Глава 19. Военный совет

После полуночи в Кеконском Казначействе не осталось никого, кроме пары ночных охранников в вестибюле и двух уборщиц, сновавших из кабинета в кабинет отдела финансовых отчетов, они опустошали мусорные корзины и пылесосили пол, болтая друг с другом на мелодичном и протяжном абукейском диалекте, хотя и старались говорить потише рядом с Шаэ, чтобы ей не мешать. Здание закрыли уже несколько часов назад, и лишь из-за того, что она Коул, и письма в кармане Шаэ – того, написанного рукой Лана и с печатью Равнинных, – ей разрешили остаться за пустым столом сколько понадобится, а в последние несколько дней она засиживалась далеко за полночь.

Шаэ отложила ручку и калькулятор и откинулась назад, потерев глаза, они уже болели после многих часов изучения цифр под недружественным флуоресцентным освещением. Ей пришло в голову, что она почти наедине с самым большим количеством нефрита в мире. Несколькими этажами ниже, под толстым слоем бетона, хранился запас обработанного нефрита различных размеров – от граммовых камешков до глыб в тонну весом.

Учитывая, что здание хранило в своих недрах значительную часть национального богатства, Кеконское Казначейство охранялось слабее, чем можно было бы предположить, не только потому, что всякий, кто попытался бы его ограбить, был бы приговорен всеми кланами Зеленых Костей к смерти, но и потому, что новейшая система охраны гарантировала – если хранилище кто-то взломает, то преступник окажется заперт внутри. А если воры не обладали невосприимчивостью, то внутри хранилища с нефритом они были бы обречены на медленную агонию, а перед смертью сошли бы с ума.

И все же кто-то обкрадывал Кеконское Казначейство. Шаэ многократно проверила вычисления и сопоставила отчеты с рудников с официальными финансовыми данными Кеконского Нефритового Альянса, а теперь и с данными Казначейства. Она и забыла, как хорошо это у нее получается – упорно собирать намеки и крошки информации, – пока они не сложились в четкую картину. Шаэ уставилась на цифры в блокноте, и даже усталость в такой поздний час не притупила ее изумление и ярость, когда в конце концов холодные и твердые расчеты подтвердили ее подозрения. О добытом на рудниках нефрите не только не сообщали в КНА, но его и не складывали в подвалы Казначейства. В государственных резервах не хватает нефрита.

Хотя Шаэ не собиралась заниматься делами клана, когда она собрала свои расчеты и покинула здание, она дрожала от ликования и возмущения. Ее шаги отдались эхом по пустым коридорам. Она спустилась вниз по лестнице и попросила охранника на первом этаже открыть ей запертую дверь. Тот был усталой Зеленой Костью среднего возраста, в плоской зеленой кепке и кушаке члена Щита Хаэдо, мелкого клана, посвятившего себя охране принца Иоана III и королевской семьи, а также правительственных зданий, включая Зал Мудрости и Кеконское Казначейство. Зная, что на следующее утро она не вернется, Шаэ поблагодарила ночного охранника. Она не беспокоилась о том, что он может доложить о ее занятиях. Члены Щита Хаэдо присягали в нейтралитете и уважении к другим кланам, они даже не имели права голоса в Кеконском Нефритовом Альянсе.

От Квартала Монумента до Северного Сотто можно было быстро доехать на подземке, но в этот час поезда ходили реже, и только сорок минут спустя Шаэ вышла со станции подземки за несколько кварталов от дома. Она была погружена в размышления о том, что скажет Лану утром, и потому лишь за сотню метров до дома поняла, что за ней кто-то идет.

Это так ее потрясло и взбесило, что она просто остановилась и развернулась. Если бы она носила нефрит, то давно Почуяла бы человека за спиной. Но даже без нефрита, если бы она была внимательней, то услышала бы его шаги.

Шаэ швырнула сумку на тротуар и вытащила нож из маленьких ножен за спиной. Не тот нож с нефритовой рукоятью, который она носила много лет, а теперь спрятала. Обычное оружие для уличных драк, но хорошего качества и, безусловно, смертельное в умелых руках. Ее воспитание не позволяло уклоняться от вызова, и Шаэ даже не пришло в голову, что меньше чем за тридцать секунд она может добежать к дому, где будет в безопасности.

Человек, идущий за ней, не остановился, но и не побежал к ней. Он сохранил тот же ритм шагов, но вынул руки из карманов и развел их в стороны, показывая, что не собирается нападать. И тут Шаэ разглядела, что это Цун Ю, ее сосед. Он уважительно и по-дружески кивнул, опустив взгляд на ее оружие и отметив твердую и натренированную хватку, а также уверенную позу, натянутую как пружина, с перенесенным на подошвы весом.

