Поднимаясь после тщательного осмотра кожуха двигателя, Спирс покачал головой: никаких бомб, подсоединенных к гирокомплексу, не оказалось и в помине. Не нашлось их и в других местах. Сукин сын надул его. Спирс на мгновение почувствовал, как в голову ему ударила ярость, захотелось броситься на негодяя и задушить его собственными руками, но этот порыв вскоре прошел. Это уже не важно: один морпех и одна гражданская девица спасли свои шкуры, обманув его. Ну и что? После того как он продемонстрирует всем свое освобождение Земли, кто будет слушать эту историю, тем более что у ловкого капрала и его девицы наверняка хватит ума не болтать подобную чушь всем подряд. Парень – профессиональный военный и знает, что полагается за распространение клеветы на вышестоящего офицера. Словом, скорее всего, они просто закопаются где-нибудь и предпочтут остаться незамеченными. Но, с другой стороны, если они будут молчать, он не найдет их, и, соответственно, эти ловкачи избегнут суда. Ничего, потом он подумает, как их поймать.

Конечно, где-то здесь на «Макартуре» все-таки могли быть спрятаны бомбы, но Спирс не верил в это ни на секунду. И в знак почтения к противнику генерал приложил к голове два пальца. Отличный солдат этот Уилкс.

– Мы сделали это?

В тесной кабине капсулы Уилкс перевел дыхание.

– Да. Сделали. Хотел бы я увидеть его лицо, когда он поймет, что никакой взрывчатки не было.

– Я как-нибудь обойдусь без этого зрелища, спасибо.

Уилкс рассмеялся. Затем нахмурился.

– Однако он ушел. Обогнал нас и ушел. А я хотел к нему прицепиться.

– Ты должен быть счастлив, что он не прицепился к нам. Где мы, кстати? И куда мы летим?

– Через пару дней мы окажемся на лунной орбите, если верить компьютеру этой джонки. Из того региона поступают какие-то сигналы, но слишком слабые, чтобы разобраться. Может, автоматика с Земли. Или кто-нибудь из лунной колонии, если она еще там существует. А может, и с приемной станции на орбите L-5. Я настроил сканер на наиболее сильные исходящие сигналы. Можешь, кстати, снять костюм, если хочешь. Там сзади есть химический туалет, за синей перегородкой. Спать придется сидя и запас продуктов ограничен, но все это можно выдержать.

– Ты провел отличное отступление, Уилкс. Ты оказался гораздо умнее, чем прикидываешься.

– Ты так думаешь?

– И уж точно ты умнее, чем кажешься, – Билли улыбнулась и получила в ответ радостную улыбку. Уилкс просто ненавидел себя за то, что упустил Спирса, но все-таки Билли права. Лучше уж остаться в живых для грядущих битв. Впрочем, битв, может быть, уже и хватит.

Первой из глубокого сна Спирс вывел королеву, все еще находящуюся в своей непроницаемой клетке. Она могла видеть его сквозь стены, и он попыхивал сигарой перед ее мордой снова и снова, глядя, как крохотный огонек отражается в армированном пластике.

– О, да, я знаю, ты помнишь меня. Теперь пришло время твоим детям идти вперед и сражаться. И ты сможешь отложить еще миллион яиц, как я уже говорил, в случае, если солдаты будут подчиняться мне беспрекословно. Ты понимаешь? – он положил руку на пластик.

Королева слегка повернула голову, но не тронулась с места.

И все же она поняла, генерал был уверен в этом. Не слова, может быть, но она была достаточно умна, он знал это. Трутни не настолько сообразительны, и у них нет настоящего сознания, а вот королева глупой не была. Она знала его, помнила, и – Спирс был уверен – боялась, как бога. Да, теперь все пойдет так, как предполагалось. И самый торжественный момент уже близок.

– Приближающееся судно, назовите себя, назовите себя. Вызывает Приемная станция, – раздалось в наушниках.

Уилкс радостно кивнул Билли.

– Это спасательная капсула с судна Колониальной морской пехоты «Джексон», – сказал он. – Двое пассажиров на борту, судно не заражено, повторяю, судно чужими не заражено.

– Спасательная капсула с «Джексона», откройте контрольный модем для нашего системного подключения.

Они были все еще достаточно далеко, и потому ответы доходили не сразу. Уилкс дал команду аппаратуре капсулы.

– Капсула с «Джексона», вы в системе. Летите медленными восьмерками до тех пор, пока команда обеззараживания не подойдет к судну. Предполагаемое время прибытия – девять часов.

