Глава 7
Как потратить золото на эльфа
«Чирик-чирик, — услышала я мерзкое, писклявое и противное. — Чирик».
Потом в лицо ударил яркий свет и снова: «Чирик».
Спать под таким светом было невозможно, а в одеяле я запуталась и к тому времени, как нашла его край, уже расхотела спать.
Зато захотела сдохнуть.
«Чирик».
— Закрой чири…
Я осеклась, увидев за небольшим столиком у окна Ильмира. Шеф сидел одетый в чистую рубашку, потягивал кофе и просматривал утренний газетный листок.
— Доброе утро, — вежливо поздоровались со мной.
— А… а что вы здесь делаете?
— Живу.
Логично. Он тут живет. Тогда что здесь делаю я?
— А ты спишь, — словно подслушав мои мысли, продолжил Ильмир. — Но тебе недолго осталось.
— Жить? — сдавленно просипела я.
— Спать. Рабочий день начинается.
— А что вчера было?
— Разве это важно? Главное, что оно закончилось, — невозмутимо сообщил шеф, чем еще больше напугал.
Тут я все-таки решила осмотреться и попытаться вспомнить, как я оказалась в чужом доме и в чужой постели. Первое, что бросилось в глаза, была одинокая туфля, лежащая на соседней подушке.
— Я уже говорил, что у тебя подозрительно странные отношения с обувью? Ты не хотела с ней расставаться даже во сне. Она какая-то особенная?
— Особенная, — буркнула я, отчаянно краснея.
Туфля полетела на пол, и шеф скептически хмыкнул.
Казалось, накануне по мне потоптался табун единорогов. Фейское медовое пойло отличалось совершенно отвратительным похмельем. Я выпила недостаточно, чтобы сильно болела голова, но с лихвой, чтобы чувствовать себя заторможенной и разбитой.
— Душ — там. Платье в шкафу.
— Платье?
— А ты собираешься идти на работу в этом?..
Дальше спорить было бессмысленно, Ильмир все равно окажется прав. Он на своей территории, а еще его не покидала память.
Пока я разрывалась между надеждой найти вторую туфлю и желанием быстрее оказаться под горячей водой, успела как следует рассмотреть комнату начальства. В прошлый раз я проснулась в какой-то другой. А сейчас, очевидно, оказалась в святая святых: личной спальне Ильмира Сантери.
Ничего особенного в ней не было, кроме полукруглой формы. Архитектура особняка предполагала несколько комнат подобного, типа, и по какой-то причине хозяин занял именно такую. Нет, мне очень нравилось, все вокруг сияло умеренной роскошью и идеальной чистотой.
Но я не ожидала, что его дом будет таким светлым. С большими окнами, легкой мебелью из белого дерева с едва заметным декором патиной. Ничего лишнего, никаких личных и милых сердцу вещиц. На то, что у комнаты есть хозяин, намекали только два предмета: книга на тумбочке у кровати и собственно сам шеф, попивавший кофе у окошечка.
Проглотив вопрос о том, неужели не нашлось для меня гостевой комнаты, и очередную попытку выяснить, что же я вчера натворила, я юркнула в ванную и там с наслаждением залезла под душ. Хотя надежды, что он вернет меня к жизни, оправдались лишь частично. И до кучи, из зеркала смотрела не симпатичная ухоженная Хелми, а какое-то растрепанное существо лет пятнадцати от роду.
— Никогда больше не буду пить…
Я нахмурилась. А собственно, что я пила?
Краткий экскурс по остаточным воспоминаниям дал только коктейль, который я потягивала, размышляя о насущном. Помню приятный вкус, помню расслабленность после отдыха и в кои-то веки полное удовлетворение идеально прошедшим днем. Потом — темнота.
Я так задумалась, что не сообразила соотнести негромкий хлопок, вдруг раздавшийся в ванной, с дверью. А когда сообразила, было уже поздно. Повинуясь совершенно неприличному, но очень выразительному женскому инстинкту, я завизжала.
— Спокойно, Хелми, я зашел протереть экран часов, потому что капнул на него сливками. Кстати, заодно принес тебе платье. И, поверь, я даже не смотрю сейчас в твою сторону. Хотя после вчерашнего вечера определенно стоит присмотреться.
— Если вы не прекратите издеваться и не скажете мне, что было, я оболью вас кипятком! И шампуня в глаз натрясу.
— А если ты прекратишь мне угрожать, я тебя накормлю.
Я обиженно засопела, потому что шантажировать булочкой и кофе — это противозаконно. Что ж, хотя бы аппетит не отбило это треклятое похмелье.
Платье, которое принес мужчина, было в меру строгим и в то же время в меру открытым. Хотя это, конечно, как на меру посмотреть. Легкие шифоновые рукава и кокетливая жемчужная брошка придавали неуловимый шарм. Я пожалела, что выгляжу, словно креветка с похмелья, и не имею возможности как следует накраситься и надушиться. Кое-как собрала непослушные распушившиеся волосы в косу и стала выглядеть более-менее. Одно удручало: туфель мне не дали, а значит, придется влезть во вчерашние. Нет, они были очень красивые, но в этом сезоне мне как-то удивительно не везло с обувью. Каждая пара открывала для мозолей все новые и новые места на моих ногах.
Поэтому я тянула с обуванием до последнего и за столик прошлепала босиком.
— Чем желаешь завтракать? Есть салат из морепродуктов, есть оладьи с ягодами и сметаной.
— Буду завтракать салатом из морепродуктов и оладьями с ягодами и сметаной, — незамедлительно откликнулась я и приступила к делу.
Ильмир, уже поевший, внимательно за мной наблюдал. И вот не знаю, как это пришло ему в голову, но идея оказалась крайне плохая. Есть под пристальным взглядом шефа было как-то неловко, хотя старания повара определенно заслуживали внимания.
— Какие планы на сегодня? — привычно спросил шеф.
— Идем за покупками в эльфийский молл. Без вас.
— Это еще почему?
— Это потому, что птички будут выбирать наряды и украшения. А значит, мерить, прихорашиваться и снимать маски с платьями. Будь вы хоть трижды женаты, шейх вас к своим не подпустит.
— На три жены у меня здоровья нет. Впрочем, после вчерашнего я начал сомневаться в том, хватит ли на одну.
— Да что такое было?! — в порыве чувств я уронила креветку прямо в сметану для оладышков и смущенно принялась оттуда ее выковыривать. — И как я умудрилась напиться? Там ведь подают безалкогольные коктейли! У меня точно должен был быть такой.
— Чего не знаю, того не знаю. Поторопись с десертом. Раз уж я сегодня вас не сопровождаю, заскочу пораньше в офис и просмотрю отчеты Кевина. Давно пора было их проверить.
— Он будет вне себя от восторга.
К счастью, до конца завтрака меня больше не беспокоили. Только в конце, когда мы поднялись и направились к выходу, Ильмир заметил:
— Экономка будет счастлива. В кои-то веки ее труды съели подчистую. Обычно я не могу справиться с объемами ее кулинарного таланта.
— Намекаете, что я много ем?