– Вы похожи на Зеленую Кость, – сказал он с кривой улыбкой.

– Вы шли за мной, – ответила Шаэ.

– Я живу в том же здании.

– И чем вы занимаетесь, что возвращаетесь так поздно?

Цун удивленно посмотрел на нее.

– Работаю по вечерам. А вы?

Шаэ сжала пальцы ног внутри туфель. Конечно, не ее дело, в котором часу возвращается Цун. Она злилась на саму себя и поэтому вылила злость на того, кто не имеет к этому отношения. Она спрятала нож и подобрала сумку.

– Простите, это было грубо с моей стороны. Вы застали меня врасплох. Так пойдем домой?

Он кивнул и зашагал рядом, но на некотором расстоянии.

– А мне кажется, что вас непросто застать врасплох, Шаэ. Если бы я был злоумышленником, мне бы не хотелось встретить вас с этим вот ножом.

Шаэ хотелось сменить тему.

– Так кем вы работаете, господин Цун?

– Я охранник. Ничего особо опасного. Довольно скучная работа, по правде говоря. Надеюсь вскоре найти другую, поинтересней.

Он открыл перед ней дверь, и они поднялись по лестнице к квартирам. Он не задал встречный вопрос, но когда они поравнялись с дверью Шаэ, Цун остановился и сказал с насмешливой искоркой в глазах:

– Спокойной ночи. С этого дня не буду забывать поздороваться, находясь в радиусе досягаемости вашего ножа.

Когда Цун пошел дальше по коридору к своей квартире, Шаэ с горечью поняла, как ей недостает Чутья, чтобы понять, о чем он сейчас думает.

Шаэ выбросила Цуна из головы и легла спать, а как только проснулась, первым делом позвонила в резиденцию Коулов. Только что показалось солнце. На звонок ответил Дору.

– Шаэ-се, – сказал он с фальшивым и жеманным удивлением. – Почему мы еще не виделись? Я думал, ты чаще будешь бывать дома.

Шаэ поморщилась.

– Я была занята, Дору-цзен. Устраивалась. Очень много всяких мелких дел.

– Тебе следовало прийти ко мне. И вообще, почему ты живешь в таком месте? Я бы подыскал тебе что-нибудь получше, гораздо лучше.

– Не хотела беспокоить.

От того, что он знает, где она живет, Шаэ снова поморщилась. Она поспешно спросила:

– Лан дома?

– Ох, – сказал Дору. Последовала долгая пауза, и в голове Шаэ зазвенела тревога. – Боюсь, случилось кое-что неприятное. Наверное, тебе следует приехать.

Шаэ взяла такси до дома Коулов. Машина возмутительно медленно тащилась по утренним пробкам, протискиваясь между гудящими автомобилями, мотоциклами и нагруженными товарами велосипедами, и все они пытались приблизиться к перекрестку, не нарушая правил. Всю дорогу Шаэ невидящим взглядом смотрела в окно. Сердце ныло. Не потому, что кто-то пытался убить ее брата Хило. Это совсем не удивительно, даже странно, что этого не случилось раньше. Но никто ей не сообщил. Даже Лан. Если бы она не позвонила утром, то до сих пор ничего бы не знала. Возможно, в суматохе прошлой ночи им просто не пришло в голову ей позвонить. Она много лет была в другой стране, вне досягаемости. Возможно, не стоит так расстраиваться из-за того, что ей не сообщили немедленно.

Приехав, она обнаружила, что братья устроили военный совет. Повсюду были вооруженные и свирепые Кулаки, они охраняли ворота и вход в дом, ходили по территории и стояли в коридорах. В кабинете Колосса мрачно курили и обсуждали положение Лан и Хило, а с ними и Дору. Когда Шаэ вошла, их позы сказали ей обо всем: Лан прислонился к столу, впечатывая окурок в пепельницу, лицо натянутое и окаменевшее. Хило сидел на краешке кресла, уперев локти в колени и уставившись в пространство, в руке зажата сигарета. Дору откинулся на спинку другого кресла, скрестив ноги, и немного отстраненно наблюдал. В кабинете висело такое напряжение, что негодование Шаэ растаяло и сменилось неумолимым чувством тревоги.

Хило поднял на нее взгляд. На его лице пролегли морщины, из-за чего он казался другим, а не привычным беззаботным Хило. Шаэ заметила запекшуюся кровь под его ногтями, а под белой рубашкой, видимо, принадлежащей Лану, забинтованный живот.

– Тар в больнице, – сказал Хило, как будто она присутствовала тут с самого начала.

Шаэ даже не была уверена, который из братьев Тар, его ли она видела вместе с Хило в гостинице.

