Глава 41
Зина опустила глаза.
– Ну… Леша… он… ну…
– Говори откровенно, – велел хозяин.
– Алевтина Михайловна, Петя, Антонина любят кролика в вине с овощами, – зачастила Зинаида, – Сергей Леонидович никакого мяса не ест, колбасные изделия, паштеты, холодец тоже. Поэтому ему я запекла дораду с травами. Алексей овощное рагу получил. Мальчик очень нервничает, когда остальные курицу, говядину и телятину едят. Но не лишать же семью любимого блюда из-за подростка? На заднем дворе стоят клетки с кролями. Я их сама развожу, у покупных мясо безвкусное. Алексей постоянно их открывал, животных выпускал, они разбегались. Вы попробуйте поймать длинноухих! Потом вдруг он перестал безобразничать. Уж не знаю, что с подростком стряслось. Значит, рано утром пошла я за кроликами к обеду. Удивилась немного. Вроде первая клетка пустой была! А сейчас в ней двое сидят. Потом я подумала, что перепутала, и забрала их. Из печени собралась сделать паштет. Поэтому положила ее в морозильник. Давно приметила, что из промороженного сырья паштет нежнейший получается. Только при минусовой температуре печенку надо подержать три-четыре-пять дней. Чем дольше, тем вкуснее. Тушки стала готовить, основную часть потушила с вином. И немного в отдельном чугунке со сметанкой. Афанасий никогда ни в каком виде алкоголь не употреблял. Поэтому для него сделала соус бешамель. Не успело блюдо приготовиться, вбегает Алексей и ну орать:
– Чем это пахнет?
Я ответила:
– Обедом.
Он еще громче:
– Что ты состряпала?
Пришлось признаться:
– Кролей!
Парнишка давай визжать, обзываться по-всякому. И убийца я, и палач, и живоглотка, и людоедка, и дрянь, и гадина…
– Почему мне не сказала? – возмутился Сергей Леонидович. – Получил бы Алешка по заднице. Совсем обнаглел!
Зина махнула рукой.
– Вот еще! Стану я вас нервировать по пустякам. Сама разобралась. Схватила тряпку да наподдала ему, объяснила: «Сам не ешь, другим не мешай. Животных обожаешь? Тогда босиком ходи! А то ботинки кожаные нацепил. Вчера ты царапину на руке кремом мазал, а его из крови телят делают. И портфель у нашего „зеленого“ не из дерматина. Чего в жрачку уперся? Всем замечания делаешь? За собой проследи, топай босыми пятками по лесу или в тапках на деревянной подошве щеголяй. Учебники-тетради в авоське носи. Мороженое не жри. Молоко-то у коровы без спроса берут. Омлет ты обожаешь. А яйца – это неродившиеся цыплята. С себя начни. Потом другим замечания делай».
Алексей меня обматерил, схватил кастрюлю – и раз! В помойку еду вытряхнул, да удрал! Пришлось наспех макароны с морепродуктами готовить. Хорошо, успела. Один Афанасий кролика ел, потому что ему еду я отдельно в маленьком горшке приготовила. Алексей не знал, что кролик еще в чугунке есть.
Я взглянула на Костина. Так, теперь понятно, почему отравился только Афанасий.
– А паштет кому и когда достался? – поинтересовался Володя.
– Я приготовила его в тот день, когда Фася умер, рано утром. Рассчитывала к ужину подать. Положила в миску, прикрыла, поставила в холодильник. Потом события повалились: приехала Евлампия, приперлась пара семейная. Затем Афанасий умер. Вот ужас-то! – охнула повариха. – Антонина на кухню причапала, холодильник открыла, вытащила патэ, полбатона оторвала и давай им, как ложкой, орудовать. Я попыталась ее остановить:
– Тоня, тебе дурно станет.
Знаю же, что дочь хозяев от нервов все в кладовой слопать может. А после в ванной запирается, ее тошнит, она плачет: «Я жирная!»
Антонина мне в ответ:
– Отвали с замечаниями. Исчезни.
И уговорила все содержимое салатника! Целиком! Там почти полкило было! В паштетик я и морковки добавила, и лук, и сухари, в вине размоченные. Старый рецепт! От прабабушки остался. Я в столовую несколько раз заходила, видела, как Антонина миску коркой вытирала!
– Спасибо, – остановил Зинаиду Костин. – У кого кроликов покупаете?
– Так говорила уже, сама выращиваю, – гордо сказала повариха, – у нас и яйца домашние, куры есть. Несушки и бройлеры. Кролей у меня несколько производителей, они хорошее потомство дают. Свое-то вкуснее магазинного. Ветеринар приходит. Прививки делает. Я за животными смотрю. Больного готовить не стану.
– Скажите, Афанасий ел паштет? – осведомился Володя.