— Волнуюсь, что могу стать менее желанным гостем в собственном доме.
— Можно подумать, — обиженно пробурчала я. — Первый раз у вас позавтракала.
Мы вышли из дома, и я зажмурилась от ослепительного солнца. Выдался на удивление теплый и яркий денек, такой погодой Рижбург радовал нас нечасто. Утренняя птичка все еще надрывалась, словно отыгрывалась за все прошедшие холодные деньки.
— Интересный образ Хелми Леруа у меня вырисовывается, — пока мы шли к гондоле, задумчиво протянул шеф. — Любит красивые туфли и вкусно поесть. Не любит начальство и работу. Предпочитает одиночество и…
— И что? — Я навострила уши.
— Нет-нет. Так, вспомнилось кое-что.
— Издева-а-аетесь, — протянула со вздохом. — Ладно, а как насчет образа Ильмира Сантери?
— Хороший образ. Святой практически!
— Ага. Амбициозен, жаждет политической карьеры и на пути к ней не гнушается использовать юную, неопытную и одинокую девушку. А еще…
— Платит ей зарплату.
С этими словами меня пропустили к лодке. Даже, я бы сказала, подпихнули.
Что ж, с этим не поспоришь, зарплата есть зарплата.
Пока мы плыли, я с интересом рассматривала квартал, в котором жил Ильмир. Как все-таки отличался пригород Рижбурга от центра и жилых кварталов! Здесь у каждого, обязательно шикарного и большого, особняка была своя территория с садом и порой даже с бассейном. Здесь жили сливки общества: вдали от шумных каналов, среди природы и прочих благ. Наверняка с балкона Ильмира ночью были видны звезды, но в прошлый раз у меня не нашлось ни минутки, чтобы поднять голову. А следующего, наверное, не представится.
Я вдруг с удивлением поняла, что думаю об окончании этого гаремного тура с тоской. Даже головой тряхнула. Неужели эти мысли точно принадлежат мне. Как можно печалиться, что скоро нас покинет этот разноцветный и влипающий в неприятности курятник?
Потом, уже подъезжая к офису, поняла. С появлением гарема из моей жизни исчезла рутина. Вслед за ней, конечно, и спокойствие, хороший сон и пара кило нервных клеток, но все же до сих пор я работала в «ВелТуре», не слишком понимая, чего хочу от жизни и что вообще может принести мне удовольствие. Была стабильность, была возможность платить за жилье и еду. Интереса не было. Даже соседке не расскажешь байку с работы — плюющимися друг в друга школьниками уже никого не удивить.
Теперь я была не безликим клерком в туристической фирме. Я была… кем-то вроде Ирмы. Вокруг нее всегда что-то происходило. Она оказывалась в эпицентре таких событий, что нам оставалось только завидовать. А теперь и мне перепал кусочек захватывающего заказа. Будет обидно снова вернуться в унылую серость.
Уровень воды в канале почему-то был чуть меньше обычного, а приступочку гондольер не поставил. Ильмиру пришлось практически на руках вытаскивать меня на берег: из-за короткого платья я рисковала изрядно опозориться. Народу-то было много.
— Хелми! — нас встретил возмущенный Кевин. — Когда это исчезнет с моего стола?
Я выглянула из-за начальника и присвистнула. Прямо на столешнице, придавив кучки бумаг и портреты знойных красоток, изволил возлежать меч. Тот самый, который гарем сотворил в подарок шефу.
— Откуда вообще это появилось?
— А… видишь ли, это подарок шейху от его жен. А так как у них там досмотр после каждого увольнения, они хранят его здесь, чтобы одариваемый раньше времени от восторга не помер.
Ракель скептически хмыкнула откуда-то из-под фикуса.
— Отнеси его в мой кабинет, — распорядился Ильмир.
«Вообще-то это мой кабинет», — читалось на лице Кева, но спорить с начальством он не стал, еле-еле стащил огромную железку со стола и поволок в смежную комнату.
— Гарем еще не появлялся? — спросила я.
Словно ответом на вопрос из коридора послышались возбужденные женские голоса. В кабинет, едва не снеся Ильмира, ворвалась оранжевая птичка.
— Хелми! Нам нужно подарить наимудрейшему подарок!
— Что, сейчас? А не логичнее это сделать в конце тура, чтобы, так сказать, отблагодарить за заботу?
— Сейчас! — девушка даже ногой топнула. — Мы что, зря старались?
— Ладно, и что вы хотите от меня? Вон меч, берите и дарите.
— Нам нужно подготовиться!
— Тогда давайте в кабинет.
Оранжевая кивнула, на пару секунд вылетела к соседкам, и разноцветный поток семенящих сокровищ из коридора перетек в кабинет.
— А-а-а-а! — донеслось оттуда. — Хелми, как мне выйти?! Через окно?!
— Ой, мы Кевина там забыли! — Я всплеснула руками и бросилась его вызволять.
По-моему, Ильмир даже не понял, что вообще случилось. Кевина меж тем гарем выдавил из кабинета своими силами. С каждым новым днем наш инкуб, который не пропустил ни одной юбки в округе, все больше и больше боялся подходить к дарийским женам. Все-таки и у него был инстинкт самосохранения.
— Задержите там шейха! — прошипела я, закрывая двери.
Потом повернулась к птичкам.
— Ну, и к чему вы будете готовиться?
— Надо подарить наимудрейшему подарок!
— Да, и сказать речь!
— Как мы его ценим!
— Как старались!
— Как волновались!
— Как копили деньги!
— Как…
— Ладно! — подняла я руку. — Поняла. Итого вам нужно отрепетировать речь, я правильно поняла?
— Нет-нет-нет! — замотали головой птички. — Мы не можем говорить речь!
— Не умеем.
— Не должны!
— Не приготовились…
— Мы думали, ты скажешь…
Я в отчаянии посмотрела на единственного человека, который внушал мне хоть какое-то доверие: на черненькую. Встретившись со мной взглядом, она закатила глаза, но протянула руку.
— Ладно, раз уж я не участвовала в украшении, вручу.
Наверное, отчасти жены боялись, что шейх их отругает за нелепо проявленную инициативу. Поэтому с радостью скинули непростую роль на новенькую, которая вряд ли кому-то нравилась. Честно сказать, я восхищалась ее смелостью. Потому что у любого адекватного человека при виде тяжеленного разноцветного и безвкусного убожества возникнет одно желание: придушить дарителя.
— Готовы? — в кабинет заглянул измученный Ильмир. — Я выгляжу идиотом, задерживая его!
— Запускай, — кивнула я.
Черненькая проворно спрятала меч за спину. Она без проблем держала тяжеленную металлическую штуковину, и я никак не могла понять — шейх ее из стройбата выписал? Я встречала, конечно, сильных женщин, но в основном они или были наполовину гномками, или работали с физическими нагрузками: на стройке, в порту. Или у жены шейха была тяжелая юность, или…
Я не успела додумать мысль: в кабинет вошли Ильмир и немного раздраженный шейх. Гарем дружно выдохнул и, похоже, успел раз десять послать всю эту затею… куда подальше.
