Глава 33
– Да что вы можете знать? – неожиданно покраснела Алевтина. – Вас рядом не было! И кто разрешил вам копаться в нашей жизни?
– Сергей Леонидович попросил нас найти того, кто отравил Афанасия, – напомнила я, – мы проверили молодого мужчину, но за ним никаких особых грехов не водилось. Афанасий занимался только своим фитнес-клубом, личной жизни не имел. Очень странно. Некоторые девушки готовы связать свою судьбу с алкоголиком, наркоманом, лишь бы получить штамп в паспорте. Многие считают, им надо иметь колечко на пальчике, иначе ты второй сорт. Афанасий симпатичный внешне молодой мужчина, со своим бизнесом. Ну да, денег он ему больших не приносил, но Афанасий из обеспеченной семьи. По идее, к нему девицы всех мастей и размеров должны были в очередь выстроиться. Ан нет. Почему?
– Он гей, – сказал Петр.
– Не неси чушь! – разозлилась Алевтина.
– И правда, Петя, не болтай языком, – поморщился Сергей Леонидович, – Фася был нормальный гетеросексуальный мужик.
– Тогда почему он скандал устроил, когда Лизка к нему пристала? – ухмыльнулся сын. – Фаська сплошной ходячий комплекс был. Позову его в компанию, он стрекача даст, на бегу крикнет: «Нет, нет, у меня лишний вес». Ну нельзя девственником до пенсии оставаться. Решил я ему помочь, нанял Лизавету, она шлюха, но элитная, не на вокзале работала, богатых папиков обслуживала. Проинструктировал. Лизон прикинулась тихой, робкой, пошли они с Афанасием в парк погулять. А потом он примчался чуть ли не в слезах ко мне:
– Вели этой бабе никогда мне больше не звонить, она целоваться полезла.
Между прочим, ему тогда к тридцатнику подкатывало. А кто так себя ведет? Или монахи, или геи. В Бога Фаська ни на копейку не верил. Что осталось?
– Надеюсь, сейчас появится человек, который объяснит, почему Афанасий шарахался от женского пола, – пообещал Костин и взял трубку.
– Олег, приведи свидетельницу.
– Чего? – оторопел Сергей.
Ответить Володя не успел, дверь открылась, в переговорную вошла Жестянкина, которая ради такого случая нарядилась в платье цвета ментолового леденца, который набили усилителями вкуса, красителями, и поэтому конфета приобрела такой зеленый цвет, что глаза режет. В комплекте к платью шли ядовито-розовые туфли и пожарно-красная сумочка.
– Клавдия? – не поверила своим глазам Алевтина. – Что ты здесь делаешь?
Бывшая домработница Кирпичниковых проигнорировала ее вопрос и села на стул.
– Кто и зачем ее сюда позвал? – занервничала Рита. – Сейчас начнет клеветать на меня.
– Клавдия, можете рассказать то, что сообщили мне во время разговора у вас дома? – попросила я.
Жестянкина откашлялась.
– Я домработницей у Кирпичниковых служила. С виду семья приличная, а на самом деле…
Клава махнула рукой.
– Сергей по бабам бегал, Алевтина изображала, что ни о чем понятия не имеет. Ясно, почему она такую политику проводила. Если начнет Сергея, как бревно, перепиливать, может мужика лишиться. Я видела, как ей охота с порога супругу вмазать. Но хозяйка идеально владела собой, разговаривала ровным голосом, замечаний никаких не делала, денег не просила. Идеальная жена. Однажды Сергей Леонидович отбыл в командировку, Алевтина по хозяйству хлопотала. Я в буфете фужеры перетирала. И тут звонок в дверь. На пороге девушка, хорошенький розовый персик, спрашивает:
– Кирпичникова дома?
Я ее отвела на кухню. Хозяйка что-то резала, готовила. Девица, здрассти не сказав, с места в карьер поскакала.
– Меня зовут Варя. Мы с Сергеем хотим пожениться, уйди в сторону.
Может, хозяйка и растерялась, но ответила без нервов:
– Варвара, мой супруг любит только меня, свою жену. От вас он на неделю голову потерял.
Ну и начался у них разговор, мне неудобно стало. Законная баба с любовницей отношения выясняют, домработница тут зачем? И бочком-бочком я отправилась убирать. Оттираю грязь в комнате, а в кухне ругань стоит, вопли. Похоже, у хозяйки ее бесконечная терпелка лопнула. Потом вдруг тишина и голос Алевтины:
– Боже! Помогите!
