ГЛАВА 13
Бывшая Османская империя.
Константинополь. Галата
28 января по старому стилю. 1920 год. 23:30
Выскочил в коридор и почти нос к носу столкнулся...
Как всегда, очаровательная, княгиня Кетеван Орбелиани направлялась в игровую комнату под
руку с каким-то полным невысоким мужиком восточной наружности, но не турком, а скорее всего арабом или персом.
Увидев меня и явно узнав, она ни на йоту не изменилась лицом и спокойно прошла мимо.
Первым моим желанием было засадить ей «перо» под лопатку. Но это желание так и осталось неисполненным. Почему? Да потому, что я никогда не иду на поводу у своих эмоций. К тому же здесь эта тварь могла себя чувствовать совершенно безопасно, так как шансы завалить ее прямо в казино без последствий для себя практически равнялись нулю. Опять же, из меня киллер, как из того французика катала. И вообще, смерть это очень просто для нее. Есть гораздо более веселые способы отомстить.
«Ладно, сука... Теперь никуда не денешься... » — я мысленно сплюнул и вышел в главный зал.
Здесь уже полным ходом шло веселье. На сцене с лихими взвизгами дрыгал ногами кордебалет, а посетители подбадривали их громкими криками, судя по всему, вдоволь набравшись спиртного и наркоты. От показной чопорности и благопристойности не осталось и следа. Чувствовалось, что пройдет еще немного времени и здесь начнется настоящая оргия.
Я поискал взглядом лейтенанта, не нашел его, но увидел Аглаю, которая, судя по всему, сама искала меня.
— Мы можем уйти отсюда? Пожалуйста... — горячо прошептала Суровцева, мертвой хваткой вцепившись мне в руку. — Я сейчас убью кого-нибудь...
— Соберитесь!.. — жестко оборвал ее я и вывел из зала в коридор. — Вы не институтка в конце концов, а боевой офицер.
— Слушаюсь, — девушка виновато опустила глаза.
— Не видели здесь молодого француза в парадном армейском мундире?
— Он, кажется, вышел... Туда. А что...
— За мной... — я рванул ручку на двери и выскочил на открытую террасу.
Де Лувиньяк застыл как каменная статуя около перилл. В его опущенной вниз правой руке что-то металлически поблескивало. Услышав позади шаги, он резко обернулся, прицелился в меня из маленького револьвера и очень спокойно, мертвым безжизненным голосом сказал:
— Не подходите, Георг! Вы все равно уже ничего не сможете изменить.
— Еще как смогу, — я сделал пару шагов к нему. — Не дурите, Эмиль...
— Нет, со мной все уже кончено, — француз стал поднимать револьвер к виску.
— Тряпка! — меня вдруг опередила Суровцева и как коршун налетела на Эмиля. — Настоящая тряпка! — В ее руке замелькал сложенный веер, с треском обрушиваясь на лейтенанта. Она остервенело лупцевала его, выкрикивая сквозь слезы: — Да что ты понимаешь в жизни, щенок? Что? Что ты понимаешь?..
Ошеломленный напором Эмиль выронил оружие на каменный пол и неподвижно стоял под градом ударов, даже не думая о сопротивлении.
— Тихо, тихо... — я подобрал револьвер и быстро вклинился между ними. — Госпожа Ниссен... Да хватит уже, черт побери! Вы же его совсем измордуете...
Аглая неожиданно обмякла, быстрым шагом отошла от нас и, нервно вытащив из сумочки пахитосу, щелкнула зажигалкой.
— Кто она? Кто она вам, умоляю, скажите! — не отводя взгляда от девушки, завороженно прошептал Эмиль, не замечая стекавшей с разбитой губы струйки крови. — Месье Корф...
— Вот же, прости господи... — я сунул ему свой платок. — Вам не об этом надо думать. Ну... Что случилось, Эмиль? Какого хрена вы собрались себе выпустить мозги?
— Я...
— Что, не свои деньги проиграли?