— Ну? Что тут у вас?
— Кхм, — черненькая откашлялась. — В знак благодарности за любовь, заботу и внимательность мы хотим подарить сувенир на память о чудесном городе Рижбурге и наших незабываемых экскурсиях. От лица всего… кхм… коллектива благодарю за подаренные возможности. Хочу вручить подарок, отражающий нашу любовь. В создании его участвовали все, и каждая ваша жена с особой любовью выбирала свою частичку подарка, и в итоге получилось… вот.
С этими словами она вытащила из-за спины меч и протянула его шейху. Тот замер и уставился на жену, и сколько они так стояли, смотря друг другу в глаза, я не знаю.
Ильмир наклонился к моему уху:
— Будь готова бежать за лекарем. Если это буйство красок вызовет судороги, мы попадем на серьезные деньги.
— Да ладно, — пожала я плечами. — По-моему, ему нравится.
— По-моему, он забыл ее имя и поэтому завис.
— Он обдумывает сказанное и соотносит с подаренным.
— Не понял.
— Ну… она прямо сказала, что каждая из жен, делая подарок, думала только о себе и своем вкладе, забыв об… итоговом виде. Им плевать на сам подарок и на то, как шейх будет его использовать. Им главное впихнуть свое. Это не любовь. Это что-то другое, но не любовь.
— А ты, значит, в любви понимаешь?
— Не знаю. Я просто… не думаю, что шейх счастлив. Он умный и богатый, он решает судьбы миллионов людей, участвует в серьезных конференциях. И вот представьте, приходит он домой, а там…
— Двадцать любящих красивых и ласковых девушек.
— Ага. И у каждой — ласковое прозвище вместо имени. Цвет вместо характера. А вместо любви мужа — цацки.
— Ты драматизируешь.
— Возможно. — Я не стала спорить. — Но мне кажется, он несчастлив. Им плевать на то, как у него дела на работе, им плевать на то, как он себя чувствует, плевать на то, понравится ли ему подарок. Все их беспокойство связано с тем, кому и какой браслет подарили, а если он заболеет, они будут волноваться, что он не сможет уделять им внимание. И прячет он их поэтому. Знает, что это не любовь, знает, что птичка может и упорхнуть, если встретит кого-то настоящего. Умный он, дарийский шейх. Но несчастный.
— Ты, я так понимаю, уверена, что у тебя будет иначе?
— А мне предлагать нечего. Богатых родителей нет, сильного магического дара тоже, образование обычное, работа обычная, внешность… тоже не самая яркая. Поэтому вряд ли я нужна кому-то в качестве статусного приобретения, да и мне не очень нравится положение канарейки в гареме. Придется делать так, чтобы была нужна в качестве любящей жены. Мне хочется семью, в которой всем будет интересно, как прошел день, все будут волноваться о здоровье друг друга. Чтобы дома была куча детей, куча животных, чтобы приезжали гости. И подарки выбирались… не по цвету, а с любовью. Понимаете?
— Понимаю, — задумчиво протянул Ильмир. — Но все-таки их жизнь наверняка не такая уж ужасная.
— Поговорите с шейхом, — фыркнула я, — может, он вас к себе возьмет.
— А тебе лишь бы шпильки вставлять. Давай организовывать их и вести уже за покупками, потому что когда этот гарем не в движении, с ним постоянно что-то происходит. Бедные эльфы… как они сегодня намучаются, и как я рад, что меня с вами не будет.
— Но не забудьте нас встретить!
— А ты не забудь, раз уж такой шанс выдался, купить одежду для уик-энда.
— А чем вам моя одежда не нравится?
— Вообще всем, — отрезал шеф. — Купишь два вечерних наряда, два повседневных платья и одно запасное, вдруг кто чего на тебя прольет. Плюс возьми что-то теплое, там бывает прохладно. Обязательно! Слышишь, Леруа? Обязательно возьми удобную обувь! Купальный костюм. И ночную одежду поприличнее.
— О боги! Это же всего лишь уик-энд с привидениями! Давайте я лучше возьму благовоний, заговоренной воды и парочку свечей?
— Это уик-энд, на который съедется вся моя семья, Леруа.
— Но какая разница, что ваша семья подумает о моих платьях, если мы к концу выходных поссоримся и расстанемся?
Мы перешли на шепот, чтобы никто из птичек не услышал. Хоть они и были заняты беседой с шейхом.
— А до конца выходных нельзя, чтобы кто-то заподозрил нас в обмане. Поэтому изволь сделать, как я прошу. Вот карта. Вот гарем. Развлекайтесь, девочки.
Куплю ему пушистые тапки. Раз уж в доме с привидениями бывает прохладно.
* * *
— Что ж, пока мы не попали в лапы коварных и обольстительных эльфов, установим некоторые правила.
Гарем дружно кивнул.
— Правило первое: не разделяться. В коридорах молла, хоть и закрытого для остальных покупателей, может быть мужчина!
Несколько ближайших ко мне девиц нервно сглотнули, как будто я напугала их бабайкой.
— Правило второе: не ссориться! Эльфы — существа исключительно культурные и степенные, они не терпят ругани и суматохи. Мы же не хотим уйти без чудесных покупок?
— Не хоти-и-им!
— Тогда вперед.
И мы дружной гурьбой ввалились в эльфийский молл.
Что ж, эльфов не любили, и небезосновательно. Помимо красоты, грации и богатства, боги подарили им… как бы так покультурнее выразиться? Совершенно отвратный характер. Из-за всех достоинств эльфы считали себя высшей расой, притом их совершенно не смущало, что в Рижбурге они зарабатывали торговлей. Кстати, в ней-то они уж были мастерами.
Сегодня из-за нас весь молл закрыли, но на самом деле в нем и так редко появлялась толпа. Цены на эльфийские товары были жуть какими кусачими. В основном эльфы одевали моделей, актрис, певиц, влиятельных жен и даже первую леди Франглисского королевства. Теперь вот оденут, обуют и с ног до головы отоварят целый дарийский гарем. Если в процессе не свихнутся.
Огромный холл больше напоминал оперный зал или какой-нибудь дворец. Высокий купол был расписан причудливыми золотистыми узорами. Широкая белоснежная лестница вела на второй этаж, а по бокам вместо стен были водные завесы, которые разноцветными бликами отражали свет.
— Как красиво! — выдохнул кто-то из девушек.
— Да, эльфийское искусство утонченное и изящное, — произнесла высокая и роскошная эльфийка, спускаясь к нам. — Этот дворец красоты и наслаждения создан, чтобы подарить всем желающим частичку эльфийского волшебства.
Ага, всем желающим, но только за приличные деньги.
— Мы не рынок и даже не салон готового платья. Мы подбираем образ. Создаем иллюзию. Очаровываем. Делаем из вас мечту и воплощенную любовь. И все это с применением особой эльфийской магии. Поэтому, прежде чем мы войдем в самое сердце этого места, я попрошу вас расслабиться и принять себя такими, какие вы есть. Только так мы сможем угодить вам.
