Глава пятнадцатая

Мальчик, охранявший дверь на склад, возможно, и не был старше, но имел фору, будучи выше и шире в плечах. Несколько месяцев назад это бы реально стало препятствием.

– Стой, где стоишь! – крикнул он, наблюдая, как я к нему подбираюсь. – Пока Нокс не разрешит, тебе больше нельзя заходить внутрь.

В его руке был зажат пистолет, но по тому, как подросток его держал, я поняла, что он либо не знал, как с ним управляться, либо хотел просто меня напугать. Протянув руку, я провела пальцами по его выставленной вперед ладони. Я позволила своей злости дойти почти до самого предела: ярость словно отточила мои способности, усиливая их.

– Стой, где стоишь! – рявкнула я, распахивая дверь.

Наш инструктор по боевой подготовке говорил, что, когда пытаешься урегулировать спор без насилия, наименее «результативная» эмоция – ярость. Невозможно договориться с другим человеком, если ярость не дает мыслить ясно. Ладно. Думаю, сейчас «результативнее» всего сделать все по-своему. И выпустив створку, я позволила порыву ветра захлопнуть дверь у меня за спиной.

Оказавшись в полутемном помещении, я заморгала, чтобы глаза привыкли к свету, когда уловила сбоку движение: преграждая путь и обзор, прямо передо мной возникло крепкое, мощное плечо. Скользнув взглядом по зеленой куртке, я уперлась в мрачное лицо Бретта.

– Тебе сюда нельзя, – прошептал он. Почувствовав, что парень пытается вложить что-то в мои руки, я опустила взгляд – его шапка была набита пакетиками с солеными крекерами. – Возьми и ступай обратно, пока он не увидел…

Я едва успела обхватить пальцами его запястье, когда глаза того, кто восседал на платформе, наконец, выхватили меня из тени.

– Так, так, так… – проговорил Нокс. – Посмотрите-ка, кого к нам ветром принесло.

Осмотревшись, я с удивлением обнаружила вокруг раза в два больше детей, чем раньше. Большинство кучковалось возле платформы, усевшись в круг, и перед ними на земле лежали пакеты чипсов и коробки хлопьев. Подростки была в камуфляже серо-белых цветов – охотники вернулись с охоты? Мальчики и девочки в дальнем конце склада растянулись прямо на голом цементе – я даже не сразу поняла, что они вообще-то дышат. Ни пищи, ни огня возле них не было.

Я сделала глубокий вдох, натягивая на лицо фальшивую улыбку. Действовать надо медленно, заставив Нокса отослать своего охранника, чтобы я могла подобраться ближе. Каждый нерв в теле вопил: давай, беги, хватай его. Сердце билось, повторяя: сейчас, сейчас, сейчас. Но между нами было слишком много тел. Слишком много рук с оружием. Нокс подался вперед на своем троне:

– Хочешь что-то сказать?

И тут я заметила Вайду – копна ярко-голубых волос поблескивала за плечами. Она осторожно перемещалась в нашу сторону, влившись в толпу на подмостках и заскользив между телами.

Выражение ее лица сказало мне все, что я должна была знать. Если Нокс совершит ошибку и откинется на спинку стула, она почтет за радость сломать ему шею.

– Оʼкей? – спросила я одними губами. Вайда кивнула, ее глаза метнулись к Ноксу, потом – снова ко мне. Я знала, что она хочет от меня.

Майкл тоже сдвинулся с места, перестать лапать грудь какой-то несчастной девочки, снова загородив от меня Вайду.

– Просто любопытно, что надо сделать, чтобы убедить тебя отпустить меня на охоту, – бросила я. Сунув замерзшие руки в задние карманы брюк, я подошла к платформе. – Чтобы принести припасов на всех.

Нокс запрокинул голову и рассмеялся. Несколько мальчиков и девочек помладше, сидевших у его ног, выдавили из себя хриплый смех, словно стая собак с перерезанными голосовыми связками пыталась лаять. По телу пошли мурашки.

Я почувствовала, как кто-то подошел ко мне сзади, встав за спиной, но даже не повернулась посмотреть. Этим детям было слабо взять меня на испуг. Майкл мог ударить меня, Бретт – силой выволочь наружу, но то, что могла сделать с ними я, выходило за рамки физики.

– Ты? – усмехнулся Майкл. – Зеленая?

– А в чем дело? – поинтересовалась я. – Или боишься: я докажу, что в Синих нет ничего особенного? Я слышала, вы, ребята, сильны мускулами, но не мозгами.

Как я и предполагала, он не привык, чтобы с ним так разговаривали. Насильник внутри него обалдел и рассвирепел одновременно. Скорее всего, потому, что толпа вокруг нас, казалось, заинтересовалась тем же вопросом: почему бы в самом деле не послать меня наружу за припасами, которых так не хватало?

Нокс медленно встал, стряхивая на пол пепел с сигареты.

«Иди сюда, – подумала я. – Иди сюда и покончим с этим».

Ручеек уверенности, зародившийся на задворках сознания, перерос в ревущий поток. Я могла сделать это. Еще один шаг, и я покажу ему, почему меня причислили к Оранжевым, тогда как он – всего лишь Синий.