— Да... — с трудом выдавил он из себя.
— Сколько?
— В пересчете на британские фунты тысяча двести... — лейтенант потупил глаза. — А послезавтра ревизия. Это каторга... Семья никогда меня не простит...
Вот тут уже пришла очередь мне самому озадачиться. На первый взгляд, все как бы просто. Погасить долг, а потом тянуть из него информацию, либо сбить в десять раз больше, благо заведует французик несоизмеримо большими суммами. А дальше пусть стреляется, дурачок. Но дело в том, что нет у меня сейчас таких денег. И вряд ли появятся в нужный срок. Вот же незадача. Хотя есть один вариант. Правда, спорный.
— Я решу ваш вопрос, Эмиль.
— Но зачем? — лейтенант с недоверием уставился на меня. — Зачем вы будете помогать мне?
— А вам не все равно? — рыкнул я ему прямо в лицо. — Помогаю и все. Потом рассчитаетесь. Или что-нибудь придумаем. Обещайте мне, что ничего не сделаете с собой до утра. Я жду! Недосуг мне с вами долго возиться.
— Обещаю... — тихо прошептал француз. — Я даже не знаю, как вас благодарить...
— Рано пока благодарить, — сварливо заметил я и приказал Аглае: — Госпожа Ниссен, присмотрите за ним, прошу вас.
А сам вернулся в казино. В любом случае с «графом» пришлось бы разбираться, так как левый «катала» мне здесь без надобности. Я думал сделать это немного по-другому, но так тоже должно получиться.
Но первым делом нашел уединенное место и проверил оружие Эмиля. Ага... пятизарядный карманный револьвер типа «Бульдог». Точную модель, увы, не знаю. Ствол длиной два с небольшим дюйма, производитель... а бог его знает, вроде как бельгийский, но игрушка качественная, дорогая, даже рукоятка с накладками из слоновой кости. И калибр солидный, миллиметров одиннадцать, если не больше. Сойдет. А для того, чтобы «шпилевого» на испуг взять, тем более.
Спрятав револьвер в карман, я отправился искать баронессу Теодаракис и нашел ее в танцевальном зале.
К счастью, Гортензия оказалась во вменяемом состоянии, правда, расширенные зрачки свидетельствовали, что без кокаина или гашиша все-таки не обошлось. Увидев меня, она небрежным жестом отослала какого кудрявого красавчика, увивавшегося рядом с ней, и, поигрывая голосом, поинтересовалась.
— Ну как, Георгий, вы нашли себе здесь развлечение по вкусу?
— Мне здесь нравится, баронесса, — ответил я чистую правду.
— А мне скучно, — пожаловалась гречанка. — Увы, Егорий наотрез отказывается появляться со мной на публике. Может, воздействуете как-нибудь на него? Кстати, а где ваша спутница?
— Я оставил ее с Эмилем де Лувиньяком. Мальчишка от чего-то жутко фрустрирует.
— Опять, наверное, проигрался вдрызг, — пренебрежительно фыркнула баронесса. — Но мальчик хороший, не испорченный, из богатой семьи. И наивный, как пятнадцатилетняя девчонка. Кстати, вы танцуете танго?
Гм... танцую ли я танго? Конечно же танцую.
— О да, мадам...
Надо сказать, Гортензия оказалась прекрасной партнершей, да и я тоже не ударил в грязь лицом, так что, когда закончился тур, нам рукоплескал стоя весь зал. Но не это главное, главное в том, что пока мы танцевали, я узнал очень многое о «графе» Сальваторе. И о спутнике княгини Орбелиани. Но на данный момент меня больше интересовал именно шулер.
Баронесса высказывалась о нем в крайне пренебрежительной степени, так как испанец игнорировал дам и пользовался популярностью у молодых аристократов, по некоторым признакам увлекающихся содомским грехом. А появился здесь по приглашению того самого Алекса Фицлана, какого-то мелкого дипломата из британского посольства в Константинополе. Который, дабы удержать возле себя брутального испанца, проигрывал ему ежедневно немалые суммы.