Мы пересекли холл второго этажа и оказались в большом круглом помещении с диванами, расположенными по окружности. В центре стояло огромное трехгранное зеркало с пьедесталами. Все вокруг, конечно, было белым и щедро украшенным причудливыми золотыми узорами. Только вот окон не было: эльфийскую примерочную не должны были видеть посторонние.
— Прошу вас присаживаться, работать будем с каждой в порядке очереди, а пока вы ждете, можете насладиться прохладительными напитками и легкими закусками.
Красивые расписные панели над банкетками и диванами исчезли, явив огромный ассортимент соков, коктейлей и чашек с другими напитками, а еще с вкуснейшими на вид тарелками с пирожками, бутербродами, канапешками и тому подобным.
Я тут же направилась к ближайшему дивану. Нет, есть не хотелось, но разве можно удержаться и не изучить, чем таким кормят эльфы клиентов? Другой возможности уже не представится.
— Ну, леди, кто желает быть первой?
Я уже тянула руки к бокалу с ярко-голубым коктейлем, как вдруг:
— Хелми!
— Что? — Я повернулась к птичкам.
А дальше вообще странное:
— Нет, Хелми будет первой!
— И единственной, — добавили из толпы.
— Та-а-ак, это что за революция в отдельно взятой гипертрофированной ячейке общества? — поинтересовалась я.
— Ты ведь выходишь замуж! Скоро!
— За господина Сантери!
— А у нас много платьев.
— И костюмов.
— И туфель.
— А тебе нужно быть красивой на свадьбе!
— Уж мы-то знаем.
— У нас были свадьбы!
Бедный шейх: двадцать свадеб!
Так это ж… это ж у него двадцать тещ! Так, что-то я отвлеклась.
— Леди! Давайте я вам напомню, что ваш наимудрейший и наищедрейший муж оплатил этот поход по магазинам из великой любви к вам, а не ко мне. Посему не будем подавать ему идею… в смысле, мы уже сидели в тюрьме по обвинению в воровстве, давайте постараемся не сесть за нецелевое расходование бюджетных средств.
Как по мне, речь получилась впечатляющей, но гарем почему-то только фыркнул и отмахнулся.
— Хелми, у нас очень много одежды и драгоценностей! Наимудрейший не заметит.
— К тому же мы что-нибудь тоже купим.
— Но первой будешь ты!
Когда птички действовали сообща, они были удивительно сильны. Меня буквально втолкнули на пьедестал, и в зеркале отразилась самая обычная Хелми. Невыспавшаяся, в симпатичном платьице, немного взъерошенная и очень растерянная.
Махнула рукой. А что оставалось? Дарийские жены были уверены в своем решении, а мне все равно дали наказ купить кучу вещей. Что там было? Платья… купальный костюм?
Пока я вспоминала, птички, как в театре, расселись по кругу, захрустели закусками и принялись внимать. Эльфийка щелкнула пальцами, и я чуть не заорала: мое платье сменилось огромным и… белоснежным.
— Э, нет-нет-нет! — взвыла я. — Мне не надо свадебное платье, я… у меня уже есть!
Боги, пусть они поверят! Пусть поверят!
Поверили. Только ничуть не смутились.
— И что? Платьев может быть и два!
— Одно для официальной части, а второе для банкета, у меня так и было! Хелми, ты какое купила?
Пришлось вдохновенно врать и описывать самое шикарное платье, которое только могло родить мое воображение. Еще теплилась надежда, что мне выберут какое-нибудь скромное белое платье, а я прикопаю его до официального приема или свадьбы… да хоть Ракель, например. Поэтому мое платье было такое же, как и помолвка: расшитое бисером, кристаллами Тодоровски, дорогущим тончайшим кружевом. Пышное, белое, как снег, невероятное. Несуществующее.
Гарем все это выслушал и постановил:
— Понятно, значит, простенькое платье у тебя есть, будем выбирать шикарное.
Я инстинктивно обвела взглядом комнату в поисках окна. Если я оттуда выброшусь, меня же не уволят?
Вскоре мне начало казаться, что у эльфийки отсохнет палец. Щелк — и я в шикарном кружевном платье.
«Не-е-ет!» — хором изрек гарем.
Щелк — платье с силуэтом «рыбка», расшитое жемчугом.
«Прошлый ве-е-ек», — скривились птички.
Щелк — бело-голубое платье с фатой. («Как будто занавески!»)
Щелк — кремовое короткое платье. («Вот что-то похожее на потом, для брачной ночи!»)
Щелк, щелк, щелк! Айвори, цвет шампанского, цвет золотистого ручья, цвет любовной магии, цвет зелья удачи, цвет снежной перепелки, цвет того, сего, другого. Мы перемерили десятки платьев, и каждое гарем отвергал, а я сходила с ума от необходимости стоять здесь и мучиться. Поэтому, когда услышала дружное «Идеально!», не сразу сообразила, о чем они.
— Да это не платье, это походная палатка! Серьезно, если я залезу под подол, я могу там жить! — возмутилась я, с трудом поворачиваясь в тяжелом и пышном белом наряде.
Шлейф был такого размера, что не помещался на пьедестале. Зато дарийские жены, как одна, довольно улыбались.
— Шлейф будут нести четыре прелестные девочки!
— Светленькие, в розовых платьицах!
— А в руках корзинки с лепестками роз!
Я проглотила вопрос, как прелестные девочки будут держать корзинки, если надо будет тащить этот шлейф. Как, впрочем, и радость относительно того, что эта свадьба не состоится. Цветастый гарем среди гостей смотрелся бы крайне странно, а еще наверняка что-то бы учудил. Уронил торт или… похитил жениха.
— Девушки, а давайте я сама куплю это платье?
Последняя попытка воззвать к голосу разума птичек. Раз уж Ильмир затеял эту игру, пусть и платит за желания гарема.
Но увы мне: гарем был неумолим.
— Теперь для брачной ночи! — радостно пискнул кто-то.
— Не на-а-а…
Щелк.
Я предстала перед всем честным народом в изрядно откровенном наряде: кружевной красной комбинации и прозрачном пеньюаре.
— Какая красота, я тоже такое хочу!
— Нет, тут что-то не то.
— Как она наденет красное белье под белое платье?
— Давайте белое!
— Белое белье — это пошлость! Давайте айвори?
— Дамы, — вклинилась в спор эльфийка, — разрешите продемонстрировать вам исконно наш стиль. Мы знаем толк в таких вещах.
Еще один (я их уже ненавидела, честное слово) щелчок — и вот я стою в… кхм…
Ладно, с виду это было белье, и даже красивое. Вот только… тончайшие — я почти не чувствовала их кожей — золотистые нити оплетали мое тело наподобие комбинации. Это белье скрывало все и в то же время не прятало ровным счетом ничего. Приподнимало грудь, искрилось на свету и, пожалуй, было самым необычным из всех, что я видела.
— Вау-у-у-у, — блаженно выдохнул гарем.
— Я тоже такой хочу!
— И я!
— И я!
— Без проблем, — улыбнулась эльфийка.