– Мил человек, ты чем слушаешь? – спросила Зина. – Ушами? Али другим каким местом? Секунду назад объяснила: паштет сварганила в день смерти Афанасия, упокой Господь его душу. После того, как брат жизни лишился, Антонина прибежала и весь его слопала! Без остатка. Никому ни крошечки не досталось.
– Спасибо, – поблагодарил Костин. – А что с кроликами? Ими кто лакомился?
Зина кашлянула.
– Экий ты непонятливый, – укорила Вовку повариха, – Алешка же еду в помойку отправил. Осталась только порция Афанасия.
– Паштет из печени кроликов ела только Антонина? – не утихал Костин.
– В патэ я положила потроха одного кроля, – объяснила Зина, – от второго они в жаркое пошли. Да! Паштетик одна Тоня уговорила.
– А жаркое из кролика досталось только Афанасию?
– Верно! – согласилась кухарка. – Можно мне уйти? Суп перекипит!
– Ступай, Зина, – велел Сергей Леонидович.
Кухарка вмиг покинула кабинет.
– Мне, кстати, сегодня из больницы звонили, – сообщил хозяин. – Анализы у Тони с Афанасием разные. В обоих случаях совершенно абсурдные, но не одинаковые. Вы пытались сейчас узнать, что они вместе ели. Ответ: ничего. Признайте: вы не можете выяснить, кто и по какой причине отравил Афанасия и покушался на Тоню. Прощайте, господа, провожу вас до двери.
В прихожей я стала надевать туфли, а Фил воскликнул:
– Зачетные кроссовки. И толстовка улет. Модняво! Сергей Леонидович, вы фэшн! Я мечтаю о такой же обуви!
Психиатр поморщился.
– Ваш сленг, молодой человек, не для моих ушей. Спортивные ботинки ядовито-зеленого цвета со светящейся буквой «А» на носках я не надену даже под страхом смертной казни. Ужасную растянутую куртку с капюшоном постесняется нацепить даже бомж. Видите ботинки, темно-коричневые?
– Из крокодила? – спросил Банин.
– Какая-то кожа, я плохо в ней разбираюсь, – ответил хозяин, – жена купила. Я ношу только такое. Вещи, которые вас восхитили, принадлежат Алексею. Отвратительное барахло.
– И цена отвратительная, – вздохнул Филипп, – не для моего кармана. Стиль гранж на пике моды.
Я села на бархатный диванчик. «Все журналы написали про кроссовки, их индивидуально делают». Эту же фразу произнесла в аэропорту тетка в газетном ларьке. Она мне показала в каком-то гламурном издании эту обувь. На них вышивают первую букву имени владельца… В голове завертелись воспоминания. Ночь. Меня будит Киса, она забыла про салат для урока домоводства. Учительница велела купить для него продукты, о которых я, большая любительница готовить, и не слышала. Хорошо, что педагог дала адрес круглосуточной лавки, где продаются загадочные составляющие салата. И прекрасно, что лавка находилась в паре шагов от нашего дома. За прилавком стоял юноша, который откликался на кличку Тигр. Он мне предложил купить мышей или хомяков, уже не помню. Во время нашего разговора в магазинчик неожиданно вошел юноша, на ногах у него были такие же кроссовки, как те, что стоят сейчас под вешалкой. А еще он носил толстовку, капюшон которой закрывал голову, не давал рассмотреть лицо. Парень начал что-то говорить продавцу, потом заметил меня и удрал. Мы с Тигром стали болтать…
Я потерла виски. Парень за прилавком сообщил, что кроссовки Бизона… Точно! Посетителя Тигр называл Бизоном. Так вот, продавец с завистью объяснил: кроссовки Бизона мечта любого человека! Их делают исключительно на заказ. Дизайн придумывает сам клиент, поэтому двух одинаковых пар не встречается. На носках указывают первую букву имени владельца. Тигр со мной разоткровенничался, признался, что он член организации, которая освобождает несчастных лабораторных животных и отдает их в хорошие руки…
Я вскочила.
– Где Алексей?
– Сын Антонины? – зачем-то уточнил Сергей.
– Да, – сказала я, сбрасывая уличные туфли, – мы пока не уходим. Есть необходимость задать вашему внуку пару вопросов.
Сергей Леонидович закатил глаза.
– До свидания!
Я села на стул.
– Не сдвинусь с места, пока не пообщаюсь с вашим внуком.
Хозяин прищурился, а Костин быстро сказал:
– Думаю, надо выполнить то, о чем просит Романова.
– Сто раз уже пожалел, что связался с вами, – в сердцах воскликнул психиатр, – ладно. Катя!
В прихожую вбежала горничная.
– Найди Лешу, – велел Кирпичников, – пусть явится в гостиную. Пойдемте назад. Евлампия, что вам в голову пришло?
Я не ответила на его вопрос.
– У меня просьба: можете оставить нас с мальчиком наедине?
– У меня есть выбор? – насупился врач.
Минут десять я провела в одиночестве в комнате для гостей, потом раздался весьма недовольный голос:
– Ну, чего надо? – и через секунду в зоне видимости появился подросток.
