IV
Она с силой ударилась о бревенчатую стену. Пошатнулась, шагнула назад и огляделась. Перед глазами все расплывалось.
Он стоял перед ней: волосы падали на лицо, увитое черными сосудами. Одежда на нем была изорвана, руки в засохшей крови. Он походил скорее на демона преисподней, нежели на человека. Но, кем бы ни был теперь, он вернулся – чтобы забрать свою дочь.
Он медленно шагнул к ней.
Она вскинула руки – нельзя, чтобы он ее схватил. Она должна…
* * *
Элизабет проснулась в поту. Кошмарные видения еще стояли перед глазами, медленно угасая. Потом она услышала тихое дыхание, увидела Иоганна, мирно спящего рядом.
В комнате было темно. Лишь лунный свет тонкими линиями падал на кровать и стены.
Успокойся. Это был просто кошмарный сон.
И далеко не первый с тех пор, как они покинули деревню, – но никогда еще он не казался ей таким реальным. Элизабет как будто слышала голоса жителей и рев пламени, чувствовала запах крови и видела его, как он неумолимо приближается…
Довольно! Это в прошлом, а она должна смотреть в будущее.
Элизабет вдруг поежилась, в комнате царил жуткий холод. В горле пересохло. Девушка решила сходить на кухню, выпить воды. Она осторожно встала, чтобы не разбудить Иоганна, набросила одеяло на плечи и бесшумно вышла.
* * *
В коридоре было темно и тихо. Только ветер свистел снаружи да поскрипывали бревна под его напором.
Элизабет ощупью пробиралась в сторону кухни, как вдруг услышала сверху шум. Она остановилась и прислушалась.
Тихий шорох, словно кто-то царапал пол.
«Мыши», – подумала Элизабет и двинулась дальше. Она прекрасно знала, что бревна в домах жили собственной жизнью, особенно в ненастные ночи.
Снова шорох.
Элизабет замерла.
Что, если в дом пробрался какой-то зверь или, что еще хуже, человек? Ей вспомнилось хитрое, как у хорька, лицо крестьянина, которого Иоганн прогнал в лес. Может, он решил вернуться?
Шорох снова стих.
Элизабет постояла еще мгновение, а потом двинулась дальше. Должно быть, это наваждение, вызванное кошмарами. Неудивительно, что…
Сверху донесся грохот, громкий и вполне реальный.
Элизабет снова замерла. Наверху, кроме дедушки, никого не было. Мысли вихрились в голове девушки: вдруг с ним что-нибудь случилось? В последние дни у него был нездоровый вид. Что, если у него внезапно началась лихорадка и он упал? Ей мигом представился старик, лежащий на холодном полу, неспособный позвать на помощь…
Элизабет пробежала мимо кухни и быстро поднялась по лестнице.
* * *
Едва различимый во мраке дедушка лежал на кровати. Элизабет услышала его дыхание, тяжелое и неспокойное. Она вздохнула с облегчением и затворила дверь.
Коридор утопал в непроглядной тьме. Все двери были заперты. Только одна, у самой лестницы, оказалась чуть приоткрыта. Элизабет могла бы поклясться, что дверь была закрыта, когда она устраивала комнату для дедушки.
Может, это просто сквозняк?
Она прислушалась. Как будто ей в ответ, из темноты донесся шорох, словно кто-то перебрасывал вещи.
Элизабет медленно двинулась к двери. Сердце бешено колотилось в груди, она едва осмеливалась дышать. Еще три шага, два – и вот она перед дверью.
Девушка сделала глубокий вдох, осторожно приоткрыла дверь и заглянула в комнату.
Сквозь маленькое окно в дальней стене падал лунный свет, образуя на полу тень, похожую на огромный крест.
И под этим крестом что-то было… Элизабет присмотрелась, застыла.
И тут на плечо ей легла чья-то рука.