Я кинулась на зов, влетаю в кухню… Господи! Варя мертвая на полу. Вся в крови. Рядом с трупом Афанасий. Весь в крови! Он держит здоровенный нож. Алевтина стоит около окна. Вся в крови. Вокруг все в крови. О как!
– Почему вы решили, что Стеклова умерла? – осведомился Макс.
Клавдия взглянула на Вульфа.
– Мил человек, я ж медсестра. Не в хирургии работала, не в реанимации, но профильное образование имею, анатомию изучала. Голова у Варвары почти отдельно от туловища находилась. Бедолаге магистральные сосуды перерезали. С такой травмой не спасут, даже если бы она в больнице приключилась. Алевтина, Фася и я – мы все молчали. А что сказать? И тут!.. В кухню входит Сергей Леонидович! Сначала он остолбенел, но, надо ему должное отдать, быстро очнулся и спросил:
– Что случилось?
Афанасий молчит, моргает, в руке нож. Отец у него тесак отнял, к жене повернулся. Та лепечет:
– Не я, не я, не я…
Хозяин в меня зенками уперся, меня аж затошнило.
– Я за пару секунд до вас вошла в кухню.
Ну и кто остается? Афанасий. Отец все понял. Да и я догадалась. Мальчик в своей комнате сидел, она по соседству с кухней расположена. Небось услышал вопли, понял, что кто-то пришел, решил глянуть, что происходит. А там мать с любовницей отца в раж впали. Может, они дрались. На столике лежал здоровенный нож, которым Алевтина все резала. Подросток мать защищал.
Сергей Леонидович меня за руку схватил:
– Хочешь новый хороший дом?
Кто же откажется? Я кивнула, он меня в коридор вытолкал.
– Делаешь, что я велю, и получишь жилье с ремонтом, мебелью, еще денег заплачу. Слушай меня внимательно.
Жестянкина перевела дух.
– Доктор у сына нож отобрал, Фаську запер в его комнате, жену в кровать уложил. Занавеску в ванной сорвал, мешков для мусора тогда не было. Мне велел дочиста кухню отмыть. Я постаралась, оттерла все, мел развела, из пылесоса потолок покрасила, окно отдраила, скатерть, занавески сложила в таз, сожгла, пепел в газеты свалила, завернула. Сверток с пеплом в сумку сунула, с собой увезла, таз тоже прихватила. Уехала на следующее утро. Дома только Никита был, Майка отсутствовала. Сын спросил:
– Что случилось? Я волновался.
Я ответила:
– Хозяйка генеральную уборку затеяла, поэтому я задержалась, на последнюю электричку опоздала.
Вот и все. Вскоре Сергей Леонидович приехал, посадил меня в машину, привез в «Розовую Луну», и я там работать стала. Кирпичников со всеми договорился, и в психушке, и в лесной школе. У него везде друзья были, все бабы. С Ксенией, которая сейчас владеет медцентром, у него шуры-муры долго кипели. Видела их пару раз в беседке, которая на территории стоит. Целовались не по-детски.
– Сергей Леонидович любитель женщин, – подвел итог Макс.
– И что? – огрызнулся профессор. – Любой мужик полигамен.
Алевтина молча отвернулась к окну. Я поразилась ее железному самообладанию. В комнате долго говорили о том, как ее муж носится от одной любовницы к другой, а жена делает вид, что к ней это не относится.
– Афанасий вам объяснил, что произошло? – не утихал Вульф.
– Да, – кивнул Кирпичников, – он читал в своей комнате, потом захотел мороженого, но знал: мать не разрешит лакомства, парень притащил два «банана», один по русскому языку, другой по литературе. Аля велела ему изучать какой-то классический роман, потому что предстояло писать сочинение. Парень высунулся в коридор, понял, что мать занята на кухне, и очень осторожно, на цыпочках, вышел из квартиры. Эскимо он купил у метро, съел, вернулся домой, услышал вопли, заглянул на кухню… А там! Война Белой и Алой розы ерунда по сравнению с тем, что творили бабы на кухне. Варя душила Алевтину, но та сумела вывернуться из цепких рук и отбежать к окну. Соперница взвыла, ринулась следом. Афанасий ее схватил. Дальше у парня смутные воспоминания. Вроде Варвара его больно ударила, ну и Афанасий полоснул по ней ножом. Как тесак к нему в руки попал, он затруднялся сказать.