Хм, заднеприводные? Не ожидал. Ну что же. Пока все в масть. Работаем...
«Катала» проводил время в баре, рядом с ним терся его любовничек и еще пара поклонников.
Я пристроился у стойки, взял бокал с коньяком и негромко бросил ему в спину:
— Я впечатлен, граф, тем, как вы делаете «ласточкин хвост».
— Простите, — испанец резко развернулся и уставился на меня. — Мы представлены друг другу?
— Нет, но это и неважно.
— Кто это? — капризно поинтересовался у него Фицлан.
— Помолчите, Алекс, — резко бросил ему испанец. — Я ненадолго отлучусь.
После чего не оборачиваясь пошел в направлении туалетных комнат. Я через паузу последовал за ним.
Зайдя в туалет, он резко бросил:
— Итак, что вам надо?
Я спокойно закрыл дверь на защелку и обернулся к нему:
— Как вы думаете, сеньор Сальваторе, что будет, если охрана опознает в вас шулера?
— Да кто вы такой? — в голосе испанца послышалась угроза. — И кто вам поверит? Это бред сумасшедшего.
Я покачал головой и, коротко замахнувшись, ткнул кулаком его в солнечное сплетение. Все получилось, как надо, тело фон Нотбека не подвело, испанец мешком осел на пол. На узорчатую плитку звонко брякнулась наваха с костяными накладками на рукоятке, выпавшая из его рукава.
— Парень, ты, видно, плохо понял меня? «Резаные» колоды очень просто определить. С кем ты на одну руку мылишь?.. — я отбросил ногой нож и приставил револьвер к его голове. — Говори, иначе твои мозги смешаются с дерьмом.
— Что вам... вам... надо... — судорожно пытаясь втянуть в себя воздух, просипел шулер.
— Отвечай на вопрос, — сухо щелкнул взводимый курок. — Как ты подсунул в казино «бумагу»? Сколько колод?
— Один из пит-боссов помог. Генри... Генри Фаулер его зовут... Двести колод... Осталось едва ли десятая часть... — лихорадочно зашептал испанец. — Я поделюсь, поделюсь с тобой...
— Куда ты денешься. На колени, мордой к стене... — я отступил на шаг, подобрал наваху и сунул ее себе в карман.
Испанец мгновенно выполнил мое требование. И не стоит удивляться такой покладистости. Практически все шулера имеют аналитический склад ума, так что Сальваторе прекрасно понимает, что все козыри сейчас не у него на руках. Доказать шулерство особого труда не составит, после чего «графу» одна дорога — на корм рыбам в Босфор. Но перед этим испанец реально позавидует мертвым, потому что с такими, как он, в казино никогда не церемонились. Выход один — договариваться.
— Сколько сегодня «поднял»?
— Четыре с небольшим тысячи, — быстро ответил испанец. — Забирай все. Только отпусти.
— Деньги уже обналичил?
— Да. Они при мне, во внутреннем кармане.
Я взвесил в руке толстую пачку пятидесятифунтовых банкнот, помедлил немного и тихо сказал:
— Так уж и быть. Но сейчас немедленно покинешь казино, и чтобы утром твоего духу в Константинополе уже не было. Узнаю, что задержался в городе хотя бы на лишний час... В общем, ты меня понял. Теперь приведи себя в порядок и выходим. И не дай бог...
— Клянусь святой Марией Мадридской! — торжественно пообещал Сальваторе. — Никаких лишних движений, сеньор. Вы поступаете со мной по-человечески, и я не отплачу черной неблагодарностью.
— Вперед.
Я все-таки ожидал каких-нибудь фортелей с его стороны, но, к счастью, испанец оказался не дураком. Быстро и спокойно попрощался со своими знакомыми, попросил меня вернуть наваху, так как она принадлежала еще его деду, получил ее, а взамен отдал массивный серебряный перстень-печатку очень старинной и искусной работы с большим черным опалом, ограненным в виде прямоугольника. После чего покинул казино.
