Глава 91

Вера добралась до дома спустя пять минут. Попыталась заглянуть в одно из окон:

– Оля, Олечка, я здесь!

– Мама!

Пришедшая в себя Оля тяжело дышала, сидя на полу. Присутствие матери оказало невероятный эффект. Девочка схватила старую табуретку, валявшуюся посреди избушки, приставила ее к окошку и выглянула. Вера, вся перепачканная болотной жижей, стояла возле окна.

– Мама, мне плохо, – прошептала Оля.

– Я знаю, милая, знаю, но я здесь, все будет хорошо, сейчас я открою дверь.

Вера быстрым шагом обошла избушку, молясь, чтобы бревна, к которым крепился дверной косяк, от старости стали трухлявыми, тогда можно будет попытаться открыть дверь без инструментов. Вера сделала шаг, заворачивая за угол избушки, и уставилась на новенькую бронированную дверь. Тщетно подергала ее. Черт! Зачем Даша установила в избушке броню? Вера в отчаянии затрясла дверь, но та не поддавалась.

Она снова кинулась к окну:

– Оленька, послушай меня внимательно, там стоит новая дверь, а у меня нет ключа. Тебе надо будет спуститься в подвал, там бабушка хранила разные инструменты. Если найдешь что-то тяжелое, то мы постараемся тебя вытащить.

– Нет, мама, не сейчас, спаси Сашку, – слезы хлынули из глаз Оли, она смотрела на мать, но видела лишь Сашку, которого засасывало болото.

– Что? – не поняла Вера, лихорадочно размышлявшая, как можно открыть бронированную дверь.

– Сашка, он в болоте, спаси его!

– Потом.

– Нет, мама, у него нет времени! – выкрикнула Оля. – Мама, я тебя умоляю, пожалуйста, сейчас, иди к нему, прошу тебя. Я буду в порядке, обещаю.

– Где он? Скажи, что ты видишь? – Вера попыталась говорить спокойно.

Оля закрыла глаза и начала описывать увиденное:

– Там небольшая лужайка, вокруг березы и ивы, цветы желтые и ствол сгнившего дерева.

– Ведьмина топь, – прошептала Вера.

Самая коварная из всех. Пацану конец.

– Мама! – Голос Оли сорвался. – Мама, помоги ему, ты можешь, а я пока схожу в подвал. Пожалуйста!

– Ладно, я постараюсь, – кивнула Вера, наглухо блокируя собственные мысли, чтобы дочка не смогла их прочитать и не сообразила, что помочь Сашке уже невозможно.

Борис бежал так быстро, что чуть не споткнулся о Владимира, лежавшего посреди тропы. Тот подвернул ногу, упал и ударился головой о дерево. Из едва затянувшейся раны снова начала хлестать кровь. Мужчина с трудом дышал, сжимая голову руками.

– О господи, что здесь произошло? – Борис сделал шаг назад, чтобы не запачкать итальянский костюм.

– Не важно… Пожалуйста, найдите моего сына, он побежал туда, – лежащий кивнул в направлении болота.

– Папа! – донесся до них слабый крик.

– На фиг мне ваш сын? Мне Вера нужна! – заорал Борис.

– Вера? Зачем? – с трудом проговорил Владимир.

– Ты ее знаешь? – перешел на ты Борис.

– Да. Не трогай ее, она дочь спасает.

– В смысле? – Борис был явно сбит с толку.

– Ее дочку заперли в избушке, а у девчонки клаустрофобия, помереть может. Мой вон тоже кинулся ее спасать, а я за ним.

Картинка сложилась, и Борис почувствовал странное удовлетворение. Вера не сбежала от него, она кинулась спасать дочь. Хорошо. Это очень хорошо. Борис развернулся и побежал в том направлении, куда указал Владимир.

– Папа, помоги! – снова попытался докричаться до отца Сашка.

– Держись, мужик, сейчас всех спасем! – уверенно кинул Борис.

