Глава 13. Холодный душ
Бешено колотилось сердце. Разжёвывая и глотая баффающие плитки, я оглядел арену. Не каждый популярный артист собирал такие толпы на своих концертах. Игроки будто муравьи сидели на любой пригодной и не пригодной для сидения поверхности. Тысячи глаз наблюдали за тем, как я шёл в указанное неписем место и жевал плюшки от Афелия.
Я ещё раз провёл ладонью по ножнам - рукояти не появилось. Поднял голову и посмотрел на Питбуля, соперник улыбался.
- Бой начинается! - выкрикнул судья и ударил в гонг.
Топот железного ботинка соперника совпал со звоном гонга. Закованный в чешуйку рыцарь занёс за спину чёрное лезвие и уже бежал ко мне, раскрыв рот. Толпа взорвалась. Я располагал всего одной секундой, чтобы принять решение. И принял.
Разведённые в стороны руки вспыхнули факелами. Вращающимся движением я соединил два огненных шара и отправил снаряд в соперника. Вихрь переплетающихся огненных хвостов умчался в Питбуля, а толпа проводила его протяжным воем на вздохе:
- Оу-у-у-у-у!
Снаряд попал в правое плечо, Питбуля отшвырнуло метров на пять. Тормозящее о песок тело подняло полосу пыли.
Внутри я аж вскрикнул от восхищения. Уверенности придала и сходящая с ума публика, но соперник лежал не больше пяти секунд. Подскочил на ноги и снова бросился в атаку. Стоило ему сделать десять шагов, как очаги оставшегося на доспехе пламени соскользнули с глянцевых плиток чешуйки.
Я выстрелил ещё раз, Питбуль уклонился, но в него тут же последовал ещё один снаряд. Первый огненный шар разбился о дальнюю стенку арены, а второй угодил нашему парню в бедро, только на этот раз выстрел не повторил свой успех. Питбуль сгруппировался и выставил навстречу пылающему ядру лезвие меча. Взрыв отбросил его метра на два, но даже не сбил с ног.
В третий раз я подпустил Питбуля ближе. Собрал огненный арбуз и отпустил, когда занесённый за спину меч уже летел к моей голове. Температура в радиусе десяти метров подскочила градусов до семидесяти, и я почувствовал, как по телу прокатилась взрывная волна.
С площадки арены будто стартанула бракованная ракета. Охваченный пламенем металлический фюзеляж умчался в небо под углом сорок пять градусов к горизонту, а затем потерял тягу и рухнул.
Звон в ушах от взрыва заглушили овации. Я позволил себе обернуться и посмотреть на ФТХ. Мой рот растянулся в улыбке, но тренер не разделил мою радость и указал пальцем в конец ринга.
Огненное облако, смешиваясь с пылью, поднялось к небу. Развеялся чёрный дым, и я увидел стоящего на ногах Питбуля. Его взгляд словно ненавидел весь мир, лицо выпачкалось в сажу, и подгорели брови.
Соперник что-то прошептал, после чего предплечье левой руки подсветилось голубым цветом. Энергетический кисель из руки растёкся по голове, плечам и торсу. Остатки пламени на броне затухли, восстановились подпаленные брови и волосы, Питбуль снова пошёл в атаку.
Дальше я стрелял будто из автомата. Один за одним огненные шары отделялись от ладоней и улетали в сторону Питбуля. Поединок напоминал игру в вышибал: я отправлял огненные мячи в приближающегося захватчика, а тот уклонялся. Второй или третий снаряд достигал своей цели, и тогда сопернику приходилось начинать всё сначала.
Пламя слушалось малейшего моего движения, я будто жонглировал магическими сгустками. Создавал горящую под ногами землю, насылал огненный ураган и спускал с небес напалмовый град.
Заклинания сбивали с ног, подбрасывали в небо и впечатывали в землю. Питбуля швыряло по арене, будто целлофановый пакет в штормовую погоду, но соперник раз за разом вставал, иногда использовал на себя исцеляющий голубой гель и шёл в атаку.
