Глава 28

– Завтра идешь в школу, – объявила Вера дочери, подхватывая сумку и ускоряя шаг.

Ей отчаянно хотелось домой, в свою крепость, чтобы все там очистить, отбелить, вдохнуть воздух и новую жизнь. Да, ее жизнь, несмотря на старое место, все равно будет новой. Хотелось схватить Олю за руку и бежать, но Вера сдержалась – ни к чему пугать дочь. Надо вначале ее ко всему подготовить.

На подходе к дому Вера почувствовала, что в саду кто-то есть. Но это было решительно невозможно – никто бы не осмелился зайти к ним во двор без приглашения. Кроме… Вера лихорадочно перебрала в голове все возможные варианты и не ошиблась – на крыльце, греясь в лучах разошедшегося не на шутку апрельского солнца, сидела Настя. Кажется, она немного задремала. Вера неслышно приблизилась к девушке.

– Настя? – окликнула она соседку. Та вздрогнула, открыла глаза, попыталась встать, но живот не дал ей такой возможности. Девушка пошатнулась, и Вера крепкой рукой поймала ее и помогла устоять на ногах.

– Извините, что я так, без приглашения, – залепетала Настя. – Мы с Петей хотели пригласить вас на обед, – почти умоляющим тоном объяснила она, сочась отчаянием и одиночеством.

Как же это дитя попало в такую глушь?

Вера улыбнулась девушке.

– Спасибо за приглашение, но я у вас уже и так завтракала. Приходите лучше вы к нам, – неожиданно для себя предложила она. Впрочем, после тягостной встречи с Марией Семеновной Вере хотелось провести время с кем-то нормальным. Живым, веселым. Настя как нельзя лучше подходила для этих целей.

– Правда? – Глаза девушки зажглись. – Мы с удовольствием! Ну, в смысле, я спрошу у Пети, но, думаю, он не станет возражать.

Она перевела взгляд за спину Веры и, уставившись на Олю, помахала ей рукой:

– Я Настя, соседка. Заходи ко мне, я всегда дома и буду рада, – попросила она. Девушка напоминала маленького щенка, радующегося любому проявлению внимания.

Вера открыла дверь и пригласила:

– Зайдете?

– С удовольствием, только вот Пете сейчас скажу про приглашение.

– Можно позвонить, – тихо предложила Оля, и Вера с трудом сдержала удивление. Ее дочь, обычно замкнутая и нелюдимая, не хотела, чтобы Настя уходила. Та была как луч солнца в темном доме – квинтэссенция добра и открытости. Судя по всему, жизнь эту девочку еще не била, горько констатировала Вера.

– А у нас нет телефонов, – развела руками Настя. – Петя сказал, что дауншифтеров с телефонами не бывает. Поэтому мы по старинке, да и мне ходить полезно, а то я уже как Колобок, – объявила она и, придерживая живот руками, неловко посеменила к калитке.

– Яблок прихвати! – крикнула вслед Вера. Эта обыденная фраза, это короткое емкое «ты» сломало лед и сразу же перевело их в одну плоскость.

Когда за Настей закрылась калитка, Оля улыбнулась матери, и та ответила на улыбку.

– Вот и нашлась тебе подруга. Теперь надо подумать, чем гостей кормить.

Оля оживилась, резво переступила порог дома и кинулась на кухню. Вера выдохнула. Оля не заметила замкнутого пространства, значит, отвар действовал. Дочери здесь будет хорошо, уверила она себя.

Она прошла в дом вслед за Олей и поставила тяжелую сумку на пол. Девочка тут же открыла ее и принялась растерянно разглядывать улов из сельпо.

– Чем же мы будем угощать? – спросила она недоуменно.

– Придумаем что-нибудь. Но для начала предлагаю немного обновить кухню. Как ты на это смотришь?

– С удовольствием, а как?

– Сейчас… – Вера кинула на стол цветную клеенку, прихваты для горячей посуды, кухонное полотенце и тонкую занавеску на окно – все это нашлось в закромах сельпо.

– Раскладывай, – кивнула она дочери.

Сама достала чистящее средство и принялась отдраивать плиту, противни и старые сковородки.

Буран носился вокруг, лая от возбуждения и пытаясь принять деятельное участие в происходящем. Вере и Оле приходилось то и дело прикрикивать на пса, чтобы не путался под ногами. Развешивая новую занавеску на свежевымытое окно, Оля принялась тихонько мурлыкать под нос мелодию.

Вдруг Буран с лаем бросился к двери. Вера бросила взгляд на дочь:

– Встретишь гостей?

Прицепив последнюю петельку тюля к крючку, Оля бросилась в сени. Послышалось девичье щебетание, и через минуту Настя с Олей вошли в кухню. В руках у девушки была корзинка с яблоками и давешним вареньем. Сколько ж они накупили этих плетенок? Несомненно, в картине мира городских жителей именно плетеная корзинка является атрибутом сельской жизни.