Я порву его на части.

Заправленные за уши волосы Нокса скользнули вперед. Когда он отбросил их обратно, я заметила на каждом его пальце по кольцу, скрученному из ярких бумажек. Такие же мы делали в детстве из конфетных фантиков, когда все другое надоедало. Я не знала, что, черт возьми, это значит, или почему Нокс их носил, но кольца натолкнули меня на мысль.

– Как насчет сделки? – спросила я. – Нет работы – нет еды, верно? Ты позволяешь мне присоединиться к одной из охотничьих команд, я получаю еду и обеспечиваю остальных достаточным количеством, чтобы продержаться всю зиму.

Нокс усмехнулся, закатывая глаза.

– Я не вру, – добавила я. – Ты видел, что у нас в пакетах, а это лишь то, что удалось в них запихать. А сколько всего не влезло – небось, целая тонна!

Полные розовые губы Вайды раскрылись в немом вопросе.

Конечно, я врала. И она это знала. «Давай», – подумала я. Он должен был повестись. Нетерпение толпивщихся вокруг детей росло – они смотрели на меня, и в их глазах росла надежда.

– Консервов – просто горы, а еще чистая вода. Даже туалетная бумага, – присовокупила я, потому что, чего уж там, есть вещи, которые нужны, хоть и не необходимы. – Одежда, одеяла. Можно было бы хорошенько подзатариться.

К тому моменту, как я закончила говорить, стало так тихо, что я слышала, как из дырки в крыше капает вода.

– Да что ты говоришь? И где же эта страна чудес? На полпути в никуда, прямо в твоем воображении? – Нокс снова заходил по постаменту – под прикрытием детей, которые облепили его край. Если он сейчас не клюнет, придется самой туда лезть.

– С чего мне выдавать тебе «рыбные места»? – поинтересовалась я. – Ты же не даешь мне то, чего я хочу?

Вот так все работало теперь. Люди не помогали друг другу, если сами ничего не выигрывали. Нокс достаточно повидал в этом мире, чтобы тоже это понимать.

Но ему это не нравилось.

«Давай, – думала я, закипая. – Давай же!»

Он спрыгнул с платформы, и невидимые руки пихнули меня на цементный пол. Зубы щелкнули друг об друга, и я прикусила кончик языка. Майкл громко заржал, и звук его хохота словно отскакивал от столпившихся вокруг робких молчаливых фигур.

– Думаешь, мне стоит заключить с тобой сделку? – выплюнул Нокс. – Уверена, что нет других способов заставить тебя и твоих друзей говорить?

Руки мои стукнулись о землю, запястья запульсировали от удара. Гордость пересилила в нем жадность – этого я не ожидала. Нокс даже не понял, что, получив в свое распоряжение больше еды и всего остального, приобретет и больше власти. Однако сейчас он видел только девчонку, которая утверждала, что знает больше, чем он, предлагала решение проблемы, которую он сам же и создал, и будоражила нежелательными вопросами детей, которых он собрал. Даже если дети не верили именно мне, они хотели в это верить.

– Конечно, есть, – подала голос Вайда. – Но готов ли ты рискнуть и дождаться, пока вернутся национальные гвардейцы, чтобы все зачистить? – С этими словами на глазах ужаснувшихся детей она с удобством расположилась на «троне» Нокса.

Майкл повернулся к вожаку, чуть ли не дымясь от ярости:

– Нокс? И ты спустишь ей это с рук?

– Только не говори, что боишься парочки солдатиков, – продолжила Вайда, рассматривая сломанные ногти. – Поэтому пытаешься доказать, что она просто врет? Потому что боишься того, что случится, если это окажется правдой?

– Да ладно, – раздался голос Бретта откуда-то справа от меня. – Признайся, что соврала. Таких удач не бывает! Мы миллион раз ходили вверх и вниз по реке в поисках еды, но никогда не находили ничего, кроме пустых пакетов от чипсов.

– Так ты готов прошляпить такую возможность? – настаивала я. – Даже после того, как увидел доказательства?

Бретт, хоть и выглядел туповатым, когда дело дошло до обсуждения, сразу включил мозги:

– Я могу пойти с ней – удостовериться, что она не пытается тебя надуть. А потом был бы рад вернуться туда с командой и забрать припасы.

– Ах, ты мог бы? – прорычал Майкл. – Ты был бы рад? Ты какую команду имеешь в виду – мою? Думаешь, я не знаю, к чему ты ведешь, придурок? Думаешь, буду смотреть, как твоя жалкая задница пытается меня обойти?

Нокс поднял руку, останавливая парней, которые уже ощерились друг на друга, словно голодные дикие коты.

– Ответ – нет. Не сейчас. Никогда.

– Могла бы и догадаться, – не унималась я, поднимаясь на ноги. – Ты оставил тех детей умирать на морозе. Конечно, ты никогда и в голову не брал, чтобы обеспечить здесь каждого едой и всем остальным?

Можно снова и снова жать на одну и ту же кнопку и получать то, что хочешь, но наступает момент, когда палец соскальзывает и ты, наконец, нажимаешь не туда.