В следующую секунду рядом с каждой птичкой уже стоял золотистый пакетик с обновкой. Я злобно подумала, что теперь шейх может устроить ролевую игру в бордель, например. Или в армию. Все в одинаковом и ходят строем.
Но я злилась больше от смущения. Стоять перед всеми в таком открытом наряде было в новинку.
— Ой, Хелми, твой блокнот! — Черненькая вскочила и протянула мне рабочий инструмент, который я не задумываясь открыла.
— Леруа? — в зеркальце появилось лицо шефа. — Ты одна?
— Нет, со мной девушки и представитель эльфов. Чтобы… ты хотел?
Но Ильмир почему-то не торопился пояснять цель своего явления. Он как-то странно на меня смотрел и выглядел слегка бледным. Я до полусмерти перепугалась: а если что-то случилось в офисе?
— Что произошло? Выглядите взволнованным.
Со стороны птичек донеслось кокетливое покашливание.
— Что? — Я оторвалась от зеркала.
Светло-зеленая робко ткнула пальчиком в зеркало.
Поняв, что я показалась шефу в золотистом эльфийском бюстье, я залилась краской и быстро захлопнула блокнот. Кое-какие птички хихикали, эльфийка хранила королевскую невозмутимость. Как же горели щеки!
— Значит, так! Мне решительно это надоело. Девушки, спасибо за заботу. Но давайте все-таки вы выберете себе покупки. А я… доверюсь вашему вкусу, ладно? Вот список, тут какие-то платья, все такое. Сделайте мне сюрприз и побудьте стилистами, хорошо?
Гарем с энтузиазмом откликнулся на предложение и схватил список, который я сделала по дороге.
— Только помните: мне предстоит ужин с родственниками жениха. Никаких эльфийских ниточек вместо платья!
Ответом мне стал честный-пречестный кивок.
Наверное, птички и сами поняли, что перегнули палку, раз так легко согласились от меня отстать. Ну, хотя бы в походах по магазинам они вели себя культурно. И четко выполняли поставленные задачи. Не ссорились и не устраивали кавардак. Разве только небольшую толкучку перед зеркалами я им простила, тем более эльфийка быстро организовала новые. И гарем принялся резво сбрасывать свои одеяния.
Под плащами оказались милые легкие разноцветные платьица, а под шляпками — прически самых разных вариантов. Маски девушки решили не снимать и всю одежду подбирали в соответствии с любимым цветом. Так странно было наблюдать, как двадцать разноцветных красоток крутятся в обновках. Вскоре у меня зарябило в глазах, и я попросилась на волю. Раз уж эльфийский молл закрыли для посетителей на целый день, я ничем не рисковала, прогуливаясь по холлу.
Там было прохладнее, тише и спокойнее. Я все еще чувствовала, как быстро бьется сердце при воспоминаниях о косяке с сеансом связи.
Я вообще любила моду. Еще лет десять назад короткие платья в Рижбурге считались верхом неприличия. Вряд ли кто-то мог подумать, что молодая девушка, собираясь на работу, может надеть что-то длиной выше колена. А брюки? Долгое время их даже не шили для женщин. Если бы не Фофо Тодель, так бы и ходили все в тяжеленных юбках с кольцами и бантами. Она ввела моду на брюки, на короткие платья, создала линию помад и лаков для высоких причесок. И я действительно все это уважала, несмотря на скептицизм со стороны старшего поколения, следила за модой и не стеснялась ей следовать.
Но эльфийское белье на глазах у шефа — это слишком. Вообще все слишком!
Я села на удобный диванчик в холле и задумалась.
Игра в невесту оказалась куда сложнее, чем казалось в самом начале. Я, к слову, думала, работать с Ильмиром будет проще. Но он все чаще самоустранялся от воспитания гарема, перекладывая эту почетную обязанность на мои плечи. Стал доверять? Или понял, что все происшествия инициирую совсем не я? В любом случае разбивать легенду с помолвкой было поздно. Если шейх узнает, что холостой Ильмир Сантери крутился возле гарема, можно прощаться и с жизнью, и с мечтами. Ему и меч гарем припер, так что теперь Ашан ибн Мурр, как говорили у нас во дворе, опасный парень.
Еще и «свекровь». Что-то тревожило, когда я о ней думала. Но каждый раз ускользало от загруженного гаремными делами мозга.
Пережить уик-энд… пережить уик-энд, получить премию и взять отпуск. А если премия будет хорошей, разориться и уехать к морю, которого я никогда не видела. В кои-то веки прикоснуться к югу не через песочек в бутылке, который привезет Ирма, а по-настоящему. Провести рукой по шелковистому песку, ступить в прохладную воду…
Я так замечталась, что не заметила, как рядом опустилась девушка.
Подумаешь — отдохнуть села. Походы по магазинам и не так выматывают, порой я была готова даже лечь, лишь бы прекратить собственные мучения. Лишь потом до меня дошло, что ее и вовсе в молле не должно быть! Или она сотрудница?
Я украдкой рассмотрела соседку. Красивая, статная, высокая. С волосами, черными, как ночь, густыми и волнистыми. Пожалуй, Кевин уже пал бы к ее ногам, задействовав все свое инкубское обаяние.
— Магазины утомляют, верно? — вдруг подала голос незнакомка.
Голос у нее тоже был очень необычный. Негрубый, но низкий, и в то же время мелодичный.
— Да, непростое занятие.
— Но все-таки эльфы того стоят. Я обожаю их.
— А… м-м-м… вы?.. Я думала, эльфийский молл закрыли на спецобслуживание.
— О, меня зовут Адриана. Я дружу с владельцем, на меня не распространяются такие ограничения.
Надо будет сказать об этом Ильмиру, он впадет в восторг и вытрясет с ушастых наглецов компенсацию за моральную травму, нанесенную гарему посторонней… э-э-э… красивой женщиной.
И мне тоже компенсацию.
— Я Хелми.
— А я знаю, — к моему удивлению, откликнулась женщина.
— Мы встречались? — спросила я, одновременно пытаясь вспомнить, где именно.
— Нет, но в тех кругах, где я вращаюсь, слухи распространяются быстро. А уж о невесте Ильмира не говорит только ленивый.
Мне сразу сделалось неловко и стыдно одновременно. Меня обсуждали, меня знали, мной интересовались. Нужно будет купить пару светских газет и выяснить, что и как там пишут. Подозреваю, очень многое пропускаю из-за необходимости везде следовать за гаремом.
— А ты не такая, какой я представляла. Думала, Ильмир выберет что-то более… утонченное.
Похоже, с ним эта девица тоже была знакома. Имя «Ильмир» она произносила как-то по-особенному, протяжно и с придыханием.
— Думаю, о выборе Ильмира стоит поговорить с ним самим.
Я не желала общаться с заносчивой представительницей местной светской фауны, поэтому решительно поднялась с намерением вернуться к гарему. Уж лучше слушать щебетание довольных покупательниц белья и косметики, чем рассуждения о том, как я не подхожу высшему свету.
Но Адриана вцепилась в мою руку и буквально заставила сесть обратно на диван.