Минут через пять я почувствовал первые симптомы истощения, а вместе с ними пришёл страх. Питбуль подстроился и делал всё по продуманному сценарию, точно также, как это было, когда я сражался с Мором - некромантом, что призывал мертвецов.
Мощность снарядов снижалась, и Питбуль подбирался всё ближе. Вскоре публика раскололась пополам, какое-то время балансировала посредине, а затем начала требовать крови мага.
- ДАВИ! - орала опьянённая зрелищем толпа.
Питбуль подошёл на расстояние удара. Разрезая воздух, полетело лезвие. Я отклонил корпус и направил огонь в лицо, но мощность выпускаемых снарядов снизилась до взрывов петард. Соперник на миг прищурился и продолжил атаковать.
Какое-то время я мог бы сдерживать его подобными фокусами, но это лишь оттягивало неизбежное. Я пошёл ва-банк. Подставил левый бок под удар, попытался выкрутиться и уйти вправо, но не вышло, лезвие пробило броню и порвало кожу под ребрами.
Я сблизился и ухватился обеими руками за предплечье. Боль в боку придала сил, ладони вспыхнули с новой мощью. Чешуйчатая броня накалилась до красна, между моих пальцев потянулся дым. Впервые за весь поединок лицо Питбуля исказилось гримасой боли, но он не стал терпеть. Металлическая перчатка прочертила широкий круг и прилетела в глаз. Меня отшвырнуло, будто в голову ударили битой.
Я сделал кувырок назад и растянулся на песке. Правый глаз тут же заплыл. Я решил его прощупать, чтобы оценить насколько всё плохо, и выпал в осадок. Ударом с левой Питбуль сломал мне скулу. Вместе с осознанием того, что моё лицо теперь выглядит, как смятая пивная банка, пришла боль, но терпеть я не долго. Солнце заслонил массивный силуэт рыцаря, и чёрный наконечник вошёл в грудь.
... ... ...
Непрерывная серия побед разбилась о твёрдого как камень Питбуля. Парень оказался не совсем тем танком, что носили броню размером с небольшой дачный домик, но он умел держать удар.
Я сидел в шатре и стругал кухонным ножом деревянный брусок.
- Похоже, у него иммунитет к огню или в целом к магии, - сказал ФТХ. - Может сожрал чего-нибудь, или встроенная способность есть.
- Сто процентов! - согласился Витя. - Другого разорвало бы на части с первого же снаряда! Вот был бы у тебя меч!
Я посмотрел на Виктора, но не стал ничего говорить, вернулся к резке. Деревянный параллелепипед обрёл плечи, начала проявляться голова.
- Не удивлюсь, если узнаю, что именно он это всё и замутил, - сказал ФТХ.
- Что замутил?
- Всю эту фигню с суматохой в толпе и дракой, чтобы один из его людей украл меч.
Острие ножа подарило скульптуре два несимметричных глаза и квадратный бугорок носа.
- Я поспрашивал о них в лагере. Питбуля и его команду не особо любят, ходят слухи, что в прошлом году они подсыпали своему сопернику снотворное, тот проспал бой и получил техническое поражение.
- Вот суки! - воскликнул Витя.
На статуэтке появились массивные сапоги, и я начал выскабливать лишнюю древесину между ног.
- Ну ничего! Подумаешь, победил в нечестном бою! Я уверен на сто процентов. Будь у тебя меч, ты раскатал бы его, как ребёнка, - Витя посмотрел на тренера. - ФТХ, скажи?!
- Ммммм, ну да, - ФТХ замялся. - Шансов точно было бы побольше...
Брусок превратился в корявенького рыцаря с занесённым за спиной мечом, я приступил к выскабливанию рельефа чешуйчатой брони.
- Короче, хватит киснуть! - Витя хлопнул в ладоши. - Вечером состоится второй полуфинал, проигравший станет нашим следующим соперником. Посмотрим бой, найдём слабые места и хорошенько подготовимся!
Я молчал.
- ФТХ, ну хоть ты настроение из задницы достань, а!? - Витя толкнул его в плечо. - Ты же сам говорил, что нехер далеко вперёд заглядывать. Нас ждёт ещё как минимум один бой, так давайте соберём яйца в кулак и побарахтаемся!