Конечно, можно было обчистить «графа» полностью, изъяв все, что он намутил здесь за все время пребывания, но это означало совершать лишние телодвижения: покидать казино, ехать к нему на квартиру, да и вообще грозило осложнениями. Так что я решил не беспредельничать, тем более парень честно здесь отработал и застолбил это место первым.
В общем, все прошло как по маслу, разве что Алекс Фицлан едва не прожег во мне дыру своими неприязненными взглядами. Да и плевать. Ничего, придет и твоя очередь, парень. От такого «крючка», на котором ты будешь долго и смирно сидеть, никто отказываться не будет.
Проводив «графа», я вернулся на террасу. Где обнаружил, что Аглая с Эмилем о чем-то разговаривают, не отрываясь глядя друг на друга, при этом уже звонко стуча зубами от холода. Ну и как это понимать? Ну хват, на ходу девку отбирает. Хотя, чур меня, чур, с такой девицей не особо удивишься, если проснешься без башки.
Увидев меня, Аглая быстро отошла в сторону и опустила глаза, словно устыдившись своего поступка. Лейтенант было ринулся вслед, но сдержался и с надеждой на меня уставился.
— Итак, месье де Лувиньяк, средства для оплаты вашего долга я изыскал. Но не скажу, что это было сделать легко.
— Господи... — Лицо француза побледнело. Мне даже показалось, что он сейчас грохнется в обморок.
— Да угомонитесь уже, Эмиль! — я резко его одернул. — Когда вам надо вернуть деньги? И в какой валюте?
— Крайний срок послезавтра утром. Валюта не имеет значения. Я позаимствовал из средств, выделяемых для Второго бюро, так что их все равно пришлось бы конвертировать в российские золотые монеты... — начал бодро рапортовать лейтенант, но на последних словах резко замолчал, видимо поняв, что сболтнул лишнего.
Естественно, я очень заинтересовался упоминанием французской разведки, но виду не подал и поспешил успокоить Эмиля:
— Мне неважно, где вы их взяли. Требуемую сумму вы получите завтра, скажем, в пятнадцать ноль-ноль. Где вам будет удобно встретиться?
— Можно в кондитерской «Нисуаз». Она недалеко от площади Таксим... — пролепетал Эмиль. — Я там часто бываю... — он вдруг застенчиво потупился. — А мадемуазель Аглая с вами будет?
«Точно, запал щегол на девку. Даже не удосужился поинтересоваться, на каких условиях получит деньги... » — про себя отметил я. И тут же жестко обломал француза:
— Нет, не будет... — А потом, едва не рассмеявшись при виде жуткого разочарования на лице Эмиля, добавил: — Но я не буду возражать, если вы договоритесь с ней сами о встрече. Мадемуазель Ниссен со мной связывают только дружеские чувства. Можете считать, что я ее опекун. И хватит здесь торчать. Не хватало, чтобы мы все дружно подхватили простуду. И вообще, думаю, что вам пора домой, Эмиль. Не переживайте, все будет хорошо. Можете напоследок перекинуться парой слов с мадемуазель Аглаей и до свидания...
Вот как-то так получилось. Вполне неплохо, как я считаю. Думал, что на сегодня все интересное уже закончилось, но не тут-то было...
— Барон... — позади меня прозвучал бархатный женский голос. — Значит, я была права, когда рассчитывала встретить вас именно здесь.
Я резко обернулся. Кетеван до этого момента нигде не было видно, и я уже подумал, что она успела сбежать, но как оказалось, ошибался.
— Вы еще злитесь на меня, Георгий? — умильно улыбнувшись, поинтересовалась княгиня.
Я не ответил.
— Не стоит, — Кетеван состроила огорченную рожицу. — Я была вынуждена. К тому же я все верну. Очень скоро. Ну не будете же вы меня убивать за такую мелочь. Что, будете?