— Послушай пару минут, детка. Ты наверняка горда собой и счастлива. Такой человек, как Ильмир, обратил на тебя внимание. Позвал замуж. Настоящая сказочная история о нищенке и принце, верно? Только не обольщайся. Быть госпожой Сантери — это не только спать с Ильмиром и тратить его деньги. У него есть и другая жизнь… та, в которой тебе нет места. Общество тебя не примет, ты не нашего круга. Тебя можно одеть, накрасить, представить всем как знатную особу, но убожество не вытравить дорогими духами. Ты будешь позорить Ильмира раз за разом, на каждом совместном выходе, и рано или поздно он начнет оставлять тебя дома одну. Снова и снова он будет уходить от тебя к другим девушкам. За которых ему не будет стыдно. К образованным и воспитанным. Подумай, зачем тебе это нужно, Хелми? И мой тебе совет: подыщи кого-нибудь попроще.
— Мой тебе совет: подыщи кого-нибудь попроще себе. И подумай о том, что в тебе не так, раз Ильмир предпочел позориться рядом со мной, а не блистать в компании такой, как ты.
С этими словами для полноты картины я еще и рожу ей скорчила и все-таки вырвала локоть из цепкой хватки Адрианы. Она явно не ожидала отпора, потому что лишь возмущенно сопела и пыталась поджечь меня взглядом. Не знаю, кем была эта девица, но к счастью, не пирокинетиком.
Внутри растекалось мерзкое ощущение… не то обиды, не то тревоги. Не завидую я настоящей невесте шефа. Ее смешают с дерьмом, даже если она будет принцессой Франглисского королевства.
Желание читать газеты, впрочем, быстро пропало, что уже несомненный плюс.
Щебетание и разноцветность гарема я восприняла как избавление и даже порадовалась тому, что пришла в молл с ними. Пока я бродила по холлу и общалась с Адрианой, гарем выгреб половину ассортимента эльфов и вовсю развлекался с косметикой.
— Хелми вернулась!
— Мы купили тебе кучу всего!
— Господину Сантери понравится.
— Тебе тоже! Наверное…
— А еще…
Гарем чирикал, взахлеб рассказывая о чудесных кремах и духах, которые они отхватили у эльфов. Только, к моему удивлению, ни одна птичка не купила ничего ювелирного, впрочем эльфы и не были такими уж искусными ювелирами. Наверное, право дарить цацки было пожизненно закреплено за шейхом.
— Это все тебе! — несколько девушек подтащили ко мне пакеты, свертки и коробки. — Здесь все, что нужно!
Я потянулась было посмотреть, что там мне такое нужно, но была остановлена грозным (неожиданно грозным, надо сказать) окликом:
— Нет! Это все для выходных. Посмотришь потом.
— Слушайте! — взмолилась я. — Ильмир меня убьет, когда поймет, что все это я купила не за его счет!
— Убье-е-ет? — испуганно протянули две самые впечатлительные и голосистые жены.
— Он что, домашний тиран?
«Скорее рабочий», — подумала я.
— Мы пожалуемся наимудрейшему!
— Да-да, скажем, что господин Сантери тебя обижает!
— Наимудрейший его накажет!
В зеркале отразилось, как я сначала округлила глаза, потом побледнела и чуть в обморок не упала. Заботливая красненькая птичка тут же протянула мне стакан с ярко-зеленым коктейлем, который я осушила наполовину.
Совершенно напрасно — в стакане оказался некрепкий, но алкоголь. Отлично, мало того что вчера надралась, так теперь и опохмелилась.
— Не-не, девушки, вы не поняли! Ильмир… м-м-м… ревнует. И требует, чтобы все мне покупал он, потому что, ну-у-у… это у мужчин такой способ гордиться собой. Покупать невесте всякие подарки, наряды.
Гарем дружно и восторженно вздохнул. И как они с такими перепадами реакций еще живы? С ума можно сойти: в одну минуту ты возмущена и требуешь крови, а в следующую — уже умилительно вздыхаешь.
Я тряхнула головой, избавляясь от мрачных мыслей и неприятного осадка после встречи с Адрианой.
— Так, дамы, все закончили покупки? Тогда пройдемте со мной, внизу нас встретит господин Сантери, и мы вместе отвезем вас в отель. А завтра с утра мы отправимся в некромантский Некрополис. Очень величественное и красивое в своей мрачности место.
Дарийские жены возбужденно загудели и неровным строем двинулись за мной обратно к выходу. Мы точно так же прошли по широким коридорам в сопровождении эльфийки, спустились по огромной лестнице вниз и вывалились на улицу. С той лишь разницей, что у каждой птички в руках было по четыре-пять пакетов с покупками. А я вообще дороги не видела из-за нагромождения свертков и коробок.
Вот одно в эльфийском молле было плохо: никто не поможет донести покупки. Я шла очень осторожно, выбирая дорогу. Шла последней, а поэтому то, что происходило перед моллом, сначала услышала.
— Господин!
— Наимудрейший!
И стандартное:
— Котенок.
— Рыбка.
— Ласточка.
— Енотик.
Встречать свет своих очей и смерть моих нервных клеток приехал сам шейх. Наверное, заседание МММ закончилось раньше. Не обошлось и без Ильмира. Пока птички наперебой рассказывали, что они купили, шеф подошел ко мне и забрал часть свертков, хотя бы дав возможность осмотреться.
— Что ж, я был прав, когда заказал грузовые гондолы. Вам определенно не довезти все это самим.
— Они демоны! — простонала я. — Демоны магазинов и салонов!
— Зато счастливые.
Мы обернулись на гарем, который почти хором соревновался за постель шейха. Каждая птичка взахлеб рассказывала о том, что купила, и выражала надежду, что шейх явится заценить лично. Может, у них вечером, как в больнице, обход устраивают?
— Их еще нужно сегодня где-то выгуливать? — устало спросила я.
Мы сгрузили покупки в лодки и получили клятвенное заверение, что все покупки развезут по нашим домам. Я, правда, назвала адрес офиса. Все равно в замок с привидениями поедем оттуда, а тащить все это добро от дома до «ВелТура» мне вообще не улыбалось. Я же не лошадь. Хоть на мне и ездят.
— Нет, у шейха вечер… м-м-м… личного общения с женами, они просили их не беспокоить.
Слава богу! Мне жизненно необходима пара часиков для себя, любимой. Забегу по дороге в кулинарию, потом в салон русалки Эльзы — за солями и пенами для ванны, потом устрою расслабление в ванне с пирожными, кофе и тишиной.
Тем более карту на покупки у меня не отобрали, и вот даже стыдно не было. Птички надарили мне кучу всего, а Ильмир все равно планировал потратить на выходной спектакль кучу денег. Так какая разница, на что он их потратит: на мои шмотки или на мое душевное здоровье?
— А о нас пишут в прессе? — спросила я, пока мы следили за погрузкой птичек в гондолы.
— Пишут.
— Много?
— Не очень. Я ведь не певец и не член королевской семьи. Даже ты, работая в «ВелТуре», толком не знала, кто владелец, чем, где и как он живет. Мы тщательно охраняем частную жизнь, но кое-что просачивается в отдельные издания. Но читать их я тебе не рекомендую, это отнимает слишком много времени, а пользы ровным счетом никакой.