Я поставил статуэтку на стол и положил рядом нож. Кривоватое подобие Питбуля смотрело на меня асимметричными дырочками глаз.
- Мне кажется, что я просто зря теряю время.
Витя раскрыл рот, а ФТХ ещё ниже опустил голову. В шатре воцарилась тишина.
- Почему? - встрепенулся Виктор. - Ты отлично справляешься! Ещё не всё потеряно! Небольшая оплеуха нас не сломает! Мирон...
- Я поставил на этот турнир всё, но каковы шансы, что у нас получится?
- Подожди...
- Мне кажется, что сейчас я должен быть в другом месте. Там, где во мне нуждаются.
- Мирон, не горячись! - Витя встал и раскинул руки. - Сходи в реал, отдохни, приведи мысли в порядок. Следующий бой стартует только послезавтра. Не делай поспешных выводов.
- Я снимусь с турнира.
- Да о чём ты вообще?! Мы такой путь прошли, а сейчас ты хочешь сняться с турнира?!
- А ты серьёзно думаешь, что мы победим? Витя, открой глаза! Этот Питбуль и рядом не стоит с парнем, что попадёт в финал! Мы можем сидеть, разглагольствовать, кушать баффающие плиточки и делать вид, что ничего не замечаем, но тот мужик с кувалдой прикончит меня, даже сидя на заднице! И ему плевать, буду я вооружён супермечом или ручным гранатомётом.
- И ты готов сдаться?! - Виктор почти кричал. - Вот так, безо всяких причин? Испугался козыряющего мышцами амбала?!
- СДАТЬСЯ?! А может всё наоборот? - я заглянул Виктору в глаза. - Может быть прямо сейчас я наконец-то понял, что важнее победить в реальной жизни и остаться человеком, чем тешить себя мыслями, что эти игрульки могут кого-то спасти?!
- Ясно, - Виктора отвернулся. - Не на того Мирона я ставил.
- Плевать. Я ухожу.
... ... ...
Я открыл глаза в настоящем мире. Услышал, как крышка капсулы ползёт вверх, но едва мог рассмотреть что-то кроме тонкой полоски света у ворот. Вставать не торопился. Уже наученный опытом долгого пребывания в игре, я знал, что лучше выждать минут пятнадцать и постепенно разогреть мышцы, чем сразу выпрыгивать из капсулы.
Выждав положенное время, я добрался до выключателя. Желтые плафоны осветили знакомый интерьер: потрёпанный диван, зеркало с наклейками из прошлого, старый велик и заваленный чем угодно, но только не инструментами, верстак.
С каждым следующим моим появлениям здесь, увеличивался слой пыли на предметах и полках, а мебель будто всё глубже врастала в бетонный пол. С тех самых пор, как Димон узнал о своём заболевании, гараж превратился в заброшенный и никому не нужный жестяной ящик площадью двадцать квадратных метров.
Одевшись и закинув в карман разряженный телефон, я покинул гараж. На улице крапало, дул ветер. Быстрым шагом я добрался до съемной квартиры, завалился на кухню и включил чайник.
Облицованные серой плиткой стены показались чужими. Сахарницу, кружку и столовые приборы не хотелось брать в руки. В квартире, что снимал уже около полугода, я чувствовал себя гостем, и дело было не в том, что она мне не принадлежала.
Любое жильё, где приходилось ютиться больше месяца, становились ближе. Одно больше, другое меньше, но каждый раз, поворачивая в замочной скважине ключ, я чувствовал, что возвращаюсь домой. Впечатление не портили старая мебель, грязная посуда и пустые бутылки из-под пива. Внутри царила дружелюбная атмосфера и какой-никакой уют, чего не скажешь про эту квартиру. Не удивительно. Стены видели меня всего пару раз в месяц. Я прибегал, заряжал телефон, забивал мусорное ведро упаковками от заказной еды, спал и уходил. Здесь не оставалось ни моего запаха, ни настроения, ни воспоминаний...