– Принято, ждем.

Билли вопросительно подняла бровь:

– Они сами хотят убедиться, не тащим ли мы с собой какой-нибудь маленький зубастый сюрприз, – сказал он. – Значит, станция чиста. Кстати, это довольно крупная станция, приблизительно вполовину больше старой колонии «Луна-один». Двенадцать-пятнадцать тысяч человек, и это до начала заварухи. Возможно, построено еще несколько блоков для принятия беженцев. Нам придется посидеть в карантине до тех пор, пока они на сто десять процентов не удостоверятся, что мы не заражены, это уж как пить дать. Пропустят нас через флюоропроектор или сканируют, а уж там мы и свободны.

– Я не могу поверить в это, – сказала она. – Мы, наконец, добрались до какого-то безопасного места.

«Может, и так», – подумал Уилкс, но, глянув в лицо девушки, промолчал и только кивнул.

Чтобы посадить грузовой корабль, Спирсу пришлось использовать почти все оставшееся у него топливо, но для маневрирования на орбите он мог воспользоваться АСК – автоматической спасательной капсулой. Генерал хотел иметь «Макартур» у себя в тылу, ибо, несмотря на выучку и вооружение своих солдат, полагал, что потери будут немалыми. Это было уже неважно.

Пока корабль спиралью спускался к месту посадки в Северной Африке, Спирс принял душ, побрился и облекся в черный мундир. Прицепил револьверы, саблю в ножнах и надел сапоги. Посмотрел на себя в мониторе. Великолепно. Именно так и должен выглядеть главнокомандующий – собранный, подтянутый. Почти император.

Он взял одну из оставшихся сигар и сунул за пояс, намереваясь закурить ее перед выходом из корабля. Войска уже разгружались из контейнеров, за исключением королевы, все еще запертой в своей клетке. Но ко времени посадки все должно быть готово. Разумеется, где-нибудь неподалеку находится улей – Спирс уже дал задание компьютеру найти такой, и надо приземлиться как можно ближе к нему. Когда же дикие чужие устремятся в атаку на корабль, то обнаружат большой сюрприз.

Камеры включены, автооператор будет выбирать наиболее драматические сцены в соответствии с программой Спирса. Разумеется, главным образом это будет он сам, но со множеством воинов в качестве фона. Монтировать Спирс будет позже собственноручно.

В полной парадной форме генерал вышел на площадку, с которой должны были ринуться в бой его войска, уже стоявшие там ровными рядами в ожидании приказа. Номера тускло поблескивали на их головах, слюна тягучими струйками капала с морд, а в воздухе стояло тихое постукивание твердых хитиновых чешуек, когда они двигались или задевали друг друга.

– Подъем, ребята! – приказал Спирс.

Начинался последний акт великого действа.

Неожиданно погодные радары сообщили, что на месте посадки бушует гроза. Черт, Спирс надеялся на солнечный день. Ладно, камеры подстроятся под освещение, да и пленки потом можно будет подсветить. Кроме того, немного молний и дождя только добавят совершающемуся событию драматизма. Как только войска окажутся на Земле, Спирс начнет прямое вещание с места битвы, и счастливые зрители смогут потом говорить, что видели, как все это происходило, собственными глазами.

Прибыв на станцию «Гейтуэй», Билли и Уилкс привели себя в порядок и отправились с рапортом к местным властям. Много всего произошло с тех пор, как они покинули Землю, и, к сожалению, в основном плохого. Во всяком случае, так утверждал медик, ведущий их к властям станции.

– Да, теперь никто не знает, сколько человек осталось в живых там, на Земле. Но те, кто остался, несомненно, очень ловкие и умеют прекрасно прятаться.

Билли вспомнила о маленькой девочке, виденной на экране Третьей базы. Жива ли она сейчас?

– Эй, Генри, притормози-ка!

Медик остановился, увидев, что какая-то женщина призывно машет ему рукой.

– Что случилось, Брюси?

– Прямая передача с Земли. Смотри!

Уилкс и Билли подошли тоже.

– Боже, – сказала Билли. – Спирс!

Генри и женщина по имени Брюси повернулись и посмотрели на нее.

– Вам знаком этот псих?

– Да, мы с ним старые друзья, – ответил Уилкс, и они с Билли переглянулись.

Судно приземлилось, и Спирс вышел под бушующий дождь. Поля его шляпы защищали от потоков воды сигару, хотя она и отсыревала с каждой секундой. Приходилось затягиваться поглубже.