— Зачем тебе это было надо? — стараясь не выдать свою гадливость, спросил я.
— Что зачем? — княгиня вдруг заговорила серьезным жестким тоном. — Хватит валять дурака, Георгий. Ты прекрасно понимаешь, что я пыталась найти ключ и твою часть номеров счетов. Но не нашла, так как ты их надежно спрятал. А времени полностью перерывать каюту не было — чертов кок стучал в дверь так, словно наступает второе пришествие. Да, вот так. По крайней мере, я честна с тобой. А деньги взяла, потому что действительно оказалась в сложном финансовом положении. И учти, что с капитаном Навроцким ты уже никогда не увидишься. Разве что на том свете. Скажу больше, теперь ты не сможешь снять со счетов даже полушки, так как его ключ и его часть номеров счетов сейчас находится у меня.
— Ты его убила?
— Нет! — резко ответила Кетеван. — Думай, что хочешь, но это не я. А вот где сейчас находится Зиберт, я примерно догадываюсь. Так что, сам понимаешь; убивать меня либо причинять какой-то вред тебе сейчас никакого смысла нет.
Меня как будто по голове кувалдой стукнули. Получается, я должен был где-то встретиться с какими-то Зибертом и Навроцким, для того, чтобы...
— Ты реально думаешь, что о тайных резервных счетах покойной императорской четы никто, кроме тебя и твоих товарищей, не знал? — язвительно продолжила Кетеван. — Не глупите.
— Советую как можно быстрей объясниться, — выдавил я из себя. — Кто убил Навроцкого?
— Послезавтра, — отрезала княгиня. — Здесь же. У меня как раз появится дополнительная информация. А пока, извини, я не могу продолжать разговор. И не пытайся меня выследить. Все испортишь...
Она быстро отошла в сторону и смешалась с посетителями.
Я едва не выругался в голос. Нет, для меня не было секретом, что рядки цифр в блокноте — это номера банковских счетов, на которых должны лежать значительные средства, но из-за недостатка информации знание это было абсолютно абстрактным. А теперь, когда выяснилось, что за деньгами, а значит, за мной уже охотятся, стало как-то не по себе. И это еще мягко сказано. Из огня да в полымя. Вот же мля...
Настроение испортилось окончательно, и я едва дождался окончания вечеринки. Проследить за княгиней и ее спутником, неким караимским богатым промышленником Исмаилом Юсуфовичем, как назло не получилось. Караим отправился домой один, а Кете- ван как будто испарилась. Вот же зараза...
После того, как мы дождались на соседней улице Пуговкина, я выдал всем по сто фунтов. А в ответ на слегка недоуменные взгляды пояснил:
— Удалась одна оперативная комбинация. Мелочь, но пригодится. Побалуете своих агентов премиями и себя не забудьте. Отчитываться не надо, расходуйте на ваше усмотрение. Но это не всё. Необходимо срочно снять в Константинополе две конспиративные квартиры. Одну прямо в городе, желательно в его европейской части, а вторую — на окраинах. Но чтобы они были обязательно с подвалами и запасными выходами. Кто займется?
— Думаю, Степан Ильич справится, — подсказал Синицын. — У него есть связи в определенных кругах.
Пуговкин в подтверждение его слов солидно кивнул.
— Хорошо, Степан Ильич, займитесь немедля, — вахмистр получил пятидесятифунтовую купюру. — Вот деньги. Оплатите аренду сразу на несколько месяцев. Особо шиковать не стоит, но квартиры должны быть оборудованы всем для автономного проживания. Теперь задание для вас, Антон Васильевич... — я обернулся к Игнашевичу. — Вашей задачей будет сделать в этих квартирах закладки оружия с боеприпасами. Не увлекайтесь, бомбометов не надо, но для силовой акции, к примеру, все должно быть приготовлено. Из расчета на семь-восемь человек. И да, запас провианта обеспечить не забудьте. Что требуется, докупите. Двадцати фунтов хватит? Отлично. Теперь вы, Алексей Юрьевич...
