Глава двадцать первая. Безумное чаепитие.
Мурлыкая под нос заводную песенку Удавки, я заваривал себе крепкий кофе. Всегда так делаю, собираясь на работу. Иначе попросту не смогу проснуться и стать нормальной ячейкой продуктивного офиса. Кофеманы меня поймут и не осудят.
Нафаня, позевывая и ежась от холодного ветерка, дующего из открытой форточки, болтал ногами и смотрел за моими манипуляциями. Домовенок всегда просыпался раньше меня, если не был в запое, конечно. Тогда даже штурм Зимнего не смог бы пробудить мохнатого революционера.
- Ты чего такой счастливый, барин? – хмурясь, спросил домовой. – Обычно ты ноешь, что работа – великое зло и ты несчастная душа, обязанная тащиться на заработки крох.
- Просто настроение хорошее, – улыбнулся я в ответ. – И после работы меня пригласили в гости. На чай со сладостями.
- Ого! – привстал с табуретки, Нафаня. – Это не барыня твоя часом порадовать решила?
- Она самая, Наф, - подмигнул я.
- А как же я? – надул толстые губы, дух. – Меня значит, оставишь тут одного? Сиди, Нафанюшка и помирай от скуки. Видите ли, барин даму себе завел. А пушистый комочек брошен на погибель.
- Кончай нудить, гном! – шикнул я, отпивая горячий кофе. – Поиграй в гонки, гитару помучай, уберись в конце концов. Можно подумать, живешь в каменном веке и тебе вообще заняться нечем, окромя охоты на соплезубых тигров.
- Вот так всегда, - покачал головой Нафаня. – Друзей меняешь на девиц. Нет тебе прощения, изверг.
- Ты мне ее сам нашел. Это раз. И она тебе нравится. Это два. Я недолго, Наф. А потом приду и сделаю тебе любимую яичницу или пельменей нажарю, целую кастрюлю. Ешь, пока не лопнешь! Хочешь?
- Ой, леп ты барин, аки яблочко наливное, – враз повеселел домовой. – Отпускаю тебя с чистой совестью да за обещание накормить Нафанюшку до пуза.
Я кивнул и пошел одеваться. Ждала работа, но мысли мои были только о том, что ждет меня после праведных трудов.
Рабочий день знатно подпортил настроение. Тут был виноват и я сам, пропустивший дедлайн очередного проекта, который нужно было срочно сдать. И дурацкий клиент, который вопя и угрожая судами, да бандитами, требовал солидной скидки на пустом месте. Орущее недоразумение переполошило весь офис и даже заставило расплакаться железную Ирку, которой настоящий апокалипсис был бы нипочем.
Наконец, рабочий будильник прозвенел тягучей трелью, оповестив, что все свободны и могут идти домой. Я шустро схватил свои вещи и выскочил из офиса, стараясь не попасться кому-нибудь на глаза.
Доехав до знакомого дома, где жила Алина, я поставил машину на парковку. Навевая под нос очередную песню, позвонил в домофон.
- Да? – раздался голос девушки из динамика.
- Алин, это Андрей. Я подъехал, – домофон пискнул и впустил меня во чрево подъезда.
Алина жила на четвертом этаже семиэтажного дома. Простенькая железная дверь в квартиру была открыта и на пороге стояла хозяйка в невероятно милых штанишках с героями мультфильма Симпсоны.
- Привет, проходи, - девушка поцеловала меня и, пропустив внутрь квартиры, ненавязчиво прижалась к моей груди.
- Привет. А я соскучился, – томно улыбнулся я. – И у меня тут целый пакет вкуснятины, надеюсь, ты не против?
- Круто, конечно не против. Раздевайся и проходи в комнату.
Комната была очень милой. Обои в желтых цветах, современная мебель, и большая стеклянная перегородка, разделяющая комнату и кухню. За размытым стеклом угадывался силуэт девушки, которая ставила чайник и насвистывала Имперский марш.
В ожидании Алины, я присел на небольшой диванчик. На нем уже лежал бежевый плед, подушка, и книга. С любопытством, я взял книгу в руки. «Сетевой роман», гласила надпись на обложке. Я хмыкнул. Очередная любовная история, которые так любят романтичные девушки.
- Хорошая книга, – улыбнулась Аля, увидев, что я держу в руках. – Читаю запоем второй день. Вроде обычная романтичная проза, но на деле очень добрая и милая. Советую. Да, кстати. Твой чай. Сахар на твое усмотрение.
- Спасибо, – я взял кружку с горячим чаем. – Ой, с бергамотом! Мой любимый!
- Я тоже люблю его, – засмеялась в ответ, девушка. – Как прошел день?
Я рассказал, что случилось на работе, и каким суматошным было мое существование.
А говорили мы много и не только о работе. Обсудили новинки фильмов, решив сходить вместе на очередной силиконовый блокбастер маститых американцев. Алина включила фоном мягкий джаз, и я начал клевать носом. Пока в коридоре не хлопнула дверь.
Аля, побледнев, вскочила с диванчика и помчалась в коридор. Я прислушался. Девушка что-то тихо выговаривала кому-то. Как ни пытался я напрячь слух, подслушать не удалось. Тихий шепот был довольно разъяренным.
Спустя минуту она вернулась обратно.
- Забыла дверь закрыть, и забрел соседский кот. Глупая животина не хотела уходить, – смущаясь, протянула Аля.
- Это точно. Порой питомцы такие глупые, – поддакнул я, вспомнив своего буйного соседа. На кухне что-то загремело. Ругнувшись сквозь зубы, девушка бросилась на шум. Я удивленно потер переносицу.