– Давайте помогу, – кинулась Настя, ставя корзинку на стул.

– Помоги, – кивнула Вера, – вместе с Олей помойте и почистите яблоки, будем печь «Цветаевский пирог».

– Это как? – заинтересовалась девушка.

– Элементарно. Песочное тесто, яблоки и сметанная заливка.

– Знаете, я совсем не умею готовить. Петя просто святой, что терпит меня, – покаялась Настя, откладывая в сторону первое из вымытых яблок и беря другое.

Вера обратила внимание на то, как она моет яблоки – слишком тщательно, по-детски. Каждое движение выдавало неопытную хозяйку. Сама Вера перемыла бы все за две минуты и даже успела бы очистить несколько штук.

Но Настя брала каждое яблоко, долго терла под водой, промокала бумажным полотенцем и клала на тарелку. Затем приходил черед следующего. Настя ревностно следила за тем, чтобы яблоки в тарелке лежали красиво. Так делала Оля, когда ей было пять лет. Красота заботила ее куда больше конечного результата. Вера опять почувствовала необъяснимое тепло и нежность к девушке – та была совсем ребенком.

– Оля, замешивай тесто, – попросила Вера дочь.

Та прекрасно знала рецепт пирога. На одной из полок отыскала большую щербатую миску и терку. Взяла муку, масло и сахар и принялась натирать брусок масла на терке, время от времени макая его в муку, чтобы натертое масло не слиплось в комок.

Вера тем временем кинула вариться курицу – сделает суп. Пока бульон закипал, тонкими полосками нарезала кусок корейки и принялась чистить картошку. Поставила сковороду на огонь – за то время, что будут жариться шкварки, сделает тесто на драники. И хотя сама Вера тяжелую еду не жаловала, сегодня у них гости, среди которых есть мужчина, и его следует накормить мясом.

Погруженная в процесс натирания картофеля, Вера чувствовала странное умиротворение, будто бы последняя деталь мозаики встала на место и картина сложилась. В городском доме у нее не возникало таких чувств. Несмотря на все старания, она всегда оставалась там чужеродным элементом. А в этом убогом домишке все было по-другому.

Но это неправильно. Она не принадлежала этому месту. Ее место в городе, в комфорте, в огромном доме, а не в этой избушке. Но чувство не исчезало. Был ли тому виной свежий воздух, вперемешку с птичьим гомоном струящийся из распахнутых окон, был ли это тот самый особенный, еще немного прохладный, но уже уверенный запах «весны», которая пришла и больше никуда не уйдет, или две молодые девушки, щебечущие о милых пустяках, – Вера не знала. Но впервые за долгое время ей было хорошо и спокойно.

Спустя час все было готово. Настя пошла за Петром. Оля широко улыбалась. Вера отметила, что на щеках дочери появился румянец, глаза горят, а рыжие волосы окутывают плечи медью – Оля становилась краше день ото дня.

Петр не заставил себя долго ждать. Пришел с банкой вишневого компота и поставил на стол:

– Алкоголь мы не пьем, нам нельзя, поэтому вот, тоже домашний, – он обнял жену за плечи. Та счастливо улыбнулась.

Петр пристально смотрел на Веру. Взгляд смоляных глаз обжигал – у Веры молодой человек вызывал чувство беспокойства. Он напоминал тлеющий уголь, который сам остынет, если его не трогать. Но стоит подбросить пару листков бумаги на тлеющую черную поверхность, как разгорится пожар.

Чтобы отвлечься от нелепых мыслей, Вера ловко открыла банку и разлила компот по щербатым чашкам.

– Прошу к столу! – объявила она.

Все четверо с трудом разместились вокруг небольшого столика, заботливо покрытого новой клеенкой.

Вера разлила по тарелкам суп. Едва попробовав суп, Петр и Настя разлились комплиментами.

– Что вы туда положили? Ничего вкуснее в жизни не ел. – Петр с искренним восхищением уставился на женщину, которая еще утром показалась ему грубой и неприятной. Впрочем, если она так всегда готовит, то ей можно простить очень многое.

– Да так, просто травы всякие. – Вера присела за стол и попробовала суп. Ну что ж, действительно хорош. В городе с продуктами из супермаркета такого вкуса было невозможно добиться.

– Научите меня? – попросила Настя.

– И меня, – быстро добавил Петр, и Настя, не выдержав, рассмеялась.

– Он мне не доверяет, хозяйка из меня никакая, – пояснила девушка, – за меня папа всегда все делал. Вот я такая и выросла, ни к чему не приспособленная.

– Как же вас в село занесло? – с интересом поинтересовалась Оля.