Пробежав пятьдесят метров по петляющей в густой осоке тропе, он увидел пацана – над поверхностью болота оставалась только голова. Борис успел остановиться вовремя – за несколько сантиметров от начала топи.

– Не делай резких движений, – закричал он парнишке, – я сейчас!

Вера появилась одновременно с ним с другой стороны топи. Остановилась, увидев Бориса.

– У меня там дочь, – вдруг разрыдалась она, совершенно ошарашив Бориса. Плачущая железная леди? Да быть такого не может!

– Я знаю, – кивнул Лобанов-Ростовский, скинул с себя пиджак и туфли, лег на землю. С Верой он потом разберется, сейчас надо помочь пацану. – Руку протянуть можешь? – Он сосредоточился на Сашке.

– Нет. – Сашка все глубже уходил в топь. Он попытался повернуться в сторону Веры, но тщетно – трясина лишь откусила в свою пользу еще один сантиметр юного тела.

– Спасите Олю, она в избушке, ключ у меня, – горячо заговорил Сашка.

Вера не выдержала и истерически рассмеялась.

– Оля просит спасти Сашку, ты просишь спасти Олю. Давайте все просто постараемся выжить! – прохрипела она, безуспешно пытаясь унять льющиеся слезы.

– Пацан, а пацан, постарайся очень медленно вытащить руку, – попросил Борис, осторожно подползая к краю топи и кидая Сашке один край пиджака.

– Костюм испачкаете, – продолжала смеяться и плакать Виринея.

– Заткнись, бога ради, – процедил Борис.

Сашка напрягся, но еще глубже ушел в пучину, вонючая жидкость захлестнула подбородок. Еще несколько минут – и пацан уйдет в топь с головой.

Борис сделал еще несколько медленных движений в направлении Сашки. Мужчина старался двигаться так, чтобы правая рука и ноги оставались на твердой земле, а левой он надеялся дотянуться до пацана.

В тот момент, когда Сашка погрузился в топь до самого носа, Борису удалось схватить парня за ворот рубашки и рвануть к себе. Теперь самое главное было – не останавливаться и вытащить пацана одним движением.

Вера смотрела на Бориса и не могла поверить своим глазам. Человек, который по всем законам жанра должен был пристрелить ее на месте еще несколько минут тому назад, рисковал собственной жизнью, чтобы вытащить из болота незнакомого мальчика. Воистину, дар давал ей возможность видеть многое, но только не людей.

Борис почувствовал, как силы покидают его, он остановился буквально на секунду, чтобы перевести дух, и тут же заскользил вслед за пацаном. Тот окончательно ушел под воду, а Борис съехал в топь рукой и частью корпуса. Смертельное движение остановили сильные руки, вцепившиеся в него и одним рывком вытащившие из болота вместе с пацаном. Анатолий. За ним маячил Владимир.

Сашка был без сознания. Владимир поднял глаза на Веру, молча стоявшую по ту сторону топи и даже не пытающуюся вытереть слезы.

Анатолий принялся делать пацану искусственное дыхание, но тот, видимо, успел наглотаться болотной жижи и не подавал никаких признаков жизни.

Борис тяжело дышал: денек выдался не из легких.

– Вы же можете спасти его? – в наступившей тишине обратился Владимир к Вере.

Борис поднял глаза и с удивлением посмотрел на мужика, истекающего кровью.

– Нет, – тихо ответила Вера, но слово раздалось как разряд грома. – Это он тогда должен был оказаться в сарае вместо вас. От судьбы не убежишь.

– Что здесь происходит? Какие сараи? Сегодня никто не умрет! Бегите спасайте свою дочь, – жестко распорядился Борис.

– У меня нет автогена, – снова залилась смехом Вера.

Сильный порыв ветра раздвинул кроны старых деревьев, щедро кидая на всех участников драмы солнечные пятна. Борис смотрел на лицо Виринеи, омытое солнцем и слезами, на ее дикую улыбку, и вдруг совершенно четко осознал, что именно так и выглядит его Галатея.