Пискнул подключенный к розетке телефон. Димон больше не писал, а вот от Полины было одно. Лаконичное и грустное: «Я скучаю...». К горлу подступил ком. Что же я делаю, чёрт подери?! Мучаю себя и их! Ради чего?!
Пальцы пробежались по цифровой клавиатуре телефона: «Я скоро приеду...». Мне захотелось написать, что я люблю её и, что хочу быть всё время рядом, что теперь я готов завести детей и считаю её идеальной матерью. Сказать, что, всё что мне сейчас нужно - это прикоснуться носом к её плечу и втянуть родной запах. Но пальцы остановились, текст замер на трёх написанных словах, а вскоре и те исчезли.
Мне стало противно от себя самого. Появился через месяц, написал, что скоро приеду, получил секс, оставил утренний поцелуй и словно одержимый побежал к капсуле. Нет, хватит!
Я по памяти набрал номер Димона и поднёс телефон к уху:
- Оу, Мирон, кхе-кхе! Привет! - привычный оптимизм в голосе исчез.
- Привет, дружище, ты как?
- Нормально..., подожди секунду, - из динамика донёсся скрип кроватных пружин. - Устал я немного в последнее время. Пришло время отдохнуть.
- Что случилось? Ты где?
- Да всё нормально, мужик! Кхе-кхе-кхе! В больничку залёг ненадолго.
- Где лежишь? Я могу приехать?
- Слушай, Мирон, я не могу долго говорить. Меня на процедуру сейчас поведут..., - речь оборвалась на полуслове, и где-то вдали послышался затяжной кашель. Димон прижал трубку к одеялу, чтобы я не слышал надрывов его лёгких. - Созвонимся как-нибудь. Привет нашим... если увидишь...
Трубка булькнула, оповещая об окончании разговора. Внутри всё сжалось так сильно, что я едва смог дышать, по щеке что-то скатилось...
... ... ...
Я ходил туда-сюда по квартире в поисках своего места. Кровать оказалась слишком мягкой, диван неудобным, а стул на кухне холодным. Вода в чайнике вскипела пятый раз подряд, но желание пить чай так и появилось. Чувство одиночества пожирало изнутри, давили стены чужой квартиры.
Я накинул куртку и выскочил на улицу. За спиной хлопнула металлическая дверь, я остановился на крыльце. Дождь усилился, тысячи мелких капель разбивались об асфальт и крыши машин, питали землю двора и пополняли образующиеся лужи. На улице не было ни одного человека. Подсвеченные желтым цветом окна говорили о том, что люди укрываются от непогоды дома. Дома, которого у меня нет.
Порыв ветра принёс под козырёк подъезда дождливую массу, меня обдало будто холодным душем. Капли стекали по щекам, кистям рук, впитывались в штаны. Стало прохладно, но возвращаться в бездушную квартиру не хотелось, я вышел из-под крыши.
Подушка густых волос какое-то время впитывала капли, а сам я старался перепрыгивать мелкие лужицы и обходить по бордюру большие, но уже через десять минут это потеряло всякий смысл. Я шлёпал кедами по лужам, опустив промокшую голову.
Позади оставались дворы, перекрёстки, улицы и магазины. Помню, как я жалел себя, но больше не плакал, стекающие по щекам капли дождя вполне сошли за слёзы. Ноги несли сквозь подворотни и гаражи, вбивались по косточку в грязь и застревали в размокшей до болотного состояния траве.
Я осознал, что пришёл к Полине, когда уже стоял у её подъезда. Палец по привычке набрал код от домофона, и я заскочил внутрь. Подниматься не спешил, и даже наоборот отговаривал себя, искал причины чтобы вернуться. Подумал о том, что можно спрятаться в капсуле, и от этого снова почувствовал себя предателем.
Промокшие насквозь кеды чавкали и оставляли на пыльном бетоне следы. Ноги волоклись от ступеньки до ступеньки будто поднимался не я, а семидесятилетний старик. Перед глазами возникла её дверь, желтая плитка на площадке, узор из незаконченных прямоугольников и электрический щиток, замок которого был давно сломан, а створки крепились проволокой.
