переспросил капитан, поправляя длинный изогнутый меч, висящий у бедра. – Зачем человек плыть на юг? Вода там опасна, полна твари, и слишком близко грань с темной землей.

— У нас есть дело, — туманно ответил я, протянув ему бумажку, выданную Мортимером. – Великий Колдун отправил нас с важным заданием.

— Эльф обязан считаться с колдун, — хмыкнул капитан, возвращая бумагу мне. – Ты плыть один или со спутник?

— Они со мной, — кивнул я. – Итого, три человека и один гомункул, как вы их называете. На самом деле, он безобидный.

— Я чувствовать его энергия. Хаос и нейтраль. Как и толстый человек.

— Э, бля. Я не толстый, — вклинился Ник. – У меня переходный возраст.

— Эльф не брать на борт человеческий женщина. Запрет богини Ллос.

— Мы чтим королеву Абисса и Темную Мать, — поклонился я, вызвав на лице эльфа удивление.

— Человек знать наш культ? – спросил он, жутко улыбаясь. Я кивнул, стараясь не смотреть на острые белые зубы темного эльфа.

— Да. Знаю. Эта девушка – мой друг, — после этих слов Изабелла зарделась, как маков цвет и скромно потупила очи. – Мы следуем все вместе. Если вопрос в цене, то сколько вы хотите?

— Человек знать обычай дроу и следовать на юг по воля Великий Колдун. Три сотни монет с каждый, — ухмыльнулся эльф. Сумма была внушительной. За такие деньги, как я уже знал, можно было бы купить свою лодку в отличном состоянии. Капитан явно не хотел брать женщину в плавание. Моряк всегда будет суеверным моряком, какой бы расы он ни был.

— Триста с каждого? – неуверенно протянул я и, повернувшись в сторону Изабеллы, вздохнул, когда девушка покачала головой, пересчитывая оставшиеся средства. – Дорого, капитан.

— Тогда вы плыть на другой корабль. Эльф не отказал, — гордо ответил капитан. Понятно. Специально заломил такую цену, чтобы не обидеть Колдуна отказом, в случае чего.

— У меня есть на два билета, — тихо сказала Изабелла, протягивая мне деньги. – Бери Ника и плывите. Так ты точно сможешь вернуться домой, а я отправлюсь в столицу по суше.

— Нет. Мы или плывем вместе, или не плывем вообще, — твердо отрезал я. – Каждый из нас важен в предстоящем деле. Сами понимаете. Да и обратный путь может быть опасным. Тем более для девушки. Вспомни лорда… кхм, того лорда.

— Сложно забыть, — вздохнула Изабелла. – Но денег и правда больше нет.

— Придумаем, — я снял со спины ножны с мечом Нуаду и, поморщившись, протянул их эльфу, который принял оружие с жадным выражением на надменном лице. – Этот меч стоит тысячу таких лодок, как у тебя. Если откажешь, то Великий Колдун обсыплет тебя чирьями. Клятвенно обещаю!

— Не стоит пугать эльф, человек, — улыбнулся капитан. – Я принимать твой плата. Ступайте на борт. Мы выходить через час. Лодка дроу быстрее обычный корабль. Я добраться до юга за два день.

— Надеюсь на это, — буркнул я, чувствуя себя голым и беззащитным. Привык уже к славному клинку, и без него было как-то грустно. – Как к тебе можно обращаться?

— Дриззт Де’Вир, — ответил эльф и пояснил, заметив мое удивление. – Наш дом объединиться. Я назван в честь далекий предок Дриззт.

— Ясно. И чего я удивлялся, — кивнул я, первым ступая на борт лодки, а мгновением спустя, за мной последовали и остальные.

Первые сутки плавания были спокойными. Экипаж лодки, состоящий из капитана, его помощника и пары молчаливых эльфов не обращали на нас внимания. Они лишь дали нам отдельную каюту, в которой преимущественно спала Изабелла, и больше не отвлекали. А я расположился под навесом в носовой части вместе с Ником и Колобком, у которого внезапно открылась морская болезнь. Уродец или спал все время или злобно катался по палубе, путаясь под ногами темных эльфов, которые улыбались, наблюдая за его метаниями. Всезнающий Ник пояснил, что у нашего друга обычная ломка, вызванная отсутствием мухоморов, которые Колобок сожрал еще на суше, не додумавшись оставить про запас. Но скоро и она сошла на нет.

А вот утром второго дня я проснулся от мелодичного и очень приятного пения, раздававшегося где-то рядом. Спящий Ник лишь поморщился да попросил вырубить музыку и дать честным морякам нормально отдохнуть. Но его слова остались без внимания. Лишь эльфы, щебеча на родном языке, спешно уводили лодку от скал, откуда и слышалось пение. Но и они не могли долго противиться чарующим звукам и совсем скоро отпустили штурвал, предоставив свое судно течению, несшему нас прямиком на скалы.