Я хотела спросить про Адриану, но почему-то так и не решилась. Не привыкла жаловаться, а жаловаться на бывшую девушку это вообще смешно.
Разноцветные гондолы со счастливыми девушками стремительно уплывали вдаль, прямо в вечерние пробки.
Я ждала этого мига весь день. С того самого момента, как открыла глаза и поняла, что нахожусь не в своей спальне. И наконец-то рабочий день закончился, птички были переданы в заботливые руки шейха и я могла сбежать домой, чтобы, укрывшись с головой пледом, лежать, страдать и думать, чего же я такого вчера натворила, после того как подлые феи подмешали мне в коктейль алкоголь.
Но судьба даже после таких поворотов решила не облегчать мне жизнь. Едва я вежливо сказала Ильмиру «До свидания» и посеменила в сторону свободных гондол, как услышала в спину воинственное:
— Ну и куда, Леруа, ты собралась?
— К себе… — пискнула тихонечко, вспомнив, что у меня полный холодильник продуктов, закупленных начальником. А значит, можно прийти и сделать ужин. Даже с мясом, а потом валяться на диване и ничего не делать. Блаженство. Правда, мои планы медленно накрывались — нет, не медным тазом, а начальственной прихотью.
— Я тебя еще никуда не отпускал, — упрямо заявил он, а я мысленно застонала и применила последний аргумент.
— Я есть хочу. Вдруг опять в обморок упаду?
— Не упадешь. — Ильмир был непреклонен. — О еде я позаботился. Для нас заказан столик в «Королевском небосводе». И, между прочим, мы уже опаздываем.
— Это же самый пафосный ресторан! А я даже не одета подобающе случаю.
— Поверь, именно там как раз все равно, что на тебе. Я за это и люблю «Королевский небосвод». Если тебе хватило денег и связей, чтобы заказать столик в этом ресторане, можешь прийти туда даже в простыне «Медового царства».
— Вот обязательно об этом напоминать? — поморщилась я. Похоже, сбежать не выйдет. Рабочий день продолжается.
— Не обязательно, — удивительно покладисто согласился мужчина. — Ну, так мы идем?
— А это обязательно? — у меня был такой несчастный вид, что Ильмир скривился, но позиций не сдал.
— Да. Потому что заказать столик там невероятно сложно даже для меня. Думаю, газеты уже прознали, что Ильмир Сантери будет ужинать с невестой в «Королевском небосводе». Нам нужно поиграть на публику. Шейх предпочитает быть в курсе политических и светских новостей. Мне бы не хотелось, чтобы ужин отменился. Тогда все будут считать, будто ты меня послала.
— Что не далеко от истины, — мрачно буркнула я себе под нос, смиряясь с неизбежным.
— Не будь скучной, Хелми. Мы сейчас вкусно поедим, обсудим планы на завтрашний день, лишний раз засветимся на публике, и ты поедешь в свою унылую конуру.
— Она не унылая! — возмутилась я, оскорбленная до глубины души. Знал бы он, как я была счастлива, когда нашла такой чудесный вариант за вменяемые деньги.
— Квартира размером с мою гардеробную не может быть не унылой, — отозвался Ильмир, а я с трудом сдержалась, чтобы не припечатать каблуком его ногу. Соблазн был велик. Остановило меня лишь то, что премию пока мне еще никто не выплатил, а очень хотелось.
Пришлось грузиться не в свободную гондолу-перевозчика, а в личную, принадлежащую шефу. В целом, не скажу, что была категорически против вкусного ужина, но мне казалось, я забыла нечто важное, и из-за этого мне непременно должно быть стыдно.
Из-за того, что я помнила, мне тоже было стыдно, а ведь картина перед глазами еще до конца не сложилась, и это меня напрягало. Наверное, стоит все же спросить у Ильмира, пусть расскажет. Я, конечно, буду мучиться угрызениями совести, но хотя бы по конкретной причине, а не из-за смутных, неясных подозрений.
До ресторана было недалеко — всего каких-то пятнадцать минут по спокойному и малолюдному каналу. Все это время я молчала и смотрела на клонящееся к закату солнце. Теплые летние вечера, пожалуй, я любила в Рижбурге больше всего. Ильмир тоже не спешил заводить разговор о работе. Я постоянно ловила на себе его изучающий, задумчивый взгляд, от которого становилось не по себе.
Минут через десять даже начала подозревать, что посадила себе на платье пятно или неправильно застегнула пуговички на груди. Но беглый осмотр показал, что вроде бы все нормально. Может, тушь потекла? После того как Ильмир бросил на меня очередной загадочный взгляд, я не удержалась и достала из сумочки зеркальце. Но и макияж был в полном порядке.
В результате из гондолы я вылезала с четким ощущением, что наделала глупостей или лопухнулась не только вчера, но еще и сегодня (хоть по простоте душевной пока этого не заметила), и ведут в ресторан меня не кормить, а ругать. Или, того хуже, увольнять без премии.
— Ты какая-то дерганая, Хелми, — сказал Ильмир у дверей ресторана.
— Пафосное место. Нервничаю, — отмахнулась я от него. — Знаешь ли, не привыкла ужинать в заведениях такого класса.
— Успокойся и не переживай, — велел он и приобнял за талию, открывая для меня дверь. — Здесь обедают такие же люди. И зачастую им совсем нет дела до тех, кто сидит за соседним столиком.
— Ну а журналисты? — поинтересовалась я. — Ты же меня ими пугал.
— Им сюда вход заказан. Они вынуждены узнавать сплетни из третьих рук.
— То есть ты врал?
— Нет, если я отменю заказ, как раз эта информация до них дойдет. А вот если мы будем ужинать тут, все остальное «шакалам» придется додумать.
Я чувствовала, что Ильмир темнит, но вот к чему придраться в его словах не нашла. Пришлось покорно следовать за ним дальше, в здание ресторана.
Я никогда здесь не была, поэтому с интересом вертела головой по сторонам. Разглядывание интерьеров самого дорогого ресторана Рижбурга заставляло меня не думать ни о чем другом. Говорят, холл ресторана и главная лестница, ведущая на второй этаж, были точной копией малого королевского дворца. Там мне тоже бывать не доводилось, поэтому пришлось верить буклетам на слово. Холл был просторным, с натертым до блеска мраморным полом и висящей под потолком огромной сверкающей люстрой из ауранского стекла. Каждый кристаллик ромбовидной формы был магически подсвечен и переливался так, что в глазах искрилось.
Из центра холла вверх шла широкая лестница, устланная персикового цвета ковром. И это одно говорило о статусе заведения — ковер был чист и свеж, словно его вчера только постелили. Подозреваю, так оно и было. Стало даже неловко из-за того, что на нем останутся отпечатки моих не совсем брендовых туфель.