Я сделал три глубоких вздоха и протянул палец к звонку, но духу нажать так и не хватило. Поднялся на лестничную площадку выше, упёрся головой в стену и сполз на корточки.
Перед глазами мерцали отрывки воспоминаний из жизни до Тизера. Начало отношений, влюблённые взгляды, касание и поцелуй, а потом - первая ссора, обида, молчание и недопонимание, которые вылились в расставание. И вот спустя несколько лет мы снова встречаемся, но я опять всё порчу...
... ... ...
- Мирон... Милый..., - кто-то тряс меня за плечо. - Малыш, ты чего здесь сидишь?! Вставай!
Надо мной склонилась она. Встревоженные глаза, знакомая родинка на правой щеке и растрепавшаяся челка. Её тёплые руки обхватили мои запястья:
- Пойдём домой.
... ... ...
Мы сидели на кухне и пили чай. У меня на плечах висел пушистый розовый халат, пока шмотки сушились на спинках стульев. Даже в женском халате я чувствовал себя уютно. Я был дома.
Полина загадочно улыбалась, спрашивала не хочу ли я есть, и иногда доставала что-то из холодильника.
- Ты не знаешь, что с Димой случилось? - спросил я.
- Ему стало хуже, - чайной ложкой она создала в кружке водоворот. - Вернулись боли. Он стал быстро уставать, а пару раз прямо на улице терял сознание.
- И что это значит? Что говорят врачи?
- Сказали, что времени остаётся всё меньше, а сердце вырабатывает последние ресурсы. Они запретили ему любые физические нагрузки и посадили на строгую диету.
- Насколько я понимаю, деньги собрать так и не получилось?
- Есть примерно половина суммы, но это с учётом возможных кредитов и долгов. Его родители совсем отчаялись. Отец просил деньги у босса, то оказался хорошим мужиком, но больше миллиона дать не смог, в фирме не лучшие времена.
Я опустил голову.
- Столичные врачи говорили что-то про искусственный клапан. Они готовы сделать операцию, но гарантий никаких не дают. Есть вероятность, что имплантат не приживётся и тогда что-то делать будет уже поздно, - Полина водила ногтем по белой керамике кружки. - Я разговаривала с его мамой, она сказала, что если денег на пересадку не найдут, то согласятся на эту операци. Другого выбора всё равно нет. Врачи сказали, что ответ нужно дать в течение двух недель, если Дима откажется, то аппарат установят другому пациенту.
- Ты знаешь, где он лежит? Я хотел бы его навестить.
- Знаю, но сейчас он никого не хочет видеть, даже маму. Дима как всегда по телефону изображает приподнятый боевой дух и старается шутить, но на самом деле его моральное состояние дало трещину. Я отгоняю от себя плохие мысли, но мне кажется, что он пытается смириться с приближающейся смертью...
- Я должен его навестить!
- Мирон, - она положила нагретую от чашки руку на мою. - Я не хочу тебя расстраивать, но за последнее время вы сильно отдалились друг от друга. Ты же знаешь его. Внешне он притворяется, что всё хорошо, но на самом деле держит обиду. Дима каждый раз спрашивает о тебе, а я каждый раз отвечаю, что ты ищешь деньги. Надеюсь, что это так...
- Но я же! - я вдруг вскинул руки и набрал побольше воздуха, но вовремя остановился.
- Я верю, - Полина погладила меня по руке. - Но, пожалуйста, не дави на него. Начни с телефонных звонков, по крайней мере, на них он отвечает.
Мы провели замечательный вечер. Болтали и играли с котом. Я чувствовал, что она нуждается в моём внимании не меньше чем Димон и наслаждался каждой минутой, проведённой вместе.
... ... ...
На следующий день мы ходили в зоопарк, гуляли по набережной и смотрели кино. Полина вцепилась в мою руку, будто ребёнок, который долго не видел своего отца, и не отпускала ни на секунду.