Чуть позже я увидел и обладательницу прекрасного голоса. Ей оказалась рыжеволосая дева, сидящая в томной позе на самом краю ближайшей скалы. Она пела о том, как полюбила человека и пожертвовала голосом ради того, чтобы быть с ним рядом. Она пела о любви настолько чистой, что у меня сводило сердце и безумно хотелось обнять прекрасную девушку и утешить ее, прижав к своей мужественной груди. На лицах эльфов застыло похожее выражение, что вызвало у меня настоящую злобу и желание неистово избить их до полусмерти.

Лодка приближалась все ближе и ближе, пока к штурвалу не подскочил капитан. Отчаянно ругаясь на ломаном всенародном, он быстро крутанул штурвал в другую сторону, молясь паучьей богине, чтобы та помогла ему. Но пение прекратил Ник, который проснулся с хмурым видом и, взяв в руки длинное весло, от души врезал им по голове рыжеволосой девы, когда мы проплывали рядом. Я изумленно наблюдал за тем, как она скрывается в воде и как ярко блестит чешуя на рыбьем хвосте, который был у девушки вместо ног. Забыв закрыть рот, я повернулся к толстяку и знаками спросил его о произошедшем.

— Да заебала эта курва Ариэль, — фыркнул Ник, убирая весло в сторону и наблюдая за тем, как на камень выползает большой красный краб, что-то бубнящий уходящему судну. – Вечно вылезет на камни и поет о своих пиздостраданиях, которые никому не интересны. Мы с Лордом, когда на север плавали, чуть не разбились из-за этой пропадлины. А эта тупая пизда даже не понимает, что делает. Хотя, хули от нее требовать, если она вилкой волосы расчесывает.

— Ариэль? – переспросил я. – Русалочка?

— Это ты по рыбьему хвосту понял, да? – ехидно хмыкнул толстяк. – Она самая. Известная блядина. Ладно бы просто минет морякам делала, так нет. Пока она песню свою поет, у всех чердак едет и так до тех пор, пока корабль не въебется в скалу. Шикарно?

— Не то слово, — кивнул я.

— Под этими скалами целое кладбище затонувших кораблей, не сумевших справиться с елдой в трусах. Во как бывает, Тимка. А моряков потом ее друзья пожирают. Краб с отвисшей губой и наивная рыба-даун. Взаимопомощь и все дела. Ладно. Я посплю еще, — зевнул он, поворачиваясь на бок. – Разбудите, когда приплывем.

— Что произошло? – встревоженно спросила Изабелла, разбуженная руганью капитана, что-то выговаривающего своим соплеменникам.

— Ник спас нас от русалочки, — растеряно ответил я. – Да что же за люди придумали такой мир?

— Какой есть, Тима, — улыбнулась девушка, присаживаясь рядом. Она замолчала, а затем взяла меня за руку. – Спасибо, что не оставил меня в порту. Ты был не обязан отдавать свой меч.

— Это просто меч и пока он мне не пригодился, — пожал я плечами. – Проехали. Главное, что мы плывем к цели.

— Да. Ты прав. Извини меня за то, что я молчала.

— Ничего. Сам психанул, — кивнул я. – Это не поступок взрослого мужчины, а истерика юнца. Я понимаю Мортимера. У него забот полон рот, чтобы гоняться за артефактами по всему миру.

— Не только это, — ответила Изабелла. – Когда он решил остаться в нашем мире, то невольно стал его частью.

— Он бы не смог найти Посох и, следовательно, Глаз Арга тоже, — протянул я. – Вот оно что. Ну, по крайней мере, мог бы и рассказать. Порядок неплохо защитил ингредиенты от вмешательства чужих. Аплодирую стоя.

— Кольцо меняет суть сказочного мира. Представь, если оно попадет в злые руки?

— Куда уж хуже, — фыркнул я, припоминая русалку, отправленную на дно жестоким Ником.

— Всегда есть место более худшему, Тимофей.

— Дева права, — раздался рядом взволнованный голос капитана. – Прости, человек. Эльф не смог доставить тебя на юг.

— О чем ты… — непонимающе, начал я, а затем, повернувшись в другую сторону, уставился на невиданное зрелище. – Едрить вас.

Примерно в ста метрах от нас из воды пулей выскочил большой корабль, весь покрытый водорослями и ракушками. На его палубе виднелось какое-то движение, но кто именно им управлял, оставалось загадкой. До одного момента. Ник, проснувшийся после того, как с корабля дали залп в нашу сторону, удивленно посмотрел в сторону незнакомца и схватился за голову.

— Ебаные маги, дрочащие в постельках. «Летучего Голландца» нам только не хватало.

— Держи, человек, — усмехнулся капитан, бросая мне меч Нуаду. Глаза темного эльфа горели мрачной решимостью. – Тебе он понадобится больше. Братья! Готовься к битва! Славная и кровавая. Во славу Ллос.

— Во славу Ллос! – вторили ему другие моряки, выхватывая из ножен кривые мечи. «Летучий Голландец», надув паруса, несся в нашу сторону.