– Он поправится? – спросила она, потому что это казалось правильным.

– Он выживет. Там с ним Вен.

Хило встал и начал наматывать круги, как собака, которая никак не может лечь. Открылась дверь, и в комнату сунул голову Маик Кен. Шаэ видела в гостинице не его, значит, то был Тар, и сейчас он в больнице.

– Все здесь, – доложил Кен. – Мы готовы.

– Лан-се, – заговорил Дору, – я снова прошу тебя подумать. Все может плохо для нас кончиться. Мы еще можем договориться о мире в Трущобе.

– Нет, Дору, – отозвался Лан, погасил сигарету в пепельнице и вместе с Хило пошел к двери. – Уже нет.

По их траектории Шаэ поняла, что Дору отстранили. Лан больше ему не доверяет. Покушение на Хило подтолкнуло Колосса в сторону брата. Дору наверняка тоже это понял, потому что на его лице была написана обманчивая невозмутимость и он не сдвинулся с места, когда остальные вышли.

Шаэ последовала за братьями. Вестибюль кишел людьми Хило, вооруженными до зубов – саблями, ножами и пистолетами. Когда появился Хило, они обступили его со всех сторон. Он молчал, но будто каким-то образом отдавал должное им всем – долгим взглядом, кивком, прикосновением к плечу или руке.

Шаэ подошла к Лану.

– Куда вы?

– На Фабрику.

Он набросил кожаный жилет и застегнул его. Кто-то принес его лучшую саблю работы мастера Да Танори – длиной восемьдесят сантиметров, с полуметровым клинком из закаленной белой углеродистой стали и пятью нефритами в рукояти. Лан прикрепил ее к поясу. Шаэ давно не видела его таким воинственным, таким похожим на отца, и даже растерялась.

– Там засели те, кто хотел убить Хило. Гонт тоже там, возможно, и Айт тоже.

И тут до нее дошло – они собираются на бой. Шаэ схватила брата за руку.

– Чем я могу помочь?

Лан посмотрел на нее, и Шаэ поняла, насколько это глупый вопрос. Она ничем не могла помочь, только не сейчас, без нефрита.

– Нет, – ответил Лан. – Не позволяй Дору взять клан в свои руки.

Как будто его уже убили.

– Я разузнала кое-что еще, – сказала Шаэ, отчаянно пытаясь отсрочить его уход. – В Казначействе. Не хотела говорить в кабинете, при Дору, но мне нужно с тобой это обсудить.

– Когда я вернусь.

Лан быстро поцеловал ее в лоб.

– Почему ты не позвонил мне вечером?

– Не было необходимости. Ты не должна в это влезать. Я обещал не втягивать тебя ни во что, кроме того, о чем уже попросил, а это и так гораздо больше того, на что ты была готова.

Лан посмотрел поверх ее плеча, его лицо окаменело.

Шаэ повернулась. На лестнице стоял похожий на зловещую мумию Коул Сен – в белом халате, болтающемся на тощей фигуре. Он обвел свирепым взглядом собравшихся бойцов и с яростным презрением остановился на Хило. Потом ткнул костлявым пальцем в сторону младшего внука, как будто нацеливал оружие.

– Твоя вина, – рявкнул старик. – Что ты натворил? Ты всегда был лишь импульсивным забиякой. Ты уничтожишь эту семью!

– Дедушка, – предупреждающе сказал Лан.

Хило протиснулся вперед сквозь окруживших его бойцов.

– Меня пытались убить, дедушка. – Его голос был спокоен, но Шаэ знала, что Хило говорит так, когда в ярости. – И почти убили моего Кулака. Теперь это война.

– Айты не начали бы войну со мной! – Коул Сен схватился за перила, его руки дрожали. – Мы были братьями. У нас были разногласия, но война, война между Зелеными Костями! Если кто-то пытался тебя убить, ты это заслужил!

В глазах Хило блеснули огонь и обида. А когда он отвернулся, пелена презрения упала с него, как плащ.

– Пошли.

Бойцы последовали рядом с ним к входной двери и сгрудились у вереницы припаркованных на площадке перед домом машин.

Коул Сен поник и сел на ступеньку, его ноги сложились, как шаткий стул, халат очертил костлявые плечи и колени, словно простыня.

– Кьянла, – позвал Лан. – Помоги дедушке вернуться к себе. – Он похлопал Шаэ по спине и произнес вполголоса: – Побудь с ним.

Шаэ кивнула, пытаясь придумать еще какие-нибудь слова, вроде «будь осторожен» или «удачи», но все они не выглядели подходящими, а Лан уже уходил, спускался по лестнице крыльца и садился в машину, а какой-то из Кулаков открыл для него дверцу.