Выходной закончился ужином в уютном ресторанчике и пешей прогулкой по тихим улочкам города. Всё прошло просто замечательно, если бы не одно "но". За два дня, проведённых вместе, она даже не заикнулась про Тизер. Её не интересовала судьба копья, и она не спрашивала достал ли я деньги. И дело было вовсе не в том, что я хотел похвастаться своими достижениями или рассказать, что скоро стану миллионером. Полина общалась со мной будто с наркоманом или алкоголиком. Она пыталась увлечь меня всякой фигнёй, лишь бы не вспоминать об игре, из-за котороя, я снова мог сорваться.
Воскресенье подошло к концу. Полина предложила остаться у неё, но я сказал, что хочу немного побыть один, собраться с мыслями и позвонить Димону, а в качестве разнообразия предложил завтра приехать ко мне. Она согласилась.
... ... ...
Я сидел за ноутбуком. В стакане плескался виски со льдом, а на мониторе мелькали вкладки сайтов частных рекламных объявлений.
Найти нужный раздел не составило труда. Я зарегался, скачал с просторов рунета фотку капсулы для погружения в виртуальную реальность и за пятнадцать минут сваял объявление о продаже. Админ проверил поданное объявление в течение получаса, а через пятьдесят минут мне пришло первое сообщение с предложением. Какой-то парень попросил показать товар уже завтра утром. Я скинул ему адрес Диминого гаража.
... ... ...
В девять часов утра длинный будто карандаш ключ пролез в щель поржавевшего замка. Привычным движением я потряс туда-сюда створки, и ворота поддались.
- Вот, смотри! - я ткнул пальцем в покрытое пылью чудо инженерии. - Одна из последних моделей. Ни одного глюка, вылета или задержек. Работает, как часики.
- Офигеть! - пацан достал из треников руки, раскинул в стороны и, аккуратно ступая, будто боялся кого-то спугнуть, пошёл к капсуле. - И чё, она работает? Всё в порядке? Не кидалово?
- Конечно, работает! - я улыбнулся. - Можешь переписать серийник и отправить запрос в поддержку, в течение часа они сообщат всю историю по капсуле и даже удалённо сделают диагностику.
- А чё так дёшево продаешь?
- Деньги срочно нужны.
- Ясно. Время нынче такое, бабосы всем нужны.
Пацан выхаживал вокруг капсулы минут десять, высматривал что-то на цифровом табло и трогал провода жизнеобеспечения. Танец шамана с бубном вокруг иноземного предмета сопровождался охами, вздохами и блатными словечками.
- Так за сколько, говоришь, отдашь?
- Мы это уже обсудили, разве нет? Полтора миллиона. Деньги сразу. Без рассрочки, кредитов и поручителей.
- Да, я понял, - пацан повернулся ко мне и уставился на носы своих кроссовок. - Ну хотя бы пятьдесят тысяч скинь!
Внутри что-то завелось. Я отдавал ему капсулу в идеальном состоянии по цене в полтора раза ниже рыночной. За вечер мне на почту пришло семь предложений, а один парень даже предлагал перевести аванс. А не охренел ли ты дружок?
- Слушай! Я же в объявлении указал, что это крайняя цена. Никакого торга.
- Да что тебе стоит, братишка? - он достал сигарету и закурил. - Ща на раз два порешаем, пять сек, и я тебе уже бабки перевёл. Ну не жмись, а?
Лицо перекосило, левый кулак сжал гаражный ключ. С языка уже почти слетело "Вали-ка ты отсюда, решала!", но я вовремя вспомнил про Димона и Полину.
- Хрен с тобой! Пятьдесят уступлю.
- Ну вот и прекрасно! - пацан потёр ладоши и потянулся к умным часам. - Куда переводить?
В кармане завибрировал телефон. Я посмотрел на экран, вызов поступал с незнакомого номера.
- Да.
- Мирон?
- Да.
- Привет, это Виктор.
- Хм... ну, привет. Че тебе нужно?
- Я нашёл это место.
- Какое место?
- То место, что ты видел, когда попробовал "Привет от Витлета"! Труба на берегу, из которой идёт синий дымом, помнишь?
- Я не понимаю.
- Оно существует! Тизер сам подсказал тебе решение!