Синицын мгновенно подобрался:
— Слушаю, Георгий Владимирович.
— Есть возможность купить для нас еще одну машину? Желательно с закрытым кузовом. И сразу же спрятать ее до поры до времени.
Штабс-капитан слегка растерялся, но быстро справился с собой и обрадованно заявил:
— Конечно же, Георгий Владимирович. Как раз продается почти новый «фиат». Но он обойдется не меньше чем в пятьдесят—шестьдесят фунтов. А спрятать не проблема.
— Отлично, — я передал ему деньги. — И измените внешний вид автомобиля. Перекрасьте, к примеру. Теперь следующий вопрос. Я не сомневаюсь, что при необходимости мы справимся с любой силовой акцией, но на всякий случай не помешает подобрать три-четыре опытных надежных человека, обученных обращаться с оружием. Не всегда целесообразно светиться, а этих парней можно будет использовать втемную. За деньги, естественно.
Пуговкин одобрительно закивал. Видимо, самому совать голову под пули ему совсем не улыбалось.
— Такого добра сейчас хватает. И все с боевым опытом, — спокойно высказался Тетюха. — Я подберу людишек. Есть уже на примете. Рисковые парни, свои, станичники, джигитуют у нас в цирке. За червонец зайца в поле загоняют. Пятеро их. Как раз.
«Вот на хрена оно мне все надо? — мысленно поинтересовался я сам у себя. — По-хорошему, валить отсюда надо. Но... с другой стороны, никто и никогда не мог похвастать, что выдавил Академика из делюги. Я свои дела еще не закончил. А вот когда закончу, тогда и посмотрим... »
Но озвучил совершенно другое:
— Отлично, Егор Наумович. И сразу отвечу на вопрос, который вы все хотите мне задать. Да, это начало серьезной работы. Мы должны быть готовы ко всему. Хватит штаны просиживать.
Заводись, Алексей Юрьевич. Коньяк кто будет? И еще... Степан Ильич, у меня завтра запланирована встреча...
Суровцева осталась не охваченной поручениями, потому что ее я успел проинструктировать еще в казино. Задачей Аглаи будет держать Эмиля на коротком поводке. Не скажу, чтобы она особо обрадовалась, узнав об этом, но и не шипела как кошка. Все же, видимо, паренек ей тоже пришелся по душе.
В пансион попал с рассветом. Наскоро вымылся, завалился в постель и опять вернулся мыслями к чертовой княгине.
Теперь все стало на свои места. Убежденный монархист фон Нотбек и два его товарища, вполне возможно, такие же фанатичные сторонники царского строя, каким-то образом получили информацию о средствах покойного царя-батюшки, хранящихся где-то за границей. Затем ключи от ячеек, или от одной ячейки, были поделены, а номера счетов разделены на три части. Хрен его знает, зачем, возможно просто для страховки. Потом пути фон Нотбека и Навроцкого с Зибертом разошлись, но перед этим они договорились где-то встретиться. Что дальше... Дальше все просто. Фон Нотбек тянул службу до тех пор, пока ему это не надоело, после чего воспользовался командировкой в Константинополь и решил отвалить на сторону. Иначе я никак не могу объяснить тот факт, что он уничтожил все, что связывало его с ВСЮР.
Что последовало далее, тоже ясно как божий день. Настоящий фон Нотбек никогда бы не сошел на берег там, где его ждут, но липовый барон, то есть я, об этом не знал и попался.
Ладно, попался так попался, тут уже ничего не поделаешь. Но самое хреновое то, что теперь, без этой сучки, я до средств покойного царя не доберусь. А опять связываться с ней может быть весьма чревато. К тому же, кроме нас, еще кто-то охотится за деньгами. Что делать? А хрен его знает...
Так и заснул, не найдя ответов на этот вопрос.