В брызгах дождя он увидел, как к звездолету приближаются какие-то туманные фигуры. Вытащив саблю, генерал указал на противника:

– Первый взвод – вперед и в центр, второй взвод – развернуться веером и прикрывать фланги!

Спирс решил не давать трутням оружия до тех пор, пока не увидит воочию, как работает его тактика ближнего боя.

К нему неожиданно подошел Номер 15. Повернул голову и посмотрел на него.

– Взять их, солдат! – приказал Спирс и взмахнул сверкающим клинком.

Номер 15 не двинулся с места, только приоткрыл рот, откуда закапала клейкая желеобразная слюна.

– Я дал тебе прямой приказ! – сказал Спирс.

Из внешней пасти медленно начала высовываться зубастая внутренняя челюсть.

– Я не потерплю неповиновения!

Спирс взмахнул саблей. Она была тяжелой, сделанной из лучшей дамасской стали, с краями, которыми можно было бриться. Сабля обрушилась на тонкую шею чужого. Удар был отличный и пришелся как раз по самым тонким и легко уязвимым позвонкам.

Голова с цифрой «15» упала и покатилась.

На шпагу Спирса брызнула кислота, от которой лезвие сразу же начало дымиться. Сталь плавилась и капала в такт дождю.

Спирс посмотрел на испорченное оружие:

– Черт возьми!

Затем, бросив теперь уже бесполезную саблю, выхватил из-за пояса оба «смит-вессона» и стал стрелять в труп Номера 15.

– Вот дерьмо, – сказала Брюси.

Уилкс и Билли переглянулись. Уилкс посмотрел вниз и понял, что Билли сжимает его ладонь.

Полдюжины трутней столпились за спиной Спирса. Они несли клетку с королевой. Она жестом приказала одному из трутней открыть клетку.

– Прочь от клетки! – завизжал Спирс и выпустил оставшиеся в револьверах очереди по Номеру 9, правда, без малейшего эффекта: старинные мягкие пули только отлетали от бронированной чешуи.

Дверь клетки открылась.

Спирс достал свою зажигалку. Поднял ее как можно выше, чтобы королева заметила огонек, и несколько раз полыхнул маленьким пламенем. Несмотря на дождь и ветер, красный язычок бодро заплясал в его руках.

– Смотри, огонь! Я сожгу все яйца, которые ты когда-либо откладывала! Огонь!

– О, боже, – сказал кто-то. Билли не знала кто. Она крепко сжимала руку Уилкса, а он сжимал ее руку.

Королева остановилась перед Спирсом и посмотрела на него с высоты своего четырехметрового роста.

– Смотри, сука! Я человек с огнем! Я сварю детишек! Тронь меня, и мы зажарим несколько яиц, стерва.

Чужие, как и собаки, не могли по-настоящему улыбаться, но королеве, похоже, было доступно и это, судя по движению челюсти. Она вытянула одну из самых коротких лап и выбила зажигалку.

– Твою…

Затем большими лапами она схватила Спирса и подняла его в воздух. Тот боролся, извивался, проклинал, и, вытащив изо рта сигару, все пытался ткнуть королеву тлеющим концом. Все шло не так! Все не должно было так идти. Он должен был держать все под контролем!

Ленивым движением королева зацепила шею генерала могучим кривым когтем.

– Солдаты! – заорал генерал. – Не слушайте ее! Теперь я ваш командир! Повинуйтесь мне! Остановите ее! Остановите ее!

Это были его последние слова. А последняя мысль была о том, что кто-то ошибся. Он успел понять, что это был он, что королева просто выжидала подходящий момент, и что сейчас пришло ее время.

Быстрым движением королева отбросила голову Спирса прочь. Она сделала это легко, словно оторвала бутон с цветка. Она отбросила тело в грязь прямо под корабельный фонарь. Подержала немного голову и швырнула туда же.

Как нарочно, голова покатилась прямо на одну из камер, да там и осталась.

На мертвом лице застыла гримаса абсолютного ужаса.

– Это уже даже чересчур, – пробормотал Уилкс, уставившись на изображение.

Нахлынувшие местные чужие остановились и смотрели на вновь прибывших. А еще через мгновение те, которые должны были стать великими воинами, развернулись и исчезли в потоках дождя.

Мудрая королева увела своих детей.

Еще некоторое время в тумане слабо светились их номера, а затем и они растворились в ревущем ливне.

Наступило молчание.

– Дерьмо! – наконец выдохнул Генри.

Он был прав.