Петр нахмурился. При ближайшем рассмотрении он оказался старше, чем показалось Вере изначально. Пожалуй, за тридцать.

– Город убивает людей, – тихо ответил он и снова принялся за еду.

Настя продолжила щебетать:

– Мы с Петей хотели деток, а как их в городе растить? Страшно! Все загазованное, дышать нечем, машины вокруг, зелени никакой практически. В районе, где мы жили, даже толком площадок нет детских. А еда? Курица гормональная в супермаркете? Пластиковые овощи и фрукты?

Настя говорила без пауз, словно повторяла чужой заученный текст, не вкладывая в него душу и собственный смысл. Несложно было догадаться, что она лишь произносила слова Петра. Сама Настя мыслила другими категориями. Вера скорее поверила бы ей, если б она сослалась на возможность качаться в гамаке и любоваться одуванчиками. Аргумент с гормональной курицей никуда не годился.

– Ну кур можно покупать в селе или завести дачу, не обязательно переезжать в глушь. Тем более что вы работали и учились. – Она решила немного поддать жару, чтобы добиться правды.

– Работать можно и здесь, – с легким раздражением возразил Петр. Резоны Веры явно расходились с его собственными убеждениями. – Свежий воздух ребенку ничего не заменит. Мы уже решили – никаких УЗИ и прививок малышу, ничего такого, что может ему повредить, – с напором произнес он.

Настя притихла и поглаживала рукой огромный живот.

– И рожать мы будем дома, – припечатал Петр, – все должно быть естественно.

– Вы риски вообще понимаете? – не выдержала Вера.

Она, родившаяся и выросшая в селе, всю жизнь крутившаяся в народной медицине, не раз видела, как люди умирали, отказавшись от благ цивилизации. Особенно это касалось женщин и детей. Мать и бабку часто звали на роды или приносили им умирающих младенцев. Вере приходилось ассистировать, и она прекрасно знала – здесь все зависит от везения. И частенько, вместо того чтобы наслаждаться самыми счастливыми и трепетными моментами в жизни, мать и дитя вполне могут отправиться на местное кладбище. Сама она, когда подошел срок, даже не раздумывала – пошла рожать в роддом.

– Мы все прекрасно понимаем, – неожиданно ожесточился Петр, – восемь месяцев читали специальную литературу, изучали опыт других матерей, смотрели соответствующее видео. У домашних родов масса преимуществ перед больничными. У нас уже все готово – новая ванная, нужная музыка, я изучил технику массажа.

– А, ну-ну, – скептически протянула Вера и встала, чтобы сменить тарелки и положить гостям порцию драников со шкварками.

Мельком бросила взгляд на бледное лицо Насти. Девушка не выглядела такой же убежденной, как муж. Скорее покорной. Похоже, у бедняги просто нет выбора. Вере стало жаль Настю.

– Желаю вам удачи, но это должно быть обоюдное решение. Рожать все-таки не вам, а Насте, – разумно возразила Вера, ставя первую тарелку перед Петром.

Тот сидел, положив сжатые в кулаки руки на стол. Казалось, еще секунда – и он встанет и уйдет.

– Ешьте, не стесняйтесь. – Вера взяла другую тарелку, чтобы положить порцию еды Насте, но Петр все-таки встал, резко отодвигая стул.

– Спасибо, но мы пойдем.

Настя осталась сидеть. Вера, держа в руках тарелку, подняла глаза на Петра.

– Спор – это просто спор, а не повод для вражды. Обмен мнениями, если хотите. Присаживайтесь, еще пирог к чаю в духовке, – она попыталась сгладить неловкую ситуацию.

– Спор здесь ни при чем, – резко сказал Петр, – я вспомнил, что надо еще письмо заказчику отправить. Спасибо, было вкусно. Настя, пошли, – властно приказал он жене.

Та поколебалась буквально секунду, затем поднялась вслед за Петром.

– Настя, тебе тоже нужно написать срочное письмо заказчику? – усмехнулась Вера.

– Я… нет, мне надо убрать, – неуклюже соврала Настя и бросилась вслед за мужем.

– Заходи на пирог завтра, он еще вкуснее из холодильника, – весело бросила вслед Вера.

Почему-то эта маленькая стычка позабавила ее. Каждый сам хозяин своей судьбы.

– Она больше к нам не придет? – огорченно спросила Оля. Девочка отложила ложку в сторону и сидела перед пустой тарелкой.

– Придет, конечно. – Вера взяла чистую тарелку и, положив туда драники, поставила перед Олей. – Ешь, а потом попьем чай и пойдем в сад, там много работы. Пока я буду обрезать деревья, ты замочи семена.

– Я смогу сама посадить рассаду? – немного оживилась Оля.

– Конечно, я на тебя рассчитываю. Поработаем, пока солнце не сядет, а потом мыться и спать – завтра в школу.