Ильмир положил мою руку на сгиб своего локтя и уверенно двинулся вперед. А у меня подгибались колени. Здесь все буквально вопило о роскоши и о мире, к которому я не принадлежу. Я панически боялась загреметь вниз со ступеней. К слову сказать, такой инцидент уже был. Очень не хотелось его повторения. Чем больше я думала об этом, тем тяжелее было идти, а впереди ожидал долгий подъем. Ну, не очень долгий, но страшный. Ладно. Вцеплюсь посильнее в руку Ильмира и буду верить в то, что если даже споткнусь, он меня удержит. Откуда во мне появилась такая вера в начальника, я не знала, но психологически стало чуть проще.
У подножья нас встречали. Ильмир лишь слегка кивнул метродотелю и тут же получил вежливую улыбку.
— Вас проводить? — с легким поклоном уточнил мужчина в униформе.
— Нет, спасибо. Мы знаем, куда идти, я просил забронировать свой обычный столик.
— Приятного вечера, — напутствовали нас, и мы двинулись дальше.
Мои страхи оказались напрасными. Лестница была широкой, ковер на ней дорогим, а балясины на перилах вычурными, но все это никоим образом не отразилось на моей способности передвигаться, и я без проблем одолела два пролета, чтобы очутиться в огромном зале, заканчивающемся открытой верандой.
Как оказалось, столик Ильмир заказал именно там. Веранда выходила на самый широкий канал Рижбурга, вода в котором сейчас выглядела розовой из-за отражающегося в ней солнца. Еще немного — и оно скроется за горизонтом, и тогда вода почернеет. Лишь отражение звезд и лунная дорожка будут разбавлять черноту. Но пока можно любоваться закатом и видом вечернего города.
— Красиво тут, скажи? — спросил Ильмир, остановившись у меня за спиной.
— Очень, — согласилась я и оперлась руками о белоснежные перила, подставив лицо, свежему ветру.
Я чувствовала мужчину у себя за спиной. И от этого было немного не по себе. Ильмир не пытался подойти ближе и в целом держался на расстоянии, но почему-то меня все равно это волновало.
— И как часто вы тут бываете? — поинтересовалась я. Почему-то мне не понравилось представлять здесь, на этом месте, другую женщину.
— Здесь не очень весело обедать или ужинать одному, — отозвался он тихо и, кажется, немного печально.
— Не верю, будто нет девушек, которые с радостью согласятся составить компанию. — Я скептически хмыкнула.
— Не совсем так. Скорее, не так много тех, кого бы я хотел позвать.
Я развернулась и замерла. Что-то хотела сказать, но нас прервали.
— Вы готовы сделать заказ? — спросил жизнерадостный паренек-официант. Ильмир взглянул на него так, что не по себе стало мне. Парню, впрочем, тоже. Он испуганно округлил глаза и попятился, но шеф уже спокойно сказал:
— Дайте нам пару минут, мы обсудим меню.
Официант кивнул и поспешил сбежать, а я предположила, что, наверное, сегодня он останется без чаевых. Впрочем, почему Ильмир обозлился на мальчика, я так и не поняла.
К вечеру я проголодалась. Поэтому смотрела на меню голодными глазами и была готова заказать его целиком. Но пришлось все же контролировать неразумные порывы. Я остановилась на морепродуктах под сливочным соусом, салате и фирменном десерте. Ильмир к заказу добавил еще бутылку вина.
Бокалов принесли два, но на свой я смотрела с изрядной долей сомнения.
— А стоит? — поинтересовалась подозрительно.
— Ты забавная под градусом, Хелми, — усмехнулся мужчина, а я фыркнула.
— Не сомневаюсь, но обычно я себе не позволяю напиваться до беспамятства.
— Тогда почему же тебя страшит бокал вина в хорошей компании? Смею надеяться, в хорошей.
Я хотела по своему обычаю съязвить, но почему-то не стала. Все же Ильмир действительно был хорошей компанией. Лучшей, если сравнивать со знакомыми мне мужчинами. Но мне не нравилось привыкать к хорошему. Наш контракт на выходных перестанет существовать, и мне придется возвращаться к обычной жизни менеджера среднего звена. Сказка не может быть вечной.
— Бокал вина в хорошей компании — это замечательно, — призналась я и позволила налить себе янтарную жидкость. Мысли и сомнения озвучивать не стала.
Ужин нам принесли довольно быстро, и мы обсудили планы на завтрашний день, рабочие вопросы, и я наконец-то расслабилась. И перестала дергаться, но любопытство меня не оставило.
— И все же, что я вчера натворила? — поинтересовалась я.
— Зачем тебе это, Хелми, ничего страшного не случилось. Поверь.
— Понимаете, я, если не вспомню или не услышу из достоверного источника, все равно сама себе придумаю. И это придуманное будет, скорее всего, в разы страшнее, чем правда.
— Может быть и так…
Ильмир взял бокал вина и поднялся из-за стола. Мужчина замер, облокотившись на перила, и уставился на стремительно чернеющее небо. Я подумала и встала рядом с ним.
— Ты меня поцеловали вчера, Хелми, — сказал он. — Я не стал рассказывать, потому что не знал, как ты отреагируешь… Но это просто поцелуй, после которого ты уснула. Свалилась мне на руки и захрапела.
— Ой… — сказала я. Нет… пожалуй, лучше бы я ничего не знала. Сама я такое придумать не способна. Моя фантазия закончилась на распевании в гондоле неприличных кабацких песен. Ничего не помню…
— Мне кажется, это несправедливо, — очень тихо произнес Ильмир и придвинулся ко мне.
— Что именно несправедливо? — уточнила я, понимая, что хорошо бы сбежать. Только вот не смогла сдвинуться с места, околдованная его взглядом.
— То, что ты не помнишь наш поцелуй…
Он медленно отвел с моего лица прядь волос, скользнул пальцами по щеке и приподнял подбородок, не сводя взгляда с моих губ, которые внезапно пересохли так сильно, что я не смогла удержаться и облизнула их. Это словно послужило сигналом к действию.
Ильмир наклонился и поцеловал, а я стояла, как дура, с приоткрытым ртом и не могла ни сбежать, ни ответить на поцелуй.
Рука мужчины переместилась с моего подбородка на шею и чуть притянула. Напор горячих губ стал сильнее, и у меня закружилась голова. И самое страшное — мне нравилось. Мне действительно безумно понравилось, как целуется Ильмир Сантери.
Вырваться из плена упоительных губ было сложно. Я заставила себя отшатнуться и уставилась на мужчину перепуганными глазами.
— Мне хочется, чтобы наш поцелуй остался и у тебя в памяти, Хелми, — сказал он и улыбнулся. Хищно и волнующе. А я единственное, о чем могла сейчас думать, так это о том, как мы будем дальше работать.
— Кажется, мне пора домой. Очень-очень пора, — проблеяла я и позорно сбежала. Очень боялась, что Ильмир последует за мной. Но он так и остался стоять у перил на террасе ресторана. А солнце почти скрылось за горизонтом.
Я подозревала, что эта ночь у меня будет бессонной. А завтра весь день придется провести в компании мужчины, который заставил меня пережить волнующие мгновения и обаянию которого поддаваться ни в коем случае нельзя.