- Андрей! Я должна тебе кое в чем признаться, - растрепанная Аля стояла у входа в комнату. – Я живу не одна.
- Что случилось?
- Ты только не пугайся, – протянула девушка и отошла в сторонку. Я побледнел и без сил рухнул обратно на диван. Посередине комнаты стоял домовой. Такой же мохнатый, как Нафаня, но с более редкой шерсткой и платьицем в горошек. В отличие от Нафа, губы были не толстыми, а довольно тонкими, да на голове торчал одинокий хохолок с бантиком.
- Твою же мать, – прошептал я, и бухнулся в обморок, когда домовой навел на меня палец…
- Вот видишь, Алинушка. Малахольный твой, вообще хиляк, – пропищал знакомый голосок, слегка похихикивая.
- Перестань. Думаешь, люди каждый день видят домовых? – шикнула Алина. – Он очнулся. Не испугай его снова.
Приоткрыв глаза, я забрался с ногами на противоположную сторону дивана. На другой стороне сидела Алина, а на руках у нее было удивительное существо. Домовой был похож на Нафаню очень сильно. Только шерстка была аккуратно причесана и отливала желтоватым оттенком.
- Привет, человек, – буркнул домовой. – Меня зовут Чуча. А тебя Андрей, как я уже знаю.
- Ага, – выдохнул я, все еще помня чужого домового, объявившегося в моей квартире.
- Боишься? – оскалился Чуча, забавно переминаясь с ноги на ногу.
- Это же ты меня облил помоями в тот вечер, когда я впервые провожал Алину домой? – вопросом на вопрос ответил я.
- Облила. Я домовиха. Алинка на меня потом долго ругалась, мол кавалеров ее со свету сживаю, – гордо подняв вверх мохнатый палец, ответило чудо. Ну да, домовиха. Сарафан в цветочек. Нафаня бы никогда не стал одевать женские вещи.
- Аль, ты ее видишь тоже? – спросил я. Девушка кивнула, с тревогой следя за моей реакцией. – Ну, дела. Домовиха. Самая настоящая домовиха.
- Конечно, настоящая. Экий ты глупый, – удивленно присвистнула Чуча, подбираясь ко мне поближе. – А ты симпатичный. Девонька права была. Падучий правда, но это поправимо.
- Он хороший, Чуч. Не обижай его, – вставила девушка, беря меня за руку.
- Все хорошо. Рад знакомству, Чуча, – улыбнулся я, протягивая руку пушистому чуду. Чуча трогательно взяла меня за большой палец и немного потрясла руку в знак приветствия. Пока странное шипение не раздалось от окна.
В открытой форточке сидел Нафаня, переводя удивленные глаза на всех, кто был в комнате. Домовенок был в моей каске для пейнтбола и замусоленной майке с принтом Удавки во всю грудь.
- Барин, ты жив? – прошипел Нафаня, не сводя черного взгляда с чужого домового. – Вставай медленно и иди ко мне. Не испужай страховидлу в сарафане.
- Сам ты страховидла, - оскалилась Чуча, закрывая собой хозяйку. – Пошел вон, безродный дух!
- Это я-то безродный? – удивился Нафаня, осторожно пробираясь в комнату. Но идти дальше домовенок не решился и уселся на подоконнике. – Я чистокровный дворянин, ты - цветочное пугало. Обращайся ко мне, как положено! И добавляй, «Ваше сиятельство».
- Я тебе сейчас так добавлю, обалдуй, – завыла Чуча и кинулась на моего соседа. Мы с Алиной, голося и ругаясь, кинулись разнимать пушистый клубок. Пока Нафаня, в порыве ярости, не укусил меня за палец.
- Довольно, Наф. Чуча стой! – заорал я так, что чуть не выбил стекла звуком своего голоса. Домовые мгновенно стали по стойке смирно.
- Алин, это Нафаня. Мой домовой. Наф, это Алина и ее соседка – Чуча, – представил я конфликтующие стороны. – А теперь успокойтесь и давайте поговорим нормально. Без криков и драк.
Чуча быстро вернулась к Але на руки и оттуда буравила Нафаню злым взглядом. Мой сосед вразвалочку подошел ко мне и без церемоний вскарабкался на плечо, став похожим на взъерошенного филина. Я осторожно присел на краешек дивана.
- Так у тебя тоже живет домовой? – спросила девушка, посмотрев на духа круглыми глазами. – Очень рада знакомству, Нафаня.
- Я тоже, красотуля, – безапелляционно заявил Наф, выставив на всеобщее обозрение свою отвратную ухмылку. – И с тобой тоже рад, чучело цветочное.
Чуча, фыркнув, отвернулась к своей хозяйке.
- Может чайку? – улыбнулся я, беря в руки заварочный чайник.
Сидя на диване с Алиной, мы с улыбками смотрели, как ругаются и спорят два пушистых, потусторонних создания. Я тихо рассказывал ей свою историю знакомства с саркастичным духом, а девушка тихо смеялась, крепко держа меня за руку.
Нафаня с Чучей спорили о том, каким раствором лучше убирать сопли со стен и методах воздействия на своих хозяев. Причем мой соседушка напоминал голубя, что воркуя, пытается понравиться очередной избраннице. Однако изредка дергал Чучу за косичку и, показывая язык, прятался у меня на плече.
- Это все так удивительно, – задумчиво произнесла девушка, глядя на то, как Нафаня деловито тащит грязную посуду на кухню. – Что же теперь будет?
- Даже не знаю. Но точно знаю одну вещь, – я притянул Алю к себе и поцеловал ее со всей нежностью. После этого тихо добавил. – Эта парочка не даст нам соскучиться. Определенно не даст.