– Здравствуйте, Алексей, меня зовут Евлампия, но лучше просто Лампа, – улыбнулась я.
Паренек закатил глаза.
– Тока врать не надо, что вы типа репетитор по инглишу. Знаю, что вы детектив. И че? За фигом меня дед позвал? Не теряет надежды из меня человека сделать? Ща пугать станете, что такие, как я, все бандиты?
– Вы и так человек, – спокойно сказала я, – просто еще очень молодой, без особого опыта. А меня жизнь успела научить, что не стоит делать далекоидущие выводы о том, кого не знаешь. Я член команды, которая пытается выяснить, кто отравил вашего дядю Афанасия и уложил вашу мать в реанимацию.
– Найдете, сообщите мне имя, – скривился подросток, – спасибо ему скажу, хоть немного без замечаний поживу.
– Неужели Афанасий замучил вас нотациями? – удивилась я. – Судя по рассказам родных, он предпочитал молчать.
Алексей плюхнулся в кресло.
– Да ему на всех наплевать было. Я про мамашу. С утра до утра жужжит. И то ей не так, и это! Надоела! Зато сейчас тишина!
– Антонина в тяжелом состоянии, – напомнила я. – Вам не жалко маму?
– Тетю-сыщика наняли меня воспитывать? – прищурился подросток.
– Нет, – ответила я. – У меня к тебе несколько вопросов. Мне очень понравились твои кроссовки, где такие взять?
– Они молодежные, вам лучше чего попроще купить, типа китайские, – схамил Алеша. – За фигом бабке моднявое?
– Нелогично, – усмехнулась я, – у старухи вроде меня могут быть дети. Я их побаловать решила. Если не хочешь давать контакт фирмы, не надо. Я тебя понимаю. Многие женщины скорее умрут, чем расскажут, где они красивое платье приобрели. Не хотят, чтобы приятельницы в таких же ходили.
– Я не баба! – разозлился Алексей. – Сайт «Эксклюзив топ-ноги», там их заказать можно. Очень дорого. Не советую нищего ребенка баловать. Купите ему на последние рубли дорогущие кроссы, к ним понадобится одежда в тему. Китайские штаны не айс. Шузяки уникальные. На заказ. Таких, как у меня, во всем мире нет. Я ношу только особенное. Дорогое! Очень! И толстовка эксклюзив. Понятно рассказал? Хорошо слышали? Могу погромче повторить. У старух с ушами беда.
Мне стало понятно, что Леше доставляет удовольствие нахамить взрослому, довести его до крика, а еще лучше, если тот в него стулом кинет.
– Спасибо за совет, – улыбнулась я, – наверное, ты прав.
Леша опешил.
– Прав?
– Конечно, – кивнула я. – Любой ребенок должен понимать, в какой социальной среде он растет, оценивать, что ему могут купить, а что нет. Неразумно дарить нищему обувь ценой в самолет. Куплю лучше что-нибудь подешевле.
Алексей открыл рот, потом закрыл его. Я с любопытством наблюдала за его реакцией. У хамоватого парня богатый опыт общения с теми, кто пытался его перевоспитать. Старательно отчитывал подростка, спорил с ним до посинения. Но как разговаривать с тем, кто с ним согласен? Такого опыта у паренька пока нет.
– Следующий вопрос, – продолжала я, – мы с тобой встретились как-то раз ночью в магазинчике Тигра.
– Чего? – окончательно растерялся безобразник. – Вы откуда Тигра знаете?
– Покупаю в его лавке продукты, – ответила я и почти не соврала, приходила же туда один раз за ингредиентами для салата, – ты увидел меня и убежал. А сейчас я заметила в холле кроссовки, толстовку и поняла: паренек, который тогда удрапал, – ты.
– Не знаю никакого Тигра, – глупо заявил сын Антонины, – а дерьмодавы и толстики у всех одинаковые!
Я поморщилась.
– Леша, ты же умный человек! Пару секунд назад ты сказал, что твоя обувь и куртка эксклюзивны. Ни у кого таких нет. Потом спросил: «Откуда Тигра знаете?» И вдруг заявляешь, что твои вещи, как у всех. Понимаю, почему ты лжешь. Вы с Тигром спасаете животных, которых используют для опытов.
Алексей молча кивнул.
– Мне тоже их жалко. Скажите, из какой лаборатории последний раз вы утащили зверушек? – попросила я.
– Зачем вам? – мрачно спросил мальчик.
– Пожалуйста, просто сообщи адрес, – попросила я, – тебя никто ругать не станет.
– Да пусть орут, не боюсь я никого, – огрызнулся паренек. – За фигом вам инфа?
– Возможно, она поможет твоей маме остаться в живых, – объяснила я. – Она тебя замучила замечаниями. Но, поверь, лучше, когда у тебя есть мама, чем когда мамы нет.