– Майкл, – неожиданно очень тихо пробормотал Нокс. Вайда своими действиями притянула к себе всеобщее внимание, так что Ноксу пришлось окликнуть его дважды, прежде чем Майкл избавился от наваждения. – Уведи этих двух… умниц отсюда.

– Нокс, – начал было Бретт. – А как же припасы?

Выброшенный Ноксом кулак врезался парню в подбородок.

– Уведи их отсюда. Если они так сильно хотят стать охотниками, могут доказать это на сегодняшнем посвящении, как и все остальные.

Вайда поднялась с «трона» и спрыгнула на пол рядом с Ноксом. Хотел он этого или нет, его глаза скользнули по ее лицу и телу, по каждому выставленному напоказ сантиметру роскошной темной кожи.

– Справитесь – валяйте. Но если я еще раз увижу вас до того, как сам пошлю за вами, сожгу собственноручно.

– Заметано, – согласилась я, стараясь не ухмыльнуться.

Я протянула ему руку, в висках стучало от нетерпения – я представила, что почувствую, что – в подробностях – сделаю, чтобы опустить его так же низко, как он опускает всех вокруг себя.

Нокс подошел ближе, лицо словно бы окаменело, челюсть сжалась, рука потянулась к моей, и как раз когда его пальцы оказались в зоне досягаемости, он рванул в сторону, хватая меня за волосы – на секунду быстрее, чем сработали мои инстинкты, – прижал тлеющий красный конец сигареты к моей ладони, затушив ее о кожу, после чего отшвырнул меня прочь.

Меня ослепила обжигающая боль, но я не заплакала, даже не охнула. Но, когда Нокс оглянулся на меня через плечо со своей фирменной улыбочкой, я поняла, что запустить в него крючки не получилось.

Нас отвели на другую сторону склада, откуда не было видно ни палатки, ни двери, – к клетке, которая огораживала пространство, где были заперты «мертвые» электрогенераторы и кондиционеры.

Вайда бросила взгляд на наше будущее «обиталище» и принялась пинаться и рычать, сражаясь с двумя удерживающими ее парнями. Они подняли ее в воздух и зашвырнули внутрь – девушке оставалось только оглушительно вопить. От терзающей меня боли я на какой-то момент лишилась не только зрения, но и возможности сопротивляться, и моему конвоиру потребовалось лишь пихнуть меня, чтобы я зашла в клетку. Дождавшись, пока конвоиры запрут нас и уйдут, глотая всхлипы, я упала на колени, прижав покрывшуюся волдырями ладонь к луже замерзшей слякоти. Мне казалось, словно мысли в моей голове также выжжены дотла.

Поднявшись, Вайда дотащилась до забора и прислонилась к нему. Глубоко вздохнув, девушка закрыла глаза.

– Дай-ка угадаю, – вернув прежнее самообладание, проговорила она. – Ты нашла Прекрасного принца в Белом шатре?

– Да, и еще человек двадцать, – ответила я, проклиная свой дрожащий голос. Рука полыхала огнем – ожог как будто все глубже вгрызался в кожу.

– Дай посмотрю, – предложила Вайда и сама перевернула мою ладонь. Я изумленно почувствовала, что она тоже дрожит от гнева.

– Черт. Я убью его.

С этими словами Вайда осторожно опустила мою руку обратно в слякоть.

– Я все испортила, – выдавила я. – Я была там. Он был там. Я должна была просто… использовать другую руку или…

– Да ладно, – сказала она. – Раз ты не можешь восстановиться достаточно быстро, получается, что ты человек.

– В самом деле… А кем еще я могла быть?

Она пожала плечами:

– Бездушной куклой. Бесчувственной, бессердечной сукой, которая питается страданиями других и физически не способна заплакать, если только это не кровавые слезы.

Лежащая на коленях здоровая рука напряглась.

– Такой меня считают в Штабе?

– Тебя зовут Медузой Горгоной, – призналась Вайда. – Один неосторожный взгляд, и чей-то мозг обернется камнем.

Душевненько. И в тему.

– Где остальные? – спросила она.

– Снаружи, в Белом шатре, – ответила я, прислоняясь к кондиционеру, чтобы посмотреть на Вайду. – И все очень больны. Мне даже показалось, что многие уже умерли.

– Все так плохо? – переспросила она. – Стюарт тоже плох?

– Да.

– Черт, – пробормотала она. – А я все голову ломала, что ты так фигово выглядишь.

– Да, – кивнула я, чувствуя, как гнев закипает с новой силой. Я подловила его – он был прямо передо мной, – но оказалась слишком медлительной и глупой, чтобы довести дело до конца. – Именно поэтому.

– Эй, подруга, – голос Вайды прозвучал необычно серьезно. – Я теперь тоже в деле, и я мастерски заставляю разных засранцев плясать под мою дудку. Тебе нужна поддержка, я с тобой. Хватит убеждать себя, что ты одна.

Я удивленно подняла взгляд.

– Но просто, чтобы ты знала, – продолжила Вайда уже обычным тоном, – если на этом дерьмовом посвящении нам придется сражаться друг против друга, я надеру тебе задницу.